Зимники Якутии и Иркутской области. Весна 2011 года

Предыдущий рассказ автора:

• Зимники Якутии. Дорога длиною в десять лет

Уложены последние сумки с вещами и продуктами. Все, в путь! О времени выезда детей не предупредили. Поехали без проводов и лишних муси-пуси. Не успели отъехать и сорока километров, выстрелило колесо. Начались первые материальные потери. Муж чертыхается, переодевается в робу. Мороз крепчает. Сижу в теплой кабине с чувством вины. Хотя понимаю, вины моей нет, да и помощник с меня в данном случае — ноль. Вечереет. Сделали колесо, едем дальше. Перед поселком остановились на ночлег. Двигатель не глушим, работает печь. Мороз 48 градусов. Давненько нас не «радовали» морозы. Утром снова в путь. Усть-Кут тоже не порадовал. Без работы стоим неделю. Впустили в бокс, тепло. Саша ремонтирует машину — в дороге выявились недоделки.

Наконец грузимся. Основная тяжесть ложится назад. Полуприцеп присел. Просьба развернуть груз не услышана, т.к. охране на выходе из терминала обременительно подниматься на машину, чтобы посмотреть пломбы на контейнере. Может, инструкция такая, но их пишут люди.

Идем по «марковской» дороге. Дорога хорошая, подъемы подсыпаны. Но снова выстрелило колесо на полуприцепе. Причем хорошее. Сказывается неправильная загрузка.

Вышли на зимник. Ах ты, вольница-зимник! Оказывается, я за тобой соскучилась.

Фотографии зимника. Прошу за качество не судить, т.к. «работал» не профессионал. Большая часть фото сделаны через двойное лобовое стекло (зимний вариант) из кабины по ходу движения, из-за чего фон голубоватый. Фотоаппарат долго «думает». Пока сфокусируется на каком-то кадре — проехали. Чтобы сделать ночные снимки нужно останавливаться, как это видно по фото, где машина загружается нефтью, а в стороне горит газ.

На зимнике опять меняем колеса, и по ходу подбираем мало-мальски пригодные. Уже невольно стала оживать, когда очередной раз раздастся зловещий звук стреляющих шин.

Движемся потихоньку. На очередном пикете сходили в баню. Это мы любим. Пикеты на Гаженке, «Воробей», «У пожилого Зайца» и в поселке Непа:

Медвежонка не убивали. Произошел несчастный случай. Самый надежный транспорт — лошадь!

Пикет «Чона». Карта зимника Иркутской области и Якутии. Нам нравится останавливаться на этом пикете. Гостеприимный хозяин, доброжелательный персонал. Баня. Помогут, поговорят с тобой. Расскажут что-нибудь интересное, ведь на пикетах всегда новости узнают первыми.

Эти гренадеры — читатели Drom.ru. Читали мой рассказ. Фото на память. Многие водители дальнобойщики никогда на «заходили» на Drom.ru. Наверное, им зимника хватает. Пишу для тех, кто не видел зимник и кто через мой рассказ может узнать о работе дальнобоя и вахтовиков. О работе дальнобоя сужу по мужу и по своим ощущениям и переживаниям. О вахтовиках познания мизер и ту малую часть я передаю через фото.

Наконец добрались до пункта назначения. Везде потеря времени, то колеса, то под погрузкой стоим с утра до вечера. Который раз жалеем, что не взяли с собой DVDишку с дисками для коротания времени. Встретили водителей с таким же грузом, как у нас. Жалуются, что пока добрались, из-за неправильной загрузки несколько раз меняли колеса.

В следующие рейсы на терминале пошли на уступки, грузили так, как безопаснее везти груз и с наименьшими финансовыми потерями для водителей. Как будто это нельзя было сделать сразу.

Встречи со старыми товарищами и знакомыми. Водители и вахтовики.

Познакомились с семейной парой из 54 региона, которые на зимнике вместе уже восемь лет. Рассказали, как однажды не смогли весной вырваться с Олекминска и пошли по реке Лена на Якутск, через Тынду, домой. Мы ездили несколько раз весной по реке Лена. Но это всего несколько десятков км, а они шли сотни. Перекосы и торосы, вода под колесами. Жуть. Им досталось! Не люблю и боюсь в такое время ехать по воде.

Внизу на фото перегонщик машин с Урала. Пригнал машину в Усть-Кут.

В этом году был случай на зимнике. Останавливает нас водитель крана с транзитными номерами и спрашивает: «Далеко ли до Северобайкальска?» Мы думали, ослышались. Он не мог поверить, что едет не в том направлении. Говорит: «Как же так, мне сказали, что там одна дорога». Перегонщик, гонит машину в Бодайбо. Проехал лишние туда и обратно 400 км.

Такой же случай был у Саши. Он поехал на буровую за оборудованием за сотню км в сторону от основной трассы. Весна, дорога падает. Через некоторое время приходит КАМАЗ. За рулем водитель, рядом напарник. Тоже долго удивлялись, что здесь они на Усть-Кут не пройдут. И муж удивлялся, на буровую дорога плохая, что не видели, куда едут? Новички, наверное, на зимнике. Таких случаев можно привести множество. Были случаи, когда после отдыха утром трогались в обратном направлении. И шли не один десяток км. Наш знакомый развернулся, когда один из встречных спросил, как он так быстро «слетал» в Ленск? Мне, говорит, было стыдно признаваться, а сейчас я каждый поворот и каждое дерево знаю.

Буровые, действующие и которые собираются ставить. Для установки буровой делают большую, очень ровную, укатанную площадку.

Какая-то мобильная разведка.

На зимнике работает МАЗ почти в точности похожий на наш. И, видно, водитель МАЗа рубаха-парень, хороший человек. Мы это поняли по тому, как много в этом году нам сигналят, машут руками, а то и просто подходят, если мы стоим и спрашивают: «А что с Петрухой, где он?». Петруха! Мы возвращаем вам все те приветы ваших друзей и знакомых!

На фото ветераны-МАЗы. Наша машина последняя, с открытой дверью.

Вот так выбрасывает с колеи при разъезде с другими машинами: эту машину развернуло на 180 градусов, ехал впереди нас.

Здесь уже мы:

Ночные снимки, снятые из кабины на ходу и останавливались.

Не мог взять подъем. Через несколько дней на другом подъеме, примерно 60-80 км. от первого. Когда проезжали, видела глаза водителя — в них такая усталость.

Недалеко от пикета «Света». Подъем за ручьем небольшой, но канительный.

Главное, когда выбрасывает с дороги, — не было бы деревьев. Каждый год машины и люди страдают именно из-за таких встреч. Ночью за Нижней Тунгуской, за пикетом видим машину, которая кабиной «обхватила» ствол огромного дерева. Настроение упало. Едем, молчим, перед глазами искореженная кабина. В один голос начинаем удивляться мощности удара, жалеем водителя, который явно погиб. Но, к счастью, он оказался жив. Я знаю, что такое происходит за секунды. Как машину складывает на спусках или подъемах. Как-то на спуске перед рекой Малая Тира скопились машины. По прямой идти опасно, лед. По объездной дороге поднимаются машины 54-го региона. Все машины наверх затаскивает один водитель. Мужики из Азии (видно, везут фрукты) боятся. Водитель поднимет одну машины и возвращается за следующей. С мужем посмеялись, как они прошли марковскую дорогу. Мы не стали ждать, пошли прямо. Идем. Спиной чувствую, полуприцеп начинает трусливо подживать «хвост». Брызнул снег, по стеклу застучали ветки кустарников, почти рядом с кабиной подмигивают задние огни прицепа. Внизу выстроились горе-водители, наблюдают, что будет дальше. Кабины настежь. Нам в затылок «дышит» лесовоз с хлыстами. Если сорвется, мало никому не покажется. Муж орет, чтобы убрали с дороги машины. И естественно приперчив матом. Засуетились — одни сдали назад, другие продернули вперед, освобождая нам дорогу. Тормоза у лесовоза оказались хорошими, да и мы быстро выпрямились.

Спуск. Фото для наглядности. Под припорошенным снегом сплошной лед. Черные полосы — следы торможения.

Мы не гарантированы от неожиданных поломок, что не могли взять подъем, и машина перекрыла дорогу. Но обидно, если это происходит по вине пьяного водителя. Бывает, стоишь не один час. Здесь стояли с вечера и только на следующий день смогли ехать дальше. За это время потеплело, выпал обильный снег, присыпал подсыпки, где они были.

Ленский район. На это дерево повесили много тряпочек и лент. Так делают почти все водители. Бросают монеты, вешают тряпочки, ставят бутылки с горячительным, кидают сигареты. Традиция. Но как-то странно, за многие годы лоскутков не стало больше, или меньше. Проезжая ночью попросила мужа «Подожди, сфотографирую местного духа». Посмеялись, и вот он…симпатичный малый с красным носиком. Даже не ожидала. У кого есть фантазия, увидят.

Едем по Якутской земле. Много лет назад Якутия вошла в нашу жизнь. Оказавшись в Мирном перед Новым годом, первый раз пошла в город. Вечерние сумерки, загорались уличные фонари. В окнах домов свет. Чужой город, неуютно, на душе тоскливо. Мои путешествия только начинались. Еще не втянулась в кочевую жизнь. Неожиданно подбегает девчушка лет пяти, вкладывает свою теплую ладошку в мои ладони и говорит: «Меня зовут Юля. Ты хорошая, пойдем к нам». Подходит отец, извиняется, оправдываясь, что дочь никогда так не делала. А я только киваю головой, сказать ничего не могу, в горле ком. Иду по улице, улыбаюсь и вытираю слезы. Зная, как я тоскую за внучками, Господь прислал мне эту малышку, чтобы приободрить и утешить.

Наверное, судьбой было предрешено оказаться в этих краях. Еще в 80-х годах видела сон: дорога до самого горизонта, очень низкие облака, моросит холодный дождь, на обочине камни и вода, жиденькие низкорослые деревья. И кто-то мне говорит — это Якутия. Проснулась, целый день ходила под впечатлением. Настолько все было реально , даже запахи и холод. И вот через много-много лет я узнала это место по дороге на Айхал! Остановились, не могла поверить своим глазам, словно снова вернулась в сон. Муж помнит мое удивление. Мы не раз проезжали то место по пути в Удачный или Айхал. Того чувства уже не было. Небо стало другим.

Много удивительного происходит в дороге. Лет 5-6 назад, где-то в марте, когда мы ехали по перекосам, пошел сильнейший снег. Такого никогда не видела. Дворник не справляется. Молюсь, чтобы не было встречных машин — колея одна, разъезды не видим. Останавливаться нельзя. Со страхом ожидаю крутой поворот с сильным перекосом. Боюсь, что поедем прямо. Там и в ясную погоду машины ложатся. Вот-вот должен быть поворот. Небо и земля одного цвета. Едем практически на ощупь. И вдруг произошло невероятное, открылся кусочек неба и солнечный луч упал прямо на поворот с перекосом. От машины в метрах 15-20. Мы проехали, и нас снова окутала снежная мгла, но перекосы за опасным участком заканчивались. Проехали еще с километр, остановились в «кармашке», пережидали снегопад. А в это время из-за непогоды у Непы произошла трагедия — водитель не увидел на дороге «Буран».

Я не могла не рассказать эти истории, т.к. мне они запомнились на всю жизнь. Я знаю, многие водители могли бы рассказать более потрясающие случаи, чем мои.

Каждый год зимник не устает собирать дать здоровьем, жизнью, разбитой техникой. Едва не совершили ДТП и мы. От пикета 240-й до «Светы» есть два плохих места. На одном из поворотов с перекосом вылетает «иностранец» с тралом. Вместо того чтобы избежать столкновения и уйти в сторону или на худой конец подставить трал, машина остановилась. Водитель вошел в ступор, покорно ожидая ЧП. Буквально в сантиметрах от чужой кабины муж вырвал из колеи полуприцеп. Машина осталась стоять. А ведь мы его сейчас чуть не размазали. Происходило все быстро, молча. Но муж снял рубаху — спина была мокрая.

И где-то здесь же через некоторое время у мужиков не выдержали нервы, схватились за оружие. Трезвые, далеко не в щенячьем возрасте. Кто их знал, удивляются. Гнев затмил разум, в результате трагедия.

Наверное, как и везде на дорогах. С одним отличием — мы многие друг друга знаем. И потому как-то становится не по себе от очередной плохой новости.

На подъеме. Стоял долго, пока не пришла помощь.

Контейнер упал на перекосе. Оказались знакомые.

Уронили экскаватор. Возвращаемся и видим, подняли.

Участники событий:

Ехали параллельным курсом. Сфотографировала.

А это уже в «отместку» сфотографировали нас, когда догнали. А мы тем временем не можем взять подъем.

Уронил металлические конструкции на подъеме. Саша помогает.

Фото через сутки. Машина не «чешется» об дерево, просто груз «поехал».

И такие потери бывают. Или это зайцам презент?

Да, работа водителей дальнобойщиков на зимнике очень тяжелая. Стрессы. Всевозможные события. Вдали от дома по много дней, а может и месяцев. Хочется расслабиться. Отдыха. И вот пьют. Отсюда трагедии. Два года назад погиб наш знакомый. Нелепая, дурацкая смерть. И все потому, что был нетрезвым. Помню один случай. На площадке у пикета стояла машина. Мы уже второй рейс делаем, а машина стоит. Жалею. Думаю, сломался. Весна, тепло. Из окна машины торчат ноги. Через некоторое время вижу, мужчина лет 45, высокий, красивый, давясь и чихая, прямо из бутылки пьет водку. И снова из окна кабины торчат ноги. Балдеет. Оказывается не может выйти из запоя, но на вид не скажешь, что алкоголик. Нет еще той одутловатости, печати дьявола, как у всех хронических алкоголиков. Потом его и машину забрали родные. Приехали издалека. Ведь любят и жалеют, раз приехали. А он с собой не может справиться. Сильный пол оказался слабым. Насколько мне известно, это не единичный случай. Дарю вам стихи, хотя может, они здесь неуместные, но много читателей и я не хочу упустить возможность выразить свою тревогу за всех нас:

Я нищий, бомж и алкоголик,
А не какой-то трудоголик.
Хочу лежу, хочу сижу
И просто так вокруг гляжу.
Плевать хотел я на работу
И на семейную заботу.
От всех вас смех меня берет,
Какой упрямый вы народ.
Зачем вам шубы и квартиры,
Зачем парадные мундиры,
Зачем вам «Вольво» или «Форд»?
Расслабься и возьми кроссворд.
Пивца и водочку купи,
А не ходи в поход с детьми.
Жена и дети это бремя,
На них уходит много время.
Им деньги надо и жилье,
А наверху одно жулье.
Всех надо их тебе кормить,
А где взять время, чтобы пить?
Зачем такая раскладуха,
Когда вокруг одна проруха.
Садись со мной — поговорим.
Тебя представлю я своим.
Знакомься братец, это Туз.
Ну, тот, что слева ест арбуз.
Плюгавый, лысый и хромой,
Ты приглянись, знакомый твой.
Старик, он в замах у тебя ходил,
Потом запил, запил, запил.
Не веришь? У него спроси.
Ну, что ты дергаешься, псих!
Ах, постарел? Ну, постарел!
У нас у всех такой удел.
А этот наш сынок полка.
Ну, что сынок, принес пивка?
Ах, молоток, ну молоток!
Спасибо друг, глотни чуток.
Стой, обормот, оставь и нам.
Глотни у той вон, у мадам.
Пока проспится, умыкнут.
А ты пацан стой начеку.
…Эх, Палыч! Меня ты, видно, не узнал.
А помнишь, грамоту вручал,
И руку крепко пожимал?
Пожми же мне сейчас пятак.
Ведь для тебя такой пустяк.
Эх, Палыч! Ты меня прости,
И нос от нас не вороти.
Прости за горькую слезу,
Вот так вот я теперь живу.
Быть может, следующей зимой,
Душа моя найдет покой.
А, может, я еще вернусь.
Не веришь? Я тебе клянусь!
Клянусь, не буду больше пить!
Но … за нашу встречу надо выпить.
…Дружище! Ты можешь плюнуть, растереть,
Но я хочу предостеречь.
Признайся, ведь и ты не прочь
Пусть даже это будет ночь
С друзьями добрыми кутнуть,
Иль с рюмкой водки отдохнуть.
Лишь переступишь ты черту,
Как жизнь твоя покатит к черту.
Ты посмотри на нас в конце,
С печатью дьявола в лице.
…Эх, Палыч!...

Разговаривала с одним вахтовиком из Иркутска. Ему 36 лет. Говорит, пока по вахтам ездит уже восемь товарищей не стало, одни из-за пьянки, другие — наркотики. Задумайтесь, ВОСЕМЬ МОЛОДЫХ, СИЛЬНЫХ МУЖИКОВ! Из небольшого коллектива одноклассников, друзей. А по России…

Насчет пьянок, очень жесткая дисциплина на Верхнеченском месторождении. Дисциплина во всем. Высокие требования, но и соц.быт. условия выше, чем у других. Отрадно это видеть.

Работа на зимнике в разгаре. Нам не везет. Пошли рейсы в Дулисьму. Когда-то я хотела побывать там и посмотреть. Сейчас от одного названия портится настроение. Дулисьма — это название то ли местности, то ли месторождения. Наверное, как Талакан или Чона. Всего 22 км. в сторону от основной трассы зимника. Но каких километров!!! Я за все время своего путешествия никогда не встречала столь равнодушного отношения к труду водителей со стороны руководства месторождения. Хорошая дорога, но ни одной подсыпки на подъемах. Каждый рейс — испытание и огромная потеря времени. Говорят, время деньги. Кто считает потерянное время и деньги водителей? А здоровье? Каждый рейс вместо 2-3 дней, выходит 4-5 дней, а то и больше.

Казалось бы не самые сложные подъемы. Но когда за «плечами» от 20 и более тонн…

Машина с тралом стояла несколько дней. Ждали БАТ (большой артилерийский тягач).

Подошли к горе рано утром, чтобы по морозу подняться. Дорога перекрыта КРАЗом. С одной и другой стороны стали подтягиваться машины. Пришел трактор, растолкал немного снег, пытался поднять одну из машин, не хватило мощности, поелозил, чуть сам не упал, ушел. Одиночки и вахтовки протискивались между обочиной и машиной. Груженные, как мы, стояли. Поднялось солнце. Подсыпки нет. КРАЗ с грузом из Красноярска. Водитель, молоденький парнишка говорит, что весь маршрут прошел благополучно, и только здесь, за километр до пункта назначения, не может взять подъем. Под носом от конторы. Несколько раз приезжали буровики — ждут свои машины с грузом. Прислали трактор, чтобы выдернуть из общего потока машин своих. Трактор убрал с дороги КРАЗ, поднять наверх не смог. Груженые одиночки пошли. Сделали попытку подняться и мы. С трудом вернулись на исходную позицию. Так как груз лежал по тяжести неравномерно, нас все время тянуло с дороги на обочину в сугроб. С полуприцепами стоим. Пришел самосвал, насыпал несколько кучек земли. Но для нас это уже не имеет значения. Тепло, тает. Ждем ночи, заморозка. Потеряли сутки. За это время мужики до седьмого пота покидали снега и земли. Это всего лишь один из дней дороги на Дулисьму. Зимой, в мороз проще, но с марта каждый год одни и те же проблемы.

Другой рейс через несколько дней. Ждут прихода БАТ. Пришел БАТ, народ взбодрился.

«Дулисьма» — нефтедобывающая организация. Наверное, не бедная. По всей трассе зимника, начиная от марковской дороги и кончая в Таас-Юрях, это 830 км., на всех сложных и даже небольших, но канительных подъемах есть подсыпка. Дорожникам спасибо. Никто не бежит впереди нас вприпрыжку, не посыпает нам под колеса шлак или гравий. Водители сами, при необходимости подсыпают. Иногда так подъем усыпан, что идешь без опаски. А на марковской дороге после каждого снегопада чистят и ходит машина-посыпалка. Это больше 140 км. Я уже не говорю о дороге от Чоны до Витима и Пеледуя. А тут всего каких-то несколько подъемов на 22-километровом участке.

Именно здесь начинаешь ценить наших дорожников. За то, как следят за дорогой. Познакомилась с дорожной организацией «Мотор», посмотрела их борьбу с наледями. В течение всей зимы, из родников с горы, вздыбливаясь и обрастая льдом, медленно сползает вода. Удар ломом по вспученному льду — фонтан до двух метров. До возведения моста на Большой Тире всегда была наледь. Ох, достали они нас!

Вот такие кучки со шлаком или гравием и подъем преодолим. Наледи, отведенные дорожниками в сторону.

Объездная перед матершинной горой, на марковской дороге. Впереди нас «посыпалка». Дорожных организаций на зимнике несколько. Каждый отвечает за свой участок.

Лет пять назад наблюдаем такую картину: впереди идет трактор. На гусеницах, а не отстает от «Урала»! Оказывается, трактор ехал на «лыжах». Сфотографировать было нечем. И вот теперь я с удовольствием это сделала.

Необычно теплая весна. Дорога на открытых местах упала, оголив землю. Участков открытых стало значительно больше, чем в предыдущие годы. Работают нефтяники, лесорубы, а с этого годы будут и газовики. Жалко, что под бульдозер уходит близкий к зимнику лес. От такого подхода укорачивается жизнь самого зимника весной. Под солнцем дорога раскисает, образуется глубокая колея и просто становится непролазной. А в лесу дорога еще держится крепко, местами как зимняя.

Конец марта. Начинается самое тяжелое время. Днем в основном идут одиночки, или без груза, многие в цепях. С грузом останавливаются в «кармашках», на пикетах, ждут вечера, мороза. Днем идти бесполезно и опасно при разъездах с другими. Машину кидает из стороны в сторону, или выбрасывает с дороги. Под жижей грязи лед, местами начинается колея.

Вечер. Подморозило, можно трогаться.

И так идем всю ночь. Глаза сливаются, голова тяжелая. Душа млеет от желания уснуть. Не работает магнитофон. После долгого молчания, когда поздравляла Сашу с 23 февраля, внезапно заиграла музыка. От неожиданности вздрогнули, посмеялись, что это наш друг МАЗ подключился к поздравлению. Сейчас магнитофон снова молчит. Взбадривать некому. Объезжаем машины, водители спят, уронив головы на руль. Мы тоже не выдерживаем. Через час звенит будильник. Поехали. Я осталась в постели. Просыпаюсь от тишины — муж спит. Встаю, ставлю чайник. Пьем крепко заваренного чая, едем дальше. Показалось солнце. Небо чистое, значит, снова днем будем стоять.

Утро. Дорогу за ночь по морозу накатали, почти как асфальт.

Дошли до Гаженки. Скоро площадка перед пикетом будет забита полностью. Сходили в баню. Баня — самая большая радость для меня.

Возле нас остановились Новосибирские геологи. Возвращаются домой на своих пробивных машинах ГАЗ-66. Я не могла их не сфотографировать, т.к. сын тоже геолог и когда-то после распределения в Якутию работал на Чоне и Талакане.

Обычно на машинах, где возят людей, пишут «ЛЮДИ». Но геологи народ особый, любят юмор, рассказывать о своей профессии анекдоты, типа:

У меня сегодня ночью кто-то все грядки истоптал.
Это, наверное, геологи.
Да нет, следы-то человеческие.

Несколько лет назад по зимнику бегал БМП с пиратским флагом. Черный флаг и на нем нарисован белой краской череп с костями. Было потешно и приятно, что люди не «киснут».

Ближе к вечеру.

Утро следующего дня. Первыми на дорогу выходят женская половина глухарей и только дней через десять появляются их мужья. Кто-то впереди едет голодный — стреляет самок. Это как детей стрелять, беззащитных и доверчивых. Они, бывает, даже не взлетают, семенят впереди машины или отходят на обочину. Однажды видели трогательную картину. Рано утром выходим из-за поворота на спуск. На подъеме стоит машина. Впереди и сзади все посыпано гравием, но машина подняться не смогла. Под колесами противооткатники. Водитель спит. Перед самой кабиной пасутся с десяток глухарей. Самец, распустив хвостом веером, топчется на одном месте. Красота! Когда мы медленно проезжали мимо, ни одна птица не взлетела, отошли в сторону.

Не взяли подъем, все ждут вечера, когда подморозит. Колеса для «Белазов».

У подножья горы, набухая и создавая перекосы, рождаются наледи. Это только начало.

А вот и они красавцы:

Сломались. Водитель уехал за запчастями. С машиной напарник.

Возвращаемся с рейса. Дорога все больше становится ненадежной. Все глубже и глубже образуется колея. На обочине множество колес. До этого купили в Усть-Куте два колеса на полуприцеп. Цена запредельная — 14800 р. Тоска. Подвернулся попутный груз. Перевозят буровую на другое место. Заработаем хоть на солярку. Наниматель говорит — тут рядом. Спросили, есть ли горы. Отвечает — да есть одна. Прекрасно: и рядом и одна гора! Мечта дальнобоя. А те 500 км по зимнику с грузом, нас не пугают, дело привычное и дорога знакома. Лишь бы погода задержалась с морозами. Свернули с зимника. Новые незнакомые места. Начинаются бескрайние мари. Сплошной торфяник. Глядя на вывернутый бульдозером торф, как огородник и цветовод душевно сокрушаюсь. Дома земля, хоть гвозди забивай.

Даже страшно подумать, что здесь будет через недели две, а может раньше.

Едем дальше. Начался лес. Машин нет, дорога как зимняя, нет ни грязи, ни колеи. На видимом друг от друга расстоянии «кармашки» для разъезда машин. Грамотно. Сразу видно думают о водителях.

Первая неприятность — прошли наледь. Глубокие ямы.

У едущих следом ребят щенки из Непы, выгуливают:

И вот пошла она гора… гора за горой, одна кручу другой. И бесконечная дорога. Где же это «близко»? Смеясь над собой, что вечно попадаем в какие-то истории, едем дальше.

Трактор, утопленный геологами, наверное, с советских времен. В этих местах кроме геологов никто не бывал. Еще буровики в последнее время.

Нравится лес. Толстенные вековые деревья. Едем, радуемся несмотря, ни на что. Но вот начался горельник. Значит буровые близко. Добрались до места. Небо пасмурное, но все тает. Припорошенная снегом вертолетная площадка. Везде полный «раздрай». Буровая не первой свежести, менявшая место дислокации не один раз, вывозится на новое место. О судьбе цемента и соли можно только догадываться. Весна в полном разгаре, вывезти едва ли успеют. Пока стояли, под машиной растаяло, колеса «метелят» на одном месте. Нас упирающихся к месту погрузки подтянул кран. Загрузились. Будем ждать ночи, мороза. Легли спать. Пошли первые машины, за ними мы. Груз негабарит, но не тяжелый. Поэтому подъемы брали без проблем, тем более, что все идем в цепях. Без цепей не подняться, подъемы очень крутые. За день наледи увеличились, колея стала глубже и большие ямы. Несколько раз сильно «болтануло» и ударило. С полок все посыпалось. Снова расшибла ранее травмированное колено. Выйдя с наледи, Саша с фонариком пошел осматривать машину. На марях сняли цепи. Вышли на зимник уже светало.

Итак, прошел еще один трудовой день на зимнике. Может лучше назвать трудовые сутки — бессонная ночь позади.

Едем. Решили не ложиться, доехать хотя бы до пикета «Воробей». Это где-то около 70 км. Очень хочется в баню, а еще сильнее — проехать по зимнику пока не растаяло как можно больше километров. На душе неспокойно, как там река Чона? В этом году река зимой вскрывалась. Досталось всем и водителям, и дорожникам. Из-за ранней весны зимник уже официально закрыт с 1 апреля. Сегодня 6 апреля.

Чону прошли благополучно. На служебной территории Алроса стоят грейдера. Видно ждут свои машины с грузом, что бы сопровождать до выхода из зимника. Площадка перед пикетом полупустая.

Трудно поверить, что на этой площадке в 1997 г. стояло 50 машин, не сумевших вырваться весной с зимника. Была среди них одна машина с водкой. Так вот, летом сюда пешком приходили мужики из ближайшего поселка. За сто километров! Да тьфу, подумаешь, 100 км., если такой «отстег» впереди «маячит»! Ну чем не вольница?!!

Мы зашли, попрощались с работниками пикета до следующего зимника, поехали дальше. Идет снег, колея уже стала глубже. Несмотря на то, что нет солнца, тает. Упорно продвигаемся к намеченной цели. Несколько раз хотели остановиться, но на счастье почти нет встречных, поэтому решили потихоньку двигаться. Машина пытается сложиться то в «ножницы», то выскочить на обочину. Но мы идем медленно, поэтому обходимся без приключений и осложнений. Чуть не выкинуло на обочину встречную машину с грузом. Впереди пикет «Воробей», площадка пустая. Это уже говорит о том, что на зимнике остается все меньше машин. Не хотят рисковать. В баню уже что-то не хочется, но идем. Меня буквально «штормит». Приготовить обед тоже сил нет. Поели в столовой. В столовых почти не питаемся — у Саши желудок общепитовскую еду не воспринимает. Обычно готовлю в машине.

Отдохнули, вечером снова в путь. Подморозило.

Сегодня мы хорошо потрудились, прошли больше ста километров. Впереди, внизу п. Непа. Ну и овраг образовался! Он и раньше был, но очень сильно за прошлое лето увеличился. Дорожники работали, однако гора от этого стал круче. Не дай Бог, какая машина не возьмет подъем, сорвется.

Лед на Нижней Тунгуске еще не проломился, идем по воде. Однажды мы проезжали уже по дну. Не глубоко, но страшно. И как тот раз подъем с воды не взяли — накатано, лед. Вышла с машины, фотографирую, как Саша делает повторную попытку вылезти на берег. Таких попыток было несколько. Вылезли. Едем дальше.

На очередном пикете ждем ночь. Тронулись. Дорога накатана, скользко. Местами, на открытых участках глубокая колея. Неожиданный шквал снега. Ничего не видать, остановились на ПНСе.

Снег прекратился. Идут машины. Утро. Впервые увидела горностая, чуть больше бурундука. Много же их надо на мантию! Пасмурно, небольшой морозец. Заранее стараемся выйти из колеи, если видим встречные машины. Перед машиной выходить не советую. Выкинет. Неделю назад здесь были ручьи и грязь. Шли только по ночам, а сейчас идем и днем. Благодаря снегу и небольшому морозу продлилась жизнь зимника.

Снова Нижняя Тунгуска у пикета «Наташа». До поворота на буровую 15 км. До этого созвонились со знакомым, который, как и мы, брал попутный груз на буровую. Сказал, что деньги за перевозку, как обещали, не дали. И что все это настоящее «кидалово», и что до буровой далеко, и дорога плохая. Расстроились. Ну, где только нас не кидают! Эх, Россия…!

Свернули на буровую. Много снега. Впереди нас прошел трактор и одна машина. Идем потихоньку. Проехали отработавшую буровую, вернее территорию, где когда-то стояла буровая. Очень хочется посмотреть на старинную деревню Токма. Есть она, в самом деле, или нет? Нашли старую, почерневшую от времени дощечку с названием деревни. Туда свернул трактор. Ой, как хочется посмотреть! Это мы любим. Но не с нашим грузом. Наши сомнения рассеяли, попавшие навстречу две машина. «Урал», с коммерческим грузом и джип. Едут туда в первый раз. Зашли на зимник с обратной стороны. Это нас удивило. Сколько ездим, впервые слышим, что, минуя часть зимника и марковскую дорогу, можно выйти к ж.д. Экономия — сто км.

Нашла Токму в Интернете. Жителей всего 95 человек, сообщение с миром только по зимнику, нет связи. Промышляют рыбалкой, охотой, добывают пушнину.

Очень хороший лес. Следы зверей. Зимовье, одно на берегу неплохой речки, другое у дороги.

Вот мы на месте. Даже трудно поверить, что здесь через месяц должна стоять буровая. Монтажники только посмеялись над моими сомнениями. Разгрузились. Деньги нам выдали. Нашему товарищу не повезло — буровую вывозят две разные организации.

Вышли на перекресток. Стоим. То ли возвращаться на зимник, то ли ехать через Янталь? А там до У.-Кута рукой подать. Саша спросил: «Ну что, рискнем?» Рискнем. Любопытство взяло вверх благоразумию. С каждым прошедшим километром начинаем все больше жалеть о своем выборе. Прошли больше тридцати км. Открытые участки переметены снегом, сугробы, тараним, кидает то в одну, то в другую стороны. Под снегом сплошной лед. Развернуться негде. Саша говорит, что устал удерживать руль. А ехать почти двести км. Снег на дороге еще «в полный рост». И не дай Бог выкинет с насыпи вниз в сугроб, выручать некому. Машины ходят не каждый день. Это не зимник. С горы увидели внизу строения. Обрадовались. Увы, заброшенный вахтовый поселок лесорубов. Идем дальше. Снова с горы видим трактора и вагончик. Неужели наши мучения закончились? Началась отличная лесовозная дорога, с очень даже не «хилыми» спусками и подъемами. «Летим», давно так не ездили. Проехали заброшенную деревню. От дороги недалеко. Увидели поздно. В сумеречном свете, как призраки темные силуэты домов. От них веет какой-то печалью. Едем вперед. Ни одной встречной машины, никто не догнал! Только несколько раз у речек попадались «гнилые» наледи. Здесь не зимник, наледи с перекосами проходят поверх грейдера. Одно неосторожное движение и слетишь. Перед Янталем заночевали. Утром были в Усть-Куте. Ай, да мы! Уже не жалеем, что проехали по другой дороге. Впечатлений! Хотя риск был нешуточный.

Вот и закончился зимник! Саша говорит: «Может рискнем, сделаем еще один рейс. Хотя бы на Дулисьму. Не паникуй, зимник еще стоит». Какой рейс? Стоит показаться солнцу, снег на дороге через несколько часов растает. От зимника ничего не останется буквально за 2-3 дня. Пора и честь знать. Домой. Болит колено. Рано радовалась! В Усть-Куте нам сюрприз! Нас ждет с грузом с Новосибирска знакомый из Мирного. Нам обоим это очень не нравится. Груз коммерческий, негабарит, при такой дороге сплошной риск. Новосибирский водитель на зимник отказался ехать. Водители-дальнобои советуют тоже отказаться, а они ситуацию знают, только что вернулись с зимника. И мы понимаем, это может плохо кончиться. Муж, сочувствуя знакомому, соглашается ехать при условии, если он будет сопровождать свой груз и нести за него ответственность. Сорокофутовик-холодильник перегружают нам. А я домой. На сердце тревожно. Знаю, Саша назад по зимнику уже не вернется. В отличие от него, я реалистка. Успокаивает: «Не переживай, прорвусь». Обещает звонить с зимника. Хорошо если риск того стоит. Иначе заработанные деньги уйдут на баржу. А потерянное время?

Я дома. Отсыпаюсь. Мобильник таскаю с собой. Жду звонка. Уговариваю: «Пожалуйста, не молчи». И только на четвертый день, когда мои нервы на пределе, звонок с Чоны! До Мирного ехали неделю. Разгрузился. Наш знакомый рассчитался по зимним расценкам, когда дорога была хорошая. Не смотря на то, что расценки изменились. Бог с ним! Жалею мужа. Я знаю, каково ему пришлось, шел только ночами, менял колеса. Все таяло, подъемы, перекосы и наледи. Но для меня самое главное, что он жив и здоров, сейчас едет домой. Идет третий день. Каждый день в Интернете высматриваю прогноз погоды. Он неутешителен. Дальше Чоны не пройдет. Снова смотрю на телефон, и снова уговариваю, чтобы зазвонил. Звонит: «Я вернулся, дороги уже нет». Боже мой, а я что говорила! Нет, честное слово, надо завести цитатник под названием: «А я что говорила…». Муж давно советует. Но я рада. Он в безопасности и, наконец, выспится. Немного ему завидую, скоро там начнутся белые ночи. Это время я очень люблю.

Ничего личного. Таких случаев у каждого дальнобоя наберется достаточно. Эта одна из историй, в которые мы попадаем в поисках работы. Увы, так было и будет всегда.

 И снова нас радовала природа, потрясающие закаты и рассветы. Две фотографии с марковской дороги.

Рассвет.

Сказочные персонажи из снега. Если бы муж согласился всего один день останавливаться по моей просьбе там, где я прошу, фотографий бы набрала на целый альбом. Персонажи внизу узнаваемы: медведь и медвежонок; дерево — скрипач; два существа — большой уткнулся в снег и за ним маленький; баба-Яга и весенний Замарашка. Январь и февраль самый лучший сезон для «охоты» на такие фото. Снег приобретает наиболее четкие контуры. Эти фото сделаны в марте, когда уже начало таять.

Заканчиваю свое повествование. Выполнила обещание, что напишу продолжение рассказа о работе на зимнике. Вернулся с Якутии муж. Как и предполагала, на зимнике снова остались машины. Не смогли вырваться. Некоторые водители остались охранять свои машины, другие выходили на дорогу пешком, или вывозили геологи. Храни Господь водителей кто остался на зимнике от болезней и мародеров!

Дальнобойщики и вахтовики скидывайте свои короткие истории и фотографии в отзывах. Мне ребята показывали остросюжетные моменты, записанные на мобильник на зимнике. Интересно будет посмотреть и другим.

Спасибо всем, у кого хватило терпения прочитать рассказ до конца.

Будьте счастливы и здоровы! Берегите себя!

Альбина С.

Предыдущий рассказ автора:

• Зимники Якутии. Дорога длиною в десять лет