Золотые руны Калевалы. Автопутешествие по Карелии с заходом в Мурманскую область

Я снова еду к холодам.
Зря не пугайте, я не струшу.
Навстречу к северным ветрам,
Чтоб охладить немного душу.
И не старайтесь удержать,
Взывая к совести и долгу.
Необходимо уезжать
Мне, ну хотя бы, ненадолго.

Здравствуйте, уважаемые читатели!

Позвольте предоставить Вашему вниманию новый рассказ о моей экспедиции на север. Это уже третье повествование, размещенное здесь на форуме в разделе Автопутешествий и оно, как и два предыдущих, не содержит детальной информации о состоянии дорог, АЗС, магазинах, музеях и гостиницах, энциклопедических справок об исторических, архитектурных, природных памятниках. Здесь читатель не найдет пересказ диалогов, подробностей оформления необходимых пропусков и контактных телефонов. Уверен, что каждый из решившихся повторить мой путь сумеет самостоятельно разыскать все необходимые подробности в интернете, ну, а если я смогу чем-либо помочь, то с удовольствием отвечу на все вопросы в Комментариях к данному повествованию.

Целью этого рассказа станет изложение моих личных впечатлений от экспедиции, посещенных нами достопримечательностей Карелии, немного о встреченных мною людях, об истории тех земель, где мне довелось побывать, ознакомление Вас, форумчане и гости форума, с новыми путями-дорогами и, быть может, кто-либо, воодушевившись моим рассказом, рискнет повторить хотя бы часть моего маршрута в более комфортное время года.

Кроме этого я постараюсь сделать повествование в наиболее читабельной форме, дополнив текстовую часть фотографическими снимками экспедиции.

Выводы о путешествии с сухими цифрами статистики традиционно изложу в самом конце моего рассказа.

Отдельно отмечу, что о некоторых местах — основных целях экспедиции — до сих не публиковались подробные отчеты на Дроме, и я уже второй раз постараюсь поведать Вам о «не заезженном» на этом сайте маршруте.

Итак, это повествование в основном о кольцевом автопутешествии по Карелии в сентябре-октябре 2014 года с самого юга до границы с Мурманской областью и далее за Полярный круг в обход федеральной трассы М-18 «Санкт-Петербург—Мурманск». Там дух не русский и Русью там мало пахнет, но это нисколько не принижает естественной красоты практически нетронутой природы и своеобразного исторического прошлого. Когда-то эти земли входили в состав земель Новгорода Великого, гораздо позже были частью Олонецкой и Архангельской губернии государства Российского, но с тех пор прошли века, и мало что русского там осталось. Мелькнет, бывает, на карте привычное языку и слуху название урочища, озерца или место бывшей деревеньки с исконно русским названием да пропадет среди карело-финских топонимов.

Это край многочисленных озер, северной тайги и скал, порожистых рек и водопадов. Край, где родился эпос «Калевала», и весь мой путь постоянно сопровождался золотыми рунами осенней Карелии, что щедро дарили последние яркие цвета уходящего 2014 года.

Разумеется, в ходе моего рассказа будут упоминания о достопримечательностях, описания которых не раз встречались на Дроме и я, не злоупотребляя Вашим временем, не стану надолго на них останавливаться.

С учетом ряда обстоятельств я с полной ответственностью готовился к очередной экспедиции в одиночку, как вдруг у Андрея, моего напарника из Воронежа по путешествию на Кольский в 2012-ом (https://travel.drom.ru/22796/), появились свободные две недели, и он с другом Александром присоединился ко мне.

В итоге ранним субботним утром два экипажа на Toyota Hilux и Nissan Patrol покинули Питер и ушли на север в поисках того, ради чего каждый из нас отправляется в путешествие…..

ДЕНЬ 1. 20.09.14 г. (сб.)

СПб — Приозерск — Луммиваара — Лахденпохья — Сортавала — Рускеала — Сортавала — ночлег у оз.Ристияри (северная часть Ладоги)

Пробег 362 км.

Итак, суббота.

Прибывший за день до старта в Питер Андрей и его друг Александр, заночевали у меня и в девять утра мы покинули Питер, уйдя с КАДа на Приозерск.

Без задержек в пробках, коими печально славится это направление в Карелию, по автомобильному мосту мы проскочили известный в кругу водников Лосевский порог — былое место выработки адреналина в крови и отработки навыков прохождения порогов — и менее чем за два часа мы достигли Приозерска, где планировали осмотреть крепость Корелу или, как пишут историки, Кексгольмскую крепость.

Крепость весьма небольшая с богатой историей, уходящей в 14-ый век, поэтому много времени осмотр не занял. Нам повезло с погодой в первый день экспедиции, и каждый из нас получил свою долю удовольствия от исторического места. Кто просто от осмотра, кто от наслаждения отличным осенним днем, а кто-то еще и от небольшой фотосессии.

А потом была граница с Карелией с традиционным фото и участок отличного асфальта строящейся дороги на Сортавалу. Как говорил знакомый егерь, в 2016-ом должны закончить всю дорогу от границы с Ленобластью до Сортавалы.

Должен признаться, я довольно тщательно подхожу к планированию маршрута, чтобы обычное пожирание километров не превратилось в рутину и дабы максимально разнообразить маршрут различного рода достопримечательностями. Поэтому, отвергнув все достоинства асфальтированного покрытия за поселком Куркиекки, мы свернули направо на узкую грунтовку через лес в направлении деревушки Луммиваара. Этого, конечно же, не следовало делать, если бы не старинная кирха и воинское захоронение рядом с деревушкой.

Кирха, построенная по проекту архитектора Адольфа Лауниса и освященная 7 июля 1935 года, очень неплохо сохранилась. Осталась лестница на колокольню с висящим колоколом, следы росписей стен, стены со следами пулевых отверстий времен войны. К тому же за кирхой и за финским погребением (1939-1944 гг.) присматривают и регулярно наводят порядок.

Дальнейший путь по грунтовке вывел нас прямо в Лахденпохью, где мы также сделали остановку для осмотра еще одной кирхи, прямо в центре городка. Быть может, кому-то покажется, что две кирхи в один день слишком много, но такова история северного Приладожья.

Кирха Яаккима была построена в 1850 году в форме креста и в свое время была способна вместить 3 000 человек. Из любопытного считаю отметить, что кирха строилась в кредит. Сметная стоимость строительства на 1844 год составила 30 760 серебряных рублей, и общине был предоставлен долгосрочный кредит в размере 6 000 рублей, которого хватило на закупку необходимых для начала строительства материалов, а позже была выделена и ссуда в бюджет стройки на 7 000 рублей.

Послевоенная судьба кирхи повторяет историю многих православных храмов по европейской территории страны: лагерь для военнопленных, общежитие для досрочно освобожденных осужденных, торговый склад.

После пожара в 1977 году от кирхи остались лишь кирпичные стены.

Честно говоря, сейчас трудно высказать обоснованное мнение, почему она не была восстановлена в Советское время, потому что явно она могла быть одной их самых значимых достопримечательностей небольшого карельского городка и привлекать массу туристов, ведь даже у отдаленной от основных дорог кирхи в Луммивааре мы встретили большой экскурсионный автобус с туристами.

После АЗС «Лукойла» в Сортавале воронежцы предложили съездить в мраморный карьер в Рускеале и посмотреть рускеальские водопады — стандартные места посещения всех впервые прибывающих на северный берег Ладоги.

Я не планировал посещение карьера и водопадов по причинам, указанным ниже, но Андрей с Александром, начитавшись в инете восторженных откликов, просто горели желанием побывать и там. Я их вполне понимаю: отмотать полторы тысячи километров от Воронежа и не свернуть на 50 км в сторону просто неприлично.

Сразу за Сортавалой справа от шоссе находится городище Паасо. Вот на этой вершине обрывисто-неприступной скалы Паасо скрывались от «железного» шведа древние карелы. В 12-13 вв. там стояли дома, надворные постройки, кузницы, укрепительные сооружения. Вид с вершины весьма живописен, подъем несложен, и при случае не проезжайте мимо!

Время и погода благоприятствовали и, проехав городище Паасо, мы ушли в сторону Рускеалы.

Конечно же, я там был ранее, видел и карьер и водопады, но не это являлось причиной того, что я не планировал включение в маршрут этих мест. Я, как и всякий человек, люблю неоднократно приезжать в те места, в которых мне понравилось, а там, и на карьере и на водопадах, мне не пришлось по душе. Мне там просто не понравилось.

Ну, вот сами посудите!

Бывшее место добычи мрамора, производственный объект, затопленный карьер, превратили в парк аттракционов со всей необходимой атрибутикой от сувенирных точек до пунктов питания. Разумеется, туда хорошо привести детей, организовать семейный отдых, проверить предел голосовых связок и воздействие силы своего визга на окружающих при катании через карьер на тросе, продемонстрировать свою мужественность и отвагу перед подружкой, прыгнув на страховке в карьер, побродить со всей массой жаждущих приобщиться к карельской природе по вытоптанным тысячами ног тропинкам, осматривая карьер со всех сторон и прикасаясь руками к нагретому солнцем мрамору, убедить себя — вот она, Карелия!

Разумеется, рускеальские водопады, пожалуй, даже красивы для тех, кто не видел других карельских водопадов и, даже несмотря на праздно жующих шашлычок под прохладное пивко туристов в беседках, несмотря на шум и гомон десятков человек, лай собак, звуки популярных попсовых мелодий, невзирая на мусор вокруг водопадов и шум проезжающих в пятидесяти метрах автомобилей, можно закрыть глаза и, вдыхая воздух, убедить себя — вот она, Карелия!

А у так называемых рускеальских водопадов высотой около 3-4 метров, на мой взгляд, всего лишь два достоинства: это легкодоступность, благо асфальтированная дорога в нескольких десятках метров, да съемки в 1972 году одного их эпизодов потрясающего фильма «А зори здесь тихие», что широко известно и используется как разрекламированная туристическими операторами «замануха», уж простите за жаргонизм, для всеядной массы туристов.

Кадр из фильма «А зори здесь тихие».

Тем не менее, если удалить все лишнее, руководствуясь правилом «самое лучшее в природе — это отсутствие человека», то местечко, действительно, не лишено привлекательности.

Уж простите за сарказм, уважаемые читатели, каждый из нас ищет то, что ему надо. Кому-то, видимо, требуются и такие ощущения. Кому-то, но не мне и именно поэтому я туда больше не поеду. Если потребуется балаган, то я без труда сумею найти его гораздо ближе…

А если подойти более серьезно, то должен отметить, что мои друзья, бывавшие на карьере до организации парка развлечений, уверяют, что ранее сам карьер производил куда более сильные впечатления, чем сейчас, и я им верю.

В мое первое посещение Рускеалы я уделил немало времени недействующему заводу по производству извести, что находится рядом с карьером. Именно из карьера поступало сырье для работы заводы, и еще в восьмидесятые, как рассказал сторож завода, в карьере гремело по несколько взрывов в месяц.

Теперь завода нет, как и трехсот рабочих мест, а остатки цехов и печей легко могут служить очень натуралистичным фоном для постапокалиптического фильма.

Мои друзья, похоже, получили полное удовлетворение от этих стандартных достопримечательностей, и так как график движения был изменен, то нам пришлось искать другое место для ночлега. Для такого случая у меня была на примете вполне подходящая стоянка недалеко от шоссе — место тихое, спокойное и весьма уединенное.

Если вдруг Вам, уважаемые читатели, доведется оказаться на северном берегу Ладоги и вопрос о ночлеге встанет весьма остро, то смею рекомендовать берег озера Ристияри. А чтобы достичь его всего лишь потребуется свернуть с А-130 у залива Кирьявалахти на грунтовку и через 3-4 километра ухабистой лесной дорожки Вы всенепременно увидите озеро Ристияри с правой стороны.

Стоянки здесь есть. Быть может, они чересчур популярны у рыболовов и туристов, предпочитающих звуки природы мелодиям радиостанций, о чем свидетельствует мусор, но для того, чтобы провести ночь-другую с рыбной ловлей и грибами-ягодами в соответствующий сезон, это озеро вполне сгодится!

К нашему приезду озеро было пустынно, кроме нас на берегах никого не было.

После быстрой уборки территории последовал шашлык, напитки, разговоры, обсуждения планов следующего дня и подготовка ко сну. Вот на этом должен остановиться отдельно.

Я традиционно полагался на свою палатку, а с собой я их взял две, на всякий, как говорится, случай. Питерский «Нормал» производит весьма неплохую продукцию в своем сегменте, правда, цены, как мне кажется, несколько высоковаты. Обе мои «нормаловские» палатки проверены различными временами года и разными широтами и высотами, поэтому в них, да и в своем спальнике в совокупности с термоодеждой я был уверен на все сто. Единственное, что разнообразило в этот раз мой «спальный комплект», так это специально приобретенный коврик (каремат) толщиной 24 мм — все-таки под Полярным кругом в это время года нередки снегопады и ночные заморозки.

Как крайний вариант, мне не привыкать спать в моем Ворчуне — откинувшиеся водительское сиденье образует практически горизонтальную поверхность и я со своим ростом далеко за 180 сантиметров уже не раз и не два спал в машине.

Андрей, хоть и взял с собой по моим рекомендациям палатку, предпочел ночлег в машине, для чего он оборудовал два спальных места, пожертвовав задним рядом сидений.

Признаюсь, впоследствии я пробовал полежать там и мне показалось некомфортно: низко, тесно, да и заползать туда надо иметь определенный практический навык.

Вот так мы и заночевали: воронежцы в Патроле, а я в неком удалении от них в палатке.

И когда звуки осеннего леса затихли, вместе с темнотой в лес пришла осенняя прохлада, окутав туманом листву и ветви, покрыв гладь озера и наш лагерь.

Лес погрузился в темноту, и, лежа в палатке, я мысленно повторил маршрут завтрашнего дня.

Завтра нас ждала Воттоваара.

ДЕНЬ 2. 21.09.14 г. (вск.)

Оз.Ристияри — Ляскеля — Крест Скорби — линия фронта Коллаа — Суоярви — Поросозеро — Гимолы — стоянка у южной тропы г. Воттоваары — подъем на гору

Пробег 264 км.

Утро задалось просто идиллистическим для конца сентября. Утро для романтических душ и влюбленных пар, утро полное благолепия и тишины, утро для созерцания, размышлений и для начала дамских романов.

Легкая дымка тумана, восход солнца и краски расцвета осени.

Нам было не совсем до душещипательных настроений и, получив немалую дозу эмоционального подъема, мы готовились к довольно долгой дороге, неизвестной и непредсказуемой, и поэтому после скорых сборов, проверки багажа мы выехали на трассу А-130 и продолжили путь, огибая Ладогу по северному побережью.

В поселке Ляскеля прямо у дороги обнаружили неожиданный памятник Пушкину. Трудно было проехать мимо. К сожалению, история его установки рядом с воинскими памятниками неизвестна, но, тем не менее, это оказалось достаточно любопытным.

Как будто, вышедший с буйной пирушки, 
Цилиндр зажат в опущенной руке, 
В поселке Ляскеля гипсовый Пушкин 
Стоит на улице в одном сюртуке.

http://www.stihi.ru/2013/01/23/9313

А далее был перекресток Пряжа—Суоярви—Питкяранта.

В нескольких сотнях метрах в направлении Питкяранты у меня была запланирована остановка для осмотра Креста скорби — памятника советско-финской войне 1939-1940 годов.

«Россия и Финляндия — две сестры.
              Финляндия и Россия — две матери.
Они воплотились в этом Кресте скорби.
              Сами собой.

Их головы слились воедино,
             их руки соединились в Надежде,
Чтобы любовь победила.
            А это зависит от нас.
От каждого», —
гласит надпись на мемориальной плите у памятника.

Здесь, да и во всей Карелии, такое не редкость. И россияне и финны отдают должное памяти погибших в тех войнах, которые унесли жизни их отцов и дедов.

Граждане Финляндии регулярно приезжают на подобные мемориалы. У них, как никогда, сильна память о своих предках, оставшихся на полях битв. Они, финны, как никто, помнят свою историю и до сих пор навещают те заросшие лесом поля, где некогда стояли хутора их дедов, где была их земля.

Как мне кажется, этому можно только по-хорошему позавидовать, ведь далеко не каждый из нас знает историю своего рода, своих прадедов, где они жили, чем занимались и тем более, не каждый посещает те места, где когда-то стояла родовая печина.

Но оставлю свои размышления по этому поводу и снова перейду к изложению повествования.

У Креста скорби я сделал групповое фото всей команды с прицелом на то, что мои планы сбудутся ближе к концу путешествия.

А путь вел к Суоярви. Асфальт закончился, и по весьма неплохому для наших колес грейдеру через глухие леса мы продолжили путешествие.

За деревушкой Лоймола у меня новое место, достойное внимания. Будете в тех краях, не проезжайте мимо!

Линия фронта Коллаа вполне достойное место для осмотра, пусть даже весьма беглого, вдоль дороги, не углубляясь в лес.

Долгое время берега речушки Коллаа оставались неизвестным, частным эпизодом печально известной финской компании. Между тем в Финляндии этот географический пункт вызывает те же ассоциации, что в России Сталинград, если такие сравнения здесь уместны. Коллаа — пример стойкой обороны Суоми ее солдатами. «Коллаа не сдается» — название этой военной повести одного из участников битвы, взятое из военных сводок, стало в Финляндии знаковым лозунгом национального духа.

Если знаменитую линию Маннергейма советским войскам удалось взломать, причем дважды за две войны, то на позициях на реке Коллаа финны сумели удержаться против превосходящих советских сил до самого объявления перемирия в 1944 г.

На этом месте ожесточеннейших боев 1939-40 и 1941-44 годов в советско-финскую войну, где полегли тысячи воинов с обеих сторон, установлены десятки памятников, до сих пор поднимают и перезахоранивают остатки бойцов. Линия фронта по названию речушки Коллаа — место памятное, полное истории о трагических событиях прошлого века.

 сказать, что это направление на Суоярви довольно пустынно, встречных машин практически не было, грунтовка пересекала речушки, шла вдоль озер и я, впервые проезжающий здесь, отложил в памяти несколько местечек для возможной в будущем рыбалки.

И позвольте уделить несколько строчек навигации. Обычный автомобильный навигатор с Навителом в большинстве случаев оказывается малопригодным на проселках, и я в подобных путешествиях по старинной привычке пользуюсь заранее распечатанными генштабовскими картами да своим туристическим навигатором. Андрей же — гуру навигации нашей экспедиции. У него на водо- жаро- взрывозащищенном Panasonic Toughbook установлен Ozi Exploler и подготовлены различные карты нашего маршрута с проложенным треком, шансов сбиться с нужного направления у нас не было. Из этого сразу установился порядок движения — Патрол спереди, а я неспешно сзади с остановками для фотографирования наиболее приглянувшихся окрестностей пути.

После обеда в Поросозере нас снова ждала грунтовка на Гимолы. Казалось бы, ничем не привлекательный населенный пункт, если бы не находящаяся рядом гора Воттоваара, окутанная неким мистическим ореолом различных рассказов. Как человеку, наделенному определенной долей скептицизма, мне крайне хотелось подняться на эту вершину, чтобы самому проверить те многочисленные легенды, коими полнится интернет, уж не стану тратить время и пересказывать различные байки от «места силы», «священной горы саамов» и «святилища» до «портала в другие измерения».

И хоть многие отзывы отмечали сложность найти дорогу к горе через Гимолы, это не совсем верно! Достаточно посмотреть на спутниковый снимок поселка с любого интернет ресурса, будь то яндекс-карты или викимапия, и сразу станет ясен путь к горе и брать платного проводника из местных может оказаться целесообразным лишь для того, чтобы с минимальным затратами времени и сил найти все достопримечательности горы.

К тому же на развилках установлены вполне понятные указатели направления движения.

Сама узкая, извилистая дорога к горе через лес и болота может оказаться затруднительной лишь в период распутицы и в случае, если мостки через ручейки окажутся разрушенными. Конечно же, я говорю об автомобилях повышенной проходимости с достаточным дорожным просветом.

В конце сентября и в уже завершившемся туристическом сезоне дорожка была суха, а мостки в очень приличном состоянии.

С местами стоянок у подножия Воттоваары действительно сложно и с этим приходится считаться, особенно в пик наплыва туристов, отдыхающих, верущих и верующих, шаманствующих и не очень, ищущих путь в себе и в другие миры.

В конце сентября у горы было безлюдно, и мы поставили лагерь прямо у дороги рядом с южной тропой.

Я не терял времени, и, жертвуя полноценным ужином, после установки палатки сразу же ушел на вершину.

До этого я не был на Воттовааре и, чтобы хоть как-то ориентироваться на вершине, заранее заготовил план размещения основных мест осмотра на спутниковой съемке горы.

Должен отметить, абсолютно никакой технической сложности в подъеме нет, тропа отлично натоптана и ведет прямо к вершине.

Во время недолгого подъема очень четко виден переход от осиново-березового леса у основания горы к елово-сосновому.

И тут же среди елей начинают появляться первые камни и сейды. Сейдов много, самых разнообразных, прямо у тропы.

В какой-то момент еловый лес заканчивается и, словно ты пересек невидимую границу, оказываешься среди высохших деревьев.

Начинается знаменитый мертвый лес Воттоваары.

Тысячи мертвых деревьев, раскинутые словно в агонии ветви, искореженные стволы, перекрученные волокна высохшей древесины, следы недавнего пожара поневоле завораживали столь резким переходом от живой тайги с голосами птиц, шелестом травы и шуршанием упавшей листвы под ногами. Зрелище поневоле производит жутковатое впечатление!

За все время брождения по Воттовааре я встретил всего одну довольно большую группу учащихся, и та шла на спуск к южной тропе.

В приближающихся сумерках я был один на горе, о которой ходит столько самых разнообразных слухов. Я смотрел на сейды, на хаотичные россыпи валунов, на колодец рядом с «амфитеатром», на гладко стесанные камни и с вершины горы видел сквозь «скелеты» деревьев уходящую за горизонт тайгу и полоску озер.

Я пытался понять свои ощущения, поймать некую энергетическую подпитку и почувствовать эмоциональный подъем, как это бывало не раз в других местах, но, увы, ничего такого не было!

Я обычный человек, бесконечно далекий от принципов эгрегорного зороастризма и космоэнергетики, изучения эзотерических источников, новой парадигмы мира, очистки кармы и открытия пятого глаза. На все эти «чудеса» и «порталы» горы смотрел взглядом обывателя и всё то, что я видел, находило вполне рациональное объяснение, и разум не оставлял мистике и непознанному ни малейшего шанса!

Вполне может быть, что кто-либо из Вас, уважаемые читатели, и не разделит мою точку зрения, и это вполне нормально. Каждый имеет право на свое личное мнение, но не стану далее распространяться на эту тему. Для этого существуют совсем иные ресурсы в инете, не так ли?

В итоге, я был настолько поражен этим откровением, что даже перестал искать дальнейшие «чудеса» Воттоваары и посвятил последние минуты перед темнотой фотосъемке заката солнца, которое неожиданно показалось в разрезе туч на горизонте.

В одиночестве я сидел на камнях Воттоваары и смотрел, как солнечный диск скрывается за горизонтом, как мерцают звезды сквозь прорехи туч и мгла с противоположной стороны небосвода поглощает тайгу, гору и само мироздание.

Я просидел довольно долго. Темнота полностью скрыла тайгу, спрятала горизонт, распятые ветви деревьев.

На спуске я потерял тропу в том месте, где она проходила по камням, и возвращался по треку навигатора.

Вы наверняка знаете, уважаемые читатели, что природа не терпит пустоты и заполняет ее чем может.

Так и пустоту души можно наполнить уверованиями в некую потустороннюю святость довольно стандартной локальной моренной возвышенности, оставшейся после прохождения ледника и бродить с колокольчиками в темноте среди деревьев у подножия горы, бормоча какие-то мантры, как встреченные мною на спуске мальчики с дредами. Я полностью согласен с мнением Владимира Кезлинга «самая большая тайна Воттоваары в том, что её, тайны, нет!»

А в нашем лагере меня уже ждали и не раз вызывали по рации, интересуясь, все ли у меня в порядке.

Завершение дня оказалось довольно обычным: разговоры, обмен впечатлениями за ужином, попытки спрогнозировать непредсказуемую погоду на следующий день и, словно насмехаясь над нашими жалкими потугами, с темных небес посыпал мелкий моросящий дождь, что нисколько не помешало нам продолжить посиделки почти до четырех утра …

ДЕНЬ 3. 22.09.14 г. (пн.)

г.Воттоваара — Гимолы — Суккозеро — Муезерский — Ледмозеро — стоянка между Ледмозером и Костомукшей

Пробег 265 км.

Утро выдалось настолько пасмурным с моросящим дождиком и ветром, что все мысли вторично подняться на Воттоваару отпали сами собой.

Впереди был самый непонятный и малонаселенный участок пути от Гимол до Муезерского. Даже всезнающий Google-Earth не показывал снимки этой дороги. Радовало лишь то, что в случае совсем уж вышедшей из-под контроля ситуации рядом проходит железнодорожная ветка Суоярви—Костомукша.

По сути в этот день получился перегон из одного пункта в другой, а очень жаль, уважаемые читатели! Ведь мы проходили по глухим карельским грейдерам среди тайги и, если бы не погода, то, безусловно, эмоциональные впечатления от тряской грунтовки были бы намного сильнее.

Несмотря ни на что, я люблю дорогу.
Мне нравится постоянно меняющийся пейзаж, мелькающие за окном автомобиля эпизоды чужой жизни, картинки быта других людей и порой поневоле возникают мысли о тех, кто на доли секунды промелькнул перед твоими глазами. Кто они? Чем живут? Что они любят? И что они думают о тех, кто бросает свой дом, своих близких и любимых и рвутся куда-то в неопределенность в поисках неизвестно чего?

Каждый из нас читал множество отчетов о путешествиях.

Вспомните, как часто встречаются у разных людей общие по сути мысли о бегстве из мира пластмассы, асфальта, бетона и денег, о жестких рамках, навязываемых современным обществом, о миражах мнимых ценностей, об избавлении от тонкого налета условностей отношений, о замкнутом круге бытия, о надуманности и искусственного формирования проблем, о том, что мы сами становимся чужими в нашем собственном мире…

И быть может, среди нас еще есть люди, у которых «ген нецивилизованности» имеет наиболее сильный иммунитет к созданному обществом оседлому образу жизни, а не до конца задушенный стенами городов дух странствий так и тянет туда, где воздух прозрачнее, вода чище и звезды ближе.

Туда, где можно почувствовать себя человеком. Туда, где можно принадлежать себе, а не обществу. Туда, где ты личность, а не часть механизма или системы.

Оставлю-ка я свои рассуждения, уважаемые читатели, для более узкого круга, чтобы у костерка за стаканчиком не чая развить свои фривольные мысли и поделиться иными идеями по этому вопросу. В противном случае, боюсь, что оказавшийся у этих страниц психиатр пришьет мне диагноз застарелого романтика, асоциального интраверта или еще чего похуже, что вполне может быть излечено при правильном медицинском подходе.

Итак, в нашем случае мы выехали от Воттоваары, проехали Гимолы, под пасмурным небом и каплями дождя проскочили полумертвую деревушку Суккозеро, пересекли железнодорожную ветку, и начался снегопад.

Густые, липкие хлопья снега покрывали еще зеленую листву, под тяжестью снега провисали ветви берез, скрывали линию горизонта прямых участков грейдера, увлажняли песок дороги, от чего обе машины по очереди занесло на виражах.

Даже прогуливающиеся по дороге глухари и те скрылись от непогоды с грейдера куда-то глубже в тайгу.

Так мы и двигались, пока не вышли на асфальт перед Костомукшей.

Въезжать вечером в городок было весьма неудобно, поэтому, свернув на проселок, ведущий к одному из многочисленных озер, мы остановились на ночлег.

Я человек не особенно требовательный к комфорту в полевых условиях, но, тем не менее общими усилиями у нас появился и костер, и тент над столом, и горячая еда, а собственного приготовления сорокаградусный «бимбер» Андрея согревал изнутри и делал вечер с падающими хлопьями снега весьма даже привлекательным и завораживающим.

И тем более шелест снега по тенту палатки как никогда притягивал сон после нелегкой дороги, и усталость прогнала мысли о том, что ждет нас на следующий день.

ДЕНЬ 4. 23.09.14 г. (вт.)

Костомукша — Вокнаволок — Войница — Куми-порог

Пробег 201 км.

Утро выдалось снежным. Брусничник под снегом, дрова под снегом, кромка воды озера под корочкой льда, хруст промерзшей травы под ногами.

После быстрого завтрака и проверки автомобилей, выезд на асфальт и в Костомукшу.

Костомукша — очень небольшой, компактный промышленный городок возрастом всего чуть за 30 лет (в 1983 году присвоен статус города), вся жизнь которого крутится вокруг горно-обогатительного комбината по добыче железорудного концентрата.

Смотреть в городе, как мне показалось, нечего, тем более под снегом с сильным ветром, и после закупок в магазинах мимо отвалов комбината мы выехали в северном направлении на Вокнаволок.

Как пишут в различных источниках, Вокнаволок — один из немногих населенных пунктов Карелии с преобладающим коренным населением. 90% процентов жителей деревни составляют карелы.

Но, увы, очень сильный прохладный ветер с озера и никакого желания устраивать прогулки по деревне. Мы остановились на берегу озера лишь для осмотра деревянной церкви Ильи Пророка, построенной в 1997 году.

Участок ведомственной дороги ООО «Сведвуд Карелия» между Вокнаволоком и деревушкой Войницей оказался нескучным: подъемы, спуски с крутыми поворотами и серпантинами и золотые руны Калевалы с каждой стороны дороги.

Войница, как и Вокнаволок, тоже позиционируется в туристических буклетах как рунопевческая деревня.

Именно в Войнице развилка нашего пути. На перекрестке направо Калевала, налево выезд в погранзону и далее в Финляндию.

Я не искал легких путей при планировании маршрута и именно в погранзоне находится один из наиболее значимых водопадов Карелии — Куми-порог. Он был «открыт» туристами-водниками, когда упростился порядок пропуска в погранзону и с тех пор довольно часто посещаем туристами, в основном из местных жителей, по причине удаленности от основных транспортных направлений.

А теперь совсем немного цифр.

Высота Куми, измеренная инструментально в августе 2003 года, составляет 14,3 ± 0,2 метра.

Другие водопады Карелии несколько уступают ему: и Юканкоски («Белые столбы») на Кулисмайоки (около 12-13 м), и Киваккакоски на Оланге (12 м), и знаменитый Кивач на Суне (10,7 м), и даже несуществующий ныне Ужма на Кеми (11,8 м.) http://www.voinitsa.ru/pages/art12.aspx

Таким образом, именно Куми следует считать самым высоким водопадом Республики Карелия.

Дорога сложной не оказалась благодаря заранее найденным мною в инете ориентирам и нашему гуру навигации Андрею.

Даже мостик через реку оказался вполне в исправном состоянии.

На высоком берегу реки мы нашли прилично оборудованную площадку для лагеря и, конечно же, сразу по крутому спуску к водопаду, пока не стемнело.

Даже, несмотря на низкий уровень воды в 2014-ом, Куми производил именно то впечатление, которое я ожидал. Мощь, энергия, водяная пыль, гул кубометров падающей воды! Даже после нелегкой дороги усталость вблизи у водопада словно снимало рукой!

Поверьте, те ощущения у водопада сторицей окупаются и тряской дорогой и непогодой по пути и определенным дискомфортом из-за двух дней непростых метеоусловий!

Над столом мы в очередной раз натянули тент и заканчивали ужин под мокрым снегом.

Что поделаешь, это север.

ДЕНЬ 5. 24.09.14 г. (ср.)

Куми-порог — Войница — Калевала — стоянка на озере Валккуярви

Пробег 169 км.

Утро не блистало разнообразием последних дней: осадки в виде мелкого моросящего дождя и сильный прохладный ветер. Стандартно отработанная процедура сворачивания лагеря и выезда, но перед тем как выехать на «большак» к Калевале, по моему предложению заехали на озеро Кокосъярви. Очень уж мне любопытно было, почему при разработке маршрута мне попадались ссылки на пляж озеро Коко?

Вы знаете, уважаемые читатели, я до настоящего времени полагаю, стоянка на этом озере намного интереснее, чем на высоком продуваемом берегу у Куми-порога!

Действительно, песчаная кромка берега озера в обрамлении сосен, довольно удобный заезд, обычные для таких мест стол-каркас для тента-скамьи-кострище. Очень приятное местечко для отдыха особенно в летний период!

И снова под моросящим дождем путь на Калевалу по лесной дороге имени инженера Горохова Александра Васильевича. Нечасто встречаются такие именные автодороги!

Я остановился у местечка Кис-Кис, где были остановлены фашистские войска на Ухтинском (Калевальском) направлении.

Именно здесь я заметил пробитое левое переднее колесо. До районного центра, Калевалы, оставалось 15 км и ставить запаску под моросящим дождем на вязкой песчаной обочине крайне не хотелось, поэтому так и добрался до городка, подкачивая пробитое колесо каждые 5 км, а «Патрол» воронежцев, шедший впереди, уже нашел шиномонтаж.

Повреждение оказалось довольно удачным — обычный прокол, и жгут за 10 минут решил все технические проблемы.

Разумеется, мы пообедали, вышли на мобильную связь со своим близкими и, конечно же, посетили сосну Лённрота.

Памятное место, под которым Элиас Лённрот объединил собранные руны в эпическое произведение «Калевала», оказалось довольно своеобразным.

Время поджимало, и мы наскоро осмотрели достопримечательности у берега озера Среднее Куйто.

Еще за месяц-полтора до начала экспедиции я звонил в визит-центр парка «Паанаярви» — так сказано у них на сайте «сделать предварительный звонок». Договаривался о приезде и о размещении в домике. Меня просили за сутки снова позвонить, что я и сделал во время обеда в кафе, и завтра нам надо прибыть в Пяозерский.

Нас снова ждал тряский грейдер с уже почти родными красками карельской тайги.

К вечеру мы поставили лагерь на берегу озера Валккуярви.

И снова потрескивал костер, жарились поздние карельские моховики, а «бимбер» Андрея в очередной раз согревал тело изнутри и при тишине соснового леса наводил на лирические настроения.

И не было вокруг ничего лишнего, ненужного, обременяющего своим наличием и, кажется, время на моих экспедиционных Casio приостановилось, и было все просто и понятно, что мы делаем и для чего. И никаких двусмысленностей и внутренних противоречий, раздирающих разум и душу.

И от осознания этого становились легко и вольно, и легкий шелест хвои над палаткой на непонятном языке нашептывал свои руны и наводил сладкие чары сна…

ДЕНЬ 6. 25.09.14 г. (чт.)

Пяозерский — визит-центр национального парка «Паанаярви» — кордон Нурис — домик «Оланга-1»

Пробег 87 км.

Утро выдалось на редкость ясным и солнечным, что, знаете ли, сразу прибавило настроения, и даже появилось желание собрать спиннинг и попытаться порыбачить с берега.

К сожалению, полчаса моих активных попыток поймать хоть что-то не принесли успеха, увы, видимо, не в этот раз.

Зато мы внимательно осмотрели наши автомобили, и «косячки» сразу же проявились. У «Патрола» оторвался хомут крепления глушителя, общими усилиями ремонт не занял много времени.

У меня же от многочасовой тряски практически вывинтились болты крепления ручки кунга, да и сами струбцины, те, которые ближе к кабине, значительно ослабли. Из-за этого резиновый уплотнитель между кунгом и бортом частично вылез наружу. Вытаскивать все содержимое кузова никак не хотелось и поэтому, запихнув уплотнитель на место и наскоро подтянув струбцины, мы выехали в Пяозерский.

В небольшом поселке найти визит-центр парка оказалось несложно, остановленный нами местный житель весьма охотно указал верное направление среди улочек.

Визит-центр, где нас уже ждали, располагается на окраине Пяозерского. Именно здесь мы должны были оформить все необходимые документы для проживания в домике у реки Оланга.

Работники центра очень благодушно нас встретили, оперативно оформили проживание, лицензии на лов рыбы, подробнейшим образом объяснили правила нахождения в национальном парке, проинформировали, что в осенний сезон парк прекращает принимать посетителей до 30 сентября, и мы будем чуть ли не единственными гостями. Они ответили на мои вопросы насчет состояния троп по туристическим маршрутам, безопасности в плане потенциальных встреч с дикими животными, наличия инспекторов парка и связи с внешним миром и возможности водной части отдыха моей запланированной программы и многие другие. Они загрузили нас бесплатными рекламными буклетами, и, разумеется, мы обогатились всевозможными сувенирами с символикой парка.

В итоге, в визит-центре мы провели около часа, получив удовольствие от настоящего туалета, горячей воды и весьма «живого» Wi-Fi.

На выезде из Пяозерского обязательный магазин и самая дорогая заправка на всем нашем пути — Андрей решил залить полный бак на всякий случай. Ну а мне вполне хватало двух резервных канистр, заполненных еще в Ленобласти.

И вот, наконец, последний марш-бросок перед одной из конечных целей нашей экспедиции: Пяозерский-кордон «Нурис»—база «Оланга».

На выезде из поселка последние до нац. парка информационные таблички.

Те 85-90 км, которые отделяют Пяозерский от туристических домиков на р.Оланга, оказались одним из самый привлекательных участков нашего пути. До боли знакомый в отдельно взятых частях тела грейдер, проходящий то через плотную тайгу, то поднимающийся на перевалы, с которых открывался вид на ландшафты северной Карелии, снег на самых высоких точках участка, отсутствие населенных пунктов и нулевой трафик движения создавал отчетливо осязаемую иллюзию полной отрешенности от цивилизации, и мы, не особенно торопясь, получали наслаждение от открывающихся с каждым поворотом осенних пейзажей.

Быть может, кому-то из путешествующих этот участок пути покажется слишком скучным и утомительно нудным, но, как я уверен, главное — это внутренний настрой, расположенность духа, и тогда все будет оптимистично!

Лично мне крайне удачно и довольно символично скрашивал этот участок старинный альбом DJ List'а «Листопад».

Неожиданно слева у дороги показался первый указатель туристической тропы. Конечно же, я читал об этом, но все равно был не совсем готов увидеть начало маршрута на самую высокую точку всей Карелии гору Нуорунен (577 м).

Какое-то время, признаюсь, была где-то у меня глубоко в душе смутная надежда дойти до горы и подняться на вершину, но снег на перевалах и вполне вероятные ночные заморозки напрочь отмели эту затею. От дороги до горы 21 км через тайгу, за короткий осенний световой день не обернешься туда-обратно.

А совсем недалеко от этого знака кордон «Нурис» — пропускной пункт в нацпарк.

Быстрая проверка документов, пожелания доброго пути и, алга, мы снова рвем на север!

Начало тропы на гору Кивакка, как и весь дальнейший спуск вниз, был в снегу.

Мост через реку Олангу снова застал меня врасплох. Вот, казалось бы, едешь, едешь, подъемы вверх, обледенелые спуски вниз, осенняя тайга по обе стороны дороги. Туманные горизонты с вершин перевалов и тишина, когда остановишься и выйдешь из машины.

Ты начинаешь срастаться с этой дорогой, перестаешь обращать внимание на тряску и, кажется, это движение в неизвестность будет продолжать бесконечно, как вдруг на повороте очередного спуска видишь мост через реку!

Так как мы были единственными гостями парка, то в визит-центре я несколько попривередничал, выбирая домик, в котором нам предстояло остановиться.

Я выбрал домик «Оланга-1», а в парке все гостевые домики «именные». Он хорош тем, что стоит у реки слева от моста и в это время года движение по главной дороге парка минимальное. Зато мы сможем видеть, кто приехал-уехал.

Домик рассчитан на 10 человек и нас убедили, что тесно в нем не будет.

В принципе, как оказалось позже, устройство все жилых домов довольно похожее: летняя кухня на свежем воздухе, обеденный стол с навесом, обустроенное костровое место, туалет на улице, дровяник с чурками неколотых дров и рядом лежащим колуном, банька, минимум необходимой бытовой утвари да 4 комплекта постельного белья на деревянным полатях в доме.

Рядом с каждым домиком урны для каждого вида мусора. Электричества нет, мобильной связи нет, магазина нет. В общем, по-моему, отдых исключительно для непритязательных к удобству любителей и неизнеженных благами цивилизации особ.

Не стану больше занимать Ваше время, фотографии куда более наглядно покажут наш дом на ближайшее время!

Выводы вполне сумеете сделать сами.

 

Время за разгрузкой машин и обустройством быта пролетело незаметно. Только-только мы успели приготовить ужин, как стемнело.

Ну, а что можно делать в избе при свете фонаря да потрескивающей печке? Конечно же, от тепла, горячей еды и крепких напитков разморило, потянуло в сон, разговор стал затихать, и Андрей, чтобы взбодриться, собрал спиннинг, нацепил на лоб фонарик и ушел под нашими скептическим взглядами на реку. Прямо по лесенке, что вела к реке. Как он там колдовал, я не знаю, но вскоре притащил рыбину грамм на двести-триста, которую явно не узнавал — в Воронежской области такое не ловится!

Конечно же, это был хариус, наш первый хариус в этой экспедиции!

Я, вспомнив якутские навыки, очень быстро приготовил малосольного хариуса, благо для этого у меня все было, и застолье продолжилось — закуска ведь самая что ни на есть стОящая!

Вот так у нас и продолжилось и в это вечер, и в последующие: хариус приготавливался быстрее, чем мы успевали его сфотографировать. В итоге остались лишь такие воспоминания:

Глубоко за полночь, когда кроны сосен уже были неразличимы на фоне неба и все звуки в тайге абсолютно стихли, погас свет и в нашем домике. Завтра у меня был непростой день, и хотелось по максимуму все успеть…

ДЕНЬ 7. 26.09.14 г. (пт.)

Национальный парк «Паанаярви»: первая половина дня — водопад Киваккакоски, вторая половина дня — подъем на г. Кивакка

Пробег 33 км.

На этот день у меня были весьма и весьма обширные планы.

Еще в визит-центре парка мне говорили, что на стандартную программу в Паанаярви уходит три дня: первый день — «пешка» на водопад, второй день — подъем на гору, третий — прогулка по озеру до 18-ого км. Для продвинутых и одержимых поход на Нуорунен — еще 2 дня.

Столько времени у нас не было, и я решился «впихнуть» программу двух дней в один.

Я проснулся по будильнику, когда первые лучи рассвета уже осветили горизонт, но в тенях леса стоял густой сумерек.

Легкий завтрак из остатков вчерашнего ужина, немного еды на дорогу в рюкзак.

Снаружи небольшой заморозок. Термометр показал -4-5 градусов. Трава, листва, автомобили, мостик — покрыты тонкой скользкой пленкой льда.

Над рекой легкий дымок, и восходящее солнце с каждой минутой придавало новые оттенки краскам раннего утра.

Для того, чтобы попасть на водопад Киваккакоски в первую очередь необходимо добраться до урочища Вартиолампи — именно там начинается пешеходная тропа к водопаду.

Дорога до Вартиолампи тянется через преимущественно сосновый лес, спуски и подъемы чередуются друг с другом, и движение ранним утром было полно интриги — а вдруг кого-то встречу на пути?

Урочище встретило меня десятком тетеревов, взлетевших с берез прямо у дороги и первым за весь день видом на заснеженную вершину Кивакки.

Сам гостевой домик и его обустройство очень похожи на тот, где мы поселились: те же неколотые дрова, кострище, стол под навесом, «удобства» снаружи.

Совсем недалеко от гостевого домика, ближе к реке, сохранились последние сооружения бывшей деревни карелов-староверов Вартиолампи с остатками их нехитрого быта.

Деревня, в которой стояло до 20 дворов, считалась пограничной. Через нее проходил путь из Беломорья в Финляндию, просуществовала деревушка до Великой Отечественной и более не восстановилась.

Сейчас на месте деревни построен музей.

На берегу Оланги у креста на месте староверской часовни построено новое здание гостевого домика, а прямо у крутого спуска к реке подготовленное место под стоянку с деревянными помостами под палатки.

Тропа к водопаду в принципе несложна. Пройти по ней не составляет никакого труда, а для тех, кто может ориентироваться лишь в пределах маршрута «дом — работа — дом» установлены подробнейшие указатели с километровыми столбиками.

Через обводненные участки тропы и ручьи проложены деревянные мостики и настилы, местами скамеечки и информационные таблички. Часть тропы идет через тайгу и на середине выходит к левому берегу Оланги.

Небольшая серия фотоснимков в полной мере покажет путь до водопада.

Меня мало пугают подобные прогулки в одиночку по тайге. Я привык ходить в компании с самим собой и на охоту, и на рыбалку, и в несложные радиальные походы в горы. Так мне кажется проще, спокойнее и комфортнее. Я уверен, что этот маршрут в разгар туристического сезона, когда вокруг гомонят такие же, как и ты, отдыхающие и жаждущие получить море эмоций от красот северной Карелии, оставил бы совсем иные впечатления.

Прогулка без посторонних лиц, когда легкий теплый ветерок срывает пожелтевшую листву, бросает ее на синюю гладь воду и гонит прочь от берега, когда кроме голосов редких птиц да далекого посвиста рябчика ты слышишь только шелестящие тексты осенних рун Карелии, поневоле наводит лирические настроения.

Грустно. Осень пирует,
Осень развесила красные ткани,
Ликует.. .
Ветер — как стон запоздалых рыданий.
Листья шуршат и, взлетая, танцуют.

Мне повезло — после ночного заморозка вершина горы была покрыта снегом и солнечным утром на фоне синего неба, и такого же цвета реки в оранжевом обрамлении листвы тайги гора смотрелась необычайно эффектно!

Там, где тропа выходит к реке, спокойный и широкий плес Оланги практически закачивается, и вдалеке уже слышен шум порогов — первых предвестников приближающегося водопада.

Если вдруг кто-либо из Вас окажется в тех местах и пойдет к водопаду Киваккакоски, обратите внимание на то, как после порогов река внезапно обрывается и видны клубящиеся водяные пары. Это и есть левый рукав водопада.

Безусловно, водопад производит сильнейшее впечатление.

После фотосессии я довольно долго сидел на солнце и смотрел на ниспадающие с 12-ти метровой высоты кубометры воды. Это вроде бы и не много, всего двенадцать метров, но уверяю Вас, из-за ширины реки и количества падающей воды впечатление остается необычайное!

С берега в Олангу впадают многочисленные ручейки-ответвления от основного русла со своими мини-водопадиками, а на берегу полно зрелой рябины, придающей определенный колорит осеннему пейзажу.

После легкого обеда я вышел на обратный путь к Вартиолампи и от урочища на Ворчуне через наш домик, по мосту через Олангу стал подниматься на перевал, покрытый снегом.

За одним из поворотов меня поджидал первый сюрприз в виде сидящего прямо на снегу посреди дороги медведя. Уверяю Вас, мы оба были удивлены. Я резко нажал на педаль тормоза, а медведь приподнялся на задние лапы, посмотрел в мою сторону и потом очень быстро рванул на правую сторону дороги.

Я выждал паузу в пару минут и подъехал к тому месту, где стоял зверь. На снегу четко виднелись отпечатки его лап.

А буквально через пару сотен метров за следующим изгибом дороги в нескольких десятках метров от машины тот же самый медведь снова пересек дорогу. На этот раз зверь оказался на той стороне, куда мне следовало идти на вершину Кивакки. Я специально отметил по одометру расстояние от места встречи со зверем до начала тропы на гору — не более пяти километров. Это не могло не встревожить.

И небольшое отступление.

Понятное дело, я отдавал себе отчет, куда я еду. Я даже рассчитывал на рыбалку и, быть может, на охоту, поэтому «громобой» 12-ого калибра находился со мной.

Понятно, что о стрельбе на территории нацпарка не могло быть и речи и брать с собой оружие при подъеме на Кивакку тоже не следовало, исходя из правил нахождения в национальном парке. На такой случай у меня был свой «арсенал»: шумовые петарды и фальшфейеры. Ясное дело, что атакующего зверя это вряд ли остановит, да и не успеешь ты ими воспользоваться, но как превентивное средство вполне подходит. Уже проверял.

Так вот. Когда я был на начале тропы, погода резко изменилось. Натянуло плотную облачность, задул ветер, стало весьма зябко и некомфортно, как будто и не было солнечной первой половины дня.

Тропа к вершине горы если чем и отличается от тропы к водопаду, так только лишь многочисленными подъемами-спусками, а так те же мостки, настилы, ступеньки и указатели.

Видно, что работниками парка состояние тропы поддерживается в исправном состоянии, меняются сгнившие мостики, укладываются новые настилы.

Слева — старая тропа, справа новая со ступеньками на подъеме.

Показалось занятным, что вместо гвоздей и металлических скоб новые настилы сажаются на деревянные «шипы».

Сам путь по покрытым ледяной коркой деревянным настилам оказался довольно хлопотным, даже «вибрам» трекинговых ботинок скользил по обледенелым доскам, и издавал громкий треск ломающегося льда. Поэтому зачастую приходилось идти рядом.

Тропа на Кивакку проходит через самую настоящую глухую тайгу.

То и дело встречались деревья, изогнутые силой ветров. Ну чем не Воттоваара?

Вот так, довольно споро, я приближался к горе. От такой прогулки в одиночестве поневоле вспомнились строчки из далекой юношеской поры:

Седое небо надо мной
И лес раскрытый, обнаженный.
Внизу, вдоль просеки лесной,
Чернеет грязь в листве лимонной.Вверху идет холодный шум,
Внизу молчанье увяданья...
Вся молодость моя — скитанья
Да радость одиноких дум!

На пути к вершине расположены «висячие» болота. Как позже оказалось, в тех краях это довольно распространеннее явление.

То и дело с каждой стороны тропы встречались самые разнообразные следы.

Путь к горе мне не показался скучным и однообразным, тем более что вспоминал про медведя, бродящего где-то недалеко.

И вот начался уверенный подъем вверх.

И чем выше я поднимался, тем реже становился лес, тем чаще стали открываться просторы приполярной Карелии.

В какой-то момент открылось озеро Киваклампи.

А на горизонте в свинцово-серых тучах показалась заснеженная шапка Нуорунена.

И вот замечаешь, что все сосны и ели остаются там внизу под ногами и между тобой и вершиной полярная тундра, снег и камень.

Идти по промерзшим доскам становилось просто опасно, а снег создавал целые перемёты, в которые ноги проваливаются почти до колен.

Ветер был очень сильным, ровно стоять не получалось, продувало насквозь, горизонт то и дело скрывался в пелене облаков, зато с камней ближе к вершине я увидел то, ради чего и поднимался.

При максимальном фокусном расстоянии отчетливо виден затопленный лес водохранилища.

И как только хмарь расступилась, стал заметен небольшой участок дороги в нацпарк.

На вершине в горном разломе я с удивлением нашел небольшие озерца — постоянная подпитка «висячих» болот.

Самая высокая точка горы отмечена наклонившимся крестом.

И здесь, на Кивакке, без сейдов никуда не деться, хотя почему-то я думаю, что это всего лишь один из рукотворных штрихов колоритности данного места.

 

Недалеко от вершины то, что раньше, видимо, было автономной метеостанцией.

С северного склона Кивакки, не поленитесь дойти, открывается вид на водопад и на урочище Вартиолампи.

Уже начинало вечереть, а при облачности сумерки наступают гораздо быстрее, и я вышел назад, к машине.

Как только я спустился к подножию горы, так на замерзших досках увидел такую картину:

Отпечаток моего следа по дороге на гору и след медведя. Походил несколько минут возле тропы, общая картина стала ясна: медведь вышел на мои следы, прошелся по ним около сотни метров и снова ушел в тайгу. Я ему неинтересен.

На грейдере, возле машины пошел мелкий то ли дождь, то ли снег, и стало совсем сумрачно и промозгло. Я быстро сменил мокрую одежду и через полчаса был в теплом, протопленном домике за рекой, где Андрей с Александром приготовили легкий ужин и нас ждал долгий разговор о событиях этого дня, о впечатлениях, об увиденном и пережитом….

ДЕНЬ 8. 27.09.14 г. (сб.)

Национальный парк «Паанаярви»: прогулка по оз.Панаярви на лодке с мотором к 18-ому километру и водопаду Мянтюкоски

Пробег 13 км.

Этот день было посвящен прогулке по озеру Паанаярви до разрешенного 18-ого километра и попытке что-либо поймать на спиннинг.

Вчера, пока я бегал по водопадам и вершинам нацпарка, Андрей с Александром вдоволь накатались по озеру, ничего не поймали, но рассказов о красоте озера хватило за полночь…

От нашего домика до причала на берегу озера, где живет работник парка, с десяток минут неспешной езды вдоль русла реки.

В этот выходной день в парк прибыла группа школьников из Пяозерского. Их ПАЗик с трудом развернулся на узкой дорожке, уступив мне дорогу. Школьники «оккупировали» ближайшие к озеру домики и начали готовиться к ночлегу: мальчики с умением кололи дрова, девочки что-то разбирали в домиках, и лязг посуды доносился до лесной дорожки.

Сергей, тот самый работник, выдал мне лодку с прогретым мотором в 9 л.с., убедил, что топлива хватит туда, обратно и еще порыбачить, провел небольшой инструктаж «чего можно — чего нельзя», проверил, как держится на мне «спасик», и отпустил с миром.

Озеро встретило меня несколько хмуро.

Меня это мало смущало, так как экипировка была соответствующая, не страшен ни ветер, ни дождь. На сегодня у меня было всего две цели: скала Рускеакаллио да водопад Мянтюкоски.

До скалы я добрался минут за сорок, борясь с сильным ветром и любуясь осенью на берегах озера и впадающими речушками.

Скала Рускеакаллио (коричневая скала) практически вертикальная высотой 60 метров действительно оправдывает свое название. Как пишут, напротив скалы находится самое глубокое место озера, что-то около 120-ти метров. Уверен, что при солнечном свете и более тихом озере впечатления от скалы будет куда более сильное! А еще было бы здорово подняться на самый верх и посмотреть на озеро!

От скалы Рускеакаллио до причала 18-ого километра совсем недалеко.

На 18-ом километре, у места впадения речушки Мянтюйоки в озеро также оборудована туристическая стоянка.

От стоянки к водопаду ведет натоптанная тропа, сбиться с пути просто невозможно.

А у водопада и над ним оборудованы лесенки и смотровые площадки.

Да и на самом деле пятиступенчатый каскад водопада на неширокой лесной речушке притягивает внимание.

Было время, когда на нем стояло две водяные мельницы и мельничная баня, а вокруг, где сейчас сплошная северная тайга да остатки бывших полей, стояла деревня Паанаярви, состоявшая из множества хуторов, в которых проживало более 700 человек.

В начале прошлого века в деревне были приграничная церковь, пограничная застава, изба для больных, три школы, четыре магазина, почта, банк, полиция. По тем временам это была очень прогрессивная деревня. Имеются официальные сведения, что в 1935 году к водопаду приезжало до полутора тысяч туристов!

Все это закончилось в 1944 году, когда финны ушли из этих земель.

В наше время национальный парк «Паанаярви» в год посещает всего 7 тысяч человек, когда расположенный напротив через границу финский национальный парк «Оуланка» гораздо меньший по площади, почти миллиона человек!

Я специально бродил по тайге, пытаясь угадать места бывших поселений, но кроме фундамента бывшей школы ничего не нашел.

По пути назад я пытался порыбачить.

Я ловил с берега прямо у причала на 18-ом километре, ловил на месте впадения речушки в озеро, пытался троллить на малом ходу глубинными воблерами и тяжелыми «колебалками», забрасывал приманку в нечастых бухточках, укрытых от волн. Но мне, как и моим друзьям не повезло. Оставалось только ждать вечера, чтобы наловить привычного хариуса.

И как только я вернулся на причал нацпарка, облачность разошлась, и засветило солнце.

Сергей-лодочник нисколько не удивился результату моей рыбалки и откровенно заявил, что москвичи, каждый год приезжающие сюда на рыбалку, в этот раз за целую неделю ничего путного не поймали. Озеро капризное, рыбалка, как и везде, зависит от погоды, но то, что рыба есть, — это несомненно!

К вечеру в соседний с нами домик приехал УАЗ с инспектором парка. Инспектором оказалась женщина, Татьяна Егоровна, чудесный человек, влюбленный в свою работу и в свой край, с воодушевлением рассказавшая нам массу интересного. Она работает в парке со дня его основания, водит экскурсии по туристическим маршрутам, следит за соблюдением правил нахождения на территории парка.

Великолепный собеседник, Татьяна Егоровна, угощала нас чаем, показывала снимки парка на своем фотоаппарате. Максимально, по мере возможности, она популяризирует нацпарк в инете, размещая фотографии у себя на страничке в социальной сети, убедила меня, что мишка, которого я встретил, «почти ручной и никого не трогает», рассказала, что та дорога на север, что видна со спутника, тупиковая и дальше старых вырубок никуда не ведет и что путь на перешеек озера Ципринги с большим количество глубоких луж и надо быть максимально осторожным.

После душевного разговора я подарил ей один из фальшфейеров, ведь именно на этот день приходится Всемирный день туризма.

Поздним вечером, после рыбалки и привычного хариуса за ужином мы обсудили наши планы и решили покинуть базу, чтобы выехать за пределы нацпарка и поставить лагерь в районе озера Ципринга.

ДЕНЬ 9. 28.09.14 г. (вск.)

Выезд из нац.парка — перешеек оз. Ципринга — ночлег в районе перешейка

Пробег 26 км.

Еще вчера вечером сообща мы приняли решение покинуть Паанаярви, достигнуть лесными тропками-дорожками перешейка у озера Ципринга и там поставить лагерь.

Лично мне было несколько грустно покидать теплый, уютный домик, чтобы снова отдаться романтике ночлегов в палатках вблизи Полярного круга, но время поджимало. Срок действия нашего пропуска через Кумскую ГЭС заканчивается 30 сентября, да и Андрей с Александром «застоялись», жаждали движения и смены обстановки.

После уборки домика и прилегающей территории, когда табуны под капотами были «накормлены и напоены», мы выехали из национального парка в восточном направлении.

Должен предупредить, уважаемые читатели, что со спутника эта дорожка под смыкающимися кронами сосен практически не видна, но заблудиться сложно, указатели показывают верное направление на турбазу «Ципринга».

Лесная дорога оказалась несложной для наших колёс, несмотря на лужи, остатки бревен, спуски и подъемы, тем более что я получил несказанное удовольствие, двигаясь по столь глухой тайге.

Пока мы находились на территории нацпарка, то и дело мелькали указатели на другие домики для туристов и отдыхающих.

За пределами парка стали появляться совсем иные знаки.

Тем не менее, как пророчили ранее изученные мною отчеты, мы уткнулись в шлагбаум базы «Ципринга».

Проезд оказался несложен. Сторож Борис, проживающий тут же в домике, сам открыл нам проезд, пояснил, куда далее двигаться и, как мне показалось, с некоторой грустью простился.

Что ж, его понять можно. Конец туристического сезона, народу на базе нет, таких, как мы, мимопроезжающих, тоже поубавилось, поговорить-то не с кем….

Мы медленно проехали через территорию турбазы, успев сделать несколько снимков.

Ранее я уже упоминал, что в свое время именно здесь проходил один из путей, связывающий Беломорье и Скандинавию, и медленно через таежные чащобы тянулись торговые караваны купцов с побережья Белого моря в далекую Швецию. И как свидетельство канувшего в лету торгового пути, до сих пор остались редкие русскозвучащие названия бывших русских староверских деревень на торговом пути.

Вот и на месте турбазы несколько веков стояла деревенька Боровская.

До строительства Кумской ГЭС в 1965 году озеро Ципринга соединялось с Пяозером короткой, но довольно шустрой речушкой Ципрингайоки. Именно на правом берегу реки расположилась деревня Боровская, сейчас урочище Боровское. Я честно пытался найти историю деревушки, но единственно, что удалось поднять из архивов инета, так это то, что по переписи 1926 года в деревне проживало 116 человек, а после Великой Отечественной деревушка так и не восстановилась.

Ныне от протоки остался лишь мостик с быстринкой течения воды.

Сразу за мостиком мы проехали избы для рыбаков-охотников.

При подготовке к экспедиции я нашел контакт владельца и попробовал договориться о проживании, но впоследствии как-то не срослось. Туда хорошо приезжать с конкретными планами на рыбалку и охоту, грибы да ягоды, а не так, как мы, проездом…

Перешеек как ни на есть подходит для уединенного времяпровождения крепкой мужской компании, чтобы испытать устойчивость организма в суровых условиях приполярья, понять, что такое первобытный дух, ощутить в себе запудренные слоями цивилизованности инстинкты добытчика, реализовать свои навыки выживания, ощутить все прелести быта в деревянной избе с удобствами на свежем воздухе и … проверить крепость своей печени.

Но, поверьте, и душа, в которой еще не намертво закостенели нотки романтики и не заглохло чувство прекрасного вполне найдет, то, что может тронуть, всколыхнуть и навсегда оставить в памяти необычайные воспоминания о северной Карелии! И, разумеется, острая вершина горы Пяйнур — символ этих мест!

В это время года со стоянками у перешейка проблем не было. Пусть немного грязно, у кострища привычные обгорелые банки из-под тушенки и пива, вездесущий пластик и остатки сетей, но после уборки все может быть не так и страшно!

Единственное, что нас крайне не порадовало, так это сильнейший ветер с Ципринги, под которым крайне не хотелось разбивать лагерь у озера, и в итоге мы обосновались в лесу, совсем недалеко от перешейка.

Пока мои друзья занимались обустройством быта, я снова не смог усидеть на месте и выехал на перешеек между озерами. Внезапно появившееся солнце по-новому осветило озеро, тайгу, вершину Пяйнура, придало всему необычные краски и спровоцировало меня на новые фотоснимки.

Дело шло к вечеру, дневной шквалистый ветер стих, и на берегах Ципринги стало необычайно тихо, даже засохшие заросли иван-чая перестали шелестеть.

И в это время я снова был в беседке, стоящей над высоким обрывистым берегом озера, ожидая последних лучей солнца и красок северного заката. Андрей время от времени вызывал меня по рации, звал к ужину, но я просто не мог пропустить закат.

Я не фотограф-профессионал, но твердо знаю, что как и на рыбалке и охоте, надо уметь ждать, чтобы не упустить считанные минуты для удачного снимка.

В какой-то момент я впервые за все дни нашей экспедиции наслаждался тишиной. Дождь не стучал по крыше автомобиля, снег не шелестел по тенту палатки, не было потрескивания костра и гула водопада, не было птичьего писка, далекого шума вершин деревьев тайги, не было слов, да и нужны ли слова в такие минуты?

Вдалеке на горизонте появилась вершина Кивакки,

… и отблески вечернего пламени отразились на борту моего Ворчуна.

Пламень заката разгорался, перекидывался с небес на гладь озера, отражался в тихих бухточках Ципринги, и потихоньку его беснование прекращалась, ослабевало и разливалось ровными красками над Пяйнуром.

Вы знаете, я абсолютно уверен в том, что если бы не удаленность и относительная труднодоступность перешейка между озером Ципринга и Пяозером, то остроконечный закатный профиль Пяйнура несомненно красовался бы на многочисленных картинах художников, размещался бы на календарях и открытках Карелии и заполнял собой туристические буклеты для отдыхающих и путешествующих.

Вот вспомните «визитные карточки» Карелии на любом туристическом сайте или рекламной брошюре: Кивач, Валаам, Кижи. Но ведь есть и другие, не столь популярные, но не менее значимые места и гора Пяйнур — одно из них!

Вот так, в тишине и одиночестве, я дождался ночных сумерков и первых звезд.

За все Тебя, Господь, благодарю!
Ты, после дня тревоги и печали,
Даруешь мне вечернюю зарю,
Простор полей и кротость синей дали.

Я одинок и ныне — как всегда.
Но вот закат разлил свой пышный пламень,
И тает в нём Вечерняя Звезда
Дрожа насквозь, как самоцветный камень.

И счастлив я печальною судьбой,
И есть отрада сладкая в сознанье,
Что я один в безмолвном созерцанье,
Что всем я чужд и говорю — с Тобой.

Только тогда я вернулся в лагерь, к костру, к разговорам, к обсуждению планов завтрашнего дня, и заполночь в палатке я мысленно вспоминал раз за разом чудные видения дня в надежде, что завтра снова будет нечто новое и неожиданное.

ДЕНЬ 10. 29.09.14 г. (пн.)

Стоянка на перешейке озера Ципринга: подъем на вершину г. Пяйнур

Пробег 6 км.

Очередное пасмурное утро. Низкие облака, стелющиеся над вершинами сопок по берегам озера, ….

… и мой скромный завтрак в беседке, пока друзья еще спят.

Много ли надо, чтобы перекусить путешественнику в краях далеких, ненаселенных, удаленных от суетных городов с привычными кафе-магазинами и заведениями быстрого питания? Совсем нет!

Проверенная горелка, небольшой запас продовольствия да горячий кофе!

Зато я видел необычный солнечный «зайчик»,

… и как Борис, сторож турбазы, проверяет сети.

Наши обстоятельства сложились так, что мы еще на один день остались на перешейке — завтра истекает срок действия пропуска через Кумскую ГЭС.

Это было как нельзя для меня удачно! Сильного ветра не было, и мы перенесли лагерь к озеру.

После недолгих сборов, проверки раций и обсуждения моих планов я вышел в очередную радиальную «пешку» на вершину Пяйнура, которая под лучами солнца притягивала и манила!

Вначале я двигался вдоль берега озера, но затем свернул в тайгу и по азимуту направился к озеру Мушталампи, расположенному у основания горы. Не могу сказать, что идти через лес было сложно.

Чистая, без подлеска, тайга мало затрудняла движение. Погода благоприятствовала, и я двигался по пружинистой моховой подушке довольно быстро.

К своему удивлению, мне встретилась лесная дорожка, по которой я попал к охотничьей вышке. Наверху дверь оказалась заперта.

Рядом с вышкой прикормочная площадка с остатками овощей и соли-лизунца.

И тут же оставшиеся следы добычи охотников.

Чем ближе я подходил к Пяйнуру, тем сложнее оказывался рельеф. Стали встречаться небольшие болотца с озерцами, крутые подъемы чередовались не менее крутыми спусками, приходилось чаще останавливаться, чтобы восстановить дыхание. Я привык к движению по «пересеченке» да и подобные «радиалки» в одиночку тоже не впервой.

Конечно же, я не забывал и о безопасности. Фальшфейер с петардами были под рукой, и я намеренно шумно топотал по лесу, не стесняясь наступать на сухие ветки и стучать палкой по стволу деревьев, хотя признаюсь, за весь переход туда и обратно я и видел лишь пару рябчиков да неопознанного пернатого хищника, взлетевшего с прикормочной площадки у вышки.

Озеро Мушталампи оказалось в самой низине перед Пяйнуром. На берегу пришлось сделать небольшой привал перед штурмом склона горы.

При планировании экспедиции я так и не нашел наиболее оптимального маршрута для подъема на Пяйнур. Несколько источников говорили о заброске с турбазы «Ципринга» на моторной лодке и последующим подъемом со стороны озера, но не было ни слова, как идти через тайгу. Позже, на пути назад я в очередной раз убедился, что дурная голова ногам покоя совсем не даёт, но об этом чуть позже.

Итак, склоны Пяйнура достаточно круты, поросшие плотным хвойным лесом, с завалами и ручейками. По сути это затяжной «тягун».

Ближе к вершине появляются многочисленные камни и совсем другие цвета, цвета приполярной тундры.

Зато, когда преодолеешь этот подъем, с лысой каменистой вершины Пяйнура открывается такой вид, который заставляет забыть и тяжесть в ногах, и сбившееся дыхание, и мокрую под рюкзаком спину.

Внизу под ногами оказывается вся северная тайга и линия горизонта, где смыкается бесконечный лес и небо исчезает где-то в бескрайности!

Со стороны Пяозера воды водохранилища сливаются с небом такого же цвета.

И маленькое таежное озерцо Мушталампи кажется синим разливом среди желтеющих деревьев.

С пика Пяйнура отчетливо виден перешеек между озерами. Слева — Ципринга, справа Пяозеро.

На вершине устойчивая радиосвязь и Андрей, стоящий у палатки нашего лагеря, видит меня в бинокль и разрывает эфир восторженными криками.

Конечно, надо понимать, что 486 метров эта не та высота, покорением которой надо гордиться, но это одна из самых высоких точек Карелии, и с этим приходится считаться. Каждый, кто хоть раз поднимался на вершину, даже не буду называть цифры высоты, наверняка запомнил те чувства, которые охватывают, когда ты стоишь над всеми и весь мир, вся доступная взору ойкумена остается внизу, под ногами.

Не подумайте, что я находился в эйфорическом восторге, что эмоции изливались из меня водопадами, что я был безумно счастлив и сотрясал воздух громкими возгласами. Совсем не так!

Пяйнур был одной из моих целей этой экспедиции, и мне крайне повезло, что обстоятельства сложились именно так, что я сумел подняться на пик горы!

И стоя на вершине, мне не хотелось хоть как-то проявлять свои чувства. Та неожиданная красота северной тайги, те просторы, которые отчетливо были видны с высоты, близкие и далекие озера, свист ветра, гул тайги настолько поглощали внимание, что хотелось стоять и стоять на обдуваемой ветрами пике Пяйнура, чтобы как можно более подробно, со всеми деталями запомнить эту бескрайность, которую, увы, фотографией никак не передашь!

Ох, и до чего же короток световой день в последних числах сентября! Не успел подняться, отдохнуть, а уже светило склонилось к горизонту, и пора становиться на обратный путь.

Уже знакомыми местами я дошел до дорожки к вышке, пошел по ней, а не через тайгу и менее чем за час стоял у шлагбаума базы. И незачем идти через таежные дебри, достаточно просто от турбазы по дороге дойти или доехать до вышки, а там еще полчаса по азимуту и вот он, подъем на Пяйнур!

В домике у Бориса горел свет, и я зашел к нему.

Обстановка в домике была проста и непритязательна, электричество есть, работает холодильник, телевизор со спутниковой антенной, а для связи — служебный спутниковый телефон.

Вот о чем могут разговаривать два абсолютно незнакомых человека?

Пока Борис угощал меня тушеной медвежатиной да наливал чаю, он рассказывал о своей семье, о детях, об управляющей турбазы, которая «хоть и русская, но живет в Финке» и насчитала ему за три месяца работы тридцать тысяч, о гостях турбазы и об их «диких» охотах, на которых выбивается все живое в округе, о калибрах оружия, которые привозят с собой гости («в ствол палец запросто влезает, а на выходе у медведя дыра с футбольный мяч»), и что все его вещи уже уложены в старенький «Жигуленок», и что он на днях уезжает в Зашеек.

Он говорил об утренней рыбалке и показывал с десяток сигов в корзине, об охоте в этих местах и о том, что по лету какой-то «задранный» джип «залип» на два дня в луже между ним и нацпарком, перекрыв все автомобильное сообщение.

Он рассказал, что за несколько дней до нашего приезда сильнейший шторм на неглубоком Пяозере нагнал мутной воды, и поэтому с мостика на перешейке отчетливо видно, как прозрачная вода Ципринги вливается в белесые воды с Пяозера.

Его речь, с непривычным для моего слуха произношением, перескакивала с одной тему на другую, а у меня горячий чай вызывал приятную дремоту.

А Борис говорил и говорил, отвечая на мои вопросы о той гари, что за перешейком («был верховой пожар, горело несколько дней, взрывались снаряды в лесу, да потушили только встречным палом»), о сложностях дороги до Кумской ГЭС, о работе в его краях, о службе в Германии.

Быть может, кто-то из вас замечал, что общаясь с жителями глубинки, которые всю жизнь прожили в одних и тех же местах и для которых выезд в райцентр — событие, служба в армии оказывается чуть ли не главным путешествием за всю жизнь, возможностью увидеть что-либо новое за пределами родного края.

Вот и Борис раз за разом возвращался к военной службе с необычайной точностью вспоминая названия немецких улиц, архитектурные особенности зданий, укладку булыжников в каменной мостовой и словами обрисовывая флюгеры на крышах.

Я слушал, слушал, задавал вопросы и снова слушал рассказы Бориса.

Так, наверное, могло продолжаться еще долго, и я не заметил, как совсем стемнело и голос Андрея по рации вывел из оцепенения. Мне было пора в наш лагерь.

Завтра нас ждал путь за Полярный круг.

ДЕНЬ 11. 30.09.14 г. (вт.)

Перешеек оз. Ципринга — Кумская ГЭС — Полярный круг — Зареченск — Кандалакша — Полярный круг — стоянка за Полярным кругом

Пробег 268 км.

Ранним утром после сборов и завтрака мы покинули стоянку на перешейке у озера Ципринга.

Не знаю, как мои друзьям, но я чувствовал некую грусть — путешествие заканчивается, и сегодня мы повернем на юг, в сторону дома…

А пока лесная дорога вела нас через старую гарь. Я не сторонник писать треки и при наличии карт генштаба на развилках, как правило, руководствуюсь правилом «ехать по наиболее накатанной дороге». Через гарь в сторону ГЭС вело два направления, и мы выбрали движение по краю бывшего лесного пожара ради того, чтобы с возвышенности еще раз увидеть просторы тайги.

Несмотря на то, что пожар прошел много лет назад («я еще пацаном был», говорил Борис), тайга не спешила возрождаться.

Вот так, через тайгу, по лужам, камням и бревнам мы достигли Кумской ГЭС.

Пропуска у нас были оформлены заранее, и вооруженный охранник сверил наши паспортные данные, пропустил нас на другую сторону реки Кумы.

В разговоре охранник, молодой парень, активно интересовался качеством дороги. По его словам в 2014 году ГЭС проходила группа джипов в направлении противоположном нашему и что-то у них случилось, потому что дважды их машина проходила дамбу электростанции, гоняя в Кандалакшу за запчастями, да по концу лета некий седан пробил картер и надолго застрял на лесной дороге. Не все, оказывается, легко бывает на этом пути, который мы прошли без особых сложностей!

У нас снова начался перегон по грунтовке в сторону Кандалакши. По солнечной погоде движение доставляло удовольствие, и подвеска Ворчуна легко «переваривала» все неровности пути.

И так же, как и до Паанярви, на последних километрах Карелии каждая сторона дороги — последняя песня золота карельской осени. Самые настоящие руны этой земли!

К сожалению, указателя Полярного круга мы так и не увидели, первое за день пересечение этой линии было зафиксировано лишь на навигаторах.

После Полярного круга Мурманская область встретила нас облачностью, сильным прохладным ветром и значительно меньшим количеством листвы на деревьях.

В Зареченске мы впервые оказались в зоне действия сотовой связи, заехали в магазин, и несколько далее, о чудо, нас ждал асфальт!

А уже совсем недалеко от Кандалакши прошел дождь с мокрым снежком, и снова стало солнечно.

Я не стану тратить время, рассказывая, что было дальше, оно того не стоит. Была развилка, ….

… АЗС и продуктовый шопинг в Кандалакше и перегон по федеральной трассе М-18 «Кола» на юг.

2000 оборотов, чуть более ста километров в час, круиз-контроль и мелодии «Миража» Armin van Buuren’а….

Второе за день пересечений Полярное круга и по-геокешерски «фото, которое есть у всех»:

Мы недалеко отъехали от этой стелы. Свернули с «федералки» на грунтовку и остановились на берегу озерца в километре от трассы.

После ужина с темнотой пришел холод, и мы отчаянно все вместе с ним боролись, подбрасывая дрова в костер и принимая согревающее.

А потом был шикарный Млечный путь и падающие звезды, но фотоаппарат где-то затерялся. Был ночной туман в свете фар, но фотоаппарат так и не нашелся. Был заиндевевший тент палатки, но это нечем было сфотографировать. Было северное сияние, которое видел Андрей, но меня он не разбудил, я уже спал…

ДЕНЬ 12. 01.10.14 г. (ср.)

Шоссе М18 — Беломорск — Медвежьегорск (ночлег в гостинице «Онежская»)

Пробег 502 км.

Утром выдалось зябким. Впервые за всю экспедицию мне было прохладно спать. Быть может, сказалась близость озера, и мы проснулись в сыром тумане. А быть может, под утро ударил заморозок, а может, я просто не завернулся в спальник после ночных «согреваний», сейчас уже и не скажешь.

Но, тем не менее, очередной перегон до Беломорска и прогулка по Залавруге — самому большому скоплению петроглифов, более 1000 изображений.

С погодой нам необычайно повезло, и дорога к петроглифам доставила массу удовольствия после четырехчасового перегона.

Об этих петроглифах немало рассказано на Дроме, но я кратко постараюсь рассказать о том, чего не знал и что меня удивило.

Оказывается, эти петроглифы были открыты совсем недавно, в 1963 году, а до этого они находились под слоем грунта.

Оказывается, точный возраст петроглифов не определен. И хоть торговец сувенирной продукции уверял, что что-то около 6000 лет назад, в разных источниках, найденных мною в инете, говорится и о трех-четырех тысячах лет назад, что, в общем-то, тоже немало.

Оказывается, долина реки Выг, в которой и находится Залавруга, в течение тысячелетий постоянно менялась по мере таяния ледника и погружалась под воду и затем поднималась. Поэтому самые «молодые» петроглифы могут быть датированы от 3000 до 1500 лет назад.

Оказывается, до сих пор неизвестно, да и никогда не станет известно, кто и с какой целью набивал эти «картинки» сотни и тысячи лет. Мы можем лишь делать предположения и высказывать догадки.

Давайте ради интереса и увеличения «наглядности» исторических эпох я попробую провести хронологические параллели всемирной истории с общепринятым временем возникновения беломорских петроглифов.

Итак, в то время как неизвестные до сих пор люди кусками кварца высекали на камнях северной реки сцены и объекты охоты, в Древнем Египте появились первые земледельческие общины. Позже произошло объединение административных единиц Египта в два крупных царства — Верхний Египет и Нижний Египет, а еще позже Египет сформировался в единое, сильное, централизованное государство.

В Южной Мессопотамии, тем временем, в междуречье Тигра и Евфрата неизвестно откуда появились шумеры, основавшие государство с городами и правящими династиями, и они были первыми, как принято считать, кто использовал письменность в виде пиктограмм, применил колесо, ирригационные системы, сельскохозяйственные орудия труда, гончарный круг.

А по сведениям римских историков Помпея Трога и Юниана Юстина в те же тысячелетия начинается эпическое господство скифов в Европе и Азии.

Именно в это период в Индии возникает буддизм, и во всем населенном человеком мире каменный век сменяется медным, а затем и бронзовым. Человек переходит от присваивающего хозяйства (собирательство, охота) к производящему (земледелие, скотоводство).

С другой стороны «баррикады» истории на эту эпоху попадает библейское сотворение мира (5508 г. до н.э.), всемирный потоп (2366 г. до н.э.) и все остальные события согласно Ветхому Завету между двумя этим датами.

Занятно, не правда ли?

После Залавруги снова на юг по федеральной трассе, и в вечерних сумерках мы были в Медвежьегорске, где и заночевали в гостинице «Онежская». Видимо, холод последней ночи добрался и до моих друзей, ночевавших в «Патроле» и никто из нас не решился рисковать здоровьем в последние дни экспедиции.

ДЕНЬ 13. 02.10.14 г. (чт.)

Медвежьегорск — Гирвас — Марциальные воды — Пряжа — Крест Скорби — Питкяранта — Олонец — Лодейное Поле — Сясьстрой (ночлег в гостинице)

Пробег 614 км.

Морозным утром мы покинули Медвежьегорск.

Очередной перегон. В лучах восходящего солнца под мелодии «In Search of Sunrise» DJ Tiesto мелькают пожелтевшие деревья и пока еще немногочисленные деревушки, автомобилей на трассе стало гораздо больше.

Впереди был Петрозаводск.

Вы знаете, я не планировал посещать столицу Карелии, несмотря на то, что набережная Онеги всегда красива, а золотой осенью, пожалуй, просто великолепна!

Мы свернули на Гирвас.

Некоторую потерю времени вызвал поиск того самого затухшего вулкана рядом с ГЭС. Просто никто из нас не представлял, как это должно выглядеть, пока Александр не обратил внимание на «стекшие» камни и высказал предположение, что это застывшая лава того самого знаменитого вулкана, потухшего 2,5-3 млрд. лет назад. Вскоре его догадку подтвердили питерцы, приехавшие на «Фокусе» посмотреть эту достопримечательность.

Позвольте мне, уважаемые читатели, в очередной раз высказать мнение, отличное от того, что пишут в туристических буклетах и на большинстве форумов об этом месте.

Современный пиар — великое дело! Кто без широкой рекламы «самого древнего затухшего вулкана в мире», «одной из достопримечательностей Карелии», «важного геологического памятника федерального значения» поедет смотреть на каменное обезвоженное русло, перекрытое плотиной реки?

А там ведь можно «рассмотреть лавовый язык, длина которого составляет 1,5 метра» (целых полтора метра!) и «ознакомиться со строением вулканического аппарата, доступными частями которого являются жерло, побочный склон и трубка взрыва», а «жерло вулкана вытянуто на северо-восток и его длина оставляет около 50 метров».

Вот кто из Вас, ранее посетивших этот затухший вулкан, сумел все это рассмотреть?

У «вулкана» нет ни таблички, ни информационного щита, ни схемы и, по моему мнению, сейчас это место может представлять очень узкий интерес для людей, специализирующихся на палеогеологии.

Для нас, простых обывателей, остается лишь поставить «галочку» «я там был» и уехать с некоторым разочарованием. Пока эта «достопримечательность» не подготовлена для посещения, я считаю, что все слова в инете, не более чем очередная уловка для привлечения автобусных экскурсий и автолюбителей.

А наш дальнейший путь привел в недалеко распложенные Марциальные Воды. Ну как же! Первый курорт России, основанный аж Петром I в 1719 году.

Буду предельно лаконичен. Снова не произвело того впечатления, которое ожидалось при прочтении материалов при подготовке к экспедиции. Не нашел я там никаких поводов для восторженных «ахов» и «охов».

Нет, конечно, занятно попробовать ржавую на вкус воду из разных источников, прикупить сувениров «на холодильник» да детям в подарок, но не более того. Очередная «галочка» в маршрутном дневнике и никаких причин, чтобы заехать сюда во второй раз.

Поймите меня правильно. Скорее всего, у меня наступило так называемое эмоциональное пресыщение от предыдущих дней экспедиции и, что Гирвас, что Марциальные Воды не смогли перепрыгнуть ту планку эмоций, которые я «заработал» у Куми-порога или на вершине Пяйнура.

Лишь обед в харчевне «Петровской» доставил настоящее удовольствие и принес умиротворенность в душу и мысли.

После Марциальных Вод снова на федеральную трассу, поворот на Пряжу и далее по шикарной трассе на Сортавалу, на запад.

Казалось бы, не совсем логично, удлиняет пройденный путь, но таков план, и спустя три часа мы снова, как и двенадцать дней назад, стояли у Креста Скорби.

Карельское кольцо замкнулось.

 

А потом снова на юг. Андрея немного поджимало время, ему надо было быть в Воронеже к вполне определенной дате, и поэтому все достопримечательности восточного побережья Ладоги мы пропустили.

А там, поверьте, есть что посмотреть! И у деревушки Койриноя, и в Питкяранте, в Ууксу, в Салми и в Олонце. Да прогулка до Варашева камня чего стоит!

Остановились лишь у песчаного берега Ладоги, где Андрей с Александром решили смочить руки.

Уровень воды в Ладоге в 2014 году крайне низок.

В сумерках мы пересекли мост через Свирь, прошли по объездной Лодейное Поле, по телефону я забронировал номер в гостинице, и в глубокой темноте остановились в Сясьстрое, где нас уже ждал номер на троих.

ДЕНЬ 14. 03.10.14 г. (пт.)

Сясьстрой — Волхов — Кириши — Зуево — Великий Новгород — Юрьев монастырь — Шимск — ильменский глинт — Старая Русса — захоронение Самбатово — Холм — Псковская область

Пробег 604 км.

В утренних сумерках мы выехали из гостиницы.

Мы понимали, что если все пойдет, как я еще вечером рассказал моим коллегам, это будет последний день экспедиции, который мы проведем вместе. И от этого с одной стороны было немного грустно, а с другой было радостно от того, что весь маршрут пройден и уже завтра я должен встретиться с друзьями из Пскова и Питера, которые должны приехать ко мне в деревню.

Под низкими облаками свернули с «Колы» на Кириши, проехали Волховскую ГЭС,

…, миновали Кириши, очередная федеральная трасса «Москва—Санкт-Петербург» и поворот на Великий Новгород, где воронежцы ни разу не были.

Программа стандартная — исторический центр города, Детинец.

О Новгородском Кремле немало написано, и я не стану повторяться ни словами, ни фотографиями.

В Софийском соборе проходил обряд крещения, было включено освещение, и мы немного «пошпионили», хоть это и не благославляется, судя по надписи у входных дверей в храм.

После прогулки в окрестностях Детинца по обычному маршруту (набережная Волхова, парк в центре города, посещение кафе) и небольшой фотосессии в зеркальной витрине, мы покинули Новгород.

Чуть позже мы добрались до Юрьева монастыря и осмотрели Рюриково городище на другом берегу обмелевшего Волхова.

От монастыря мы не выехали на шоссе, а стали двигаться вдоль побережья Ильменя мимо многочисленных деревушек и дач и уже позже выехали на трассу Новгород — Шимск.

Из Шимска на Старую Руссу и я буквально на полчасика завез друзей на ильменский глинт — высокий обнажённый обрыв-уступ на берегу Ильменя высотой до 8 метров.

Кроме пейзажей, открывающихся с высоты, местечко знаменательно обнажением грунтовых пород морского девона (400-300 млн. лет назад) и на песчаном берегу озера несложно найти остатки раковин, скорлупок водорослей и отпечатки костей древнейших рыб.

Воды в Ильмене, как и в Ладоге, не было.

А потом была небольшая серо-грязная под низкими облаками Старая Русса с чудесной церквушкой XIV века и движение на юг в сторону Холма.

Я не люблю детально описывать дороги и, если бы не очередная цель экспедиции, я нашел куда более простой путь возвращения. Перегон по тряской дороге Старая Русса — Холм удовольствие не из приятных, поверьте.

В поселке Поддорье поворот на Селеево и совсем недалеко захоронение Самбатово — одно из тысяч захоронений воинов, павших в Великую Отечественную.

До 2013 года я не знал о нем ни слова и, лишь знакомство с Ботевым Сергеем на паромной переправе через Мезень в Архангельской области привело к тому, что я занялся поиском погибшего бойца и в итоге нашел место его захоронения.

Не стану вдаваться в подробности, но если кто-либо захочет узнать, то материал изложен в самом конце моего рассказа о путешествии 2013-ого года по Русскому Беломорью https://travel.drom.ru/27486/.

К сожалению, несмотря на мою переписку с военкоматом Старой Руссы, на памятных досках фамилия бойца не значилась.

Что было потом?

Позже, после гонки в темноте по раздолбанной грунтовке, граница Новгородской и Псковской областей, прощание с Андреем и Александром и их отъезд в ночь.

А меня ждали друзья и старый деревенский дом под золотыми липами. Прогулки по осенним полям и стаи гусей, клином тянувшихся на юг.

Ждал восход солнца в тумане в утренние часы охоты, неспешные прогулки по полям и рыбалка на озерах.

А позже были те места, к которым я возвращаюсь раз за разом, из года в год, те места, которые меня притягивают и не оставляют равнодушным, несмотря на время.

Но это совсем другая история и, быть может, у меня хватит времени, чтобы рассказать и об этих достопримечательностях северо-запада России, которые мало значатся в стандартных туристических справочниках.

Итоги и заключения

А теперь позвольте перейти к сухим выводам и заключениям об экспедиции «Золотые руны Калевалы»-2014

1.   Пройденный маршрут нисколько не оказался сложным для наших мало-мальски подготовленных автомобилей. Все, что надо иметь, помимо прокладки между сиденьем и рулем, достаточный дорожный просвет и надежную резину. Хотя не стоит забывать про «коварство» карельских грейдеров, на которых от вибрации может открутиться что угодно;

2.   Схема движения

Красная линия — путь на север;
Желтая линия — путь на юг;
Синяя линия — возвращение в СПб.

3.   Конечно, чтобы достигнуть национального парка «Панаярви» совсем не надо ехать сотнями километров карельских грейдеров, как сделали мы. Вполне достаточно воспользоваться отличным асфальтом федеральной трассы М-18, чтобы потом свернуть на Пяозерский;

4.   Как ни странно, но все цели экспедиции, поставленные мною при планировании, были достигнуты:

• Крест скорби;
• Линия фронта Коллаа;
• Подъем на гору Воттоваара;
• Водопад Куми-порог;
• Водопад Киваккакоски;
• Подъем на гору Кивакка;
• 18-ый километр на озере Паанаярви с водопадом Мюнтюкоски;
• Стоянка на перешейке озер Ципринга и Пяозера;
• Подъем на гору Пяйнур;
• Прохождение Кумской ГЭС;
• Посещение Беломорских петроглифов;
• Затухший вулкан в Гирвасе;
• Марциальные источники;
• Снова Крест скорби;
• Детинец Великого Новгорода и Юрьев монастырь;
• Ильменский глинт;
• Захоронение Самбатово;
• Встреча с друзьями на Псковщине.

5.   Нельзя забывать про уединенность тех мест (северная Карелия), но в случае серьезных неисправностей, вы, конечно же, не пропадете;

6.   Имейте в виду довольно высокую стоимость топлива в Приполярье и запас с собой, как говорится, карман не потянет;

7.   Оптимальное время посещения северной Карелии и национального парка «Паанаярви», в частности, август-начало сентября. Гнуса и комарья уже на порядок меньше, сезон грибов-ягод, до 15 августа в нацпарке на реке Оланга разрешена рыбалка;

8.   Как пишут на форумах, в разгар сезона домики в Паанаярви бронируют чуть ли не за несколько месяцев, поэтому, кто рискнет поехать, позаботьтесь об этом заранее. С проживанием в палатках все гораздо проще;

9.   Как правило, национальный парк прекращает принимать посетителей в последних числах сентября и до выпадения снега. Зимой дорога расчищается лишь до моста через Олангу;

10.  Официальный сайт национального парка http://paanajarvi-park.com/;

11.  Дикий зверь в тайге есть, про это нельзя забывать! Как говорил Борис, медведь, рысь, росомаха, да волки иногда заходят. Из копытных преимущественно лось, кабана практически нет. Зимой — олень с Мурманской области. Из боровой птицы глухарь, тетерев, рябчик, из водоплавающей — в сезон перелетные гусь, утка, но немного;

12.  О рыбалке в тех краях на профильных форумах вполне достаточно информации. Конечно же, трофеем считается семга. В ручьях форель, на реках и озерах хариус, сиг и прочая белая рыба. В нацпарке рыбалка платная, лицензии приобретаются в визит-центре парка в пос. Пяозерский;

13.  При оформлении пропуска для проезда через Кумскую ГЭС мне сообщили, что есть намерение прекратить выдавать пропуска для проезда частных лиц. Так что, вполне может быть, что мы были последними, кто проехал через ГЭС;

14.  На фотографиях видны щиты и телефоны охотхозяйства «Вика». Его уже давно нет и в тех местах угодьями владеет НП «Северохотсоюз», пос.Пяозерский. Ему же принадлежат жилые избы на перешейке озера Ципринга;

15.  Про навигацию в экспедиции я уже рассказывал, но кратко повторюсь: у меня автонавигатор Digma, атлас автомобильных дорог, генштабовские километровые карты и туристический Garmin 60CSx. У Андрея в «Патроле» Озик на ноутбуке и автонавигатор;

16.  Фотоснимки сделаны камерой Nikon D90 с объективом Nikkor 18-200. При фотосъемке использованы ультрафиолетовый, поляризационный и градиентный светофильтры Marumi;

17.  Hilux («Ворчун») к этой экспедиции приподнялся на два дюйма. Спереди установлены более длинные амортизаторы с родными пружинами, сзади — проставки. Подвеска стала более жесткой и собранной, но, как показала дорога, все-таки недостаточно для уверенного движения. На раскисшем от дождей песчаном грейдере пару раз заносило зад даже при груженом кузове, общая скорость движения была несколько меньше, чем у «Патрола» (хотя и его разок понесло). Ищу решение по замене пружин на более жесткие. Но в целом, автомобиль показал себя с наилучшей стороны. Серьезных и обоснованных претензий уже третью экспедиции нет. Резина осталась прежней Cooper Discoverer ST 265/75/16;

18.  Перспективные планы на 2015 год в полной зависимости от времени отпуска и ситуации в целом по стране, в т.ч. и от стоимости топлива. Уже есть предложения на Тыву-Хакасию и на Горный Алтай в конце лета. Как альтернативный вариант, проработал очередной маршрут по северу. На Дроме о тех местах нет ни слова:

19.  О подготовке к предстоящим путешествиям:

• на момент публикации отчета на Дроме поставил Озик к себе на автонавигатор Digma и на смартфон, осваиваю SASPlanet с помощью Андрея;
• серьезно подумываю о GoPro HERO, если цена позволит;

20.  Сухие цифры:

Маршрут экспедиции «Золотые руны Калевалы» с выездом из Питера и до возвращения назад занял 19 дней.

Пройдено 4357 км.

Сожжено 530 л дизтоплива на 17751 руб.

Средний расчетный расход (литры из кассовых чеков, пробег по одометру) составил 12,15 л/100 км

Остальные расходы составили:

Гостиницы в пути — 1700 руб.
Ремонт пробитого колеса — 130 руб.
Аренда домика в нацпарке (3 дня) — 1800 руб.
Разрешение на рыбалку в нацпарке (1 день) — 160 руб.
Аренда лодки с мотором в нацпарке (5 часов) — 1700 руб.
Прочие расходы (сувениры, подарки, питание, напитки и пр.) - 5400 руб.

Итого общий бюджет поездки составил 28 641 руб.

Краткая статистика экипажа из Воронежа на «Патроле»:

Пройдено 5585 км;

Сожжено 713 л дизтоплива на сумму 24 152 руб.;

Средний расчетный расход топлива 12,77 л/100 км.

21.  В отчете использованы стихи Виктора Соколова, Константина Бальмонта, Ивана Бунина, Владислава Ходасевича.

Спасибо всем, кто сумел найти терпение и время дочитать до конца мой рассказ.

Удачных путешествий и помните — мечты должны сбываться, а цели — достигаться!

Дмитрий (Nodal)