Москва — Алтай на двух УАЗах и ШевиНиве, или История «Ехали как-то три машины на Алтай»

Нитка маршрута: Москва — Казань — Златоуст — Ишим — Новосибирск — Бийск — Акташ — Южный берег Телецкого озера — Акташ — Кош-Агач — плато Укок — Кош-Агач — Бийск — Новосибирск — Омск — Челябинск — Бугульма — Мордовия — Москва.

…Мы ехали к снежным вершинам.
По правую руку внизу раскинулась долина. По левую взмывал вверх крутой склон. Мы ехали на автомобилях по узкой тропинке, идущей по склону горы, по перевалу. Камни царапали балки мостов, дизельные двигатели выпускали клубы черного дыма, мы трогались со сцеплений в подъемы, в которые, казалось бы, невозможно было тронуться с места. Ручные тормозы с трудом держали машины.

А впереди были горы.
Снежные вершины взмывали к небу. Величавые и красивые горы молча взирали на нашу возню. Таких, как мы, здесь проезжает много, такие, как мы, ковыряются здесь на камнях и медленно ползут вперед, метр за метром, на первой пониженной передаче, пуская клубы выхлопных газов, идущих от задыхающихся двигателей. А горы стоят, подпирая снежными вершинами высокое и далекое небо, и сотни лет подряд смотрят на маленьких и отчаянных людей, карабкающихся вперед, вверх, так медленно и так тяжело. Горы так много видели. Сегодня к ним опять едут люди, маленькие и смешные, на маленьких четырехколесных железных коробочках, которые они называют «автомобилями» — достижение прогресса 20го века.

Мы ехали вперед, к этим снежным вершинам, недостижимым, но таким близким. Спотыкаясь колесами о камни, мы смотрели на прекрасную долину. Мы дышали чистым горным воздухом и вспоминали звездное небо, которое живет здесь каждую ночь. Мы любовались высокими горами. От окружающих видов у нас перехватывало дыхание. Нам было наплевать на тяжелую дорогу, на булыжники, на то, что мы третий час еле ехали вперед на пониженной передаче. Мы были здесь, в этом мире спокойствия, умиротворения и снежных вершин. Мы понимали одно: ради них стоило уехать на 4 с лишним тысячи километров от дома, преодолеть это расстояние, доехать сюда и теперь быть здесь. И ехать вперед, к таким близким, но таким далеким снежным вершинам.

Мы ехали по перевалу Теплый Ключ на плато Укок — «зону покоя» на Алтае…

Пролог №1: почему Алтай?

Как-то раз уютным мартовским утром у меня заморгала на машине лампа давления масла. Я ужасно перепугалась и поехала в сервис, чтобы найти причину такой неприятной поломки.

Мужики в сервисе позвали своего самого лучшего моториста, самого умного и самого мудрого. Мудрый моторист, вытирая промасленной тряпкой свои руки, выдающие его мудрость, спросил, что за мотор стоит на моем автомобиле и какой у этого мотора пробег.
— ЗМЗ-514, пробег под 150 тысяч, — ответила я.
— О, — поставил диагноз моторист, даже не слушая ровный звук тарахтящего мотора, да что там, даже на него не посмотрев! — русские дизеля столько не живут: надо обязательно менять вкладыши и поршневые кольца. И это самое малое, что произошло с мотором. Совершенно точно, что у мотора плохая компрессия. И, конечно, пора переходить на полусинтетическое масло 10w40.

Оставив меня с огромными глазами, круглыми, как блюдца, моторист мудро удалился. Даже не выслушав мои слова о том, что мой мотор не жрет ни грамма синтетического масла 5w40 от замены до замены, а в холод заводится с пол-оборота — такому пуску позавидует любая иномарка.

Когда мудрый моторист ушел, мы с обычными работниками сервиса довольно быстро выяснили, что проблема была непосредственно в связке датчик - показометр. И не более.
Тем не менее, такое отношение к российскому дизелю меня несколько зацепило, и я решила совершить нечто безумное в доказательство того, что жизнь у русской машины с пробегом под 150 тысяч только начинается.
Я подумала, что надо куда-нибудь далеко поехать.
И в голове всплыло одно слово — Алтай. Это далеко. Красиво. И чуть-чуть безумно.

Пролог №2: состав участников

На Алтай нас собралось три машины и 10 человек — честно говоря, такого я никак не ожидала. Я думала, что половина традиционно откажется ехать, однако все согласились. И — что еще более удивительно! — все поехали.

Наши машины:

1. Шевроле Нива — та самая, которая ездила со мной на Кольский полуостров.
Леся — водитель и владелец.
Саша Чэ — сменный водитель.
Володя — бортпроводник.

2. УАЗ-Патриот с дизелем Ивеко — машина, которая надеялась, что ее наконец-то добьют, и она сможет спокойно издохнуть. А вместо этого ее заставили ехать на Алтай. Здесь возникает логичный вопрос: «Как вы вообще решились ехать так далеко на умирающем Патриоте?». Ответ прост: никто, кроме владельца этого Патриота, не знал масштабов трагедии. Впрочем, вполне вероятно, что масштабов трагедии не знал и сам владелец. То, что Патриот доехал до Алтая и вернулся оттуда своим ходом, — это чудо из серии «безумству храбрых поем мы песню».
Андрей — водитель и владелец.
Костя — сменный водитель.

3. Мой незабвенный и любимый УАЗ-Хантер с дизелем ЗМЗ-514.
Я — единственный водитель. Мне опять пытались внушить, что ехать 9 тысяч километров за рулем без смены — это глупости и бред. Но я традиционно сказала, что мне нормально, и ехала одна.
Ильмир — создатель запатентованной пятиточечной системы крепления заднего пассажира.
Вера — главный бухгалтер поездки и человек, который всегда находил нам жилье.

Еще с нами были Лена и Саша Тэ, но они дрейфовали по всем автомобилям, а иногда вообще терялись.

Пролог №3: за неделю до выезда

В этот раз готовить машины мы начали как-то поздно — где-то за неделю. Раньше всех съездила в сервис Леся на Шниве, поменяла генератор, а заодно купила себе новую резину — АТшный Кумхо.

Выезд был назначен на субботу, сцепление на новенький Sachs от Cummins на своем Хантере я поменяла даже больше, чем за неделю, а вот делать всякую мелочевку поехала во вторник к своему любимому мастеру. Стандартно поменяли масла и фильтра, пощупали и погладили машину, ничего ужасного не нашли, кроме убитых рулевых наконечников на короткой тяге.

А вот с Патриотом было все плохо: его было проще поменять, чем починить.
Андрей имел неосторожность поехать ремонтировать машину за неделю до выезда, а не раньше. При диагностике выявилась куча проблем: почти порванный ремень агрегатов, убитые ролики, люфтящий передний кардан, размолотые шкворни, оба мертвых ШРУСа, разбитая панара. При этом некоторые запчасти на Ивеко — те же ролики — Андрей с трудом нашел в Москве за какие-то невероятные деньги.

Мне же не давали покоя разбитые рулевые наконечники, и вечером в четверг я решила съездить их поменять в неизвестный мне сервис, который находился недалеко от меня.

Два рулевых наконечника мне меняли довольно долго, периодически о чем-то советуясь. Я всегда считала, что такая простая операция, как замена наконечников, для сервиса не должна представлять большой проблемы, однако процесс затянулся на 1,5 часа. Время близилось к поздней ночи, я ждала и ругалась про себя, что там можно ковырять столько времени.

Ближе к 12 часам ночи неожиданно выяснилось, что у меня течет ГУР.
Моему удивлению не было предела.
Свою машину я обслуживаю регулярно, ее всегда смотрят и проверяют, да я и сама некий осмотр под капотом делаю. И тут на тебе. Под УАЗом совершенно неожиданно расползается большая лужа красной жидкости, хотя еще утром я такого не наблюдала. Да что там, с машины ничего не текло в тот момент, когда я приехала в сервис!

Время 12 ночи, все устали, хочется спать. Пришлось оставлять машину, ехать домой на электричке, ребята в сервисе обещали завтра все починить. Предупредила их, чтобы были аккуратны с нижним патрубком радиатора — он лежит на рулевом редукторе (конструктивная глупость завода) и на нем стоит специальная защита от перетирания.

Тем временем, Патриот пытался починиться и прийти в более-менее адекватное состояние, чтобы суметь хотя бы выехать за пределы МКАД.

В пятницу я забрала из сервиса свою машину. ГУР починили — проблема вроде как была в прослабленном штуцере шланга высокого давления и медных колечках, более внятно мне никто ничего объяснить не смог. Уточнила про нижний патрубок радиатора, не трогали ли его. Меня заверили, что все собрали, как было. Однако на слегка уехавшую на бок защиту от перетирания я внимание все равно обратила, задала вопрос по этому поводу, меня заверили, что все точно-точно собрали, как надо. Решила поверить. Сейчас понимаю, что, наверное, зря. Все-таки надо ездить только в проверенные сервисы, в которых я полностью уверена. С другой стороны, до старта оставалось 14 часов, и что-то разбирать и переделывать было поздно. Хочу сказать, что в дальнейшем эта поездка в незнакомый сервис мне аукнулась. Не могу винить ребят в потекшем ГУРе, вероятно, это стечение обстоятельств, что он потек именно у них. Но вот в пролитых на землю 14 литрах антифриза в процессе путешествия я точно знаю, кто виноват. Но об этом — в отчете.

За 9 часов до старта Андрей поехал забирать свой Патриот. И узнал, что ключи от машины случайным образом уехали в Тверь.
Произошедшая схема была довольно случайной — мастер забыл ключи от Патриота в машине, которую отдал отцу, который уехал на ней в Тверь. Нам повезло, что Андрей, перерыв половину квартиры, сумел найти второй комплект ключей, на которых, правда, не было сигнализации. Сигналку на Патриоте пришлось отключать, но на фоне остальных проблем это выглядело легким недоразумением.

За 5 часов до общего сбора в Балашихе все более-менее закончили паковать вещи и попытались разойтись спать.
Чтобы через 5 часов отправиться навстречу новым трудностям и приключениям.

День 1

04.07.2015
Москва — Владимир — Нижний Новгород — Чебоксары — Волжск — Казань

Я поспала только 3 часа, встала в 2 часа ночи, чтобы к 5 часам утра приехать на место общего сбора — на заправку BP в Балашихе.

На восток страны мы стартовали по трассе М-7 около 5:30 утра.
Первый день каких-то особенных сильных впечатлений, в целом, не принес. Мы просто ехали, настраивали рации, учились понимать стиль вождения друг друга, ведь нам предстояло провести вместе ближайшие 2 недели.

В Московской и Владимирской областях на трассе нет ничего особенного — это 4 полосы, частая асфальтовая колея, красивый зеленый лес по обочинам — самое оно для того, чтобы вжиться в дорогу, привыкнуть к ней, почувствовать ее. Ведь впереди — тысячи и тысячи километров дорог нашей России!

Кстати, первое открытие капота машины у меня случилось еще возле подъезда — я обнаружила, что из бачка куда-то делся антифриз. Вновь вспомнив добрыми словами «замечательный» сервис, я влила в бачок около литра зеленой жижи. Не самое приятное начало путешествия. Но отступать все равно некуда — дорога ждет и зовет.

Где-то за Балашихой случилось второе открытие капота: у меня заморгала лампа свечей накаливания, которая является в моей машине одновременно диагностической (у меня нет «чек энжина», не удивляйтесь, это особенность моего мотора). На одной из заправок, где мы остановились для перераспределения вещей и людей по машинам, я заодно слазила под капот и обнаружила подкапотную лампу с отгнивающим проводом. Провод висел массой на реле стартера. Сняли провод, машина перестала заводиться. Удивились, прикрутили провод на место, машина завелась. Отгнивший кусок удалили пассатижами.

На фото — наши машины. Патриот скромно стоит в сторонке — Андрей пока успел пожаловаться только на странные тормоза, мол, тормозной путь слишком длинный. Саша Чэ покатался по заправке, оттормаживаясь, вроде как ничего критичного не заметил, решив, что джип-то большой, двухтонный, он не будет тормозить, как какая-нибудь маленькая юркая машинка. Шнива радостно ожидает приключений. А под капотом Хантера мы ковыряем реле. Хантер с открытым капотом как бы заранее предупреждает нас о том, что приключений у нас будет много.

До Нижнего Новгорода шла обычная четырехполосная дорога.

Приехали в Нижний Новгород.

В районе Нижнего Новгорода навигаторы стали немного дурить — Яндекс опять предлагал мне поехать в Большое Мокрое на несуществующую дорогу, по которой я пыталась уехать зимой (когда ездила в путешествие за Урал), Навител показывал нечто более приличное. На этот раз я поступила умнее и поехала по дорожным указателям. И нигде не заблудилась. Навител более-менее совпадал с дорожными указателями, поэтому я избрала именно его своей основной навигацией в дороге, а странного Яндекса выключила и забросила куда подальше. Решение оказалось верным: навигация Яндекса все-таки несколько странновата и порою прокладывает неожиданные маршруты, не вяжущиеся с законами логики. К Навителу за всю поездку таких претензий у меня не возникло, работал хорошо и четко.

За Нижним Новгородом дорога была, в основном, двухполосной, изредка расширяясь до трех полос для обгона. Вокруг раскидывались симпатичные пейзажи, вполне типичные для наших мест.

Пожалуй, самым сильным впечатлением первого дня поездки стало первое дорожное откровение относительно Патриота.
После очередного обгона фуры Андрей задумчиво сказал в рацию:
— На этот раз я заглох два раза.
— Что? — удивились мы.
— Заглох. На обгоне. Я обгонял фуру и два раза заглох.
— Что?!

Мы всерьез обеспокоились внезапно возникшей проблемой и трудностями, которые Андрею пришлось пережить при довольно опасном процессе обгона по встречной полосе. Однако невозмутимый Андрей развеял наше беспокойство:
— Но это нормально, на прошлом обгоне я заглох три раза.
— Что?! Андрей, как давно у тебя появилась эта проблема с машиной? — мы думали, что проблема возникла после выезда, но...
— Нууу… Вообще, она у меня уже года полтора, — все так же невозмутимо ответил Андрей.
— Что?!

Выяснилось, что Патриот не может набирать высокие обороты, а машина глохнет при попытке дать ей нагрузку при, например, резких ускорениях или подъемах в крутую горку. Турбина пытается выйти на рабочие обороты, у нее это не получается, машина глохнет. «Чек энжин» горит постоянно, при глушении машины появляется второй «чек». При этом Патриот знатно дымит.

Бортового компьютера на Ивеке не стоит, ошибки прочитать и сбросить мы не смогли бы. На очередной остановке достали пыльный воздушный фильтр и вытряхнули его, как смогли, — запасного с собой не было. Подумали, что турбина может где-то подсасывать воздух через дыру в каком-нибудь патрубке, однако навскидку дырок не нашли, обнаружили только на одном из патрубков сгнивший хомут.

Экипаж Патриота забыл бубен для починки машины дома, поэтому пытается пользоваться обычными ключами и какими-нибудь гениальными инженерными решениями, но у них ничего не получается. Впрочем, как мне кажется, Патриоту не помог бы и волшебный бубен.

В целом, от Москвы до Казани мы ехали около 16 часов. Мне ехалось немного тяжко — сказывался сон длительностью всего лишь 3 часа. Спасалась традиционно кофе. Но мне было не привыкать — после зимнего турне за Урал перегон «Москва — Казань» стал для меня чем-то родным и традиционным.

После Чебоксар поинтересовалась у дальнобоев, как лучше проехать в Казань — через основную трассу М-7 и город Цивильск или сразу переехать на другую сторону Волги и поехать через Волжск.

— Если у вас много времени, — прозвучал ответ по рации, — то езжайте через Цивильск, там как раз была пробка километра в 3 минимум. А если времени мало, то лучше через Волжск.
Последовали совету и поехали по северной дороге.

Неожиданно приехали в Республику Марий Эл.

Дорожка через Марий Эл на Казань мне очень понравилась — после загруженной трассы М-7 она показалась тихой, уютной и довольно спокойной, с маленьким трафиком и местами хорошим асфальтом. На улице темнело. Вечерние сумерки постепенно скрывали от нас красивые пейзажи и уютные деревни.

В Казань приехали ближе к 22 часам и неожиданно узнали, что квартира, которую мы забронировали днем, уже сдана. На вопрос «Какого?» нам ответили что-то вроде: «Ну вы не звонили, мы подумали, что вас не будет», хотя мы предупреждали, что приедем в 10-11 вечера. С горя Андрей умудрился остановиться на автобусной полосе четко под камерой, мы остановились следом за ним, затем поняли, какую глупость совершили. Леся предупредила, что еще надо аккуратнее останавливаться на светофорах и не заезжать за стоп-линию, здесь камеры этот маневр тоже отлавливают.

В срочном порядке нашли какую-то другую квартиру, поехали туда через страшную дорожку разворота под мостом вдоль набережной — этакую «темную сторону» Казани.

Саму Казань традиционно сумели посмотреть лишь из окон автомобилей. Зато увидели ночную панораму светящегося Кремля — очень красивое зрелище.

Заселились в квартиру. Ребята отправились пить чай на кухню, я же почти сразу легла спать — ехать сотни километров после трехчасового сна — не самая простая задачка, хоть и вполне выполнимая.

День 2
05.07.2015
Казань — Набережные Челны — Уфа — Златоуст

Второй день нашего путешествия стал днем, когда нам фатально не везло.
Наверное, это что-то из разряда «ну, бывает, ну, обстоятельства». Однако учитывая общую закономерность событий, начиная от потекшего перед выездом ГУРа на моей машине и уехавших в Тверь ключей от Патриота, впору было поверить в некие силы свыше, не желающие пускать нас на Алтай.

Выехать планировали в 7:30 утра, выехали ближе к 8 часам. Неплохо для такой большой компании.

Утро в Казани.

Машины готовы к старту.

Казань при дневном свете мы увидели лишь из окон автомобилей. Традиционно. Кажется, слишком много городов я видела лишь из салона машины.

За Казанью нас ждали новые красивые пейзажи и приключения.

За Казанью, на просторах Татарстана, скромный парень из ГАИ на черной БМВ остановил Лесю и вменил ей обгон под временным знаком запрета обгона. Судя по количеству других автомобилей на обочине, место было хорошо «прикормленным». Ситуация была очень спорной, и мы всерьез намеревались вступить в дискуссию и отстаивать мнение о том, что скромный парень очень не прав. Наверное, мы бы так и сделали. Если бы не одно «но»...

Вдруг выяснилось, что Леся забыла дома СТС на машину. ПТСа, понятно, с собой тоже не было.

Ей-богу, ситуация из разряда «ну, бывает, ну, случается»: собираясь в поездку, Леся схватила папку с документами в полной уверенности, что все лежит на месте. Она не знала, что за день до этого ее отец, беря Шниву, достал из папки СТС и по возвращении домой не убрал его обратно.

Отсутствие СТС — штрафстоянка до устранения причины задержания. Ситуация оказалась для нас безвыходной: мы в 1000 километров от дома, у нас только второй день путешествия, мы едем без резервных дней. Нам могут дать три часа на устранение причины задержания до того, как машину отправят на штрафстоянку, но доставить СТС за 3 часа из Москвы за Казань просто нереально.

— Уж лучше бы она права дома забыла, а не СТС, — отметил скромный парень из ГАИ на черной БМВ и с ним пришлось согласиться.

Со скромным парнем пришлось договариваться — удалось. Честно скажу, сумма вышла немаленькая, скинулись всей толпой в 10 человек. Прокручивая эту ситуацию в дальнейшем в голове, я поняла, что другого выхода у нас, собственно, не было. Или договариваться, или под откос все путешествие, можно разворачиваться и ехать обратно домой.

Леся созвонилась с родственниками, чтобы те отправили СТСку какой-нибудь экспресс-почтой по России. На дворе было воскресенье, все экспресс-доставки начинали работать только в понедельник, соответственно, самое раннее, когда СТСка могла бы приехать в какой-нибудь город, — это вторник. Поэтому выбрали Новосибирск, к тому же, у Саши Тэ там живет друг, на чей адрес СТС и отправили.

Нам оставалось надеться, что больше нас по пути останавливать не будут. Забегая вперед, скажу, что до Новосибирска нас не останавливали. Но и обгоны мы теперь совершали с особой внимательностью, считая, что любой временный знак — это обязательная «подстава» от ГАИ.

Оставив невероятную сумму на апгрейд скромной БМВ скромного парня из ГАИ, мы двинулись дальше в смешанном настроении: с одной стороны, обидно, что так получилось, с другой стороны, легко отделались.

Чтобы сильно не унывать, мы любовались окружающими пейзажами:

— Дааа... прямо хорошее начало для отчета. Ехали как-то три машины на Алтай. Ну как ехали... — сказал Саша.
— Не. Лучше так. Ехали как-то три машины на Алтай. Одна сломанная, вторая без документов, а третья... Свееееет?
— А я чего? — ответила я. — А у меня лампочка топлива горит и, судя по информации Яндекса о ближайшем Лукойле, сломанному еле едущему Патриоту придется тащить меня на тросу. Патриот, ты готов?
Патриот ответил мне лишь черным облаком дыма из выхлопной трубы.

Тащить, кстати, не пришлось, до Лукойла доехала сама. Оказывается, если горит лампа, а стрелка почти лежит на нуле, это в баке осталось еще около 4-5 литров — этого мне хватит на 40-50 километров.

Мы ехали дальше. На одной из остановок высадили из Патриота двух пассажиров и рассадили их в две другие машины, чтобы Патриоту хотя бы чуть-чуть было проще ехать.

Прибыли в Набережные Челны. Еще один город, на который я одним глазком посмотрела из салона автомобиля.

Леся делится впечатлениями от города по рации.

Кстати, касательно радиосвязи — поскольку сибишек у нас было только две, то для связи между экипажами мы пользовались переносными «кенвудами». С одной стороны, не самое лучшее решение — их надо было постоянно заряжать, они были тише сибишек. С другой стороны, сибишки мы настроили на дальнобойный канал и слушали дальнобоев — довольно удобно, ведь разводить свой флуд между экипажами на 15 АМ С было бы не слишком прилично.

Проехали реку Каму.

Одним глазком посмотрели на тамошнюю ГЭС.

После Набережных Челнов нам периодически начали попадаться ремонты дороги, регулируемые светофором. Они были совсем не страшными и долго мы в пробках не стояли.

Особо приятно было, когда пробки случались возле красивых пейзажей: можно было выползти из машин и полюбоваться, например, вот на такое живописное болото.

Когда мы прибыли в Башкортостан, время убежало от нас на 2 часа вперед.

Пейзажи продолжали радовать.

Позже мы прибыли в Челябинскую область.

Начался перевал через Урал.

Я ехала и вспоминала свою зимнюю поездку. Я снова тут! Как интересно снова ехать по тем далеким местам, где уже бывал, но в другое время года, когда вокруг не слякоть и снег, а дождь и зелень. Да, на перевале нас встретил дождь — погода в горах всегда неожиданна.

Мы смотрели на красивый город Сим, раскинувшийся в окружении гор, горные пейзажи и обрывы, сувенирные палатки, деревья по обочинам, мы преодолевали затяжные подъемы и очень затяжные спуски, перед которыми стояли предупреждения водителям о том, что необходимо проверить тормоза и включить пониженную передачу.

Город Сим.

А еще у нас был Патриот, который не ехал в горку и глох под нагрузкой. Патриота мы пустили вперед, чтобы подстраиваться под его темп.

...Нас обогнали три фуры. А за еще одной фурой мы ехали больше часа. Тут даже я не выдержала.
— Андрей. А у нас в планах есть обгон?
— Я пытаюсь.
— Попытайся. В противном случае, проще будет достать проектор и на кузове впереди едущей фуры смотреть фильмы, чтобы не уснуть.

Каждый успешный обгон Патриот совершал под наши бурные аплодисменты, задымляя все вокруг облаками черного дыма. На затяжных подъемах он, как правило, включал «аварийку» и очень медленно вскарабкивался наверх. В эти моменты те редкие фуры, которые нам удавалось обогнать, вновь обгоняли нас. Это был замкнутый круг. Впрочем, мы не ругались на Патриота, мы, наоборот, пытались его подбодрить, сами думая о том, как бы не уснуть на усыпляющих 70-80км/ч за очередной фурой.

Потом стемнело, и дождь усилился, заметно похолодало... Что-то я на уральский перевал постоянно попадаю в «хорошую» погоду. Зимой ехала в снег по темноте. Теперь — в дождь по темноте.

Мы думали добраться в тот день до Челябинска, однако новые неожиданные обстоятельства внесли коррективы в наши планы.

Когда совсем стемнело, мы остановились на заправке Лукойл, чтобы, собственно, залиться топливом и выпить по чашке кофе — он был нам необходим, темнота и медленная скорость сильно усыпляли.

Все было спокойно, ничего не предвещало беды.
Я отъехала от колонки, кто-то еще покупал кофе, кто-то заправлялся, мы стояли и разговаривали с Сашей. Недалеко была припаркована золотистая «Кия» с челябинскими номерами. Из нее к нам подошел какой-то подозрительный молодой человек в спортивном костюме и начал гнать. Мы не стали на него как-то особо реагировать и вежливо попросили его уйти, сказав, что мы едем издалека, устали и совершенно не хотим вступать в какую-либо полемику. Он начал оскорблять Сашу, явно нарываясь на грубый ответ. Однако мы продолжили особо не реагировать. Тогда молодой человек просто взял и ударил Сашу по лицу.

Нет, я в своей жизни успела многое повидать, но с таким я столкнулась впервые.
Затащила Сашу в машину и заблокировала двери, сказала остальным нашим по рации о том, что творится какая-то неведомая фигня. Наши ребята, кажется, сами ни черта не поняли, подъехали к нам, вышли из машин, после чего на них тоже набросились с кулаками неадекватные индивиды из «Кии», коих там было точно не меньше пяти.
Единственно верным решением оказалось прыгнуть в машины и свалить.

Остановились на обочине немного дальше, оценили масштабы случившегося, пострадали Саша и Костя. Пока Андрей со вторым Сашей бинтовали Костю, я и Ильмир забинтовали первого Сашу. Решили ехать в ближайшую травму.

Вот, собственно, ситуация, которая ко всем чертям подрывает во мне веру в людей, а мой разноцветный мир розовых пони навсегда меняется.
Вот поэтому я часто боюсь останавливаться возле голосующих людей (если сходу не видно, что человеку реально нужна помощь), а подваливающих ко мне незнакомых опасаюсь. Получить ни за что по морде — это сильно.

Здравствуй, «дружелюбный» Урал.
Эта та ситуация, после которой мне хочется взять пистолет и самостоятельно улучшить генофонд этой планеты. Однако, увы, мне остается лишь верить в мировую справедливость и в то, что каждому, в итоге, воздастся по заслугам. Например, что несколько дней спустя эта Кия окажется в кювете с пятью трупами внутри. Жестоко? Мне плевать. Генофонд нашей планеты требует капитального улучшения.

Вот так, едешь ты спокойно на Алтай, никого не трогаешь, ни к кому не пристаешь, никого не обижаешь и вообще ни к кому не лезешь. А все равно получаешь по морде. А за что? А я не знаю. Вот не знаю. Я понимаю, если бы случилась какая-нибудь перепалка или кто-то кого-нибудь обидел бы. Нет. Тупо подошли и дали в лицо. Причем, судя по характеру разбитости брови, до которой мы доковырялись, вытерев кучу крови, били не кулаком, а кастетом. Я могу предположить только то, что данные представители животного мира, случайно назвавшиеся человеками, были либо пьяными, либо под наркотиками, либо они душевнобольные. Правда, тогда совершенно непонятно, какая добрая душа дала таким неадекватам водительские права.

— Да ладно тебе, Свет, — пытается шутить Саша, пока я заматываю бинт вокруг его головы. — Зато смотри, я даже не залил кровью салон твоего УАЗика!

Чуть позже сообщила в рацию дальнобоям о неадекватной Кие, катящейся, вероятно, в сторону Челябинска (наверняка нелюди из нее были пьяными или под какими препаратами; мало ли, что еще они могли учудить на дороге). Дальнобои поблагодарили за информацию и сказали, мол, ну вы это, если что, говорите — поможем.

И что это было? Реакция на московские-подмосковные номера? Странные желания воспаленного мозга?
— Ехали как-то три машины на Алтай... — задумчиво сказал Саша.

Естественно, о дороге до Челябинска теперь не могло быть и речи. Совсем недалеко от нас был Златоуст, решили ехать туда. Вера нашла круглосуточную травматологию, забили в навигатор адрес и поехали.

Что-то у нас в каждой поездке травматология становится обязательной точкой для посещения. Златоустская «травма» оказалась дружелюбнее мурманской, которую мы тоже в свое время посетили, правда, там участник путешествия повредился самостоятельно, без посторонней помощи. Костю и Сашу перебинтовали, не нашли ничего ужасного, дали рекомендации, что через сутки надо снять бинты и намазать зеленкой. Спросили, будем ли писать заявление в полицию, ответили, что без толку, т.к. даже номера машины не запомнили, только регион.

Вера за это время нашла квартиру, которая расположилась на одной из многочисленных «линий» Златоуста, в которых мы поначалу заблудились.

Хозяева златоустской квартиры оказались в разы приятнее и дружелюбнее, чем хозяева казанских квартир! Заселялись мы в квартиру уже ближе к часу ночи. Хозяин приехал на велосипеде, мы с ним отлично поболтали. Квартира была уютной, так что начало третьего дня вроде как оказалось хорошим...

У меня начали закрадываться в голову какие-то мысли фаталиста, мол, что это за неведомая сила, тормозящая нас по пути на Алтай, что за силы мира подстраивают нам трудности? Может, все, пора разворачиваться и ехать домой?
Пришлось ложиться спать, чтобы выветрить всякий бред из головы.

...А утром третьего дня я выглянула из окна златоустской квартиры и увидела горы. Деревья, холмы внизу, а на горизонте — горы. И тогда я поняла, что, на самом деле, все будет хорошо. Суровые горы тоже бывают добрыми и честными. И в свете утреннего солнца дают понимание, что главное — двигаться дальше.

День 3
06.07.2015
Златоуст — Курган — Ишим — Абатское

Златоуст — это маленький Мурманск.
Мурманск, в котором я была в прошлом году, запомнился мне извилистыми дорожками, постоянными спусками и подъемами, холмами и красивыми панорамами с разных частей города. Златоуст оказался тем же Мурманском, но только холмы в нем были чуть ниже и дорожки чуть менее крутыми.

Златоуст из окна квартиры на пятом этаже выглядел вот так:

А от места парковки автомобилей — так:

Мы с интересом прокатились по извилистому Златоусту, проехали по его холмистым дорожкам. Заодно попытались зайти в магазин запчастей на УАЗ и найти воздушный фильтр Андрею на замену — не нашли.

Зато познакомились со златоустскими трамвайчиками:

Покинули город и стали преодолевать оставшуюся часть перевала. Дождь не прекращался и продолжал вводить нас в уныние своей мокростью и серостью.

Нас окружали мокрые леса в мокрых горах, под мокрые колеса стелился мокрый асфальт, а мокрое небо продолжало сыпать мокрым дождем. И лишь в салонах автомобилей было сухо и уютно.

Впрочем, наши приключения были бы не полными, если бы кто-нибудь не улетел на встречку! Поскольку Патриот был почти сломан, Шнива кралась без документов, то сплясать танго пришлось мне: меня занесло на мокром асфальте.
Ощущения заноса традиционно бесподобны: еду, надо выходить на очередной обгон. Подвигаюсь к встречной полосе, смотрю в зеркало — сзади по встречке уже летит машина на обгон. Ее надо пропустить. А в этот момент фура, едущая передо мной, в пол выжимает тормоз. Моя вина, что перед обгоном слишком близко к ней подвинулась.
Так же резко жму тормоз в пол.
Дождь, мокрый асфальт. В асфальте колея, наполненная водой. У меня — зависимая подвеска и грязевая резина.
Машина даже не теряет в скорости. Как ехала, так и едет, тормоза просто НЕТ!
Я слегка даю руль влево, чтобы войти в фуру хотя бы по касательной. Однако машина реагирует иначе — на встречку меня выкидывает целиком и тащит боком на обочину.
Машина, которую я пыталась пропустить, летит мне в задний бампер, но соображает, что все плохо и мой задний бампер двигаться не думает, уходит на встречную обочину и успевает обойти меня до того, как на обочину выбрасывает боком меня. Только тут наконец-то останавливаюсь, наполовину на обочине, наполовину поперек встречной полосы.

Слава богу, что встречная полоса пустая. Полностью съезжаю на встречную обочину. Выдыхаю. Включаю поворотник и перемещаюсь обратно в свою полосу на своем направлении. Ребята спрашивают по рации, что я там творю и зачем швыряюсь из полосы в полосу. Нарочито весело отвечаю, что решила немного полетать, а сама мысленно выдыхаю повторно. Через минуту вижу причину резкого всеобщего торможения: собственно, ситуация точь-в-точь моя, только там фура и легковушка все-таки столкнулись. Выдыхаю еще раз.

После перевала перед Челябинском началась хорошая дорога в четыре полосы, дождь пошел на убыль, а вскоре и вовсе прекратился. Выглянуло солнышко и подняло нам настроение.

А за Челябинском началась Курганская область.
Если меня спросят, в каком регионе России из тех, в которых я побывала, самые плохие дороги, то я однозначно отвечу, что в Курганской области!
Я ехала по ней и вспоминала такие речевые изощренные конструкции, что сама же поразилась собственному словарному запасу.
Когда мы прибыли на территорию Курганской области, машина начала греметь, в салоне все залетало, машину и нас затрясло. На дороге появились ямы, которые даже нельзя было объехать, потому что тогда ты попадал в другие ямы!
— Как погода?
— В Хантере-то? У нас вещепад!

И правда — с полочки над лобовым стеклом на нас падали аккуратно сложенные там вещи: морда от магнитолы, флешки, очечники, диски с музыкой, какие-то карты, бумажки, другие неожиданные находки, о которых я даже не знала. Лишь отвертка вела себя прилично — она вцепилась в пластик полочки и держалась за него всеми своими силами. Она единственная, кто без потерь пережил дороги Курганской области.

Я могла держаться хотя бы за руль, а Вера, сидя на штурманском кресле, не знала, за что ей хвататься в следующий момент, то ли за штурманскую ручку, то ли за панель приборов, то ли за полочку, чтобы и самой не улететь с кресла, и одновременно держать руками поток вещей, стремящихся в салон. Именно где-то в Курганской области мы придумали классификацию глубины и размаха асфальтовых ям, дав им названия рыб: тунец, щука. Не спрашивайте. Нам надо было хоть как-то не сойти с ума.

Помнится, зимой я ехала по Курганской области через Шадринск — машину трясло. Я ехала теперь через Курган по федеральной трассе — машину все так же трясло. Ей-богу, дорога в Мурманской области в Териберку (а там грейдер) лучше, чем асфальт в Кургане! Да что там говорить, каменистая дорога к водопаду за Териберкой больше похожа на дорогу, чем федеральная трасса через Курганскую область!

В какой-то момент мы встретили участок со знаком «неровности» и ограничение 30км/ч. Я посмотрела на этот участок и спросила, а КАК ЗДЕСЬ ПРОЕХАТЬ НА ЛЕГКОВУШКЕ?! Она же здесь пузом цепляться будет. Асфальт в этом месте вздыбился разнонаправленными волнами на высоту явно больше клиренса обычного легкового автомобиля.

— Ну, будь я здесь на своей Шкоде, я бы поехал по обочине, — ответил мне по рации Саша.

А потом я просто начала ненавидеть Курганскую область.
Машину трясло.
Потом трясло.
Затем трясло.
Вещи летали по салону и падали с полочки над лобовым стеклом.
Трясло.
Трясло.
Трясло.
Асфальт больше напоминал стиральную доску, я знаю грейдеры лучшего качества.
Трясло.
А потом опять трясло.

Вероятно, дело в моем автомобиле c короткой базой и рессорной задней подвеской, ШевиНива и Патриот, кажется, чувствовали себя несколько лучше. Хотя как лучше. Патриот, например, влетел в какую-то яму, из-за которой у него отвалился один из датчиков АБС, на панели приборов загорелась соответствующая лампочка, и АБС вообще перестал работать, а несколько недель спустя в Москве он выяснил, что погнул рулевую тягу (впрочем, несильно, раз он не заметил этого во время всего путешествия по Алтаю, но тем не менее).

Ближе к границе с Казахстаном началась своей особенной красоты дорога — двухполоска, но почти везде — с прерывистой линией и очень маленьким трафиком. А вокруг этой дороги раскинулись степи и поля.

Забегая вперед, отмечу, что за Челябинском становится намного проще ехать и обгонять, получая больше удовольствия от управления автомобилем. Неважно, что почти везде — только две полосы. Трафик очень сильно сокращается, и порою можно без проблем обогнать сразу 3-4 фуры по встречке, что для моего задумчивого автомобиля вообще нонсенс. От Москвы же до Челябинска трасса сильно перегружена и изобилует неимоверным количеством экипажей ДПС и камер. На перевале через Урал трафик тоже большой, но там сложности создают еще и крутые повороты и постоянные запреты обгона, что, в принципе, вполне логично на такой дороге. За Челябинском же даже количество камер и машин ДПС становится сильно меньше.

Это — невероятно хороший участок в Курганской области. Асфальт почти ровный. Почти. Если присмотреться, то можно увидеть столь любимую мною асфальтовую колею. Но, в любом случае, такие участки дороги становились для меня временным праздником, ведь машину хотя бы переставало трясти!

Это — все, что мы видели в Кургане. Стелу. Только мне показалось, что к городу она особого отношения не имеет, стела стоит посреди федеральной трассы, а сам Курган находится где-то далеко в стороне.

Это — тоже довольно хороший участок асфальта Курганской области (остальные были хуже). Казалось бы, ну, подумаешь, немного неровно, колея какая-то. Вот и мне из салона автомобиля казалось, что ничего страшного в асфальте нет. Как я ошибалась! Видите — чуть дальше асфальт идет такими легкими, едва заметными волнами-бугорками? Вот на них, именно на них УАЗ скакал, прыгал и раскидывал по салону вещи и пассажиров. И я не понимаю, почему так происходило. Внешне-то совсем не страшно выглядит!

А это виды, за которые я почти простила плохой асфальт Курганской области.

Остановились мы на границе Курганской и Тюменской областей.

Там обнаружилось кафе «Граница» с очень вкусными булочками. Ну, вдруг будете ехать мимо — имейте в виду.

Уникальный кадр — в него попал грузовичок «Красное и Белое»! Эти грузовички попадались нам в больших количествах в Челябинской и прилегающих к ней областях. Мы даже решили, что это какой-то сбой в матрице.

Добро пожаловать в Тюменскую область! Собака не наша, она пробегала мимо и тоже решила попасть на страницы отчета.

Ничейная, «нейтральная» территория на границе Курганской и Тюменской областей. А раз она «ничья», то не удивительно, что в таких ямах можно спрятаться человеку среднего телосложения.

Пока-пока, Курганская область! Какое невероятное счастье, что ты, наконец-то, осталась позади!

И вот началась Тюменская область, которую после Курганской я полюбила еще больше.
Тюменская область встретила асфальтом. Настоящим, гладким, ровным. Я летела по прямой, как стрела, дороге, через бескрайние поля и степи, легко обгоняя редкие фуры, и душа моя радовалась.
А если на дороге и были ямы, то их хотя бы можно было объехать! А не как в Курганской области, куда ни рвани — влетишь в другую яму.

Да, кстати, поехали мы через Ишим, а не Казахстан. Чуть позже я спрашивала у дальнобоев, как вообще дорога через Казахстан и есть ли большой смысл ехать через него, чтобы сократить путь на 100 километров. Дальнобои ответили, что асфальт в Казахстане, в принципе, нормальный, «лучше, чем здесь», граница, как правило, проходится тоже без проблем, однако на ней можно капитально встрять, если перед нами в очереди окажется какой-нибудь автобус. Плюс ко всему в Казахстан нельзя ехать с трещинами на лобовом стекле — можно капитально попасть на штраф, да и денег за страховку, в любом случае, отдать надо будет. Так что мы решили, что все сделали правильно, выбрав дорогу через Ишим, трещин на лобовом не было только у меня.

В Тюменской области, в основном, был хороший асфальт, местами попадались разбитые участки из серии «редко, но метко».

Самая жесткая дорога началась после Ишима перед Абатским.
Знак ограничения скорости 40км/ч выглядел издевательством. Дай бог, там ехать хотя бы 20км/ч! Асфальт вновь вздыбился и походил на бурлящее штормовое море, по волнам которого медленно перекатывались корабли-автомобили.

Отрадой для нас были лишь дальнобои, много говорившие в рацию.
— Я ездил здесь еще в 2003м году, и с тех пор ничего не поменялось! — пожаловался один дальнобой.
— Это же прекрасно! — успокоил его другой. — Так бы положили новый асфальт, а он бы опять разбился. А так представляешь, вот уже 12 лет асфальт, который не требует ремонта, лежит себе и лежит!
— А ограничения 40! Они думают, здесь ГАИ будет с радаром стоять, чтобы, не дай бог, никто не превысил?!
— Ты можешь аж 59км/ч ехать! А вдруг поедешь 62км/ч?!
— Ребята, здесь аккуратно, можно картером зацепить!
— И по обочине пешеходы идут, тоже аккуратно.
— А пешеходки есть?
— Да уж, а если на скорости в яму влететь, то можно кабину потерять.
— Ребята, — поинтересовалась я. — А как, вообще, дорога дальше? Может, был смысл ехать через Казахстан?
— Дорога ужасная! Все плохо! Я здесь езжу 15 лет! Нет ничего хорошего! И дальше дорога только хуже! — сказал один дальнобой.
— А вот и нет, — возразил ему второй. — Не пугай девушку. Через Казахстан не надо. Здесь нормальная дорога. Здесь один плохой участок, за Абатским дорога плохая, потом еще чуть дальше будет один плохой участок, а, в остальном, нормальный асфальт. Не пугайся, езжай спокойно.
— Нет, все плохо!
— Нет, хорошо!
Прав, кстати, оказался второй дальнобойщик, который сказал, что, в целом, асфальт нормальный, а плохие участки попадаются лишь иногда.

Мы же тем временем рассуждали, что, наверное, хорошая дорога в Тюменской области — это демо-версия. А чтобы продолжить пользование хорошим асфальтом, надо продлить лицензию. В любом случае, после Абатского обещали накатить обновление.

Поскольку на улице давно стемнело, мы остановились на ночевку в мотеле «Абат» в селе Абатское. Этих мотелей оказалось там два — один расположился прямо на трассе, второй — на второстепенной дороге через парковку от первого. Мы отправились во второй — там, по крайней мере, не требовали отдельной платы за пользование душем. Мотель оказался вполне нормальным, койко-место стоило 550 рублей, удобства расположились на каждом этаже, а душ — внизу, на первом. Плюс в мотеле обнаружилась неплохая столовая, так что завтрак утром нам был обеспечен.

Ночью под окнами мотеля, как это полагается, тарахтели дизелями фуры, но звук их двигателей стал фоновым и лишь усыплял.

День 4
07.07.2015
Абатское — Омск — Новосибирск

В Абатском наступило утро. Три машины вновь поехали на Алтай.

Выехали около 8 утра. Сегодня нас ждал довольно внушительный перегон до Новосибирска — немного больше 900 километров.

После небольшого антракта началась обещанная дальнобойщиками третья часть «Мерлезонского балета».
Сначала асфальт был хорошим:

Потом он приуныл:

Потом еще приуныл:

А потом каааак приуныл со всей силы!

Давайте приложим к асфальту подорожник и скажем «асфальт, не болей!».

А потом мы встретили очень говорящее название. И все поняли. Просто Россия. И просто болеющий асфальт.

Но, в целом, прав оказался дальнобой, который говорил, что в дороге нет ничего страшного: унывающий асфальт постепенно закончился и вновь стал радовать нас своим крепким здоровьем. Кроме того, кое-где мы заметили строительную технику: вполне вероятно, что рабочие-таки приложат к асфальту много подорожника и федеральная трасса перестанет болеть.

Дорога продолжила радовать нас своим небольшим трафиком. Главное, летя по встречной полосе для обгона автопоезда из фур, было не забыть, что это встречная и попутная полосы, а не одностороннее движение.

Мимо нас в какой-то момент пролетела башкирская Тойота с яркой желтой надписью на заднем стекле «Едем на Байкал!», чем безумно подняла настроение. На дороге стало появляться больше праворульных машин, всяких необычных Тойот, которых не встретишь в европейской части России. Попадались и странные люди вроде забавного Мицубиси, забывшего, что он везет за собой прицеп, и совершающего такие перестроения, при которых он практически сносил другие автомобили. Изредка кого-нибудь пытались подрезать. А, в остальном, все было нормально, дальнобои подсказывали обгоны поворотниками, все вели себя довольно спокойно, а одна «жигули-девятка» даже не нагудела на Лесю, когда она случайно подрезала ее резким выходом на соседнюю полосу.

Кое-где попадались ремонты дороги:

И встретился еще один небольшой болеющий кусок трассы:

Потихоньку доехали до Омска.

С федеральной трассы Омск не произвел впечатления.
Дорога шла немного через Омск, потом выходила из Омска, потом опять начинался Омск, а потом опять заканчивался. В основном, на трассе в Омске асфальт тоже заболел, причем там не то что подорожник, там уже рассада подорожников не помогла бы: ямы образовались даже поверх лежачих полицейских. Уныния в общий пейзаж добавлял вновь зарядивший дождь и серое небо.

Асфальт не радовал кучей ям, кочек и ямок, мы ехали 20-30км/ч за медленно ползущими фурами, с трудом переваливающимися через колдобины. Увиденный кусок Омска оказался каким-то промышленным, вокруг высились трубы да заводы, ввергавшие в уныние. Потасканная перекошенная табличка «коттеджный поселок Левобережный» напомнила о том, что на дворе 21 век и никому не чужды современные тенденции. Я решила, что унылое впечатление от города складывается лишь из-за того, что федеральная трасса проходит через какую-нибудь промышленную окраину города. Вероятно, в центре все иначе.

Коттеджный поселок на промышленной окраине города — этакая попытка воткнуть яркое пятно посреди омских труб:

Кусок хорошей дороги на федеральной трассе в Омске:

Выехали из Омска и полетели по федералке дальше. Редкий кадр — на встречке находится наш Патриот, который смог! Он как раз завершает победный обгон под наши ликования.

Доехали до границы Омской и Новосибирской областей.

Вот где меня охватило первое ликование.
Сибирь! Несколько тысяч километров от дома, позади — вся европейская часть страны, а так же Урал, Курган, Омск. А мы — в Сибири. До чего же это здорово — собраться, решиться, сесть в машины и махнуть далеко-далеко. Сполна прочувствовать километры дорог, бездну расстояния, увидеть, как меняется страна с запада на восток. Пожалуй, самое сильное ощущение — это чувство расстояния. Когда не самолетом, не поездом, а именно машиной — четвертый день пути, бесконечные сотни километров, которые ты проезжаешь сам, которые стелятся под колеса твоего автомобиля, которые ты впитываешь в себя. Кто-то скажет, что это довольно скучно — несколько дней подряд пилить по трассе, останавливаясь только для того, чтобы поспать. У меня иное мнение: это позволяет ощутить масштаб. За 4 дня пути мы успели увидеть столько, как будто едем минимум месяц. А потом вновь приходит понимание размаха нашей страны: от Москвы до Новосибирска — 3 с чем-то тысячи километров. И это еще даже не середина страны! Почти... но не середина.

Когда я смотрю на карту и вижу ниточку маршрута, который мы преодолели, на меня нисходит чувство спокойствия и одновременно — пьянящей радости. От ощущения вот этой невероятной бездны сотен километров.

В Новосибирской области пошел дождь. Шел он, конечно, не три месяца, как в известном фильме, однако количество осадков, вероятно, приближалось к трехмесячной норме.
Шел настоящий ливень! Нас почти смыло. Стена дождя была такой, что просмотреть встречную полосу было нереально. Мы с Патриотом начали опять аквапланировать на своих мостовых мастодонтах.

Дождь шел. Лил. Шел. Лил. Начал раздражать. Начал капитально задалбывать. Задолбал окончательно. Самое большое счастье мы познали, когда он наконец-то закончился.

Патриот продолжал потихоньку разваливаться: лопнул бачок омывателя, перегорела лампа ближнего света в фаре, что потом, кстати, сказалось на ночной езде: за руль сел Саша и долго матерился, утверждая, что головного света хватает только на 5 метров вперед (позже выяснилось, что вторая лампа была удивительным образом поставлена мимо отражателя). Дворники Патриота размазывали грязь по стеклу и не чистили. Саша научился держать обороты так, чтобы Патрик хотя бы не глох, однако динамики автомобилю это не сильно прибавило. Ну и АБС продолжал не работать, но его экипаж Патриота решил мысленно навеки похоронить.

В Новосибирск мы влетали ближе к 12 часам ночи. Мы проехали больше 900 километров за день, это отлично! На удивление, эти 900 километров дались мне намного легче, чем уральский перевал и дорога Москва—Казань с ее бешеным трафиком.

А город Новосибирск мне почему-то сразу понравился. Я даже начала жалеть, что у нас нет запаса по времени и нет возможности остаться в нем денька на два. Может, дело было в том, что в Новосибирск мы приехали ночью, когда на дорогах не было машин и мы не наблюдали известные новосибирские пробки. Но даже дождь не повлиял на мою симпатию, внезапно проснувшуюся к этому симпатичному сибирскому городу.
Огромный, светящийся Новосибирск. Может быть, он мне чем-то напомнил любимый Краснодар — такой же молодой, современный, растущий. Город встретил хорошим асфальтом. Вокруг стояли высокие здания, мы проехали через красивый мост, а город продолжал светиться мириадами огней. Я не могу выделить определенных пунктов, из-за которых Новосибирск мне так понравился. Как-то интуитивно он вызвал симпатию и доверие. А, может, дело просто в том, что я давно хотела в нем оказаться, в большом и красивом городе посреди Сибири, третьем по численности в нашей стране.

В Новосибирске мы вновь сняли квартиру в многоэтажном здании. С балкона открывался вид на шоссе и современные постройки, а также на зеленый УАЗик в соседнем здании полиции.

День 5.
08.07.2015
Новосибирск — Бийск

Поскольку в этот день перегон планировался совсем небольшим, то с утра поспали подольше, выехали около 10 часов. Шел дождь.

Про Новосибирск мне рассказывали, что там бывают очень ужасные пробки, почти как в Москве. Но нам повезло, пробки были минимальные, поэтому ощущения от Новосибирска остались такими же ламповыми и уютными, как и вчера.

Современный, красивый и чем-то неуловимо цепляющий город Новосибирск.

Проехали Академгородок, где подхватили Сашу Тэ, который наведывался в гости к своему другу и который как раз забрал приехавшее экспресс-почтой СТС для Леси.
— Ну, теперь можно и нарушать! — обрадовалась Леся.
— Пожалуй, это будет в разы дешевле, — согласились мы.

Все чаще нам стали попадаться вот такие страшные и ужасные таблички, предупреждающие о клещах. Вообще, перед поездкой я нашла много информации о ситуации с клещами в Сибири и на Алтае — информация совершенно не радовала и пугала энцефалитом. Местные же сказали, что надо просто быть несколько внимательнее, чем обычно, но не надо паниковать. В дальнейшем мы пользовались средствами от клещей да заправляли штаны в ботинки — в общем, делали стандартные процедуры. В итоге, со знаменитыми алтайскими клещами так и не познакомились. Ну и слава богу.

Проехали Бердск, полетели по Чуйскому тракту. Шел дождь.

Чуйский тракт — замечательная дорога, на ней лежит хороший асфальт, разметка, в основном, прерывистая. А вокруг начинают раскидываться поля и луга! Вот есть альпийские луга, а есть, видимо, алтайские луга. Это особенная природа, свои особенные алтайские поля, и чем ближе к Бийску, тем чаще поля начинают пересекаться с холмами, что добавляет в общую картину красоты еще больше очарования.

Дождь то усиливался, то прекращался, а мы ехали и впитывали красоту окружающих видов.

И вскоре приехали в Алтайский край.

На границе Новосибирской области и Алтайского края обнаружился большой комплекс всяческой придорожной инфраструктуры: какие-то кафешки, гостиницы, фонтаны и лавочки. Меня, в первую очередь, заинтересовала информационная часть этого комплекса — здесь были обнаружены стенды, посвященные Чуйскому тракту, с различной интересной информацией о нем.

Особенно мне понравилось, что на схеме тракта были отмечены наиболее популярные места.

Мы отправились дальше. На трассе меня неожиданно остановили гаишники, однако работник дорожного правопорядка оказался крайне вежливым, громко и четко представился, пояснил, что проходит спецоперация «фальшивка», быстро проверил мои документы, подивился, что я приехала на Алтай из Подмосковья, поинтересовался, куда именно еду на Алтае. Я ответила, что держим путь в Кош-Агач, на Укок и на Чулышман. Гаишник еще подивился и отпустил. Все прошло быстро и без проблем, так что встреча с алтайскими работниками правопорядка оставила только позитивные впечатления.

Шел дождь.

Приехали в Бийск к 5 часам вечера. На въезде в город подивились на красивую панораму Бийска. Там дорога делала поворот, а затем начинался уклон вниз, и с этого поворота открывался великолепный пейзаж.

Табличка в Бийске.

Музей Чуйского тракта в Бийске — работающий музей в симпатичном здании. Увы, лучшей фотографии у меня нет.

Еще по пути в Бийск я связалась с Хасаном — хозяином замечательного бийского сервиса по УАЗикам. Хасан пригласил заезжать к нему со всеми патриотовскими проблемами.
Собственно, по прибытии в Бийск сразу направились к нему.

Ответственно заявляю, что с таких людей, как Хасан, надо брать пример! Нашей благодарности до сих пор нет предела. Пример гостеприимства, доброты, отзывчивости и готовности помочь, во что бы то ни стало!

Во-первых, нас накормили чебуреками. Я воочию увидела, что такое царь-чебурек.
Во-вторых, Патриот нам починили буквально за полчаса, поменяли омываечный бачок, считали ошибки двигателя, почистили ЕГР и сделали так, что машина перестала глохнуть — дело было в патрубке интеркулера; в этом патрубке образовалась дырка, через которую, естественно, турбина подсасывала воздух. Ко всему прочему, поменяли воздушный фильтр, чтобы двигателю было легче дышать. Мастер так же отметил, что имеется ошибка «высокая температура топлива», но сделать с ней он ничего не может, двигатель Ивеко — не его профиль. Однако за все остальное сделанное мы были готовы расцеловать гостеприимного Хасана. АБС решили тоже не чинить: на фоне остального АБС — это ерунда. Главное, что двигатель начал по-человечески работать!

В-третьих, Хасан подробнейшим образом рассказал про Алтай, про Бийск, дал советы по нашему маршруту, сказал, что он планирует через несколько дней ехать в Казахстан, однако если нам вновь потребуется какой-то ремонт, то мы можем без проблем вновь к нему заезжать.
— Потому что путешественникам надо помогать, мы и сами такие, — сказал он.
Мы просто замечательно пообщались! Хасан, спасибо тебе огромное! За гостеприимство, дружелюбие, за открытую широкую душу!

После ремонта Патриот поехал намного веселее. Из-за прочищенного ЕГР дымить он стал раза в 3 больше, чем обычно, однако он перестал глохнуть под каждой нагрузкой, и у него появилась какая-то динамика! Радости Андрея не было предела.

Вечером мы занялись всякими организационными вопросами: заехали на заправку РосНефть, залили баки и канистры. Затем отправились в супермаркет Мария-Ра, закупили продукты на ближайшую неделю путешествия. И затем отправились на съемную квартиру, чтобы спать и набираться сил перед настоящим знакомством с великолепным Алтаем.

День 6
09.07.2015
Бийск — Акташ — Улаган — перевал Кату-Ярык

Выехали из Бийска около 8:30 утра, хотя планировали в 7 часов. На улице распогодилось, закончился дождь, стало солнечно и тепло.

По пути побывали в Долине Свободы, настоящей. Теперь я точно знаю, где она находится!

Докатились до Республики Алтай, сделали стандартную фотофиксацию: мы на фоне Республики Алтай, наши машины на фоне Республики Алтай.

И где-то там, наконец-то, началась та красота, за которой мы сюда приехали. Алтай — новый для нас мир, огромный, пока еще непознанный, удивительный и завораживающий.

Мы сделали еще пару остановок.
Остановились возле памятника В.Я. Шишкову — основателю Чуйского тракта.
Место популярное — здесь и парковка сделана, и стоит куча палаток с сувенирами, и людей много.

Отсюда можно полюбоваться на симпатичные пейзажи вокруг.

Непосредственно памятник В.Я. Шишкову.

Немного дальше расположился памятный знак «Алтай — сердце Евразии». Что довольно странно, этот знак не был отмечен на схеме Чуйского тракта, которую мы изучали на въезде в Алтайский край.
Памятный знак открыт в 2006 году, установлен от имени Республики Татарстан.
В дальнейшем в «этих ваших интернетах» я нашла такую информацию о знаке:
«Горный Алтай издревле считается прародиной тюркских народов. Именно здесь был образован первый Тюркский каганат — многонациональное государство, которое оказало позитивное воздействие на формирование государственности многих народов.
Памятный знак представляет собой композицию в виде шести дуг, скрепленных большим ободом и образующих символичный купол — стилизованный аил (юрта). В основании памятного знака лежит шестигранный ковер (ширдек) из брусчатки, в центре очерчен очаг (пуповина Земли) и высится девятиметровая стела — символ мирового древа, связующего Землю и Небо. Венчает ее золотая фигура «Алтын казык» («Полярная звезда»)»(с).

На знаке высечено «послание потомкам».

Оно же написано на тумбах вокруг знака на нескольких языках — на латинице, английском, японском, корейском, турецком и фарси.

А рядом со знаком расположился «Бай Таш».
«Бай Таш» — сакральный камень, привезенный с плато Укок, где была найдена «Алтайская принцесса». Как гласила табличка, прикосновение к камню дает огромную энергетическую силу и очищает путешествие по Алтаю. Кажется, после всех наших злоключений под Казанью и Златоустом нам это было просто необходимо. А почему бы, собственно, и нет? В конце концов, мне казалось, что плато Укок не зря так запало мне в душу и так манило меня к себе. Изначально, когда я прорабатывала маршрут, об Укоке я даже не думала, в планах были Чулышман и ледник Актру. Но просмотрев буквально пару отчетов об Укоке, я, почти не задумываясь, поменяла Актру на Укок. Это плато манит еще с фотографий. С описаний этого места. И неважно, что, в итоге, все получилось с ним совсем не так, как я ожидала. Но я хотя бы прикоснулась к нему и чуть-чуть его познала — а это уже многого стоит. Зона покоя есть зона покоя.

Мы отправились дальше по Чуйскому тракту.
Холмы постепенно сменились горами. Виды впечатляли и завораживали. Я люблю горы, я не раз бывала в горах, но в таких количествах за один день я их еще никогда не видела! Понимаете? Несколько сотен километров гор от Бийска до Акташа. И они разные, постоянно и постепенно меняющиеся, 30 километров они такие, следующие 30 километров они совсем другие. Они высокие и низкие. Лесистые и голые. С камнями и без. Четыреста километров гор.

Сначала горы более лесистые. Потом чаще начинают попадаться каменистые. Вперемешку идут горы, поля и плато. Крутые повороты уступают место ровной прямой дороге, которая затем вновь переходит в крутые и опасные повороты со сплошной линией и знаком ограничения скорости. Сбоку река то бурлит, то уходит в сторону и уступает место очередным горам. Иногда попадаются деревни, села, маленькие городки: симпатичные домики цепляются за поля и склоны. На дороге постоянно встречаются стада коров и овец, приходится сбрасывать скорость, а иногда и полностью останавливаться, чтобы пропустить стадо или аккуратно его объехать. Иногда мы видим пасущихся лошадей.

Овечки — самые забавные звери: иногда они стоят уютной кучкой, хвостами к дороге, мордами друг к другу, как будто у них проходит совещание по захвату планеты.

— Да это же прямо как в Приэльбрусье! — восклицаю я и лишь затем понимаю, что сравнение не совсем корректно. Сами горы — разные. Однако очень похожа именно атмосфера, эта уютная атмосфера огромных и величественных гор. Что особенно поражает в Чуйском тракте, так это размах и масштаб. Не десятки километров, а сотни, сотни километров сквозь горные массивы и постоянную красоту!

Восклицания от окружающей красоты у нас закончились довольно быстро. Словарный запас неожиданно иссяк, перейдя в самые простые гласные. Чуйский тракт бессмысленно описывать словами. О нем можно слагать красивые тексты, стихи. Но чтобы впитать его красоту сполна, там надо побывать.

Катясь на своем автомобиле по Чуйскому тракту, я поняла одно: по нему надо обязательно проехаться. Хотя бы один раз в жизни. Плюнуть на все, приехать на Алтай, прилететь на Алтай — неважно, каким способом, но попасть на Алтай! — и проехаться по всему Чуйскому тракту. Сесть в любое транспортное средство в Бийске и катиться сотни километров, смотря во все глаза на горы, реку, небо, поля, стада и домики населенных пунктов.

Не зря Чуйский тракт входит в десятку самых красивых дорог мира.
На Чуйском тракте — бесподобные виды. Я вдруг поймала себя на мысли, что наша поездка уже того стоила. Хотя бы ради кусочка Чуйского тракта, ради этих сотен километров — уже стоило проехать 3,5 тысячи километров от дома!

Фотографировать все и постоянно — бесполезное занятие. Нет смысла делать тысячи фотографий, ведь каждый вид сфотографировать невозможно. Нет смысла смотреть только через объектив фотоаппарата, лучше отложить его в сторонку, лишь изредка щелкая затвором, и смотреть на окружающее своими собственными глазами. Видеть, впитывать, запоминать. Записывать на жесткие диски памяти.
По Чуйскому тракту надо обязательно проехаться хотя бы раз в жизни.

М-52 — Чуйский тракт. Во всей своей красе.

А какой там асфальт!
Ровный, гладкий, без каких-либо ямочек. Идеальный! Такой асфальт как будто специально положен там, чтобы водители и пассажиры могли спокойно плыть по нему, и, не думая о колдобинах на дороге, целиком погружаться в пейзажи гор и наслаждаться их видами и атмосферой.

Сначала фотоаппарат Веры щелкал непрерывно. Она была то возле лобового, то возле своего окошка, то возле заднего, то — неожиданно! — возле моего (при этом она оставалась пристегнутой). Если бы мои руки не были заняты рулем, я бы тоже достала фотоаппарат и начала бы делать сотни и тысячи кадров: ведь каждый новый километр дороги открывал новый великолепный вид. А потом мы все дружно поняли, насколько это бесполезно. Фотоаппарат почти замолчал, лишь изредка делая звонкое «щелк». На эту красоту нужно смотреть напрямую. Ехать, чувствовать ее, наслаждаться ей. Тысяча фотокарточек не значит ничего — их достаточно пары десятков. А вот смотреть не через объектив фотоаппарата, а своими глазами, записывая чувства не на карту памяти, а себе в глубину души — это бесценно.

На Чуйском тракте не обошлось и без типичных поз УАЗоводов. Честно говоря, я не помню, зачем мы опять лазили под капот Патриоту. Вероятно, для профилактики.

Три наших автомобиля на трассе из красоты в красоту.

А пока ребята ныряют под капот, девушки собирают цветы.

Село Онгудай.

Новый вид светофора. Обозначает «вот вообще-вообще совсем-совсем нельзя!».

В тот день на Чуйском тракте мы преодолели два перевала — Семинский и Чике-Таман.

Семинский перевал достигает высоты в 1900 метров, протяженность подъема — 9 километров, спуска — 11 километров.

Я спокойно ехала вверх на 5-й передаче, когда УАЗик вдруг перестал тянуть. Удивилась — чего это мой УАЗ сдулся на 5-й? Переключилась на 4-ю… А машина не тянет и продолжает сдуваться! Переключилась на третью. УАЗ еле карабкается, но ползет. По крайней мере, перестал терять в скорости, и то хорошо. Смотрю в зеркало заднего вида — за мной облако черного дыма! Чувствую себя груженой фурой. Жалуюсь в рацию, что что-то плохо у меня автомобиль тянет на перевале. Отвечает мне Шнива:
— На третьей едешь? Мы вообще на второй ползем…
— Заглохли, — приходит в рацию сообщение от Патриота.
Патриоту тяжелее всех. Хорошо, что в Бийске у Хасана ему сделали ЕГР и патрубок интеркулера, иначе, я думаю, он бы на перевалы вообще не смог бы забираться, а теперь с горем пополам, но как-то ползет. Забегая вперед, скажу, что глохнуть Патриот периодически продолжал, однако уже не в таких количествах, как до ремонта в Бийске. Скажем так: до Бийска он глох в каждый подъем. После Бийска — только в каждый седьмой либо в случае очень большой нагрузки.

Патриот ехал в подъем еле-еле, дымил еще больше, чем я. В какой-то момент он включил аварийку, я и Шнива включили аварийку следом за ним и слегка подвинулись вправо, чтобы остальные могли нас обгонять.
— Два, — говорит Костя.
— Что два?
— Три… я буду вести счет тому, сколько раз заглохнет Патриот. Мне кажется, он и вправду хотел, чтобы его просто добили. Четыре. А его заставили ехать на Алтай. Пять. Он давно мечтает просто издохнуть, он кричит об этом всем своим видом и всеми своими агрегатами. Шесть. Но нет. Мы едем. Мы заставляем его, несчастного, ехать. Я не понимаю, как этот кусок железа еще держится на колесах. Семь…

На вершину перевала мы забрались. Почему мне так тяжело дался подъем вверх, что пришлось спускаться до третьей передачи, не знаю. Списала на загрузку автомобиля — все-таки у меня в багажнике полные канистры, вещи до потолка, нас три человека в машине. Шнива тоже не пустая едет. Спуск, понятно, дался нам легче, мы перестали дымить, стали вольны выбирать приятную нам передачу и весело покатились вниз.

Второй перевал — Чике-Таман — дался нам проще. Он ниже — всего лишь около 1400-1500 метров, однако дорога на его вершину намного круче, чем на вершину Семинского, где трасса просто идет сначала прямо вверх, потом прямо вниз. На Чике-Таман я взлетала довольно легко на третьей передаче под свист турбины, аккуратно входя в крутые повороты. Трасса обвивала скальные стены и с разных ее поворотов открывались разной красоты необычные виды.

Взлетная полоса на Чике-Таман.

Крутые повороты перевала.

На вершине Чике-Тамана обнаружилась небольшая смотровая площадка и кармашек для парковки — мы остановились, поскольку мимо такой красоты невозможно проехать мимо. С высоты перевала Чике-Таман открывается поразительная панорама, захватывающая дух!

Петля трассы, по которой мы только что промчались.

Смотровая площадка перевала.

И кармашек для парковки.

Мы спустились с перевала Чике-Таман и поехали дальше, продолжая впитывать окружающую красоту, хотя у нас, кажется, уже случился переизбыток впечатлений, и нам требовалась перезагрузка. И, тем не менее, когда мы думали, что больше не способны удивляться окружающим видам от того, что красоты слишком много, Чуйский тракт показывал нам такие восхитительные пейзажи, что мы вновь впадали в удивление и восхищение.

Ниже еще пачка фотографий Чуйского тракта. Трудно выбрать из пары сотни штук хотя бы не больше двух десятков!

Остановились возле памятника Кольке Снегиреву.
Памятник находится в Онгудайском районе за селом Белый Бом и установлен герою известной песни. Посвящен водителям Чуйского тракта.

На памятнике выбит текст той самой песни про Кольку Снегирева.

Немного информации из «этих ваших интернетов»:
«Водитель «АМО» Колька Снегирев — герой известной шоферской песни «Есть по Чуйскому тракту дорога», написанной Михаилом Петровичем Михеевым, который работал в то время на Бийском авторемонтном заводе, обслуживающем машины Чуйского тракта. Эта песня достаточно быстро разошлась по городам Сибири и стала народной.
Этот памятник был установлен летом 2012 года в районе Белого Бома (Онгудайский район Республики Алтай) и посвящен всем водителям Чуйского тракта и его 90-летию, признанию этой автомагистрали важнейшей в Горном Алтае и стратегически важной в масштабах России»(с).

И подробнее о памятнике здесь:

Виды, открывающиеся от памятника.

Ближе к Акташу Патриот стал периодически глохнуть еще и на спусках. Андрей сказал, что температура двигателя у него давно скачет по цифрам 80-100-80-100-80-100. Попытались связать вместе глохнущий двигатель, температуру охлаждающей жидкости под 100 градусов и ошибку «высокая температура топлива». Может, проблема Патриота в перегреве и надо что-то делать с системой охлаждения?

— Тринадцать! — в голосе Кости уже не слышалась безысходность. Кажется, он смирился окончательно и теперь лишь забавлялся — а что еще оставалось делать? — только смех сквозь слезы. — Четырнадцать!

Около 17 часов мы прибыли в Акташ, где заехали покушать в кафе «М-52», находящееся прямо на въезде.

Вид на село Акташ.

— И? Патриот, сколько раз?
— Семнадцать.
— Ладно… глушись, остывай.

Рядом с кафе обнаружилась заправка «Расул», где мы долили топливо в баки. Забегая вперед, скажу, что в дальнейшем мы заправлялись на «Расуле» повторно, такие же заправки были и в Кош-Агаче. К качеству топлива у нас претензий не возникло, а на колонках было написано, что дизельное топливо соответствует 4-му классу.

На заправке в Акташе мы встретили «Ниссан» из Челябинска, на котором ехала семья: жена, муж и трое детей. Разговор начался с их вопроса о том, какое качество дизеля на «Расуле», мы ответили, что мы тут сами первый раз. Мы очень здорово пообщались, обнаружили, что у нас полностью совпадает маршрут, они тоже едут сначала в Долину Чулышмана, затем на плато Укок, однако у них темп более размеренный. Решили, что, если вдруг еще где пересечемся, будем держать связь на 11-м канале сибишки.

Выехали в сторону Долины Чулышмана около 19 часов.
В Акташе свернули налево на Улаган.

Асфальт закончился довольно быстро.

Впереди показалась вроде небольшая горка, я попыталась на нее заехать на небольшой скорости и… заглохла! Двигатель не вытянул. Подъем оказался настолько крутым, что ручной тормоз пришлось затянуть до одури, в противном случае, машина начинала катиться назад. Запустила двигатель, вышла из машины, включила хабы, затем воткнула рычаг раздатки в положение полного привода, включила первую передачу — оп-па, я паровоз, за мной облако черного дыма и я не еду в горку. Включила пониженную — наконец-то тронулась на подъеме и заехала наверх.
Хотя на фотографии это выглядит совсем не страшно.

В дальнейшем выяснилось, что это был тот самый перевал Красные Ворота — его я узнала по характерным скалам, столь часто виденным мною в многочисленных отчетах про Алтай.

Краткая надпись на скале...

От Акташа до Улагана, в основном, был асфальт, местами грейдер.

Улаган.

А вот от Улагана до перевала Кату-Ярык была только грунтовая дорога с большим количеством ям.

Заблудиться в тех местах оказалось довольно проблематично, дорогу от Акташа до перевала Кату-Ярык Навител хорошо знал — да и дорог там не так много.
Пейзажи вокруг продолжали радовать наши глаза, но теперь в них добавился еще один замечательный элемент — иногда на горизонте появлялись снежные вершины гор.

Мой Хантер летел по грунтовке хорошо и весело, иногда он успевал увернуться от ям, иногда не совсем. Шнива тоже чувствовала себя нормально, после Кольского она привыкла. А вот Патриот постоянно отставал, его экипаж жаловался, что им плохо, грустно, уныло, их трясет, у них все дребезжит, гремит, разваливается и, вообще, они сейчас окончательно растеряют все запчасти и убьют перебранную перед поездкой подвеску. Периодически останавливалась, чтобы подождать Патриота.

В основном, дорога выглядела вот так:

Иногда она выглядела вот так — в этом случае любоваться видами не получалось из-за клубов пыли.

Иногда относительно ровная поверхность превращалась в лунные кратеры. Патриот унывал, но не сдавался.

А иногда дорога была самым обычным типичным грейдером.

Что-то есть особенно притягательное в таких местах. В этих селах, потерявшихся среди гор, к которым ведет лишь грунтовая дорога. В этих спокойных пейзажах. В ровной глади воды. В старом покосившемся заборе.

Постепенно дорога становилась все более крутой. Чем ближе Кату-Ярык, тем больше спусков и подъемов.

И постепенно начало темнеть. Дорога от Акташа до перевала Кату-Ярык занимает около трех часов.

Ближе к перевалу Кату-Ярык стемнело, и участок в 10-20 километров пришлось ехать по темноте, а там как раз начались крутые спуски и крутые подъемы с поворотами, так что я даже в какой-то момент подумала, а вдруг мы случайно вылетели на Кату-Ярык и уже едем по нему, сами того не зная. Фары выхватили из темноты лошадей посреди леса.
— Ух ты, смотрите! Лошадки! — радостно сказали мы из Хантера в рацию.
— Какие лошадки? — переспросила Леся.
Чуть позже нам дорогу перебежали два молодых оленя (в последующем, правда, мы выяснили, что это были косули).
— Ух ты, смотрите! Олени! — вновь радостно воскликнули мы с Верой в рацию.
— Девочки… какие олени? — вновь переспросила Леся таким тоном, что мы с Верой усомнились в только что увиденном.

В кромешной тьме выехали к перевалу Кату-Ярык, спускаться, естественно, по нему не стали. Практически рядом с перевалом обнаружили небольшую базу с домиками-аилами, решили заночевать в них: сняли два домика по 250 руб. с человека.

Пообщались с хозяином аилов, он все удивлялся ежику, заползшему в один из домиков и уютно умостившемуся под деревянной кроватью. «Отродясь здесь ежиков не было, я даже не знаю, что они едят, — сказал хозяин. — Вот, молока ему налил, мяса положил, может, скушает. Он вам мешать-то не будет?».
«Нет, не будет, что вы», — заверили мы и легли спать.

День 7
10.07.2015
Перевал Кату-Ярык — Коо — Балыкча — озеро Телецкое — Балыкча — Коо

Утро принесло шикарнейший вид окрестных гор. Аилы стояли на возвышении, оттуда можно было прогуляться на верх горы и лицезреть перевал Кату-Ярык, по которому нам предстояло спуститься.

Итак, это — наши машинки возле одного из аилов.

Это — настоящий кусочек цивилизации посреди лесов и гор — умывальник! Нет ничего приятнее утром, чем чистить зубы, смотря на великолепные панорамы гор вокруг. Это я еще с Эльбруса помню.

Это — «смотровая площадка» рядом с аилами, на которую все карабкаются, чтобы лицезреть Кату-Ярык во всем его великолепии.

Вид на аилы со «смотровой площадки». Видите дорогу, взлетающую вверх? Это по ней мы приехали ночью. Во мраке и вправду можно было подумать, что мы случайно очутились на самом Кату-Ярыке!

И, собственно, вот он. Опасный. Страшный. Жуткий. Но такой привлекательный и тянущий к себе! Перевал Кату-Ярык, по которому нам предстояло спуститься. Я думаю, каждый, кто был на этом перевале, обязательно делал такую фотографию именно с этого ракурса.

Но не только Кату-Ярык впечатляет там своей красотой. Сама площадка, с которой открываются все эти пейзажи, выглядит вот так:

Внизу — Долина Чулышмана. Дух захватывает, когда смотришь в эту пропасть.

На базе мы вновь разговорились с ее хозяином, как всегда — о машинах, об окрестных местах, об Алтае; спросили, что за лошади такие, которые гуляют в лесу посреди ночи. Договорились отдать ему бумажные карты здешнего района — у нас было с собой три комплекта карт Генштаба.

Выехали мы около 10 часов утра и отправились на спуск с перевала Кату-Ярык, его протяженность — 3,5 километра, перепад высоты — 800 метров.

ШевиНива на старте на перевал.

Мой Хантер на старте на перевал.

А Патриот почему-то засмущался сфотографироваться.

Все и еще чуть-чуть, что вы когда бы либо хотели знать о перевале Кату-Ярык:

Мы начали спуск по перевалу. В целом, не так страшен черт, как его малюют!
В дальнейшем мы с кем-то разговаривали по теме перевала, и нам сказали, что раньше Кату-Ярык был в разы страшнее и опаснее, а нынче его немного улучшили и расширили.
В принципе, нам повезло еще и с погодой — дождя не было, светило солнце, под колесами был сухой грунт. Я спускалась по перевалу аккуратно на второй пониженной передаче, неспешно, тормозя двигателем. Страшно не было, наоборот — дух захватывало от новых пейзажей, открывающихся на очередном повороте! Со встречными автомобилями разъезжались без особых проблем, дорога позволяла. А в самом низу мы лицезрели картину, как отчаянная Мазда Трибьют затаскивала на тросу на перевал Шкоду Октавию.

Спуск вниз. Надо быть аккуратным и не торопиться — вот и все. Впрочем, причины торопиться нет — чем медленнее едешь, тем больше успеваешь увидеть вокруг.

Вот, новый поворот перевала — и новые замечательные виды! Главное, не забывать следить за дорогой. И надеяться, что никто не несется за поворотом тебе навстречу. Хотя нестись там крайне тяжело.

Вскоре мы были внизу.

В долине нас сразу встретил первый водопад.

У подножия перевала Кату-Ярык.

Спустившись, мы полетели на южный берег Телецкого озера.
Дорога от перевала Кату-Ярык к южному берегу Телецкого озера — это около 80 километров грунтовой дороги, изредка переходящей в грейдер. Но, в основном, дорога испещрена ямами и кочками, быстро ехать не получается никак, именно грейдера мало. За машинами, как правило, тянется столп пыли (если погода сухая), автомобили гремят, стучат и вибрируют, желая растерять ненужные запчасти. С другой стороны… вы знаете, на той грунтовке к Телецкому я материлась в разы меньше, чем в Курганской области!
Примерно там же Ильмир придумал свою запатентованную систему крепления заднего пассажира. Внезапно он обнаружил, что ремни Хантера настолько длинные, что их можно протянуть через сиденье крест-накрест и сидеть посередине. А чтобы видеть происходящее вокруг машины, он подавался вперед, подкладывая под спину спальник. Как ни странно, эта система отлично работала, и при резких скачках машины ремни срабатывали и не давали Ильмиру улететь вперед или вбок.

Красота пейзажей вокруг продолжала поражать: дорога шла по долине, слева и справа высились горы, они были совершенно разными, они то отступали, давая место полям и пастбищам, порою — с раскиданными камнями, то сжимали своими стенами долину. А справа катилась река Чулышман; чистая вода то бурлила порогами, то затихала и спокойно и величаво направлялась в Телецкое озеро.

Довольно скоро мы сделали остановку, чтобы немного спустить колеса на машинах для уменьшения тряски.

Я традиционно сдулась примерно до 1,5 атмосфер. Патриот неожиданно обнаружил, что у него в колесах — под 3 атмосферы, так что сдувание до 2 стало для него большим праздником мягкости и плавности. А ШевиНиве и так было нормально. Ей, вообще, весь Алтай было как-то нормально. Она, кажется, единственная, кто не теряла запчасти, особо не гремела и не разваливалась.

Наша бравая Шнива в Долине Чулышмана.

Леся — владелица Шнивы — и Чулышман.

И просто Чулышман. Иногда — бурлящий.

Иногда — спокойный.

С прозрачной-прозрачной водой.

И иногда встречающимися каякерами.

Чуть позже мы догнали стоящую «буханку», мужчина из нее замахал руками в просьбе остановиться. Спросили, что случилось.
— Вы же едете в сторону Телецкого? Послушайте, вы, когда догоните белый минивэн с девушкой за рулем, скажите ей, чтобы она развернулась и доехала до меня! Нужен ремонт, у меня кардан отвалился. Это все.

Поехали дальше, высматривая девушку на минивэне. Через некоторое время увидели ее — белый автомобиль осторожно и неспешно переваливался по камушкам. Догнали девушку, посигналили ей, передали слова мужчины на «буханке». Кажется, она слегка расстроилась.

Немного фотографий Долины Чулышмана. Для представления масштабов тамошней красоты.

Долина Чулышмана — тоже разная. Природа постоянно меняется. Этакий Чуйский тракт, сокращенный до 80 километров.

Вот — рассыпанные по склонам камни.

А вот — трава и грейдер, а камни вдруг куда-то пропали.

А вот вдруг — деревья.

А потом — мосты.

Радостный Патриот, познавший прелесть бездорожья. Или же отчаянный Патриот, который вдруг понял, что терять ему больше нечего. Или же это просто экипаж Патриота повеселел и перестал унывать, как он это делал вчера на перегоне с Улагана на Кату-Ярык. Так сказать, вошел во вкус и порою носился по грунтовке с такой скоростью, что теперь я начала удивляться, как у них ничего не отвалилось.

А здесь за клубами пыли можно рассмотреть Хантер.

А пока УАЗы носятся и пытаются потерять какую-нибудь запчасть, Леся на Шниве спокойно едет и любуется горами.

По пути к Телецкому мы проехали два села — Коо и Балыкча.
Это — Коо.

Это — дороги в Коо.

А это — местные дети. С каким неподдельным интересом, с какой смесью радости и пугливости они смотрели на нас!

За пределами Коо Патриот окончательно вошел во вкус. Что ж, ради этой фотографии Патриоту стоило съездить на Алтай.

Кстати, задний номер Патриот почти потерял. Но это мы успели заметить заранее, а посему на период грейдеров и грунтовок номер прятался в багажник.

Немного фотофиксации «наши машины в Долине Чулышмана».

Еще немного фотофиксации «опять у Патриота что-то отвалилось».

Впрочем, любая остановка — это еще больше красивых видов.

И что-то в них есть, в этих километровых столбиках на фоне гор.

На подъезде к южному берегу Телецкого появилась очень легкая грязь, кто хотел немного покидаться комьями — нырял в нее, кто не хотел — проезжал по накатанному объезду.

Непосредственно перед Телецким нас встретила девушка, взяла экосбор 100 руб. с машины, указала на дорогу и предупредила, что здесь проезд тяжелый, максимум УАЗик сможет проехать, остальные вот лучше по их территории, они сейчас откроют вход. Я сказала, что ерунда, подумаешь, лужи какие-то, я проеду, Шнива и Патриот хотели ехать вслед за мной... Я поехала вперед, без труда проехала первую лужу, начала заезжать во вторую — да чего тут бояться, обычная мелкая лужица!

В этот момент я погрузилась ко дну, как мне показалось, на полметра так точно. Пора задраивать люки!

После погружения Хантер сел посреди лужи и завис. Я перепугалась, воткнула пониженную передачу и выехала. Но ощущения были бесподобны!

Шнива и Патриот, посмотрев на мои плавания, поехали по объезду, который изначально предложила им девушка. Девушка, вероятно, осталась под впечатлением от глубины моего погружения в лужу и последующего самостоятельного выплывания, поэтому спросила у Саши, сидящего в Шниве, а что за такой интересный двигатель стоит на Хантере.
— Ну так ЗМЗ-514, русский дизель, — ответил Саша.

Мы же проехали на южный берег Телецкого озера.
Так выглядит южный берег.

Манящая гладь Телецкого озера. Мы прямо-таки пожалели, что у нас нет с собой моторной лодки.

Шнива и Патриот на Телецком.

Хантер на берегу Телецкого.

В целом, берег красив, но вокруг много народу — место явно популярное. Нашли площадку подальше от всех, пообедали, полюбовались на красоту. Прогулялись с Верой по берегу, зашли в местное кафе и магазинчик с сувенирами, разговорились с тамошней девушкой, которая приехала сюда из Новокузнецка, она рассказала всякое интересное про здешние края: зимой единственным путем сообщения Коо и Балыкчи с «большой землей» становится перевал Кату-Ярык, а Телецкое замерзает у берегов и по нему никто не ходит. Кату-Ярык заносит льдом и снегом, но делать нечего — местные ездят по нему за продуктами и другими вещами в Улаган. С электричеством в Коо и Балыкче частые перебои, у кого-то даже холодильника нет — смысл держать, все равно сгорает регулярно от перепадов. Последнее время сюда часто стала наведываться соцзащита и забирать детей.

Проведя несколько часов на Телецком, мы собрались и поехали обратно. На «бис» я решила повторно проехать ту лужу на камеру и фотоаппараты: съемки велись аж с трех ракурсов. На этот раз погружение оказалось еще более капитальным, встряла я сильнее — на пониженной передаче машина отказалась выезжать! Дала задний ход, взяла немного разгона и выскочила.

Фото «УАЗ принимает грязевые ванны на Телецком».

Андрей, воодушевленный моими подвигами, за которыми с удовольствием наблюдали местные, решил повторить подобное и покатил свой Патриот по легкой грязи, которая была рядом, и... сел. Достала трос, стала его вытаскивать. Тем временем, недалеко от нас образовалась небольшая толпа зрителей в количестве человек восьми, они поинтересовались, не нужна ли нам помощь, мы ответили, что все под контролем и нам не привыкать, вытащили Патриота и укатили обратно в сторону Балыкчи.
В общем, приехали на юг Телецкого, навели кипиш и уехали.

В Балыкче местные детишки с интересом на нас смотрели, махали нам руками. Почему-то они вызвали только симпатию. Мы махали им руками в ответ, и они начинали улыбаться и так радоваться, как будто для них произошло какое-то невероятное событие, о котором они будут помнить еще долгое время. Там же заехали в магазин и купили очень вкусного свежего молока. Будете в тех местах — покупайте молоко, не пожалеете.

По пути с Телецкого вновь встретили тот самый челябинский «Ниссан», поприветствовали друг друга, немного поговорили про дальнейшие планы, пожелали друг другу хорошей дороги.

Чуть позже нам навстречу проехали два «доджа». Мы так обалдели от их размеров — каждый додж тащил за собой очень-очень огромный прицеп — что прижались к стеночке отвесной скалы и большими глазами взирали на этих чудо-монстров, которые были больше нас раза, эдак, в четыре.
— Что они с собой тащат в таких здоровых прицепах?
— Авиационные пушки?
— Моторные лодки?
— Да не, ребят, все проще: топливо на дорогу до Телецкого.

К тому моменту, Вера перебралась из салона на свой любимый наблюдательный пункт на крыше Хантера...

Вот так выглядит двухточечная система крепления верхнего пассажира на УАЗике:

...и делала замечательные фотографии долины.

Вскоре проехали Коо, зашли на одну из баз с вопросом о переправе на ту сторону Чулышмана, получили ответы, уехали недалеко в чистое поле и разбили палатки рядом с рекой. Проходящие мимо женщины нас предупредили, что это не самое лучшее место, здесь бывает ветрено, но мы решили, что не боимся трудностей.

Шнива указывает место «здесь будет стоять лагерь».

Чуть позже у нас что-то пыталось улететь, мы зигзагами ставили машины, чтобы загородить палатки от ветра, это не помогало. В конце концов, мы перестали обращать внимание на ветер — и вуаля, ветер как будто тоже перестал обращать внимание на нас, так что мы даже сумели поспать без опасений за палатки.

День 8
11.07.2015
Коо — водопад Учар — Коо — перевал Кату-Ярык

Сегодня мы ходили на водопад Учар — он же Большой Чульчинский водопад. Правильнее, наверное, водоскат, но все называют его водопадом.

Утром проснулись, выползли из палаток и с интересом понаблюдали за облаками, которые зацепились за горы и застряли в них.

Собрали лагерь, доехали до вчерашней базы, где узнавали по поводу переправы на другой берег реки. Стоимость одной ходки катера туда и обратно — 500 руб., в катер помещается 4 человека. Как нам говорил Хасан несколько дней назад, главное при возвращении с того берега — докричаться до «своих» паромщиков, а то повторно денег возьмут. На наш вопрос «паромщику» о том, а как мы его будем искать на том берегу бурного Чулышмана полдня спустя, мужчина ответил, что можно просто покричать или посвистеть, он нас увидит.

С нами в поход на водопад неожиданно попросился паренек из палатки, стоящей на территории базы. Паренька зовут Петр, он приехал сюда с женой и детьми из Красноярска, хочет сходить на водопад, однако жене и детям туда идти тяжело, а ему одному — немного опасно. Сказали, что мы совсем не против, так что он присоединился к нашей компании.

Переправились через Чулышман на катере в 3 захода.

Бурлящий Чулышман, по которому несся наш катер:

На той стороне реки. За спинами — долина Чульчи, на которой и находится водопад Учар.

Катер, на котором мы преодолели Чулышман. А справа на фото — замечательное природное явление — тучка, поливающая долину дождем.

Сразу за рекой раскинулось необычное плато, ровное, как стол, и усыпанное камнями. Я даже вспомнила «аэродром» северного склона Эльбруса, но традиционно себе сказала, что хватит сравнивать Алтай и Кавказ — это разная красота.

За платом начался мелкий лес, через который мы выползли к палаткам егерей, ведь территория, на которой находится Учар, — это заповедник. Выползли мы немного не с той стороны, егеря сказали, что за сегодня мы уже третья группа, которая заблудилась.
Проход на территорию заповедника — 100 руб. с человека. Егеря записали ФИО старшего группы, коим в этот раз оказалась я, пересчитали нас, попросили, чтобы обратно мы вернулись в таком же количестве. Показали, как выглядит гремучая змея, и отметили, что к змейкам лучше не приставать. Они, конечно, не смертельно кусают, но приятного все равно мало, к ним уже приходил один мужчина с такой змейкой, впившейся в ногу.

И мы пошли в путь.
Тропинка к Учару идет прямо по склону, петляет, взлетает вверх, резко падает вниз. Внизу в долине гремит река, и с двух сторон высятся горы.
Долина Чульчи:

Почти начало пути, вот такая тропинка ведет к знаменитому Учару. По разным данным, дорога до Учара имеет протяженность примерно 8-10 километров. Идти около 3-4 часов. Заблудиться невозможно — тропинка хороша натоптана, а где натоптать ее не получилось — висит киперная лента.

Нормальный участок тропинки.

Хороший участок тропинки.

Очень хороший участок тропинки.

Не очень хороший участок тропинки.

На самом деле, это — тоже тропинка.

Периодически нам на пути попадались всякие преграды, веселости и приключения, которые добавляли свой смак в эту приятную дорожку. В любом случае, все препятствия были хорошо оборудованы для их успешного преодоления.
Например, мостик через реку выглядел хоть и страшненько, но зато имел страховку в виде веревки:

Еще один мостик через реку.

Самое веселое препятствие расположилось рядом с вот таким замечательным водопадиком:

В том месте сначала надо было спуститься по почти отвесной стенке:

А затем пройти пешочком по почти отвесной стенке. Впрочем, стенка неплохо оборудована — и веревка-перилы для страховки провешены, и ступеньки вбиты.

Фото для понимания масштабов случайного полета вниз, который не стоит осуществлять.

С преодолением препятствия все справились.

В целом, как мне показалось, основному большинству идти было тяжеловато, сказывалась не самая простая дорожка и духота на улице плюс постоянные подъемы вверх-вниз. Я шла впереди, часто убегала вперед, смотрела по сторонам, ждала остальных, пересчитывая количество голов, снова убегала вперед, чтобы сделать фотографии, пока меня догоняют остальные. Андрей, как человек, хорошо знакомый с пешими переходами, шел замыкающим. Ильмир бежал за мной примерно с моей скоростью.

Как же я все-таки люблю пешие переходы! Кажется, я по ним ужасно соскучилась.
Идешь так по долине, по склону, смотришь вокруг, а там горы, бурная река внизу, ручей, стекающий почти отвесно вниз с самой-самой вершины и в самый низ, к бурной реке. Чаще, конечно, посматриваешь под ноги, чтобы не наступить на змею и не оступиться, а оступиться там довольно легко. Но по сторонам тоже находится время посмотреть и насладиться видами.Правда, мне сказали, что я слишком быстро бегаю.

Чувствовала я себя так, как будто снова очутилась в Приэльбрусье: кругом красота, очаровательные виды, под ногами дорожки и тропинки, надо идти и идти вперед, вдыхая ароматный воздух, и кайфовать от ощущения, что ты целиком здесь, тебя не отгораживает металлическая коробка, ты ступаешь по мягкой каменистой земле своими ногами и чувствуешь окружающую природу сполна. Попадаешь в общий ритм — ритм своего дыхания и своих шагов, сочетающихся с неуловимым дыханием природы вокруг.

Вот этот ручей поразил меня до глубины души. Такой маленький ручей, поражающий своей мощью и силой, — он стекает почти отвесно вниз с самой-самой вершины до самого низа, до Чульчи.

В принципе, Хасан был прав — по пути к Учару можно увидеть всю основную природу Алтая. И каменное плато, и густой лес, и высокий кустарник, и горы, и скалы, и россыпи камней от камнепадов, а возле самого Учара — лес, безумно напоминающий Карелию, когда деревья растут прямо на голых камнях и совсем нет подлеска.

Дошли до водопада (дорога от Чулышмана заняла примерно 3,5 часа), большинство сразу рухнуло на бревно посидеть, я немного над всеми поиздевалась словами «Как дела? Как вам трудности? Если мы выживем, нам будем все нипочем! Вы что, устали что ли?», меня не прибили там же только потому, что, собственно, слишком устали, поэтому я от греха подальше ускакала к водопаду, побегала по бережку, растрачивая переизбыток сил, который частенько на меня накатывает после хорошей физической нагрузки, затем села на камушек и стала во все глаза смотреть на гигантский поток воды.

Водопад Учар, Большой Чульчинский водопад во всей своей красе.

Стандартная фотофиксация «я и Учар».

Лежбище отдохнувших котиков на фоне водопада.

Особо отчаянные карабкались к водопаду максимально близко. Если что, одежду лучше снять заранее — по-любому в какой-то момент соскользнешь с камня и попадешь в воду по колени минимум.

Что сказать про Учар? Слов мало. Как и в любых подобных местах, говорить ничего не нужно, надо всего лишь там оказаться, увидеть, ощутить. Водопад гремит так, что собеседника слышно очень плохо. Деревья выросли на камнях. Лес, так напоминающий Карелию, вызывает теплые чувства. Водопад падает, гремит, катится. Теряешься перед такой мощью...

На водопаде отдохнули, перекусили. Леся и Андрей сползали по камням максимально близко к водопаду. Лена ободрала палец на ноге — не зря взяли с собой аптечку. После перекуса отправились в обратный путь. К тому моменту стало менее душно, ребята повеселели.

После перил встретили змею, маленькую, видимо, ту самую гремучую. Она ползала по камню и пыталась греться на солнце. Аккуратно ее обошли. По ощущениям, путь обратно занял времени меньше, однако по часам — практически то же самое.
Через 3 часа вернулись к егерям, отчитались, что по пути никого не потеряли, а встреченную змейку заметили и обошли, клещей вроде не нашли вообще. Перешли через каменистое плато, дошли до Чулышмана, Ильмир пронзительно посвистел «нашим» паромщикам.

Довольно редкий кадр — вся наша компания в 10 человек вместе на одной фотографии. Петр фотографирует. Ждем переправу.

Переправились обратно, попрощались с Петром, затем сели в машины и погнали 30 км до перевала Кату-Ярык. На дороге все так же трясло, но все привыкли, а многие еще и были рады тому, что можно сидеть в кресле, а не идти, и поэтому нам летелось довольно быстро.

Долетели до перевала Кату-Ярык.
У подножия перевала — теперь стартуем наверх!

Взмывающая вверх дорожка, которая затем начнет делать крутые повороты на 180 градусов.

По перевалу поднялись без особых проблем. На прямой передаче мой УАЗ не поехал, включила вторую пониженную и бодренько забралась наверх. Шнива и Патриот шли за мной так же бодро. Патриот, вероятно, даже почти не глох. У меня один раз вышибло рычаг раздатки, воткнула его обратно, спокойно тронулась в подъем и поехала дальше. После этого Ильмир особо крепко держал рычаг, чтобы он больше не вылетал.
Наверху перевала заселились в те же самые аилы, в которых жили пару дней назад, поели в местном кафе и разошлись спать в те же домики с теми же уютными и теплыми шкурами на полу и деревянных кроватях.

День 9
12.07.2015
Перевал Кату-Ярык — Улаган — Акташ — Кош-Агач — Джумалинские источники у подножия перевала Теплый Ключ

Утром мы занимались погрузкой на крышу моего Хантера запасного колеса от Патриота.
В этот раз я запаску вообще брать не стала — глупость, конечно, но мне было лень ехать в гараж и вытаскивать ее оттуда. Патриот запаску взял, она висела на его пятой двери. Из-за перемещений по трясущейся грунтовке пятая дверь под весом запаски провисла и перестала нормально открываться. Андрей загрустил, посмотрел на мой пустующий багажник на крыше и спросил, не могла бы я покатать его запасное колесо. Согласилась, тем более что внедорожник с запаской на крыше смотрится крайне брутально и экспедиционно.

Без запаски дверь Патриота стала открываться намного лучше, чему экипаж Патрика только порадовался.

Уютные аилы мы покинули около 9 часов утра.

Поскольку экипаж Патриота успел вкусить радости перемещения по бездорожью и перестал бояться потерять лишние запчасти, мы погнали довольно резво. В какой-то момент мы в своем Хантере услышали странный звук, похожий на свистящий ремень, но слишком тихий для того, чтобы его мог издавать Хантер.

В этот же момент в рации раздался голос Андрея:
— Ребята, останавливаемся…

Мы остановились и традиционно полезли под капот Патриота.
— Кажется, мой Патриот по комплектации начинает приближаться к твоему Хантеру, — задумчиво выдал Андрей, когда мы выяснили причину звука: у Патриота заклинил компрессор кондиционера.
— Компрессор Делфи, — сказала я. — Шестнадцать тысяч рублей.
Андрей посмотрел на меня, посмотрел на компрессор, с каменным выражением лица закрыл капот, а затем ответил:
— На фиг мне этот кондиционер, да.
И мы поехали дальше.

Грунтовая дорога вновь открывала нам красоту здешних мест.

И вновь мы с замиранием сердца смотрели на снежные горные вершины. Обожаю их больше всех остальных.

Мы катились обратно к Чуйскому тракту.

Стада овец занимались кардионагрузками.

Стада лошадей — примерно тем же.

В Улагане на перекрестке в меня чуть не влетела машина. Но тут я сама виновата, совсем забыла, что вне бездорожья других транспортных средств становится несколько больше и надо внимательнее смотреть на знаки «главная дорога». Хорошо, что все обошлось.
Там же мы заехали в магазин и опять купили свежего молока — 50 рублей за 1,5 литра вкуснятины!

Немного уютного Улагана.

Проскакав по ямам и кочкам, вибрируя кузовами автомобилей, влетая в провалы грунта, мы выехали в Акташ. Дорога от перевала Кату-Ярык до Акташа заняла 3 часа.

В Акташе вновь заехали на заправку «Расул» и двинулись дальше по Чуйскому тракту — теперь в направлении Кош-Агача.

Чуйский тракт не перестал меня удивлять!
Ровно с границей Кош-Агачского района началась совершенно новая, еще более красивая природа! Теперь нас окружали степи в сочетании с горами. И чем ближе становился Кош-Агач, тем более высокими и снежными становились горы.

Добро пожаловать в Кош-Агачский район. Добро пожаловать в новые картины гор и степей.

Иногда дорога выходила в степь: на несколько километров вперед она тянулась абсолютно прямой стрелой. Можно было ехать и ехать эти километры, а дорога даже не думала поворачивать или делать хотя бы небольшое смещение. А вокруг была лишь огромная ровная площадь земли. И горы на горизонте... Трасса проходила через Курайскую степь — она поразила своей красотой.

Честно скажу — природа Кош-Агачского района понравилась мне больше всего.

Когда я побывала на Кольском полуострове, я полюбила северную красоту — за ее мощь, суровость и, что главное, силу. Подобную силу я увидела теперь в природе Алтая, на краю Республики Алтай, в районе села Кош-Агач — в этих вершинах, в этих горных массивах, в этих бескрайних просторах.

А потом мы прибыли в Кош-Агач.

И снова это чувство — подобное тому, что я ощущала на берегу Баренцева моря. Это не совсем край планеты, но то, что он где-то рядом — это точно. Четыре с лишним тысячи километров от дома. Юг нашей страны. Юг, который совсем не похож на курорты и пляжи теплых морей. Юг, на котором взмывают в небо снежные горные вершины, где дует настоящий северный ветер. И мы, и наши три машины — здесь, в селе Кош-Агач, в совершенно новом и необычном для нас мире.

Горы и степи на въезде в Кош-Агач.

Там же, на въезде, была обнаружена информационная табличка, касающаяся плато Укок.

В селе было невероятное количество птиц. Да еще каких!

По Кош-Агачу мы покатались в поисках какого-нибудь кафе. Большинство кафе оказались закрыты в воскресенье, зато мы навернули несколько кругов по этому симпатичному селу.
И мне вдруг безумно понравился Кош-Агач.

Кош-Агач очень самобытен, причем во всем. Он находится как будто на краю планеты, он окружен степью и горами, высокими, снежными. На въезде в Кош-Агач дул ветер — сильный, громкий, настоящий горный ветер. Возле одного из кафе мы разговорились с местной женщиной, с удовольствием расспросили ее про село, она с таким же удовольствием нам ответила. Оказывается, годовой перепад температур в Кош-Агаче поражает: летом здесь уверенно жарит далеко за +30 (что мы, в общем-то, испытали позже, когда вернулись с Укока), а вот зимой температура легко может опуститься до -50! Обычно, конечно, потеплее, но -50 тоже бывает. При этом женщина говорила о такой температуре совершенно обыденным голосом, мол, ну вот да, случается, зато здесь воздух сухой, так что нормально. При этом наш разговор происходил в окружении порывистого злого ветра, пытающегося снести с меня головной убор и заставляющего периодически повышать голос, чтобы возможно было слышать друг друга.
Я вдруг поняла, что очень люблю такие места. Наверное, в таких поселениях есть какая-то своя особенная сила — сила людей, живущих здесь, сила самого города. Когда вокруг свирепствует горный ветер, когда вокруг стоят горы, иногда доброжелательные, иногда излишне суровые. А город стоит и живет своей жизнью, вопреки стихии... и одновременно — в некоей гармонии с этой жестокой стихией.

На одной из улиц мы остановились возле местного рынка, который, правда, работал в воскресенье только частично. И там ко мне подошел мужчина с вопросом «А не вы ли та самая девушка, которая пишет отчеты на дром.ру?». Я сначала удивилась, потом поразилась, потом обрадовалась:
— Да, это я!

Удивительное стечение обстоятельств! Меня всегда поражает приятная теснота нашего мира. Представляете, я приехала за 4 с лишним тысячи километров от дома, в маленькое и самобытное село, и оказалась ровно в одно и то же время в одном и том же месте с человеком, который знает меня по отчетам в Интернете!

Мы с удовольствием пообщались, я немного расспросила мужчину про плато Укок и задала коронный вопрос, который мы старались задавать знающим людям, — «Как вы думаете, проедет ли на Укок наша ШевиНива?». Мужчина ответил то же самое, что и отвечали остальные:
— УАЗы проедут, а вот Шнивка… лучше не надо.

Найдя кафе и, в конце концов, пообедав, мы выдвинулись в сторону перевала Теплый Ключ и тамошних горячих источников. Из Кош-Агача мы выехали по дороге в сторону села Беляши (Джазатор). Асфальт на дороге закончился почти сразу, и началась гравийная дорога.

Гравийка была отсыпана мелкими камнями, в которых была накатана колея под размер колесной базы автомобиля. Обрадовалась, что ям здесь нету и особо не трясет, разогналась больше 90 км/ч... свою ошибку поняла практически сразу — машину занесло. Что самое жуткое, я умею выводить машину из ритмического заноса на льду, но что делать с ритмическим заносом на гравии, учитывая, что УАЗ имеет высокий центр тяжести и, в случае чего, легко переворачивается, я не знаю. Самым верным решением оказалось убрать ногу с педали газа и особо не подруливать, УАЗ резко потерял в скорости и выправился практически самостоятельно.
Тем не менее, одного этого случая мне хватило, чтобы всю последующую дорогу не гнать больше 60-65км/ч.

Нива пожаловалась, что на скорости больше 60км/ч она тоже начинает «плыть». А вот Патриот чувствовал себя лучше всех — на этой дороге он умудрялся разогнаться до сотни и идти по этой гравийке очень уверенно!

Меня все больше захватывали виды вокруг. Чем дальше от Кош-Агача, чем ближе к Укоку, тем великолепнее и как будто роднее окружающая реальность. Примерно тогда я поняла, как была права, что в маршрут нашей короткой поездки по Алтаю я включила именно Укок. Есть места, которые цепляют меня до глубины души. Таким местом стала Териберка и водопад за ее пределами, место, которое я назвала Краем Земли. Таким местом стали просторы Кош-Агачского района, гравийка в сторону Укока, да и само плато, но о нем позже.

Виды вокруг с крыши Хантера.

Виды вокруг из Шнивы.

Доехали до погранзаставы.
Мы выяснили, что теперь специальный пропуск на Укок не нужен. Да и вообще пропуск не нужен, если мы не собираемся въезжать в 5-километровую пограничную зону. Поэтому никаких пропусков в Кош-Агаче или Акташе мы не оформляли, сразу приехали на погранзаставу, где все прошло довольно быстро: пограничник собрал у нас у всех паспорта, сходил переписал данные всех 10 человек, затем вернулся, вернул паспорта, переписал номера автомобилей, попросил открыть багажники, мельком осмотрел содержимое, поинтересовался, не везем ли с собой оружие. И пропустил.

Возле погранзаставы. Немного про Укок.

Постепенно начало темнеть. А мы ехали все дальше от дома, все ближе и ближе к горам.

В этом месте мы делали остановку — не помню, зачем. Вероятно, я опять спускала колеса.
А пока я спускала колеса, Леся забиралась на склоны для фотографирования видов.

Немного разбавлю фотографии видов нашей общей фотографией.

Снежных гор все больше и они все ближе.

Стада различных животных все так же присутствуют.

Через некоторое время основная дорога ушла в Беляши, мы же повернули левее в сторону Теплого Ключа. После поворота дорога резко ухудшилась и стала напоминать дорогу, по которой мы ездили на полуостровах Рыбачий и Средний на Кольском: камни, ямы, чуть-чуть грязи, очень много луж, но не сильно глубоких.

Почти сразу после поворота наткнулись на непреодолимое препятствие — смытый мост.

Его смыло настолько, что туда не рискнула прыгать даже я.

Объезд был прямо рядом, мы немного сдали назад, развернулись в условиях ограниченного пространства, спустились ниже и переехали вброд мелкую речку. Собственно, на фотографиях видна основная дорога, идущая внизу.

Мы ехали дальше.

По пути встретили стадо яков — во все глаза смотрели на них. Вот кого-кого, а яков мы еще не видели!

Вскоре совсем стемнело.
Скорость наша по темноте еще больше упала, мы ехали еще осторожнее. Брызги от луж летели в горячие фары, мы аккуратно объезжали камни. Я ехала первой, и в какой-то момент свет моих фар выхватил верблюда.

Я нажала на тормоз, остановилась, открыла рот и в полном восторге стала смотреть на стадо, которое перебегало дорогу.

Стадо верблюдов! Они были немного тощими, с частично упавшими горбами. Но их было несколько десятков! Они резво перебегали дорогу… десяток, два, три, четыре! Да сколько же их! Мы лишь сказали по рации остальным «Верблюды, ребята, стадо настоящих верблюдов!» и стояли и смотрели на удивительных резвых животных, выбежавших из темноты и убегающих обратно в темноту.

В этот раз Леся даже не стала говорить свое коронное «Верблюды? Девочки, какие верблюды?».

Когда стадо окончательно скрылось, мы потихонечку поехали дальше.
Возле непосредственно источников мы немного заблудились. Дорога начала разветвляться, я выехала к какому-то непонятному обрыву, развернулась, поехала обратно. Ночь была настолько темной, что я с трудом могла сориентироваться в пространстве и точно вывести всю нашу колонну к нужному месту. Дорога пересекла какой-то ручей. Навигатор не мог показать ничего внятного. Увидела огонек и стала держать курс на него.

Огонек оказался костром в небольшом лагере, припарковались неподалеку, дошли до него пешком, встретили пару мужчин на ТЛК. Традиционно разговорились и замучили мужчин вопросами. Узнали, что выехали мы правильно, выше нас дорога взбирается на холм к аилам, однако ехать туда бессмысленно — все аилы заняты. Тойотоводы еще раз подтвердили, что дорога через Теплый Ключ вполне проходима для УАЗов, а вот для Нивы — не особо. В процессе разговора упомянула верблюдов. Тойотоводы сказали, что тоже их видели и смотрели на них во все глаза.

Вдоволь поговорив, мы поехали разбивать лагерь через дорогу на хорошей ровной площадке.

В ту ночь мы любовались звездным небом.
Такое великолепное звездное небо можно увидеть только вдали от цивилизации, в кромешной темноте, в горах, когда ничто не может затмить небо ярким светом или яркими фонарями современных городов...

На небе звезд было столько, что я никак не могла найти Большую Медведицу. Россыпи, мириады, миллиарды звезд! И самое прекрасное — на небе четко был виден Млечный Путь. Мы могли видеть невероятное количество спутников, наблюдать за их мерцанием, за их перемещениями. Можно было просто лечь на землю на спину и смотреть, смотреть, смотреть, не отрываясь, потому что оторваться было невозможно, а слишком долго стоять с задранной головой было тяжело из-за затекающей шеи.

Побывать на Теплом Ключе ночью надо обязательно хотя бы ради этого звездного неба...

День 10
13.07.2015
Перевал Теплый Ключ — плато Укок — перевал Теплый Ключ — Кош-Агач

Проснулись в 6 утра. На машинах и траве обнаружили иней. Половина нашей компании ночью замерзла. Кажется, температура воздуха опустилась ниже ноля.
Стандартно потратили 2 часа на завтрак и сборы. Знакомая горная погода традиционно радовала своим контрастом: под солнцем было ужасно жарко, а в тени — ужасно холодно.

Собрали лагерь и выехали в 8 утра. Поднялись на пригорок, где находились аилы, нас поймал местный хозяин аилов, мы воспользовались возможностью и традиционно расспросили его про всякую всячину. Он рассказал подробнее про дорогу на Укок и тропинки на самом Укоке, заодно подтвердил нашу догадку, что Шнивка туда не пройдет, вспомнил парочку историй про то, как кто-то утопил на Укоке машину и ее потом оттуда возвращали Уралом. Как и планировали, оставили Шниву на территории аилов, загрузили в нее все ненужные вещи (поскольку ехали на Укок только сегодняшним днем), взяли обед и самое необходимое, загрузились вдесятером в два УАЗа и поехали.
В 8:30 мы выдвинулись на перевал Теплый Ключ, ведущий на плато Укок.

Нам говорили, что самая тяжелая часть перевала — это, собственно, подъем туда от источников. Так и оказалось. Это была дорога, состоящая, в основном, из камней и булыжников, при этом она шла круто вверх...
Камни кидались в мост.
Камни втыкались в колеса.
Камни пытались скрести кузов.
Камни пытались достать до баков.
Камни, камни, камни...

Подъем в несколько километров до вершины перевала, который занял один час и сорок минут на первой, очень редко второй пониженной передаче...
Долго, муторно, медленно, тяжко...
...и невероятно красиво.

Такая красота целиком и полностью способна проникнуть в душу только в сочетании с трудностями.

Когда немного страшно — неверное действие водителя или ошибка штурмана приведут к удару в крышку картера моста и убитому дифференциалу. Когда очень восторженно — потому что вокруг невероятной прелести виды. Когда ты счастлив — потому что рядом свои люди, и это — наша команда, которая дружно преодолевает этот крутой подъем. Когда ты бегаешь вокруг машины, чтобы выбрать наилучшую траекторию движения. Когда высаживаешь из машины пассажиров, чтобы она шла легче. Когда виртуозно трогаешься с одного сцепления, чтобы проехать вперед заданные штурманом сантиметры — и не больше. Когда машине тяжело, она дымит, она отказывается ехать, но ты договариваешься с ней, веришь в нее, говоришь, что все будет хорошо, и машина тебя слушается и преодолевает очередной участок, усеянный булыжниками. Когда ты тут, среди склонов и гор, под высоким голубым небом, дышишь воздухом, наполненным самим ощущением этого далекого от цивилизации места.
Это красота трудностей. Красота тяжелой дороги. Красота камней, пытающихся повредить агрегаты машины. Красота гор, которые тысячелетиями стоят здесь и взирают на возню живых существ.
Это — перевал Теплый Ключ. Дорога на Укок. В Зону Покоя на Алтае.

Это — моя самая любимая фотография из всех сотен фотографий, привезенных с Алтая. Вперед, навстречу горам. Несмотря ни на какие трудности. Ради этого кадра уж точно стоило ехать в такую даль!

Небольшие камушки на нашем пути.

И пейзажи. Невероятной красоты пейзажи. И вокруг — никого. Только мы, горы и перевал.

Определенно, я это одобряю!

Тяжело, муторно. Но оно того стоит.

Особенно, если все получилось.

Некоторые участки машины едут налегке, а пассажиры идут пешком.

Кусочек дороги в приближении. Здесь, правда, камушки совсем маленькие.

Вид из салона автомобиля. На фотографиях, как всегда, все выглядит не особо страшно. Что ж... Зато я помню, какие чувства были у меня, когда машина задирала морду вверх и, пока штурман что-то смотрел, я стояла и надеялась лишь на ее тормоза! На фото, конечно, не самые плохие участки.

Разъезжаться со встречкой было крайне тяжело, нам повезло, что она попалась только пару раз, да и в тех местах, где дорога была немного шире.

Моей машине было настолько тяжело, что — представьте себе! — мой дизель прогрелся до рекордных 90 градусов. Это невероятно и, кажется, первый раз в его жизни. Что меня напугало, так это то, что температура не думала идти вниз. Я стояла на холостых с задранной вверх мордой, а двигатель как будто не планировал остывать. Пришлось включить печку, чтобы случайно его не перегреть. Это помогло, дизель остыл и в дальнейшем на подъеме больше 80-82 градусов не грелся. А поскольку жарило солнце, мы сняли с Хантера все 4 надставки, чтобы продувался салон, т.к. 5 человек в машине под солнцем — ну, это немного баня. В итоге, впервые в жизни у Хантера случился двухзонный климат-контроль: стало холодно — сунулся под печку, стало жарко — высунулся в отсутствующее окно.

Потом мы добрались до вершины перевала. Пропустили вперед Урал, который уже давно ехал за нами на некотором удалении. Смущался, видимо. Понимал, что мы быстрее ехать не можем, но и его пропустить вперед никак не получится — дорога слишком узкая.
Вот она, машина, которая чувствовала себя здесь, как на асфальте.

Дорога перестала идти вверх и вышла на относительно ровную поверхность.

На вершине перевала нас встретило голубое озеро. Восторг, самый настоящий! Мы поднялись на довольно тяжелый перевал Теплый Ключ и даже оставили машины живыми.

Вот такое озеро на вершине Теплого Ключа. Спокойная гладь воды в окружении гор. На вершине ты переживаешь особые эмоции — и красоту реальности, и ощущение, что наиболее тяжелый участок дороги позади, и чувство, что ты смог и что ты здесь. На отметке 2900 метров. Впервые не пешком, а на автомобиле.

Пешком я забиралась и на 5 километров, однако отметка в 2,9 — это мое новое достижение, ведь я впервые оказалась на такой высоте на своей машине, заехав сюда по довольно сложной дороге.
Теперь и мой УАЗик познакомился с видами снежных вершин.

Хантер и Патриот на Теплом Ключе.

Естественно, общее фото нас и машин. Мы здесь. На вершине возле озера, среди гор. Как же здорово, когда задуманное осуществляется.

Просто Леся. И просто горы вдали.

Сполна насладившись чувствами на вершине, мы двинулись дальше.

А дальше дорога была в разы проще. Да, первая-вторая пониженная, реже первая-вторая прямая передачи. Да, камни. Однако такого ужаса, как был в начале перевала, практически не встречалось, хотя камни периодически продолжали пытаться приехать в мост, в кузов, в баки.

С вершины перевала шла дорога в виде многополосного хайвея.

Дальше она вновь превращалась в узкую тропинку вдоль склона.

Про пейзажи говорить бессмысленно. Слова закончились.

Мы спустились с перевала. По правую руку от нас внизу раскинулась долина, вдоль которой и побежала тропка.

Еще одна моя любимая фотография. Хорошо показывает масштабы тамошней красоты. Мой маленький УАЗик и эти огромные горы. А видите дорожку, которая уходит дальше и дальше, петляет вверх и вниз? По ней мы ехали дальше, на Укок, который находился совсем рядом - воооон где-то за тем холмом.

Фото можно назвать «Добро пожаловать на плато Укок».

А потом мы выехали на плато Укок.
Еще Хасан говорил нам, что Укок — это большое высокогорное болото. Что ж, дороги на Укоке были именно такими — вода, грязька, заболоченность.

Итак, мы попытались ехать дальше. Свою самую большую ошибку за все годы владения УАЗом я совершила возле водяной ванночки. Рядом с ней был объезд, я решила, что нормальные герои всегда идут в обход (тем более что по ванночке не смог бы проехать Патриот). Приключения! Мы на внедорожниках! Ничего не надо бояться! НЕ ПАНИКУЙТЕ, ребята, я точно знаю, что надо делать!

Я включила вторую пониженную, взяла небольшой разгон и нырнула в довольно продолжительную грязевую колею...

В общем, да, на данный момент это моя самая большая ошибка в управлении дизельным УАЗом. Что на меня нашло, понятия не имею. Натурально помутнение рассудка, не иначе.

Как сказал Патриот, наблюдавший со стороны, Хантер подпрыгнул в колее так, как нормальный автомобиль прыгать вообще не должен. Экипаж Патриота смотрел на меня большими круглыми глазами и не верил им. Никто не знал, что мосты способны так артикулировать, а машина так мчаться вперед.

В этот момент в моем Хантере Саша прилетел головой в потолок, меня и Ильмира спасли ремни безопасности, в салон через снятые надставки полетели комья грязи, способные убить мелкое животное... описать это сложно.

Просто скажу, что после одной этой грязевой колеи машина была грязной по крышу, новый задний бампер загнулся вверх к небу, а двигатель начал издавать такой звук, как будто что-то случилось с выхлопом... Но о выхлопе потом. Предполагаю, что в какой-то момент я хорошо приложилась задним бампером и, соответственно, резонатором об землю и вся выхлопная система сработала, как один длинный рычаг (вмятину на резонаторе от рамы мы обнаружили уже в Москве).

Собственно, зачем я рванула в колею ходом, я не понимаю до сих пор. У меня же дизель, я могу себе позволить ездить медленно и неспешно. Помутнение рассудка, не иначе. Или... или Укок не захотел пускать дальше.

Патриот за мной проехать не смог, застрял. Подъехала, вытащила его. Только тут до меня дошло, что Патриот едет на лысой шоссейной резине. Но хвататься за голову было поздно. Ведь на Укок мы уже приехали.

Что может быть прелестнее, чем таскания машины на веревке посреди гор в болоте?

Где-то там же мы обнаружили в луже чей-то подмосковный номер от автомобиля. Поскольку живых душ не наблюдалось от нас в радиусе нескольких десятков километров, мы решили забрать номер с собой и, по возможности, в дальнейшем отыскать владельцев.

Проехались чуть дальше, преодолели небольшой брод через какую-то речку.

Затем снова была какая-то небольшая лужа и грязь, потом снова лужа и грязь, дальше вновь увидели лужу поглубже и грязь погрязнее. Экипаж Патриота сказал, что он больше никуда не поедет — у него слики вместо колес и, вообще, зачем гробить машину по этой грязи и какая великая цель всего этого.

Я спросила, тогда какого черта мы вообще сюда приехали, как будто я не говорила, куда мы едем и чего нам надо ожидать. Патриот вновь спросил о великой цели всего этого мероприятия, указав, что у Хантера тоже, кажется, проблемы с тем, что дым идет из-под капота, а не выхлопной трубы. От великого скандала нас уберегла Леся, сказав, что Патриот пусть остается здесь и делает обед, а желающие на Хантере проедутся немного дальше и посмотрят всякие красивые пейзажи чуть дальше Патриота, но скоро обязательно вернутся и сильно далеко уезжать не будут.

Патрик съехал с основной дороги и остался стоять в районе какого-то болота, откуда просматривалась погранзастава. Вряд ли это была Аргамджи, как я поняла, Аргамджи находится сильно дальше, а эта расположилась, считай, в самом начале плато, но на приличном удалении.

Патриот нашел более-менее твердую почву посреди болота.

Я проехалась немного дальше, нырнула еще в пару луж.

В целом, смысла ехать дальше в одну машину не было. Патрик мы, в любом случае, оставить одного не можем, да и у меня рассудок вроде перестал мутнеть, застрять посреди плато без подмоги в виде второго автомобиля, который до нас совершенно точно не сможет доехать, не хотелось бы.

Доехали до очередных красивых пейзажей. Дорога уходила дальше и манила к себе, но смысл...

Поэтому ограничились фотографированием.

Манящая вперед дорожка.

Мой Хантер посреди Укока. Ну что же... хотя бы так!

Кстати, вот за этим снегом потом радостно бегала Лена и восхищенно рассказывала о том, какой он классный, снежный и холодный, и как это здорово — встретить снег в июле.

Полюбовались открывшимся видом, развернулись и поехали обратно. К тому моменту, у меня пошел дым из КПП... кажется, Патриот в чем-то был определенно прав.

Вернулись на стоянку к Патриоту. Пока ребята делали перекус, мы с Лесей и Сашей полезли смотреть мой Хантер.

Во-первых, мы обнаружили, что центральный брызговик двигателя (такая металлическая пластинка) держится только на одном болту. Как давно выкрутились остальные, я не смогла сказать точно. Судя по тому, что их просто не было, они именно выкрутились и потерялись, их не срезало. У Андрея обнаружились болты именно такого размера, прикрутила брызговик на место, заодно спросила, а как поживает его такая же защита.
— А, так она, в итоге, все-таки потерялась, — радостно ответил Андрей.

Во-вторых, я обнаружила, что у меня закапал антифриз. Как давно он закапал, я тоже не смогла определить, однако сразу поняла, что капает с нижнего патрубка радиатора. Вспомнила, что доливала литр еще в Московской области, а еще литр — где-то на середине пути, после чего очень добрым словом помянула сервис, в котором мне меняли рулевые наконечники, а затем делали ГУР. Я ведь еще когда забирала машину, обратила внимание, что нижний патрубок явно трогали и мне это жутко не понравилось! Вот тебе и на, 4 с лишним тысячи километров — и он дал о себе знать! Ну, спасибо, что уж… Только добрым словом и поминать. Да и в добром слове смысла уже никакого — надо эту проблему решать, ведь до дома те же 4 с лишним тысячи километров в обратную сторону...

А, в-третьих, мы обнаружили то самое последствие прикладывания об землю в колее задним бампером и резонатором. Собственно, выхлоп начал у меня идти не из резонатора, а из-под днища, а иногда — из-под капота. Собственно, дым из КПП, вернее, из чехла рукоятки КПП — это тоже был выхлоп, который забирался под днище и оттуда просачивался в салон. Я протянула болты на стыке глушителя и приемной трубы, но это оказался не тот узел. И тогда мы залезли под капот и нашли поломку.
Между турбиной и приемной трубой у Хантера стоит еще одна деталь из чугуна — труба турбокомпрессора, это изогнутая буквой «г» труба. Вот именно она лопнула и отвалилась, когда вся выхлопная система сработала, как рычаг. Почему именно она, не знаю. Вероятно, потому что чугун, зараза, хрупкий — лопнуло самое слабое место выхлопной магистрали. Из образовавшейся дыры, естественно, и шел теперь выхлоп, двигатель работал со звуком прямоточного трактора, но что самое неприятное, этот выхлоп просачивался в салон.

Заглушила машину и впала в небольшое состояние уныния, пока Леся не позвала меня есть бутерброды с колбасой.

В какой-то момент мимо нас проехала та самая Тойота с нашими вчерашними собеседниками. Они тоже планировали покататься на Укоке одним днем. Спросили, как у нас дела, ответили, что дела так себе, но, в целом, все хорошо. Они покивали и умчались дальше.

Пока мы принимали пищу, Саша и Лена бегали по радиусу в паре километров от нас: собственно, Лена увидела снег, побежала туда, сгребла парочку комочков и принесла его нам, радуясь тому, что нашла снег в июле месяце. Саша же отправился пешком к погранзаставе. Когда он вернулся часика через полтора, он рассказал, что там живет сторож с собакой, охраняет 5-километровую зону границы с Монголией и он очень рад, что к нему пришла хоть какая-то живая душа в виде Саши. Попросил у Саши закурить, но, увы, в нашей компании из 10 человек не курил никто, о чем Саша сторожу и сообщил.

— Здесь так красиво, — сказал Саша сторожу.
— Здесь красиво? Да не, здесь не красиво. Красиво — это туда, — сторож махнул рукой вдоль дороги за холмы.
— А сколько туда?
— Да километров 20. А то разве здесь красиво? Да нет, а вот там, там да, там красиво.

Проведя некоторое время на плато, мы отправились в обратный путь. Вновь преодолели несколько грязевых засад и луж, один брод. Вновь выехали к грязевой колее, в которой Патриот сел, а я оторвала выхлоп. Долго ходили с Лесей туда-сюда и выбирали маршрут для Патриота. Наконец, выбрали.

Первой в грязь поехала я, за мной Патриот. В моих способностях и слегка спущенной грязевой резине, в принципе, никто не сомневался. Теперь я ехала неспешно и аккуратно, дизель отлично шел по грязи медленным ходом. Патриот поехал за мной.

Начало маршрута Патриот преодолел довольно неплохо. Он бодро шел вперед, кидая комья грязи. Смотрелся он просто великолепно, и в какой-то момент Ильмир, глядя на него, произнес пророческую фразу:
— Между прочим, очень хорошо идет!
Ровно с окончанием этой фразы Патриот провалился задними колесами и сел.

Сидящий Патриот. Я, кстати, проехала вот по этой грязи справа от него.

Что может быть лучше, чем проводить дни отпуска в горах посреди болота с лопатой и двухтонной машиной, севшей в очень грязной грязи? Лучше может быть только с двумя севшими машинами! Но до такого не дошло.

Фото из серии «Любимые позы УАЗоводов на лысой шоссейной резине».

Дальше была эпопея «ох, нелегкая это работа — из болота тащить Патриота». Учитывая, что тащить мне пришлось его по грязи и слегка подтопленной почве. Самое забавное было, когда моего легкого Хантера на рывковом тросу дергало, как на резинке, назад к севшему Патрику.

Мимо нас вновь просвистела Тойота с нашими вчерашними собеседниками — теперь они ехали обратно. ТЛК притормозила, понаблюдала — в этот момент я как раз выдернула Патриота из грязевого плена. Поняв, что у нас все хорошо, ребята на Тойоте отправились дальше, вновь помахав нам руками.

По оставшейся грязевой части я протащила Патриота на тросу, дабы не усугублять, и отцепила его от себя, когда мы выехали на твердую почву. А затем мы двинулись обратно на перевал Теплый Ключ.

Нас провожали снежные горы алтайской Зоны Покоя.

И вновь мы на перевале, вновь три часа на пониженной передаче. Вновь камни, камни, камни, камушки и булыжники. Вновь попытки удариться о камни мостом. В дальнейшем, Патриот сказал, что суммарно приложился мостом о камни около 17 раз. Я приложилась 4 раза. Леся делала невероятное — она, пока мы не увидели и не прогнали ее в машину, выкорчевывала булыжники и расчищала от них дорогу. Ей-богу, если бы у нее был с собой каток, она бы положила там асфальт.

Вновь — величие красоты тех мест.

Дорога обратно субъективно кажется быстрее, хотя по времени может занимать столько же. Мы карабкались по камням, выбирали невероятные маршруты объезда булыжников. Я проверила и сполна оценила свое новое сцепление от Камминса: перед выездом мне многие сказали, что сцепление плохое, очень нежное и начинает гореть при легкой нагрузке. Не знаю, не знаю. Либо я настолько хорошо умею обращаться с нежным сцеплением, либо сцепление от Камминса — очень хорошее. Но порою насиловать мне его приходилось знатно, особенно в те моменты, когда я трогалась в очень крутой подъем, одновременно заезжая колесами на булыжники. И запаха паленого сцепления не было ни разу!

Мы добрались до вершины Теплого Ключа, до голубого озера. Спуск с перевала дался совсем легко после таких приключений.

На спуске мы встретили компанию из трех Нив: двух «Шевроле» и одной обычной трехдверной, они поднимались вверх. Обычная Нива стояла заглушенной и остужалась — у нее вскипел антифриз. Проехать мы все равно не могли, поэтому поболтали с нивоводами, Леся внимательно изучила поднимающиеся Шнивки, сравнила их со своей — они были, как минимум, лифтованными. Когда трехдверная Нива остыла и завелась, мы начали сложную операцию по разъезду на узком перевале, когда с одной стороны — каменисто-земляные стены, а с другой стороны — обрыв. Я и Патриот максимально близко прижались к стенам, а Нивы аккуратно проползли мимо нас в подъем, максимально придвинувшись к пропасти.

Двигаемся, чтобы пропустить компанию Нив.

Разъезжаемся.

Мы продолжили спуск и вскоре вернулись к аилам.

Время было не сказать, чтобы сильно позднее — на улице было еще светло. Кто-то побежал купаться в горячих источниках, мы же с Сашей зацепились языками с двумя путешественниками на четвертом «Паджеро» — мужем и женой. Душевным разговор получился, видимо, потому что они тоже были из Москвы — проговорили мы с полчаса точно, они расспрашивали нас про Укок, про наш маршрут, про машины, мы, в свою очередь, интересовались, как и почему их занесло именно сюда.

Заодно узнали у хозяина аилов, не проезжала ли тут машина с подмосковным регионом 750, а то мы номер на Укоке нашли. Хозяин сказал, что такой машины здесь не видел.

Когда наши ребята вернулись с горячих источников, мы как раз разгружали Шниву и раскидывали вещи по всем трем машинам. К нам подошли другие жители аилов и поинтересовались, как дорога на Укок, а то они завтра тоже планируют туда ехать и вот думают, проедут ли они туда на Субару Форестер, или лучше ее оставить и поехать только на Террано. Рассказали им все свои сегодняшние впечатления.

Я вдруг поняла, как же мне нравится вот такое спонтанное общение совершенно незнакомых друг с другом людей, оказавшихся в интересных и живописных местах далеко от дома. Такое общение всегда случается в дальних поездках, и оно оставляет на душе только позитивный осадок. Может быть, потому что у всех еще свежи впечатления от пережитого — ведь приключения случились только что! И люди искренне делятся друг с другом своими самыми сильными эмоциями, только что пережитым или тем, что вот-вот планируется, и именно такое общение еще больше настраивает на добрую и открытую волну...

Пока не стемнело, мы решили ехать в Кош-Агач. Дорогу знаем, Кош-Агач совсем близко — долетим!

Попрощались с нашими новыми собеседниками, попросили москвичей с «Паджеры» передать «привет» челябинскому «Ниссану», на котором едут муж, жена и трое детей, от Шнивы и двух УАЗов, если вдруг они этот «Ниссан» здесь увидят, ведь он тоже планировал ехать на Укок. И после этого мы стартовали в сторону Кош-Агача.
Кто же знал, какие приключения ждут нас в эту ночь...

Но немного вернусь к Укоку. Получила ли я то, что ожидала от этого плато? Почувствовала ли я его, ощутила ли я его сполна?
К сожалению, нет.

Сейчас я понимаю одно: на путешествие по плату Укок нужно полноценных дня три, а то и все четыре. Иначе получается так, как получилось у нас: мы сполна прочувствовали перевал Теплый Ключ, сполна познали все его ужасы и прелести, но вот плато Укок — мы лишь заглянули на его краешек, чуть-чуть прикоснулись к его величию и его загадочности... и совершенно его не узнали и не ощутили. Мы побывали на самом его краю, на кромке, на входе. Мы потоптались на пороге и, увы, поехали обратно. Поэтому сказать я могу одно: я была на Укоке... но я не увидела Укок.

Жалею ли? Бессмысленно. Просто на будущее ставлю себе галочку о том, что если жизнь вновь занесет меня в те края, то надо будет выделить те самые полноценные три дня, чтобы провести их на высокогорном плато.

Тем не менее, кое-что я все-таки увидела. Я увидела Теплый Ключ, увидела снежные горы, прикоснулась к кусочку Укока. В этих местах есть что-то особенное. Однозначно — оно того стоило...

А теперь вновь — про наши ночные приключения на пути в Кош-Агач.
Ведь именно в ту ночь началась вторая часть наших трудностей, теперь под названием «Ехали как-то три машины с Алтая...».

Итак, после спуска с Теплого Ключа у нас было много сил и хорошее настроение, поэтому мы решили, мол, а чего, еще только 19 часов вечера, а погнали-ка мы в Кош-Агач. Тем более, до него тут всего лишь 100 километров, да еще и по дороге, которая после Теплого Ключа покажется нам хай-вэем.

И мы погнали.
Поначалу нам ехалось неплохо, правда, в салон моего Хантера ужасно тянуло выхлопом. Звук двигателя из-за дыры в выхлопном тракте напоминал громогласный звук трактора, а остальные экипажи смеялись, что у меня прямоток и прибавка в мощности минимум 10 лошадей. Мы открыли все форточки Хантера, чтобы салон продувало. Чехол рычага КПП был примотан красной изолентой, чтобы из-под него не тянул в салон дым. На рукоятку КПП какая-то добрая душа приклеила квадратик изоленты и назвала его «большой красной кнопкой».

Вскоре мы выехали на «главную дорогу», на основную гравийку, идущую из Беляшей в Кош-Агач. Стемнело, наступила ночь. В какой-то момент мы обогнали медленно едущий на аварийке трактор — запомните его, он сыграет важную роль в этом повествовании. Остановились возле трех голосующих УАЗиков с 22 регионом, они ехали из Джазатора, на который вышли с Укока, и у них закончился бензин. Бензин как раз был у нас в канистре, поделились с ребятами, после чего они упорно спрашивали наши номера телефонов, чтобы в дальнейшем встретиться на заправке в Кош-Агаче и вернуть отданные литры. Леся сказала, что не надо, все равно мы пока сами точно не знаем, когда будем в Кош-Агаче и какой у нас дальше будет план (ох, как она была права!), а добрые дела на дороге надо делать просто так, сегодня мы помогли, завтра нам помогут.

Пока мы стояли, нас обогнал тот самый трактор на аварийке.
Попрощавшись с ребятами на УАЗиках с 22-м регионом, мы полетели дальше, опять обогнав тот самый трактор.

Мы летели хорошо и спокойно, Шнива неспешно катилась, Патриот пытался потерять какую-нибудь запчасть, я пыталась бороться с газовой камерой внутри Хантера.

А километров за 80 до Кош-Агача у Патриота пробило колесо.

Порез оказался боковым и не поддался ремонту. Мы сняли с крыши Хантера запаску, она оказалась чуть-чуть другого размера и имела совсем другой протектор, но делать было нечего — поставили ее на Патриот. Пока мы меняли колесо, а я проветривала салон Хантера, возле нас остановился тот самый трактор на аварийке, тракторист подошел к нам и спросил, нет ли у нас вот такого клинового ремня, а то у него порвало ремень на помпе и он вынужден очень медленно ехать, останавливаясь для того, чтобы остудить двигатель. Однако именно клиновых ремней у нас не было — у нас-то все двигатели работают на поликлиновых... Поэтому мужчине мы ничем помочь не смогли, он сел в трактор и грустно потащился дальше.

Когда мы поменяли колесо, мы вновь поехали в сторону Кош-Агача и опять обогнали тот самый трактор.
— Наконец-то мы его обогнали, — сказал Ильмир. — Думаю, он больше нас не догонит. Сколько можно-то с ним постоянно встречаться.
Учитывая, что случилось потом, мы попросили Ильмира больше ничего такого не говорить, а то слишком пророческими получаются у него фразы — то Патриот у него хорошо по грязи летит, то трактор нас больше не догонит...

Потому что километров за 60 до Кош-Агача у Патриота пробило второе колесо.
Запаски у нас закончились, т.к. я с собой запаску не брала, а у Шнивы был 15 радиус, который не лез на Патриота. Мы попытались что-то сделать жгутами — никак. Было темно, холодно и голодно. Ребята ковырялись с колесом, пытаясь вставить несчастные жгуты, которые все равно пропускали воздух. Я опять проветривала свою холодную газовую камеру. Почему газовую — понятно, а вот холодной она была, потому что печку я включать не рисковала, ведь забор воздуха шел из-под капота, куда валил выхлоп. Вера порезала колбасы, сделала бутерброды. Леся пускала желающих погреться в теплую Шниву. Хотелось спать. Очень-очень хотелось спать. Всем.

Жгутами мы ничего не смогли залатать. У Леси обнаружилась забавная штука для ремонта покрышек — какой-то гель или пена, которую надо было залить через вентиль внутрь шины, и якобы эта пена изнутри заклеивала дырку. Попробовали влить внутрь покрышки пару баллончиков — не помогло.

В конце концов, приняли следующее решение: Шнива взяла одно из пробитых колес Патриота и полетела с ним в Кош-Агач искать круглосуточный шиномонтаж, чтобы залатать там колесо, а затем вернуться с ним. Позже Леся рассказывала, что слишком торопилась и ее занесло на очередном повороте, и занесло покруче, чем меня в прошлый день: она сделала оборот вокруг своей оси и едва смогла остановиться возле обрыва... После этого Леся ни разу не превысила скорость в 60 км/ч.

Два наших экипажа — Патриот и мой Хантер — остались вдвоем и решили пока что пытаться добраться до Кош-Агача методом системы «пит-стоп».

Выглядело это так.
Мы взяли колесо с боковым порезом, поставили его на Патриота. Далее происходило следующее: в колесо втыкался компрессор, который качал шину примерно до 2-2,5 атмосфер. К тому моменту Андрей в полной готовности сидел за рулем. Когда стрелка манометра подбиралась к нужной цифре, я давала команду, выключала компрессор, отсоединяла шланг от вентиля, а Ильмир скидывал провода с аккумулятора и захлопывал капот — это занимало секунды 3. Хлопок капота был условным сигналом, после которого мы с Ильмиром и компрессором отпрыгивали в сторону, а Патриот рвал с места и мчал на скорости 100км/ч максимально возможное расстояние. После того, как Патриот улетал в горизонт, мы с Ильмиром шли в проветренный Хантер и неспешно катились следом, догоняя Патриот на очередной остановке, которую он делал, когда колесо спускало и он больше не мог ехать. На удивление, Патриот умудрялся таким методом пролетать расстояние километров в 10. На остановке все повторялось: мы накачивали колесо до 2 с небольшим атмосфер, я выключала компрессор и отсоединяла шланг, Ильмир скидывал клеммы и захлопывал капот, а Андрей рвал с места и мчал вперед, пока колесо вновь не спускало в ноль...

В какой-то момент, следуя за улетающим вдаль Патриотом, мы вновь обогнали тот самый трактор на аварийке. Глядя на него, вспоминая покалеченный Патриот, ощущая газовую камеру в Хантере, Вера выдала:
— Какая-то трасса инвалидов, ей-богу...

На погранзаставе у нас опять проверили паспорта. Я пристала к пограничнику с вопросом, не проезжала ли тут машина с таким-то номером и 750-м регионом, ведь у него наверняка есть данные обо всех въезжающих и выезжающих автомобилях. Пограничник сказал, что пойдет посмотрит. Сходил. Посмотрел. Вернулся, ответил, что такая машина проезжала, но обратно пока не возвращалась. Я обрадовалась и отдала номер пограничнику с просьбой передать его машине, когда она поедет обратно. Надеюсь, владелец из Подмосковья и его подмосковный номер нашли друг друга на далекой погранзаставе где-то за Кош-Агачем в Республике Алтай.

А мы продолжили движение в режиме пит-стоп.
Патрик летел со спускающим колесом. Я летела на своей газовой камере.
За 20 километров до Кош-Агача на очередной остановке колесо отказалось накачиваться. Диск стал квадратным, компрессор дул 2 очка в пустоту, а шина как лежала плоскостью на земле, так и продолжала лежать. Мы смотрели на плоское колесо уставшими и заспанными глазами. Мы хотели спать, спать, а потом еще раз спать. А чертово колесо лежало плоскостью на земле и отказывалось становиться круглым.
Хорошо, что к тому моменту появилась сотовая связь!
Вызвонили Шниву.

Выяснили, что Шнива не нашла никаких шиномонтажей и сейчас пыталась найти хоть какую-нибудь работающую в это время гостиницу. Сказали, что мы в 20 километрах от села, попросили вернуться и привезти пробитое колесо, которое она забрала.

Экипаж Шнивы вернулся, сказал, что все-таки нашел гостиницу, в которой нас ждут. Привез колесо, которое мы поставили на Патриот. Мы вновь поехали в режиме пит-стопа. Ребята к тому моменту несколько раз успели поинтересоваться, как я себя чувствую в газовой камере, и не надо ли сменить меня за рулем. Заверила, что все нормально, а спать я хочу, потому что ночь на дворе, а не из-за отравления. В какой-то момент я даже порадовалась, что у меня дизель, а не бензин — ведь в выхлопе дизеля содержание угарного газа вроде как сильно меньше, а, значит, у нас с Ильмиром больше шансов добраться невредимыми.

Пит-стопы мы отработали до автоматизма, лишь один из них получился у нас не очень хорошим. Ильмир захлопнул капот раньше времени, Патриот покатился, а я еще не успела снять шланг с вентиля.
— Стой, стой!!! — это закричал Саша.
Андрей ударил по тормозу, еще секунда — я сняла шланг.
— Езжай!
Андрей жмет газ, Патриот начинает разгоняться, и тут мы видим, что у него нараспашку открыта дверь багажника.
— Стой, стой!!!!! — это закричали мы все вместе.
Андрей вновь ударил по тормозу, да так резко, что от торможения дверь багажника с разгону захлопнулась самостоятельно с громким клацающим звуком.
— А... Езжай!
— Вы там посмотрите… — донеслось по рации от удаляющегося в темный горизонт Патриота, — ничего ли у меня не вывалилось из открытой двери.

То ли за два, то ли за три «пит-стопа» мы наконец-то добрались до забронированной гостиницы «Расул». На улице начинало светать. А сил у нас осталось только на то, чтобы рухнуть спать, отложив все оставшиеся проблемы на завтрашний день...

День 11
14.07.2015
Кош-Агач — Акташ — Бийск

Утром мы спали.
Мы очень долго спали, как будто пытаясь отоспаться за все прошедшие дни путешествия.
В тот день я поняла, что больше никуда не хочу торопиться. Мы гнали на Алтай и по Алтаю в каком-то бешеном ритме: в этот раз я составила слишком жесткий маршрут, без дневок, без резерва по дням. Тоже опыт. Но в следующий раз на такое путешествие надо брать три недели, а не две...

Гостиница «Расул» оказалась самой обычной гостиницей, особо ничем не запоминающейся. Внизу обнаружилась кухня, на которой мы приготовили себе завтрак, после чего неспешно собрались и выползли в новый светлый день.

На улице жарило солнце. Жарило так, что я тут же вспомнила рассказы Хасана и местной женщины о годовом перепаде температур: монгольская жара летом, русский суровый холод зимой.

В первую очередь, мы добрались до шиномонтажа, где залатали колеса Патриоту. Теперь наш главный любитель приключений снова был в строю.

Прежде чем покидать уютный и самобытный Кош-Агач, мы заглянули на местный рынок, дорогу до которого выяснили у местных жителей. Рынок порадовал твердым монгольским чаем и кучей натуральных шерстяных вещей, так что наша компания зависла там надолго.

Сам Кош-Агач по-настоящему запал мне в душу.
Мне бы очень хотелось вернуться туда вновь и провести там один полноценный день. Бродить по самобытным улицам, смотреть на панорамы гор на горизонте, дышать злым степным ветром. Общаться с местными жителями; я не встретила никакого негатива с их стороны, наоборот, было интересно слушать про особенности местной жизни. Жариться под горячим солнцем. Чувствовать местную жизнь. Наслаждаться видами. И впитывать необычную красоту этих мест.

Заправка Расул в Кош-Агаче.

Горы, окружающие село.

Выехали из Кош-Агача мы довольно поздно, во второй половине дня, и поехали по Чуйскому тракту в направлении далекого дома. Теперь замечательные пейзажи менялись в обратную сторону: снежные вершины уступали место скалам, степи — лесам, а горы становились ниже.

Еще немного фотографий с Чуйского тракта.

Одинокий домик посреди гор и холмов.

Все те же горы.

Все те же цепляющиеся за неровные склоны поселки.

Все те же стада животных.

Все та же дорога с изумительным асфальтом.

Патриот ехал впереди, задавая нам режим движения (глохнуть и плохо ехать в горку он не переставал).

Я ехала замыкающей.

Веру из Хантера мы отправили в Патриот — если уж травиться выхлопом, то минимальному количеству людей. Я и Ильмир остались в Хантере вдвоем. Выхлопом несло невероятно. Мы сняли передние надставки дверей, чтобы салон хорошо продувался, и нацепили на лица мокрые тряпки, чтобы дышать через них.
Фото «снаряжение для безопасного перемещения на газовой камере».

В Акташе остановились и пообедали в том же кафе «М-52». Кстати, касательно расхода топлива и запасных канистр. Брали с собой в запас топлива довольно много: литров 60 бензина для Шнивы и литров 60 дизеля на меня и Патриота. В итоге, выяснили, что могли бы легко обойтись и без них: на наш маршрут по Долине Чулышмана вполне бы хватило баков с заправки в Акташе, а на наше краткое путешествие на Укок — с заправки в Кош-Агаче, тем более, что и в Акташе, и в Кош-Агаче есть довольно неплохая заправка «Расул», к качеству топлива которой не возникло претензий ни у одной из трех машин.

Особо отмечу расход дизеля в поездке на плато Укок — он меня безмерно порадовал! Понятно, что в том режиме, в котором мы шли (почти всегда пониженная передача и низкие обороты), двигателю нет смысла жрать много топлива. Но все равно приятно, что на весь перевал Теплый Ключ туда и обратно и совсем немного покатушек по плато мой Хантер сожрал, дай бог, 8-10 литров дизеля. Думаю, бензин такого бы не позволил.

Тем временем, мы продолжали ехать по Чуйскому тракту.
Стемнело.
Дорога стала более извилистой, начались перевалы. У меня начались проблемы со сцеплением: выжим стал срабатывать только раза с третьего, а первые два педаль проваливалась. Я сначала подумала на один из цилиндров сцепления, однако жидкость оказалась в норме, по уровню. А сцепление продолжало дурить. Я смирилась и привыкла к тройному выжиму. На одном из подъемов в салоне запахло паленым, что совсем перестало мне нравиться. А когда я почувствовала жар под своей правой ногой, то сказала в рацию, что все, приехали, встаем и желательно сразу берем огнетушители — на всякий случай.

Реальность оказалась не такой страшной, но довольно неприятной: прямоточный выхлоп, как я уже говорила, дул напрямую в моторный щит и под днище. Естественно, на подъемах я стала давать двигателю нагрузку — выхлопа стало больше. Соответственно, раскаленные газы дули в рабочий цилиндр сцепления и в пол под моими ногами. Это привело к тому, что тормозная жидкость перегревалась (из-за чего сцепление срабатывало только с третьего раза), а изоляция на одном из брызговиков двигателя плавилась, воняя паленым. Пол под ногой тоже безумно нагрелся: убрала от греха подальше коврик и ковролин, простелила мокрую тряпку для охлаждения. По крайней мере, стало понятно, что все проблемы — от дыры в выхлопной магистрали. И как только мы эту дыру починим, все станет хорошо.

Немного остудив машину, мы потихонечку поехали дальше, благо, что Чике-Таман и Семинский перевал остались позади.

В Бийск мы приехали поздно ночью, около 2 часов. Заселились в гостиницу, названия которой я не запомнила, отметив только тот момент, что она находится напротив кладбища. Номера гостиницы были выполнены в занимательном стиле разных стран, не имели циферного обозначения, а назывались разными странами. Было крайне забавно идти по коридору и читать таблички на дверях: Италия, Америка, Африка, Уборная, Индия. Почему-то «уборную» не назвали никакой страной, а оставили ей собственное имя, так что среди прочих Америк и Африк она смотрелась довольно колоритно.

День 12
15.07.2015
Бийск — Новосибирск

Утром все спали и вновь отсыпались за прошедшие дни путешествия. Я и Саша проснулись в 8 часов утра и отправились в гостиничную столовую, где на наши заспанные мозги обрушился неожиданный вопрос:
— Доброе утро! А вы откуда?

В наших головах заскрежетали сонные шестеренки, которые пытались вспомнить цифры на дверях наших номеров. Но цифр не было. Поэтому ответы прозвучали крайне занимательно:
— Я из Италии…
— А я из Америки…
Однако улыбчивую работницу столовой это ничуть не удивило. Она просто хотела узнать, входит завтрак в стоимость наших номеров или нет.

Позавтракав, мы дошли до моего покалеченного Хантера и поехали на нем в сервис к Хасану.

В 9 утра жизнь в сервисе кипела вовсю. Нас узнали и встретили. Самого Хасана не было — он уехал путешествовать по Казахстану. Я рассказала про две основные проблемы своего Хантера: пробитый выхлоп и подтекающий антифриз. Хантер загнали в бокс и сразу предупредили, что ремонт такой проблемы может затянуться. Оставила номер телефона и сказала, что мы приедем попозже.

Оставив машину, мы прогулялись с Сашей пешком по Бийску. От сервиса до гостиницы прошли километров 8. Перешли по мосту через Бию, полюбовавшись на вид реки. Зашли в музей Чуйского тракта за магнитиками, обнаружили там очень красивые магниты ручной работы. Зашли в магазин «Пчелоцентр», где нашлось очень много разного алтайского меда, всяких сиропов, бальзамов и кедровых каш, закупились по полной программе. Заглянули в местный охотничий магазин. В общем, пока все спали и видели сны про Америку и Италию, мы совершили полноценную прогулку по славному городу Бийску.

Мы вернулись в гостиницу к тому моменту, когда остальные наши ребята лениво собирались и пытались собрать себя в кучу, чтобы сходить в столовую. Я обнаружила в столовой молоко, чему сильно обрадовалась.

Когда все более-менее собрались, мы вновь заехали в Музей Чуйского тракта, купили билеты, побродили по нему. Музей небольшой, но довольно интересный. Узнала, что, оказывается, Чуйский тракт теперь начинается в Новосибирске, это раньше его отправной точкой был Бийск — рядом с музеем как раз расположен «нулевой километр».

После музея доехали до сервиса, узнать, как идут дела. К тому моменту выхлоп сняли, сняли и кусок лопнувшей трубы. Такой детали — труба турбокомпрессора на 514-й дизель — нигде в Бийске найти не удалось. Поэтому в лопнувшую деталь вварили дополнительный кусок, чтобы состыковать две половинки. В процессе потребовался хомут приемной трубы, который пришлось срезать, т.к. старый отказался сниматься самостоятельно, и прокладка приемной трубы, за которыми мы поехали по магазинам запчастей Бийска. В запчастях на «жигули» и «иномарки» нас довольно грубо послали, когда мы просто попросили «подобрать похожее». Магазины запчастей на УАЗ, как правило, качали головами — это у вас какой-то необычный мотор. Зато в запчастях на КАМАЗ мы обнаружили похожий хомут. А прокладку, как ни странно, нашли в УАЗовском магазине, попросив «подобрать похожее», — кажется, тамошние продавцы и не знали, что случайно завалявшаяся у них прокладка — это деталька от дизельного мотора.

Ко второй половине дня мой УАЗ починили: соединили лопнувшие половинки посредством вваренной металлической проставки, поставили на место выхлопную магистраль — выхлоп перестал сечь! Мастера сказали, что это временное решение, до Москвы, а там можно будет поискать эту самую трубу турбокомпрессора и собрать все так, как было изначально. Честно скажу, доехав до Москвы, я убедилась, что и эта «временная» система отлично работает, в салон ничем не тянет, выхлоп не сечет — еще раз спасибо Хасану и золотым рукам его мастеров!

С антифризом в сервисе ничего сделать не смогли: мастера подтвердили мое предположение, что течет с нижнего патрубка радиатора, однако откуда точно и что с патрубком случилось, не сказали — для этого надо было бы традиционно разобрать половину всего под капотом — нижний патрубок радиатора на 514-м дизеле стоит крайне неудачно! Чтобы подлезть к нему, нужно время и много добрых слов для ульяновского завода, который этот патрубок запихнул аж ТУДА, между рулевой машинкой, кучей шлангов, насосом ГУРа и ремнем. Да и нам пора было ехать, ведь мы и так поняли, что опаздываем в Москву.

Ах да, из-за задержки в Бийске с ремонтом у нас несколько сместился план обратной дороги. Прикинув расстояние и время, мы поняли, что не успеем вернуться в Москву в воскресенье вечером, получится только в понедельник. В принципе, никто сильно против этого не возражал, почти всем работа позволяла опоздать на нее на сутки. Обязательно приехать в Москву вечером воскресенья необходимо было только Вере, поэтому решили по пути высадить ее в аэропорту в Уфе, откуда она улетит самолетом, — на пути нашего следования авиабилеты из Уфы в Москву оказались самыми дешевыми — билет купили за 4 тысячи рублей.

Еще раз поблагодарив ребят из сервиса, мы выехали в сторону Новосибирска. Ну, все, началась наша обратная дорога, долгий путь домой.

Мы покинули Бийск, поехали по Чуйскому тракту. Горы совсем уступили место полям и холмам. За спиной осталась стела «Алтайский край». Нас встретила Новосибирская область. В Академгородок — крайне уютное место Новосибирска! — мы заезжали вновь по темноте.

Ах да, в Академгородке нас на ночь приютил у себя Сашин друг. Я так устала от сегодняшнего раннего подъема, прогулок по Бийску по духоте (в тот день утром в Бийске стояла очень душная погода), от руля, что просто забралась в спальник и мгновенно заснула, а ребята еще сидели на кухне и разговаривали половину ночи.

День 13
16.07.2015
Новосибирск — Омск

Утром мы сполна оценили уют и зелень Академгородка — кажется, это местечко понравилось практически всем! Я, Леся и Андрей съездили в комплекс «У Мамонта», где наконец-то вымыли автомобили от благородной грязи. Я купила себе в запас 5 литров антифриза — его, кстати, хватило где-то до Башкирии, где я купила еще 5 литров, которых хватило уже до Москвы. Затем мы выдвинулись в Омск.

В Новосибирске проехали по Бугринскому мосту (вроде правильно определила его название)...

...и встретили Тойоту с шайбой. Просто Тойота. Просто шайба. Ну, бывает.

Собственно, весь день вновь был посвящен дороге: мы спокойно катились по федеральной трассе с маленьким трафиком, слушали дальнобойный канал, общались по рациям. Патриот дымил. Андрей сказал, что у него, кажется, кипел антифриз пару раз, но как Андрей это определил, я не стала уточнять. О том, что у него потек бак по сливному болту, я узнала еще в Кош-Агаче, однако бак тек настолько несущественно, что мы решили не обращать внимания на такое маленькое недоразумение. На капающую со сцепления тормозную жидкость, по словам Андрея, тоже не стоило обращать внимания.

Я наслаждалась свежим и чистым воздухом в салоне Хантера. Вера вновь вернулась к нам в экипаж. Шнива пожаловалась на какой-то стук в районе переднего колеса, чтобы хоть на что-то пожаловаться, а то как так, все едут с приключениями, а у нее приключений нет. Правда, как мы потом ни смотрели, какой-то криминальной причины стука не нашли.

Кажется, примерно в тот день мы встретили на одной из заправок подмосковный (а, может, московский — я уже и не помню) Джип Рэнглер, порадовались землякам, немного поболтали. Оказывается, Рэнглер тоже катался по Алтаю, а мою машину приметил еще по пути «туда» где-то под Нижним Новгородом и запомнил по надписи на задней двери. Немного поделились друг с другом впечатлениями, рассказали о своих маршрутах по Алтаю. Рэнглер тоже неплохо покатался, как и мы, и теперь возвращался домой с умершей электрикой и АКПП, работающей в аварийном режиме. Надеюсь, ребята добрались до дома без особых проблем! Мы поддержали их тем, что у нас тоже дела почти хорошо — с Хантера подтекает антифриз, Патриот едет по принципу «спасибо, что живой» и только Шнива ведет себя прилично.

Где-то на той же дороге мы встретили бешеную «буханку». Вероятно, что это была новая буханка с инжекторным 409-м двигателем и пятиступкой. В любом случае, она поразила нас тем, что пристроилась нам в хвост и не отставала. Я ехала 95 км/ч — «буханка» держалась за мной. Я разогналась до сотни — она тоже. Я из спортивного интереса поехала 110 км/ч — «буханка» ускорилась и не стала отставать! Кажется, она отстала, только когда я придавила тапочку и вышла за пределы 110 км/ч.

Граница Омской области.

Патрик, Хантер, Шнива на границе Новосибирской и Омской областей.

День клонился к вечеру.

В Омск приехали вечером. В этот раз заезжали в город с другой стороны — и вновь нас встретил пейзаж заводов и труб на фоне неба. Мне вновь показалось, что Омск — какой-то слишком промышленный город. В Омске сняли квартиру. Во дворе дома я аккуратно припарковалась вдоль тротуара — еле-еле нашла хоть какое-то место. За такой вариант парковки получила сполна: из окна высунулась местная тетка и сходу на меня наорала, какого черта я поставила здесь свой драндулет, теперь здесь не проедет мусоровоз, хотя расстояние я оставила такое, что там не то что мусоровоз, там фура проедет! Поскольку я традиционно устала от руления целый день, то прямым текстом послала тетку в пешее эротическое путешествие и переставила машину куда-то к соседнему дому. Я понимаю, что наличие таких теток не зависит от города — проблема в ее унылом мозге, не способном догадаться, что можно вежливо попросить, и — вуаля! — к тебе прислушаются. Но из-за нее я впала в еще большее уныние от Омска.

Тем не менее, омская съемная квартира оказалась, пожалуй, самой большой и классной квартирой за все наше путешествие: в ее лабиринтах можно было потеряться, на полках стояли книги, мебель и кухня выглядели прилично, в ванной спряталось джакузи, а второй санузел мы обнаружили... в шкафу.

День 14
17.07.2015
Омск — Абатское — Ишим — Курган — Челябинск

В этот день нам предстоял довольно длительный перегон из Омска до Челябинска. Впрочем, нам было не привыкать, и его мы тоже вполне нормально осилили.

Абатское вновь встретило заболевшим асфальтом, который требовал срочного прикладывания подорожника. Курганская область подорожника не требовала — там это было бесполезно, нам просто хотелось проехать ее как можно быстрее.

А ближе к Челябинску мы встали в капитальную пробку примерно на 1,5 часа: это был очередной ремонт моста с односторонним движением по светофору. За то время, пока мы стояли, Челябинск сполна проявил свою суровость: он двинул на нас очень черную тучу громадных размеров. Мы своими глазами могли наблюдать, как за пределами автомобилей померк дневной свет, наступили темные-темные сумерки, деревья прогнулись к земле, а затем пошел дождь. Это был прорвавшийся водопад, пятимесячная норма осадков, водохранилище с неба. Впрочем, дождь закончился так же быстро, как и начался.

В Челябинск въезжали по темноте. На въезде в город висела огромная табличка «ЧЕЛЯБИНСК». Чтобы уж наверняка знали. Суровая табличка в суровом городе.

Дальше все прошло стандартно: мы заселились в съемную квартиру, я увидела на стене дома таракана размером в десяток сантиметров, опять поразилась тому, как здесь все сурово; в санузле традиционно не работал замок, но к этому, в принципе, мы привыкли, т.к. он почему-то не работал в 70% квартир, которые мы снимали.

День 15
18.07.2015
Челябинск — Уфа — Бугульма

Поскольку нам позволяло время, мы решили ехать обратно не через Казань, а через другие интересные города нашей родины. К тому же, Ильмир пригласил к себе в гости в Бугульму.

Дорожные указатели на выезде из Челябинска. С таким размером букв никто не ошибется в выборе направления.

Выехали из Челябинска, начался уральский перевал.

Остановились возле стелы Европа—Азия для стандартной фотофиксации.

Вновь покатились по крутым спускам и не менее крутым подъемам. Патриот дымил и не ехал, мы держались следом за ним — впрочем, все к такому варианту перемещения давно привыкли. Шнива карабкалась, я тоже карабкалась, дымя лишь иногда.

В какой-то момент на перевал опустился туман. Замечательно, в метель я там ехала, в дождь ехала, а вот туман — это что-то новенькое.

Чуть позже мы проезжали мимо той самой заправки «Лукойл», которая доставила нам столько занимательных приключений на второй день пути, когда нам пришлось ехать в травматологию Златоуста. Перед этой заправкой стояла табличка, которая, кажется, вдруг раскрыла нам секрет случившегося:

На перевале погода опять была так себе, что-то капало с неба. В подъемы чадили фуры и наш Патриот. Я оставляла «трек» своего маршрута прямо на асфальте каплями антифриза. Периодически мы вставали в легкие пробки из-за ремонтов мостов и попеременного движения по светофору.

Отдыхаю от руления в очередной пробке.

После перевала мы двинулись в сторону аэропорта Уфы, отправили Веру на самолет, а сами полетели дальше — в Бугульму. Трафик становился все больше, экипажи ДПС теперь прятались в самых неожиданных местах.

— Вот опять стоят! — посетовал в рацию на 15-м канале дальнобойщик. — Вот что они здесь стоят?! Колдобины свои охраняют!

После этого фраза «охраняют свои колдобины» прочно вошла в наш лексикон.

Природа вокруг стала совсем другой, более родной и привычной. Мы проехали мимо красивого озера Кандрыкуль. А чуть позже прибыли в Бугульму, где нас встретили родственники Ильмира и накормили самыми лучшими в мире мантами.

День 16
19.07.2015
Бугульма — Тольятти — Жигулевск — Пенза — Республика Мордовия

Утром нас не выпустили в дорогу, пока не накормили очень плотным завтраком — вкуснейшими пельменями. Во дворе мы привычно провели осмотр автомобилей, я долила немного антифриза в Хантер, а Андрей — внезапно! — жидкости в ГУР. Но судя по тому, что Андрей не паниковал, все было в порядке вещей.

Попрощавшись с гостеприимными родителями Ильмира, мы двинулись в направлении Республики Мордовия — теперь нас к себе в гости в деревенский дом звала Леся.

За Татарстаном началась Самарская область с ужасными раздолбанными дорогами. Я не могу сказать, что они были прямо вот жутко плохими — мне кажется, что после Курганской области мне не страшно почти ничего. Ну да, подумаешь, ямки, колдобины. Сойдет. Федеральная трасса в Самарской области, конечно, плохая, но как-то ехать можно.

После Самары мы очутились в Тольятти.

После Тольятти — в Жигулевске.

И где-то там же мы проехали по Жигулевском мосту, откуда были видны симпатичные Жигулевские горы. По факту, конечно, «горы» были небольшими холмиками, но, в принципе, пейзаж порадовал. Сами понимаете, после алтайской красоты сильно удивляться невысоким симпатичным холмам не получается.

Некоторое время спустя закончилась Самарская область и началась Ульяновская.

Федеральная трасса в Ульяновской области так же встретила плохим асфальтом, ямами и колдобинами — этакое логичное продолжение самарских асфальтовых приключений.

А за Ульяновской областью началась Пензенская — и вот она наконец-то встретила нас нормальным асфальтом и приятными дорогами.

Леся пыталась сбежать от нас в поля с подсолнухами, но мы каким-то удивительным образом сумели ее остановить.

За Пензенской областью началась Республика Мордовия, мы съехали с основной трассы и докатились до Лесиной деревни, где нас так же встретили ее родственники, накормили, напоили и лишь затем отпустили ночевать.

День 17
20.07.2015
Республика Мордовия — Рязань — Москва — дом

Утром мы позволили себе поспать немного дольше — ведь за окном был понедельник, а это значило, что Вера уже давно в Москве, а мы на свои работы опоздали и теперь появимся там лишь завтра, во вторник.

Дорога от Мордовии через Рязанскую область до Москвы не принесла каких-то особенных эмоций или переживаний: мы просто ехали домой. Далеко позади остались алтайские горы, степи и расстояния в тысячи километров. Мы покинули Мордовию, проехали Шацк и Рязань и вернулись в свою обыденную реальность — Москву, МКАД, легкие дневные пробки. Мы заехали к Саше и перегрузили по машинам вещи и людей, а затем разъехались по домам, кто на север столицы, кто на юг столицы, кто в Подмосковье.

Вечером мы все были дома и ужасно скучали друг по другу.

Алтай...
Эта поездка вышла довольно жесткой по ритму. Эта поездка оказалось тем самым вариантом отпуска, после которого нужен еще один отпуск, чтобы отдохнуть.
Но одно я знаю точно: лучше так, чем никак!

Я проехалась еще дальше на восток. Я увидела еще один уголок своей родины — Алтай. Край гор и степей. Мы ехали по красивейшему Чуйскому тракту, мы взлетали на высокие перевалы, мы входили в крутые повороты. Мы слушали, как гремит Чулышман и Чульчинский водопад — Учар. Мы любовались спокойной гладью Телецкого озера, оставляли за собой клубы пыли, несясь сквозь долину, познавали самобытность и красоту далекого Кош-Агача, так напоминающего уютный азиатский городок. Мы ехали по гравийной дороге и учились полностью ощущать машины, желающие пойти в занос. Мы видели Млечный Путь и горное звездное небо, мы дышали утренним инеем и царапали агрегаты булыжниками перевала Теплый Ключ. Мы увидели плато Укок — и не познали его. Мы проехали 9 тысяч километров по своей стране. И мы точно знаем, что хотим поехать еще! Туда, где были. Туда, где не были.

Еще эта поездка, пожалуй, получилась наиболее приключенческой из всех, которые у меня были: у нас случились и проблемы с машинами, и тяжелые первые дни поездки, и жесткий ритм... но все получилось, все вернулись в целости и сохранности, а это самое главное.

И небольшой финансовый отчет по общим суммам (17 дней, 10 человек).
На топливо мы суммарно потратили:
Шнива — 31 300 руб.
Патриот — 32 900 руб.
Хантер — 28 600 руб.
На жилье во всех городах на 10 человек — 37 650 руб.
На еду — 17 950 руб. (только общие закупки, т.е. не считая кафешек).
На все остальное — 35 300 руб. (сотовая связь для прозвона квартир, всякие экосборы и переправы, билет на самолет для Веры, однако большая часть этой суммы — штраф под Казанью, т.е. форс-мажор).