Архангельск-2018. Путешествие по Онежскому краю

Нитка маршрута: Москва — Вологда — Вельск — Архангельск — Северодвинск — Онега — Каргополь — Пудож — Вытегра — Вологда — Москва.

Почти во все прекрасные места России хочется возвращаться снова и снова. Невозможно осмотреть новые города, новые дороги и направления за один раз — обязательно что-нибудь останется на потом. Чем больше знаешь — тем больше не знаешь, это правило работает и для путешествий.

Зимой 2016 года мы катались в сторону Архангельска, носились по ледяным грунтовкам, встречали рассветы и закаты, хватали солнце в течение очень короткого светового дня, искали красоту в кромешной темноте сурового Севера. Мы увидели тогда многое — и узнали, что можно увидеть еще больше.

Среди мест, в которых захотелось побывать, но которые не удалось посетить в ту нашу поездку, остались музей Малые Корелы под Архангельском и Кий-Остров под Онегой. Этим летом я решила, что надо закрывать пробелы.

Вокруг этих двух мест родился небольшой маршрут. Они стали ключевыми точками, а остальные дороги — приятным дополнением. Правда, вот незадача, путешествуя по ним, я узнала о том, что есть и другие, новые для меня деревни и природные достопримечательности — кажется, через год-другой надо планировать третью поездку в Архангельскую область...

День 1.
06.07.2018.
Москва — Вельск.

Первый день путешествия — это, как правило, доездинг. Чем больше ездишь по стране, тем выше становится «градус расстояния». Пятьсот километров не вызывают такого жгучего восторга, как вызывали несколько лет назад, они стали обычным расстоянием, которое нужно преодолеть. Пятьсот километров — это рядом.

С одной стороны, жаль, что обычный выезд за пределы МКАД не приносит того драйва, того сладкого нетерпения и ожидания приключений, восторга от осознания того, что через несколько дней ты окажешься там, где никогда до этого не бывал. Для того чтобы это чувство появилось, пересечь МКАД недостаточно. Оно стало появляться чуть позже, когда позади остаются пробки, вереницы фур, привычные пейзажи.

С другой стороны, требующий повышения градус заставляет выдумывать новые маршруты и новые идеи, которые раньше в голову не приходили. Маршруты становятся практичнее, достопримечательности обнаруживаются в самых неожиданных местах. Отлично начинаешь понимать, что в одно и то же место можно возвращаться снова и снова и каждый раз находить в знакомых городах новые красоты, новые особенности и по-новой чувствовать атмосферу. В моей голове существует огромное количество идей относительно путешествий и мест, где мне хотелось бы побывать. Не знаю, хватит ли на это одной жизни...

Малые Корелы и Кий-Остров, которые преследовали меня в моих идеях, отлично дополнили друг друга и, в итоге, стали центром очередного маршрута. Обросли дополнительными достопримечательностями, связались нитками дорог — и вот, в очередную летнюю пятницу мы собираемся в районе Малого бетонного кольца на Ярославском шоссе, за пределами Москвы.
Поехать в Архангельск нас собралось два экипажа — 7 человек: мой дизельный Ссанг Йонг Кайрон, перешагнувший рубеж пробега в 90 тысяч километров, и дизельная Тойота Ленд Крузер 100, которая была старше Кайрона по пробегу раза в три.

Выехали в сторону Архангельской области около 9 часов утра по трассе М-8 «Холмогоры». Объездная Переславля-Залесского — Ростов — Ярославль — такие расстояния пролетают незаметно. В Ярославле зашли за продуктами. Ушли на Вологду. Саму Вологду проехали через город, с любопытством глядя на деревянные строения. Сначала нам показалось, что город не может нас чем-то впечатлить, но когда мы покатились через центр, поняли, что ошибались. Красивые дома, интересные здания, уютные улицы — всё это в очередной раз напомнило о желании приехать когда-нибудь в Вологду на полноценную прогулку.

В Кайроне царили тишь и благодать. Удивительный автомобиль в плане комфорта. Он очень плавный, тихий и так убаюкивает своим размеренным движением, покачиваясь на волнах асфальтового моря, что устоять перед ним сложно. Штурман Егор благополучно спал — он вообще спал почти всё время перемещения по дорогам, особенно на грейдерах. Лена и Саша вмиг оборудовали на заднем сиденье домашний уют, удобно разложили вещи. Лена создавала основную часть уюта — она завернулась в плед, запасливо взятый из дома, и читала толстую, потертую книгу, положив ее на колени. Ей не хватало только камина и урчащего кота рядом. Впрочем, на кота тянул Саша, потому что он умудрился свернуться на сиденье таким хитрым клубком, каким, кажется, не способен свернуться человек, причем чувствовал он себя вполне комфортно.

За Вологдой нас ждала знакомая Сямжа, там заехали на заправку, залились. Кайрон радовал расходом — груженый автомобиль вынюхал с бака только половину, показывая цифры вроде 7,8 литров на 100 километров.

До Сямжи нас преследовала тучка. То ли она была одна, то ли регулярно вызывала на подмогу своих товарищей, однако голубые просветы неба чередовались с серо-синими, тяжелыми облаками, которые поливали нас морями и водохранилищами. На одном из участков дороги смелые дорожники прямо в ливень клали на дорогу асфальт. Габаритные огоньки Тойоты, за которой я в тот момент ехала, потонули в мешанине дождевой воды и испарений. Что забавно, через несколько километров мы встретили памятник желтому катку, на котором было написано «памятник труду вологодских дорожников». Выглядело это крайне иронично, учитывая, что бравые дорожники клали асфальт в дождь. Опять вспомнила давний случай с дорожником из Мурманской области, который шикал на проезжающих автомобилистов и махал на них руками, чтобы они снизили скорость и перестали пылить.

Разговоры по рации были короткими. Сквозь помехи тойотовской антенны мы учились различать слова Антона и составляли специальный букварь соответствия каждой помехи определенной букве.

После Сямжи вся непогода вдруг осталась позади. Позади вообще осталось практически всё грустное: ливневые дожди, вереницы фур, медленные попутки, частые населенные пункты... Дорога превратилась в мечту: изумительный асфальт, две полосы, очень редкие попутные и встречные автомобили и природа. Северная природа, в которой есть своя особенность, свои уникальные пейзажи. Чем конкретно она отличается от нашей подмосковной? Не могу сказать наверняка. Она другая — и это сразу чувствуется.

На ночевку решили вставать засветло — было желание приготовить плов. В 19 часов уехали чуть-чуть за Вельск и стали искать своротку к реке, которая, судя по карте, подошла впритык к дороге. Первая своротка привела нас на поле, полное ромашек.

Но почва была подболоченной, мы вернулись немного назад, туда, где видели более интересную дорожку. Хорошая грунтовая дорога пришла на оборудованную стоянку. Решили остановиться здесь. Стоянка порадовала всем: природой, кострищем, удобными местами для палаток, сколоченным деревянным столом. Там была одна проблема — мусор. Я бы каждый раз ругалась по этому поводу, но уже не могу, сил нет. Это бич всей планеты, и непонятно, как с ним бороться. Ну когда, когда люди поймут, что можно проявлять хоть капельку уважения и к другим людям, и к природе, которая — такая прекрасная! — на нашей планете только одна...

Итогами дня доездинга стали около 700 километров и 10 часов руления с остановками. Мне прорулилось очень легко: дорога хорошая, ехали без желания упороться. Обгоны легко давались благодаря маленькому трафику. Асфальт радовал, можно было держать комфортную скорость около 100-110 км/ч.

Наша вечерняя стоянка. На ней нас ждала первая белая ночь.

Антон вооружился казаном и творил кулинарные чудеса.

На стоянке на нас напали комары, от которых я за период своих горных путешествий успела сильно отвыкнуть. Ну, комары так комары. Спрячемся в палатку — никто нас там не достанет. Ха, наивные! Ложась спать во вполне адекватное время, мы не знали, что нас ждет этой ночью...

День 2.
07.07.2018.
Вельск — Архангельск.

А ночью было тяжело.
Комаров из палатки мы благополучно выселили перед сном, а вот мелкая мошкара сумела просочиться в нее сквозь плотные стены. Эта удивительная, злобная, мерзкая архангельская мошкара обладает поистине колдовским умением проходить сквозь твердые препятствия. Сетка, ткань, да хоть домик из бетона — она пролетает везде. Когда мы заснули, мошки воспользовались нашей беззащитностью и напали на нас, кусая исподтишка. «Зачем мошка кусает?» — висел в сонной палатке философский вопрос. Комары хотя бы кровь пьют, а этой мелочи что нужно? Наши куски эпидермиса? Или у нее, на самом деле, есть разум и она ужасно вредная и делает свои «кусь» просто из желания совершить гадость? Ну, как некоторые люди.

Зловредная мошкара будила своими укусами чаще, чем остальные насекомые. Комары? Фигня! Комары ровным слоем облепили палатку снаружи, создав второй слой купола, защищая нас от дождя и наливая в уши ровный фоновый гул — как будто трансформатор работает. Они не могли до нас добраться, а вот после каждого укуса одной злобно хихикающей мошки на коже оставался такой круглый красный след, как будто в это место вонзил пару клыков какой-нибудь загадочный лесной зверь.

Но мы выжили и даже сумели немного подремать. Для себя я сделала однозначный вывод, что на фиг спать вчетвером в палатке, которая для четверых приспособлена только «якобы», и твердо решила на следующую полевую ночевку сбежать в машину, кто бы что ни говорил по теме «ну и туристы пошли». Я не поленюсь для этого разобрать весь багажник и перетряхнуть все килограммы вещей в салоне.

Проигравшие в неравной битве с мошкарой, мы встали в 6 часов утра. Доели остатки плова. Антон сделал офигенный кофе — только он меня и спас от сна за рулем. В путь стартовали в 7:30.
Дорога продолжала радовать. Безумная северная красота, скорость до 110 км/ч (и не больше, ибо камеры), всё тот же потрясающий асфальт. Если весь вчерашний день нас преследовала непогода и дождь грозно выглядывал из-за угла, думая, в какой момент прорваться потоком воды, то сегодня нам определенно везло. Ливень покапал минут пять.

А всё остальное время нам светило солнце, мы какими-то хитрыми траекториями ехали между туч. Саша был не столь позитивен и регулярно указывал то на одну, то на другую тучу, которая обязательно нас накроет. Я же показывала ему на голубые просветы на небе и отвечала, что нам не может не повезти.

Заблудиться на трассе было проблематично — мчись и мчись себе вперед. Населенных пунктов попадалось мало. По сути, от Вельска до Архангельска дорога одна, лишь изредка от нее уходили второстепенные шоссе — то на Каргополь, то на Котлас. Так же редко по пути попадались строения и деревни — их было сильно меньше, чем камер контроля скорости.

Северные деревни всколыхнули подзабытые за пару лет чувства. И снова здравствуй, повсеместное деревянное строительство.

Навигатор, попав в дикие места, на дорогу, окруженную лесами и болотами, потихоньку сходил с ума и чуть-чуть боялся, но виду, что ему страшно, не показывал. Да ладно тебе, навигатор, тут по указателям достаточно ехать! Конечно, мы держимся!

Если в пробках в Москве расстояния измеряются десятками метров, то на таких трассах — сотнями километров. В Москве критичны те 80 метров, которые простоишь в попытке уйти на съезд. Здесь плюс-минус сотня километров роли не сыграет.

Архангельская область огромна. Когда мы покинули пределы Московской области, то разные регионы страны понеслись один за другим, как стремительные мгновения: Владимирская, Ярославская, Вологодская. По Архангельской области можно кататься долгими часами и целыми днями. Из Москвы я могу за один день докатиться до Смоленской области, отлично провести там время за выкапыванием машины из глины или созерцанием достопримечательностей, в тот же день прискакать обратно. А для жителя Архангельска считается абсолютно нормальным 12 часов ехать в поезде только для того, чтобы приехать в Вельск, на юг своего родного региона.

Пассажиры опять благополучно дрыхли, лишь иногда просыпаясь, чтобы проверить, не уснула ли случайно я. Но утренний кофе работал и держал в тонусе, поэтому я рулила, смотрела на облачка, восхищалась деревьями, фотографировала, смотрела на маршрут, что-то говорила Тойоте в рацию, а она отвечала помехами, которые я разбирала раза с третьего.

В Архангельск мы приехали в 14 часов. Посмотрели на въездную стелу, проехали по красивому мосту с железной дорогой, полюбовались на панораму Северной Двины. Солнышко мы зацепили за собой: когда мы подъезжали к городу, он стоял в тучах, однако в момент нашего приезда темные облака разбежались по окраинам города, бродя по кругу, сверкая на нас глазищами, но не трогая. В первую очередь заселились в апартаменты на улице Дзержинского. Архангельск я узнала: город, который встречает восхитительными видами реки, а затем подсовывает городские дворы, полные разбитого асфальта и луж. Вообще, удивительно, что, имея такую замечательную трассу в области, тянущуюся на сотни километров с юга на север, сам город, столица региона, обладает плохими дорогами, разбитыми улицами, вспученным асфальтом и грустными дворами, в которых постоянно стоят лужи, а виды открываются безрадостные — под зеленью деревьев успешно процветает унылый асфальт и грязь.

Апартаменты бронировал на «букинге» Егор, мы сняли на семерых человек две квартиры в одном доме. Квартиры оказались вполне себе, особенно учитывая цену (1500 рублей со всех за сутки за одну квартиру). Конечно, бывало и лучше, ибо заканчивающаяся в душе горячая вода и пружины на кровати в матрасе, впивающиеся в спину, немного удручали, но мы-то и в более страшных местах ночевали.

Раскидав вещи, на скорую руку обустроившись в новом жилье, мы отправились на прогулку по городу, встретившись с двумя моими товарищами, живущими в Архангельске, — Мариной и Ромой. Марина, в итоге, устроила нам прекрасную экскурсию по городу, без устали рассказывая про жизнь в нем, про достопримечательности, про здания и историю.

Архангельское дизайнерское решение — на самом деле, это трубопровод.

Основная часть нашей прогулки прошла по набережной — и начали мы с осмотра Кузнечевского моста, построенного через реку Кузнечиху и ведущего на Соломбальские острова. Архангельск — это не привычный нам город на материке, Архангельск частично расположен на островах, и эти острова — не какая-то диковинка, а вполне привычная часть города, где проживает достаточное количество людей. Соломбала — крупная часть города, поэтому туда построен мост.

Архангельск — город на воде. Для меня, человека, привыкшего к суше и жизни на твердой почве, всё вызывало в Архангельске интерес и любопытство. Здесь жизнь совсем другая и построена, в первую очередь, на том, что кругом — полным-полно воды, Двина здесь — артерия жизни, Белое море — один из важных выходов в мир. Что для архангелогородца является привычным, меня вгоняло в восторг от осознания совершенно другого уклада жизни. Корабли, суда, катера, подъемные мосты, широкая полоса реки, рыбный промысел, лесной промысел, пристани — ты знакомишься с совершенно иным вариантом привычного распорядка вещей.

Яхт-клуб, лодочный кооператив, парковка частных катеров — это всё стандартные и привычные для Архангельска вещи. Город живет водой.

На набережной нам попадались старинные здания — например, Троицкая церковь, датированная началом 18-го века.

Привычная картинка — судно мчится по водам Северной Двины.

Неотъемлемые жители Архангельска — чайки. Как у нас в Подмосковье города полны голубей, так и Архангельск полон чаек. Они повсюду, ходят по набережной, кричат по утрам, будя жителей, хитро заглядывают в глаза с немым вопросом «есть чего пожрать?». Не могу сказать, что чайки вогнали меня в безудержный восторг — кричат они довольно противно, сначала это звучит необычно, потом начинает раздражать, а потом ты к этому привыкаешь и их крики становятся естественным фоном, дополняющим общую водно-морскую картину.

Любимая фишка здешних мест — обязательное использование в названиях прилагательных «арктический» и «поморский». Словосочетание «морской институт» не звучало бы столь величественно, если бы к нему не сделали правильную приставку.

Что при этом удивительно — Архангельск не относится к району Крайнего Севера, а лишь приравнен к его условиям, в отличие от соседнего Северодвинска. Ещё большим удивительным открытием стал для меня факт того, что Архангельская область является дотационным регионом. Как так? Тут и рыба, и судоходство, и лес, и алмазы добывают (об этом тоже не знала и удивилась еще больше), и туризм сюда можно хорошо развивать (природа обалденная!), и выход в море есть, и куча предприятий... А регион — дотационный.

Один из причалов — территория МЧС, спасательная станция.

Успенская церковь на набережной. Когда мы туда подошли, к церкви подъехала размашистая свадьба, где невесту сложно было разглядеть за количеством гостей. Это позволило нам вспомнить о том, что сегодня суббота. В поездках время всегда идёт иначе, и с днями недели начинается путаница — так отвлекаешься на впечатления, что легко забываешь о том, какой сегодня день. Да и так ли это надо знать? Путешествие — это не строгий распорядок и выверенный маршрут, путешествие — это один огромный и длинный временной отрезок, в котором день становится одной-единственной бесконечностью. Особенно, если это север и на улице белые ночи.

На набережной Архангельска установлено много разных памятников. Один из них — памятник тюленю, спасителю жителей Архангельска и блокадного Ленинграда. В период войны Архангельску тоже пришлось очень тяжело.

Памятник участникам Северных конвоев 1941-1945 гг.

Непосредственно набережная. Архангельск летом смотрится совершенно иначе, чем зимой. По части этой набережной я гуляла тогда, в тот январь с его минус 20 градусами, однако, попав сюда же летом, я поймала ощущение, что я здесь и не бывала никогда. Летний северный город совершенно другой, он краше и ярче, в нем больше цветов и света, виды реки вызывают больше теплых чувств. Зелень деревьев сочетается с синевой воды и желтизной песка на пляже. Нет, жизни всё-таки не хватит на то, чтобы осмотреть всю Россию. В каждый регион страны можно, как минимум, приехать четыре раза — весной, летом, осенью и зимой. И каждый раз видеть один и тот же город, одну и ту же местность совершенно по-разному.

Иначе чем зимой смотрятся и старинные гостиные дворы — под солнцем и голубым небом они более яркие и привлекательные.

Интересный нюанс: желтая часть здания гостиных дворов, оказывается, была реставрирована в 19-м веке, а вот белая часть — это то, как они выглядели раньше. Не только в нынешнее время капитально меняют облик исторических зданий.

Рядом с гостиными дворами на набережной нашелся обелиск мыса Пур-Наволок — я его помнила по зимней поездке. Марина и тут рассказала интересную деталь: на обелиске написано, что годом основания Архангельска является 1584, но это не совсем верно — в этот год Иван Грозный издал указ, по которому на мысе назначалось построить крепость, примерно в те же времена побережье севера Архангельской области открыл для торговли и английский мореплаватель Ричард Ченслер. А само поселение на месте Архангельска существовало сильно раньше, там же находился и старый монастырь.

У жителя суши все морские и речные пейзажи вызывают восторг. Стоя на набережной, мы смотрели на гладь реки, на блестящую воду, на насыщенные краски природы.
— Здесь очень красиво в закат, я часто прихожу любоваться, — произнес Рома, настроив нас на особо философское настроение.
— Как здорово, хотим увидеть! — тут же загорелись мы идеей. — А закат когда будет?
— Осенью.
Ответ нас обескуражил и заставил рассмеяться, а в голове опять мелькнула мысль, что осенью многие места выглядят совсем иначе, а я ведь и не путешествовала никогда именно в осеннюю пору...

Еще одна красивая церковь возле набережной. Я думаю, что в речных городах набережная является своеобразным лицом города. Если ты приехал в город, живущий водой, и не знаешь, куда пойти, — иди на набережную. Она многое о городе расскажет: как он живет, чем дышит, памятники дадут представление об истории, а ухоженность дорожек для прогулки — о том, как заботятся о городе и заботятся ли. С точки зрения памятников, в Архангельске обалденная набережная, не менее замечательна она и благодаря сочетанию красивых зданий и пейзажей с рекой и кораблями. Может быть, немного не хватает позитива бетонным плитам, маленьким скамейкам и железным фонарям, но они с лихвой компенсируются судами, от которых так сложно оторвать взгляд.

Увы, шхуны «Запад», которую долго обещали отреставрировать, мы на набережной не увидели. И не увидим больше — она сгорела. Грустно и печально, одновременно подозрительно...
С набережной зашли на пешеходную улицу Архангельска — улицу Чумбарова-Лучинского, она же в простонародье — Чумбаровка. На ней я тоже была зимой, поэтому много фотографий не делала, подробно ее не рассматривала, лишь оценила тот факт, что летом она тоже смотрится ярче и позитивнее.

Из странных архитектурных решений, в процессе которых местные власти пытались сохранить историческое наследие, мы встретили вот такую бредовую задумку. На месте исторического здания решили построить здоровенный торговый центр, но старое здание-то мешалось. Владельцы ТЦ (или кто там решение принимал?) сказали, что, мол, не парьтесь, всё будет чики-пики, у нас есть обалденный вариант, от которого вы все попадаете. Историческое здание, в итоге, снесли, ТЦ построили, «обалденный вариант» реализовали. Как и обещали — все попадали: модель старого здания, причем только его лицевую сторону, вписали в новый ТЦ. Получилось, откровенно говоря, бредово и аляповато. Минус одно историческое строение.

Время близилось к вечеру, солнце вроде падало к горизонту, но успешно от него уворачивалось и продолжало висеть в воздухе, напоминая о том, что за закатами надо приезжать в другое время года. Марина предложила нам отличную идею — пройтись по реке на маршрутке.
Да-да, на самой настоящей речной маршрутке!
Помните, я выше говорила, что Архангельск — город, частично построенный на островах? И на островах живут люди. Или имеют там дачу и сажают картошку. Но не на все острова построены мосты. А добираться-то до дома и работы как-то надо! Поэтому сообщение с сушей осуществляется посредством курсирующих туда-обратно катеров, они же речные трамвайчики, к ним же прицепилось гордое название речной маршрутки. Знаете, какая уважительная причина у жителей островов не прийти на работу? Например, шторм, когда катера не могут ходить. И это нормальное явление для жителя Архангельска и для работодателя!

Проезд на «маршрутке» стоит 34 рубля в одну сторону. Когда мы пришли к причалу, как раз собирался отходить катер до Кегострова — радостно погрузились на него. Эта недолгая покатушка в итоге стала для меня самым большим впечатлением того дня. Я пришла в такой восторг, что мгновенно выползла из своего полусонного состояния, в которое начала потихоньку погружаться во время прогулки по набережной.

Когда катер отчалил, по палубе прошлась тетушка-кондуктор и всех обилетила. Мы же потихоньку хихикали, проводя аналогии с московскими маршрутками. В Москве можно забежать в отходящий автобус, плюхнуться на сиденье и лишь потом спросить соседа, в какую сторону автобус едет. Интересно, а тут так бывает? Забежал на катер, а оказалось, что он не на тот остров идет. А если на крайний рейс до своего острова опоздал? А если зайца на катере обнаружат — за борт высаживают?

Маршрутка помчалась по воде, издавая рев, в лицо подул ветер, я вскочила и мгновенно обосновалась в самом выгодном месте — на носу возле ограждения, откуда открывался самый классный вид на город и реку, где ветер дул сильнее всего. Я там стояла и хотела прыгать от восторга. Но люди вокруг меня бы не поняли — они каждый день на этом катере ездят туда и обратно, что им эти виды и эта вода?

Вот такая вполне реальная речная маршрутка.

Называется «Балхаш».

В тот день нам определенно везло. Нам повезло с погодой, тучи ходили вокруг города, но ливня так и не случилось. Нам повезло и с другой вещью — мимо нас на полном ходу промчался знаменитый пароход «Гоголь», единственный колесный пароход, оставшийся в России на ходу и успешно совершающий экскурсионные рейсы по Северной Двине, несмотря на свой почтенный столетний возраст.

С катера многие суда удалось рассмотреть вблизи. Судоходство и кораблестроение являются для меня огромным белым листом, о них я практически ничего не знаю, но они восхищают меня не меньше, чем авиационная отрасль нашей жизни. Тот же размах, те же удивительные инженерные решения, тот же гений технических наук, реализованный в понятных визуальных образах — самолет летит, корабль плывет. И если в мир самолетов я успела сделать шаг, то корабли пока что лишь цепляют величием и понимаем, что на изучение их инженерного гения мне потребуется огромное количество времени. Может быть, лучше и не начинать, а то ещё и в парусный спорт в итоге потянет =)

Вид на город, открывшийся с реки, мгновенно заставил вспомнить о Санкт-Петербурге — там я тоже каталась на катере, рассматривая здания и строения с водного ракурса. Архангельские виды вдруг зацепили меня больше — может быть, тем, что это не стандартная речная прогулка, как в Питере, а то обыденное, что жители видят каждый день. Та красота, за которую не надо платить кучу денег, про которую не надо договариваться с экскурсоводом, это та красота, которая доступна каждому, надо только голову поднять, немного прищуриться из-за злого ветра да смотреть во все глаза.

Остановка на Кегострове. Реально похожа на автобусную! Та же толпа людей в ожидании транспорта, те же железные коробочки.

С удивлением увидела на острове автомобили. Интересно, а зачем они? Ведь с материком автомобильного сообщения нет, лишь зимой встает лед и можно проехать по ледовой переправе. Предполагаю, что ответ единственный — по острову гонять, потому что он большой.
Мы с катера не сходили, купили у тетушки-кондуктора обратные билеты и подставили лица ветру, любуясь приближающимся городом. В обратную сторону шли дольше. Успели замерзнуть, но оно того стоило =)

На обратном пути прошли мимо еще одного потрясающего судна. Варзуга! Кольский полуостров! Сразу вспомнилось наше давнее путешествие на Кольский в 2014 году, когда мы катались по северному побережью Белого моря, изучая пески возле Кузомени.

А вот и причал. Ждем, пока выгрузится основная часть людей, а пока фотографируемся на опустевшем катере.

Набравшись впечатлений от короткой, но такой насыщенной и веселой поездки, мы, теряя остатки сил (действие кофе закончилось!), добежали до ледокола и долго поражались его размерам. Вот это размах строительства! Мне пришлось совершить еще несколько пробежек для того, чтобы ледокол сумел вместиться в кадр моего скромного фотоаппарата.

Автостопим ледокол. До Мурманска подкинете?

В завершение прогулки дошли до одного из основных автомобильных мостов, по которому можно попасть в Архангельск. По нему мы сегодня днем и въезжали в город. По сравнению с той зимой, асфальт на нем переложили, часть ям убрали. Как говорят, мост давно требует реконструкции, да всё времени на нее найти не удается — помимо автомобильного сообщения, мост выполняет роль и железнодорожного сообщения, причем единственного, т.к. железная дорога проложена тоже по нему. Мост, кстати, имеет подъемную среднюю часть.

За сим мы утомились окончательно, да и вечер как-никак наступил, а потому Марина с Ромой поехали домой, а мы — в свои апартаменты пить чай и бороться с вредной горячей водой, отказывающейся существовать в бесконечности.

День 3.
08.07.2018.
Малые Корелы.

Тот самый день, когда наконец-то осуществилась моя давняя мечта — побывать в архангельском музее деревянного зодчества Малые Корелы, о которых я столько слышала, но всё никак не находила возможности туда попасть. На самом деле, исполнять задуманное не так уж и сложно. Главное — искреннее желание претворить хотелку в реальность и чуть-чуть смелости.

Итак, утро после белой ночи. Спалось отлично — свет из окна совершенно не мешал, хотя специальных темных штор в нашей квартире не было. Подъем в 8 утра. Ну как подъем. Егор громогласно говорил «подъем!», а мы нагло спали. Он говорил, что нас ждут приключения и трудности, а мы всё равно нагло спали. Лена опять завернулась в пледик, создавая в квартире уютный уют, из которого совсем не хотелось уходить. Но нас ждал музей, да и время было давно не 6 утра, а 8, а в 8 проснуться всё-таки легче. Поэтому мы сумели взять себя в руки и разрушить уютный домашний уют, покинув квартирку и собравшись возле автомобилей.

К 10 утра приехали в торговый центр «Титан-Арена» с целью закупки всяких классных архангельских штук. Нами были обнаружены магнитики (что логично), козули (это не обычный имбирный пряник, а именно козуля, она делается по своему особенному рецепту, причем несколько дней), иван-чай (северный и вкусный, с разными добавками в виде цветов, клевера, чабреца — в дальнейшем мы видели это растение в больших количествах), мармеладки на агар-агаре (производит их фирма «Архангельский Хлеб», безумно вкусный мармелад и до ужаса натуральный, делается опять же в куче вариантов — с морошкой, черникой, клюквой, имбирем, корицей, яблоком, перечислять можно долго, и ягоды там не в виде ароматизаторов, а реальные такие ягоды, косточки даже могут попадаться). Помимо прочего, нашли продукцию архангельского водорослевого комбината, начиная от масок для лица на основе ламинарии, заканчивая чаем с ламинарией. В общем, по части сувениров и гостинцев Архангельск даст фору многим городам =)

Ближе к 11 часам встретились с Мариной и Ромой, распределились по машинам и помчались в музей. Малые Корелы находятся буквально в 30 километрах от Архангельска, ехать до них недолго. Тойота традиционно втопила и умчалась от меня куда-то вперед, так что я опять задумалась, где там она у Леши не едет. Антон, правда, потом сказал, что она реально не едет для своего четырехлитрового турбированного двигателя. Мы с Кайроном не стали возражать, Кайрон вообще скромный и тихонечко нюхает свою солярку, при этом неотвратимо преодолевая заданный ему маршрут.

Рядом с музеем обнаружилась удобная и большая парковка, где мы оставили автомобили. Вход в музей обошелся нам в 250 рублей с человека. Ну а дальше нас ждали несколько часов замечательной прогулки по архитектурному миру дерева.
Вид от входа в музей.

И сходу — первое деревянное приветствие.

Территория музея огромна. Если бы не Марина, я бы поначалу растерялась, а куда надо идти и как лучше гулять, чтобы увидеть всё. Ну, или почти всё. Марина, как коренной житель Архангельска и частый посетитель Малых Корел, взяла всё в свои руки и потащила нас по давно изученному маршруту, за что мы ей остались безумно благодарны =)
В музее собраны не только деревянные церкви, но и разные дома, мельницы, амбары, в общем, всяческое деревянное зодчество. В основном постройки датированы 18-19 веками. Крестьянские дома есть совершенно разные, от зажиточных до «нищебродских». В большую часть строений можно заходить, гулять внутри. В каждом доме присутствует свой сотрудник-смотритель в национальном одеянии, он не навязывается, но если что-то у него спросить, то можно получить развернутый и подробный ответ на свой вопрос.

Один из крестьянских домов. Ну, как минимум, середняка =)

Внутри дома передана атмосфера, собрана утварь, чтобы дать посетителю возможность лучше понять и узнать старый быт.

Комнаты, по которым нельзя ходить, огорожены веревкой, но интерьер воссоздан, можно рассмотреть детали.

Внутри крестьянского дома, в который мы зашли, было по-особенному уютно и сильно пахло деревом. Не уверена, что хотела бы жить в доме с такими низкими потолками, но атмосфера у него всё-таки потрясающая. Дерево как будто живое и дышит, заставляет останавливаться посреди коридоров и прихожих, трогать теплые стены, вдыхать приятный запах. Из жилой части дома, где мы сначала замучили тетушку-смотрительницу вопросами, а потом замучили вопросами Марину, мы перешли в ту часть, где хранились сено и всякие земледельческие инструменты.

Даже если экскурсовода нет или он с криками убежал, любопытство легко удовлетворят информационные таблички.

Переход из жилой части дома в амбар. За стенами получались отличные хранилища.

Потолки в домах низкие, мне и Лене было отлично, Саша не страдал, но был близок к тому, а вот Леше с его почти двумя метрами роста было не очень позитивно, поэтому на фото он не попал.

Этот настил делался специально для лошадей и телег, чтобы можно было подниматься в амбар и там выгружать урожай и сено. Ворота в конце бревенчатой дороги ведут как раз в ту часть дома, куда мы перешли по узкому проходу внутри. Если проводить аналогию с современным миром, то нынче за эту пристройку вполне сойдет гараж =)

Чтобы получить эмоции безудержного веселья, рассматривать дома недостаточно. Музей, видимо, это отлично понимает, раз соорудил деревянные качели не в качестве экспоната, а в виде полноценного аттракциона =)

Одна из многочисленных деревянных церквей.

Стандартфотофиксация в Малых Корелах. Я думаю, у каждого, кто в них побывал, есть фотография на этом крыльце с этого ракурса.

По словам Марины, внутри церкви можно было подняться до самого верха, однако смотрительница нам сказала, что нынче проход наверх закрыт и осмотреть можно только первый этаж. Жаль, но что поделать. Меня удивило, что внутри церковь оказалась очень маленькой. Наверное, она не требовала большой вместительности, потому что реально большой толпе там было бы негде разворачиваться. По стенам висели плакаты, рассказывающие о ее истории. Меня заинтересовал плакат, посвященный процессу переноса церкви из ее естественной среды обитания непосредственно в музей при помощи вертолета. Крайне нелегкая была процедура, требующая особой аккуратности.

Не могу сказать наверняка, как именно шёл наш маршрут — Марина и Рома были нашими предводителями, а мы доверчиво следовали за ними. От церквей мы перешли к осмотру следующих крестьянских домов. Абсолютно во все дома, конечно, не заходили, но в особо любопытные заглянули.

Деревянные лыжи, такие же уютные и ламповые, как и весь деревянный дом.

Очень занимательная штука — деревянная труба-дымник. Я вдруг с удивлением осознала, что не во всех домах были банальные трубы для отвода дыма из печи из дома. И часто люди жили в условиях постоянного дымного тумана. У меня один вопрос — как не задыхались? Что же, в этом случае уже не стоит вопрос, а как деревянная труба не сгорала, поскольку уж лучше иметь такой отвод, чем никакого.

Многие дома украшали резными окнами, старались им придать особый дизайнерский вид.

Небольшая часовня. Возле каждого строения находилась информационная табличка с кратким описанием, а что это вообще такое, какого оно года и откуда его привезли, причем на двух языках — на английском и русском.

В некоторых местах в музее были проложены деревянные настилы с деревянными лестницами — в основном, через реки, пруды и подтопленные болотистые леса.

В красивом архангельском лесу нас привычно атаковали комары, налетев грозной стаей, пришлось опять спасаться репеллентами. Кстати, укусы мошки, полученные в первую ночь, расцвели полным цветом, особенно у Саши, разрисовав руки и ноги красными пятнами, выстраивающимися в полноценные браслеты. И держалось это добро всю оставшуюся часть поездки. У меня к моменту возвращения в Москву всё более-менее прошло, а вот Саша страдал и регулярно мазался фенистилом, который, кажется, не шибко-то и помогал. И если от комаров репеллент помогал, то мошке было на него по боку. Так что поедете в архангельские леса, имейте в виду, что надо вооружаться всякими сетками и закрывать открытые участки кожи. Из нас самым продвинутым в этом смысле оказался Егор, он взял с собой панаму с сеткой, целиком закрывающей лицо, и отлично в ней радовался жизни, а мы ему чуть-чуть завидовали, пытаясь в процессе вечерних лесных посиделок залезть в костер. Хотя грозную архангельскую мошкару, кажется, даже дым от костра не очень пугает.

Но вернемся к комарам в Малых Корелах. Они нас, конечно, атаковали, но мы не сильно-то их испугались, отмахнулись от них ядовитой гадостью из баллончика и продолжили созерцать деревянные постройки на фоне архангельского леса.

И снова деревянная церковь. Что в них поражает, так это купола. Даже они сделаны из дерева!

Всё украшательство, все изыски, все резные полукруги и окружности, лестницы, стены, крыша, подпорки — всё делалось из дерева. По одной этой фотографии можно изучить сразу кучу гениальных деревянных элементов.

А труба у дома — кирпичная, обратите внимание. Уж не знаю, веяние современной реставрации или что-то другое.

Чугунный утюг на печи в одном из домов.

Ещё немного деревенского быта. Доска под потолком — удобная полочка. А над нашими головами такие доски образовывали места для сна.

Нашли дом староверов, для интереса спросили тетушку-смотрительницу, в чем отличался их быт, послушали лекцию минут на 15.

Троицкая часовня, датирована 1728 годом, перевезена в музей в 1973 году из деревни Вальтево Пинежского района.

Не знаешь, что рассматривать, то ли стены и архитектуру, то ли беспрерывно смотреть на купол.

Целые улицы деревянного зодчества.

А это — амбары, которые Марина метко назвала избушками на курьих ножках.

По музею расставлены информационные таблички, чтобы никто не заблудился, на них указаны местоположение, разбивка на сектора. Да, музей имеет несколько секторов по районам Архангельской области, дома и церкви находятся в соответствующих секторах, в зависимости от того, из каких районов их привезли.

Про сектора и районы тоже рассказывается на табличках.

С одной из смотровых площадок Малых Корел нам открылся замечательный вид на окрестности. На горизонте — целлюлозно-бумажный завод, где-то на той стороне воды находится и город Новодвинск.

Как я и говорила, каждое здание обозначено табличкой, что это за постройка.

Очередные деревянные качели, дающие заряд позитива в перерывах между музейным просвещением. Качаться было страшновато, учитывая, что Саша, по-видимому, всерьез собирался сделать «солнышко». Пришлось цепляться за жизнь и бревна всеми конечностями.

В одном из домов была выставка рыболовного и зверобойного промыслов Поморья. Само собой, посетили и познакомились со всякими разными лодками, ловушками для рыб.

Помимо реальных экспонатов, на выставке обнаружились и старые фотографии, картинки. Вот, например, оригинальный вариант сети для ловли семги.

Ещё один оригинальный домик с дизайнерским решением.

Домов в музее — огромное количество, церквей — чуть меньше, амбаров и часовен — не очень много, а вот мельниц — совсем чуть-чуть, но они есть.

Что делают спортсмены, попав на очередной деревянный настил с лестницей? Правильно, включают режим преодоления. И не важно, что у нас отпуск, мы на отдыхе, практически на море. И не важно, что у кого-то суставы в коленях разбиты. Это же столько удовольствия — взбежать на самых верх наперегонки, кто быстрее!

На стаааарт... Мы забежим на эту лестницу с первой попытки.

Хотя я бы это назвала «как быстро убежать от злого тренера».

Малые Корелы — это невероятное сочетание деревянного строительства и архангельской природы. Они перекликаются друг с другом, пересекаются, дополняют друг друга. Люблю, когда познание какой-то местности не сводится к последовательному изучению похожих друг на друга элементов, а являет собой знакомство с разнообразием: дома соседствуют с церквями, бани — с амбарами, часовни — с панорамами окрестностей, мельницы — с природой. В этом кайф Малых Корел, что музей находится под открытым небом и, познавая архитектуру, ты параллельно впитываешь в себя красоту архангельской зелени.

А у вас не возникало мысли, что за идеями для строительства собственного дома в современном мире можно вполне обратиться к тем же Малым Корелам? Я не предлагаю строго строить дом образца 18-го века, но ведь можно ловко наложить старые идеи на современные тенденции, технологии и материалы.

Сделав полный круг по всему музею, мы вернулись в самое его начало. Возле церквушки встретили обалденный и правильный атрибут — ухоженных и подтянутых котиков. При виде котиков я всегда теряю волю, а уж если они такие довольные жизнью, то всё, можно оставаться здесь жить.

Напоследок зашли в мельницу. Она тоже насквозь деревянная: валы, колеса, шестерни сделаны из дерева. Даже зубья на шестерне — и те из дерева!

По всем этажам мельницы можно прогуляться, нельзя подняться только выше третьего. Каждое колесо можно изучить вживую.

Ну, а если из реального созерцания не удалось понять устройство, то не беда — на первом этаже висит подробная инструкция, как это всё работает, так что все непонятные моменты сразу становятся понятными.

Всего на прогулку у нас ушло несколько часов, мы никуда не торопились, часто останавливались, делали веселые фотографии на берегу пруда или в объятиях с березкой, могли по несколько минут философски смотреть вдаль, впитывая в себя красоту и любуясь окружающим миром. Погода опять порадовала: тучи ходили рядом, но ни разу не напали на нас дождем. Вообще, стоит сказать, что в этой поездке нам реально повезло с погодой. Дождь лил только в первый день доездинга, всё остальное время было пасмурно, но без ливней, а начиная с того момента, как мы уехали в Онегу, на нас напало солнце. Испортилась погода только в те два дня, когда мы поехали обратно домой, в Москву. Но это я уж слишком сильно забегаю вперед в своем повествовании.

Нагулявшись по Малым Корелам, заглянули в местную избу-едальню, расположенную на территории музея. Нас ждало разочарование — еда в избе закончилась. Вот просто взяла и нагло закончилась, не дождавшись нас. В меню остался только странный борщ, по консистенции на борщ не похожий, и булочки с палтусом. Если борщ ребят в восторг не сильно привел, то булочке надо отдать должное — оказалась реально вкусной.

Экипаж Тойоты в процессе прогулки по Малым Корелам благополучно убежал от нас вперед и теперь ждал на парковке возле автомобилей, попивая кофе. Наша часть группы сильно удивилась, как они сумели проскакать по музею на полтора часа быстрее нас, и пыталась понять, что они пропустили. По всему выходило, что они побывали везде, где и мы.

Время было дневное, поэтому мы прокатились немного дальше, в деревню Лявля, куда закатился кусочек Малых Корел — там расположилась еще одна деревянная церквушка. Она вроде как тоже относится к музею, но находится от него километрах в десяти. Вроде уже и не территория, но вроде и поднимать вертолеты ради 10 километров как-то неправильно. Поэтому полюбовались на церковь, так сказать, в естественной среде обитания.

Время близилось к вечеру. Лена задала вопрос Марине, где в Архангельске можно купить что-нибудь рыбное, на что Марина тут же посоветовала нам чудесную сеть магазинов «Альбатрос». Мы вроде как хотели скататься куда-нибудь еще, даже думали по теме Новодвинской крепости (но не рискнули подгадывать расписание паромов), но желудочные ямы, недовольные одной-единственной булочкой с палтусом, положенные на некоторую усталость от большого количества впечатлений, полученных за небольшой промежуток времени, потребовали чего-нибудь размеренного и каких-нибудь посиделок. Решили вернуться в Архангельск и отведать местной рыбной кухни.

Архангельск — город, из которого можно привести целое разнообразие всяких гостинцев. А еще Архангельск — это город, где можно устроить настоящий рыбный праздник. «Альбатрос» оказался потрясающим магазином, где продавалась не только рыба в разных ее вариациях (какая там щука!), но и изыски вроде копченого кальмара и колбасы из оленины. Нормальной оленины, не той калининградской, что мы видели в Сыктывкаре, а из того самого Нарьян-Мара. Вечером, когда мы делали бутерброды, пили чай и пробовали кальмаров и рыбу, я пришла в самый настоящий восторг от этой вкуснейшей оленины. Почему колбаса без нитратов и красителей вызывает такой неподдельный кайф и является чем-то вроде изысканного блюда?

Ребята купили местного пива, я остановилась на чае, уютный вечер обещал стать поистине душевным, когда мы всей скромной толпой в 9 человек собрались на нашей маленькой кухоньке, накрыв рыбный стол. Очень советую: будете в Архангельске — зайдите в «Альбатрос», чтобы отведать местной кухни, она того стоит.

День сменился светлым вечером, мы прогулялись по городу, посадили Марину с Ромой на автобус до дома, вернулись обратно через парк, Лена с Сашей куда-то благополучно сбежали, Егор жаждал смотреть футбол, а я ответила, что век бы этот вид спорта не видела — я даже уехала от него подальше из Москвы. Светлый вечер сменился белой ночью, и пришлось опять устраивать неравную борьбу со злыми пружинами матраса. Ну, пружины хотя бы просто в спину впиваются. В любом случае, это лучше, чем мошкара.

Завтра нас ждало море.

День 4.
09.07.2018.
Архангельск — Северодвинск — Онега.

Сегодня мы покидали Архангельск.
Как я говорила в начале, в нашем путешествии было две ключевых точки — Малые Корелы и Кий-Остров. Музей мы посетили, и впереди нас ждала поездка на остров, на который можно было попасть только катером из Онеги, куда мы и планировали сегодня приехать, по пути заскочив на Белое море в Северодвинск.

Встали мы традиционно в 8 часов утра. Сдали квартиры, собрали вещи, загрузились по машинам. В этот раз, в отличие от прошлогодней поездки в Дагестан, нам не приходилось проявлять чудеса архивирования для размещения вещей в Кайроне, несмотря на то, что ехало нас так же 4 человека. Канистр у меня было только 2, а не 6, поэтому тетрис из вещей осуществлялся легко и непринужденно, а в салонном зеркале заднего вида оставался обзор. В Тойоте тетрисом никто не заморачивался и просто сваливал вещи в одну огромную кучу, благо, багажник позволял.

В 9 часов заехали в магазин АрхХлеб за агар-агарными мармеладками для тех, кто не закупился ими в «Титан-Арене», доехали до дома Марины. Я забежала к ней в гости, пройдя по деревянному настилу, по бокам которого раскинулись заросли крапивы и кустов в мой рост — вот такой типичный архангельский двор. Необычное чувство возникает от понимания, что люди живут в деревянном доме, что у них нет центрального отопления, а только печное. И это не редкость в Архангельске...

Марина взвалила на меня своего 8-килограммового кота, я ужасно ему умилилась и, присев на табуретку, долго его тискала и чесала, кот обалдел, что кто-то целенаправленно пришёл к нему, а потому сильно против чесаний не возражал, провалявшись у меня на коленях рекордное время в 8 минут. Сами понимаете, что для кота это невероятно долго.
Отдав Марине и Роме кальмара, которого они вчера благополучно забыли у нас в холодильнике, я подхватила их обоих и отнесла в Тойоту, после чего двумя экипажами мы двинулись из Архангельска в Северодвинск на остров Ягры.

Северодвинск расположен в стороне от Архангельска, в нескольких десятках километров, ехать до него не больше часа. На Яграх я была и в ту нашу зимнюю поездку — тогда мы любовались закатом над торосами, гуляли по замерзшей воде, по ледяным глыбам, делали прекрасные фотографии, дышали морозным морским воздухом и без конца восхищались зимней северной природой. Теперь я сумела увидеть Ягры с другой стороны — летом.

Марина и Рома провели нас нужной дорогой по острову, мы припарковали автомобили. Собственно, первый красивый кадр двух наших машин — легенды «сотки» и моего любимого корейца. 

А остановились мы, чтобы посетить расположенный здесь воинский мемориальный комплекс.

Первое, что бросилось в глаза, — природа острова. Песок в сочетании с деревьями и суровое северное море сначала напомнили о Кольском полуострове и нашей поездке до Кузомени на УАЗе и Шниве, но потом аналогия ушла, уступив место созерцанию. Зачем проводить аналогии и сравнивать? На Яграх — своя красота.

Запомните эту фотографию, она очень важна, потому что рассказывает о погоде на Яграх в тот момент. Дождь, благо, не шел, однако температура воздуха была не шибко высокой и дул ветер. Желание купаться выдувалось, но отчаянно продолжало цепляться за разум лапками.

Мемориальный комплекс оказался довольно большим по территории. Конечно, не как Долина Славы на Кольском, но временем нужно запастись, если не хочется проскакать галопом для галочки. Комплекс посвящен не только героям ВОВ, но и людям, проявившим героизм во время других катастроф.

Это памятная плита северянам, участвовавшим в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС.

Следующая памятная плита. Молотовск — бывшее название Северодвинска.

Вечная память героям.

Здесь помнят и трагическую гибель атомной подлодки «Курск» в 2000 году.

Немного прогулялись по берегу. Егор попробовал водичку.

От мемориального комплекса мы проехали в другое место, в сосновый бор, на оборудованную автомобильную стоянку.

Здесь находился пляж.

Люди летом обычно ездят на море. Ну, мы же тоже не какие-то странные люди, мы вполне обычные и нормальные жители столицы и ее подмосковных окрестностей, поэтому мы тоже поехали на море. Другой вопрос, что мы слегка перепутали направление, и когда все остальные люди уехали на юг, мы уехали на север. Люди потянулись на Черное море, а мы — на Белое. С другой стороны, Черное, Белое — ну разница только в цвете. Вообще, я со времен купания в Баренцевом море (мы тогда были одеты в купальники и шапки, а кто-то отказался снимать с ног сапоги-болотники) очень полюбила северные пляжи. Сами подумайте: шезлонгов нет, людей нет, мусора нет, толп нет. Другой вопрос, что жары и солнца тоже, как правило, нет, но когда нас это останавливало... Море есть? Есть. Пляж песчаный? Песчаный. Вода соленая? Соленая. Ну так если нет разницы, зачем ломиться на юг, когда под боком — прекрасный север!
Безлюдный северный пляж — этот замечательный вид не портят шезлонги и кабинки.

Чтобы искупаться в северном море, нужна доля авантюризма и поддержка хотя бы одного члена коллектива. Я спросила Лену, что она думает по теме моря, Лена ответила, что, конечно, взяла с собой купальник, но как-то вот, пожалуй, нет. И завернулась в три оборота пледа.

Антон разложил стул, завернулся в куртку и занял фотовыжидательную позицию. Рома помочил ноги в воде, но целиком лезть в море отказался. В моей безумной затее меня поддержал только Саша.

И купание удалось сполна =)

Купаться в Белом море всё-таки чуть-чуть теплее, чем в Баренцевом. Самый кайф, когда выныриваешь из воды и прибегаешь обратно на сушу. Воздух оказывается теплее воды, из-за чего организму становится настолько офигенно, что ты готов идти и нырять во второй раз. Что мы с Сашей и сделали. На второй раз нас поддержал Егор, так что в море мы нырнули уже втроем.

Справа — местная жительница, слева — приезжая из Подмосковья. Местные знают, где живут, а потому одеваются по погоде. А приезжие — да ну, ненормальные какие-то =)

Наверное, эффект от купания в холодной воде сравним с эффектом от ныряния в снег после бани (не могу сказать наверняка, ибо не пробовала). Но реально чувствуешь себя другим человеком, организм резко активизируется, после выхода из воды становится безумно тепло, так что еще несколько минут ты можешь спокойно прыгать по пляжу. А вот потом, если опять в воду не собираешься, надо все-таки одеться =) Ну а бодрость обеспечена на весь день, кофе явно не обладает таким эффектом пробуждения.

Пока мы одевались обратно в теплую одежду, Лена завернулась в плед четвертым оборотом, Антон поглубже закопался головой в капюшон, Марина сильно радовалась теплому пуховику, а Леша, кажется, всё ещё пребывал в непроходящей депрессии из-за Тойоты. Купаться он тоже почему-то не стал, хотя холодная вода наверняка бы смыла с его души все автомобильные проблемы.

После купания мы прогулялись по пляжу. Природа острова Ягры (не могу удержаться без аналогий!) похожа на природу Куршской косы. В Калининградской области тоже суровое Балтийское море, песок, деревья и их необычное сочетание. На Яграх — своя собственная Куршская коса. Может быть, не такая масштабная и не такая популярная, но она есть и побывать на ней однозначно нужно.

В сочетании с запахом соленой воды, с морским воздухом — это бесподобно. Вспоминается популярная и банальная фраза из фильма «Достучаться до небес» про то, что на море надо побывать обязательно. Правда, не уточняется, на каком. Южное море с побережьем из людей — разве это то море, куда надо стремиться и бежать? Не думаю. Вопрос в том, чтобы найти самый край планеты и познать чувство полностью остановившегося момента, когда есть только настоящее, когда вдруг осознаешь всё величие окружающего пространства и познаешь полную гармонию с ним. А где такой край искать, если не на севере? Да и найти его непросто, недостаточно приехать на север. Север нужно чувствовать, север нужно впитывать, север нужно познавать и пытаться его понять, чтобы услышать так же, как можно слышать горы.

С пляжа мы ушли в сосновый бор. Ещё одна особенность здешней местности — поразительных размеров муравейники. Так идешь по лесу, смотришь — холм; подходишь ближе — ну да, холм; подходишь еще ближе — ой, кажется, холм шевелится; смотришь впритык — да тут же целая цивилизация, жизнь кипит, на каждом миллиметре пространства — активная деятельность!

В сосновом бору мы встретили много разных людей. В основном, физкультурников. Кто-то занимался скандинавской ходьбой, кто-то бегал. Архангельская область неожиданно показалась мне какой-то очень спортивной областью — в дальнейшем мы не раз встречали то велосипедистов, то других бегунов. Мне показалось, что я в Подмосковье столько спортивных людей не вижу, сколько увидела в Архангельском регионе.
Из леса вышли на парковку, проехали до местного японского кафе, в котором зависли часа на два. Северное море подействовало очень расслабляюще, так что мы стали изображать тюленей, развалившись на мягких диванчиках. Лёша наконец-то дозвонился до местного кайроновода, которому то ли чинил Кайрон, то ли продал перебранные мосты (потому что Лёша — надежда всея кайроноводства в России, без него Кайроны не выжили бы, это я не прикалываюсь, я серьезно). Кайроновод так обрадовался звонку, что обещал примчаться на Ягры через 15 минут, так что нам пришлось брать себя в руки и выползать на холодный воздух острова.

Фото моего Кайрона. Люблю его =) Что бы там ни говорили про расползающийся вокруг грибков металл, про ржавеющие хабы, про закисающие тросы ручника и другую кучу болячек, я всё равно его люблю. Пока про него говорят всякие гадости, он просто опять привёз нас на море и благополучно с него увёз обратно домой.

ТЛК тоже получила свою долю фотографий. Ну ведь легенда же, надо сфотографировать-то. В конце концов, ТЛК до сих пор остается моей мечтой. Правда, я начинаю задумываться, не оставить ли ее в разделе мечтаний на постоянку.

Вскоре примчался и кайроновод на подготовленном Кайроне, потащил нас с острова обратно в город, напугав пробками, которые скоро случатся, когда у сотрудников «Звёздочки» закончится рабочий день. Немного поездили и походили по Северодвинску в поисках каких-нибудь интересностей. Их было обнаружено не столь много.

Мемориал ВОВ.

Памятник воинам-северодвинцам, погибшим в Афганистане и Чеченской республике.

Камень с памятной доской «Дети войны Молотовска».

Вид с набережной. Набережная, честно говоря, не впечатлила совершенно.

Неизменный атрибут — чайки, без них никуда.

Ах да, общее фото. Все три машины, мой Кайрон — посередине, самый мелкий. И все мы: москвичи, подмосковные жители, архангелогородцы и северодвинец. А Лена фотографирует.
По-своему здорово иметь товарищей в разных городах России.

Ближе к 17 часам посадили Марину и Рому на автобус до Архангельска — им пора было домой, а нам двигаться дальше на Онегу. Влад (кайроновод) решил прокатиться с нами чуть дальше по дороге в сторону Онеги и показать еще пару симпатичных мест. Доехали до дамбы рядом с каким-то предприятием, разводящим семгу (честно говоря, я не запомнила). Посмотрели на реку, посмотрели на дамбу.

Дальше начался грейдер. Когда ты съезжаешь с привычного асфальта на разбитую грунтовую дорогу, то первое время, конечно, находишься в легком испуге-ступоре. Машину трясет и колбасит, она гремит всеми прикрученными и не очень деталями. Ты-то знаешь и помнишь, что у тебя внедорожник, что он предназначен для езды вне асфальта, но в первые минуты всё равно сильно грустишь. Так и тут: первые километры приходится в грейдер вкатываться и вспоминать, что тряска автомобиля — это нормально. И ничего он не развалится.

ТЛК и Кайрон Влада гнали, как по асфальту, я немного отставала.

Впрочем, гонка была недолгой, и вскоре мы прибыли к еще одному природно-историческому месту — урочищу Куртяево.

Припарковали автомобили и отправились на прогулку.

Поначалу нас слегка сбило с толку расположение информационного плаката, мы нашли неправильную тропинку и ушли в глухой лес. Тропинка привела нас в болото, мы свернули с нее на другую тропинку, опять уперлись в болото, нашли третью тропинку, потеряли ее и пришли в болото. Пока одна половина нашей группы пыталась подружиться с GPS, другая половина страдальчески напоминала о том, что останавливаться нельзя, движение — это жизнь. Потому что комары.

Подтопленные в болоте и слегка подкусанные комарами (хотя кто-то успел отмахаться репеллентами!), мы вернулись к машинам, успешно нашли спутники, а благодаря им — нужную дорогу, которая, оказывается, была в стороне, ближе к мосту. Она оказалась более натоптанной и широкой — потеряться стало сильно сложнее.
Сначала дорога шла вдоль реки Верховка.

А затем убежала в лес.

Таблички указывали на то, что мы двигались в правильном направлении. Куртяево — памятник природы регионального значения.

По лесной дороге мы шли чуть больше километра и вскоре добрались до цели — деревянной церкви. Что же, в этой поездке я сполна налюбовалась деревянным зодчеством, причем как в музее, так и в естественных условиях.

Церковь Алексия человека Божия датируется 18-м веком, освящена в 1721 году. Является памятником градостроительства и архитектуры. Капитальный ремонт производился аж в конце 19-го века, а с 1987 года здание стоит законсервированным в ожидании реставрации.

Тем не менее, церковь была открыта, зашли внутрь. Никакой роскоши, всё скромно и уютно. Совсем как в крестьянских деревенских домах в Малых Корелах. Если бы не иконы и другие религиозные атрибуты, то и не отличить.

Рядом с церковью расположилась деревянная часовня Алексия человека Божия. Она, оказывается, прошла реставрацию совсем недавно — в 1992 году. Точная дата основания старой часовни не установлена.

И опять же — красота в сочетании деревянной постройки и зелени лесных просторов.

От основной дороги к церкви тропинка делала крюк — туда мы, естественно, тоже прогулялись. Почва опять стала болотистой, но нас спас деревянный настил. Местами он прогнил, доски поломались, на некоторые из них надо было наступать аккуратно.

Тропинка вывела нас к другому объекту культурного наследия и регионального значения — надкладезной часовне и колодцу. В колодец я заглянула и слегка испугалась, ибо из бездны на меня, кажется, смотрели чьи-то глаза, но потом я присмотрелась и поняла, что это вода приобрела какой-то странный вид. Зато часовня вновь порадовала деревянной архитектурой. Внизу часовни были и ключи, но я традиционно отвлеклась на то, чтобы сделать 20 фотографий одного строения с разных ракурсов, чтобы в итоге 19 фотографий удалить и оставить одну.

Только ближе к концу пешего маршрута я встретила информационную табличку и зависла перед ней, пока другие не убежали далеко вперед. Мельком проглядела текст — оказывается, урочище-то крутое! Но поскольку я боялась потеряться, пришлось быстренько сфотографировать табличку и убежать догонять остальных, а изучением исторической и другой информации заняться дома.

Когда мы вернулись на парковку, Влад с нами попрощался и покатил обратно домой, в Северодвинск. Мы же спустили на Кайроне и Тойоте колеса, поскольку предполагалось, что грейдер будет тянуться до самой Онеги. Антон с любопытством взирал на мой сплющенный Ханкук АТ, после чего на всякий случай уточнил, до скольких атмосфер я сдуваюсь. Ответила, что примерно до полутора, так что Антон вновь обрел спокойствие. А волноваться было о чем — уж больно Ханкук мягкая резина, и когда ее спускаешь, она приобретает такой вид, будто в ней не 1,5 атмосферы, а в лучшем случае 0,5. Лёша заметил, что всё дело в том, что резина не LT, что странно для внедорожника, я решила не напоминать ему про его текущий задний мост на Тойоте.

Спустив колеса, мы полетели вперед. От Северодвинска до Онеги — около 160 километров. Основная часть дороги — грейдер. Навигатор пророчил, что это расстояние мы будем преодолевать часа четыре, не меньше. Но спущенная резина творит чудеса.
Кайрон покатил по грейдеру так мягко, как будто я вновь попала на асфальт. Потихоньку стала разгоняться. 50 км/ч, 70 км/ч. Кайрон шёл мягко, без попыток сорваться в занос. 90 км/ч. Я вспомнила, как каталась по отсыпанной щебнем грунтовке на УАЗ-Хантере по Алтаю — скорость больше 60 км/ч у меня держать не получалось из-за его короткой базы — стоило разогнаться, и УАЗка срывался в занос. Та же проблема была тогда у ШевиНивы, и лишь длиннобазный Патриот чувствовал себя хорошо, с хохотом обгоняя нас. Сейчас на Кайроне я втопила по грейдеру 110 км/ч и неожиданно для себя обнаружила, что автомобиль валит по этой дороге, как по рельсам. Ни тряски, ни грохота, ни заносов или сносов, лишь легкое покачивание на грунтовых волнах, которые быстро убаюкали пассажиров. Пассажиры, кстати, в дальнейшем спали, в основном, именно на грейдерах. Эта легкая тряска их мгновенно укачивала и заставляла погружаться в царство сновидений. А пока они спали, я с удивлением впадала в восторг от управляемости Кайрона.

Тойоте тоже было нормально, судя по тому, что она не отставала. Хотя что ей будет, это же Тойота.

По этой дороге я ездила в нашу зимнюю архангельскую поездку, только ехали мы тогда в обратную сторону — из Онеги в Северодвинск. Зимой дорога вызвала у меня восторг одетыми в белые наряды деревьями, крутыми снежными поворотами, белыми пейзажами, залитыми солнцем. Оказалось, что летом эта дорога не менее живописна. И опять я поймала ощущение, как будто приехала сюда в первый раз: зимой и летом одно и то же место может отличаться кардинально! Как будто попал в какую-то другую Архангельскую область, а не ту, что видел зимой.

Уж не знаю, за что эту дорогу так ругают — очень хороший грейдер. Я так и не поняла, в чем было дело, что скорость без проблем можно было держать около 100 км/ч. То ли резина свою роль сыграла, то ли всё-таки грейдер сделали реально хорошо.

Впрочем, кайф через некоторое время закончился. После очередного резкого поворота отличный грейдер куда-то подевался, уступив место глубоким и неприятным ямам. Вот тут моя скорость и упала до 50 км/ч, потому что на ямах стало трясти безбожно, всё громыхало, грохотало. Пассажиры дружно проснулись и потребовали вернуть им грейдер обратно. Я была бы рада исполнить их желание, однако дорога возвращаться к адекватному состоянию отказывалась, подсовывая под колеса ямы в тех местах, куда я выворачивала руль в попытках увернуться от других ям. Мне казалось, что Кайрон хлопает закрытыми дверьми, что дрожат закрытые стекла, что мигом начало скрипеть всё, что по природе своей скрипеть не может. Но делать было нечего — пришлось сбрасывать скорость и терпеть. Тойоте, видимо, было норм. Ей, кажется, всегда было норм.

Ближе к Онеге начался асфальт, дорога вплотную вышла к берегу Белого моря. Когда мы путешествовали зимой из Онеги в Северодвинск, мы останавливались в одном потрясающем месте, где асфальтовый путь шёл практически по пляжу. Мы тогда бегали по торосам, встречали рассвет, любовались фантастическими видами ледовых сооружений. Интересно, а как в этом месте летом?

Справа потянулись коттеджные постройки. На полосе земли между дорогой и морем сплошной стеной высились одноэтажные и двухэтажные дома, вызывая вполне резонные вопросы по части защиты прибрежной полосы и более широкого понятия водоохранной территории. Дома тянулись и тянулись, я испугалась, что и пляж застроили за эти пару лет и Белого моря я сейчас не увижу. Но нет — постройки наконец-то закончились, дорога вынырнула прямиком к морю, мы остановились на обочине. По пляжу были разбросаны палаточные лагеря таких же, как мы, путешественников. Летом это место имело совсем другую красоту... На море был отлив.

На небе горело солнце, дразнило горизонт, вроде катилось к нему, а вроде продолжало висеть. Егор убежал к условному закату. Так бывает, когда переполняют эмоции от окружающей красоты. Хочется бегать и прыгать, хочется любить весь этот мир. Да почему хочется — в этот момент любишь весь этот мир. Забыв про суету, про злобу и злость, про его несовершенство, про все те гадости, которым он полон. В этом мире есть нечто безумно прекрасное, что способно победить всё негативное... Для начала — в самом себе. В глобальных масштабах — во всем человечестве.

И первый этап — умение видеть и впитывать эту красоту. Не проезжать мимо, не отворачиваться от нее, не говорить «я тут уже был», а каждый раз радоваться так, как будто этот раз — первый. И так, как будто этот раз — последний.

В таких местах на тебя нападает философия. Мысли в голове роятся целой кучей, но созерцать реальность не мешают. Людям дано поразительное умение воспринимать красоту. Жаль, что не все готовы этим умением пользоваться.

Счастье в том, чтобы любить этот мир. Мир, на самом деле, совсем не злой и готов отвечать взаимностью. Если бы он был злым, он бы не создавал такие шедевры.
На море — отлив. Обнаженное морское дно каждый раз поражает меня еще со времен путешествия на Баренцево море.

Недалеко от пляжа обнаружился ручей, там же — водопад. Струи воды перекатывались по камням, звонко и радостно крича. Память на фотоаппарате сказала, что она устала и уходит, Тойота напомнила, что вечер близится и нам бы поторопиться в Онегу, поэтому водопад я не сфотографировала. Но имейте в виду — он там есть, возле моста на дороге. Будете в тех краях — подойдите, полюбуйтесь. Остановитесь и послушайте, как весело звенит вода =)

По асфальту мы докатились до Онеги довольно быстро. В итоге, путь от Куртяево до Онеги занял чуть меньше 2 часов. Хороший показатель, я всерьез опасалась, что нам придется ехать часа четыре.

Изначально мы хотели ночевать в палатках, однако завтрашняя поездка на Кий-Остров должна была начаться в 6 часов утра, поэтому мы решили сэкономить себе время и заселиться в гостиницу. Поехали в онежскую гостиницу Юбилейная — в ней я останавливалась зимой и запомнила, что она вполне адекватная. Не шик и не роскошь, но вполне неплохо. Взяли три номера, один экипажу Тойоты, один экипажу нашего Кайрона, одноместный — Егору. Цены варьировались от 550 до 750 рублей с человека. Номера взяли самые простые, с удобствами на этаже.

Мне, Саше и Лене номер зашёл отлично, мы порадовались умывальнику в номере, небольшому ремонту. Не сказать, что ремонт был идеален, обои слегка отошли от стен, но зато у нас стоял пластиковый стеклопакет, на полу лежал коврик, а кровати были намного лучше, чем в квартире в Архангельске. В душе была горячая вода, которая не заканчивалась и нормально регулировалась, без приколов автоматического контрастного душа. На потолке висела нормальная люстра, в комнате была адекватная температура, новые тумбочки. В общем, нам, не шибко привередливым в плане жилья людям, всё показалось отличным, тем более что мы хорошо помнили общежитие в Ярославле, в котором нам довелось пребывать в период наших первых активных участий в тамошних всероссийских соревнованиях по стрельбе. Гостиница «Юбилейная» по сравнению с той ярославской общагой была пятизвездочным отелем класса «люкс».

А вот остальных номера почему-то привели в ужас. В номере экипажа Тойоты ремонта не было, и смотрелось там всё довольно уныло и блёкло. Страшненькие стены, страшненький пол, страшненькая лампочка, свисающая с потолка, перегородка перед умывальником — тоже страшненькая, да и сам умывальник нагонял тоску. Кажется, из всей огромной гостиницы ребятам достался тот единственный номер, в котором не было ремонта. Наверное, это потому, что у Леши карма плохая и он постоянно про мой Кайрон иронию говорил =)

В связи с заселением в гостиницу отправились в местный магазин Арктика, там же нашли кафешку, в которой нам упорно рекомендовали отведать местной трески. Отведали — не прогадали, треска и вправду оказалась классной. Состав нашего кайроновского номера радовался успешному заселению, а экипаж тойотовского номера заливал грусть и уныние питьем и едой. Но время было позднее, куда-то рыпаться было бесполезно. Я, право же, сильно переживала и грузилась тем, что посоветовала эту гостиницу, но Антон меня успокоил, что всё окей и грузиться не надо.

Поздно вечером мы отправились прямиком в мир сновидений, потому что завтра нас ждала очередная порция пока неизвестной красоты...

День 5.
10.07.2018.
Кий-Остров.

Утро у нас началось рано — в 5:30. Окна нашего номера выходили на восток. Белая ночь спать традиционно не мешала, а вот солнце, прибежавшее в своё условное место рассвета, начало неплохо выжаривать содержимое нашей комнаты, нас в том числе. Бьющие в сомкнутые веки лучи заставили проснуться лучше, чем будильник.

Давайте расскажу немного организационной информации.
Кий-Остров — небольшой остров, расположенный в Белом море, если точнее — в Онежской губе. Попасть на него можно только водным транспортом. Самый простой путь — из Онеги. Узнала я про этот остров в процессе нашего зимнего путешествия по Архангельской области. Узнала случайно, отложила название в голове, дома погуглила — меня зацепила удивительной красоты природа. Срочно захотела туда попасть.
Планируя нынешнюю поездку, стала выяснять пути добора до острова. По всему выходило, что это не так просто, и решать вопрос нужно заранее, в противном случае, приехав в Онегу, мы можем остаться ни с чем, потому что было совершенно непонятно, где искать катера или телефоны частных перевозчиков, готовых отвезти нас туда и обратно.

В итоге пошла официальным путем. Нашла контакты дома отдыха «Кийский» — в Гугле он легко обнаруживается. На него же можно выйти через многочисленных туроператоров в Архангельске или Северодвинске. Позвонила, переговорила с милой девушкой. Как оказалось, на Кий-Остров продают полноценные путевки на несколько дней, на неделю, на 2 недели. Сидеть неделю на острове в мои планы не входило, поэтому девушка предложила мне вариант однодневной путевки — 2000 рублей с человека, в путевку входит трансфер туда и обратно, питание 4 раза в день, экскурсия. Согласилась, мы подобрали свободную дату — 10 июля, поставили бронь. Девушка попросила звонить в случае изменений и строго наказала присутствовать в забронированную дату на причале в 6:30 утра. Иначе катер уйдет без нас. Собиравшаяся группа насчитывала 30 человек, мы примкнули к ней.

Нужный нам причал располагался недалеко от гостиницы, буквально в 5-10 минутах ходьбы. Морской причал в Онеге единственный, поэтому промахнуться мимо своего корабля нам было сложно. На причале нас ждал катер «Буревестник», ближе к 6:30 на него стали запускать людей. В 6:30 катер отчалил.

Я надеялась, что мы поедем на открытой палубе, как это было на речной «маршрутке» до Кегострова, однако всех загнали вниз, в огромную каюту с лавочками, откуда вид на море осуществлялся только через иллюминаторы. Верхнюю палубу потом тоже открыли, потому что внизу мест на всех 30 человек не хватило, однако на нее ломанулись самые прошаренные, поэтому мы остались сидеть внизу. Впрочем, учитывая раннее время, мы не впали в грусть, а впали в сон. Катер отчалил. Мерное покачивание на волнах заставило меня задремать, поэтому следующий час, в течение которого корабль добирался до острова, я мирно сопела, рассматривая сны, под дикий треск работающего двигателя.

Примерно в 7:30 утра катер прибыл на Кий-Остров. Погода преподнесла нам подарок — с неба вовсю светило яркое солнце, наполняя природу свежими красками. Прогноз погоды обещал такую ясность и в этот день, и в несколько последующих.

На причале нас встретила милая женщина и повела всю толпу к главному административному зданию, параллельно рассказывая про жизнь на острове и расположение домов, чтобы никто не заблудился в поисках столовой.

Причал, катер, на котором мы прибыли, иван-чай, на море — большая вода.

Жизнь на Кий-Острове кипит всё лето, на зиму тут остаются только сторожа и немного обслуживающего персонала. По сути, остров — это некий летний пансионат, куда люди могут приехать и на пару недель. Любителям активного отдыха делать целую неделю тут будет, скорее всего, нечего. Кроме моря, пляжного волейбола, красивых видов и развлечений для детей, ничего нет. Но почему бы и не да, — это тот же вариант южного пляжного отдыха с поправкой на погоду, температуру моря и потрясающие северные пейзажи.

Инфраструктура на острове скромная: дизель-генератор, работающий днем в определенные часы; столовая; туалет вида «не забудьте положить эту крышку от кастрюли обратно на дыру»; магазин-лавка со всякими батончиками, печеньем и сувенирами; в комнате административного здания уютно примостился теннисный стол. Здесь же высятся старинные здания: церкви и собор. Продирая глаза после сладкого сна в мерно качающейся каюте катера, я пыталась осознать себя в реальном мире, потому что высокое небо и яркое солнце настолько стремительно врывались в мозг, что я терялась от понимания, насколько вокруг вдруг стало красиво.

Мы дошли до административного здания, там оплатили наше однодневное пребывание на острове. Завтрак нам обещали в 9 часов утра, а время было только 8, поэтому мы походили по радиусу в пару сотен метров и осмотрелись.
По результатам осмотра вышло, что вокруг — нечто невообразимое и невероятное по части природы.

В 9 утра нас покормили. Надо отдать должное — готовят там вкусно, так что претензий к качеству еды у нас не возникло. В 10 часов утра началась экскурсия, которая длилась около двух часов.

Экскурсоводом у нас была женщина лет 60. Сначала я подумала, да что она может рассказать, однако быстро изменила свое мнение, резко начав ее уважать. Экскурсоводом она оказалась потрясающим: чистая, четкая речь, ни одного слова-паразита или каких-нибудь «ээээ»; очень грамотное, хорошо выстроенное повествование, которое реально было интересно слушать; исторический рассказ она часто перемежала легкими, ироничными шутками, над которыми смеялись все — и молодежь, и взрослые тетушки и дядюшки.

Оказывается, расписание катеров, курсирующих на остров от Онеги и обратно, сильно зависит от расписания приливов и отливов моря. Периоды прилива-отлива — 12 часов и сколько-то минут (не запомнила). Есть понятия большой воды и малой воды, логично, что катера ходят в большую воду. Время малой воды сегодня выпадало на 12 с небольшим часов дня.

Дальше интереснее. Если смотреть на карту, то можно подумать, что Кий-Остров — это несколько разных островов. Это не так, Кий — это один остров, который частично затапливается во время приливов. Во время отливов он обнажается целиком и его можно обойти весь. Затапливаемые «перемычки» называются переймами. Если четко знать время приливов и отливов, то через переймы можно бодро гулять. Главное — успеть до прилива, иначе можно остаться на той части острова, где ни цивилизации, ни дизель-генератора =)

Пока мы были на экскурсии, как раз начался отлив.

Экскурсовод, просканировав собравшуюся перед ней группу, мигом оценила, кто есть кто, и голосом, не допускающим возражений, сказала нашему Лёше, что он будет ее водить за руку, потому что ей ходить в подъемы нынче тяжело. Естественно, у Лёши не было выбора, мы же сполна оценили выбор экскурсовода — еще бы, высокий, статный парень, да еще и на Тойоте!

В процессе рассказа об острове мы узнали, что ехать сюда отдыхать надо обязательно, и детям тоже, что здесь нет змей и нет клещей (почва сильно каменистая), только зимой могут забредать волки с материка (море-то замерзает), но зимой тут туризма нету. На неожиданный вопрос одного из туристов «а лоси есть?!» экскурсовод опять выдала ироничную шутку, но пояснила, что лосям тут было бы не очень. Остров-то совсем небольшой, в ширину максимум 800 метров, минимум — 200.

Рассказ об острове сменился рассказом об истории. Оказывается, вся история острова связана с Никоном, он занимает ключевую позицию в давно минувших событиях. Если вкратце, то Никон сбежал сюда с Соловков, пока добирался — попал в шторм, пообещал, что если выживет, то поставит тут крест. Выжил — поставил. Позже пообещал построить тут и собор. Ну, раз пообещал — надо выполнять, построил. Если же хочется подробностей — езжайте на остров и заказывайте экскурсию. Слушать ту женщину было прекрасно, я каждое ее слово ловила =)

Что еще понравилось, она рассказывала историю очень нейтрально, без оценочных суждений, а в случае Никона оценок можно было бы наставить выше крыши. Но нет, только факты, а хотите оценок — думайте сами и договаривайтесь со своим субъективизмом. Это потом сказалось и в тот момент, когда мы зашли в собор и экскурсовод рассказывала о нем: такому умению не задеть ни чувства верующих, ни чувства атеистов надо поучиться.

Пока мы переходили с места на место, нам попался очередной муравейник, на что экскурсовод тут же выбрала парочку желающих из группы и научила дышать муравьиной кислотой. Я тоже попробовала: прикладываешь руки к муравейнику, держишь десять секунд, потом стряхиваешь муравьев, а ладони подносишь к носу. Если бы у меня был насморк — его бы пробило на раз-два =)

Это — монастырская стена. Деревянная, об нее можно греться. Стены строились в качестве укреплений на случай обороны, а когда они не пригождались, то использовались в качестве границы для отделения мирской суеты от душевной гармонии. Стена построена в 1658 году, восстановлена в 1871 году.

В экскурсионной группе один мальчик крутился и метался, скучал и пытался не слушать. Экскурсовод, ровным тоном рассказывая про Никона, посматривала на него, а затем выдала, не меняя интонации:
— Мальчик, ну что ты крутишься. Слушай рассказ, потом тебе такого не расскажут. И смотри, как тут хорошо, наслаждайся, любуйся. В конце концов, пожуй сосну.

Вот это ее «пожуй сосну» стало девизом нашей поездки. Смеялись мы от души. Какая меткая фраза, универсальная и применимая к столь многим жизненным ситуациям!
В процессе рассказа экскурсовод показывала нам и рисунки того, как ранее выглядела территория монастыря.

Постепенно мы дошли до зданий, про каждое из них нам тоже было рассказано.
Эта церковь построена в 1661 году.

В том же 1661 году возведен и Крестовоздвиженский собор, самая красивая постройка в архитектурном комплексе Онежского монастыря — тот самый, белокаменный, который первым бросился мне в глаза, когда мы прибыли на остров.
Внутри него тоже побывали, там даже фотографировать было разрешено. Видимо, потому что собор недействующий, хотя службы периодически проходят.

Обожаю узнавать для себя что-то новое и приходить от этого в восторг — неожиданно узнала, что вот эти металлические трубы полые внутри, через них проходит цепь, которая работает как стяжка колонн, чтобы здание простояло дольше. А я-то думала, я же такие штуки регулярно встречала в разных заброшенных и разрушенных церквях!

В 12 часов экскурсия подошла к концу. До обеда оставался целый час. На море случился отлив, так что мы решили не терять времени даром и в темпе погнали на остров с крестом, до которого открылась длинная каменная коса, названная экскурсоводом «тещиным языком — таким же длинным и острым».

Чтобы добраться до косы, нам пришлось сделать небольшой крюк и обогнуть болото. Попали на настоящую улицу с домами. Наверное, это гостевые домики, в которых можно снимать номера и жить неделями.

Каменная коса до острова. В воздухе — это не вертолеты, это стрекозы.

Отлив на море — удивительное явление. Только что вся эта местность была заполнена водой с существенным уровнем, а теперь дно обнажилось, явив взору подводный мир, обычно недоступный.

Путь по косе до острова прекрасен.

Зачем так заморачиваться бронированием, экскурсиями, договариваться заранее, чтобы сюда попасть? Вот ответ. На фотографиях. Которые передают красоту только частично. Дикая и прекрасная природа, сочетание камней и воды. Вроде и людей сюда приехало аж целых 30 человек, но почему-то, в конечном счете, в самых красивых местах ты остаешься один...

Вид с косы на основную часть острова. Справа — как раз белокаменный собор. В чем его прелесть — он очень гармонично выстроен в этом месте, он не выглядит чужеродным элементом, он становится частью общего природного пейзажа.

Морское дно. Поразительная особенность природы нашей планеты — создавать красоту везде. Красоту можно найти в небе, на камнях, в лесу, среди бескрайних полей и высоких холмов. Под водой — своя красота. А как ее увидеть человеку с суши? Приехать на море в отлив. Само собой, на северное =)

Эйфория восторга. Лена, прыгаю, лови!

На что это похоже? На Кольский? На мыс Немецкий? Может быть, это типичная Карелия? Да нет же, это называется одним словом — север.

К 13 часам мы как раз успели на обед. Быстро закинули в желудочные ямы первое, второе и компот и в темпе погарцевали в сторону переймы. Мы-то не очень знаем, как тут обстоят дела со скоростью приливов и отливов, мы знаем, что малая вода была в 12 часов, а большая вода будет примерно в 18. Экскурсовод говорила, что за отдельную плату можно нанять проводника, но это нам показалось перебором — чай, сами справимся. А если останемся на той части острова — ну, у нас же дружная команда, будем спасать друг друга. В крайнем случае, придется переплывать, хотя, вероятно, я просто не до конца осознаю масштаб бедствия во время прилива.

На Кий-Острове есть понятия южного пляжа и северного пляжа. Мы двинулись в сторону северного. Большая часть людей, находящихся на острове, за перейму не побежала, поэтому наша команда опять осталась в одиночестве. Люди тянулись на южный пляж, на солнышко, на лавочки, а мы традиционно гарцевали по камням и прыгали через корни деревьев.

Забегая вперед, скажу, что весь остров с переймами мы оббежали часа за 2,5. Всё основное мы увидели, поэтому для нашего варианта отдыха, конечно, большой вопрос, что можно делать на острове больше одного дня.

Вид на пляж. Рельеф на острове приятный — отлично закачивает ноги благодаря постоянным спускам и подъемам, а так же он замечательно развивает гибкость и ловкость, с камня на камень-то прыгать!

Поскакушки по камням. После отлива на камнях остаются водоросли и другие морские штуки, камни мокрые, поэтому прыгать надо либо аккуратно, либо ступать только на сухие участки — с камней и я наворачивалась, и кто-то из ребят тоже.

Довольно быстро добрались до переймы. Вот так она выглядит в отлив. На скале Антон изображает «разбежавшись, прыгну со скалы».

В прилив этот перешеек будет целиком заполнен водой.

Наша группа опять разбилась на мелкие подгруппки, Леша куда-то сбежал с Аленой, Егор убежал от нас еще до обеда, Антон сказал, что желает одиночества и ушел на пляж, наша ненормальная троица в лице меня, Саши и Лены ломилась куда-то вперед. Дорогу знал только Саша, мы с Леной следовали за ним, делали 100500 тысяч фотографий, я фотографировала по 20 раз Лену, Лена — меня, а потом мы делали десятки фотографий Саши с березкой, с сосной, с камнем, с морем. Впрочем, любоваться природой мы не забывали. Природа вгоняла в эйфорию. Вот прямо брала и принудительно вгоняла в состояние безудержного счастья и эйфории.

Мы думали, что за переймой жизни нет, однако с удивлением обнаружили какой-то дом. Конечно, застройка (по сравнению с основной частью острова) практически отсутствовала, домики попадались очень редко, а людей не было вообще. Вокруг некоторых деревянных домиков были положены бревна, чтобы ходить по ним, а не по грязи подтопленной почвы, у одного из домов мы увидели лодку. Сбежать жить на край планеты? Легко! Добро пожаловать на северную часть Кий-Острова!

Украшательство возле одного из домиков.

Внезапный бревенчатый настил для удобства передвижения. Собираясь бежать на северную оконечность острова, я была уверена, что придется ломиться сквозь дикий лес и чавкать болотом. Но нет, тут вполне себе цивилизация, даже в кроссовках гулять можно.

В еще одном месте острова обнаружилась вторая перейма, она была меньше первой, но мы ее запомнили, чтобы адекватно оценивать время. Сильно задерживаться было рискованно.

С неба жарило солнце, однако я не могла разобраться с собственной терморегуляцией: во флиске было жарко, но стоило ее снять — я замерзала из-за ветра, стоило накинуть обратно — ветер затихал и мне становилось жарко, я ее снимала, некоторое время жарилась, потом опять начинал дуть ветер — приходилось заворачиваться в теплую кофту обратно.

Время до прилива у нас было, и мы рискнули добежать до самой-самой северной части острова.

Сейчас, когда я рассматриваю карты, я с удивлением для себя обнаруживаю, что у острова есть некая территория на самом севере, которую онлайн-карты обозвали «островом Край Земли». У карт Гугла и ОпенСтритМап я этого острова не вижу, хотя спутниковые снимки говорят, что он есть. Где точно мы были, я не могу сказать наверняка со стопроцентной уверенностью, потому что мы просто бежали на самый север. Но есть у меня подозрение, что мы реально добежали именно до этой самой-самой северной части острова. Оказывается, перемычку на нее затапливает будь здоров, а мы так смело ломились на самый край...

Я вспоминаю расположение островов и местность, которую видела вокруг себя, и ещё больше убеждаюсь в том, что всё-таки мы достигли края острова. Причем, когда мы пришли к длинной каменистой косе, у нас был выбор — пойти на край косы или уйти налево, на еще один остров, виднеющийся сбоку (видимо, остров Фаресов). Коса, врезающаяся в самое море, манила больше, поэтому выбор был очевиден. Когда мы в темпе на нее поскакали (каждую минуту — помним про прилив), нам показалось, что она совсем рядом, пара-тройка минут — и мы будем на краю, но нет, расстояние здесь было обманчиво, поэтому мы, на всякий случай, ускорились. И достигли края.

Где-то я говорила, может, в каком-то другом отчете, что край земли можно найти в самых неожиданных местах. Что однозначного места, определенной территории, которая считается краем земли, нету. Что край земли мало того, что у каждого свой, так его и найти можно как в глухой тундре, так и за углом собственного дома. Я таких мест нашла уже несколько. Для меня такой край есть на Кольском полуострове за Териберкой возле водопада, есть на Кавказе на плато Канджол. Наверное, край земли — это некое место особенной силы, которая будет понятна человеку, который такое место искал и сумел сполна его ощутить. Место полного покоя и одновременно бушующих чувств.

Может быть, все наши путешествия и побеги из мира большой цивилизации, прочь от городской суеты и стереотипов работы и семьи, направлены как раз на то, чтобы найти для себя места, где мы можем наконец-то познать свои настоящие чувства, понять самих себя, научиться видеть мир и быть честным с собой, а не с окружающими.

Еще один Край Земли находится на самой северной оконечности Кий-Острова. Добро пожаловать в бесконечность пространства и нелинейное время — здесь оно определенно умеет менять свой ход =)

На краю острова дул сильный ветер. Он отлично дополнял обжигающее солнце, поэтому температура воздуха была ровно такой, какой необходимо — без удушливой жары и без зябкого продувания до самых костей. А море сурово билось о камни...

Обратный путь в цивилизацию. Оттуда мы прибежали. Справа в море уходит еще одна коса — она как раз ведет на боковой остров.

Время поджимало, и мы решили поторопиться назад. Как это обычно бывает на вновь найденном Крае Земли, уходить не хотелось, хотелось сидеть на теплых камнях и, растворившись в единственном мгновении, любоваться морем. Но Саша практично заметил, что коса до бокового острова начала скрываться под водой, а это значило, что прилив не за горами. Мы поспешили обратно с косы — надо было возвращаться на основную часть острова, переходить переймы в обратную сторону. Где-то мы шли той же дорогой, где-то уходили в стороны, бежали по другим лесным тропинкам, прыгали по другим камням с противоположной стороны острова.

Встретили вот такую бадуляку, иначе я ее назвать не могу =)

Обратная дорога была не менее живописной. Море и камни щедро нам дарили потрясающие кадры.

Перейма. Видно, как она начинает заполняться водой.

А вот и цивилизация. Оставшееся до ланча время мы провалялись на пляже, греясь, как змеи, на теплых камнях. За этот день у меня успешно сгорели руки и лицо, но не до пылающей красноты, на следующий день они превратились в ровный коричневый загар. Говорят, что северный загар держится на коже намного дольше, чем южный. Не исключено. Позже, когда я вернулась домой из поездки, меня первым делом спросили, где я так умудрилась загореть и точно ли я ездила на север. Ответила, что точно-точно на север, но не зря же там было море!

В 16 часов нас покормили, в 19 часов — опять покормили, причем не только первым, вторым и компотом, но еще салатиком, булочкой и мандаринкой. В перерыве между двумя приемами пищи мы особо ничем не занимались. По хорошему счету, уже часов в 17 мы были готовы уехать, потому что всю красоту посмотрели, эмоции получили, пейзажи впитали, а больше на острове делать было особо и нечего. Но катер отходил обратно на материк только в 19:30 в соответствии с периодом большой воды.

На катере мы были умнее и шустрее, перейдя в разряд прошаренных, поэтому часть из нас сумела прорваться на верхнюю палубу и идти на сушу не в мрачной каюте, а на открытом воздухе, любуясь видом бесконечной воды вокруг. В обратную сторону катер шёл больше часа, мы сидели на деревянных лавочках, какой-то мальчик кормил с палубы чаек, а мы немного опасались за возможную птичью бомбардировку. Дул ветер, соленый воздух врывался в легкие, остров чудес удалялся.

На причал Онеги мы выгружались ближе к 21 часу. Экипаж Тойоты решил больше себя не мучить ужасами национального туризма, а потому договорился с гостиницей о возврате денег за оставшуюся ночь и уехал ночевать в лес. Нам было комфортно, поэтому мы остались в «Юбилейной», договорившись о встрече наших автомобилей завтра в 8 часов утра. Экипаж Тойоты скинул нам точку своего лагеря, так что мы не сомневались, что завтра утром проблем с воссоединением не будет.

День 6.
11.07.2018.
Онега — Ватега — Плесецк — Каргополь — Кенозерский национальный парк.

Утро опять началось с наглого выжаривающего солнца, превратившего наш уютный гостиничный номер в лайтовый вариант сковородки. Пришлось просыпаться, собираться, грузиться в автомобиль и ехать к точке встречи с Тойотой. Экипаж ТЛК встал лагерем в лесу недалеко от Онеги, я попыталась проехать непосредственно к их поляне, тем более что они манили нас вкусным кофе. Но точных координат у меня не было, лишь скрин точки на карте, поэтому я бессмысленно проносилась по нескольким грунтовкам, признала свое поражение и выехала обратно на асфальт, где Тойота нас и нашла, а Антон запасливо вручил кружку с ароматным кофейным напитком.

Прежде чем пускаться в дорогу, мы решили посетить заброшенный аэродром, расположенный в лесах рядом с Онегой. Съехали на грунтовую дорогу в сторону Андозера, выехали к озерной воде, посмотрели на местные домики для заезжих туристов, двинулись по грунтовке дальше.

После Андозера грунтовка чуть-чуть испортилась, появились лужи, однако большой сложности для проезда они не представляли. Тойоте, как всегда, было всё нормально, а я изредка включала полный привод — на всякий случай.

Саша высовывался в окно, фотографировал и рассказывал нам о том, как вокруг потрясающе красиво, по какому замечательному лесу мы едем. Я вспомнила, как на Кольском полуострове пассажиры моего УАЗа катались на крыше на багажнике и совершенно не хотели оттуда слезать, говоря, что с крыши пейзажи смотрятся очень невероятными, такие нельзя увидеть с земли с высоты своего роста. На Алтае для пущей безопасности одна из моих пассажирок придумала даже специальную систему крепления человека к багажнику, чтобы нельзя было оттуда свалиться. Ехала, наслаждалась, отказывалась возвращаться в салон машины.

Онежский лес был действительно очень красив. Онежский край вообще произвел на меня неизгладимое впечатление и в дальнейшем. Онега — это город и это река, при этом город Онега стоит на Онежской губе, а южнее есть Онежское озеро. Вокруг — одно сплошное онежское очарование.

Одна из луж вызвала опасения по части глубины, Егор сходил ее проверил — оказалось, что никакого экстрима в ней нет.

Если я чего-то пугалась, то для Тойоты здесь был асфальт.

На пути нам встретился один страшненький мостик, однако вопросов по части «выдержит/не выдержит» он не вызвал — мостик был крепким. Больше опасений у меня было за передний и задний свесы Кайрона, т.к. подъем и спуск с моста были довольно крутыми, однако под чутким руководством Антона я легко их проехала, ничего не зацепив. Кстати, деревянные мосты — это еще одна изюминка Архангельской области. На грунтовых трассах, в деревнях они нам попадались регулярно и вызывали неподдельное чувство уюта, как и другое деревянное архангельское строительство.

На подходах к аэродрому я обнаружила асфальтовые дорожки — видимо, это бывшие рулежки. Выехала на покрытый тонким слоем песка и начинающий зарастать молодыми деревьями открытый участок. Карты говорили, что аэродром вот прямо здесь, но я его в упор не видела. На помощь пришел водитель Тойоты, который здесь когда-то бывал, проехал немного в сторону — и мы вышли прямиком на взлетно-посадочную полосу.

Аэродром носит название Ватега (или же Андозеро). Длина ВПП тут — почти 4 километра, лежит асфальт, местами покрытый ямами, песком и деревьями, а местами имеющий отличные участки для посадки не слишком требовательного поршневого легкого самолета. Жаль, что заброшенный. Изначально его строили для тяжелых стратегических бомбардировщиков, позже мы увидели и разрушенный КДП. Забросили аэродром в 1995 году.

Природа тут красивая, ничего не скажешь, но вид разрушающейся взлетно-посадочной полосы немного вогнал меня в тоску. А ведь можно было бы использовать. А ведь можно было бы развивать частную авиацию. Какой бы потрясающий здесь мог бы получиться аэродром для любителей-частников — с такой обалденной полосой, с такой природой вокруг, в таких шикарных северных местах...

Вообще, от Онеги мы планировали добраться до Кенозерского национального парка, проехав дорожкой через Каргополь. Аэродром Ватега находился немного в стороне от нужной нам грунтовой трассы, заезд к нему был со стороны Андозера, а вот выехать можно было через деревню Вонгуда, попав как раз на нужную нам дорогу. Дорожка после аэродрома несколько испортилась, мы ехали по белой нитке маршрута, который уверенно рисовали мне карты maps.me. Автомобильная тропинка становилась всё более узкой, местами на ней попадались наклонившиеся к земле деревья, Егор и Антон их регулярно отодвигали в сторону или приподнимали, чтобы автомобили могли проехать. А вскоре тропинка сузилась до размеров одного автомобиля, кусты и ветки стали нападать на кузов, царапая не ЛКП, а сердце напрямую.

В конце концов, мы заехали в жуткий бурелом, дальше тропинки не было видно. Сходили с Антоном разведали, что там дальше. Оказалось, что дальше ничего нет — много лет назад, вероятно, здесь был мост, сейчас он давно рухнул, местность заросла деревьями и кустарником, дорожка утыкалась в непроходимый лесной ужас. На маленькой полянке, заваленной бревнами, пришлось разворачиваться. Здесь нас атаковала новая напасть — слепни. Они целым роем летали вокруг людей и автомобилей, но особо не кусались, только раздражали своим однотонным громким жужжанием.

С тропинки мы вернулись обратно на более-менее широкую грунтовку и попробовали проехать через какую-то деревню, названия которой я не нашла (я не была уверена, что деревня вообще жилая). Там мы уткнулись в другое непреодолимое препятствие — деревянный прогнивший мост.

Я покумекала с Антоном, мы опять сходили с ним на разведку, захватили с собой пару случайно найденных досок и стали строить новый мост поверх имеющегося. Лёша посмотрел на нас в ужасе и спросил, реально ли мы хотим закончить свои приключения в этом месте, так легко перешагнув грань экстрима и полного провала. Провала в прямом смысле слова. Прогнившие доски каким-нибудь чудесным чудом, может быть, выдержали бы вес Кайрона, но вот Тойота со стопроцентной вероятностью проломила бы остатки моста под собой, плюхнувшись в реку. Мы опять подумали и решили, что Лёша прав и проявляет адекватную степень благоразумия. Поэтому отказались от затеи беспощадного преодоления опасного моста, развернулись и выехали на трассу тем же путем, каким сюда приехали, — через Андозеро.

Дальше нас ждал перегон по грунтовой дороге вдоль реки Онега в сторону Плесецка. Спущенные колеса позволяли держать хорошую скорость и особо не трясти машину.

За мной тянулся столб пыли. Не помню, где именно, мы остановились. На нас тут же напали слепни, стали летать вокруг огромной кучей, но почему-то они сильно стеснялись и всё еще никого не кусали. Лёша сказал, что хотел бы поехать впереди, потому что ехать за мной ему не очень приятно. Я-то ехала с задраенными окнами и работающим кондиционером, а в Тойоте, как оказалось, кондиционер попросился во внеочередной отпуск, поэтому ребята передвигались с открытыми окнами. Знала бы, что такая беда, — сразу бы пустила ТЛК вперед...

В итоге, Тойота пошла первой. Сложность езды за другим автомобилем в таком потоке пыли отлично показывает вот эта фотография.

Когда закрыты окна и нормально работает климат-контроль, проблем с тем, чтобы не дышать пылью, не возникает. Но вот обзорность падает до нуля. Не видно встречных автомобилей, не видно поворотов (если знаки не стоят), не видно банально кормы едущего впереди транспорта — так в него и влететь можно ненароком. Поэтому волей-неволей приходится сильно отставать и держаться на удалении. Впрочем, нас спасал Антон, прекрасно передавая по рации всю необходимую дорожную обстановку — какой впереди будет поворот и насколько сильный, какая идёт встречка и через сколько примерно секунд она будет возле нас, если требовался обгон более медленной попутки, то Антон сообщал, когда можно обгонять.

В одном месте нам попались флегматичные пешеходы.

Несмотря на пыль, грейдер, легкие потряхивания (мои пассажиры опять благополучно уснули!), природные картины вокруг продолжали восхищать. Люблю такие дороги за их красоту. Особенно, когда солнечно и небо голубое.

Иногда по пути нам попадались любопытные и симпатичные церкви.

В районе Савинского мы повернули на перекрестке направо на Плесецк и Мирный. Здесь нам часто попадались экипажи ППС, полиция — видимо, был какой-то особый рейд. Позже такой экипаж остановил и нас, документы не проверяли, лишь посмотрели на пассажиров и мельком проглядели багажник.

Кажется, где-то в районе Савинского мы заезжали на заправку для Тойоты, это была страшненькая РосНефть в какой-то страшненькой промзоне недалеко от какого-то опасного завода. Я не заливалась — запаса хода мне хватало с Северодвинска, плюс с собой было две полных канистры. Выезжали мы из тех областей по бетонным плитам, я случайно проскочила нужную своротку на трассу. Вообще, что касаемо заправок на участке Северодвинск — Онега — Плесецк — Каргополь, они там есть. Я не помню, какие и в каких количествах, но есть и приличные. Хотя я запомнила только одну РосНефть (вроде под Каргополем), очень прилично выглядящую и хвастающуюся топливом евро-5. Я просто не рисковала и тащила с собой канистры, поэтому о наличии и отсутствии заправок не очень переживала.

В районе Мирного я каким-то чудом вновь свернула не на тот съезд, и мы воткнулись непосредственно в КПП Мирного. Посетовала на себя, навигатор и свою невнимательность, развернулись, выехали обратно на трассу. Где-то там же начался хороший асфальт, остановились, чтобы накачать колеса. Лёша опять пожаловался на Тойоту — у нее что-то загремело.

В районе Каргополя свернули направо. Дорога в какой-то момент вновь превратилась в грейдер. Хотелось спустить колеса, но было лень, до точки оставалось совсем немного. Пассажиры спали, мне тоже хотелось спать. На РосНефть под Каргополем мы специально заезжали за кофе, он оказался безвкусной водичкой, я была жутко этим фактом расстроена. С особой теплотой и нежностью я теперь вспоминала вкуснейший кофе, который пила в Архангельске в «Титан-Арене», где его сварил очаровательный молодой человек в очаровательном кофейном магазинчике, где он очаровательно смешивал сиропы, если того хотел покупатель. Наверное, только мысль о том прекрасном кофе не давала мне заснуть.

Двигаясь по грунтовой дороге, мы въехали на территорию Кенозерского национального парка. В районе Лекшмозера ушли направо в сторону деревни Морщихинская. Под колеса продолжал стелиться грунт.

В Морщихинской мы нашли визит-центр национального парка. В парке мы хотели переночевать — с соответствующим отделом я связывалась накануне поездки, узнавала, что там у них и как, а заодно бронировала стоянку под палатки и автомобили. В визит-центре очаровательная девушка быстро нашла мою бронь, подробно рассказала, как проехать к стоянке, выписала пропуска. За пребывание в нацпарке взимается экологический сбор с человека — 100 рублей. Дополнительно платится по 100 рублей за каждый автомобиль. Одна ночевка на стоянке в палатке — ещё 150 рублей с человека. Условия пребывания стандартные: деревья не обижать, животных не пугать, разводить костры только на кострищах, ягоды не давить, насекомых не есть, мусор не раскидывать по округе. В общем-то, стандартные правила, которых стоило бы придерживаться не только в национальных парках, но и в любом другом лесу.

От Морщихинской мы проехали дальше по дороге через водораздел, про который девушка нам рассказывала с особенным воодушевлением. Прибыли в деревню Масельга, там проехали через КПП, на котором нас уже ожидали, местный экостраж рассказал, как добраться до нужной стоянки. На стоянке нас ждали небольшая парковка, кострище, сколоченный из дерева стол и лавочки под навесом. Занялись обустройством лагеря: разожгли костер, стали готовить ужин, я пошла готовить спальное место в Кайроне себе и Лене и внезапно обнаружила, что одна из канистр благополучно протекла. Саша помог залить солярку в бак, а мы с Леной после этого чистили влажными салфетками коврик, канистры, ящик с инструментами и другие вещи, попавшие под солярочную раздачу. Благо, солярки протекло совсем немного и такой уж прямо катастрофы не случилось.
Егор нам рассказывал, как ужасно нам будет спать в машине, как мы там выжжем своими легкими кислород и задохнемся, как нам будет плохо и жарко, а когда мы откроем окна, на нас стаей налетят мошкара (на стоянке она всё так же присутствовала и не боялась репеллентов и дыма костра) и слепни, они нас покусают и мы будем страдать. По факту, мы отлично выспались, стекла опускать не потребовалось, температура в машине была комфортной (и не жарко, и не холодно), никакие насекомые нас не доставали, а шумы и храп из палаток не могли пробиться сквозь металл кузова.

День 7.
12.07.2018.
Кенозерский национальный парк — Пудож — Онежское озеро.

Разбудило нас традиционно солнышко — теплое, ласковое, насыщающее природу буйными красками. Алёна приготовила вкусный завтрак, а Антон подал шикарную идею разведать местную ситуацию с лодками. На разведку решили прокатиться до Масельги и позадавать вопросы экостражу.

Антон с удовольствием прокатился за рулем Кайрона и сполна оценил кайф этой машины, ее разгон, тягу, реакцию на педаль газа. Я осталась в восторге от того, что в восторге от Кая остался Антон. Потому что порою я реально устаю слушать гадости про мой корейский автомобиль. Когда люди начинают рассказывать про то, как он сыпется, ломается, льет в обратку сдохшей топливной аппаратурой и что это вообще не настоящий внедорожник. Поэтому так здорово общаться с человеком, который оценивает автомобиль по другим критериям и видит, что он реально хорошо едет, ровно урчит двигателем, имеет отличную тягу, неплохую шумку и имеет ряд других достоинств.

В Масельге договорились по поводу лодок и взяли две на прокат — 100 рублей в час за лодку. Вернулись на стоянку. Лёша ковырял Тойоту, отмахиваясь от десятков слепней, которые облепили мост, бампер и непосредственно Лешу. Что удивительно, «кусь» они делать стеснялись. Вообще, за всё время моего пребывания в стаях этих слепней в этой поездке они меня укусили, кажется, только два раза. Мошкара меня пугала больше.

Кайрон грелся под солнцем, слегка заляпанный после вчерашней прогулки до аэродрома.

Когда Лёша закончил с Тойотой, мы собрались и дошли до берега одного из озер, где стояли лодки и находился домик с инвентарем. Ключ от домика мы взяли в указанном сторожем месте.

Никогда в таких лодочных поплывушках не участвовала (только с байдарками немного знакома), а потому у меня восторг вызывало всё: здоровенные деревянные весла, точеные силуэты лодок, процесс гребли.

Мы на своей лодке гребли по очереди, чтобы все могли попробовать, я сначала никак не могла приспособиться к тому, чтобы не задевать веслами собственные ноги, вскоре приноровилась. Егор подсказывал, куда держать курс, лодка во время моей гребли почему-то шла диагональю, не с первой попытки, но у меня начали получаться адекватные повороты. Впрочем, диагональное передвижение это не отменило, но всё равно я пребывала в состоянии безудержного веселья.

Антон регулярно угребал от нас куда-то вперед, и мы никак не могли его догнать.

Виды с воды нам открылись не менее потрясающие, чем с суши. Этот национальный парк — действительно замечательное место для отдыха и наслаждения природой.

Кстати, о чём я не упомнила, но о чём хотелось бы рассказать, вдруг кто-то еще туда соберется. Имейте в виду, Кенозерский национальный парк имеет два сектора — каргопольский и плесецкий. Мы были в каргопольском секторе, в который заезжать нужно с юга, со стороны Морщихинской, с дороги Каргополь — Пудож. А вот если хочется попасть в плесецкий сектор, то заезд туда будет с севера, ехать нужно в сторону деревни Вершинино и уходить с трассы нужно на участке Плесецк — Каргополь. Судя по тому, что рассказывают, северная часть нацпарка не менее красива, чем южная.

Познакомившись с местными видами с воды, мы вернулись на свою стоянку, обнаружили разворошенный мусор — видимо, в гости заходил медведь. Всё убрали и собрали по-новой. Доехали до Масельги, там сходили на прогулку по экологической тропе под названием Тропа Раздумий. Она совсем не длинная, на прогулку ушло меньше часа.
К вопросу о водоразделе, который мы проезжали. Это не просто какой-то местный водораздел, с ним всё серьезнее. Вот почему девушка в визит-центре так подробно про него рассказывала.

Виды с Тропы Раздумий.

Немного организационной информации о нацпарке. Вдруг кто соберется тоже =)

Сначала экотропа представляла собой обычную грунтовую дорогу.

Затем появился деревянный настил.

На тропе везде расставлены информационные таблички, подробно рассказывающие о местной флоре, которая тут произрастает. А чтобы тропа оправдывала свое название, на ней присутствуют и вот такие небольшие плакаты с цитатами.

Пейзажи завораживающие...

Вернувшись с тропы, вновь погрузились в автомобили и взяли курс на трассу. Вновь проехали водораздел и деревню Морщихинскую, выбрались на грунтовку до Пудожи. Пассажиры Кайрона, попав на привычный и любимый грейдер, провалились в сон. Довольно быстро мы добрались до границы регионов и торжественно въехали в Карелию.
До свидания, огромная и непознанная Архангельская область, в которую хочется опять вернуться — мы посмотрели там лишь малую часть.

Здравствуй, Карелия!

В Карелии вскоре начался неплохого качества асфальт, хотя до него нам под колеса кинулся особо жесткий карельский грейдер, на котором трясло так, что я подумала, что у меня сейчас панель приборов отлетит на фиг. Пока я думала, не спустить ли всё-таки колеса, начался асфальт. Мы докатились до Пудожи.

Изначально у нас была идея съездить на Бесов Нос. Однако непонятная ситуация с созданием ООПТ в районе Бесова (где можно ездить на машинах, а где нельзя?), излишняя популярность этого места, якобы не самое дружелюбное отношение в местных деревнях к джиперам заставили нас пересмотреть свои планы. Нам хотелось Онежского озера и петроглифов, но Бесов отпугивал пиаром. На сайте геокешинга я нашла информацию о других петроглифах на берегу Онеги, носящих название кочковнаволгских. С первого раза и не выговоришь.

Эти петроглифы, как выяснилось, совершенно не популярны, в отличие от Бесова Носа. Вероятно, потому что считаются самыми плохо сохранившимися на всем побережье озера. Что же, мы не ищем легких путей...

От Пудожи мы ушли севернее, чтобы затем свернуть на дорожку, идущую по другую сторону реки Водлы относительно известного поселения Шальский, от которого можно добраться до Бесова Носа. Мы ехали прямиком к мысу Кочков-Наволок. Дорога то становилась грунтовой, то вновь подсовывала разного состояния асфальт. Пассажиры засыпали на грунте и мгновенно просыпались на асфальте из-за ям.

Навигатор вывел меня к какому-то лесопильному заводу, Антон решил прийти мне на помощь (за что ему спасибо) и переселил Егора в Тойоту, заняв место штурмана в моей машине. Наконец-то я могла рулить, а Антон занимался радиосвязью, маршрутом и отвлекал всех разговорами, так что Лена и Саша выбрались из своих норок, выстроенных на заднем сиденье из вещей и пледа, и перестали убегать в сон каждые 10 минут.
Каким-то неведомым и хитрым путем мы приехали в лес, остановились возле стоянки с людьми, спросили про петроглифы. Мужчина нам посочувствовал, что мы приехали совершенно не туда, и стал объяснять, как вернуться к дороге на Бесов Нос. Мы замахали руками и ответили, что на Бесов не планируем, хотим посмотреть те, которые вот прямо здесь где-то есть. Мужчина про них не очень знал, но сказал, что да, какие-то есть, но тогда чуть дальше по дороге надо ехать, они находятся на одном из мысов, надо будет побегать и поискать.

Лесная дорога упёрлась в очередное препятствие — крутой съезд в слегка подболоченную низину. В принципе, сурового бездорожья там было несколько десятков метров, однако памятуя свой недавний поход за трактором в деревню (я крайне неудачно застряла на Кайроне посреди поля, будучи без поддержки второго автомобиля, откапывались мы тогда три часа), я как-то не сильно мотивировалась нырять во что-то не очень твердое. Мотивация Тойоты тоже была не на высоте. Вообще, лично у меня с джиперской мотивацией стало как-то тяжело — я вижу слишком много других вариантов добраться до точки. Всегда можно дойти пешком. Часто можно объехать. Вот это ослепляющее желание упереться бампером кануло куда-то в глубины сознания и теперь не хочет вылазить наружу, во внешний мир. Поэтому мы долго стояли перед куском сурового бездорожья и пытались себя как-то мотивировать. Но как мотивировать себя на автомобильное преодоление, если можно дойти пешком?

Поэтому мы пошли пешком, оставив оба рояля в кустах. На преодоление бездорожья ведь должны быть четкие причины. А для бездорожья ради бездорожья что-то не хватает мотивации.

Дальше мы носились по мысам, пытаясь найти петроглифы.
Проблема в том, что я не знала точных координат, понадеялась на maps.me и вдруг обнаружила, что на этих картах точки не стоит. Но желание найти петроглифы было непреодолимо, поэтому мы носились, как ужаленные, от мыса к мысу. Мы прибегали на мыс, видели, что за ним открывается следующий мыс, и мчались к нему. А за мысом открывался новый мыс...

В любом случае, виды Онежского озера опять сводили с ума.

Наибольшую деятельность в побегушках проявляли я и Антон — два человека, которые понятия не имели о том, как вообще должны выглядеть петроглифы. Лёша, бывавший на Бесовом Носу, нашего энтузиазма не разделял. Мы добежали до очередных камней и, не найдя там признаков наскальной живописи, грустно уселись греться под солнышком. Пытались поймать случайно залетающие сюда осколки интернета, чтобы загрузить с сайта геокешинга правильные координаты. Интернет настигал телефоны и планшеты волнами, мерзко хихикая и вновь убегая в большие города.

Лёша ходил по берегу и искал петроглифы ради нас и нашего счастья.

На камне, на котором я сидела, Антон неожиданно нашел какие-то непонятные углубления, полил их водой и дико обрадовался, сказав, что это и есть петроглифы. Я отнеслась к ним довольно скептически, честно пыталась рассмотреть рисунки, но ничего не видела, а Антон ужасно радовался находке. Я же продолжала ловить кусочки всемирной компьютерной сети. Можно было сказать что-то вроде «ну ладно, пусть это будут петроглифы, зато мы классно погуляли и посмотрели на озеро» и сдаться, но как-то меня эти петроглифы зацепили, я в них въелась и всё тут. Ужинать не буду, ночевать не буду, пока не найду. Схожу возьму ведро и все камни на всех мысах буду ходить поливать водой, пока не увижу. Мне надо их увидеть.

В конце концов, координаты удалось загрузить. Оказалось, что мы ускакали совсем не на тот мыс, убежали слишком далеко. Но теперь, когда координаты были у нас в электронных устройствах, дело пошло на лад, мы вернулись и вышли на нужный камень.
Но и тут всё оказалось не так просто. Петроглифы, тем более плохо сохранившиеся — это не яркие и цветастые рисунки, которые видны с расстояния в пару десятков метров. Я читала, что их надо поливать водой, чтобы увидеть, что надо их искать в ясную погоду, что солнце должно падать под определенным углом. Но мы же были на нужном камне, я не могла развернуться и просто уйти, не найдя их! И мы искали. Не уверена, что это было нужно остальным, но Антон, видя моё рвение и непреодолимое желание, осторожно черпал воду в озере и лил ее на камень, а я, чуть ли не на четвереньках, просматривала метр за метром.

И мы их всё-таки нашли!

Может быть, они не слишком впечатляющие для людей, привыкших к ярким краскам, к цветным фотографиям, к спецэффектам. Они напоминают детские рисунки. Их сложно увидеть и разглядеть. Но меня они сильно зацепили — своей простотой, своим неожиданным появлением. Когда гладкий голый камень вдруг показывает простую и непритязательную фигуру.

Вы их видите? Это два лебедя. Правый совсем маленький, левый — с крючковатой шеей.

Судя по тому, что я читала про них, эти петроглифы создали древние охотники, рыболовы и собиратели, жившие тут в период 3 тысяч лет до нашей эры. Если это действительно так, то это же настоящее древнее чудо... Выбитый чьей-то рукой на камне, скромный лебедь, переживший тысячелетия истории, природных катаклизмов. Лебедь из чудовищно древней истории, которую не так просто сразу представить в своем мозгу. Пройдя сквозь столетия эпох, наскальный рисунок теперь является людям современного электронного мира, такой завораживающий своей простотой, в которой скрыта неуемная сила, позволившая ему продержаться во время всех тех природных истерик, которые тут наверняка случались. Наверное, это вечность проходила мимо и обронила один из своих браслетов.

Это лось, его разглядеть даже на фотографии труднее. Смотрите внимательнее. Часть камня, политая водой, — это тело лося. Два углубления от тела — ноги, причем левая нога видна совсем плохо. Справа вверху от тела — вытянутая морда с двумя ушами, она выбита целиком, не контурами, и видна лучше ног.

Честно говоря, я хотела там остаться на подольше. Я хотела еще хотя бы часик бродить по гладким камням и искать рисунки. Пусть я бы нашла еще только один или два — я пришла бы в восторг и от них. Но остальные заторопились на стоянку, солнце клонилось к вечеру. Я даже хотела немного от них отстать и побыть тут одной, а на стоянку прийти потом, но они меня ждали и явно не хотели, чтобы я тут потерялась =) Поэтому пришлось покидать это место, хотя я несколько раз оборачивалась и с загадочной улыбкой думала о лебедях... Может, это какие-то глупости, но почему же тогда простые и нелепые наскальные рисунки вгоняют в такое светлое состояние души? Откуда это ощущение, будто только что я лицезрела настоящее чудо?

К моменту возвращения к автомобилям мы неожиданно придумали классный мотивирующий фактор для преодоления бездорожья — мы обнаружили отличное место для стоянки, находящееся подальше от основной части людей и громкой музыки, неожиданно заигравшей над онежскими водами. Что же, если есть цель именно для автомобилей, тогда и в бездорожье можно нырнуть! Не с головой, конечно, но так, колесики помочить...

Антон и Саша увлеченно построили дорогу из бревен, я слегка спустила колеса, съехала вниз с уступа, заехала на бревна, соскользнула с них сначала передними колесами, потом задними, дала газу, с одного подболоченного места влетела в другое, успешно его преодолела и выбралась на огромный плоский камень, с которого под руководством Антона съехала на твердую почву.

У Тойоты, само собой, проблем не возникло.

На стоянку мы встали в великолепном онежском лесу, в уединении. И, пожалуй, это была наша лучшая стоянка на природе за всё путешествие. Чудесный лес, прекрасное озеро, фантастические карельские виды — это было восхитительно. Насекомых не было: слепни куда-то подевались, мошкара осталась в Архангельской области, а комаров было очень мало, да и тех отпугнул дым костра. Тишина леса и плеск воды, горячий костер и кулинарное творчество, которым занимался Антон в казане. Вот в этом месте можно было оставаться на всю следующую неделю.

Я не удержалась — искупалась в Онежском озере. Купаться было не так холодно, как в Белом море, но вода бодрила и чуть-чуть сводила ноги. Как и в море, нырнула два раза с небольшой передышкой на берегу, чтобы немного отогреться на воздухе, который, наверное, по температуре был сильно теплее воды.

Антон, воодушевленный моим примером, тоже залез в воду. Больше никто не захотел.
А это стоянка наших автомобилей. Розовый чемодан — это Ленкин, своей розовостью он радовал нас всю поездку, он очень контрастно смотрелся на фоне остального сурового туристического снаряжения. На антенне сибишки можно успешно сушить купальник.

Антенну Тойоты Антон тоже использовал по прямому назначению. Отличная сушилка. Какая радиосвязь, о чем вы, антенна не для рации нужна.

А когда солнце убежало к горизонту, Онежское озеро начало преображаться. Каждые 20 минут оно менялось и обретало новый вид, теряя старые краски, но наполняясь новыми. Периодически кто-то из нас в одиночестве уходил к воде, чтобы встать на пригорке и смотреть на далекий горизонт, не отрывая взгляда. Можно просто смотреть на воду, можно погрузиться в философию, можно думать, а можно не думать, но факт один — этим озером надо любоваться вечность. Как тот лебедь на гладком камне. Тысячелетиями смотрит на гладь воды, встречает рассветы и закаты.

Полчаса — и цвета поменялись. Вот и новая картина.

А когда началась белая ночь, вода и небо слились. Это не эффект фотографии, в реальности линии горизонта действительно не было видно, как будто две стихии стали единым целым.

Очень интересный был эффект: одна часть озера погрузилась во мрак, а над другой светило солнце. Мы ходили по береговой линии и ловили на фотоаппараты кусочки картин, которые рисовала природа.

Спать разошлись далеко за полночь.

День 8.
13.07.2018.
Онежское озеро — Вытегра — Вологда.

Утром покинули уютную и классную стоянку на Онежском озере, преодолели суровое бездорожье в обратную сторону. Незадолго до поездки я поставила на Кайрона фаркоп, который теперь успешно отработал свою задачу. У заднего бампера Кая есть неприятная привычка — нагребать юбкой перед собой землю и траву, работая ковшом. Фаркоп прижал задний пластиковый свес. Когда я выехала на твердую почву, то осмотрела машину: спереди трава вперемешку с землей набилась под защиту картера, а вот сзади — только под тот участок бампера, до которого не дотягивался фаркоп. Это спасло задний бампер от выгибания вниз, как у меня один раз уже случалось.

От Онежского озера выехали на трассу до Пудожи, проскочили Пудож. Ушли на Вытегру.
На границе Карелии и Вологодской области остановились для фотофиксации.

Позже свернули на грунтовую дорогу, которая вновь вывела нас к Онежскому озеру. Здесь, в районе реки Андома, расположилась Андом-гора, с которой открылись шикарные виды на воду.

Сильно задерживаться на горе не стали, по грунтовке вернулись на трассу Пудож — Вытегра, взяли курс на Вытегру. Антон сказал, что в этом городе есть подлодка, на которую нам обязательно надо заехать посмотреть. Я эту идею поддержала — я всегда за технику, подлодки и самолеты. На самом деле, я думала, что там просто стоит подлодка, с которой можно будет сфотографироваться и поехать дальше, а оказалось, что там полноценный музей.

Прибыв в Вытегру, сразу поехали к музею. Я довольно спокойно воспринимала происходящее, думала, ну, сейчас увижу подлодку, это круто, но не более. Но когда я ее реально увидела, я обалдела и традиционно впала в состояние непроходящего восторга.

Подводная лодка Б-440. Здоровенная! Огроменная!

Да не просто тут стоит вся такая офигенная и красивая, она еще и музей! Купили билеты (250 руб. с человека) и радостно помчались внутрь рассматривать реликвию. В жизни не бывала на подлодках, а тут такой сюрприз.

Может быть, сюда имеет смысл взять полноценную экскурсию, чтобы больше всего узнать. Либо надо брать с собой человека, который хорошо разбирается в подлодках и будет отвечать на все дурацкие вопросы вида «а это что?», «а это зачем?».
Торпедный отсек. Естественно, первой идеей, возникшей у нашей группы, стала — «давайте запихнем Ленку и Светку в торпедный аппарат». Но аппарат был отгорожен, поэтому мы посчитали неправильным лезть в музейные экспонаты.

Немного информации о музее. Спасибо вам за реализацию этой потрясающей идеи!

Всю лодку прошли насквозь, изучили каждый отсек, прочитали все таблички. Спустились вниз — увы, машинное отделение переоборудовали в экспозицию, поэтому поршни и цилиндры, сердце дизельного двигателя, не увидели. Там, где ранее были только шлюзовые проходы, создатели музея вырезали полноценные дверные проемы. Потолки на подлодке были низкими — Лёша опять страдал, мне и Ленке было отлично.

Перископ.

Сигнализация забортных отверстий.

Сколько механизмов, сколько хитросплетений агрегатов, сколько трубочек, сколь многого я не знаю о подлодках! Да я о них вообще ничего не знаю!

Ладно, теперь знаю чуть больше, чем ничего, всё-таки два раза туда-обратно подлодку прошла, задавая дурацкие вопросы товарищам и читая все таблички без исключения.

Макушка дизельного двигателя. Это распредвалы и клапана. Размеры впечатляют. Сама подлодка — дизель-электрическая, но как эта система работает, мне рассказали позже, когда я вернулась домой.

Управление торпедными аппаратами.

Еще один отсек, полный кучи механизмов. На подлодке было и несколько отсеков с каютами, но они меня интересовали меньше всего, поэтому я упорно зависала в отсеках, где стояло что-нибудь непонятное.

Местная телефонная связь =)

А дальше самая крутая фишка этого музея — на подлодке можно было подняться на мостик. Никто этого не запрещал, никто не отгораживал лестницу веревочками, на собственный страх и риск можно было вылезти на самый верх, протиснувшись по узкому лазу.

Наверху, конечно, было не развернуться, за нами на мостик вылезла какая-то группа с детьми, все пытались толкаться и пихаться, но кайфа от того, что ты лазаешь по настоящей подлодке, это не отменяло.

С высоты мостика открылся вид на парковку с Кайроном и Тойотой.

Ну и на реку Вытегру можно было посмотреть.

Спускаться обратно в нутро лодки было страшнее, чем подниматься наверх, но я справилась, не поскользнулась и не улетела вниз слишком быстро. Это обалденный музей, это обалденная подлодка, да уже ради нее надо ехать на Онежское озеро и обязательно заезжать в Вытегру!

В принципе, после посещения подлодки у нас закончились все любопытные и классные точки маршрута... И следующей нашей целью стало желание спокойно и неспешно докатиться до дома, до Москвы и ее окрестностей.

Мы никуда не торопились и не гнали. Заехали в местную столовую. Заехали на заправку — впервые залилась на заправке топливом после Северодвинска. Теоретически, я могла бы доехать на имеющемся запасе (в баке плескались те две канистры) до Вологды, но рисковать не стала — а вдруг все-таки не хватит? В любом случае, запас хода на дизельном Кайроне каждый раз радует меня безумно.

Из Вытегры по трассе А-119 ушли на Вологду. Приключений и впечатлений больше не планировалось. Антон остался в Кайроне штурманом, с ним реально было очень круто ехать, он взял на себя все штурманские обязанности, так что за рулем я наслаждалась только процессом управления автомобилем. Антону Кайрон сильно понравился, а Кайрону понравился Антон, поэтому Кай всячески старался всех убаюкать, это его любимое занятие на длинных перегонах, уж больно он тихий, плавный и укачивающий. Но теперь все пассажиры держались и боролись со сном, поэтому усыпление у Кайрона не получилось.

Впечатления не выбирают и не планируют, так и мы их не планировали, а они взяли и сами на нас напали.

Мы ехали прямиком в небесный грозовой фронт, небо потемнело, на землю готовился обрушиться ливень. Глянув по сторонам, мы увидели их. Облачка. Облака. Охренительные облака. Я никогда, вот никогда-никогда в жизни таких удивительных облаков не видела!

Я схватилась за фотоаппарат, штурман, естественно, у меня его отобрал, пришлось браться за руль, но оторвать взгляд от неба было невозможно. Штурман спросил, не надо ли мне смотреть на дорогу, но согласился, что дорога подождет — что мы там на ней не видели. Тойота поинтересовалась, чего мы так сильно сбросили скорость.
— Там облака! Вы только посмотрите, какие облака!
— А, ок, — ответила скучная Тойота. — Ну да, норм облака. Может, поедем быстрее?

Ничего-то они не поняли =) Пассажиры Кайрона дружно сошлись во мнении, что никто нигде такие облака не встречал.

Природа, что ты делаешь, прекрати, нам ехать надо, а мы не о дороге и не о маршруте думаем!

Фронт нас позже накрыл, но ливень был недолгим. Фото из уютного салона Кайрона. Нет ничего более родного в автомобильном путешествии, чем любимая машина.

К вечеру мы добрались до Вологды. Я и Антон вынашивали хитрый план укатиться в ночь до Москвы, однако Алена резко осадила наши идеи, сказав, что нечего упарываться. Решили с ней согласиться. Оно и верно, а то у меня как ни путешествие, обязательно крайний день становится каким-то преодолением по 15-20 часов за рулем.

В Вологде мы сняли домик, где и прошла наша крайняя ночевка в этом путешествии.

День 9.
14.07.2018.
Вологда — Москва.

Крайний день путешествия ничем не ознаменовался, кроме самого главного и важного события любой поездки — мы вернулись домой. Это действительно важно, когда очередной выезд за приключениями и красотами заканчивается успешно, когда не подвели машины и всё хорошо с людьми.

От Вологды ехали по трассе М-8, прошли Ярославль, за Переславлем-Залесским наши экипажи расстались. Тойота ушла в одну сторону Малого бетонного кольца, я — в другую, потому что само Ярославское шоссе потонуло в пробке. На одной из железнодорожных станций я высадила пассажиров на электричку до Москвы, а сама покатила дальше в своё уютное Подмосковье.

Некоторые краткие итоги.

Маршрут у нас получился вот таким (без учета заезда в Малые Корелы, на Ватегу, на Андом-гору, но они фактически рядом с отмеченными городами).

Всего было пройдено свыше 3000 км, точную цифру не скажу — забыла сбросить одометр. Что-то в промежутке 3200-3400 км. На топливо было потрачено: Кайрон — 12 800 руб. (расход 8-9 литров на 100 км), Тойота — 18 000 руб. (расход свыше 10 литров на 100 км). На проживание на человека — около 2700 руб., на экскурсии, музеи, сборы в нацпарке — где-то под 3 000 руб. Еду и сувениры подсчитать сложнее, но на одного пассажира Кайрона с учетом топлива вышло около 15 тыс. руб. Тойотоводам банально топливо дороже обошлось.

По степени убитости дорог — никакого особенного ужаса мы не встретили, с заправками тоже проблем не было, хотя я с собой запасливо взяла пару канистр. Этот маршрут легко было менять и корректировать по ходу передвижения, единственная строгость ждала нас с Кий-Островом — на него надо бронировать трансфер заранее и приезжать к назначенному времени и дню; на стоянку в Кенозерском нацпарке я тоже делала бронь, но, думаю, там можно решить вопрос и свалившись им на голову внезапно, хотя наверняка не могу этого утверждать. Интернет и сотовая связь работают далеко не везде, поэтому онлайн-карты часто подводили, я пользовалась автономными maps.me.
А автомобили вновь не подвели, за что им огромное спасибо =)