По Каракорумскому хайвею и не только... в Китай

Всем, привет и с наступающим Новым годом!

Наконец-то «изваял» оставшуюся часть отчета и теперь выкладываю на всеобщее обозрение. Кто вспомнил первую часть и «врубился», о чем идет речь, наверное, удивлен, что говорю от одного лица. Ведь, предыдущая публикация была сделана двумя авторами: PeterC и Reiser.

Все нормально. Просто обстоятельства так сложились. Хоть отчет и закончен «в одну руку», каждая фраза этой части обсуждена и согласована обоими участниками путешествия. Впрочем, особо и согласовывать нечего было. События еще свежи в памяти. Касаемо их изложения, то мы c Питером едины во мнении, что в опусах подобного рода не должно быть никаких политических рассуждений и домыслов. Только констатация фактов и показ увиденного через объектив фотоаппарата. Поэтому приглашаем к прочтению тех, кому действительно интересны отчеты об автопутешествиях и приключениях, как таковых, c описанием природы и уклада жизни людей в странах, где, пока, по разным причинам, не каждый может себе позволить побывать, и о которых редко можно что-то посмотреть по телевизору.

Как и обещали в конце первой части, здесь продолжим «подниматься» на север Пакистана к китайской границе и смотреть все, что попадется интересного. Напомню, что предыдущий рассказ закончили эпизодом ночевки в мотеле близ городка Бешам на Каракорумском хайвее, куда прибыли к вечеру в день выезда из Исламабада, посидев по дороге несколько часов в пакистанской «каталажке». Усама, будь он не Ладен, находясь и на том свете, сумел навредить.

Глава 2. В «райскую страну» Шангри-Ла.

Оценку «вполне удобное место», данную прибежищу в Бешаме в предыдущей главе, видимо, под влиянием принятого вечером «волшебного» напитка, наутро приходится пересмотреть. Сейчас даже скажу, что оно, пожалуй, худшее из всех, где потом останавливались. Тем не менее, ночь проходит спокойно, и это главное. А расправившись с совсем недурным, традиционным для Пакистана завтраком — омлет, горячие лепёшки, масло, чай — прощаем заведению и облупленные стены в номере, и отсутствие горячей воды.

Пока Умар готовит машину, проводим втроем небольшое совещание. Чтобы наверстать вчерашнюю потерю времени, постановляем ехать сегодня весь день, с тем, чтобы к вечеру добраться до Скарду и заночевать в отеле «Шангри-Ла». Его знает и рекомендует Али как весьма комфортный и расположенный в красивом месте. Задача предстоит не простая, но выполнимая. Ведь впереди более четырех сотен километров, и лишь половина из них асфальт Каракорумского хайвея.

Поэтому как можно скорее завершаем все утренние приготовления, выезжаем на трассу и продолжаем путь. Снова стелется под колеса горная дорога. Внизу грохочет могучий Инд.

Везде вдоль его берегов на мало-мальски пригодных местах, отвоеванных у гор, разбросаны жилые и хозяйственные постройки.

Обилие хуторов и небольших поселений, причудливые места их расположения на самой крутизне гор наводят на мысли о том, что существуют они здесь с давних времен и созданы многими поколениями людей. Сколько же труда вложено в эти зеленые оазисы среди безжизненных скал!

Однако в ближайшем будущем они, возможно, будут похоронены под толщей воды. Ведь правительством Пакистана разработан проект по строительству на Инде плотины высотой более ста метров в районе деревушки Дасу, где река сжимается коренными скальными породами до узкого потока.

Об этом вещает придорожный плакат. А на склоне горы на головокружительной высоте проведена линия, показывающая будущий уровень воды. Потрясающе! Вверх по течению затоплению подвергнется огромная территория! Ведь подобное водохранилище Бин-эль-Уидан в Марокко, образованное ста двадцати метровой плотиной в горах Среднего Атласа, получилось площадью около 4000 га и почти двадцать пять километров в длину. Но там под водой оказались практически незаселенные места.

Со слов Али, против реализации проекта ведется ожесточенная борьба, но чем все закончится, неизвестно. Ну а мы, узнав об этой подробности местной жизни, продолжаем ехать в сопровождении пока естественных горных пейзажей, лишь кое-где «подправленных» вмешательством современной цивилизации.

Спустя почти пять часов, добираемся до Чиласа. Позади около двухсот нелегких километров. Пора бы подкрепиться. Да и Умару необходимо отдохнуть и совершить намаз. Однако приходится задержаться на трассе. Сразу за дорожным указателем, надпись на котором почему-то продублирована кириллицей,…

…тормозят на полицейском чек-посту. Здешним полисменам, в отличие от других аналогичных постов, недостаточно выписки с нашими паспортными данными, заранее напечатанной Али. Нас по очереди просят пройти в будку, вносят паспортные данные в компьютер, а потом фотографируют на вэб-камеру. Питер комментирует сии действия: «Это чтобы были самые свежие портреты на наши памятники». Отдаю должное юмору партнера.

А вообще такая система регистрации проходящего автотранспорта и людей возле всех более-менее крупных населенных пунктов лично для меня не внове. Один в один — тотальный контроль на российских дорогах начала девяностых годов прошлого века. Водители того времени наверняка помнят, что нельзя было проехать и полсотни километров, не встретив «гаишной» будки c обязательной укрепленной огневой точкой рядом. Хорошо, что нашелся хоть кто-то с головой, уволивший совсем недавно большую часть этой своры дармоедов. В Пакистане и сейчас такая система потому, что там есть Северо-Западные пограничные провинции, так называемая «Зона племен», почти не подвластная центральному правительству. Поэтому «не возникаем», тратим свои полчаса на процедуру контроля и рулим в ближайший мотель.

Обед много времени не занимает. В этом мотеле работают знакомые Али, и еда заказана по телефону еще с дороги. После обеда небольшой отдых, прогулка к реке,…

…и едем дальше. Через полсотни километров, в череде, в общем-то, однотипных пейзажей…

…добираемся до Райкотского моста. По нему Каракорумский хайвей переходит на правый берег Инда.

Немного не доезжая моста, есть отворот на дорогу, ведущую в долину Фейри Медоуз и к вершине Нанга Парбат (8126 м), откуда она смотрится наиболее эффектно.

Вид на «Райкотскую стену» Нанга Парбат из долины Фейри Медоуз (фото из интернета).

Увы, наш график уже не позволяет потратить сутки на это красивейшее направление, а Али говорит, что там негде переночевать. К тому же, дорога стала очень плохой и на последнем десятке километров просто непроезжей. Но Нанга Парбат, одну из вожделенных для альпинистов всего мира гор-восьмитысячников мы все же имеем счастье видеть, когда доезжаем до места впадения в Инд реки Гилгит.

На заднем плане Нанга Парбат.

Главная вершина частично скрыта облаками (снято «телеком»).

Петруха на фоне Нанга Парбат.

Здесь вблизи устья реки Гилгит находится еще одно географически значимое место — условная точка встречи трех высочайших горных систем мира: Гиндукуша, Каракорума и Гималаев.

С топографией и ориентацией у автора этой карты проблемы.
Надо ее повернуть на 90 градусов по часовой стрелке.

Понятное дело, что возле этой достопримечательности тратим изрядное количество мегабайтов и времени, хотя уже надо торопиться. Ведь солнце давно повернуло к закату.

Поэтому продолжаем наш путь. Вскоре, переехав по подвесному мосту реку Гилгит, поворачиваем и мы.

Покидаем Каракорумский хайвей и продолжаем ехать вдоль Инда на восток, теперь уже по дороге Гилгит — Скарду. Эта дорога узкая и практически на всем протяжении скальная, без покрытия. Местами встречные машины могут разойтись, только если одна уступает дорогу.

Сверху на эту дорогу иногда льется вода…

…и валятся камни.

Так что приходится пожалеть, что над нашей машиной нет «кокарды», как у грузовиков. Хоть какая-то защита. Тем не менее, еще до захода солнца…

…благополучно преодолеваем большую часть пути и встречаем вывеску нашего будущего отеля, сулящую все прелести «райской» жизни.

 Ведь «Шангри-Ла» — это литературный вымысел, аналог Шамбалы, который придумал британский фантаст Джеймс Хилтон. В его романе «Потерянный горизонт» страна Шангри-Ла была представлена как очаровательное, гармоничное, и в то же время наполненное мистикой место высоко в тибетских горах. Там нет болезней и нет проблем. Это понятие — нарицательное, символичное обозначение рая на земле, этакая красивая утопия.

И словно в преддверии райских кущ, всю оставшуюся дорогу до отеля нас сопровождают идиллические картинки наделов поспевающей пшеницы, зреющих яблок и сушащихся на камнях абрикосов.

В отель заселяемся уже по темноте и успеваем удивиться лишь его ресторану, размещенному в каком-то необычном здании, похожем на китайскую пагоду.

А вот утром в полной мере оцениваем и наше новое пристанище, и место, где оно расположено. Дивное прозрачное озеро (называется Качура) со всех сторон окружено горами, а на его берегах среди зелени деревьев гармонично выстроились домики под рыжими крышами. Над головой бездонное синее небо. Светит яркое солнышко. В озере плещется форель… Действительно, похоже на рай.

Хотя, это первое и, как водится, обманчивое впечатление. При более внимательном рассмотрении состояние построек, да и внутреннее убранство номеров указывают на то, что лучшие времена этого отеля позади. При разговоре парни из службы приема сетуют, что участившиеся теракты в разных уголках страны ежегодно сокращают число иностранных туристов, приезжающих в отель. Прошлогодний же расстрел (июнь 2013 года) альпинистов у вершины Нанга Парбат сузил и так неширокий туристический поток до таких одиночек, как мы, по сути, сорвав сезон 2014 года. И хоть террористов потом поймали (кстати, это были талибы из Афганистана) и, как было сказано, сейчас палачи, находясь в пакистанской тюрьме, завидуют своим жертвам, туристическому бизнесу был нанесен огромный урон.

Да, печально. Но нам нравится наше путешествие, хоть и приходится постоянно вносить коррективы в первоначальные планы. Вот и сегодня выясняем, что дальше ехать на машине бессмысленно. Автомобильной дороги в горы до деревни Хаплу осталось сто двадцать километров. А от нее, если хочешь увидеть второй по высоте после Эвереста восьмитысячник К2, пики Гашербрумы, башни Транго и т.д., надо нанимать портеров, закупать продукты и несколько дней идти в горы пешком. У нас на это нет времени. Поэтому принимаем предложение Али съездить в деревню Шигар, находящуюся в сотне километров от нашего отеля, и осмотреть там резиденцию бывшего эмира Балтистана, а на обратном пути познакомиться со Скарду.

Ну, что же, вперед к приключениям! Оставшиеся полтора десятка километров до Скарду ничем не отличаются от пройденных вчера четырех сотен — впереди горы, сбоку обрывы и нависающие скалы, внизу бурлящая река.

Скарду на пути туда «чиркаем» по окраине. Здесь тоже все, как в других городах: на улицах сплошные магазины и лавки, толпы бородатых мужиков, пыль и провода.

За городом еще немного едем вдоль Инда и поворачиваем на север. Здесь картина резко меняется. Никогда бы не подумал, что на высоте более двух тысяч метров среди гор может образоваться самая настоящая пустыня.

Пески тянутся вдоль дороги на многие километры.

Наконец, достигаем долины реки Шигар, и здесь снова смена пейзажа. Река, причудливо прокладывая свой путь, образует в песчаном ложе многочисленные протоки и рукава.

Питаемая ледниками Балторо и Бьяфо, она несет воду и жизнь небольшим деревушкам, превращает безжизненный песок в зеленые оазисы.

Дорога, по которой едем, практически пустынна. Она бежит по склонам гор на краю речной долины, позволяя беспрепятственно любоваться открывающимися пейзажами.

Но нам ведь надо еще и снимать. Однако Умару все это приелось, и он гонит без остановки. Тогда Питер берет управление в свои руки и снова показывает, что для него вождение нашей «тачанки» после «Тахи» — плевое дело, хоть и руль не с той стороны.

Вот, так-то лучше. Все же своему человеку, да по-русски, команды отдавать гораздо удобней. Дальше останавливаемся «у каждого столба» и снимаем, снимаем потрясающие горные виды, которые меняются, как в калейдоскопе. Еще и погода добавляет красок, заставляет поминутно хвататься за фотоаппарат.

Хоть и позже, чем планировали, все же добираемся до Шигара. На окраине покидаем машину и идем к форту пешком. Бывший правитель Балтистана, как истинный олигарх своего времени, построил себе убежище в лучшем месте, защищенном горами и рекой, в которое можно попасть по дороге, объехав всю деревню вокруг, либо, пройдя ее насквозь пешком. Выбираем второй вариант, не столько из экономии времени, как из желания взглянуть изнутри на житие-бытие самой-самой пакистанской глубинки.

Что же видим? Смешение эпох: современные автомобили и мазанки, электричество и дедовские способы ведения домашнего хозяйства.

Перед нами предстает обычная деревенская жизнь. Никто кверху попой перед Аллахом не лежит, хоть и Рамадан. В то время как большинство мужчин находятся на заработках, женщины занимаются повседневными хозяйственными делами и, как могут, воспитывают детей.

Хотя, оказывается, это нелегкое дело не чуждо и пакистанским мужчинам.

На житейские темы Питер пытается говорить (через Али) с местными дамочками, и они, как ни странно, совсем не против поболтать с чужеземцами. Вот только фотографироваться категорически не хотят. Через секунду после снятого эпизода, увидев камеру, все закрываются платками.

Странные испытываю ощущения во время этой прогулки. Вторгшись в чужое бытие, словно участвуем в спектакле, где наша роль не предусмотрена сценарием, но актеры — местные жители, уж коли мы появились, делают вид, что так и должно быть. Нет, нет, никакой недоброжелательности. После недели пребывания в стране бесследно улетучились все настороженности по поводу террористов, исламистов и прочих страшилок. Но все равно, из-за своего статуса «человека другого мира» под взглядами местных ощущаю себя несколько некомфортно. Хотя,… наверное, то же самое было бы и в какой-нибудь российской деревне. Только вот настороженности никуда бы не делись. В наших селеньях, хоть и нет террористов, других известных «заморочек» хватает.

Не спеша, открывая для себя самый краешек местной деревенской жизни, добираемся до форта.

За воротами встречают представители администрации. Узнав, что мы из России, уже традиционно, извлекают книгу посетителей и просят оставить запись. А потом дают гида и желают интересной экскурсии. Идем смотреть.

Первое впечатление: «Да-а-а, по высоте забора и по внешнему виду убежище правителя девятнадцатого века, аж целого региона Балтистан, сильно не дотягивает до дачи какого-нибудь современного московского босса приличной торговой компании». Убранство внутренних помещений лишь подтверждает этот вывод. Но зато оно самое настоящее, оставляет очень сильные впечатления своей подлинностью и позволяет буквально ощутить, как там жили двести лет тому назад. Чувство, будто перенёсся во времени и наблюдаешь тот быт со стороны.

И сад, окружающий поместье, куда нас приглашают отдохнуть после экскурсии, просто великолепен.

Сначала от души «резвимся» среди вишневых деревьев,…

…а потом отрубаемся прямо под ними, кто где упал. И такой это был безмятежный провал в никуда! Сказали бы, не поверил, что будем спать сном младенца здесь в пакистанских горах.

В общем, расслабляемся в полной мере, пока не зовут обедать. В ресторане, отделанном под старинную местную избу, добавляем положительных эмоций,…

…потом покупаем что-то из сувениров…

…и фотографированием на память прощаемся с сотрудниками музея.

Последний взгляд на околицу деревни…

… — все. Оставив здесь несколько часов, увозим отличные впечатления и воспоминания об этом интересном месте. Однако делаем вывод, что и оно не тянет на рай, хоть и расположено среди почти первозданных гор и рек.

Перевернута еще одна страничка нашего путешествия, но не последняя в этой главе. Направляемся в Скарду. Посмотрим, что там.

В этот раз въезжаем в самый центр города.

Как и в любой мало-мальской столице чего-нибудь, не говоря уж о столице целого региона, деловая жизнь здесь бьет ключом. Работают банки.

Многочисленные магазины и лавчонки предлагают свои товары.

А обилие делового и праздношатающегося люда, преимущественно мужеского полу, немалое количество дорогих и довольно свежих иномарок дополняют столичный антураж.

Вливаемся в городскую толчею и идем знакомиться с прилегающими к центру улицами. Первое общее впечатление — здесь все гораздо цивилизованнее и, конечно же, богаче, чем в южных городах страны. И на нас никто не обращает внимания. Сразу видно, что туристы из Европы для жителей Скарду совсем не в диковинку.

Вывод второй: этот город — региональный центр торговли, и она — главное содержание его жизни. Количество действующих, строящихся магазинов и торговых центров просто зашкаливает. Где они будут брать столько покупателей? Впрочем, наши бизнесмены тоже не особо задумывались над этим вопросом, заполняя российские города всевозможными «Торговыми домами» и «Мирами…» по продаже всего, чего угодно.

Ну, что же, когда вернемся домой, будем обогащать наших торговцев. А пока Питер решает оставить денежки в одном из местных магазинов и приобрести экзотический подарок своей благоверной. Оказывается, шальвар-камиз есть и в женском исполнении. Платья настолько красивые, что вместо одного покупает три.

Потом в Петербурге при встрече рассказывают мне, какой произвели фурор, вдвоём в субботу прошвырнувшись по Крестовскому острову в пакистанских нарядах.

После забега по магазинам просто рассматриваем город. Понятно, что в любом населенном пункте исламского государства мечеть — один из главных элементов архитектуры. Ну, а небо «в клеточку» это уже атрибут современности. Скарду демонстрирует и то и другое во всей красе. На фото, кстати, не небо, а склон горы.

А вот стадион находится в запущенном состоянии, и местным футболистам, если таковые есть, приходится месить грязь на некоем подобии поля. Хотя, это скорее теоретическое предположение, потому что, насколько знаю, пакистанцы признают лишь один вид спорта — поло. И ещё крикет.

У стадиона осмотр и заканчиваем. Можно было бы еще забраться на гору и осмотреть местный форт или съездить к скале с вырубленным изображением Будды, о которых тоже знали. Однако, посовещавшись, решаем, что общий портрет города составлен, все остальное — штрихи, без которых можно и обойтись. Кроме того, ночью по телеку показ очередного матча ЧМ-2014 и неплохо бы перед просмотром поспать, что Питер благополучно и делает по возвращении в отель.

А я, пошарахавшись еще немного с фотоаппаратом по территории,…

…отправляюсь на покой до утра. Ведь завтра ранний подъем и поездка на плато Деосай. Но это уже другая история, о которой следующая глава.

Глава 3. Где мы едем сначала по «Монголии», а потом переносимся сразу в «Швейцарию».

После завтрака, который, несмотря на ранний час, все равно получили, выходим на стоянку. Помимо нашей «Тойоты», здесь находятся еще два авто. Действительно, постояльцев в отеле не густо. Умар уже на ногах и готов ехать. Да, собственно, ему особо и готовиться не надо, потому что он ночевал в машине. Таковы условия его контракта. Чем меньше затрат на личные нужды, тем больше останется для окончательного расчета. Экономит мужик для семьи. Заслуженную премию он потом, кстати, тоже от нас получил.

Покидаем это красивое место, где провели пару вполне комфортных ночей и снова едем в Скарду. На окраине заправляемся. В этом плане все, как у нас — заправки располагаются на въезде и выезде из городов. Да и стоимость топлива примерно такая же — чуть больше доллара за литр или на местные деньги — в районе ста шести-ста восьми рупий.

План на сегодня простой — подняться на плато Деосай, пересечь его и остановиться для ночевки в мотеле PTDC близ поселка Астор. Расстояние около ста семидесяти километров. Таким маршрутом мы почти замыкаем кольцо, чтобы снова возвратиться на Каракорумский хайвей и двигаться дальше на север.

Сразу за околицей Скарду дорога выходит в долину речки СатрапА и понемногу лезет вверх. Последние поселения растворяются среди гор.

Через десяток километров подъема достигаем одноименного с речкой озера, вернее водохранилища, Сатрапа. Его бирюзовая поверхность выглядит неестественно среди серых громад, но именно контраст цветов вызывает восхищение, заставляет смотреть и смотреть на этот рукотворный кусочек неба на земле.

Эх, остановиться бы здесь на сутки: купание, рыбалка, костерок на берегу, ночные звезды. Увы, форматом нашего путешествия пикники не предусмотрены. Поэтому, потратив немного времени на съемку и лицезрение красот, продолжаем подъем.

Озеро остается внизу,…

…а за ним начинается национальный парк Деосай. Дорогу преграждает чек-пост с традиционным журналом для записи проезжающих и небольшими финансовыми поборами «на охрану природы».

Платим, записываемся и продолжаем путь. Дальше — сплошной подъем. Впереди одна за другой вырастают все новые вершины, дорога становится круче и круче.

Наша старенькая «Тойотка» пыхтит, но лезет вверх, пока на одной из каменных осыпей не начинает буксовать и чуть не закипает.

Приходится остановиться и включить передний мост (чашками, как на УАЗике), а для охлаждения есть целая речка почти дистиллированной воды.

С подъемом заметно холодает. В затененных местах и на вершинах гор появляются островки прошлогоднего снега.

Наконец после еще пары остановок взбираемся на плато. Отъехав от Скарду на расстояние всего лишь чуть более тридцати километров, набираем дополнительную высоту почти две тысячи метров и тратим на это около трех часов.

За перевалом по названию Али Малик перед глазами предстает бескрайняя холмистая равнина, окаймленная по горизонту заснеженными вершинами.

Сразу вспоминается Монголия. Кстати, вот она на фото. Найдите, как говорится, десять отличий.

Их и на первый взгляд немного, а по мере движения обнаруживаем все больше сходства этого плато с монгольскими степями. Также безбоязненно снуют вдоль дороги жирные суслики-тарбаганы,…

…также радуют глаз цветочные ковры…

…и также красиво контрастирует зеленое степное разнотравье с бездонным синим небом над головой.

Несмотря на статус национального парка, местность используется для традиционной хозяйственной деятельности. То там, то сям видим пасущийся скот,…

…а на развилке дорог встречаем кочевников.

Видимо, их «старшой» останавливает машину и через Али объясняет, что у одного из членов семейства высокая температура и сильно болит голова. Просит какие-нибудь лекарства.

Приходится поделиться таблетками.

 

 Ну, и отказаться от предложенной платы в виде молодого ослика, посчитав достаточными традиционные для этих мест объятия и крепкое мужское рукопожатие.

А вот услышанные на прощание слова «Рашия пипл ис гут» становятся самой лучшей благодарностью, дороже целого стада ослов.

Продолжаем наш путь, наматывая на колеса деосайскую «дорогу». Представляю, какая она после или во время дождей! Почва — сплошной суглинок. Ну, а сейчас дорога худо-бедно проезжая.

Через десяток километров, которые ползем бесконечно долго, она выходит к реке и дальше петляет по речной долине, представляя взору пейзажи один прекраснее другого.

Снова в памяти всплывает монгольский Алтай в районе озер Хотон и Хурган (на фото).

И так же как там единственную дорогу преграждает погранзастава, здесь упираемся в кемпинг, состоящий из палаток и каких-то пластмассовых модулей, похожих на гравицапу из фильма «Кин-дза-дза».

Не хватает только Евгения Леонова на въезде, изогнувшегося в приветствии «Ку-у-у-у!». Впрочем, встречающих и без него достаточно. Буквально перед нами в кемпинг прибыли три джипа с японскими туристами,…

…а в качестве гидов их сопровождают родственники Али. Понятное дело, сначала они радуются встрече с Али и обсуждают с ним семейные дела, а потом и нас с Питером принимают как своих.

У японцев организованный тур, и по маршруту здесь запланирован обед. Для таких туристов отведена столовая, расположенная в большой палатке. Мы же «дикари» пьем кофе на свежем воздухе,…

…а после перекуса идем исследовать кемпинг и близлежащие окрестности.

Игрушечная водяная мельница вертит пластиковый стаканчик.
Свободного времени у аборигенов, похоже, достаточно.

Заброшенный подвесной мост.

С моста отлично видны стайки резвящейся в реке форели. Вот бы запульнуть туда мушку. Ведь удочка есть, для этого и привезена из дома. Однако на просьбу порыбачить получаю отказ под предлогом, что это заповедная речка. Ну, ладно, нет так нет. Своим уставом, как говорится, в гостях не машут. А раз так, то делать здесь больше нечего. Японцы уехали,…

…пора и нам покинуть этот островок цивилизации. Прощаемся с аборигенами и…

Снова под колеса ложатся местные направления,…

…перед глазами разворачиваются бесконечные и, на первый взгляд, безжизненные холмистые пространства,…

…на самом деле наполненные скрытой и явной жизнью.

В общем, в полной мере погружаемся в умиротворяющую атмосферу неспешного движения, любуемся неброскими, но по-своему завораживающими пейзажами деосайского плато.

Через какое-то время маячившие на горизонте заснеженные горы оказываются совсем близко,…

…а под ними взору открывается голубое озеро Шеосар.

Смотрится весьма красиво, но попытка подойти к воде заканчивается неудачей. Почва на берегу буквально пропитана влагой от тающего снега.

Поэтому ограничиваемся съемкой с дороги и едем дальше.

Вскоре за озером плато заканчивается, дорога переваливает на спуск.

Накрутив серпантинов среди голых скал и потеряв около километра высоты,…

…она выходит в межгорную долину и спускается вниз вместе с речкой Астор, повторяет ее изгибы. Горы становятся совершенно другими, нежели с северной стороны плато. Их склоны радуют глаз зеленью хвойных лесов и альпийских лугов. Ну, прямо Швейцария или северная Италия. Только дорога не асфальтированная, как там.

Еще ниже встречаем почему-то заброшенную деревушку…

…и непонятных пилигримов, поднимающихся пешком навстречу. Интересно, что они делают здесь в горах, куда идут? Скорей всего, эти люди как-то связаны со стадами, пасущимися на плато. Если так, то вот это марш-бросок они совершают! Понятно тогда, как зарабатывается распространенная здесь жизнь под сто, а то и более лет.

Наконец, показывается Астор, уютно расположившийся под горами.

Наш путь пролегает прямо через поселок. Вроде он большой и просторный,…

…но Умар едет какими-то узкими базарными улочками, чтобы купить себе еду (не забываем, днем он не ест). Толком там поснимать так и не удается. Улицы, которыми пробираемся, настолько тесные, что проходящий мимо народ чуть не касается машины. Не будешь же совать объектив прямо в лица людей. Это и в нашей европейской цивилизации было бы неправильно, а здесь, среди суровых мусульман, тем более. Непонятно какова будет реакция окружающих на несанкционированную съемку. Единственный, кого удается сфотографировать втихаря, это сапожник, напротив которого останавливаемся, пропуская встречные машины.

Да-а-а! Сидит он, похоже, в такой позе целый день, зарабатывая на кусок хлеба. Ну, что же, у каждого своя страна, своя судьба, и каждый сам устанавливает себе планку в жизни…

Выбираемся из Астора и едем еще с десяток километров. Открывающиеся в предзакатном солнце пейзажи просто взрывают мозг. Невольно задаешься вопросом: «Неужели это происходит наяву, и все, что вокруг — реальность, а не картинки в телевизоре?».

Все именно так, потому что среди этих красот добираемся до намеченной еще утром конечной цели сегодняшнего пробега — кемпинга PTDC, прилепившегося к одной из гор, обступивших обширную зеленую поляну.

На юге, а тем более в горах, темнеет быстро.

Оставшегося светлого времени хватает только на то, чтобы разместиться в кемпинге, смыть с себя дорожную пыль и после немудреного ужина отправиться в постель. Ведь, прошедший день начался рано и был так насыщен впечатлениями, что сил, кроме как на сон, больше ни на что не остается. А они нужны будут завтра на новые километры, новые встречи, новые красоты, и только Аллах знает, на что еще, что могут преподнести местные горы. Все, спать!

Глава 4. О том, как мы до Китая плыли-ехали и таки побывали в нем «одной ногой».

У кого как, а у меня в путешествиях ночи совсем короткие. Дома просыпаюсь ни свет ни заря, а в дороге и подавно: вроде только лег, а уже утро, можно вставать. Вот и в этот раз, пока Пит досматривает свой пятый, или какой там по счету, «совиный» сон, иду изучать нашу сегодняшнюю обитель. Кемпинг выглядит вполне добротно. Архитектурный облик в стиле этакого просторного бунгало, окруженного домиками меньшего размера. Строения спрятаны в сосновом лесу и создают ощущение очень уютного места.

Ну, а соседняя поляна, которая накануне показалась мрачноватой, в лучах утреннего солнца, окруженная со всех сторон горами, выглядит очень живописно. Не знаю, каково ее практическое назначение — в футбол играть или скачки на лошадях устраивать, но для фотографа здесь большие возможности. К профессионалам себя не отношу, однако тоже попытался пару кадров красивых снять. Выставляю, что получилось.

Моя прогулка, оказывается, не остается незамеченной. При возвращении в кемпинг встречает охранник. Разговор в пределах наших обоюдно скудных познаний в английском на тему «Хорошо ли прошла ночь?» заканчивается чуть ли не братанием после фразы, что «Pakistan is very beautiful country».

Вообще, наличие вооруженной охраны бросается в глаза в любом пакистанском отеле или кемпинге. И чем «круче» заведение, тем она мощнее. Следствие реалий политической обстановки в стране и положения дел с терроризмом. Увы, не лучшего положения.

Пока мы, как можем, разговариваем, появляется остальная часть нашей команды. Быстрый завтрак, недолгие сборы…

…и снова дорога. Сегодня она будет длинной. Предстоит доехать до китайской границы и, как минимум, вернуться в городок Сост. Это не менее четырехсот километров, так что придется потрудиться.

От кемпинга опять едем вниз. Лесные массивы и альпийские луга постепенно исчезают,…

…а еще ниже, спустившись к реке, и вовсе оказываемся среди голых каменных громад.

Астор-роуд заканчивается, снова выезжаем на Каракорумский хайвей. В этот раз нам везет. Над серыми горами среди синего неба отлично видна, сверкающая, словно бриллиант, вершина Нанга Парбат.

Любуемся, фотографируем и продолжаем путь. Вот и знакомое место — мост через реку Гилгит. Здесь начинался наш кольцевой маршрут в Скарду и на плато Деосай.

А дальше идет дорога, каких мы еще не видели в Пакистане. Под колеса стелется первоклассный автобан. Асфальтовое покрытие, разметка, обочины, противооползневые стенки, водоотводы, мосты — все сделано по последнему слову дорожно-строительных технологий. Этот участок Каракорумского хайвея, отсюда и до города Кашгар, построили китайцы. Работу, надо отдать должное, выполнили на совесть.

Тут уж мы с Питером не упускаем возможности погарцевать на столь экзотической дороге. Благо, трафик минимальный, и остальные условия способствуют нашему левостороннему вождению. В принципе, ничего сложного, быстро привыкаешь. Но поначалу, конечно, были небольшие проблемы. Меня что-то все тянуло к обочине, пока не стал «цепляться» за осевую линию.

А вот Питер, имея практику левосторонней езды по Кипру, да и здесь по горам, освоился быстро.

Скорость движения на асфальте возрастает под сотню. Не успеваем оглянуться, как добираемся до города Гилгит. Правда, внутрь не заезжаем. Он находится в стороне от дороги, и его посещение оставлено на обратный путь.

После Гилгита Каракорумский хайвей идет по долине реки Хунза. Знаменитая местность. В историческом плане — тем, что по ней проходил Великий Шелковый путь, на протяжении многих столетий соединявший Китай с остальным миром. Геологи же считают, что как раз здесь находится линия столкновения Индийской и Азиатской континентальных плит, в результате которого образовалась горная цепь Каракорум. Об этом вещает придорожный плакат.

Здесь столкнулись континенты!

Около 55 миллионов лет назад Индийская и Евразийская плиты столкнулись вдоль
линии, которая прошла через это место. Огромное давление заставило земную кору
деформироваться в эти возвышающиеся вокруг горы Каракорум. Индийская плита
все еще смещается на север внутрь Евразийского материка по четыре сантиметра
в год, вызывая в результате увеличение гор примерно на семь миллиметров.

Прочитав с помощью Питера плакат и попытавшись представить, как в ходе этого древнего геологического катаклизма землю корежит и пучит, словно под ножом гигантского бульдозера, рулю дальше. Не успеваем проехать и с десяток километров, как вот он — Старый Шелковый путь.

Опять же пояснение на плакате: «Старый Шелковый путь. Дорога, видимая высоко на склоне горы, известная у местных под названием «Кину-Кутто», преобразована из пешеходной тропы, сначала в дорогу для лошадей, а позже в 1958-60 годах расширена до дороги для джипов. Однако со строительством Каракорумского хайвея в 1970-х годах Старый Шелковый путь был заброшен. Для того чтобы показать историческую связь времен, фонд культуры Ага Хана в Пакистане в партнерстве с местными фирмами и при финансировании со стороны Посольства Королевства Норвегии восстановили видимый участок дороги в 2004 году. С «Кину-Кутто» открывается отличный вид на гору Ракопоши».

Мы, конечно, не стали взбираться на «Кину-Кутто», чтобы взглянуть на Ракопоши (высота 7788 м), потому, что еще через несколько километров и с Каракорумского хайвея открываются замечательные виды на эту гору. С нами ведь гиды, которые знают здесь все.

Город Каримабад — столицу Хунзы, тоже оставляем за бортом, обозрев на подъезде лишь его общий вид, и намереваясь подробнее с ним познакомиться позже. В красивом месте, высоко над дорогой находится этот городок.

О том, что проезжаем мимо, определяем по старинному тибетскому форту Алтит, находящемуся на окраине города и хорошо видимому с трассы. Эта крепость, бывшая резиденция эмиров Хунзы, сейчас является музеем, а в прошлом почти тысячу лет служила многим поколениям местных жителей хунзакутов для контроля долины и взимания дани с проходящих караванов.

Форт Алтит на окраине Каримабада.

Еще через полтора десятка километров доезжаем до места, о котором давно знал из Интернета. Это Аттабадское озеро. Оно образовалось в январе 2010 года после схода огромного оползня, перекрывшего реку Хунза и практически уничтожившего деревню Аттабад. На фото светлый участок на скале как раз след от отколовшегося и ссыпавшегося вниз массива горной породы.

Помните, во второй главе рассказал о намерениях пакистанского правительства построить плотину на Инде? Здесь все оказалось гораздо масштабнее самых смелых планов людей. В результате этой природной катастрофы за короткое время выше оползня образовалось водохранилище длиной более тридцати километров, которое затопило важнейшую транспортную артерию Северного Пакистана — Каракорумский хайвей, оставило без крова и средств существования жителей девяти ушедших под воду деревень. Десятки людей погибли. По мере накопления воды возникла опасность прорыва дамбы и затопления огромной территории, находящейся ниже по течению реки Хунза. Властям пришлось срочно эвакуировать в безопасные места тысячи жителей деревень, попадающих в зону катастрофического паводка, организовывать помощь пострадавшим от оползня. Для предотвращения дальнейшего подъема уровня воды и прорыва дамбы были организованы инженерные работы по проведению через нее водосливного канала. На место завала было стянуто большое количество землеройной техники и рабочих, круглосуточно трудившихся на расчистке стока для воды.

При подъезде к озеру предстают свидетельства этого титанического труда — экскаваторы, жилые вагончики, и главное — искусственный проран в несколько сотен метров длиной с клокочущей в нем струей воды.

Работа была проделана не зря — уровень озера начал падать. Сейчас его длина составляет около двадцати пяти километров и глубина девяносто метров. Но, даже перекрыв главную транспортную артерию — Каракорумский хайвей, озеро не остановило местную жизнь — не прекратило торговлю с Китаем и не прервало хозяйственные связи между регионами Пакистана, оказавшимися на разных концах водной преграды. Люди быстро приспособились к ситуации и наладили лодочное сообщение.

Поэтому, когда дорога, идущая вдоль искусственного русла, приводит нас на берег озера, перед глазами предстает необычное зрелище. Расписные пакистанские грузовики, стоящие у самого уреза воды и выше по берегу,…

… пришвартованные к берегу лодки, разрисованные не хуже грузовиков,…

 …десятки грузчиков, таскающих из лодок в эти грузовики и обратно огромные мешки и ящики,…

…просто пассажиры, только прибывшие с противоположного конца озера и занимающие места в лодках перед отплытием…

… — создают, на первый взгляд, картину хаоса. Однако при более внимательном рассмотрении видишь, что «броуновское движение» лодок, людей и машин подчиняется каким-то правилам или приказам неких организаторов, обеспечивающих слаженную работу этого своеобразного порта.

Вот и для нас ожидание переправы не затягивается. Али договаривается с кем-то из местных начальников, и уже через полчаса Умар загоняет машину на лодку.

Следом грузимся мы. Шкипер нашей посудины дает команду отчалить.

Начинается почти часовое плавание по самому, пожалуй, необычному судоходному водоему в мире.

Честно признаюсь, что такого подъема чувств, как во время этой переправы, давненько не испытывал. Да и как не восторгаться, когда с тобой происходит такое... Ритмично «тукают» моторы (по одному с каждой стороны лодки). За бортом плещется бирюзовая вода. Прямо из воды в небо вздымаются живописные скалы, виды которых просто оглушают…

…и вызывают желание запечатлеть их в мельчайших подробностях.

Пассажиры встречных лодок, узнавая в нас иностранцев, приветствуют криками и взмахами рук.

Рядом находится товарищ, с которым все это «замутили» и теперь пожинаем плоды наших трудов. Кра - со - та!... Люблю такие моменты! Они дают возможность почувствовать, что живешь.

У Петрухи, похоже, такой же настрой — наслаждается путешествием мой партнер.

Наконец, видимо, чтоб надолго запомнилось это плаванье-песня, озеро «играет» финальный аккорд…

…и заканчивается. Прибываем в порт назначения. Здесь все то же самое — погрузка-разгрузка товаров и пассажиров,…

…а между делом и нашей команде уделяется внимание.

Расплатившись за перевоз, движемся дальше, теперь уже по суше. Снова ложится под колеса Каракорумский хайвей, увлекая все дальше и выше в горы к нашей сегодняшней цели.

Но сначала он приводит в придорожный отель близ деревни Пасу, где Али заказал обед.

Нет, это не мы съели за обедом этого барана. Так украшено боковое крыло отеля. А вообще-то, если бы заехали в Пасу и остались на пару дней, то вполне могли бы и отведать свежего мяса горного козла. Ведь Пасу это деревня, где живет Али. Он говорит, что его друзья организуют охоту в горах. Увы, нет времени на такую экзотику. Соглашаемся на обратном пути заехать ненадолго в гости. А пока Али накоротке встречается с женой,…

 …обедаем и едем дальше. Солнце уже перевалило за полдень, а впереди еще около ста тридцати километров пути до китайской границы и потом семьдесят обратно до Соста. Ведь на границе ночевать негде.

От Пасу до Соста больше нет никаких поселений. Местность, по которой едем, выглядит совершенно дикой и безжизненной. Чувствуешь себя здесь первооткрывателем,…

…и лишь дорога возвращает в реальность и не дает забыть, что мы всего-то одни из тысяч и тысяч людей, побывавших здесь ранее.

А она, дорога, продолжает набирать высоту, петляя порой немыслимыми серпантинами.

Вот и Сост. Поселение весьма невзрачное. Имея статус «сухого порта», оно смотрится, как нагромождение каких-то складов, терминалов и других строений таможенной инфраструктуры. Видимо, поэтому никто из нас троих не сделал ни одного кадра этого места. Да и Яндекс с трудом нашел пару убогих фотографий.

Проскакиваем Сост, не останавливаясь, но вскоре все равно приходится потерять около получаса. Тормозят на очередном полицейском чек - посту, совмещенном к тому же с пунктом пропуска на территорию Хунджерабского национального парка.

Записываемся, платим по десять долларов с человека и едем дальше. Постепенно горы становятся менее высокими, острые пики Восточного Гиндукуша сменяются округлыми вершинами. Дорога из ущелья вырывается на открытое пространство, окруженное заснеженными холмами.

Начинается Хунджерабский перевал, соединяющий Пакистан с Китаем. Навигатор показывает приличную высоту и спрашивает:

Конечно, хочу и сохраняю эту позицию в «Избранном» потому, что:

а) с нее открывается вид на строения самого высокогорного в мире пограничного перехода между двумя странами. Маленький треугольник справа — крыша пакистанского пограничного поста, буква «П» слева — ворота на китайскую территорию;

б) здесь конечная северная точка нашего маршрута по Пакистану.

Уже через пять минут стоим перед въездом в Китай, откуда этот маршрут должен был начаться. Жаль, не получилось, как задумывали. Но от этого пусть китайцам будет хуже — пара десятков тысяч россиян — наших читателей не познакомятся с городами Кашгар, Ташкурган и природой Синцзяна. Все равно, момент для нас волнительный и немного торжественный.

Его, похоже, понимают пакистанские пограничники, потому, что после короткого разговора с Али вполне благосклонно относятся к нашему стремлению запечатлеть здесь все и вся,…

Старый китайский погранпост. Действующий находится пятьсот метров правее.

Справа от забора — Пакистан, слева — Китай.
В центре кадра действующий китайский погранпост.

Пограничный столб. Снят из Китая, с другой стороны — Пакистан.

… и в том числе, себя «на фоне». Не сторонник я этого жанра, но здесь, думаю, случай подходящий. Уж очень неординарное место.

Но Питеру, по обыкновению, мало побывать на линии границы.

Находиться рядом и не проникнуть на территорию сопредельного государства, не перелезть через пограничный забор? Это ведь, как… изменить своему имиджу. Не знаю, чем уж Пит взял пакистанского пограничника, но тот провел нашего «нарушителя» до самой «дырки в заборе», то бишь до ворот, чтобы шагнуть в полноценный Китай. Впрочем, вот он сам «ломится» в отчет, наверное, что-то пояснить хочет. Что же, послушаем.

Питер:

Нет, ну как же я мог просто так пройти мимо границы, тем более, если она за забором! Внутренний голос мне говорил, что не надо, что хватит уже, что вот, мало ты в Абботабаде посидел… Но неугомонная натура берёт верх, и я немедленно отправляюсь к… Думаете, куда? К границе? Э-э-э, нет, на Востоке так дела не делаются. Восток, как всем известно, дело тонкое, а где тонко — там и рвётся. Как рвалось на чеченско-ингушском КПП в горах Северного Кавказа в 2012 году на пути в Ирак.

Так что иду я в обратную сторону, к нашему «Хайлюксу». Там тихо и спокойно залезаю в чемодан и достаю всякое - разное, женам и детям на удивление и радость. С чем, пока ещё в пакете, возвращаюсь к пограничникам.

Их там всего двое, один начальник, другой на посту. Поскольку я уже чуть нахватался урду (پاکِستان , это их язык), неторопливо приветствую. Получаю приветствие в ответ, после чего медленно и обстоятельно интересуюсь здоровьем их самих, их родителей, родственников, детей и прочих близких. Но, ни в коем случае, не жены! За такой ляп любого курсанта любой школы отправят на бессрочный наряд по кухне без права пересдачи. Спрашивать о жене, приближаться к ней, если она рядом, или вообще обращаться к ней и даже с м о т р е т ь на неё нельзя категорически! А то не будет контакта и задача останется невыполненной.

Вот так, обмениваясь любезностями, плавно переходим к пожеланию всяческого благополучия всем семействам всех присутствующих. Помогает то, что начальник понимает по-арабски, и пара процитированных на память, хотя и безбожно перевранных, сур из К о р а н а приводит его в чрезвычайно благожелательное состояние духа. «Гхаль анта аль-муслиим?» (Ты мусульманин?) — спрашивает начальник. «Лля, ана мин аль-Ахль аль-Китаб». «Нет. Я из людей Книги», — отвечаю я. Поясню, что христиане и Иисус Христос (по-арабски «Исса») уважаются правоверными мусульманами, как люди Книги, то есть Корана, о чем в нем есть прямые высказывания, хотя христиане и не правоверные. В отличие от индуистов, буддистов и прочих многобожников, а также атеистов, про которых в Коране сказано, что они «и с т и н н о неверные» и заслуживают всяческих кар.

Лёха же всё это время лазит вдоль границы и снимает все пограничные, а равно и фонарные столбы в радиусе двух километров своей телескопической «балдой» на фотике.

А мы тем временем ведём неспешную беседу. Начальник слушает меня заворожённо, будто ему дали здоровую ложку мёда. После этого мы, наконец, переходим на английский и неспешно общаемся ещё минут пятнадцать, уже за чашкой чая. Вручены подарки (сувениры) семье, родителям и родственникам. И, наконец, мне задают вопрос, которого я ждал. Типа, а что же тебе, добрый человек, подарить, раз уж у нас тут ничего нет, кроме вещей, предписанных уставом? И я с невинным видом выкладываю козырную карту: «Тут вон за той белой башней (это где начинается территория Китая) ещё одна красная стоит (китайский КПП) и забор (колючая проволока). Очень бы хотелось оттуда Пакистан сфотографировать и друзьям эти красивые виды показать. Тут же недалеко, метров пятьсот, не больше, может, р а з р е ш и т е сходить?». Начальник недолго мучился с ответом — видно, что они с китайскими коллегами добрые соседи. «А что, валяй! Только очень далеко за колючку не заходи, коллеги нервничать начнут. А чтобы все было спокойно, пойдешь вместе вот с ним», — и указывает на помощника. Помощник не против, благо, тоже оделен подарками согласно ранжиру и служебному положению.

Выходим. Лёша в это время, в поисках лучшего кадра, всё ещё прыгает по окрестностям, забыв о «горняшке», нетерпеливо поджидающей за углом (высота 4733 метра). И он был безмерно поражён до самой глубины своей фотографической души, когда в объектив его камеры вместо китайских пограничников попадаю я, причем уже в полукилометре в глубине китайской территории. Потом долго сокрушался, что не послушал меня, не бегать по окрестностям, а посидеть, поговорить с пакистанской пограничной стражей. «У меня ноги болят так сидеть (скрестив их под себя), я не могу. Мне стул нужен, а его там нет. Ты уж как-нибудь сам отдувайся», — сказал Лёша и потопал своим маршрутом.

Вот так, я опять перешел очередную границу без всяких разрешений и виз. Наверно, это у меня хобби такое. Мне, по крайней мере, нравится.

Алексей:

Да, и на мой взгляд, оно того стоило. Фото, действительно, памятное получилось.

Потратив немало мегабайтов, времени и изрядно замерзнув — погодка здесь почти на пяти тысячах метров еще та, несмотря на июль, решаем, что пора спускаться вниз, пока и на самом деле не ударила «горняшка». На этой высоте каждое резкое движение вызывает учащенное сердцебиение и одышку. Думал сначала, может, возраст сказывается? Все-таки шестьдесят с лишком лет не способствуют покорению гор. Спрашиваю у Питера, как себя чувствует, ведь он моложе. Говорит, что такие же ощущения. Вот тут-то и подумалось: «Как хорошо, что бросил курить. Видимо, бог меня полтора года назад направлял». Да, но все равно, пора ехать в Сост на ночлег. От себя дарю «погранцам» по сувениру, прощаемся и предоставляем Умару возможность опять показать свое мастерство. Что же, в который раз убеждаемся, что водила он классный.

Уже через час заселяемся в гостиницу, которую ставлю на второе место по убогости после Бешамского мотеля. Зато вечер в ней, так же как и там, проходит при полном расслаблении. Али, оказывается, не просто повидался с женой. При встрече она передала ему «полторашку» так называемой «хунза-ватер» — местного самогона из тутовицы. Напиток так себе — не крепче двадцати градусов. Однако, будучи употребленным в имеющемся количестве практически на двоих, он приводит меня и Али в весьма благостное состояние, пребывая в котором и отправляемся на покой. А Питер готовится смотреть футбол. Завтра опять придется его будить. Ведь путешествие продолжается. И об этом следующая глава.

Глава 5. Дорога домой.

То-то на следующее утро Петруха меня застыдил. Обещал его разбудить, однако «хунза-ватер» оказалась более сильным снотворным, чем футбол, и получилось наоборот. В остальном вечерние посиделки остаются без последствий. Оно и понятно — употребляли натуральный продукт. Поэтому, встаем позже, чем обычно, но это не страшно. Сегодня нужно проехать всего-то сотню километров. Пока у нас все получается, и впереди тоже вполне реальный маршрут. За четверо с половиной суток, которые остаются до самолета домой, необходимо преодолеть 1100 километров с ночевками в Фандере и Дире и посмотреть красивейшие места.

Ну, а пока выполняем вчерашние обещания. Заезжаем в Пасу и знакомимся с родителями Али.

Беседа на житейские темы.

Заодно и саму деревню осматриваем. Обычное горное поселение, раскинувшееся по обе стороны дороги, к которой местные жители время от времени выходят «на мир посмотреть и себя показать».

Эти ребятишки, как раз, пребывая в такой ситуации, оказываются в нужное время в нужном месте. Как-то было бы неправильно пройти мимо, просто ответив на приветствие, которым они нас встречают. Дарим небольшие сувениры — ручки и блокнотики, чтоб не забывали про школу, ну и пачку карамелек. Думаю, запомнят, что есть такая страна — Россия.

Вообще, касаемо сувениров, то еще при первой поездке в Иран понял, что любая безделушка, врученная от души, в корне меняет к тебе отношение собеседников из местных. При недостатке языкового общения люди видят в этих немудреных подарках подтверждение твоей искренности и уважения в свой адрес и отвечают взаимностью. Поэтому четыре-пять тысяч рублей, истраченных перед путешествием, особенно в экзотические страны, на приобретение всевозможных тарелочек, брелоков и пр. с символикой своего города или России, считаю такой же неизбежной платой, как, например, за бензин.

Следующий пункт нашей программы — Каримабад. Но сначала заезжаем в одно интересное место, чуть в стороне от дороги, которое советует Али. Это домик дорожных рабочих, где в загоне содержится настоящий снежный барс.

Симпатичная кошка, но как-то странно ее видеть живущей в ограниченном пространстве, при тридцатиградусной жаре. На наши вопросы хозяева отвечают, что животное было найдено котенком и не обладает навыками самостоятельной жизни в горах, а будучи выпущенным в природу, погибнет. Также рассказывают, что для сохранения этого барса разработан проект по строительству в Хунджерабском заповеднике ограды участка площадью в десяток гектаров, где он будет подкармливаться людьми и жить в естественной среде обитания. Жертвуем некоторую сумму на осуществление проекта и едем дальше.

Не спеша, любуясь окружающими горами,…

…с остановками на съемку и отдых…

…снова доезжаем до Аттабадского озера и переплываем его.

Местная молодежь. Долго строили предположения,
из какой мы страны, но ни один не назвал Россию.

Затопленная деревня.

Для восстановления дороги китайцы роют туннели в обход озера.

Снова «порт Каримабад».

А к обеду, поднявшись с дороги на плато, прибываем и в сам Каримабад.

Северная окраина Каримабада. На заднем плане форт Алтит .

И тут у Али раздается телефонный звонок, который в корне меняет все запланированные события. Бари сообщает, что дальнейший проезд по намеченному маршруту возможен только до Фандера. Дальше дорога перекрыта полицейскими патрулями из-за армейской операции (КТО по-нашему), начавшейся в приграничных с Афганистаном районах. Подробности обещает передать позднее. Ну, что же, будем ждать, время пока есть. Чтобы оно не пропадало, обедаем в местном филиале так полюбившегося Питеру отеля «Серена» и идем осматривать ближайшие окрестности. Тут есть, что посмотреть и поснимать.

Южная окраина Каримабада.

Вид на долину реки Хунза с возвышающейся над ней горой Ракопоши.

Ультар Пик (7388 м) и ледник под ним.

Жилой «квартал» на склоне горы.

Одна из улочек Каримабада.

Тем временем звонит Бари, подтверждает переданную информацию и предлагает изменить дальнейший маршрут. Да, задачка… Познавательных вариантов не много, хотя «убить» четверо суток не проблема. Заселяемся в «Серену» и держим совет, что делать дальше. Вариант № 1: Уехать в Фандер и провести там пару дней на озере, занимаясь рыбалкой и просто отдыхая. Тогда придется возвращаться по уже знакомым местам и, по сути, терять больше суток на дорогу до Исламабада. Да и к рыбалке Питер равнодушен. Ну, а коль мы в одной команде, надо учитывать пристрастия партнера. Отметаем этот случай. Вариант № 2: Уехать в Исламабад и провести оставшееся до самолета время в городе. Это не устраивает меня, так как уже потратил на столицу пару дней. Тоже в сторону.

И тут Питеру приходит в голову идея, которая первоначально даже не рассматривалась — поменять билеты и улететь домой раньше. Звонок в Петербург решает все. Дата вылета переносится на два дня с доплатой (для меня) двух тысяч восьмисот рублей. Невелика сумма за экономию двух дней (хотя, потом пришлось платить еще полторы тысячи за изменение рейса Москва—Пермь).

Теперь в дело вступает Али. Он звонит Бари в Гилгит и просит узнать о наличии подходящего самолета в Исламабад из местного аэропорта. И, о чудо! Самолет есть, и нам покупают на него билеты! Вариант № 3 срабатывает. Все замечательно. Послезавтра улетаем в Исламабад, остаток дня болтаемся в городе, а ночью отбываем домой. Ну, что же, сегодняшние хлопоты были не зря. Завершаем день походом по сувенирным лавкам, где продается все: от предметов национальной одежды и быта, до местных минералов и ювелирных украшений на их основе.

На следующий день отправляемся на экскурсию в форт Балтит. Не путать с фортом Алтит, который всегда имел сторожевое и военное назначения, а Балтит в основном был резиденцией, где жили эмиры Хунзы. Да и по возрасту он почти на триста лет младше.

Глядя на эту фотографию трудно поверить, но к самым воротам форта добираются обычные легковушки, хотя в этой части города нет улиц с крутизной, как показалось, менее тридцати градусов. Даже подъем пешком дается тяжело. Тем не менее, взбираемся к форту. У ворот встречает охранник, он же гид, с весьма колоритной внешностью.

Идем осматривать внутренние помещения. Они мало чем отличаются, от уже виденных покоев форта Шигар. Достаточно скромное убранство, никакой роскоши. Видимо, в XIX веке у местных правителей были иные приоритеты, нежели демонстрация показного богатства.

Кстати, здесь в форте в 1889 году побывал, находясь в экспедиции по южным окраинам России, посланник русского царя капитан Бронислав Громбчевский. Во время этого визита тогдашний эмир Хунзы Сайдар Али-хан попросил принять свои владения в российское подданство. Англичане, узнав о контактах Али-хана с русскими, оккупировали Хунзу, и ему пришлось бежать в китайский Синцзян. Именно после этого правительства двух государств по договоренности разграничили сферы своего влияния в Центральной Азии, создав так называемый Ваханский коридор — узкую полосу земли, переданную Афганистану. Ваханский коридор отделил подконтрольные России земли Средней Азии от Северо-Западной Индии (теперь северные районы Пакистана), принадлежавшей Британской империи.

Осмотрев форт изнутри, снимаем его с разных ракурсов…

…и возвращаемся в гостиницу.

Небольшой отдых, обед, выезжаем в Гилгит. О дороге уже не рассказываю, потому что нечего. На протяжении ста километров от Каримабада до Гилгита все те же горы, асфальт и жара, о которых поведал ранее. Через пару часов мы на месте. Заселяемся в отель «Серена - Гилгит» ****, со слов Али, лучшую гостиницу в городе. Уютные номера, со вкусом выполненный ландшафтный дизайн, все услуги, включая ужин и завтрак. В общем, вполне соответствует заявленной звездности.

Да и открывающиеся из номера виды весьма хороши.

Поэтому в город не едем, а проводим время в отеле, просто отдыхая от всего. Любуемся с балкона вечерними горами,…

Пик Думан.

глазеем на постояльцев,…

 …а завершаем вечер в их компании отличным ужином под сенью дерев.

Вежливый персонал, вкусная еда, живая музыка, негромкий говор окружающих создают атмосферу… как бы правильно выразиться… семейного торжества. В такой обстановке мы в Пакистане еще не бывали. Очень необычные впечатления. Идем спать в отличном расположении духа, в надежде, что завтра без проблем завершим нашу горную экспедицию и улетим домой.

Однако действительность опять преподносит сюрприз. Надеюсь, вы помните по началу рассказа, что судьба-злодейка чинила всяческие препятствия нашей поездке в Пакистан? Вот и на пути домой продолжается та же история. На следующее утро по прибытии в аэропорт…

…выясняется, что самолет из Исламабада не прилетел, а еще через час администрация сообщает об отмене рейса из-за недостатка пассажиров. Вот те, раз! Начинаем прорабатывать альтернативные варианты. Али выясняет, что в аэропорту стоит военный транспортник, который тоже должен лететь в Исламабад. Он добирается аж до командира экипажа, который, вроде, и не прочь взять нас в качестве пассажиров, но пока не знает, когда будет приказ на вылет. Должен прибыть какой-то важный груз. После некоторого ожидания в неизвестности, которая начинает волновать, собираем совет и анализируем ситуацию. До Исламабада более восьмисот километров — полтора часа по воздуху и тринадцать-пятнадцать часов езды на машине. В нашем распоряжении до вылета самолета из Исламабада остается чуть более шестнадцати часов. Решаем не рисковать, не связываться с военными, а довериться надежному Умару и его «Тойоте».

Начинается гонка. Мелькают горы, ущелья, реки, селения, городки, заправки, асфальт и колдобины. Все, что проехали и видели в течение нескольких дней, проносится, как при ускоренном просмотре фильма. Ночью приезжаем в аэропорт Исламабада. Неужели конец? Да, успели. До самолета еще пара часов. Прощаемся с нашими сопровождающими. Подарки вручены раньше, поэтому просто говорим хорошие благодарственные слова. Последнее рукопожатие. Все… Ныряем в чрево аэровокзала, словно закрываем за собой дверь в страну. Вернемся ли снова? Не знаю. Жизнь сложная штука, и порой невозможно предугадать, что будет завтра, не говоря уж о будущем. Вон, что творится с рублем, да и обстановка в мире отнюдь не улучшается. Но, безусловно, это путешествие останется в памяти навсегда. А пока, садимся в самолет, бросаем последний взгляд на ночные огни Исламабада и через четыре часа встречаем стамбульский рассвет.

Вскоре прощаюсь и с Питером. Вот уж никогда бы не подумал, что с человеком, с которым четыре года назад «скрестил копья» на Дроме, буду делить приключения, кров и хлеб. Зато теперь — хоть в разведку. Но лучше бы в новое путешествие. Например,… Впрочем, не буду загадывать наперед.

Глава 6. Заключительная. Вернее, итоговые мысли вслух.

Алексей:

Все имеет свой конец. Закончен и наш рассказ о путешествии по маршруту, который, скажем так, несколько отличается от традиционных летних вояжей форумчан. Еще раз пережиты перипетии дороги, встреч с людьми, наблюдений природных красот, о которых до этой поездки не имели ни малейшего представления. Для меня тринадцать дней путешествия пролетели как один миг, а после возвращения домой показалось, что находились в Пакистане целую вечность.

Теперь, когда прошло полгода, можно провести более-менее трезвый анализ путешествия. Что же получили в итоге, потратив около двух недель и почти четыре тысячи долларов каждый (по тому, весеннему курсу), какие выводы сделали? Попробую изложить свои мысли:

• Впечатления и эмоции характеризовать бесполезно, их надо пережить. Частично они понятны из отчета. В целом же могу только сказать, что эмоциональный настрой во время поездки был вполне соизмерим с тем, что каждый испытывал в юности от ожидания встреч и первых отношений с противоположным полом. Не побоюсь образно выразиться, что «это был непрерывный двухнедельный оргазм».
• Наши представления о Пакистане, сформированные СМИ, как об отсталой стране «третьего мира», в корне изменились. Оказывается, XXI век наступил и там. Да, страна небогатая. Да, перенаселенная. Да, со своими внутренними проблемами. Но там есть: обширная сеть дорог неплохого качества; развитая инфраструктура — заправки, гостиницы, автосервисы, общепит, телефония и Интернет; обилие памятников старины и достопримечательностей мирового значения; высочайшие горы Земли и другие природные красоты. Все это привлекательно и вполне позволяет побродить или поездить по территории бывшей британской колонии, если душа требует впечатлений, а не удовлетворения от «олл инклюзив».
• Главным местом мировой концентрации террористов и религиозных фанатиков, которое нужно обходить стороной, Пакистан также не является. Люди там очень доброжелательные и готовы помочь во всех вопросах. Власти же заинтересованы в притоке и безопасности зарубежных гостей и делают для этого все возможное. В опасные районы туристов просто не пускают или дают для проезда по сомнительным дорогам бесплатное полицейское сопровождение. Но и самим ухо надо держать востро и не создавать ситуации несовместимые с местным менталитетом.
• Конечно, чуждый мусульманский уклад жизни и непростая внутренняя обстановка требуют тщательного планирования путешествия. Мы, на наш взгляд, пошли по правильному пути, положившись в вопросах организации и осуществления вояжа на местную турфирму. Во-первых, это избавило от «головных болей», связанных с въездом в страну и передвижением на своей машине. Во-вторых, за сто девяносто пять долларов в сутки с двоих получили на условиях «олл инклюзив» неплохой автомобиль, гида и водителя, которые решали все вопросы на месте, и руководителя турфирмы, который мог бы выйти, при необходимости, на более высокий уровень помощи. В нашу задачу входило лишь высказывать пожелания, платить за свои гостиницы и еду, ну, и, понятное дело, получать удовольствие от путешествия. Думаю, для первого раза это оптимальный вариант.
• Мы не увидели препятствий, кроме формальных — Карнет, виза и т.д., чтобы проехать на своем автомобиле или мотоцикле по этой стране. Например, из Ирана в Индию, в Китай, либо по другим маршрутам. Да, собственно, и по самому Пакистану «пошарахаться» от гор до океана весьма интересно. Понятно, что делать это нужно командой в два-три человека для распределения расходов и взаимовыручки, если нужно. При этом наем местного гида, все равно, сильно облегчит жизнь.
• Надо понимать, что путешествие в Пакистан, впрочем, как и любое другое серьезное путешествие, это весьма специфическое мероприятие. Оно для тех, кому получение впечатлений, преодоление себя и обстоятельств милее просто отпускного «ничегонеделания». В этой стране таких возможностей хоть отбавляй, и к ним надо быть готовым.

На этом, пожалуй, закончу, хотя можно было бы привести еще пяток соображений, типа, на каком автомобиле лучше ехать, и как его готовить. Насчет автомобиля соглашусь с дальневосточниками — праворукий японский джип здесь — самое то. А в остальном тот, кто заинтересовался и отложил себе этот маршрут где-то в глубинах памяти, думаю, не первый год держится за руль и знает, как готовить машину к подобным вояжам. Даже если найдется хоть один такой человек, значит, корпели над отчетом не зря. Ну, а кому было просто интересно, надеемся об этом узнать в комментариях. Это лучшая награда за труд.

Напоследок добавлю, что в том отпуске после Пакистана еще сгонял на своем «Шевике» в Воронеж к сестре и на север Пермского края на рыбалку. Но это мелочи, о которых, как и Питер, не вижу смысла писать отчеты. Поэтому здесь хоть пару фоток размещу. Точно знаю, что из этих мест репортажей еще не было.

Вид на Волгу с высокого берега в городке Болгар (Татарстан).

Музейный комплекс там же…

…и мечеть.

А это на сплаве по реке Березовая на севере Пермского края.

Не зацикливайтесь на работе, господа, ездите везде и живите интересно.

Еще раз, с приветом, Reiser.

Пермь. 2014 г.

 

Уже после того, как были написаны вышеприведенные строчки, прислал свое заключение Питер. Очень даже вовремя. Читайте тоже.

Питер:

У меня простых ответов не будет. Здесь, как у дочери крымского офицера, всё неоднозначно. И если на вопрос «А поехал бы ты в Пакистан, если бы наперёд знал, как всё будет?» — отвечаю, безусловно, положительно, то на вопрос «А поедешь туда ещё раз?» — мой ответ отрицательный. Причем, Лёша думает точно так же.

Иными словами, было очень интересно и познавательно, мы получили массу положительных эмоций, всё чрезвычайно позитивно — но! Смотреть всё это снова желания пока не возникло. Понимаете, на нашей планете есть ещё масса неизученных мест, которые хочется посмотреть, хотя бы разок в своей жизни. Например, Магадан через Якутск. Или Аргентину, или какой-нибудь, не побоюсь этого слова, Гондурас. Да что там Гондурас, я даже между Красноярском и Хабаровском ещё не был!

Но давайте подробнее.

Люди в Пакистане везде и всегда были очень приветливы, дружелюбны, с готовностью помочь, поговорить, что-то посоветовать, просто пообщаться, что в городах, что в деревнях или на горных пастбищах. Никаких барьеров, кроме языкового, не было. Нигде и никогда никакой опасности или неприязни, как к не мусульманам, мы не ощущали, хотя в переводе «Пакистан» значит «земля чистых». Иногда была настороженность, это правда, но очень редко, и то до первых слов и улыбок. Тем не менее, мы отнюдь не стремились любой ценой забраться в «неправильные» районы, вглубь территории племён, где все могло быть по другому.

Помогало ещё то, что я быстро нахватался урду, по самым, конечно, верхам, и вполне мог общаться на примитивные темы. Языковый барьер там просто нереально огромен, потому что на равнине очень мало кто понимает английский. Пакистан — многонациональная страна. Там в одном маленьком районе Балтистан проживает сорок народностей, носителей разных языков, не говоря уж о всем Кашмире. В каждой долине свой народ и свой язык. А общий у них государственный язык — урду (پاکِستان.).

Так что мы поступили очень даже дальновидно, наняв в поездку гида, который все переводил и помогал решать всякие мелкие бытовые, не мелкие разрешительные, прочие разместительные и, типа, «где нам поесть?» вопросы. Можно сказать, наша прозорливость — наем ещё и водителя, потому что езда по их дорогам — это что-то с чем-то и ещё чуть-чуть сверху. Для экзотики мы с Лёхой поездили, сбили охотку, потом успокоились и решили, что, ну его к Аллаху, пусть они там сами ездят и нас возят.

Логистика путешествия, какое было у нас, довольно простая, нужны только визы. И разрешения на перемещения внутри Пакистана, если это Кашмир или пограничные провинции. И постоянные проверки на стационарных полицейских и военных постах. В остальном — езди и наслаждайся. Где поесть, заправиться, переночевать — ни разу не проблема. Даже в священный месяц Рамадан мы всегда могли перекусить или подробно поесть где-нибудь в ресторане, не привлекая косых или осуждающих взглядов. Оказалось, что Пакистан — страна очень терпимая. Это также видно и по отношению к женщинам, которые ни в каких паранджах не ходят. Хиджаб (платок на голову) — это да, но лицо полностью открыто и, как правило, улыбается. И ещё: в Пакистане около двух процентов населения — христиане. Получается три миллиона человек! С одним из них общались в гостинице в Каримабаде, а Леху по столице возил водила-христианин.

Некоторой проблемой оказалась еда. Но не в том смысле, которого обычно опасаются путешественники. Никаких таблеток от расстройства желудка так и не понадобилось. Но вся еда была очень острой и, к сожалению, довольно однообразной, даже для такого любителя перца, как я. Исключением была столица — Исламабад. Ну, на то она и столица.

Стоимость поездки получилась высокой, но не запредельной. За гида и аренду машины с водителем, включая бензин, платили сто девяносто пять долларов в день. Эта цифра была оговорена еще из дома. Гостиницы обходились в среднем 60-80 баксов, то есть по 30-40 с носа, потому что мы брали один номер на двоих. То есть, всего за наземную часть с едой потратили около двух с половиной тысяч долларов, что для такой поездки совсем немного. Можно, конечно дешевле, но это было бы в ущерб не только комфорту, но и затраченному времени. Поэтому никому не советую, себе дороже обойдётся. Перелёт в сорок пять тысяч рублей и виза — это тоже надо приплюсовать. Итого, около четырех тысяч. Подарки, сувениры сюда не входят, и их не считаю.

И оно того стоило!

Но, наверное, надо объяснить, почему мы туда в ближайшем будущем не поедем. Равнинная часть Пакистана довольно однообразна. После двух дней поездки всё повторяется, и возвращаться сюда опять? Не стоит. Далее горы. Если бы мы были альпинистами, тогда оно, конечно. Но мы-то ни разу не они! И идти 5-6 дней в одну сторону до базового лагеря вершины К2 в наши планы не входит. А на аренду вертолёта у нас денег нет. Так что не бывать нам ни у К2, ни у Канченджанги, ни у других восьмитысячников. Зато вот Нангу-Парбат видели!

Решили мы с Лёхой, что, если и будем в Пакистане ещё раз, то когда поедем на «Тахе» из Питера через Иран и Пакистан в Тибет, а оттуда в Сингапур. Но это уже на пенсии. Тогда мы напишем ещё отчёт о Пакистане, как одну из глав о Большом путешествии. Так мы согласны.

А пока — других мест хватает.

Всем — удачи, дальних и ближних дорог!

PeterC, С - Петербург, 2014 год.