Глава 36. Тында — Красавка (Хангли). День 30-й. 09.09.2012 г.
Проснувшись поздно первым делом, посмотрел в окно. Сегодня собирался полдня потратить на осмотр знакомых мест в Тынде. Погода бы мне не помешала. Но картина была неутешительной.
Опять дождь. Изрядно уже надоел. Я рассчитывал если и не на солнышко, то хотя бы на отсутствие осадков. Но пенять на осень дело глупое, так что будем довольствоваться предложенными обстоятельствами.
Посмотрел твиттер. Паша писал, что мне навстречу идут Паджеро и Прадо. На Паджеро Виталий (Дюйм) возвращался в Магадан из Владика. К вечеру должны были подойти к Тынде. Познакомиться с Виталием хотел давно. Знал и читал обо всех его экспедициях и рассчитывал сделать это в Магадане. Но Виталий уехал во Владивосток и встреча не состоялась. Появилась возможность сделать это на дороге. После обеда попробую на рации вызвать ребят за Тындой.
А пока позавтракал в гостинице и около двенадцати поехал смотреть места, где довелось работать в восьмидесятых. Первой точкой был бывший Тындинский ЛТЦ. Для этого надо было попасть на улицу Семилетки.
Дорогу нашел без труда. Надо же — столько времени прошло, а память не подвела. Подъехал к дому номер три.
Здесь жили в то время работники цеха. Сам ОУП был рядом, но пройти туда мешал забор, которого раньше не было. Пришлось немного объехать.
Заросло все вокруг. Оказывается, теперь в нем живут люди. Похоже, что в Тынде после БАМа стало неважно с жильем. В те времена тут многое строили москвичи. Есть тут и Арбат и Красная Пресня.
О бывшем цехе напоминали только предупредительные знаки. Знаки были не в самом плохом состоянии. Возможно, какие-то кабели тут еще обслуживает Ростелеком, раз они даже покрашены.
Когда-то при цехе была маленькая гостиница — щитовой домик на две комнаты с кухней. Там мы и познакомились с моей женой. Но от дома, как раньше, к тому месту, где виднелась крыша похожего домика, было не пройти. Понастроили бессистемную кучу каких-то одноэтажных промстроений и частных домов. Архитектору города, похоже, этот район неинтересен. Типичная «нахаловка». Опять пришлось объезжать с другой стороны. Пропетлял по узеньким улочкам.
Но и с этого места к домику, а это был именно он, тоже подойти не удалось. Пришлось на память снять из-за забора это сакраментальное для нашей семьи место.
Наверное, тут тоже теперь кто-то живет. Не будем беспокоить людей понапрасну. Им моя история уж точно не интересна.
Ну, ладно. Одно место посмотрел — теперь надо поискать сетевой узел связи, в пуске которого мне довелось поучаствовать. Как я уже писал, к этому узлу от узловой радиорелейной станции УРС-38 я «доводил до ума» три коаксиальных кабеля. Больше четырех месяцев тут был в командировке. Нашу трассу до сих пор видно на спутниковых снимках в Гугл.
На снимке видна вся сложность этой трассы. Две реки — Тында и Гиткан, две автодороги, две бамовские железки, а также приличной высоты сопка, которую пересекала трасса. Перепад высот только кажется небольшим — двести метров. Сплошной скальник и островная мерзлота на подходах к рекам. Обе реки пересекали двумя створами и в каждом по три кабеля. Половина связей в одном створе, половина в другом. При авариях в реке, в перчатках или как правильно их называют «разветвительных муфтах» на берегах, все связи переводятся в один уцелевший створ. Досталось тут строителям. Ребята были из Магаданского УС-1.
Коаксиальные кабели, даже бронированные, слишком «нежные и хрупкие» для такой местной геологии. В коаксиальных парах (трубках) основной диэлектрик воздух. Любой приличной силы удар или раздавливающее давление приводят к пробою изоляции под напряжением или к полному короткому замыканию прямого и обратного проводников. Мы тогда со строителями на новеньких, только что проложенных кабелях, устранили порядка сорока повреждений. В основном это были вмятины от породы после засыпки траншеи или перегибы от воздействий на кабели при оттайке грунта. ПГС сюда, в междуречье, не завезешь — только зимой по льду. И «подушку» под кабель и над ним можно сделать только просеиванием вынутого грунта. А сколько его там наберешь? Вот и засыпали строители не по технологии тем, что было под рукой.
Помню, когда только приехал и познакомился со строителями, те решили меня проверить. Что за «шпиона» к ним прислали? И предложили пройти по трассе как раз в этом междуречье, которое на спутниковом снимке. А дело было в марте — снега на этой самой сопочке, … в общем, «вам по пояс будет». Шли вдвоем с их инженером-измерителем. Скажу честно: на вершину сопки пришел весь «в мыле» и, что называется «в зобу дыханье сперло». Но виду не подал. Молодой был. Упертый. Вниз по снегу, которого со стороны р. Тында было еще больше, тоже было не легче. Но прошел от створа до створа и трассу посмотрел настолько, насколько позволил снежный покров.
Линейно-строительный «зачет» я, как выяснилось потом на пикнике у костра, сдал. И уже после того как нашел с ними по своим измерениям несколько первых повреждений, ребята стали относиться как к своему. Расставались после сдачи объекта уже как старые друзьями, много чего прошедшие вместе. Парни потом уехали строить в Уренгой.
А СУС находился на краю города, в месте, которое еще тогда прозвали «СМУрятник». Строило СУС несколько СМУ, и они первым делом построили себе жилье и административное здание стройки, где все управления и разместились.
Попытался проехать к этому месту по старым дорогам, которые помнил. Но фокус не удался. Либо застроили, либо дорог тех, что я помнил, уже не было. Пришлось выехать на трассу и вернуться практически на въезд в город с севера, и уже оттуда, по объездной дороге, доехать до места. Вот поворот к ТУСМ№3 из регистратора. Зануда-дождь хорошего настроения не прибавлял.
Вот в этом здании и располагались все СМУ.
Рядом стояло новое здание ТУСМ №3, которое построили уже без меня. Этот новый ТУСМ специально создали после сдачи СУС, чтобы организовывать всю эксплуатацию в этой зоне. ТУСМ №2 в Алдане, в который входил старый ЛТЦ в Тынде, уже не мог из-за удаленности и специфики нового узла обеспечить надежное управление.
Сейчас используется только территория с гаражами, а само здание выставлено на аукцион. На территории базируются бригады, которые спутниковые терминалы и радиорелейную линию обслуживают.
К сетевому узлу, теперь уже закрытому, вела асфальтированная когда-то дорога.
Деревья, что просматриваются за воротами, выросли прямо на обваловке СУС. Когда сдавали, тут была только ровная, только что проросшая, травка. И забора с КПП, конечно, тогда еще не было. Эти деревья — природный измеритель того, как давно всё это было.
Вот тут, среди деревьев, виден частично зеленый оголовок венткамеры.
А под землей еще два этажа. Помню, когда проверяли СУС на герметичность, то с первого раза не смогли сдать. Шла утечка избыточного испытательного давления внутри через наши вводные кабельные каналы от потерны на той стороне объекта. Пришлось свободные каналы заваривать, благо, что они были из стальных труб.
На территорию не пустили. Объект и ТУСМ до сих пор охраняются. Поговорил с охранниками. Но люди тут всё больше новые и об истории этого места мало что знающие.
Дождь в этот день, похоже, не собирался прекращаться. Настроение смотреть город пропало окончательно. Да простят меня жители этого города, в котором, разумеется, есть много чего интересного, но мой случай другой. Я вроде, как и не турист в вашем городе.
Просто устал я за эту поездку от этих потерь профессиональных. Понятно, что прогресс, и особенно в нашей телекоммуникационной отрасли, не остановишь. И потери тут неизбежны. Но поверьте, что многое брошено просто по безалаберности и недомыслию. «Эффективный менеджмент» у нас на Родине уродлив и неказист. Связью кто только сейчас не занимается. А нормальных профессионалов с каждым годом всё меньше. А уж как это делается в Ростелекоме, знаю не понаслышке. Все-таки более двадцати пяти лет в этой системе проработал. Всякое повидал. Да и какой-никакой миноритарий я до сих пор Ростелекома. Волей-неволей приходится быть в курсе.
Вернулся к машине.
Возле машины меня ждал очередной вымогатель. Чуют родственную душу! Я бичую, и они бичуют. Пришлось кормить и этого бедолагу.
Миха, сидящий в своем подголовнике, был явно недоволен.
Его суровый взгляд и растопыренные лапы были более чем красноречивы: «Начальник! Хорош харч разбазаривать этим Акелам. На всех не напасешься!».
Новоиспеченный старпом, конечно, хозяйственный. Но жадина! Рано я его повысил в звании. Ишь как смотрит! Так пойдет — он скоро и руль отберет!
Время уже четвертый час. Надо из города выбираться и сегодня уже на «Амур» выходить. А эти полторы сотни с гаком до трассы в дождь — то ещё «развлечение». Заехал на заправку и пообедал потом уже в кафе «Дизель», что на трассе в городе. Кто-то мне его рекомендовал. Не понравилась мне их готовка. Так, что не рекомендую. Нормальная столовая на вокзале всегда была, и, говорят, до сих пор там неплохо и недорого кормят.
На выезде из города остановился напротив сопки, где стояла УРС-38 от которой когда-то и начиналась кабельная трасса на СУС.
До свидания, Тында! «Бог даст и свидимся», — сказал я в очередной раз с тайной надеждой, что так оно и будет. Впереди была дождливая трасса. И асфальт как-то быстро закончился.
Дождь еще продолжался. На рации Дюйм мне так и не ответил, хотя вызывал и на 15АМ и на 15FM, как это принято в Магадане.
По трассе попадались симпатичные речушки.
Доехал до Джелтулака, что километрах в пятидесяти от Тынды. Вывеска местного кафе была многообещающей, и я заехал попить кофе. Неплохо тут узбеки ташкентские готовят.
У кафе был даже кусочек старого АЯМовского асфальта.
После джелтулакского полдника погода, видимо решившая, что с меня хватит и надо напоследок оставить об Амурской области и этих местах хорошее впечатление, начала улучшаться. Дождь прекратился. Трасса, хотя и доставала меня и подвеску Трейла, стала даже симпатичной.
И, уже ближе к Соловьевску, выглянуло солнышко.
В Соловьевске немного постоял, пробуя получить информацию по твиттеру о Дюйме. Но, к сожалению, так и не получилось. С Виталием мы познакомились только в этом году в Москве, когда он приезжал к нам по делам в марте. Очень интересный человек и кладезь автопремудростей и экспедиционного опыта.
Распогодилось ближе к трассе «Амур» совсем. И уже не терпелось поскорее выйти на неё.
В восемь вечера я, наконец, выехал на Неверскую развязку.
Из потерь только негорящая лампочка левого габарита. Ну, и шикарный слой грязи в виде бонуса!
И уже по традиции всех выходящих сюда состоялось ритуальное целование асфальта.
Офонаревший Миха радовался окончанию «качки», всем своим видом показывая, что теперь асфальт отсюда и до горизонта. И это теперь надолго.
Связь тут работала. Отправил твитты и, получив поздравления от магаданцев с выходом на «Амур», двинулся в сторону Читы. Намечать какую-то конкретную точку сегодняшнего финиша не стал. Сколько пройду до полной усталости, столько и пройду. Все равно ночевать в машине.
У поворота на п. Ерофей Павлович заехал в кафе. Интересно было объяснять девочкам в кафе, что такое двойной кофе. Кофе хватило, чтобы продержаться до половины первого ночи. Непривычно-убаюкивающий ритм и комфортная езда клонили ко сну. Отвык уже от длинных переходов по асфальту, да ещё ночью.
Не доехал совсем немного до Амазара. Встал на стоянке возле кафе «Подорожник», что в Красавке. Ближайшая станция Забайкальской железной дороги называется «Красавка (Хангли)». Лег спать в машине. За неполный день прошел около 400 километров, в том числе около 240 по трассе «Амур».
Глава 37. Красавка (Хангли) — с. Бада. День 31-й. 10.09.2012 г.
Подольше поспать не получилось. Какая-то неведомая пружина подняла в шесть часов. Спал меньше пяти часов и вроде бы выспался. Так. И где это я? «Утро туманное, утро седое…»
А, ну да — Красавка. Вот и кафе рядом. Что-то с утра стали проявляться признаки «географического кретинизма». К чему бы это? Наверное, длительное путешествие сказывается. Сегодня же начинается последняя четверть моего путешествия. На всё же про всё — сорок дней. Время летит, как тепловоз по соседству.
Умываемся и завтракаем.
Ешьте по утрам каши… и блинчики со сгущенкой! Отличная тут у них рисовая каша. Помню еще в детстве, в интернате, нам давали блины и оладьи только в субботу, перед отъездом домой на выходные. Выходные были тогда вот только короткие. Половина субботы и воскресенье.
Место это, хотя и стоит прямо на трассе, но мне понравилось. Ночью тихо. Готовят хорошо. И, что необычно, пардон, увидел, наконец, на трассе чистый туалет. Вроде бы пустяк, а всё-таки раздражает отсутствие нормальных удобств вот на таких стоянках. А здесь чувствуется рука хозяина.
В утренней тишине доносились звуки движущегося поезда с Забайкальской железной дороги, проходящей рядом. Ну, и мы поехали. День должен быть солнечным и, наконец, можно насладиться ездой по асфальту в течение всего дня. План на сегодня был обычным на асфальте. На тысячу с хвостиком. Про хвостик я уже неоднократно писал. Тут всё было без перемен. Каким будет — таким и будет.
С трассы открывались прекрасные утренние виды, со стоящим в логах туманом.
Немного портило картину зарождающегося дня сама трасса. Вот по отбойнику видны мелкие просадки трассы. Иногда они вот такие, небольшие, а чаще — заставляющие оттормаживаться.
Но если на эти мелочи не обращать внимания, а смотреть на природу, то получаешь положительный заряд хорошего утреннего настроения.
Забайкалье очень красиво. Тут все мягче, чем в Якутии и на Колыме. Осень только разгорается.
Улавливающий тупик с горкой. А о чём говорят следы торможения на асфальте, вы уже знаете.
Заправки встречаются не часто, поэтому надо контролировать запас хода. Дозаправился перед селом Сбега. Странно, что при небольшом трафике на этой трассе, левого поворота на АЗС нет, слева сплошная, и надо ехать разворачиваться до поворота на само село. АЗС тут самая немудрящая и архаичная.
Особых проблем со связью сейчас на трассе не было.
В принципе, если не гнать по трассе как это делают «перегоны», то в такую погоду и, особенно после якутских дорог, получаешь просто удовольствие от езды. Летящих под сто сорок перегонов понять можно. Время — деньги. И хотя у меня тоже график плотный, но я здесь шел в среднем сто - сто десять и отдыхал. В крайнем случае, удлиню ходовой день.
Параллельно с трассой трудилась Забайкальская железная дорога. Иногда они встречаются.
Подошел к перевалу Ю.Тена, о котором подробно писал по дороге в Магадан.
Полуденные светотени.
Чернышевск. Тут приличная заправка «Нефтемаркета» и даже с работающими отсекателями. Надо заехать, дозаправиться на всякий случай.
Цены на топливо в Чернышевске тогда были такими. Бюджет немного вздохнул свободнее.
И опять на трассу.
Приличные просадки трассы в сухую погоду видно издалека.
И вот так, не сильно загоняя своего коня, я добрался до Читы около пяти часов вечера. И первое, что сделал — заехал на мойку. В Чите есть отделение моего банка, где я намеревался снять деньги с карты. А ездить в гостях по городу надо на чистой машине.
К банку я подъезжал уже в седьмом часу вечера. Всё время никак не мог понять — что-то не так. Но потом сообразил. Зеркально блестящий капот был моим раздражителем. Надо же! Как быстро человек отвыкает от вполне привычного облика машины в городе.
Но вот Трейла это совсем не раздражало. И он стоял возле банка явно довольный собой.
Смотреть что-то в городе я не планировал. Да простят меня читинцы, по праву гордящиеся своим городом, но такой у меня график. Жизнь по плану заставляет пропускать много интересных мест. Да и жизни не хватит, чтобы всё интересное на таком маршруте посмотреть. У меня еще немного есть времени только на Иволгинский дацан, Ольхон и Тобольск.
На разворотном круге при выезде на трассу мирно паслись коровы.
Есть хотелось страшно. И на выезде из Читы по трассе заехал в интересное кафе «Качели», чтобы попробовать читинские буузы, ну или позы, как кому их удобнее называть.
А интересно оно тем, что за столами посетители сидят действительно на вот таких плетеных качелях. Оригинально придумано.
И, как выяснилось, тут готовят правильные рубленные буузы. Спасибо, читинцы! Вот накормили действительно от души!
Но надо план дня выполнять. Еще триста пятьдесят пройти хотя бы. И я поехал догонять время.
Около одиннадцати часов решил заехать куда-нибудь попить кофе. К этому моменту уже было пройдено от Читы километров двести. Тут как раз подвернулось кафе «Светлана». Сидя в кафе отправлял твитты с дорожными фото. Илья (Goblinid) спросил, где я нахожусь. Посмотрел навигатор и написал Илье в Твиттере: с. Новосалия, поворот на 2-й Шебартуй.
Господи! Где я?!!!
Принятой дозы двойного кофе мне хватило еще на два с небольшим часа. Доехал до с. Бада. Точнее до кафе "Сагаан Дали", что находится на трассе недалеко от поворота к этому селу. Кафе ночью не работало, но на его площадке яблоку негде было упасть от ночующих здесь машин. Но тут отъехала одна из машин, и я встал прямо перед входом в кафе. Перебрался на свое надувное лежбище и с удовольствием растянулся, накрывшись спальником как одеялом. За день прошел по своему одометру 1020 километров. Хвостик получился, правда, немного куцым. Но формально план был выполнен и до Улан-Удэ оставалось меньше трехсот километров.
Глава 38. с. Бада — Иволгинский дацан — п. Култук (Байкал). День 32-й. 11.09.2012 г.
Спал часов пять. Недосыпа не почувствовал. Наверное, уже вошло в привычку, спать на трассе недолго и добирать сон изредка в гостиницах.
Посмотрев через лобовое стекло, обнаружил вот такой плакат. Открылся новый храм — дуган.
Мероприятие, судя по дате, уже прошло. Кафе не работало. Открывается только в восемь. Его название "Сагаан Дали" переводится как «белое крыло». Так буряты называют Рододендрон Адамса — ветвистый кустарник с бледно-розовыми цветками. Красиво.
На сегодня, кроме передвижения в пространстве в соответствии с принципом «куда доеду», мой план содержал два мероприятия. Осмотр горы «Спящий лев» или, как её называют в народе Омулёвой сопки с окрестностями, а также посещение Иволгинского дацана — крупного буддийского монастырского центра и резиденции XXIV Пандито Хамбо Ламы Дамбы Бадмаевича Аюшева — главы Традиционной буддийской сангхи России. Звучит пафосно и длинно, но оттого и ещё интересней. С буддизмом у меня отношения сложные. В том смысле, что знания в области их философии, слоистой и ветвистой до бесконечности, достаточно поверхностные. Но перед поездкой кое-что изучил в свете предстоящего посещения дацана. Так, что день обещал быть насыщенным и познавательным.
Допиваю остатки вчерашнего кофе с парой бутербродов и на трассу. Утро свежее и на траве лежит иней.
Песня о встречном: «Нас утро встречает прохладой…»
На пригорках, в зеркало заднего вида уже заглядывает солнышко. Автоутро.
Но в низинах и на речках стоит довольно плотный туман.
И не жарко. Как говорит профессор Беляев — на почве заморозки.
В Новопавловке решил всё-таки позавтракать более серьёзно. Заехал в кафе «Регион 75».
Завтрак туриста.
Цены на бензин в Забайкалье продолжали оставаться высокими.
Дорога ничего особенного из себя не представляла. Федеральная трасса. Только в этом названии пафоса больше чем соответствия этого термина его инженерному содержанию.
Верблюд.
После границы удивила разница в цене на бензин в Забайкалье и в Бурятии.
Цена упала практически на пять рублей за литр. Экономика ценообразования на этих трехстах
километрах от Бада до Улан-Удэ просто фантастическая. Это что-то из серии «Россия — родина слонов». Хотя если считать мамонтов за слонов, то с учетом количества их останков в Якутии, из которой я только что приехал, то так оно и есть. Но… где мамонты, а где экономика?!
Доехал до Тарбагатая, большого старообрядческого села, что в Бурятии. Ранее проезжал ещё один Тарбагатай в Забайкалье на этом отрезке пути. В Новопавловке забыл зарядить термос кофе. Сделал это тут, в местном кафе.
И потом поехал к Омулевой сопке или горе «Спящий лев». Уже на подъезде к этому месту открылся ошеломляющий вид на неё.
Гора «Спящий лев» или Омулёвая сопка — это памятник природы, почитаемый бурятами. Для того чтобы представить себе лежащего или спящего льва надо иметь очень сильное воображение. Ну, разве, что с гривой льва это получается.
Но главное тут не это. Главное — это удивительные виды, открывающиеся от этого места на Селенгу, её долину и окружающие сопки и горы.
Панорама на запад.
Виды такие, что действительно дух захватывает. И как написал у нас на ветке Alkus: «Здесь хочется бросить руль, сидеть и смотреть». Это очень точно подмеченное ощущение и желание, посетившее и меня, когда я смотрел на эту красоту.
Это нагромождение камней на склоне в левой верхней части кадра называют «Сидящий Будда». Похож, если присмотреться.
Напротив, через дорогу, гора на которой стоит «Аввакумов Крест». Я туда не поднимался. На нём там написано: «В 1657 году по реке Селенга пролегал путь Святого Священномученика и исповедника протопопа Аввакума в Даурию. Благодарные потомки 2 июня 2007 года».
Протопоп Аввакум (Аввакум Петрович Кондратьев, 1620-1682 г.) был сослан из Москвы из-за разногласий по поводу реформ, затеянных новым патриархом Никоном, сначала в Тобольск, потом в Енисейск и затем уже в Даурию. Тогда-то и пролегал его путь в этих местах.
Красива и неповторима долина Селенги. Реки, несущей в Байкал почти половину его притока. Панорама на северо-восток.
На панораме справа виден кусочек горы, где стоит «Аввакумов Крест». А прямо, над серпантином трассы, нависает гора «Хозяин Селенги». Там есть камень, напоминающий человека. А за его спиной стоят каменные фигуры жены и дочери. По преданию у бурятов каждая река имеет своего хозяина. Таким хозяином Селенги является Бухэ-Батор — правитель войск, дарующий гармонию и физическую силу. И хотя его жилище находится на Ольхоне, но шаманские камлания обряда поклонения Бухэ-Батору происходят именно здесь.
Сейчас в этих местах задумали разработку молибдена. Там содержание молибдена в руде — кот наплакал. Тут во времена СССР запрещено было добывать исходя даже из прагматических соображений рентабельности. А нынче ни расчета и ничего святого у отдельных представителей нашего бизнеса нет. Я просто не понимаю: как вообще кому-то могла придти в голову мысль добывать рядом что-то? Местные старообрядцы Тарбагатая, называемые семейскими, вместе с «зелеными» пока стоят стеной против подобных планов. Вот долго ли простоят в борьбе с нашим «бизнесом» покрываемом «государством»? Удачи им в этом нелегком деле.
И, как ни жаль, но в очередной раз приходится уезжать от такой красоты. Ничего. Я же не просто так наметил ещё заехать и на Ольхон и в Тобольск. Вот и протянется цепочка связи с этими культовыми местами.
А впереди меня ждал Иволгинский дацан.
Интересный, конечно, вопрос: а, чего это меня туда потянуло? Вера вроде бы для православного чуждая. Философия буддизма, имеющая столько течений и направлений, что одно их изучение займет не один год, мне интересна только в отдельных и немногих её положениях. Тем более что здесь, в Бурятии, школа ближе к тибетской. Да и развивался буддизм в России несколько обособленно. Вот чего, спрашивается, я туда еду?
А еду я туда по двум причинам. Первая — это то, что в Москве нет буддийских храмов. В Центральной России есть только в Санкт-Петербурге. Так, что даже посмотреть на них с архитектурной точки зрения негде. Был бы приверженцем этой философии то, наверное, съездил бы в другие страны. Так ведь не адепт этой философии ни разу. Ради чего ехать?
Вот и вторая причина определилась. Тут всего в сорока километрах от моего маршрута есть возможность всё это увидеть, причём в одном из самых почитаемых бурятами мест, и не заехать? Глупо не воспользоваться такой возможностью. Так, что еду я туда за чисто познавательными и эстетическими впечатлениями. Ведь даже архитектура в бурятских дацанах своеобразная и развивалась она, как пишут знающие люди, от традиций русских храмов изначально. Вот и посмотрим с этой точки зрения.
И проехав около пятидесяти километров от Омулёвой сопки, я в четверть второго подъехал к Иволгинскому дацану, что расположен рядом с селом Верхняя Иволга. Погода в этот день стояла просто шикарная, и солнце давало возможность увидеть всю яркую цветовую палитру храмов во всей полноте.
Когда-то, в 1712 году полторы сотни монголо-тибетских лам бежали из Монголии, захваченной маньчжурской династией Цин, чем очень поспособствовали становлению буддизма в Забайкалье. В 1741 г. императрица Елизавета Петровна, после имевшей место аудиенции с первым бурятским ученым-монахом Дамбой-Даржой Заяевым (1702 -1777 гг.), издала указ, согласно которому «ламайская вера» получала статус «дозволенной религии»; ламы освобождались от налогов и др. повинностей. А первый храм в Цонгольском (Хилгантуйском) дацане был построен русскими плотниками в середине XVIII веке и получил название Балдан-Брайбун в честь тибетских монастырских центров. А первым настоятелем стал именно Дамба-Даржа Заяев, он же I Пандито Хамбо лама России (1764-1776 гг.).
Место, где был заложен в 1945 году Иволгинский дацан, тесно связано с XII Пандито Хамбо ламой Даши-Доржо Итигэловым (1852 -1927 гг.), считающимся Дамбой-Даржаем Заяевым в 12-ой жизни. Вот такая, понимаете, реинкарнация.
Долгая история его жизни закончилась 15 июня 1927 года. В возрасте 75 лет (заметим, что ровно столько же прожил Дамба-Даржа Заяев) XII Пандито Хамбо лама Даши-Доржо Итигэлов в присутствии лам Янгажинского дацана попросил прочитать молитву «Благожелание уходящему». Ламы никак не могли начать, и тогда он сам начал читать молитву. Ламы присоединились к чтению и после окончания в соответствии с завещанием Итигэлова поместили его в позе лотоса в бумхан, саркофаг из кедра, и оставили его в захоронении в местности Хухе Зурхэн, находящейся на территории Иволгинского района.
В 1955 году, в соответствии с завещанием Итигэлова, XVII Пандито Хамбо лама Лубсан Нима Дармаев с несколькими ламами подняли саркофаг. Убедились в сохранности тела и, заменив одежды, вновь поместили тело в бумхан.
В 1973 году, теперь уже XIX Пандито Хамбо лама Жамбал Доржо Гомбоев с ламами опять осмотрели тело и, также заменив одежды, поместили его в бумхан. Тело сохраняло прижизненный вид.
И только 10 сентября 2002 года XXIX Пандито Хамбо лама Дамба Аюшеев с ламами перенесли тело в Иволгинский дацан.
Было проведено научное исследование тела Итигэлова. Спектральный анализ не выявил в органических тканях тела ничего такого, что отличало бы их от тканей живого человека: тело Итигэлова (включая даже глаза) соответствует всем параметрам тела живого человека. Внутренние органы целы. Согласно двум актам судмедэкспертизы, никаких следов бальзамирования на теле ламы не выявлено. Не похоже это и на процессы мумификации или дубления. Тело даже потеет и при этом не теряет вес. Мозг пульсирует с частотой один всплеск в минуту. У живого спокойного человека четыре всплеска. Вот такой феномен.
В 2003 году на территории Иволгинского дацана был построен дворец Хамбо ламы Итигэлова. И с тех пор тело находится там. Для поклонения ему есть всего несколько дней в году по большим праздникам. В остальные дни дворец закрыт.
Вот с этого дворца мы и начнем. Хотя по правилам надо обходить дацан по солнцу или по часовой стрелке. Для этого проложена специальная молитвенная дорожка. Обряд обхода называется «гороо» (круг). Но мы люди светские и другой веры — нам простительно.
Первые деревянные и каменные здания дацанов строились с участием русских каменщиков и плотников, с влиянием традиций русского церковного зодчества. Здания были крестообразными в плане. К основному, квадратному залу, пристраивалась алтарная часть с севера, вестибюль с юга, восточный и западный прирубы использовались для вспомогательных целей. Главный, наиболее богато украшенный, фасад здания — южный. Вестибюль — отличительная черта бурятских дацанов. Он предназначался для отсечения холодного воздуха. В Монголии и Тибете вход в помещение осуществляется прямо с улицы.
Дуганы или большие храмы для собраний монахов и сумээ, тоже храмы, но посвященные обычно какому-то одному божеству практически синонимы. Главный храм в дацанах называют Согчен-дуган.
Со второй половины XIX века появился новый вид дугана, существенно отличающийся от первых образцов. Для архитектуры нового типа характерны: план, близкий к квадрату, здания строятся в виде ступенчатой пирамиды с галереями и колоннадами на верхних этажах, яркая полихромия, крыша китайского типа с поднятыми углами. Крыша с загнутыми вверх углами стала чертой, отличающей культовое сооружение от обычного здания. Интерьеры согчен-дуганов — зал с рядом колонн. Применяется богатый декор, в основном тибетского типа.
Позолоченные кружки декора — это зеркала «толи». Защита от негативной энергии. Зеленые и синие бруски — уняо, имитируют китайские стропила, а отверстия на торцах символизируют гнезда ласточек. Ниже в декоре цветки лотоса.
Загнутые концы крыш — заимствованный элемент из Китая и Монголии. У старых бурятских дуганов были крыши с прямыми концами. На концах крыш драконы и бадра, напоминающая цветок.
Крышу того, что мы обычно называем портиком, всегда венчают золоченые фигуры колеса Закона «чойнкор», символизирующее Будду и по обеим его сторонам — двух антилоп — «Ридак по мо». По легенде первыми слушателями Будды были пять его учеников и две вышедшие в этот момент из леса лани. Смысл этого декора — распространение учения.
Львы — охранители, стоящие по обеим сторонам входа.
Перед дворцом сосуд для курения благовоний.
Непременный атрибут — молитвенные барабаны — хурдэ. В каждом свиток молитвы «Ом мани падме хум» на санскрите и на барабане написаны мантры. Вращая барабан по часовой стрелке, верующий совершает многократную молитву. На ограде висят дарственные шарфы (хадак) Учителю.
Подошли немецкие туристы и попросили сфотографировать их на фоне храме их же фотоаппаратом. Снял. Взяли сами у меня из рук мыльницу и сфотографировали на фоне дворца. Обмен любезностями.
Главный храм дацана — Цогчен-дуган. А за ним двухэтажный восьмистенный Дэважин дуган, в котором находятся модель Чистой земли Будды Амитабхи (ему посвящен храм) и библиотека. В дацане находится единственный в России буддистский университет.
Ордерная система Цогчен-дугана, по-моему, чисто бурятская. Шесть рядов по три колонны на просторной террасе. Причем последние колонны являются квадратными в сечении пилястрами. Колонны без базы.
Объем второго яруса заключает в себе часовню для почитания гения-хранителя гонкон.
Три бордовых фриза с зеркалами «толи», закрывающими торцы перекрытий, подчеркивают ступенчатый силуэт храма. А вот штукатурка под кирпич кажется совсем простоватой для такого храма. Да и рустовочная полоса из слоя цемента внизу и отделанная с имитацией бутового камня, тоже не добавляет храму монументальности. Хотя может быть, что в этой традиции так и надо — чем проще, тем лучше. Лаконизма тут хватает. И в декоре тоже, но каждая деталь с четким смыслом. Вот, например, нижняя часть антаблемента в виде мелких точек символизирует четки.
Золоченая крыша с тремя элементами - вазоподобного Ганжира (ганджира) в центре и двух чжалсанов (жалцанов) по бокам. Ганжир заполняется девятью драгоценностями, книгами и пятью крупами. Это должно символизировать неиссякаемость буддизма. На втором ярусе то же, но декоративно и меньшего размера.
Северная стена, как и положено — глухая. Только вот два крылечка на северной стороне — это совсем не по традиции.
Ну, пойдем дальше. Вот ощущение детской площадки совсем реальное. Хотя с тиграми связано каноническая легенда буддизма. Однажды Будда, гуляя по джунглям, увидел тигрицу, которая из-за болезни не могла кормить детей. Тигрятам грозила смерть. Ради их спасения Будда пожертвовал собственным физическим телом. После этого тигры поклялись всегда охранять и защищать учение Будды и не причинять вреда его ученикам.
А за этими фигурами стоит Майдари-сумээ. Храм в честь Будды Майтреи, прихода которого ожидают после Победителя в Истине Будды Шакьямуни. Круглая форма от круговращения Майтреи при сошествии.
Маанин дуган — храм, посвященный Будде Авалокитешваре, бодхисатве мудрости и сострадания.
На всём протяжении тропы гороо стоят молитвенные хурдэ разного размера и веса.
Важной частью дацанов являются ступы или субурганы.
По буддийскому канону субурган — это хранилище священных реликвий Будды, его учеников. Как во всех странах буддизма Махаяны, в Бурятии субурганы возводятся не только в честь Будды Шакьямуни, но и в знак уважения и благодарности к ушедшим учителям. Есть субурганы, связанные со знаменательными датами, а также ступы для защиты местности от стихий, болезней и т.п.
Решение о возведение мемориальной ступы обычно принимают ближайшие ученики, родственники, земляки ламы, которому она посвящена, а также члены буддийских общин. Инициатором может стать любой человек, но строят только под контролем сведущего ламы.
Ступа условно состоит из трех частей: пьедестала (сэнтэй), главной части (бумба) и шпица. Каждая часть имеет свой канон составных частей, описывать который здесь просто места не хватит. Отношение к символике каждой составной части субургана в буддизме достаточно строгое.
Есть тут и живые лани. В данном случае две сибирские косули.
Симпатяга козлик.
Вид на долину и с. Верхняя Иволга.
На территории много различных культовых предметов.
Это хранители возле недавно построенного дугана — Храма Зеленой Тары. Спонсоры стараются.
Вот такую породу собак еще тут ламы выращивают.
Походил, посмотрел. Удовлетворил свое любопытство. В дуганы я не заходил. Ни к чему мне это, да и снимать там, как правило, нельзя. Двоякое чувство. Интересно с одной стороны, но с другой какое-то ощущение декоративности и новодела. В общем — не греет. Не моё. Чужое. Тут глубокое знание этой философии нужно и… вера. Без этого вся внешняя яркая полихромия и обилие деталей так и будет восприниматься непосвященным человеком как декорация.
Прикупил сувениров - жаб всяких, приносящих достаток, и черепах долголетия. Рынок сувениров тут большой. И пошел через площадь в местную позную. Надо пообедать, да и для сравнения отведать буузы в этом культовом месте.
Очень неплохие тут буузы готовят. Скоро совсем знатоком стану.
По краю села сделан канал, отделяющий от него дацан.
Надо ехать. Время — мой неумолимый контролёр. И я выдвинулся в сторону Байкала.
Первую остановку сделал в Еловке, возле «Трех медведей». Понравился вид на Селенгу.
Вот из-за этого вида остановился. Красота.
Тут даже часовенка имеется, являющаяся хорошим ориентиром с трассы.
В шестом часу вечера я продолжил путь к Байкалу. Практически ничего не снимал и регистратор по большей части из-за встречного солнца был выключен.
Дорога на этом отрезке в 350 километров была ничем не примечательной. Несколько небольших ремонтов до Бабушкина, где я останавливался поужинать в кафе.
Основные проблемы в тот момент были на тридцатикилометровом участке реконструкции между Бабушкиным и Слюдянкой. Ну, и на серпантине при подходе к Слюдянке из-за большого количества фур и одной аварии тоже было достаточно напряженно, и скорость была невысокой.
Проехав Слюдянку, решил, что идти серпантин к Иркутску ночью — дело глупое, поскольку по пути в Магадан видел вечером там три аварии за полчаса. Искать гостиницу не стал и остановился на площадке у кафе, что напротив АЗС «Крайснефть» перед Култуком. На часах одиннадцать часов ночи. Спать лег в машине. За день прошел 720 км.
Заснул под мерный перестук колес, доносившийся с железной дороги.
Продолжение следует.
Автомобили из Кореи
Автомобили из Германии
Китайские автомобили
ЭлектромобилиОСАГО онлайнАвтокредитыПроверка по VINОценить автомобильФорумыПДД онлайнВопросы и ответыРейтинг автоКаталог шинДоговор купли-продажиПравовые вопросыКарта сайтаРазмещение на ДромеРазместить прайсПомощь
