Путешествие из Новосибирска в Медногорск на Mitsubishi Chariot Grandis

Пролог.

Путешествовать на собственной автомашине — самостоятельно, с комфортом, имея в штурманах собственную супругу — об этом я, признаюсь, мечтал давно. Но... Шли годы, росли дети, менялись машины, становясь иногда — лучше, иногда — наоборот, а давняя грёза «совка» по-прежнему оставалась только мечтой. Не было времени, не позволяло техническое состояние личного авто, «жали» финансы. А жизнь между тем потихоньку стала отмеряться не годами, но — «рубежами». Вот «сороковник» «щелкнул»; не успел оглянуться — летит следующая «костяшка» жизненных «счетов» — сорок пять...

... Словом, нынешнее наше автомобильное путешествие с женой — первое за двадцать пять лет со дня свадьбы. Хотелось бы произнести — посвященное «серебряному юбилею» (еще один «рубеж»), но это — уже чистой воды лукавство. Скажу так — дела житейские потребовали от нас, чтобы мы на автомобиле съездили в городок на южном Урале и вернулись обратно. И на все про все Боги и работа отпускали нам ровно пять дней. Или шесть. Но это — как максимум.

Машинка у нас — не новая, но и не старая — «проверенный временем и дорогами» Mitsubishi Chariot Grandis 1998 года выпуска. Если пренебречь её единственным недостатком — отсутствием полного привода (бывают эти машины и 4WD), то можно сказать: этот минивэн — идеальное транспортное средство для путешествий. Все сиденья раскладываются, образуя практически ровную поверхность, мягкая подвеска, разумный клиренс — чего еще больше желать россиянину, прямо скажем, не избалованному странствиями на личном авто?

Бросок на две с половиной тысячи километров в одну сторону, и столько же — обратно — испытание для любого автомобиля. А уж для такой «старушки», как наша... На подготовку у меня была ровно неделя, поэтому я постарался проверить и при необходимости отремонтировать все, что хотя бы теоретически могло дать сбой за время пятитысячекилометрового рейда.

Вначале проверил все жидкости (на станциях техобслуживания, разумеется). Антифриз в системе охлаждения — «минус сорок два». Так и должно быть. Месяц назад я менял его полностью, с промывкой системы. Но проверить, тем паче перед такой дорогой — предосторожность не лишняя. Масла в двигателе — уровень. Но закинуть литровую банку смазочной жидкости в багажник — это, как говорится, дело святое. В коробке-автомате масло на вид вроде бы нормальное. Но запах... Он мне не нравится. Экспресс-проверка на СТО показала: смазка в «автомате» — «на грани», её нужно менять на новую или сегодня, или завтра. Как гласит народная мудрость: «не откладывай на завтра то, что можешь отложить на послезавтра». Эта «мудрость» — не для автомобилиста, собирающегося в дальнюю дорогу. Полная замена масла потребовала аж тринадцати литров жидкости. Соответственно, и цена. Зато теперь я уверен — коробка в пути не подведет. Да и после этого пару лет без проблем откатаю, если машину за это время не сменим, разумеется.

Что делать с подвеской — вопросов не возникает. Дорога на Волочаевскую, в Автомастерскую № 1 мне хорошо знакома, туда я и выбираюсь на следующее утро. «Дядявасистые» парни долго трясли наш «Шариот» во все стороны, но видимых дефектов подвески не обнаружили. В принципе, этого я и ожидал. Плановый ежегодный визит сюда был нынешней весной, все, что «стучало» или было порвано, здесь заменили. Единственное, что сделали по моей просьбе — еще раз прокачали задние амортизаторы. Дорога — дальняя. Мало ли что... (как в воду глядел, выяснилось потом)

По двигателю было несколько вопросов. Один из «вопросов» — на малых оборотах, на светофоре зажигается датчик двигателя. Стоит чуть отпустить педаль тормоза, «чек енджине» гаснет. Мотор работает, как всегда, ровно, однако холодок по душе — нет-нет, да и протянет: в исправной машине никаких таких датчиков гореть не должно. Компьютерная диагностика на СТО показала — топливный насос недодает нужного давления на холостых оборотах. На средних и высоких — норма, а вот на малых... Причина — износ GDI-системы. Да-да, той самой, которой пугают начинающих мицубишиводов. Дескать, купишь «японца» с тремя бриллиантами на капоте, вот тогда узнаешь, что за «прелести» таит в себе «слово из трех букв». Одним словом — ЖДИ!

Впрочем, этот «Шариот» — не первый «Мицубиши» в нашей семье. И даже не третий. Как решать эту проблему — известно давно. Способ первый — купить готовый насос. Но кто сталкивался, знают — удовольствие это не из дешевых. Как минимум девятнадцать тысяч «целковиков» нужно выложить за дефицитную деталь. Ну, и само собой разумеется, еще и работа — замена системы на самой машине. А это тоже стоит не две копейки. И не на каждой СТО возьмутся заменить мудреный агрегат.

Мне проще. Я к этой ситуации готов. Всего за шесть тысяч рубликов мой знакомый мастер Алексей полностью отреставрировал злополучную железяку. И времени ушло на это — всего четыре часа. Сейчас давление в топливной системе — 50 «очков». Где найти этого автоспециалиста? Обращайтесь — расскажу.

Все. Теперь можно ехать.

Но жена считает иначе. Она сурово глядит на меня; мне от её взгляда становится не по себе. Я становлюсь ниже ростом и, кажется, даже начинаю худеть. Еще бы! Я забыл такие важные в путешествии вещи, как термос, надувной матрас, а главное — не подумал о том, что мы пить и будем кушать во время «рейда». Вечером собираемся, едем в гипермаркеты на Гусинобродском шоссе — «отовариваться».

День первый.

Когда выезжать в путешествие — вопрос дискутабельный. Кто-то скажет — нужно встать пораньше, часиков в пять утра; иной возразит — выезжать лучше всего в ночь. На мой взгляд, когда начинать путешествие — вопрос личных предпочтений. Мне, например, удобно встать без будильника (выспаться, то есть) и лишь потом, плотно позавтракав — в путь!

«Маршрутный лист», для составления которого я «убил» целый вечер, четко информирует нас, через какие населенные пункты нам нужно проехать, чтобы достичь вожделенной цели на южном Урале. Но он не дает информации том, где нам нужно заправляться.

Дело в том, что, следуя рекомендациям надежных специалистов в области эксплуатации двигателей для таких машин, как наша, я «кормлю» нашего «железного коня» в городе исключительно «девяносто восьмым». Причем не абы где, а только на тех заправках, где есть фильтр-отстойник. Каких? Разумеется, только на «Беркуте». Моя неизменность дает ощутимую экономию — по одному рублю с каждого литра топлива.

Супруга «вооружается» маршрутным листом, тщательно отмечает все заправочные станции, на которых есть 98-ой. Эта информация должна пригодиться нам, когда мы поедем обратно. А пока с топливом все складывается тип-топ. Вопреки ожиданиям, «Премиум» на заправках встречается весь первый день с интервалом в сто-двести километров. Забегая вперед, скажу, что «девяносто восьмой» пропадает только за границей Челябинской области. В Башкирии и Оренбуржье топливо марки «Премиум» нам не попадалось ни разу.

Первый день, как водится — без приключений. Час за часом перемещаются за спину километровые столбы и крашеные металлические памятники на перекрестьях дорог, вьющихся от сел, расположенных вдоль федеральной трассы «Байкал». На некоторых памятниках — фотографии, на иных — покрытые толстым слоем пыли и грязи венки. Синие стальные пирамидки вдоль дороги — это знак, отметины той смертельной «дани», которую местные «щербинские» собрали с тех, кто решил переместиться из «пункта «А» в «пункт «Б» по шоссе.

Жил я в одной такой деревне, лично знаком с двумя такими «щербинскими». Один из них, ветеран войны, в «Москвиче», битком набитом его детьми, внуками, с женой на соседнем сидении, попер на трассу, под автобус, со второстепенной дороги. Попер, не взирая на запрещающие знаки, ясный день и автобус, который все в машине, включая «щербинского», видели как минимум за километр. Водитель автобуса понял, что за рулем — дед, слишком поздно. Он, пытаясь предотвратить столкновение, рискуя жизнью людей в переполненном автобусе (случай этот произошел еще в «застойное» время), стал съезжать в кювет со своей главной дороги. Но дед пер, как на танке, до конца... В итоге жена ветерана погибла на месте, дочь переломала руки и ноги... Старик отделался ушибами. На разборе в ГАИ ему сказали, что в аварии, унесшей жизнь его супруги, виноват он сам. Дед страшно разобиделся, покраснел, стал кричать на людей в погонах, что он «Кровь на фронте проливал, Родину защищал, а они тут ему сейчас здесь говорят, что это он виноват» (насчет фронта и крови — все правда, разумеется).

Случай второй. Тоже подлинный. Жил был один «касемьсотчик». Для более молодого поколения поясню: «касемьсотчик» — это тоже тракторист, только обученный для работы на могучем тракторе-колеснике «Кировец» модификации К-700, или К-701 (этот намного мощнее, чем его «младший родственник»). Местные трактористы без «пузыря», как правило, работу не начинали. А поля у колхозов, как вы все понимаете — редко с одной стороны федеральной магистрали. Когда наш «касемьсотчик» на своем «Кировце» переезжал с одной «загонки» на другую, не всегда был в состоянии повернуть голову, чтобы посмотреть — а кто там движется по шоссе. Ну, а там уже — лотерея. Кто, как говорится, не успел, тот опоздал... Однажды «не успел» «Жигуль», в котором в тот момент находилось четверо человек. Ехали они по трассе, ехали, и неожиданно на них из леска выехало «чудо с вертикальным взлетом» на четырех колесах — К-701. В живых в «Ладе» не остался никто. «Касемьсотчик» на суде виноватым себя не признал. Так и уехал под конвоем в колонию-поселение с чувством глубокой и несправедливой обиды.

Что касается истории со Щербинским, то у меня к ней свое отношение... Больше всего меня насторожила та лукавая формулировка, по которой «амнистировали» одного из виновников в гибели губернатора Алтайского края — «Суд доказал его вину, но под давлением общественного мнения...» То есть — виноват, но коль уж народ требует, пущай гуляет на воле.

... Впрочем, я отвлекся от дороги. Первая остановка, она же заправка — в двухстах тридцати километрах от столицы Сибири. Здесь есть вожделенный «Премиум». Заправляемся, ищем место, где можно пообедать и сходить... кое-куда.

Дело в том, что совершенно неожиданно для себя обнаружил проблему, с которой прежде никогда не сталкивался — это туалеты. Для нас, мужиков, в дороге туалет там, где мы остановились. У женщин все на так, все сложнее... В общем, ищем столовую и туалет одновременно.

На границе Новосибирской и Омской областей — мощеная крупными плитами площадка, плотно забитая фурами. Фуры — это верный признак того, что здесь хорошо кормят. Дальнобойщик — водитель опытный, в еде разборчивый (пища — это здоровье!). Никогда не поедет обедать туда, де его хотя бы один раз накормили плохо.

«Причаливаем». Очередь приличная, но движется быстро. Через минут десять перед нами на столике появляются солянка, курица, блинчики, чай... Пока обедаем, к кафе на джипе с омскими номерами подъезжают еще двое парней. Заходят. Судя по манерам, выговору, телефонному «конкретному базару», одежде — «пацаны». Дальнобойщики едва заметно напрягаются. Смолкают разговоры, водители тревожно «стреляют» глазами в сторону «братков». Изучив меню, пара небритых молодых мужчин в шортах направляется к выходу, спешат. Наверное, они — не «на работе», отдыхают, как все нормальные люди.

Омск, для тех, кто его проезжает в первый раз, сулит немало сюрпризов. Но наш «маршрутный лист» помогает и на этот раз. Заезжаем в «столицу» Омской области через Кормиловку. Отсюда — самый короткий путь на Ишим и Ялуторовск — именно через эти города проложен наш нынешний маршрут. Как и все крупные города, Омск сильно изменился за два десятка лет — с тех пор, когда я в последний раз был здесь. Узкие улочки, одно-, редко — двухрядное движение. Таких широких магистралей, каких в Новосибирске уже довольно много, в Омске я не увидел. Может, ехал не там, где они есть? Во многих местах — ремонт. Как впоследствии выяснилось — это плановое расширение одой из основных городских улиц — Герцена. Омск проходим минут за сорок. Учитывая, что времени — четыре часа пополудни, везде — пробки, это совсем неплохо. Думаю, нам в тот день просто изрядно повезло. На левом берегу заправляемся «девяносто восьмым», у молоденького лейтенантика с полосатым жезлом в последний раз уточняем маршрут, и — в путь.

Блестящей рыбьей чешуей льется по капот машины асфальтовое полотно, только на этот раз не серого, а «радикально черного цвета». Это — дорога на Называевск, один из районных центров Омской области... Проходит час, два, три.... Начинает сказываться усталость. Снова останавливаемся, заправляемся, ужинаем.

Теплый вечер несет новые неприятности. Горячее шоссе привлекает множество насекомых — мошек, бабочек, стрекоз... Цветными маркерами они метят лобовое стекло, с завидной точностью отмечая все пройденные километры. Как только число «верст» от последней остановки переваливает за двести, пора останавливаться — «маркеры» залепили весь лобовик. Теплая вода и мягкая тряпка, предусмотрительно заготовленные в багажнике, избавляют стекло от ненужных отметин. Но проходит несколько десятков минут, и вновь приходится притормаживать на обочине, лить воду на стекло из широкого горлышка пятилитровой пластиковой бутыли, налегая на ветошь, оттирать «потроха» насекомых. Впрочем, эта мелочь не способна отравить удовольствия от нашего путешествия.

Темнеет (а так и хочется написать — «смеркалось» — любимое слово «юмориста» Задорнова). С момента нашего расставания с Новосибирском прошло уже двенадцать часов. Пройдено около тысячи километров. Можно уже и подумать и об отдыхе. На одной из заправочных станций жена устраивает мне походный душ — щедро поливает спину, шею и голову из тоже полуведерной бутыли. Вода бодрит, освежает, усталость снимает, как рукой. А главное — появляется сильное желание ехать дальше.

Здесь же, на заправке, у края проезжей полосы, около белой Honda Fit скрючился молодой мужчина в белом костюме. Останавливаемся, интересуемся, что случилось и можем ли чем-то помочь.
— Устал страшно. Боюсь уснуть за рулем.
— Вымойтесь. Полегчает... Или отдохните.
— Не могу. До дома — сто пятьдесят километров. Надо ехать! Жена — рядом. Не усну!

Он обгоняет нас через десяток километров. Я «сажусь» на «хвост» «Хонде», смотрю на спидометр. Скорость — сто десять-сто двадцать километров час. Белая машинка начинает увеличивать разрыв. Я прибавляю. «Фит» тоже. На спидометре — уже сто сорок. Дорога — хорошая, подвеска держит просто идеально. Я безбоязненно прижимаю педаль газа, «Шариот» приближается к «Хонде» еще. Мы летим на сумасшедшей скорости как сквозь черный тоннель. Непроницаемая чернь по обе стороны шоссе скрадывает скорость, кажется, машина просто стоит на месте... Хотя, если посмотреть на все это со стороны, картина — сюрреалистическая. Крохотный белый «Фит» — «голубь», удирающий от хищника, и серебристый «Шариот», нависающий над ним, словно ястреб над жертвой. Расплата за «сюрреализм» не заставила себя ждать долго. Из тьмы возникают ямы, легкая «Хонда» проходит по ним «поверху», а «ястреба» дорога несколько раз подряд мощно бьет по задним стойкам. Снижаю скорость до безопасной «сотки», но... примерно через тысячу километров ночной кураж показывает свое истинное лицо — левая стойка «барабанит» так, что впору останавливаться и затевать ремонт прямо на дороге. Забегая вперед, скажу, что «диагноз», вынесенный «дядявасистыми» умельцами с Волочаевской, после возвращения домой, прозвучал для меня как приговор. От серии ударов в стойке вывернуло сальник. Думаю, если бы подо мной был не «японец», амортизатор просто оторвало бы. Там, на ночной дороге нам просто повезло.

Ялуторовск проходим уже заполночь. Но сил и, главное, желания двигаться еще много, решаем продолжить путь. На ночлег останавливаемся в два часа ночи, на одной из заправок. Здесь уже остановилось несколько машин, в том числе — большого тоннажа. Так что, если что, мы не одни.

Итог. Пройдено 1 360 километров. Общее время в пути — 17 часов.

День второй.

Просыпаемся примерно в половине восьмого утра от мощного рокота мотора одного из грузовиков. Водитель прогревает машину и заодно будит всех обитателей временного пристанища. Рывком выбираюсь из машины, возвращаю в исходное положение сиденья первого и второго ряда. Чищу зубы, умываюсь, бреюсь. Настроение — превосходное! Если я верно составил наш маршрутный лист, то до цели осталось не более тысячи километров.

Неожиданно чувствую чей-то взгляд. Оборачиваюсь. Пес пшеничного цвета смотрит на меня. Глаза — пронзительно-умные, я сказал бы — даже мудрые. Наверное, именно такими глазами на нас, на людей смотрят Боги, когда ненадолго посещают наш грешный мир. Пес не виляет хвостом, не лает. Просто смотрит — и все. Впрочем, я уже знаю, чем я могу отблагодарить нашего ночного сторожа. Достаю из сумки колбасу, отламываю кусок. Пшеничный пес смотрит на коричневый цилиндрик с рваными краями, после некоторого раздумья зубами осторожно поднимает колбасу с асфальта... Покушал, отправился куда-то по своим собачьим делам. За то время, пока он «управлялся» с колбасой, я успел достать мобильник со встроенным фотоаппаратом...

Недалеко от Шадринска — первая остановка второго дня пути. Нужно позавтракать, посетить кое-кое «заведение». Пока доброжелательная хозяйка сноровисто «гоношит» наш завтрак, осматриваюсь. Напротив мини-кафе — танк времен второй мировой, на постаменте. Любопытство, разумеется, побеждает. Перебираюсь через дорогу, вчитываюсь в мраморную плиту под гусеницами «тридцатьчетверки». Судя по обилию цветов под траками боевой машины, это — местная достопримечательность. За завтраком прошу хозяйку рассказать о танке и причинах, по которым он здесь появился. История интересная.

Жил в селе молодой парень, тракторист Уксянкой МТС. Призвали его на Великую Отечественную, в танковые войска. Воевал курганец Филипп Семенович Засыпкин отменно, прошел всю войну. Награжден медалями, орденами. Но однажды вражеский снаряд не пощадил верного боевого друга — сжег из пушки. Механик-водитель чудом спасся... Пока молодой парень залечивал раны, земляки посовещались и на личные сбережения... купили воину новый Т-34. Лучший средний танк второй мировой Ф.С. Засыпкину передали прямо на передовой, 13 февраля 1945 года. На нем он и воевал до Победы, дошел до столицы третьего рейха — Берлина. А после завершения боевых действий по решению властей танк героя войны перегнали в село и установили на постамент. Так и стоит он здесь уже шестьдесят два года. Едут к нему молодожены, фотографируются путешественники (мы, разумеется — тоже), играют «в войну» местные пацаны...

... Оценивая трудности будущего путешествия, предполагали, что наибольшую трудность вызовет путаница дорог около Челябинска. Так оно и оказалось. Вначале я немного поплутал в окрестностях Копейска и в самом городке — спутнике промышленного мегаполиса (интересное наблюдение, говорящее о многом: группа из трех новых «Фордов»-«Фокусов» лавирует в потоке машин на скорости около ста километров в час, все от них шарахаются, а ГАИ делает вид, что не замечает, ситуация из «отмороженных» девяностых). Наконец, «денежный» городок позади. После двух остановок-консультаций находим, наконец, нужную развилку около села Октябрьское. Теперь на Магнитогорск — дорога прямая.

На одной из направок уточняем, если ли впереди «девяносто восьмой».
— Нет! — Не моргнув глазом, говорит тетка-заправщица.

Ну, нет, так нет. Под завязку заправляемся «девяносто шестым», «отчаливаем». Буквально через пару километров — красуется щит с цифрой «98». Думаю, лукавой тетке долго еще «икалось» наше «пожелания мира и добра».

Незаметно подкралось время обеда. Огромный кемпинг с тремя «пищеблоками» кажется нам вполне подходящим местом для хорошего обеда. Выбираем здание, на котором написано «Армянская кухня», вьется дымок, разнося запах прожаренного шашлыка. Очереди почти нет. У нас принимают заказ, берут предоплату. И пропадают. Около часа мы с нарастающим раздражением ждали, когда дойдет наша очередь увидеть на столе вожделенную солянку и свиной шашлык. На мой вопрос — а не свинью ли пошли колоть, чтобы приготовить нам мясо, дама в синем переднике злобно бросила:
— Вас у меня много, а я — одна. Всех обслуживаю по очереди. Ждите!

И все же самое забавное было потом, когда принесли «яства». Я имел неосторожность заказать яйца под майонезом. Яйца, вареные, уже без скорлупы, в конце концов, принесли. Но... Ни майонеза, ни сметаны к ним не дали.
— Нету! — Опять отрезала «синепередничная» тетка.

Так я и давился этими яйцами всухомятку под насмешливым взглядом супруги. А дети, дома уже, когда я рассказал им эту историю, хохотали просто от души. Хотя мне тогда было не до смеха. На «Магнитку» дорога — это не дорога, это фантастика! Слов нет, чтобы описать её просто идеальное состояние! Летим вперед, наслаждаясь природой, погодой, свободой... Но, как говорится в рекламе, все меняется, когда приходят «они». Они — это дорожные службы, занятые устройством очередного участка этой самой «фантастической» дороги. Поток машин, повинуясь знакам, сворачивает с шоссе на обочину. Машину сразу начинает нещадно бросать, колотить на крупных рубленых камнях, устилающих «времянку». Кишки трясет так, что кажется, они вот-вот выпрыгнут наружу. Пытка «стиральной доской», вопреки ожиданиям, затягивается надолго. На обратном пути я замерил «барабанный» участок. Ровно пятнадцать километров на скорости тридцать километров в час. Полчаса... С учетом часа «отдыха» у «армянского» блока — потери времени ощутимые.

Магнитогорск «отметился» полным «беспределом» указателей. Ни одного, который показывал хотя бы один из десятка промежуточных пунктов на пути в Медногорск. В итоге я в очередной раз «блужу», то есть вместо объездной дороги попадаю непосредственно в город. Пожилой «гаишник» доходчиво и понятно объяснил, где и куда нужно было поворачивать, чтобы попасть на нужную трассу. Нужно возвращаться на десять километров назад.

На выезде из города «обидчиков» нашей хоккейной «Сибири» — заправочная станция. Окончательно перехожу на «девяносто пятый»... После второй заправки «не нашим» бензином «Шариот» ощутимо «тупеет». Это чувствуется, прежде всего, во время обгонов «поездов смерти». Что это такое? Это группа из трех, четырех, иногда даже пяти огромных машин, фур, как правило, одного цвета и со схожим номерами. Они идут так плотно, что расстояние между капотом одного грузовика и «причалом для ротозеев» — второго не превышает двух-трех метров. На подъемах — еще меньше. То есть, в случае чего, нет никакой возможности «вклинится» меж двух грузовиков, чтобы избежать возможного столкновения. Нет сомнения, что «поезда смерти» — конструкция намеренная, а не вынужденная. Ибо сотни других «большегрузов» держат меж собой вполне нормальную дистанцию — для тех, кому нужно их обогнать. В итоге, чтобы пройти такой вот «поезд смерти», нужно видеть трассу как минимум на километр вперед. Днем это еще возможно, но ночью... После очередного такого «поезда» начинаю тихо ненавидеть всех дальнобойщиков.

Снова темнеет. Давит усталость. Одной рукой, не отпуская второй «штурвала», массирую шею, плечи, ноги... Но вожделенная цель уже недалеко... Можно и потерпеть... Наконец, внизу, под горой, зажигает свои огни Медногорск.

Итог. Пройдено 1 005 километров. Общее время в пути — 14 часов. Общее расстояние «от дома до дома» — 2 365 километров.

День третий.

Медногорск — небольшой промышленный городок на юге Урала. Носит неофициальный титул «самого горного из городов Оренбургской области». Образован еще до войны. Несколько раз переименовывался вместе с «колебаниями генеральной линией партии». Я имею в виду период, когда городок назывался в честь большевистского деятеля Пятакова, впоследствии репрессированного и расстрелянного.

Для нашей семьи Медногорск — город особенный. Здесь родилась моя жена, здесь же, с перерывом в три года появились на свет обе мои дочери. Можно без натяжек сказать, что этот город — «малая родина» для моих детей. Я бывал здесь много раз. В «застойные» времена увозил отсюда дефицитные пылесосы «Уралец». Они верой и правдой служили нам по два десятка лет, пока «морально» не устарели и были заменены на более новые немецкие. Городок довольно чистый, но очень бедный. Нового строительства практически нет. Дома содержатся в относительном порядке, но есть такие трущобы, что просто диву даешься — как в них до сих пор живут люди. Настоящее удивление вызывает постройка в таком небогатом городке настоящего ледового катка с искусственным льдом. Я покопался в интернете, нашел — это часть государственной программы Оренбуржья по восстановлению спортивных сооружений и строительству новых. Может быть, пройдет на так уж и много лет, и мы увидим на ледовой площадке «Сибири» соперников, чей путь в спорт начинался в крохотном городке на юге Урала.

Автомобилей на улицах немного. В основном это — авто отечественного производства. Редко попадаются новые иномарки с левым рулем. «Праворуких» японцем — ничтожное количество. Иначе говоря, богатые ездят на дорогих машинах, все остальные — на «ТАЗах». «Средняя» ценовая ниша, которую в Сибири занимают «японцы», здесь практически отсутствует. Таких машин, как «Шариот», в городе нет. Во всяком случае, на автомойке (очень дешевой по нашим ценам) сказали, что такую машину видят в первый раз. Впрочем, «Шариот» и в Новосибирске встречается не очень часто.

Вечером знакомые приглашают в гости, «на чай». От спиртного отказываюсь категорически, но от «задушевных» бесед «отвертеться» не удается. За столом говорят об... Абрамовиче, других богатеях, захапавших пол-России. Узнал много чего нового о сибиряках. Оказывается, в Сибири люди не такие, как везде. И пьют они намного больше, и едят... В общем, до сих пор удивляюсь, что никто не сказал про белых медведей на улицах...

Хотя живут здесь иными расстояниями. Гости приехали из Самары. Это 700 километров — очень далеко. Очень. В остальном — такие проблемы, как и везде. Низкие зарплаты, жилье, дети, здоровье...

День четвертый.

После продолжительных раздумий и консультаций по сотовому с Новосибирском принимаю решение — ехать домой на одной стойке. Весом придавил машине зад, да и скорость теперь будет пониже. Решил — доберусь!

И вновь ползет за боковыми стеклами безграничная оренбургская степь...

Интересное наблюдение. На одной и той же трассе, всего в нескольких километрах друг от друга, в равных природных условиях — совершенно разные по достатку села. Есть населенные пункты, где ровная линейка новых сельских коттеджей издалека раскрашивает сельский пейзаж краснотой ондулиновых крыш или белизной сайдинговых стен. И чуть дальше — черные шиферные крыши деревянных строений, которым «от роду» не менее 30-40 лет. Волей-неволей вспоминаются слова Заслуженного тренера СССР В.И. Швецова о том, что «все идет от руководителя». Перед одним из таких «запущенных» сел — вздыбленный асфальт. Как будто его несколько лет намеренно раздавливали чем-то очень тяжелым. Объезжаю одну яму, торможу перед другой. До сих пор не пойму, как я пропустил этот бугорок. Машина громко скребет проушиной по асфальту. На приборной доске загорается датчик подушек безопасности. Совершенно не помню, чем это опасно для нас. Вроде как — подушки не сработают, «если что». Решил перестраховаться, звоню в Новосибирск. Моего мастера нет, он, судя по всему, на рыбалке (дело было в субботу). Звоню другим специалистам...
— Датчик горит? Дело — серьезное! — Говорят мне знакомые. — Подушка может «стрельнуть» в любой момент.

Вот это номер! Если предупреждение — правда, то дальнейшая езда — хуже, чем игра с огнем. Ехать 2 000 верст с «пистолетом», у которого взведен «курок»... Скидываю клемму с аккумулятора в надежде, что проблема «сбросится». Тщетно. Датчик горит. Вокруг — чистое поле. И нужно что-то решать. Что такое смелость? Это не отсутствие страха. Отсутствие страха — это безрассудство. Помню, как я боялся на своем первом пожаре, когда работал бойцом пожарной охраны. Огонь, дым, крики. Ночь... Воняет горелым человеческим мясом. Боялся я ровно десять секунд. Выскочил из машины начкар, подхватил ствол и затопал своими кирзачами в огонь и дым. Я подхватил рукав и... тоже побежал — следом. Все... Страх прошел. Некогда боятся, нужно пожар тушить, людей спасать. Здесь, на трассе, решил так: еду потихоньку, не более 90 километров в час до Челябинска. Если ничего не произойдет — то и до дома.

И вновь час за часом ползет навстречу дорога... Копейск на этот раз прошли без приключений, стороной, держим путь на Шадринск. Где-то ближе к полуночи появляются первые языки тумана. Когда ехали «туда», ничего похожего не было. Зато «обратно» — «сюрпра-айз»! Снижаем скорость, крадемся в болотах вдоль частокола белых мертвых берез. Вскоре дорога снова уходит наверх, пропадает и туман. На ночлег останавливаемся там же, где и в прошлый раз.

Итог. Пройдено 960 километров (на этот раз по Копейску не блудил). Общее время в пути — 14 часов.

День пятый. Последний.

Утро не приносит заметного облегчения. Машину ночью окружили фуры, и я опасался включать двигатель надолго. Известны немало случаев, когда коварные завихрения воздуха уносили жизни неосторожных автолюбителей. Если поток с выхлопом затянет под машину, туда, откуда «вдыхает» вентилятор отопителя, быть беде. В общем, холод не дал толком отдохнуть ни мне, ни жене.

До дома — 1 360 километров. Надежды мало, что осилю это «плечо» за один «присест». Тогда, три дня назад, я был «свеженьким», не то, что сейчас. В общем, решаем ехать «по самочувствию».

После полудня проходим Называевск. Прямо на моих глазах «развенчивается» один из самых стойких мифов, укоренившихся среди автолюбителей. Я имею в виду тот, что хуже, чем Новосибирской области, дорог нет. Есть! Дорога Называевск-Омск хуже, чем где-либо в Сибири. В нашей области, даже если очень постараться, на федеральной трассе не найдете таких ямин и колдобин, как здесь.

Омск показывается за стеклом нашего авто примерно в шесть часов пополудни. День — воскресный, но дороги в мегаполисе загружены так, словно сегодня обычный рабочий день — никаких отличий. Хотя... Одно отличие есть. По улицам на сумасшедших скоростях целыми стаями «летают» байкеры, проносясь в считанных сантиметрах от наших боковых зеркал. В Новосибирске таких «смертников» я не видел.

Заправляемся на той же заправке, что и на пути «туда», спешим на дорогу, ведущую на Кормиловку. Омск остается позади только в восьмом часу вечера. Звонят из дома дети, интересуются, как дела, спрашивают, планируем ли быть дома сегодня.
— Не знаю. — Честно отвечаю я. — До дома 650 километров. Не уверен, что сил хватит.

Ужинаем на границе Омской области. По телевизору показывают местные новости ГТРК Омск. Журналисты с упоением рассказывают о том, что на левом берегу Омска построен и сдан в эксплуатацию новый спортивный (ледовый) комплекс «Омск-Арена». Спикер нижней палаты российского парламента Грызлов, уставший от часового футбола (фрагменты из матча политиков тоже показали) говорит, что «Омск — один из самых спортивных городов России». Называет цифры вложенных средств в спорт в Омске, поправляет кого-то, когда речь заходит о строительстве метрополитена в Омске. «Четыре новых станции метро, — говорит Грызлов, — должны быть построены не в 2010, а в 2009 году. На эти цели в Омске выделено два миллиарда рублей». Следом выступает губернатор Омской области. Лицом и способностью произносить спичи он напоминает мне одного из бывших наших премьер-министров, выдававших на-гора крылатые фразы вроде этой — «Хотели как лучше, а получилось, как всегда». Устало радуюсь за наших западных соседей. Однако... Есть во всем этом пиршестве информации настораживающие нотки — это упоение, с которым местные журналисты рассказывают о политиках, губернаторе и т. п. Мысли возникают... Например, о том, что пресса — или «под каблуком» у власти, или целиком и полностью ею куплена, то есть находиться у неё на содержании. В столице Сибири такого неприкрытого, захлебывающегося восхищения властью я не видел ни разу... Видимо, у нас менталитет все-таки другой. Ну, да Бог с ними, с омичами...

Покидаем Омскую область... Теперь мысли только об одном — доехать. Около полуночи в последний раз заправляемся. Спать не хочется, но усталость — сказывается. Жена начинает «клевать» носом, несколько раз просыпается, внимательно следит за мной.
— Отдыхай спокойно, — говорю я, понимая, что это путешествие для неё — тяжелое испытание.
— А ты? Не уснешь?
— Нет! Я — железный...

После этой фразы мне становится немного легче, тяжелая плита, придавившая плечи, куда-то испаряется, дорога снова становится удовольствием, а не пыткой. К дому мы подъехали в 2 часа 45 минут. Все!

Итог. Пройдено 1 360 километров. Общее время в пути — 17,5 часов.

Эпилог.

Наши расходы за пять дней составили: бензин — 9 200 рублей. Питание ~ 2 000 рублей. Выпито десять полулитровых бутылочек «Карачинской». Штрафы — 0.

На замену сальника, вывернутого ударами из задней стойки, ушло меньше тысячи рублей.
Вывод? Летом обязательно поедем в «настоящее» путешествие. Жена хочет посмотреть Питер. Я, разумеется, только «за». Будем ждать лета. И готовиться.