Беларусь: путешествие по следам предков

Добрый день, уважаемые читатели!

С момента нашей поездки прошло уже более полугода, но только сейчас я собрался с мыслями, чтобы все описать.

В целом этот отчёт, скорее всего, не имеет большой практической пользы для тех, кто планирует поехать в Белоруссию и прорабатывает свой маршрут по достопримечательностям, но, возможно, вам понравится сама задумка и вы осуществите нечто подобное по собственному маршруту.

Итак, начнем с того, что я уже много лет занимаюсь изучением истории семьи. Последние пару лет я активно работал над одной из ветвей Рода. Все, что я знал изначально, — мой пра-пра-прадед был священником, в семейном фотоальбоме имелась его фотография. Распутывая клубок информации: запрос за запросом, письмо за письмом, документ за документом, я постепенно проследил родословную до 11-го колена! Нашлись просто уникальные фотографии и документы, я смог увидеть почерк своих предков в документах, написанных более 200 лет назад! Вся информация, обобщенная в очерк, заняла больше 130 страниц. Но самое главое — было установлено примерное местоположение могилы моего пра-пра-пра-деда и получена информация, что она сохранилась, хоть и в плачевном состоянии! По собранным данным я определил на карте места, связанные с судьбой моих предков. Так появилась идея поехать в Белоруссию и побывать в этих местах.

Семья меня поддержала, но мы договорились: маршрут не должен превратиться в поездку только по церквям и кладбищам, обязательны к посещению основные культурные и природные достопримечательности. Кроме того, в связи с приближающимся Днём Победы мы планировали посетить основные мемориалы и места боевой славы.

Краткая информация о маршруте и экипаже:
Нитка маршрута: Нижний Новгород — Смоленск — Могилев — Жлобин — Бобруск — Несвиж — Жировичи — Спорово — Ружаны — Пружаны — Брест — Каменец — Кобрин — Дивин — Гродно — Мурованка — Лида — Мир — Молодечно — Вилейка — Нароч — Хатынь — Минск — Бобруйск — Жлобин — Гомель — Москва — Петушки — Владимир — Нижний Новгород.
Общий километраж: 5000 км.
Даты: с 27 апреля по 12 мая 2019 г. Поездку мы приурочили к длинным майским праздникам + несколько дней дополнительного отпуска, таким образом в нашем распоряжении оказалось целых 16 дней.
Автомобиль: Mitsubishi Pajero Sport, 2018.
Экипаж: я, жена, дочь (8лет), сын (1,5 года). Дочь уже привычная к путешествиям, а для сына это была первая подобная поездка.
Цели поездки:

• посещение исторических, культурных и природных достопримечательностей;
• посещение мест, связанных с предками; знакомство с дальними родственниками;
• поиск и благоустройство могилы пра-пра-прадеда;
• празднование Дня Победы.

Общие моменты: ночевать планировали 50/50 в гостиницах и в палатке. Забегая вперед, скажу — палатку мы так ни разу и не ставили, преимущественно из-за скверной погоды. Большую часть продуктов, взятых с собой, также привезли обратно. С учетом походного снаряжения и хозяйственной коробки для работ с памятником получился полный под завязку багажник вещей, но в целом в машину все нормально уместилось.

Перейдем, к самому отчету:

День первый (27 апреля)

Цель первого дня — Смоленск, 900 км от дома. План был выехать около полуночи, ближе к утру проскочить Москву, а вечером уже гулять по Смоленску. Но, как говорится, человек предполагает... В полночь мы еще только собирали вещи. Около 2 часов ночи поняли, что смысла выезжать в ночь уже особого нет. Все равно Москву без пробок проскочить не успеем. К тому же я начал откровенно клевать носом. Ну и окончательно «добили» нас потерянные медицинские полисы на детей. Решили просто плюнуть на все и лечь спать...

Утром полисы неожиданно легко нашлись там, где ночью мы их искали сто раз. Вещи на свежую голову тоже собрались довольно быстро, и около 11 утра мы, наконец, стартовали. Цель та же — Смоленск, там забронирована гостиница без возможности отмены.

Несколько экземпляров моего генеалогического очерка в распечатке и на дисках.

Багажник под завязку, но влезло все без «какой-то матери».

О дороге в принципе писать нечего: дети смотрят мультики на планшете, я рулю, жена ищет наименее загруженные пути. Москву объезжали через Павловский Посад — Климовск — Алабино. Получился значительный крюк, но зато мы почти не стояли в пробках.

Как я ни старался нагнать километраж днем, в Смоленск мы въехали только в полночь. Город встретил нас разбитым асфальтом и текущей душевой кабиной в номере...

Проехали за день 902 км.

День второй (28 апреля)

Утром нас ждал не вкусный бесплатный завтрак в гостинице и дальнейший путь в Беларусь. Чтобы дать немного отдохнуть детям решили до обеда погулять в Смоленске. Осмотрели бОльшую часть сохранившихся кремлевских стен и башен, сходили в Успенский собор, подивились на городскую набережную (говорят, что на ее реконструкцию были потрачены огромные деньги, но состояние набережной как бы намекает, что не все деньги достигли назначения).

После обеда в Макдональдсе (дочь уговорила т.к. мы говорили о том, что в Белоруссии фастфуда нет) и выезжаем в сторону границы.

Смоленская крепостная стена — городская стена (6,5 км), выстроенная в 1595-1602 гг. под руководством зодчего Фёдора Коня. Имела огромное оборонное значение в Российском государстве. Большая часть крепости была уничтожена в ночь с 4 на 5 ноября (по новому стилю — 17 ноября) 1812 года отступающими войсками императора Наполеона I. Сохранилось меньше половины стен и башен.

Собор Успения Пресвятой Богородицы — кафедральный шестистолпный собор Смоленской епархии Русской православной церкви. Находится в центральной части города Смоленска на Соборной горе. Возведён на рубеже XVII и XVIII вв. в память о героической обороне Смоленска 1609-1611 годов на месте одноимённого собора XII века. Внутри сохранились иконостас и оригинальное убранство в стиле киевского барокко.

Построенная к 1150-летию Смоленска набережная реки Днепр обошлась бюджету в 650 млн. рублей. По самым скромным оценкам специалистов, реально то, по чему сейчас гуляют смоляне и редкие гости города-героя, стоит не больше 200-300 млн.

С оформлением грин-карты никаких проблем не возникло — киоски на каждом шагу. А на границе нас даже не остановили.

Первые впечатления от Белоруссии: везде очень чисто! И на обочинах, и в лесу (по крайней мере, настолько, насколько видно с дороги). Регулярно встречаются добротно оборудованные места для отдыха. С первых километров после границы мы ловим местное радио и пытаемся хоть немного изучить язык по выпускам новостей и рекламе. Периодически взрываемся хохотом от той или иной фразы, особенно нам понравился «шкодный холэстэрын».

С Минского шоссе сворачиваем на Оршу и Могилев. В последнем покупаем местную sim-карту и снимаем в банкомате немного наличных.

Сегодняшняя цель — Жлобин. Там тоже уже забронирована гостиница. Ближе к вечеру дети начинают ныть, приходится чаще останавливаться на разминки, поэтому в Жлобин приезжаем достаточно поздно — в десятом часу.

Тут нас ждет встреча с родственником по другой линии, но с ним мы нашлись тоже благодаря поиску данных по истории семьи и общаемся уже несколько лет. Уже в темноте Павел немного провел нас по городу, показал и рассказал про достопримечательности и инфраструктуру, вручил карты, путеводители и небольшой русско-белорусский словарик. Знакомиться семьями было уже поздновато, поэтому мы обменялись сувенирами и разошлись по домам.

Всего за день проехали 348 км.

День третий (29 апреля)

Совершенно случайно наша гостиница оказалась рядом с первым православным храмом в Жлобине, в котором в 1964-1972 годах служил мой троюродный прадед о. Валентин Морозов.

Старинный храм «одевается» в современное обличие.

Сейчас вокруг деревянных стен старой церкви возводят новые — каменные. Выглядит очень необычно, как символ укрепления веры в совокупности с памятью о прошлом.

Зайдя в церковь, я познакомился с ее настоятелем о. Вячеславом, который рекомендовал обратиться в редакцию местной газеты к краеведу Николаю Шуканову. Редакция тоже оказалась совсем рядом, и Николай оказался на месте. Из беседы с ним я узнал, где примерно похоронены Морозовы, а так же о том, что в Жлобине живут их потомки. Вот только контакта с ними у Николая не было, но он обещал поискать телефон. На прощание мы обменялись литературой: я передал свои наработки по истории семьи, а Николай вручил мне свою книгу «Жлобинщина православная», в которой есть упоминания и о Морозовых.

Прежде чем выезжать из города мы при свете дня еще раз осмотрели основные достопримечательности и сходили в местный зоопарк — дети настойчиво требовали!

Уже перед выездом я заглянул на кладбище, но «с наскока» найти захоронение не удалось, а тратить время на масштабные поиски не позволял график.

Католический костел Божией Матери.

Следующая остановка п. Красный берег. В нем две достопримечательности: хорошо сохранившаяся дворянская усадьба конца XIX века (имение Гатовских-Поклевских-Козелл) и мемориал, который в народе называют «Детская Хатынь»... Место невероятно грустное, атмосферное и тяжелое, просто до слез... Лично меня впечатлило существенно больше самой Хатыни.

Имение Гатовских-Поклевских-Козелл — дворянская усадьба конца XIX века, сохранившаяся в северной части агрогородка Красный Берег в Жлобинском районе Гомельской области, на берегу реки Добосна. Сохранившиеся объекты усадьбы — господский дом, флигель, хозяйственные постройки, кирпичная ограда, спиртзавод и великолепный парк в английском стиле.

Мемориал «Детская Хатынь» в Красном Береге.

На месте этого мемориала, располагался один из 16 (на территории современной Беларуси) концлагерей, а именно детский донорский. Детей подвешивали подмышки, сжимали ремнями грудь и срезали кожу на ступнях. Предварительно им делали специальный укол для замедления свертываемости крови. Таким образом, ребенка в прямом смысле этого слова выжимали, собирая кровь в специальные емкости. Эта кровь шла прямиком для солдат Вермахта, которые проходили курс лечения и восстановления после боев на Восточном фронте. А тела детей увозили и сжигали, как биологический мусор. Особо живучим, после процедуры забора крови, смазывали губы ядом. Считалось, что это благородный способ умерщвления детей, якобы дети просто засыпали. Некоторую часть детей, которые выжили после этих издевательств, отправляли поездами на рабские работы в Германию. Каменные парты, сияющие белизной, заставляют задуматься о тысячах детей, которые вместо того, чтобы сидеть за ними и учиться, стали расходным материалом для захватчиков. На школьной доске написано письмо 15-летней Кати Сусаниной. С обратной стороны школьной доски расположена карта современной Беларуси, где отмечены еще 15 концлагерей. Тысячи и тысячи смертей невинных людей скрываются за привычными и мирными названиями населенных пунктов.

На «Площади Солнца» расположен парусник с именами детей, которые учились в местной школе и стали первыми жертвами фашистов. Позади парусника расположены десятки витражей с детскими рисунками. Эти картинки были нарисованы детьми, которые выжили в кровавой мясорубке, называемой Великая Отечественная Война. Некоторые из этих рисунков были нарисованы в концлагерях, в том числе и донорских. Именами подписаны не все, к сожалению.

Рисунки излучают радость, никакого горя или печали в них нет. Лишь иногда может показаться, что есть намек на грустную долю, которая досталась тому или иному ребенку. Мемориал должен был появиться еще в начале 1990-х, но открылся он только в 2006 году. За ним ухаживают, да и сделан он на совесть, белая краска не тускнеет, витражи всегда чистые и сияют. Удивительное место: красиво, чисто и аккуратно, но аж мурашки начинают бегать по коже, когда приходит понимание и осознание тех страшных событий, в память о которых создан мемориал. Окружает весь комплекс яблоневый сад. Местные краеведы рассказывают, что поэтическое название их деревни — Красный Берег — родилось от необыкновенного сада, который когда-то вырастил здесь садовод Незведский (имя его, к сожалению, позабылось). Это были красные китайские яблони. Каждую весну они цвели красным «дымом» — и в положенный срок появлялись красные плоды. Чувствовал ли садовод Незведский, что когда-то тут будет пролито очень много ярко-красной детской крови?

Дальнейший наш путь лежал в Несвиж. Конечно, мы хотели в этот же день осмотреть и замок, но доехать до его закрытия не успели, так как по пути посетили еще одно место, связанное с моими предками — небольшой городок Старобин Солигорского района. Здесь, в церкви, служил мой двоюродный прапрадед о. Михаил Савицкий.

Савицкий Михаил Львович родился в 1869 году, окончил Литовскую духовную семинарию. С 1894 года становится священником.

В период оккупации Белоруссии поляками он однажды спас местных евреев от угрожавшей им расправы со стороны польских солдат. Евреи были согнаны ими в один из домов Старобина, но каким-то образом одна женщина сумела бежать из-под ареста и, примчавшись к отцу Михаилу, взмолилась о помощи. Священник, рискуя собственной жизнью, обратился к полякам с просьбой отпустить заключённых, и те, не без колебаний, прислушались к его словам. Все старобинские евреи были отпущены. Когда в конце 20-х годов церковь отца Михаила обложили непомерными налогами, местные евреи помогали ему выплачивать налоги в благодарность за спасение их от расправы.

Протоиерей Михаил Савицкий подвергался арестам в 1921 и 1929 годах, однако оба раза после непродолжительного нахождения в тюрьме его отпускали на свободу. В 1934 году храм в Старобине закрыли, и он служил частным образом, крестил на дому детей, по просьбе односельчан Священник Михаил Савицкий отпевал усопших. Кроме этого он собирал подписи прихожан в прошении об открытии храма. Все это вменили ему в вину. 6 августа 1937 года о. Михаил был арестован. 10 сентября 1937 г. осужден «тройкой» за антисоветскую агитацию по ст. 72 УК БССР к высшей мере наказания с конфискацией имущества. Расстрелян в Слуцкой тюрьме 17 сентября 1937 г. Место захоронения — Слуцк. Реабилитирован 2 марта 1989 г. прокуратурой БССР.

 
Михаил Савицкий.

Николаевскую церковь в советские годы переоборудовали в клуб, а затем сожгли. На ее месте сначала была городская площадь и рынок, а в 2012 году была воздвигнута новая церковь во имя святого апостола Иоанна Богослова.

Церковь Иоанна Богослова, Старобин.

К Несвижскому замку мы приехали только вечером, поэтому посещение перенесли на следующий день и стали искать ночевку. Присмотренный заранее автокемпинг оказался закрытым (не сезон), пришлось вернуться несколько километров назад — в агрусадьбу д. Качановичи.

Агроусадьба.

Всего за день проехали около 320 км.

День четвертый (30 апреля)

Программа следующего дня обещала быть очень насыщенной: Несвижский замок, Мирский замок, Жировичский монастырь, конечной точкой дневного маршрута был агрогородок Спорово.

Начали с Несвижского замка.

Несвижский замок — дворцово-замковый комплекс, находящийся в северо-восточной части города Несвижа в Минской области Белоруссии, памятник архитектуры XVI-XVIII веков. В XVI-XX вв — резиденция князей Радзивиллов. Включает в себя собственно замок, замковые укрепления, а также большой ландшафтно-пейзажный парк.

Перед входом на территорию замка стоит Костел Божьего тела, в его подвалах располагается семейная гробница Радзивиллов. Очень мрачное место. Мы не знали о существовании гробницы (мое упущение при проработке маршрута), поэтому костел осмотрели только снаружи. Впрочем, это и к лучшему — с детьми ходить по подвалу, наполненному гробами, как-то не очень…

Костел Божьего тела.

Далее прогулялись по самому замку. Экскурсию брать не стали, т.к. младший все равно ничего в музеях смотреть не дает. Гуляли с супругой по очереди: один развлекает ребенка, второй смотрит экспозицию и по возможности «греет уши» у проходящих экскурсий. На осмотр замка ушло часа полтора. После этого мы решили осмотреть парки. Для ускорения взяли в прокат веломобиль. Прямо скажем, передвигаться на нем оказалось не намного быстрее, чем пешком, но все-таки большую часть парков еще за полтора часа мы объехали.

Один из залов Несвижского замка.

Озеро и ландшафтный парк.

Время неумолимо поджимало, поэтому мы решили исключить из дневной программы Мирский замок, перенеся его «на попозже». Вместо этого не торопясь пообедали и выдвинулись в сторону Жировичей. По дороге большая часть экипажа дремала, а я спокойно рулил по почти идеальным дорогам.

Свято-Успенский Жировичский монастырь — мужской монастырь Белорусской православной церкви, расположенный в деревне Жировичи Слонимского района Гродненской области. Один из главных центров белорусского православия и крупнейших в стране архитектурных ансамблей XVII-XVIII веков.

В комплекс монастыря входят четыре храма и примыкающие постройки — Явленская церковь, Крестовоздвиженская церковь и Успенский собор, звонница, зимний храм во имя святителя Николая Чудотворца, церковь великомученика Георгия Победоносца (находится на кладбище), здание семинарии, жилой монастырский комплекс, трапезная, хозяйственные постройки, огород.

Духовная семинария в Жировицком монастыре существует с 1828 года (как униатская, а с 1839 года — как православная).

С этой духовной семинарией тесно связана история моих предков, в ней проходили обучение многие представители нашего рода, в том числе и мой пра-пра-пра-прадед Иосиф Савицкий, который в дальнейшем служил в церкви с. Спорово, куда мы в этот день и держали путь.

Жировичи встретили нас благоговейным покоем и умиротворением. Шла вечерняя служба в Успенском соборе. Восхитительное пение церковного хора транслировалось через динамики, а на улице — ни души. Так как к началу службы мы не успели, заходить в храм не стали. Прогулялись по внутреннему двору и прилегающей территории. Удивительно, но там я получил настолько мощный заряд позитивной энергии, что ощущения сильны до сих пор! Уезжать совершенно не хотелось, но впереди еще ждала дорога до Спорово.

Как я уже говорил выше, место ночевки было выбрано не случайно. В Споровской церкви в 1838 служил мой пра-пра-пра-прадед о. Иосиф Савицкий и, вероятно, здесь же родился мой пра-пра-прадед.

Вся жизнь Спорово неразрывно связана с одноименным озером, на котором стоит агрогородок. Вот как о местных жителях пишут в газете:

«Деревня раскинулась на берегу озера Споровское, с которым тесно связана жизнь каждого, кто родился и вырос в этом краю. У споровцов особый гонор и характер. Село богато своими особенными традициями, многодетными семьями и крепостью родственных уз. Споровец уже от рождения рыбак и даже местный самогон именуется «ершовка». Здесь лошади и коровы спокойно стоят в лодках, когда их перевозят по озеру, а по осени у берега вместе с деревенскими гусями плавают стаи белых лебедей».

Споровское озеро.

Уклад споровцев практически не меняется веками, в газете 150-летней давности инспектор Минской дирекции народных училищ Федор Ставрович пишет так:

«Споровецъ въ общежитiи боязливъ и недоверчивъ, въ домашней жизни угрюмъ, в беседе вялъ, въ телодвиженiяхъ и манере неуклюжъ. Но вотъ онъ плыветъ въ лодке на своемъ родномъ озере! Здесь нельзя узнать этаго человека. Ни сильныя волны, ни самая буря не устрашаютъ его. Стоя на своемъ челноке, онъ быстро несется въ незримую даль и, среди волнующейся стихiи, всегда смелъ и отваженъ. Лодка его то поднимается на значительную высоту, то видимо погружается въ глубь, но смельчакъ стоитъ на ней твердо, действуя весломъ съ полнымъ присутствiемъ духа и ловкостiю. Для него почти все равно, спокойно ли озеро, бурно ли оно, плыветъ ли онъ днемъ, или ночью. Редко когда случается ему во изъбежанiе опасности лечь въ свой чолнъ и отказаться отъ управленiя имъ: это онъ делаетъ только въ крайнихъ случаяхъ, притомъ безъ всякой трусости. Споровецъ не привыкъ слышать, чтобы его любимое озеро нанесло кому либо существенный вредъ, а темъ более посягнуло на жизнь человека. Онъ сдружился съ озеромъ с детства и знаетъ его, какъ свой собственный домъ, свою клеть. Онъ измерилъ свое озеро ногами и плаваетъ на немъ безъ лодки, какъ утка. Въ этомъ отношенiи споровца можно назвать героемъ, и на этомъ поприще съ нимъ ужъ никто не поспоритъ».

Уверен, что, когда здесь жил мой предок, он и его дети так же, как и местные жители, плавал на лодке по озеру, ловил рыбу и т.д. Поэтому одной из моих «хотелок» было не просто побывать здесь, но и порыбачить на озере, отведать ухи из местной рыбы, как эти делали предки.

Вот такая в озере ловится рыба!

О месте ночевки мы договорились заранее. Агроусадьба «Споровская» — это единственный объект туристический инфраструктуры в селе. Последнее время туристов в Белоруссии не так много, поэтому огромный дом оказался полностью в нашем распоряжении. Хозяева радушно встретили нас у ворот, проводили в дом, угостили свежевыловленной рыбой, из которой на ужин я сварил уху.

Весь этот «замок» был в нашем распоряжении!

Всего за день проехали 230 км.

День пятый (1 мая)

Как и планировали, утро начали с рыбалки. Встали с дочерью в пять утра. Все озеро в тумане, тишина. Кроме нас проснулись только пара аистов в гнезде у дома, и мы за ними с удовольствием наблюдали. Рыба ловится чуть ли не на голый крючок, поклевки с первого заброса. Так как гельштат с поеданием споровской рыбы фактически был закрыт еще вчера, то свежевыловленную мы просто отпустили, пусть растет!

Споровское озеро в предрассветном тумане.

После завтрака прощаемся с хозяевами и едем к церкви св. Онуфрия.

У церкви в с. Спорово.

В наши дни церковь в Спорово, конечно же, не та самая, в которой служил Иосиф Савицкий. Когда была построена первая деревянная церковь и какой она была — доподлинно неизвестно. Ясно лишь, что в 1838 году она уже точно существовала.

В «Статистическом описании православных приходов Литовской Епархии» 1893 года Споровская церковь числится приписной к соседней Здитовской церкви Коссовского благочинья Литовской епархии. В описании указано: церковь утварью крайне бедна.

Во время Великой Отечественной войны храм несколько раз подвергался немецким бомбардировкам, при этом оставался невредимым. При отступлении немецкой армии 7 апреля 1944 года храм был сожжен пехотой.

Сейчас в с. Спорово на месте сожженного в годы Великой Отечественной войны построен новый храм в честь преподобного Онуфрия Великого. Он сооружен из газосиликатных блоков, имеет 5 небольших, 1 большой купол и колокольню. Нововозведенный храм был освящен 7 декабря 2013 года.

Службы в этот день в храме не было, но нам удалось зайти внутрь, полюбоваться еще незаконченным, но от этого не менее красивым резным иконостасом и пообщаться с местными жителями. Несмотря на то, что нашим собеседницам было ориентировочно лет по 60-70, они сказали, что в Спорово никого из старожилов не осталось, одна только молодежь. Впрочем, рассчитывать на какой-то результат по событиям, происходившим тут более 150 лет назад, было бы глупо.

Погода была солнечной, поэтому мы довольно долго гуляли по берегу озера и фотографировались. После этого предприняли попытку найти вероятных потомков Савицких в этой местности. В Спорово никого не оказалось, а в соседнем Здитово я нашел одну семью. Но после непродолжительного общения мы не нашли никаких точек соприкосновения. На всякий случай обмелись контактами и двинулись дальше.

Конечно, я хотел съездить в с. Дивин, где по моей информации сохранилась могила моей двоюродной прапрабабушки, но памятуя, что наша поездка — это не поездка по кладбищам, мы приняли совместное решение сделать небольшой крюк через Коссово, Ружаны, Пружаны. Главной целью дня была Брестская крепость. Жилье заранее не бронировали.

Дворец Пусловских (Коссовский замок) — руины дворца XIX века, расположенные в белорусском Коссово (Ивацевичский район, Брестская область).

Дворец имеет правильную геометрическую композицию со значительным перепадом высоты. Он состоит из центрального двухэтажного корпуса и двух боковых одноэтажных крыльев, соединённых с ним узкими галереями, прорезаными стрельчатыми арками. Углы центрального корпуса фланкированы гранёными башнями разной высоты, углы боковых крыльев укреплены башнеподобными эскарпами. Фасады ритмично членятся стрельчатыми арками, оконными проёмами, перспективными нишами, гранёными башнями. Внутренняя планировка симметричная, характерная для дворцовой архитектуры классицизма. Дворец — пример сочетания классических приёмов в планировке и композиции с элементами неоготики в архитектурном убранстве.

Во время Первой мировой войны дворец был разграблен и частично разрушен. Исчезла коллекция редких рукописей, статуй, картин и все ценности. Безвозвратно уничтожили сад и оранжереи. До наших дней от них сохранились только несколько кустов сирени и боярышника. Значительная часть ценностей была вывезена за границы страны. С 1921 по 1939 год дворец принадлежал Польше. После проведённой реставрации он использовался в качестве администрации староства Косовского повята и училища садоводства. До 1939 года в ряде залов сохранились печи и камины.

С сентября 1939 по 1941 год во дворце размещались части Красной армии.

Самые большие разрушения постройки получили во время Второй мировой войны, хотя оккупанты не тронули дворец. На его территории и в городе были созданы 4 гетто, в которых было уничтожено практически всё еврейское население Коссово, из-за чего количество его жителей уменьшилось в семь раз. В 1944 году произошёл большой пожар, устроенный местными партизанами, уничтоживший все остальные помещения и декоративную отделку. Были повреждены фундаменты, часть стен обвалилась, отсутствовала крыша, только частично уцелели витражи. Дворец был сожжён, поскольку партизаны полагали, что он может использоваться нацистами под госпиталь, хотя к тому времени оккупанты уже оставили Коссово. Вместе с дворцом был сожжён и дом Костюшко.

Несмотря на разрушения, Коссовский дворец, как и раньше, впечатляет и притягивает внимание. С 2008 года в нём работают реставраторы. Специальная комиссия ЮНЕСКО признала дворец перспективным международным туристическим объектом и выделила на подготовительные работы по его восстановлению грант в 50000 долларов.

На протяжении первых трёх лет реставрации были использованы более 11 миллиардов рублей, из резиденции вывезли около 3 тысяч м³ мусора. Специалистами произведена гидроизоляция фундамента и создана инженерная инфраструктура — проведены электричество и вода, восстановлена и переделана канализация. Были восстановлены внутренние стены здания и начата работа над окнами и окраской фасада.

Реставраторы обещают восстановить и сады, и цветные комнаты. А ещё в замке появятся несколько гостиничных номеров, ЗАГС и действующий ресторан. С осени 2017 года в нескольких залах дворца действует временная музейная экспозиция.

Напротив дворца на берегу озера расположен дом-музей Тадеуша Костюшко.

Дом-музей Тадеуша Костюшко.

Коссовский замок нас впечатлил масштабом восстановительных работ, но ехать туда рекомендую через 2-3 года. Пока смотреть практически нечего. В дом Тадеуша Костюшко не пошли, т.к. я здорово опростоволосился, назвав его известным белорусским поэтом, и заходить внутрь мне стало стыдно))) Но по территории вокруг с детьми погуляли с удовольствием.

Следующая остановка — дворец в Ружанах.

Ружанский дворец является одним из крупнейших дворцовых комплексов Белоруссии XVII-XVIII вв., собственность и резиденция князей Сапег. Построен в 1784-1786 гг. в переходном от барокко к классицизму стиле архитектором Я. С. Беккером на основе стен предыдущего дворца начала XVII в. Разрушен во время Великой Отечественной войны. Сохранились только остатки основных построек (главного и восточного корпусов), аркады, въездная арка и флигели по её сторонам. Летом 2008 года на территории дворцового комплекса были начаты раскопки и реставрация. Восстановление дворцового ансамбля началось с брамы и примыкающих к ней боковых флигелей. Согласно программе на дворец ежегодно будет выделяться более миллиарда рублей. За пять лет отреставрированы западный и восточный флигели, планируется восстановление южного корпуса дворца, где находились театр и манеж. Тут разместятся отель и театр. Реставраторы стремиться использовать максимально приближенные к аутентичным материалы (псевдоаутентичный кирпич, черепица индивидуального производства). В начале 2012 года на въездной браме поставлена скульптура Святой Анны, вместо уничтоженной на границе XIX-XX веков.

Согласно постановлению Совета Министров Белоруссии от 3 июня 2016 года № 437 Ружанский дворец был включён в число 27 объектов, расходы на сохранение которых (в части капитальных расходов) могут финансироваться из республиканского бюджета.

Вообще серьезность подхода к реставрации исторических объектов на государственном уровне в Белоруссии восхищает. А заброшенных церквей за всю поезду мы не увидели и вовсе ни одной, правда тут наверняка играет роль и исторически сложившаяся конкуренция между католической и православной церковью.

Выехав из Ружан, мы наконец-то нашли великолепное, ослепительно яркое желтое поле! В начале мая таких полей очень много по всей территории страны, но у нас как-то не складывалась остановка: то погода не та, то уклон поля не тот, то дети спят. В этот раз мы нафотографировались вдоволь!

Затем была еще одна фото-остановка у придорожной фигуры «журавль», установленной у одного из многих мест отдыха. Сначала мы проскочили мимо, но спустя пару километров переглянулись с женой: «Ты тоже жалеешь, что не остановились?» Развернулись без сожаления.

В Пружанах мы целенаправленно искали Александро-Невский собор.

Пружанский Александро-Невский собор — православный собор в городе Пружаны Брестской области Республики Беларусь. Освящён 22 октября (3 ноября) 1866. Принадлежит Брестской и Кобринской епархии. В храме находится Пружанская (Плачущая) икона Божьей Матери, считающаяся чудодейственной, и мощи Александра Невского.

В этом храме в разное время служили два человека, связанные с нашим родом. В период с 1931-1941 настоятелем храма был о. Федор (Дмитриюк), ставший в последующем архиепископом Горьковским и Арзамасским. Он не является нашим родственником, но сыграл значимую роль в судьбе одного из моих двоюродных прапрадедов о. Павла Савицкого. Павел, как и большинство его братьев, получил духовное образование, но судьба распорядилась так, что он пошел по военной карьере. Служил в Красной армии в числе командного состава ВОСО, руководил охраной Троицкого снаряжательного завода в г. Сергиев Посад, работал инкассатором. На этой должности его застало начало Великой Отечественной войны. На фронт он не попал, оставался в тылу, скорее всего в связи с тем, что обладал информацией о системе безопасности стратегически важного объекта, поставлявшего на фронт ручные и противотанковые гранаты, авиабомбы, осветительные и сигнальные заряды, капсюли разных систем. В 1943 году в разговоре с коллегами он обронил неосторожную фразу: «Если второй фронт не откроют — нам не победить…» Донесли мгновенно. Итог — статья ст. 58 п. 10 («Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений») и ссылка на 5 лет в лагеря на лесозаготовку. Каким-то чудом ему удалось выжить и выйти на свободу. Въезд в столицу был запрещен, поэтому он приехал в г. Горький к своей племяннице (моей прабабушке). Чтобы не обременять семью племянницы, уже пожилой Павел Львович Савицкий уезжает в глубинку и становится дьяком деревенской церкви. Там волею случая он и встретился с архиепископом Флавианом (Федор Дмитриюк). За разговором выяснилось, что закончили они одну и ту же семинарию, нашлись, наверное, и другие точки соприкосновения. Спустя пару лет о. Павел Савицкий служил уже в Высоковской церкви, в то время — кафедральном соборе г. Горького.

А в Пружанском соборе в период с 1957 по 1964 настоятелем был мой троюродный прадед Иосиф Морозов. Он тоже попадал под статью, как «социально опасный» элемент и был сослан в лагеря, вместе с местными поляками в 1940 году. Но с началом войны был амнистирован и вскоре вернулся на родину.

Именно во время его службы в Пружанах произошел такой случай: согласно плану застройки города, разработанному в 1959 году, непосредственно у собора планировалось возведение пятиэтажного жилого дома. В этом случае верующие были бы лишены церковного кладбища, а храм был бы укрыт постройкой. Препятствование верующих строительству длилось месяц: на колокольне собора дежурили прихожане, которые начинали звонить, едва завидев приближение строительной техники. На призыв со всех концов города сходились люди, не давая начать работы и даже подставляясь под ковш экскаватора. В конце концов, площадку строительства перенесли за пределы церковного двора.

Мы приехали в Пружаны уже после обеда. Храм был закрыт, поэтому осмотрели его только снаружи. Тут же подкрепились в местной кулинарии и поехали в Брест.

В городе планировали осмотреть только крепость, хотя по отчетам многие рекомендуют так же зайти в музей паровозов. У нас на него не хватало времени, оставили на потом. Долго плутали по городу, даже с навигатором удалось найти стоянку перед входом в крепость только с третьей попытки.

В 1941 году, в 4 утра воскресенья Брестская крепость первой приняла на себя удар гитлеровских войск. В начале Великой Отечественной войны Брест оказался на направлении главного удара группировки немецко-фашистской армии. Защитники Брестской крепости — воины более 30 национальностей бывшего СССР — находясь в полном окружении, без воды и продовольствия, без связи, при острой нехватке боеприпасов и медикаментов почти месяц мужественно сражались с врагом. Последнего убитого солдата Брестской крепости пронесли перед строем немецких солдат. В 1965 году Брестской крепости было присвоено звание крепость-герой с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

На осмотр крепости у нас оставалось не больше 2,5 часов, нужно еще было найти место ночевки. По территории мы решили гулять пешком, слушая аудиогид. Посещение Брестской крепости, на мой взгляд, обязательный пункт программы для всех путешествующих по Беларуси. Историю нужно помнить, а тут ее постарались сохранить с максимальной детальностью. Вот они — следы от пуль и снарядов, вот они — братские могилы, вот изнеможденный жаждой солдат, из последних сил ползущий к воде… Все это оставляет неизгладимые впечатления и надолго врезается в память. Очень надеюсь, что и дети хоть что-то из увиденного и услышанного запомнят, хотя им в силу возраста, конечно же, было более интересно побегать в догонялки.

С местом ночевки неожиданно возникли проблемы. В Бресте по вменяемым ценам не нашлось ни одного варианта, поэтому стали рассматривать варианты ближе к Беловежской пуще, которую планировали посетить на следующий день. Обзвонив десятка полтора агроусадеб (в т.ч. в которых свободных мест на букинге не имелось), удалось найти варианты ночевки в домике лесника где-то вдалеке от туристической части национального парка и в обычном деревенском доме в городке Каменец. Выбрали второй вариант. Добрались дотуда уже в темноте.

Всего дневной километраж составил 250 км.

День шестой (2 мая)

Весь сегодняшний день мы планировали посвятить Беловежской пуще. Мы с супругой оба учились на факультете лесного хозяйства, поэтому лесные ландшафты для нас особенно интересны.

Беловежская пуща — старейший заповедник в Европе. Старые девственные леса этих мест упоминаются ещё в Ипатьевской летописи под 983 годом. В конце XIV века великий князь Великого княжества Литовского Ягайло объявил пущу заповедной и установил здесь запрет на охоту. В 1588 г. был издан Лесной устав, запрещающий здесь также рубку леса. С 1795 г. территория Беловежской пущи вошла в состав Российской империи, после Первой мировой войны — Польши, с 1939 г. входит в состав Беларуси. Все крупные войны, проходившие на территории этих государств, наносили значительный урон заповедному лесу. Особенно он пострадал во время Наполеоновских войн, а также Первой и Второй мировых войн. В 1939 г. Беловежская пуща объявлена государственным заповедником. А в 1993 году он получил статус биосферного заповедника. Национальный парк «Беловежская пуща» входит в Список Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО.

Приехав на стоянку перед входом, мы обнаружили множество автомобилей и автобусов… Толпы туристов из Белоруссии, России, Польши, Литвы, Латвии и других регионов стояли в очереди за билетами и прокатными велосипедами… Мы ожидали увидеть что-то другое? Наверное, нет. Но надеялись…

Велосипеда с детским креслом в прокате не оказалось (все разобрали), да и погода была, прямо скажем, не летная: холодно и промозгло. Решили прогуляться одним из пеших маршрутов. Мне приходилось бывать в разных лесах, поэтому ничего нового для себя в пуще я не увидел. Просто старый, хорошо ухоженный лес. На тропе есть много информационных табличек, рассказывающих о типах леса, ярусах деревьев, лесных обитателях, деревьях, кустарниках и травах. Информация интересная и познавательная, но преимущественно для городских жителей, никогда в лесу ранее не бывавших. Нужно отдать должное сотрудникам национального парка — несмотря на огромную рекреационную нагрузку, маршруты содержатся в идеальной чистоте и порядке. Туристические потоки распределяются по парку так, что группы друг другу не мешают. Приятно ощущать, что есть еще места, где человек чувствует себя в гостях у леса, а не наоборот… Но, несмотря на эти положительные впечатления, надолго нас не хватило. Маршрут мы прошли всего часа за полтора. Еще немного времени потратили на перекус. Затем осмотрели вольеры с дикими зверями, покормили зубров морковкой и сухарями. Еще раз перекусили (к своему удивлению отметив, что в кафе можно отведать мясо зубра — вот тебе и заповедный зверь…). На все это ушло не больше половины дня.

Дети устали, а Папа отдувается.

Древовидная форма можжевельника.

Нам нужно было или двигаться дальше, или придумывать чем заняться. Решение пришло просто — вчера мы пропустили Дивин. Да, это совсем в другой стороне, на границе с Украиной, но ведь нам семь верст — не крюк. Поехали! Заодно осмотрели башню Белая вежа в Каменце.

Каменецкая башня (Белая вежа) — наиболее хорошо сохранившаяся оборонительная башня волынского типа и одновременно самая высокая (около 31 метра). Построена в 1271-1288 годах. Памятник романского стиля с элементами ранней готики. Находится в городе Каменец (Брестская область, Белоруссия).

Дорогой до Дивина дети спали, а мы с удовольствием рассматривали белорусские пейзажи. Нам очень понравился город Кобрин, но его мы проехали не останавливаясь. Отметили для себя, что при случае по нему стоит погулять.

Целью посещения агрогородка Дивин была могила моей двоюродной прапрабабушки Надежды Львовны Морозовой. Она воспитала 3 сыновей, продолживших династию священников.

 В селе расположены два храма, оба деревянные.

Церковь святой Параскевы Пятницы.

Раньше это была униатская церковь, построенная в 1740 году. Деревянная церковь с элементами барокко. Православным она была передана в 1870 году. Из некоторых источников известно, что в церкви Святой Параскевы во время восстания Тадеуша Костюшко был отслужен молебен за повстанцев самим Тадеушом Костюшко. В советское время храм был закрыт и использовался как склад.

Храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы.

Первое упоминание о церкви Рождества Богородицы Кобринского района относится к далекому 1580 году. С летами строение ветшало, и в 1887 году было решено строить новый храм с тем же названием и в том же месте. Из-за различного рода трудностей церковь обрела новую жизнь лишь в 1902 году. Этот храм полностью выполнен из дерева, доски расположены горизонтально, что и придает святыне ощущение некой «игрушечности». Вверху композицию завершает шатер с маковкой. Церковь имеет трехъярусную колокольню и четырехскатную крышу. Необычайное великолепие строению придают резные фрезы и подзоры, которыми украшен храм Рождества Богородицы.

Храм не затронула ни одна война, ни одна междоусобица, приходившая на территорию Белоруссии с момента строительства святыни. Она даже ни разу не была ограблена и никогда не закрывалась. В 1927 году в ней лишь был произведен капитальный ремонт. В разные годы церковь красили в разные цвета, сегодня ее можно видеть нежно-голубой.

Меня в первую очередь интересовал второй храм. Могила нашлась там, где и должна была быть — сразу за алтарем. Территория храма очень чистая, все могилки ухоженные, спасибо за это настоятелю и прихожанам! Мы зажгли лампаду, осмотрели территорию и поехали к более старой церкви. Там разговорились с местными жителями и узнали, что настоятель Рождественской церкви о. Валерий Бородин живёт совсем рядом. Зашёл к нему, пообщались, обменялись информацией. От о. Валерия я узнал, что настоятель храма в Пружанах занимается историей и даже создал небольшой музей. Придется туда заехать ещё раз.

Ещё по дороге в Дивин мы обратили внимание на огромный дуб и яркую информационную табличку при нем. На обратном пути остановились. Оказалось, это дуб, под которым отдыхал Суворов.

Суворовский дуб находится у села Дивин. Около него благоустроенная стоянка, имеется колодец, а также установлен памятный знак. К сожалению, после неоднократных ударов молнии дуб переживает не лучшие времена и постепенно засыхает. Сохранилась такая история: 3 сентября 1794 года состоялся бой между войсками Суворова и передовым отрядом повстанцев генерала Сераковского у деревни Дивин, которая расположена в 30 км южнее Кобрина. После боя в небольшой деревянной церквушке Параскевы Пятницы в Дивине Суворов отстоял благодарственный молебен, а затем двинулся дальше. В 3 км от деревни отряд остановился на отдых, и Суворов прилег вздремнуть под развесистым дубом. Дерево это и сегодня стоит на окраине дороги, а рядом на обелиске закреплена мемориальная доска, напоминающая об этом эпизоде.

Вот так, неожиданно, по дороге нам попалась ещё одно интересное место.

Ещё утром, чтобы не тратить время на сборы вещей и поиск места ночёвки, мы договорились с хозяйкой, что останемся в домике ещё на ночь. Поэтому в Каменец мы возвращались не торопясь, по дороге фотографируя необычные для нас дорожные знаки (о них позже).

Всего за день проехали 210 км.

День седьмой (3 мая)

Следующий день и без того обещал быть насыщенным, а у нас к нему добавился ещё и повторный заезд в Пружаны. Поэтому выехать мы постарались пораньше, насколько это позволяли сборы двоих детей. До Пружан доехали быстро, но там все пошло не по плану. Настоятель храма о. Михаил Носко по случаю престольного праздника встречал высоких гостей из Епархии. Он просил немного подождать. Я ждал, супруга нервничала. Впереди у нас была дорога до Гродно, осмотр города и две заранее назначенные встречи. К тому же с местом ночёвки пока не было определенности. Для палатки опять обещали слишком холодную ночь, а свободных номеров не находилось. Время неумолимо таяло, а мы стояли на месте. Окончательно накалил обстановку местный персонаж, представившийся ветераном афганской войны и на чистом белорусском русском мате требовавший денег на выпивку. Мы уже готовы были уезжать «не солоно хлебавши», но тут появился о. Михаил. Общался я с ним один, т.к. жена побоялась оставлять спящего ребенка в машине, вдруг шумный «афганец» вернётся.

Отец Михаил показал мне музей и целый стенд, посвященный Иосифу Морозову. Мы обменялись информацией и договорились поддерживать контакт. Кроме этого радушный хозяин пригласил в трапезную и усадил за праздничный стол. Мне до сих пор очень стыдно, что я вынужден был так торопиться и в то же время, пусть не надолго, но оставил семью просто сидеть в машине. Конечно, стоило бы уговорить их присоединиться и обстоятельно побеседовать с о. Михаилом, но тогда бы я сорвал все дальнейшие планы. Обед прошел немного сумбурно, в спешке, но к семье я вернулся с целым мешком вкусных гостинцев. Мы двинулись дальше.

Уже несколько дней как у меня начал глючить телефон — никак не хотел принимать зарядку. Поэтому кроме всего прочего возникла необходимость в Гродно найти ещё и ремонт телефонов. Я все старался делать быстро, но быстро — хорошо не бывает… Телефон починить не удалось — нужных запчастей не оказалось в наличии. По городу проехали нигде не останавливаясь. Первую встречу с моей пятиюродной бабушкой Мариной Степуржинской пришлось проводить спешно, прямо на ее рабочем месте. Согласитесь, это практически невероятно — найти пусть и дальних, но родственников. Вместе нас связывает мой пра-пра-пра-пра-дед Михаил Степуржинский, который тоже был священником.

Сцепуржинский Михаил Павлович. 1796 года рождения, из духовного звания Российской империи, священнический сын. Духовные науки изучал в Жировичах в 1820-1821 годах. В 1922 году назначен администратором к Мало-Можейковской церкви Рождества Богородицы. С 1831 по 1837 год был ее настоятелем. В жены взял дочь Иоанна Плавского — предыдущего настоятеля этой же церкви.

В 1839 году отмечалось, что Михаил Сцепуржинский был под судом за неправильное совершение богослужения и неповиновение начальству, за что был отрешён от должности настоятеля; характеризовался как неспособный «по неприлежанию», вспыльчивый и упрямый. Конечно, характеристика не очень лестная, но объяснение ей легко найти, обратившись к истории. В 1837 году, после ликвидации унии греко-католических священников насильно обращали в православие. Несогласных ссылали, понижали в должности, наказывали… Именно эту картину и можно наблюдать в судьбе Михаила Сцепуржинского. Причем согласия в его душе эти меры репрессивного характера так и не нашли, что подтверждают обвинения в упрямстве и исполнении песен на польском языке. По словам историка Леонида Лавреша, такая формулировка была характерной для священников, поддержавших восстание 1863 года. Вот такая в то время была непростая обстановка, дошедшая до наших времен в виде нелицеприятных характеристик в личном деле…

Несмотря на спартанскую обстановку (в рабочем кабинете детской поликлиники), мы с Мариной очень тепло пообщались. Обменялись информацией о предках и наших семьях, договорились не терять связь и общаться хотя бы через интернет.

Вечером нас ждала вторая встреча — с предыдущим настоятелем храма в Мурованке о. Михаилом Лойко. Именно благодаря ему стало известно о существовании могилы моего пра-пра-прадеда. Несколько лет назад о. Михаил с участниками Свято-Софийского молодёжного братства целенаправленно занимался поиском и благоустройством забытых захоронений православного духовенства. В ходе этой работы им и удалось разыскать могилу о. Льва Савицкого на кладбище близ д. Оленковцы. Захоронение представляло собой печальное зрелище: замшелый памятник лежал на боку, фотография разбита, сверху навалена куча веток и мусора... В тот год о. Михаил и его сподвижники смогли только разобрать мусор, приподнять памятник и немного облагородить территорию. Дальше руки не дошли — отца Михаила перевели в другой приход. Но самое главное было сделано — захоронение найдено и о нем узнали люди!

Мы с отцом Михаилом были знакомы только по телефону, но он пригласил нас на семейный ужин, к тому же совершенно неожиданным образом решил вопрос с местом ночёвки, просто сказав: «Ни о чем не беспокойтесь, я все организую!» Время до назначенной встречи неумолимо таяло, толком посмотреть город мы не успевали. Попытка осмотреть достопримечательности в историческом центре «наскоком» привела только к тому, что мы стали нервничать ещё больше. Закончилось все тем, что я с детьми уехал к о. Михаилу, а супруга осталась гулять по городу. Встретиться договорились в «условленном месте» и в определенное время, т.к. работающий телефон у нас остался один на двоих.

Несмотря на это недоразумение и небольшое опоздание, о. Михаил с матушкой и детьми встретили нас очень радушно! Усадили за стол, накормили вкусным ужином. Дети быстро нашли общий язык и ушли играть, а мы с отцом Михаилом долго вели душевную беседу. За окном собиралось темнеть, пора было ехать к месту ночёвки. К своему удивлению, сына я нашел мирно спящим на руках у матушки. Обычно он долго привыкает к новым людям, но тут, видимо, почувствовал себя в полной безопасности и уюте. Собрались, вышли на улицу. Супруга к назначенному времени приехала с немецкой педантичностью и уже ждала в машине.

Уже в сумерках мы добрались до с. Комотово, о. Михаил провел небольшую экскурсию по храму, в котором служит сейчас.

Xрам Преображения Господня д. Комотово Гродненского района был освящен в 1847 году. Землю на берегу р. Нёман выделил для строительства князь Четвертинский. По преданию подвигло его на это благое дело следующее обстоятельство: затонула принадлежащая ему баржа с пшеницей для продажи. Вместе с храмом были построены дом для настоятеля, дом для диакона и воскресная школа. По словам местных жителей, д. Комотово до революции была очень многолюдной. В начальной школе в 1903 году училось 110 детей. Сейчас д. Комотово практически вымершая деревня (8 жилых домов).

В 1944 г. при штурме деревни советские войска обстреливали деревню катюшами. Начался сильный пожар, все дома сгорели. Огонь дошел до деревянного храма и остановился. Из всей деревни уцелел храм и кирпичный дом настоятеля, вся остальная деревня сгорела дотла.

Ночевать нам предстояло в шикарном загородном доме в одной небольшой деревушке на берегу Немана. Честно говоря, мы были несколько обескуражены таким поворотом, но отказаться от гостеприимства было невозможно. Отец Михаил передал нас из рук в руки хозяину дома и попрощался. Дети весь вечер с восторгом носились по комнатам, а мы с сначала помогли хозяину приготовить ужин, а затем до глубокой ночи говорили обо всем на свете: о детях, о рыбалке, об особенностях ведения бизнеса в Белоруссии и т.д.

Всего за день проехали 250 км.

День восьмой (4 мая)

Сегодня мы планировали, наконец, добраться до главной точки нашего путешествия — Мурованки. Но так как вчера мы так и не успели толком осмотреть Гродно, то решили до обеда прогуляться там и восполнить этот пробел. Припарковались в районе пл. Ленина и пошли гулять по городу:

Парк Жилибера.

Дворец Четвертинских.

Театр кукол.

Покровский собор и церковь княгини Ольги.

Костел Франциска Ксаверия.

Мы оба впервые были в католическом храме, очень впечатлили масштабы и детальная проработка убранства.

Коложская церковь.

Коложская церковь (Борисоглебская) — впечатлила нас больше всего. Действительно, история, которую можно потрогать руками. Тут и отпечатки пальцев древних каменщиков, и старинные иконы, и аскетичное убранство. К сожалению, к моменту нашего прихода служба в церкви уже закончилась. Но теперь для нас это повод вернуться.

Так же мы осмотрели Старый и Новый замки (только снаружи), парк Швейцарская долина, синагогу, пожарную каланчу, набережную реки Неман и другие многочисленные достопримечательности. Проходя по улицам старого города, мы с удовольствием крутили головами в разные стороны.

Крутим головами — интересно со всех сторон.

Кое-что из достопримечательностей вчера супруга уже видела, но большая часть точек была интересна нам обоим. Писать о каждой достопримечательности не буду — это займет слишком много места и времени. В целом маршрут получился насыщенным и довольно продолжительным, сын даже успел вздремнуть, сидя в рюкзаке. Завершили знакомство с городом мы в кафе «Семафор» — вкусно и бюджетно, рекомендую.

Во время прогулки позвонил о. Кирилл Кубрак, нынешний настоятель храма в Мурованке. Он знал, что мы должны приехать сегодня-завтра и заблаговременно собрал неравнодушных прихожан в помощь. Отец Кирилл сообщил, что общими усилиями и с Божьей помощью им удалось самое сложное — поднять тяжеленный памятник на постамент. Я больше всего боялся, что этого не получится сделать вручную.

Вскоре и мы были в Мурованке, вернее сначала в Малом-Можейково. Примерно за год до поездки, во время поисков в интернете я «наудачу» написал Алле, прихожанке мурованской церкви, которая оставила комментарий под одной из фотографий храма. Она тут же откликнулась и очень мне помогла. Во-первых, разузнала из первых рук всю информацию о месте захоронения моего пра-пра-прадеда. Во-вторых, сходила на кладбище и сделала фотографии. Затем сняла размеры разбитого овала с фотографией на памятнике и т.д. А сейчас в Малое-Можейково мы ехали к ней в гости. Встретили нас как родных! Вот так, практически случайно, с первого раза написать именно тому человеку, который откликнется со всей душой и будет бескорыстно помогать чужому в общем-то человеку — это ли не Божий промысел?!

Вскоре, уже вместе с Аллой и ее мужем Валентином, мы были на кладбище у деревни Оленковцы у могилы моего пра-пра-прадеда Льва Савицкого.

Лев Савицкий (мой пра-пра-прадед), родился в 1841 году в с. Спорово. Получил достойное образование: сначала закончил Жировицкое духовное училище, а в 1863 г. стал выпускником Литовской духовной семинарии. В этом же году был посвящен в сан иерея и назначен настоятелем Маломожейковской (Мурованской) церкви, сменив на посту своего тестя Михаила Сцепуржинского. Приход о. Лев принял в удручающем состоянии и сразу начал искать деньги для ремонта церкви. Удалось приступить к работам только в 1871-1872 годах. Было сделано полное восстановление и перестройка храма. Несмотря на архитектурную ценность, первоначальный облик церкви несколько изменили. Во-первых, к церкви был пристроен притвор, который закрыл прежние входные двери и значительно изменил общий облик западного фасада. Во-вторых, обе западные башни были надстроены в высоту, причем, одна из них переделана в колокольню. В-третьих, изначально неоштукатуренные части фасадов были покрыты слоями штукатурки и окрашены. Лев Иосифович Савицкий был одним из тех, кто руководил ремонтом и перестройкой церкви, он же подробно описал этот процесс, начав с противоречивого замечания: «Согласно инструкции, данной местному комитету, церковь восстановлена в прежнем виде». Предполагаю, что данная запись была сделана намеренно, чтобы в будущем использовать выложенные на башнях православные восьмиконечные кресты как аргумент того, что церковь изначала была православной, а не униатской, или римско-католической. Таковы особенности «информационной войны» того времени…

Маломажейковская церковь до ремонта 1871 года.

Маломожейковская (Мурованская) церковь. Настоящее время.

В 1873 году в Литовских Епархиальных ведомостях (№33,34,36,42) выходит статья Льва Иосифовича «Маломажейковская (или Мурованая) Пречистенская церковь». Эта статья имеет огромную историческую ценность не только как первый труд, посвященный истории архитектурного памятника, но и как кладезь недоступной на сегодняшний день информации. Отец Лев имел возможность работать со всеми документами, хранившимися в то время в церкви.

О его вкладе в дело восстановления церкви так пишут в статье, посвященной 50-летию служения Л.И. Савицкого в Маломожекойвской церкви («Вестник Виленского Св. Братсва» №12, 1914 г.): «о. Лев всю жизнь свою благодетельствовал среди прихожан от праведного достатка трудов своих, не забывал он и своего приходского храма, на украшение которого затрачены им целые тысячи, и только лишь ко дню своего юбилея приобретен им колокол стоимостью свыше тысячи рублей. Немало положил пастырь-юбиляр забот, трудов, энергии и личных средств на воспитание юношества и поддержание церковных школ в своем приходе».

Действительно, кроме хозяйственных хлопот о ремонте церкви и дел духовных Лев Иосифович Савицкий много сил отдавал воспитанию детей в церковно-приходской школе. Вот как об основании школы писали в статье Литовских Епархиальных ведомостей в 1889 году:

«Мало-можейковская церковно-приходская школа основана еще в 1864 году и начала существование в самых крохотных размерах. Своим происхождением эта школа обязана главным образом местному причту. Мотивом для основания школы послужила полнейшая безграмотность в то время прихожан мало-можейковской церкви. Заботы же местного священника о. Льва Савицкого с первых дней его пастырства клонились всегда к тому, чтобы через просвещение молодого поколения, с одной стороны, правильные могли усвояться истины христианской православной веры среди неграмотных поселян, с ругой стороны — чтобы этим путем способствовать развитию народной жизни на началах христианской религии и русского строя».

Силами о. Льва при приходе были открыты несколько церковно-приходских школ, в которых обучалось до 150 детей. И сам он принимал в обучении непосредственно участие. Но и кроме этого оставались у него силы на многие другие дела: о. Лев имел большую семью (12 детей), крепкое хозяйство, сам занимался пчеловодством и проводил обучающие курсы по нему.

Заслуги его признавались вышестоящим начальством и светским обществом. Он был награжден множеством церковных наград: набедренником, скуфьей, камилавкой, наперстным крестом и т.д. Он имел медали: в память усмирения польского мятежа, в память царствования Императора Александра III, в память 25-летнего юбилея церковно-приходских школ, серебряный отличительный знак Императорского пожарного общество. А также был награжден орденами: Святой Анны 3 степени, Святого Владимира IV степени, что давало право личного дворянства (Личное дворянство передавалось браком от мужа к жене, но не сообщалось детям и потомству).

Служению церкви о. Лев отдал 63 года своей жизни, все время пребывая в одном приходе и заслужив огромное уважение прихожан. Умер он в 1926 году. В то время территория Западной Белоруссии была вновь передана Польше и православные храмы активно передавались в распоряжение католической церкви. Так произошло и с мурованской церковью. Отца Льва даже не дали похоронить в церковной ограде, поэтому прихожане похоронили своего пастыря в кладбищенской часовне в нескольких верстах от Малого-Можейково. И сейчас мы находились как раз на этом месте…

Вскоре к нам присоединился и отец Кирилл. Фактически он с прихожанами за нас сделал всю самую физически сложную работу: памятник подняли, остававшиеся ветки и камни унесли, ограду сняли и увезли красить в более подходящих для работы условиях. Отец Кирилл рассказывал, что памятник никак не давался им, большому числу народа не ухватиться за него, а малому — никак не поднять. Но в какой-то момент он ощутил как будто чью-то помощь, и неожиданно стало легко. Хотите верьте, хотите нет, но я убежден, что всю дорогу нас направляли и помогали сверху. Перед поездкой я даже посетил Высоковскую церковь в г. Нижнем Новгороде, где когда-то служил один из сыновей Льва Савицкого — Павел Львович Савицкий. Я посетил его могилу и получил благословление в дорогу от старейшего на сегодняшний день священника церкви о. Владимира, который в свою очередь когда-то служил вместе с о. Павлом Савицким.

После осмотра кладбища мы поехали в Мурованку. Несмотря на вечернее время о. Кирилл провел нам экскурсию по Храму и разрешил подняться на одну из башен.

Вид с башни Храма.

Церковь Рождества Богородицы (Мурованская или Маломожейковская церковь) ― церковь оборонительного типа, памятник готическо-ренессансной архитектуры. Находится в деревне Мурованка Щучинского района Гродненской области Белоруссии. По разным версиям датой строительства называется 1407 или 1516-1542 годы.

Что особенно интересно, история нашего Рода была неразрывно связана с Храмом на протяжении как минимум трех поколений. Настоятелями ее были по очереди мой пра-пра-пра-пра-прадед Иоган Плавский, затем его зять (мой пра-пра-пра-прадед) Михаил Степуржинский и, наконец, его зять (мой пра-пра-прадед) Лев Савицкий.

На улице смеркалось. Вместе с о. Кириллом мы отправились в гостеприимный дом Аллы и ее семьи. За ужином много говорили о прошлом, настоящем и будущем...

Для статистики: дневной километраж составил 130 км.

День девятый (5 мая)

Сегодня наша главная задача привести в порядок могилу о. Льва. Но прежде всем составом мы отправились на службу в церковь.

Находиться в храме, зная, что много лет назад так же здесь вели службу твои далёкие предки — очень необы­чные впечатления , скажу я вам. Хотя де­тям, конечно, было непривычно и ск­учновато, но они стойко старались не показывать вида. Во время службы о. Кирилл рассказал прихожанам об о. Льве Савицком, поведал историю чудесного обретения Волчинковской иконы Божией Матери и объявил о крестном ходе к могиле о. Льва, который состоится на Радоницу.

Об истории обретения иконы в свое время писал сам о. Лев: «Ввиду особого домостроительства Божия, который действовал через одну очень больную женщину с близкой деревни, которая открыла мне на исповеди о своем видении, будто какая-то прекрасная женщина в убогой одежде, появившись, сказала ей: «Помолись иконе Божией Матери, что был ранее в часовне в Волчынках, а теперь в темном и вонючем месте находится, и тогда избавишься болезни». Слова женщины заставили меня, не возвращаясь домой, отправиться к помещику с просьбой о выдаче иконы, взятой из Волчынкавскай часовни и показать при этом то место, где ее прячут». Помещик отвечал, что у него нет никакой иконы, и «сам отправился в указанное мною место, где ничего не было найдено. Потерпев еще несколько раз неудачу в розыске иконы, я ... два года не обращался к помещику по этому делу, ожидая более благоприятного случая, который и не замедлил быстро представиться». По домашним делам помещик должен был переехать в другое имение, а свое имение отдать в аренду одному шляхтичу, у которого фактором был еврей. Из частных слухов священник узнал, что икона должна быть в амбаре. После того он взял с собой двух самых ревностных верующих, из которых один был членом церковного совета, дал им нужные инструкции и отправил их в это поместье прицениться к амбару, который будто был назначен помещиком к продаже. Фактор, не подозревая о хитрости, открыл амбар, где и была обнаружена икона Божией Матери.

Правда, впоследствии икона все же была вновь утеряна — в 1914 году при эвакуации церковная утварь была частично вывезена в неизвестном направлении. Сейчас в Храме находится копия той иконы, но и она особо почитается у местных жителей.

После службы и причастия мы, наконец, направились на кладбище близ д. Оленковцы. Сын очень удачно решил вздремнуть в машине, поэтому хотя бы пару часов нам удалось поработать в спокойной обстановке. В первую очередь мы очистили от мха и отполировали специальной тканью памятник. Затем я занялся монтажом изготовленного заранее овала с портретом о. Льва. Памятник очень старый, поэтому размер овала был не стандартный. Измерить его мне помогла Алла, за что ей ещё раз отдельное огромное спасибо! Затем мне пришлось поискать мастерскую по изготовлению, т.к. большинство производителей работают только со стандартными заготовками, но и тут не обошлось без добрых людей — владелец одной из фотомастерских вошёл в положение и взялся за заказ. Причем даже бесплатно изготовил второй экземпляр — на всякий случай. Жена с дочерью тем временем взялись за восстановление надписей серебряной краской. Это очень кропотливая работа, которой хватило на всех. Напоследок мы немного благоустроили саму могилу — выложили из камня импровизированный бордюрчик, отсыпали территорию песком. Работали мы не одни, приезжали помогать Алла с мужем Валентином, заезжал о. Кирилл. По его настойчивому благословлению в это время в соседней деревне местные жители ремонтировали и красили ограду. Мы передали краску, которую привезли с собой, но ее немного не хватило, и им пришлось немного докупать. Если бы не помощь о. Кирилла и прихожан, мы бы сами, конечно, ничего не успели...

Кроме работ по восстановлению памятника, я зарисовал схему прохода к захоронению, снял координаты и пообщался с местными жителями. Раньше на кладбище стояла пятиугольная деревянная часовня, и могила о. Льва находилась в ней. Сейчас место ее расположения просматривается с трудом, но, приглядевшись, на земле можно увидеть остатки первого венца сруба. Одна женщина смогла вспомнить и рассказать нам, как выглядела часовня, какое в ней имелось убранство. Она же поведала печальную историю о том, как вандалы осквернили могилу о. Льва. Во время поиска информации мне неоднократно встречалась «легенда» о том, что священников хоронили с нательными золотыми крестами. Во многих источниках эта информация преподносится как описание клада с сокровищами. Видимо, это распространенный среди местного населения миф. Могила о. Льва стала жертвой вандалов, наслушавшихся подобных историй и пожелавших лёгкой наживы. Нашли ли они что-нибудь, история умалчивает, но то, что Бог их серьезно покарал за содеянное, — факт, подтвержденный словами местных жителей.

Когда мы закончили работу, время уже близилось к вечеру. Пообедав (или уже поужинав), мы на пару дней попрощались с радушными хозяевами, приютившими нас, и двинулись в дорогу.

Вскоре добрались до г. Лида. Главная достопримечательность города — Лидский замок.

Лидский замок — замок в городе Лида, построенный в 1323 году по поручению князя Гедимина. Входил в линию защиты против крестоносцев Новогрудок — Крево — Медники — Троки. Замок был сооружён из бутового камня и кирпича, имел в плане форму неправильного четырёхугольника с двумя угловыми башнями и был поставлен на насыпном песчаном холме, окруженном болотистыми берегами рек Лидея и Каменка, с севера — рвом шириной около 20 м, который соединял эти реки и отделял замок от города. Позже (вероятно, в XVI-XVII вв.) в систему предзамковых укреплений с востока было включено искусственное озеро.

Реставрационные работы ведутся с 1980-х годов. Сейчас замок стал центром проведения рыцарских фестивалей.

Но зайти в замок мы не успели — время работы подходило к концу и, несмотря на уговоры, кассирша новых посетителей внутрь не пускала. Пришлось довольствоваться прогулкой вдоль стен. Заодно за это время нашли подходящую гостиницу. После заселения в нее мы ещё походили по городу, посетили магазин и запаслись свежайшим лидским квасом и пивом.

Всего за день проехали 40 км.

День десятый (6 мая)

Изначально в своем плане я оставлял резервный день, на всякий случай. И сегодня он нам очень пригодился. Нужно было закрывать «должок» — Мирский замок, который мы не успели посетить до этого. Но начать день мы решили с Лидского замка, в который не попали вчера. На этот раз оказалось, что он ещё не открыт, т.к. работает не по расписанию, указанному в интернете, а по своему внутреннему. Зная это заранее, могли бы выехать из Лиды и пораньше… По дороге заехали в Новогрудок. Здесь тоже был замок, но сейчас от него остались лишь отдельные развалины. Впрочем, посетить место стоит. Тут и кроме замка есть на что посмотреть: фарный Костел, холм Адама Мицкевича и др.

Новогрудский замок — руины замка в городе Новогрудке на склонах Замковой горы. Уникальный памятник оборонительной архитектуры эпохи Средневековья, древний центр Новогрудка, резиденция великих князей Великого княжества Литовского. Существовал в XIV-XVII веках. Сохранились фундамент и остатки стен.

Курган Бессмертия Адама Мицкевича — искусственный холм в Новогрудке, насыпанный в 1920-ых годах в честь известного поэта, писателя и публициста Адама Мицкевича, где прошли его детские годы и в окрестностях которого происходят многие события его произведений. Подобная практика создания кургана в честь отдельного человека является уникальной для Белоруссии. Курган был объявлен историко-культурным наследием международного значения.

Погода, позволившая нам поработать вчера, сегодня отрывалась по полной — порывистый ледяной ветер, обложной дождь и холод. Из-за этого долго гулять мы не смогли — осмотрели основные достопримечательности и двинулись дальше.
Вскоре доехали до Мирского замка.

Замково-парковый комплекс «Мир» — оборонительное укрепление и резиденция в городском посёлке (пгт) Мир Гродненской области. Памятник архитектуры, внесён в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Архитектурный комплекс включает в себя замок XVI-XX веков, валы XVII-XVIII веков, пруд 1896-1898 годов, часовню-усыпальницу Святополк-Мирских с домом сторожа и воротами, пейзажный и регулярный парки, дом управляющего.

Построенный в начале XVI в. магнатом Ю.И. Ильиничем, замок стал первым частнособственническим замком на землях Белоруссии. С 1568 г. замком владели Радзивиллы (до 1828), потом Витгенштейны (до 1891). Последними владельцами замка были князья Святополк-Мирские (до 1939), после чего с приходом советской власти замок стал государственной собственностью. Мирский замок является самым восточным готическим сооружением, а также самым крупным и единственным некультовым объектом из сохранившихся немногих образцов самобытной белорусской готики.

Замок по строению похож на квадрат со стороной около 75 метров, по углам расположены пятиэтажные башни высотой 25-27 м, которые выходят за пределы стен. Пятая башня — шестиэтажная с въездными воротами.

Комплекс участвовал практически во всех войнах, которые проносились в своё время на белорусской земле: начиная с русско-польской войны 1654-1667 гг. и до Отечественной войны 1812 года, замок не раз брали в осаду и штурмовали его. Был повреждён в 1665 и 1706 годах, после восстановлен в начале восемнадцатого века. Потом снова был сильно повреждён в 1794 году. В 1812 под стенами замка состоялся бой между польской кавалерией генерала Рожнецкого, входившей в состав французской армии, и арьергардом 2-й русской армии — казачьей конницей М.И. Платова.

Мирский замок для своего времени был мощным военным сооружением, где были применены почти все известные элементы средневековой фортификации и были воплощены местные традиции замкового зодчества. Строили его по проекту талантливого архитектора, который, скорее всего, был мастером из народа и владел художественным вкусом. Отсутствие хороших приспособлений не помешало зодчему создать первоклассное для того времени военно-инженерное сооружение и украсить его разнообразными архитектурными деталями. Большая насыщенность огневых средств при взаимном перекрывании секторов обстрела, постановка башен с расчётом ведения флангового огня вдоль стен, высокие, крутые валы с бастионами по углам делали Мирский замок первоклассным оборонительным сооружением своего времени.

На протяжении своего существования замковый комплекс в Мире неоднократно проходил восстановление и перестройку, однако данные процессы не внесли значительных изменений в его объёмно-плановую и композиционную системы. Вместе с тем, Мирский замок сохранил свои первоначальные стилистические элементы готики и Ренессанса, приобретя при этом новые уникальные напластования, характерные стилистике барокко и романтизма. Вместе с первоначальными стилевыми чертами они сформировали неповторимый облик замка, благодаря которому комплекс стал в один ряд с архитектурными памятниками Всемирного наследия. Мирский замок как один из самых узнаваемых замков Белоруссии размещён на купюре в 50 белорусских рублей.

Все элементы замка составляют целостную архитектурную композицию, что создаёт завершённый комплекс неповторимого сооружения, которое не имело себе подобных на землях Прибалтики, Польши и России.

С 1989 года филиал Национального художественного музея Беларуси. В 2011 году получил статус самостоятельного музея.

По состоянию на 2019 год в замке имеется гостиница, где могут остановиться туристы, ресторан и кафе. Билет в музей позволяет кроме посещения залов внутри замка обойти галереи и подняться в башни, где размещена своя часть экспозиции.

Посетителей очень много, мы с трудом нашли место на парковке. Что рассказать о самом замке? На наш взгляд — это лучший замок из всех, увиденных нами в Белоруссии. Отдельную экскурсию не брали, ходили самостоятельно, но нам очень понравилось. Мы очень долго ходили по залам, затем лазили по очень узким и крутым старинным лестницам, спрятанным в толще стен и башен. Во дворе, несмотря на погоду, давали представления реконструкторы. Они изображали отряд наемников-шотландцев. Оказалось, что во времена Речь Посполитой действительно в этих местах было много торговцев и наемников «шкотов», которые даже основывали отдельные поселения, а со временем и вовсе ассимилировались.

Спешить в обратную дорогу, чтобы успеть в Лидский замок, мы не стали — Мирский намного интереснее. Но вечером у меня была запланирована встреча, поэтому сильно задерживаться мы тоже не могли себе позволить. Немного прогулялись по территории, посетили часовню-усыпальницу Святополк-Мирских. Затем пообедали (или уже поужинали) в кафе напротив замка и двинулись в обратный путь.

Вернувшись в Лиду, я оставил семью отдыхать в гостинице, а сам ушел на встречу с краеведом, историком и писателем Леонидом Лаврешем. Он внёс огромный вклад в изучение Лидчины, написал 8 книг и более 200 статей. Именно благодаря Леониду я нашел первые зацепки в своих поисках о Савицких, а в изданной недавно его книге «Маламажэйкаўская царква: гістарычны нарыс»(«Маломажейковская церковь: исторический очерк») целая глава посвящена о. Льву Савицкому. Несмотря на то что Леонид сторонник неоуниатсва и православную культуру воспринимает как чуждую, к Льву Савицкому как к личности он относится с большим уважением хотя бы за то, что он первый сделал и опубликовал научное описание храма в Мурованке.

Перед встречей с Леонидом я немного волновался. Во-первых, он не разговаривает (вернее не пишет) на русском. На первых порах я часто обращался к нему с просьбой перевести ту или иную фразу с белорусского, он терпеливо переводил, но отвечал опять же на белорусском, только более простыми словами. Сейчас я уже практически свободно читаю и неплохо понимаю разговорную речь, но сам говорить на белорусском пока не могу. Во-вторых, я потомок православных священников, непримиримых оппонентов униатской церкви... Но мои опасения оказались развеяны с первого рукопожатия. Леонид оказался очень приятным собеседником, причем взаимные сферы интереса у нас нашлись не только в части изучения истории, но и в профессиональной деятельности — энергетике. Мы долго беседовали, сидя в уютном кафе за чашкой кофе. Леон много рассказывал о своем родном городе Лида. Напоследок мы обменялись работами — я передал распечатку своего очерка и пообещал держать в курсе дальнейших исследований, он подарил свою книгу о Маломажейковской церкви с автографом автора (естественно, на белорусском языке). Время было позднее, пора было расходиться, хотя, наверное, мы могли бы общаться намного дольше.

Всего за день проехали около 200 км.

День десятый (7 мая)

Сегодня Радуница, в Белоруссии официально выходной день.

Радуница — день первого после Пасхи общецерковного поминовения усопших в народной традиции восточных славян. В Русской православной церкви отмечается во вторник после Фомина воскресенья, на второй неделе после Пасхи. В народной традиции восточных славян — в воскресенье (на Красную горку), понедельник или вторник, в зависимости от региона.

Упоминается в источниках с XIV века. В некоторых местах так называлась вся Радоницкая неделя или Фомино воскресенье. На Украине, в Белоруссии и в Подляшье (Польша) Радуница называется Проводы.

В России этот праздник, если не забыт, то, по крайней мере, не имеет такого размаха, хотя, оказывается, есть отдельные области, где на региональном уровне так же, как и в Белоруссии, на Радуницу объявляют выходной день.

Наш путь лежал, естественно, в Мурованку. Приехать мы планировали к началу службы, но дорога заняла чуть больше времени, чем я рассчитывал. Перед нами «встала» машина ГАИ, которая очень строго соблюдала скоростной режим. При этом участок трассы Минск — Гродно находился на ремонте, и на многих участках стояло ограничение 40. Обогнать ведущую машину никто не решался, сзади плелась огромная колонна.

По приезде в Мурованку мы сначала заскочили на кладбище, поставить цветы и посмотреть, все ли в порядке. Вокруг могилы стояла свежевыкрашенная, обновленная ограда.

В храм мы приехали примерно к середине службы. Дочь наотрез отказалась идти внутрь и осталась гулять на улице, вскоре к ней присоединился сын и мы с супругой по очереди.

После службы начался крестный ход, народа собралось достаточно много — по нашей оценке более 70 человек. С молитвой мы дошли до кладбища, там о. Кирилл прочитал проповедь всем собравшимся и призвал тех, кто не шел крёстным ходом, а ждал на кладбище, в будущем обязательно присоединяться. После этого о. Кирилл освящал кладбище, подходя к каждой могилке. Больше всего нас восхитил церковный хор, его участники пели всю службу, затем всю дорогу до кладбища и ещё не меньше часа во время его освящения. Конечно, я не берусь говорить за всю территорию России, но на моей памяти у нас такого единого порыва в поминовении предков я не видел ни разу. Нам есть чему поучиться...

После освящения кладбища мы вновь вернулись к Храму. Нам пора было двигаться дальше, но уезжать совершенно не хотелось. Тем не менее пришлось прощаться с о. Кириллом и давать обещание самим себе вернуться сюда еще не раз. Затем заехали к Алле, в гостеприимный дом, ставший всего за пару дней таким теплым и почти родным. Вместе пообедали, обсудили дальнейшие планы, горячо попрощались и выехали в дорогу.

Проехали через с. Лебеда, где в строительстве храма принимал участие мой, пусть и не родной, но все же родственник Сергий Иванович Морозов. Затем заехали в с. Радивонишки, где в разное время в храме служили Александр Дружиловский (муж одной из дочерей о. Льва Савицкого) и Михаил Савицкий (сын о. Льва).

Храм святителя Николая Чудотворца в с. Лебеда. Построен в 1899 году из кирпича в виде корабля на средства, отпущенные из казны царским правительством. В 1900 году освящен. В 1903 году на приходе была открыта женская церковноприходская школа. В 1987 году храм был капитально отремонтирован.

Храм Успения Пресвятой Богородицы в с. Радивонишки. Построен в 1865-1869 годах из бутового камня в виде креста рядом с местом, где находилась ветхая церковь святой Анны. В годы «хрущевских гонений» на Церковь храм был закрыт и переоборудован в складское помещение. От бесхозяйственности и варварского отношения к зданию к началу 1990-х годов от храма остались лишь одни стены. В 1993-1998 годах храм был восстановлен

Дальнейший наш путь лежал к Виленскому озеру, мы заранее забронировали небольшой домик в деревне Заспорня.

По дороге заехали в город Молодечно, к храму Покрова Пресвятой Богородицы.

Храм построен в ретроспективном русском стиле. Представляет собой традиционную четырехчастную композицию: двухъярусная колокольня, трапезная, кубический основной объём, пятигранная апсида. Крыша основного объёма завершена восьмигранным световым барабаном, шатровый верх которого (как и у колокольни) увенчан маковкой. Храм освятили в 1871 году в честь Покрова Пресвятой Богородицы.

В период Первой Мировой войны все церковное имущество было эвакуировано вглубь России, в дальнейшем оно не было возвращено. Был поврежден церковный забор, но сам храм существенных повреждений не получил, хотя требовал реставрации.

В период с 1920 года по середину 1930-х храм был окончательно отреставрирован, при храме было создано православное братство.

В нем служили в разное время как минимум три моих родственника:

·          Николай Морозов

·          Иосиф Морозов

·          Авенир Билев

К нашему приезду в Молодечно храм уже был закрыт. Мы прошлись по территории и обнаружили за алтарем могилу о. Авенира и его матушки Татьяны Дмитриевны. Это для меня была очень неожиданная находка! Кроме того, мне подсказали, что в храме должен находиться настоятель. После нескольких попыток достучаться мне удалось увидеться и пообщаться с ним. Я успел кратко рассказать о себе и своих поисках, а от него получил в подарок книгу об истории храма, в которой несколько страниц посвящены моим родственникам, и благословение на продолжение поисков. Отец Виталий очень приятный собеседник, жаль, что у нас была возможность лишь перекинуться несколькими словами…

Из Молодечно мы поехали к месту ночёвки. Хозяева гостевого дома уже торопили нас, им очень хотелось скорее заселить гостей и продолжить празднование дома. Забегая вперёд, скажу, что эта ночёвка нам понравилась меньше всего за всю поездку. Начиная с постоянных нервных звонков: «Когда вы уже приедете, надоело ждать!?» Затем оказалось, что дом очень холодный и несколько электрических обогревателей ситуацию не спасают. Кроме того, по всему дому было много довольно безвкусных «рюшечек» в стиле украинской хаты (хозяева, действительно, оказались не белорусы, судя по номерам машины), ну и в довершение всего — ночью всем нам снились кошмары на тему погибших бойцов во время войны. В этих местах действительно велись ожесточенные бои...

Кухня в «хате».

Всего за день пройдено около 240 км.

День одиннадцатый (8 мая)

Как я уже отмечал выше, спалось нам всем очень тревожно и утром очень хотелось поскорее уехать отсюда. Что мы и сделали. Для начала заехали в Вилейку, немного погуляли по центру, сходили на рынок за свежими овощами и горячими пирожками.
Затем поехали в сторону озера Нарочь.

Объехали его по кругу, посетив Мядель и одноименный озеру городок Нарочь. Раньше он носил название Кобыльники и там в Ильинской церкви служил священником муж моей двоюродной прапрабабушки о. Аристарх Билев.

Ильинская церковь — памятник архитектуры XIX века в деревне Нарочи (Кобыльник) Мядельского района Минской области Беларуси, построенный из бутового камня в ретроспективном стиле.

Во время первой мировой войны в храме располагался немецкий госпиталь.

Затем мы поехали на явно выдающийся вглубь острова мыс Наносы. Там расположена эко деревня-гостиница. На проживание цены кусаются, а на экскурсию сходить стоит. Организаторы постарались максимально воссоздать сельский быт: стоят отдельные крестьянские избы и купеческие терема, у каждого дома есть хозяйство с курами, утками, кроликами. На территории действующие ветряные и водяная мельницы, пекарня, скотный двор, конюшня, манеж. Автомобили на территорию не пускают — либо ходить пешком, либо заказывать повозку. Мы, конечно, гуляли пешком. Обошли всю деревню, поднялись на ветряную мельницу, погладили животных, прогулялись на самый кончик мыса.

Дальше мы немного вернулись в сторону Вилейского озера, чтобы проехать вдоль берега и пересечь его по дамбе. Природа здесь очень красивая. Если бы не столь холодная и дождливая погода, мы бы наверняка остались тут на денёк-другой с палаткой.

Следующей точкой нашей программы была Хатынь. Мемориал впечатляющий и по масштабам, и по эмоциональной передаче. Гулкий, повторяющийся звон множества колоколов разрывает пространство, но вслед за этим вновь все поглощает тишина... Говорить не хочется.... Мы молча ходили, смотрели, слушали, читали и думали. Немного смазали впечатление шумные группы иностранцев и бегающие толпы гогочущих над примитивными шутками школьников. Наши дети идти отказались наотрез, вернее младший спал, а старшая осталась его охранять, заодно получив вожделенный планшет. Пусть так, ведь в вопросе воспитания ребенка важно не перегнуть палку, по крайней мере, я так считаю. В целом — Хатынь к посещению обязательна, но, на мой взгляд, мемориал в Красном береге все же в эмоциональном плане более сильный.

Время шло к вечеру, мы выехали в сторону Минска. Кроме заселения в гостиницу мне предстояла ещё одна важная встреча — с доктором исторических наук, профессором Сергеем Петровичем Стренковский. В этом году вышла его книга «Священно- и церковнослужители православных приходов Лидского и Ошмянского уездов в XIX-начале XX века», в книге упоминаются многие из моих родственников, а в качестве иллюстраций использованы в том числе и предоставленные мной фотографии. С Сергеем Петровичем мы познакомились в интернете на фоне общего интереса к предмету поиска. Он очень помог мне с некоторыми документами и, главное, с переводом наиболее старых дел с польского языка. Встретиться договорились у нас в номере.

Жену и детей я оставил дома, а сам помчался в магазин за продуктами для ужина. В результате к приезду гостей (Сергей с женой) подготовиться не успели от слова «совсем». Мне до сих пор очень стыдно, так как, закружившись в ежедневной суете и устав после дороги, я несколько растерялся и уважаемых гостей даже не напоил чаем. Сергей Петрович, если Вы читаете этот текст — ещё раз приношу свои извинения и надеюсь оправдаться в следующий приезд!

В результате мы очень душевно пообщались на разные темы. Кроме этого у нас был и более официальный повод для встречи. Во-первых, я забрал целую коробку книг — один экземпляр себе и много для дяди Вовы (о нем немного ниже). Во-вторых, Сергей приобрел для меня на белорусском аукционе книгу моего троюродного прадеда Льва Владимировича Савицкого «Православное кладбище Вильно», 1938 года издания. А я, в свою очередь, приобрел на российском аукционе медальон с изображением Жировицкой иконы Божией Матери для Сергея.

Лев Савицкий — родился в 1902 г. в г. Вильно. В 1923 году окончил Виленскую духовную семинарию, был рукоположен во диакона, а затем — во пресвитера. В течение 26 лет был сначала вторым священником, а затем — настоятелем Свято-Евфросиниевского кладбищенского храма в Вильнюсе. Составил опись захоронений на местном кладбище, а также описание могильных памятников и крестов. В конце 1930-х гг. упомянут как протоиерей. Во время Второй мировой войны, рискуя жизнью, составлял списки людей, которых фашисты расстреливали и хоронили у ограды его кладбища, и совершал их отпевание. С 1949 года до выхода за штат в январе 1978 года был настоятелем Виленского кафедрального собора. В 1963 г. окончил составление рукописи «Летопись церковной жизни Литовской епархии». Скончался 12 марта 1978 г. в Вильнюсе. Похоронен на Св.-Евфросиниевском кладбище г. Вильнюса.

После ухода гостей мы на скорую руку все-таки приготовили какой-то ужин и повалились спать.

За день проехали 270 км.

День двенадцатый (9 мая, День победы!)

Отмечать День Победы я запланировал в музейно-историческом комплексе «Линия Сталина», там намечалась масштабная историческая реконструкция. Времени до начала у нас было предостаточно, и мы решили сначала прогуляться по городу. По дороге в центр я «наудачу» позвонил о. Федору Кривоносу, автору множества книг по истории православия в Белоруссии. Одно из основных направлений в его научной работе — репрессии духовенства и подготовка документов для канонизации новомучеников. Как я уже писал выше, под арест попадали и мои родственники. В книге о. Федора «У Бога мертвых нет» есть упоминание о Михаиле Савицком и ссылка на переписку с его потомками. Меня очень интересовали эти письма. Несмотря на расшатавшееся здоровье, о. Федор согласился меня принять. Писем, к сожалению, он не нашел, но зато подарил две своих книги с автографом и дал добрые напутствия в дальнейших поисках.

Проехав через весь город мы, наконец, выехали в сторону «Линии Сталина». Не порадовали две вещи: огромная толпа народа (но этого следовало ожидать) и очень дорогой входной билет. На территории я с детьми пошел занимать удобное для просмотра место, а супруга — просто гулять по территории. Пока ждали начала, сын, сидя в рюкзаке-переноске, заснул. Разбудили его взрывы и автоматные очереди. Всю реконструкцию он просидел у меня на руках, крепко прижавшись к плечу. Все кроме этого момента мне очень понравилось! По сравнению с масштабами реконструкций, виденных мной до этого, тут действие отличалось в разы: миномётный обстрел со взрывами, мотоциклы, автомобили, танки и другая бронетехника. Людей задействовано не меньше 300 человек, причем не только из Белоруссии, но и из России, Украины, Германии, Польши, Чехии и даже Китая. Лично я нисколько не пожалел, что приехал сюда. Затем мы подкрепились шашлыком и погуляли по территории. Сын был в восторге от огромной военной техники и уходить никак не хотел, но было очень холодно, и мы засобирались в машину.

После этого мы вернулись в Минск. Снова проехали по городу, прослушав экскурсию аудиогида. Затем отправились гулять пешком по историческому центру.

К концу прогулки сын «немного» устал:

Мы хотели еще посмотреть салют, но сил не хватило — поехали в гостиницу.
Ночевать устроились в двухместный номер гостиницы министерства экологии. Договорились разделить детей по кроватям, но утром я проснулся так:

Надеюсь, хоть супруга выспалась )))

Всего за день проехали чуть больше 100 км.

День тринадцатый (10 мая)

Составляя изначальный план поездки, я предполагал после Дня Победы съездить на Браславские озера и хотя бы полдня отдохнуть с палаткой перед обратной дорогой. Но, как назло, весь отпуск погода была совершенно не майская, и ночевать в палатке с детьми мы опасались. Во-вторых, на днях мне позвонил Николай Шуканов и сообщил, что нашел контакты внука о. Иосифа Морозова. Это обстоятельство и определило наши планы — снова едем в Жлобин!

Первую половину дня мы все же посвятили прогулке по Минску. Снова прошлись по историческому центру, уже тихому — без праздничной суеты. «Разорили» сувенирные лавки и несколько продуктовых магазинов — погрузили в багажник целый ящик восхитительной тушёнки, несколько бутылок «зубровки», конфеты и прочие гостинцы. Кроме этого мне удалось найти в продаже книгу Дениса Лисейчикова «Святар» — это очень серьезный труд о священниках Белоруссии, книга была просто необходима мне для дальнейшей работы.

Дальше мы долго пытались найти место, чтобы пообедать, но в результате обошлись простым фастфудом.

По дороге остановились в Бобруйске, осмотрели остатки крепости. Похоже, ее тоже планируют восстанавливать, но пока руки дошли только до консервации.

Бобруйская крепость — историческая крепость в городе Бобруйске. Строительство начато в 1810 году, крепость сыграла существенную роль в Отечественной Войне 1812 года. В 2002 году памятник истории и архитектуры «Бобруйская крепость» был внесен в Государственный список историко-культурных ценностей Республики Беларусь и отнесен к ценностям республиканского значения.

До Жлобина добрались уже под вечер. В первую очередь заселились в гостиницу, в ту же, в которой уже ночевали, только в другой номер — с видом из окошка на храм, о котором я уже рассказывал.

Семья осталась отдыхать, а я помчался на встречу со своим четвероюродным дядей Алексеем. Познакомившись, мы в первую очередь съездили на кладбище, где я зарисовал схему прохода к захоронениям. Затем долго сидели в беседке у дома и общались. Я переснял старый фотоальбом И.Н. Морозова, открыл для себя много новых фактов. Так время незаметно подошло к позднему вечеру, и я поспешил в гостиницу.

Проехали за день 220 км.

День четырнадцатый (11 мая)

Пришла пора двигаться в сторону дома. Мы с супругой не любим ездить одними и теми же дорогами, поэтому решили проехать через Гомель и Киевское шоссе. По плану мы хотели добраться до Подмосковья и там заночевать на даче у дяди Вовы. С ним заранее договорились о встрече для передачи целой коробки книг С.П. Стренковского и ночёвке. Далее я планировал проскочить Москву ранним утром и в тот же день быть дома. Но по факту свой маршрут мы опять подкорректировали.

Утром ещё раз проехались по Жлобину и заглянули на работу к моему троюродного брату Павлу. Вскоре уже гуляли по Гомелю. Так как его не было в изначальном маршруте, я не читал по городу никакой информации. По наитию мы заехали к дворцу и, насколько позволяло время, погуляли вокруг него.

Гомельский дворцово-парковый ансамбль — памятник природы республиканского значения, памятник архитектуры Гомеля 2-й половины XVIII - середины XIX веков, комплекс памятников природы, истории и архитектуры. Протянулся на 800 м вдоль правого (высокого) берега реки Сож. В состав Гомельского дворцово-паркового ансамбля входят:

• городище древнего и средневекового Гомеля X-XVIII вв. с сохранившимися элементами естественного и исторического ландшафта;
• дворец Румянцевых и Паскевичей XVIII-XIX вв. ;
• парк XIX в.;
• собор святых Петра и Павла начала XIX в. ;
• часовня-усыпальница семьи Паскевичей второй половины XIX в. ;
• Зимний сад с башней обозрения — бывший сахарный завод XIX в. ;
• комплекс хозяйственных построек XIX в. на территории парка, включающих административное здание ;
• прилегающая заречная парковая зона с её естественной средой;
• планировочная структура центральной части города с исторической трассировкой улиц и памятниками архитектуры XVIII - начала XX в.

Погода позволяла, но задерживаться было нельзя, и мы поехали дальше. На обед купили шашлыка на импровизированной ярмарке в центре города, там же взяли с собой кое-что из белорусских продуктов в запас.

На границе нас остановили первый (и единственный!) раз за всю поездку, но ограничились лишь проверкой паспортов.

Киевское шоссе оказалось много проще Минского и «лететь» по нему быстро получалось не всегда. Что запомнилось, так это очень редкие населенные пункты. Иногда даже становилось немного не по себе от понимания, что в случае необходимости дойти до ближайшей деревни будет крайне непросто. Ехали с минимальным количеством остановок. Пока младший спал, удалось проехать больше 400 км за один присест.

Ближе к Москве начались пробки, куда без них... До дяди Вовы мы добрались ближе к полуночи, и тут оказалось, что сын уже улёгся спать в ночь, а я, наоборот, вполне себе бодр и весел. Поэтому решили не ночевать, а «проскакивать» Москву ночью, чем, конечно, немного обидели дядю. Реабилитироваться пытались гостиницами и рассказом о нашей поездке за поздне-ужинным столом.

Познакомились мы с Дядей Вовой в интернете около года назад. Он тоже занимается изучением истории семьи и, надо отметить, сильно преуспел в этом вопросе. Сначала у нас оказались общие интересы в предмете поиска. Затем появилась гипотеза, что мы можем быть друг другу дальними родственниками. А затем мы эту гипотезу подтвердили документами! Дядя Вова за год до нас так же путешествовал по Белорусии по памятным местам, и ему было с чем сравнить наш рассказ.

Около часа ночи мы выехали. Лететь по пустынным улицам ночной Москвы оказалось невероятно приятно! При случае теперь буду планировать поездки именно так.

Ближе к Покрову меня начало клонить в сон. Виной тому Макдональдс, в котором заспанная «свободная касса» не смогла налить кофе. Часам к трем утра кое-как дотянул до Петушков. Там в знакомой по командировкам гостинице нам предложили люкс за полцены, чем мы и воспользовались.

Проехали за день около 900 км.

День пятнадцатый (12 мая)

Ехать от Петушков до Нижнего Новгорода всего около 4 часов, поэтому мы позволили себе как следует выспаться и не спеша позавтракать. Кроме этого решили воспользоваться моментом и заехать на Покрова на Нерли. Наверное, тысячу раз проезжали мимо, и никогда не хватало времени заехать! Погода, наконец, располагала к прогулке, и мы с огромным удовольствием прошлись по Боголюбовскому лугу. Храм, знакомый с детства по картинкам в учебниках, конечно впечатляет.

Покрова на Нерли — небольшой белокаменный храм, расположенный в российской глубинке, является одним из самых узнаваемых символов России. Церковь отличается изысканными пропорциями и является одним из самых известных и значимых памятников православного зодчества на Руси. Кроме того, Покрова на Нерли имеет необычную историю. И ежегодно к церкви пешком от села Боголюбово идут тысячи паломников, чтобы увидеть прекрасную церковь на берегу реки (которую часто сравнивают с плывущим по волнам лебедем), чтобы прикоснуться к русской истории.

После прогулки помчались домой, отдыхать, раздавать родным и друзьям гостинцы, приводить в порядок после поездки себя и машину.

За день проехали: 320 км.

Вот такую минибиблиотеку я привез с собой из поездки.

Общий километраж поездки: около 5000 км.

Общие впечатления о поездке:

Я уже писал в начале, что именно этот маршрут вряд ли кому-то будет интересен, но, надеюсь, вам понравится сама идея поездки по местам, связанным с предками в сочетании с посещением основных достопримечательностей местности.

Если говорить о самой Белоруссии, то лично нам страна очень понравилась! Первое, что бросается в глаза, — это чистота и порядок. Мусора нет ни вдоль основных трасс, ни в глубинке. Все поля обработаны. За лесами виден уход, по крайней мере, с дороги все чисто. Вдоль трасс множество организованных мест отдыха, все обустроены и обслужены, останавливаться на них одно удовольствие.

О дорогах:

В отчётах я читал про идеальные, почти европейского уровня дороги в Белоруссии, однако оказалось это не совсем так. Основные трассы — да, близки к идеалу. На второстепенных встречаются и трещины, и ямочный ремонт, но, в любом случае, дороги в стране на твердую пятерку! Как ни странно, самые плохие дороги мы встречали ближе к столице — в Минской области. Ещё немного о дорогах: за проезд по платным трассам гражданам РФ платить не надо. Вдоль дорог много камер, я старался не превышать скорость, но допускаю, что пару раз мог попасться. Штрафы не приходили. Но это, конечно, не руководство к действию! Очень порадовали некоторые дорожные знаки. Про опасности все ясно и доходчиво:

С переходами тоже все наглядно:

А вот с этим знаком я долго ломал голову… Что же он может значить?

Решил проверить, свернул с трассы, а там:

Ну, а это — просто шедевр №1:

Через 600 метров действительно было болото с двух сторон от дорожного полотна.

О людях: за всю поездку нам встречались только добрые, открытые люди, готовые пообщаться и помочь в любой ситуации (ну разве что, за исключением девушки в кассе Лидского замка).

О культуре: больше всего нас впечатлила грандиозная по своим масштабам государственная поддержка культуры. Повсюду идёт реконструкция замков и дворцов, музеи существуют на муниципальные средства и при этом не выглядят нищими, как у нас. И даже те развалины, до которых ещё не дошли руки, находятся под присмотром и заботой. Хочется верить, что причиной тому не только строгие законы.

Про язык: язык не понятен только первое время. Буквально через пару дней белорусская речь воспринимается как местный диалект. Хотя, конечно, периодически встречаются смешные для нас слова. В части правописания иногда кажется, что белорусский — это неграмотный русский. Вот, например:

И не говорите, что это албанский!

О церкви: Заброшенных храмов мы не увидели ни одного, даже деревянные церкви в большинстве своем находятся в хорошем состоянии и используются по назначению. Ещё мы отметили достаточно большое количество молодых священников, все они отличаются активной жизненной позицией, открыты к общению и, по глазам видно, действительно «горят» за идею, а не просто ходят на работу.

Про природу: из животного мира, пожалуй, нас больше всего впечатлили аисты. Они повсюду! Проезжая через небольшую деревушку, можно насчитать более десяти гнезд на столбах (кстати, основание для гнезд на верхушки столбов ЛЭП устанавливают специально). Сами птицы просто величественны! Они привыкли к уважению со стороны людей и совершенно не боятся их. Каждый раз, когда мы видели семью аистов — приходили в состояние детского восторга!

Других животных тоже много, особенно осторожно надо быть с наступлением сумерек. Косули на дороге — обычное дело.

Из растений нам очень понравились бескрайние желтые поля, уже только ради этого стоит съездить в Беларусь весной.

Про инфраструктуру: по всей территории Белоруссии раскидала целая сеть агроусадеб (от экотурбаз до обычных деревенских домиков). Место ночёвки найти, в общем то, не сложно, но в выходные и праздники все же лучше бронировать заранее. А вот в плане ночёвок с палаткой — проблема. Большинство самых красивых мест входят в национальные парки или заказники, там палатки ставить нельзя. Кемпинги иногда стоят так же, как недорогие гостиницы, и работают, как правило, сезонно.

Одна из серьезных проблем, с которой я столкнулся — это интернет. Мной была куплена местная симка, и каждое пополнение баланса становилось целым приключением: то я носился по городу в поисках «инфокиоска» (я представил его себе как газетный киоск, типа «Союзпечать», а оказалось, это обычный терминал), то стоял в огромной очереди на почте, то делал перевод через банк... В принципе, есть и он-лайн приложения для оплаты, но с ними у меня тоже подружиться не получилось. Интернет отключали раньше, чем я успевал пополнить баланс через приложение.

Деньги я нигде специально не менял, просто снимал нужную сумму в банкоматах, мой банк комиссию за это не берет. Хотя в подавляющем большинстве случаев наличные не требуются, принимают карты.

Резюмируя свой отчёт в двух:

1. Спасибо, что вы дочитали! Надеюсь, ваше и мое время было потрачено не зря.
2. Берегите память о предках, рассказывайте своим детям истории о их жизни, показывайте места, с ними связанные. Не сразу, но потом, я уверен, дети скажут вам за это большое спасибо!
3. А что касается поездки в Белоруссию в целом, могу сказать только следующее: «У Беларусі добра, рэкамендую ўсім!»

P.S. Заинтересовавшимся историей моих предков выкладываю ссылку на очерк по истории семьи.