Путешествие из Сибири в Абхазию, или Как я помогал Путину возрождать СССР

 Или взять пластиковые карты, которые очень удобны и заменяют деньги. Но у меня есть знакомая семья, которая пользуется только живыми деньгами, а не картами. Они понимают, что эти «удобства» ведут к нашему закабалению. И чтоб противостоять этому, они не выходят на баррикады, а просто не пользуются этими изобретениями. Как и многими еще другими. И вообще ждут времен, когда ничего нельзя будет купить за деньги свободному человеку. Потому у них свой дом с печкой, корова, запасы на зиму…

Подобную семью я как раз встретил в эту поездку в Волгоградской станице Перекопское. Только они зашли еще дальше, у них тоже есть и коровы, и все запасы на зиму, а еще они приобрели дизельную мини электростанцию. А дизельную потому, что она не испаряется и топливо в ней долго не портится. Не надеются люди сегодня на государство, а только на себя и своих ближних — и правильно делают. Понимают суть этого государства. У которого много лиц, и какое из лиц будет показано, когда возникнет очередной кризис или обвал, этого никто предугадать не может. Потому, если ты умен, и хочешь сохранить жизни своих детей, перестрахуйся, а не будь наивным городским, уподобившимся барану, полностью зависимому от своего хозяина.

В дороге теперь ем то, что насобирал в Абхазии, что Бог послал. Хурму, она мягчает, и в день штуки по три приходится съедать. Также раскрывшийся гранат тоже штучки по три в день съедаю…

Заехал в станицу Клетчатскую, это районный центр, фактически небольшой город. Здесь шли серьезные бои под Сталинградом, потому огромное количество мемориалов. На местную детвору это должно влиять. И в школах здесь учителя не должны забыть о патриотизме… Сейчас мимо шли двое, один подросток, второй поменьше. Маленький что-то выругался грязно. Я покачал головой, говорю: «Какой у вас красивый язык».

Тот, что постарше: «А это не я». Совесть осталась, память предков в нем живет. Как мне один ветеран Великой Отечественной войны говорил, что он за всю войну ни одного мата не слышал. И я ему верю. Потому что в студенческие годы занимался горным туризмом и старшие товарищи нам говорили, чтоб мы не ругались в горах, потому что духи гор за то наказывают, можно легко погибнуть. И мы понимали, что это не пустые слова. В экстремальных условиях все иначе работает.

В Клетчатском зашел в здание администрации. Администраторша посоветовала посетить их музей и позвонила к ним. Музеем оказалось здание, на котором висит фото Шукшина. Работница музея скажет, что здесь, действительно, снимался последний фильм с участием Шукшина «Они сражались за родину» и Шукшин в результате реально погибнет. Скорее всего, его убили. Уж очень он был свободолюбив и неугоден этой системе и власти. Скажете, что нет доказательств , но и Бурков, и Мария Федосеева-Шукшина намеками о том говорят, скажи они открыто и их бы не было. Георгий Бурков, кстати, вскорости уйдет. Отравили В. Шукшина на корабле, где они жили во время съемок.

Кстати, у Шукшина фамилия оканчивается на —ин, а есть достоверная информация, что это окончание в основном еврейских фамилий. Но Шукшин — это, похоже, одно из немногих исключений.

Директор музея дала телефон священника, точнее монаха, который восстанавливает старинный храм. До него еще 40 километров. Еще она сказала, что деревни, где проходили съемки фильма, теперь не существует, но там теперь мемориал и каждый год проводится фестиваль памяти Шукшина, как и у нас в Сростках на Алтае. То есть народ помнит своих истинных героев. Без лишних напоминаний.

Еду к этому монаху в станицу Перекопская. Как окажется, недалеко от них есть монастырь, он от этого монастыря восстанавливает огромнейший старинный храм. Точнее, он его отмаливает, и один работник строит под его руководством. Может, в другое время бывают и другие строители, но я не видел, теперь их не было. Работы здесь проделаны серьезные и еще большие требуются. Храм очень большой, каменный и холодный.

Кстати, вспомнилось. Когда сегодня разговаривал с представителем администрации, к ней подошел подчиненный и сказал, что какие-то люди не хотят прививаться от короны, какие карательные меры к ним применять… Теперь, после внезапного окончания коронавирусной эпопеи, а это произошло только благодаря войне, мы уже понимаем, что это было бактериологическое искусственно выведенное оружие. И даже не верится, что это было, а ведь они нам дали только передышку и вскоре вернутся к этим эпопеям вновь. Недавно слышал, что по прошествии года после «окончания» коронавируса, сообщают, что детская смертность в одной из европейских стран в сотни раз выше у тех детей, кто был привит, чем у непривитых.

Ясно одно, что те, кто придумал корону, ставили перед собой глобальную цель — сокращение населения Земли, но люди стали возмущаться, особенно в крупных городах, и к желаемым им результатам это у них пока не привело. У нас в семье один человек тоже привился, сработала реклама. Что будет далее с его здоровьем? В Москве я видел целые очереди к автомобилям скорой помощи у метро, где людей массово прививали.

Директор музея сказала, что они все привитые, а иначе на самоизоляцию иди и выживай как знаешь. Это как старцы говорили, что наступят времена, когда в магазин не будут давать ходить, все будет по разрешению. Как было при короне. Первое апробирование они уже провели. Ну, что же, господа хорошие, последние времена приближаются.

В станице Перекопская при храме я проживу пару дней, очень устал от поездки.

Архиерейское место

Когда я заехал на территорию храма, то остановился где понравилось, но отец Стефан сказал, чтоб машину я переставил, потому что поставил ее, оказывается, на архиерейское место. В церкви, как в армии, существует своя строгая иерархия, здесь тоже служат. Только в армии служат Родине, тут служат Богу.

Принявший меня отец Стефан прекрасно понимает, что сегодня происходит в мире, но не распространяется, как все разум имеющие, одним словом, записывать за собой он не разрешил. Зафиксировал лишь несколько моментов, что в памяти остались.

Он сказал, что 90 процентов молока в магазинах произведено из пальмового масла. Мы это все знаем, но как-то поверить до конца в то не можем, а если б поверили, то перестали б ходить в магазины и особенно супермаркеты. У нас в Томске есть фирма «Деревенское молочко», про которое слышал, что оно настоящее молоко использует, оно и в самом деле дороже всех остальных. Его в некоторые магазинах можно вечером по уценке купить, других фирм почему-то не уценяют. Как сказал отец Стефан: «За границей пальмы много, на всех хватит».

Зачем пальму использовать? А за тем, чтоб нас с вами сокращать, как от этой вакцины, сразу не умрем, но болеть будем и подорвем иммунитет, а значит, долго не проживем.

Молоко это лишь один из примеров. Скажете, а что делать? Ведь это один из основных продуктов. Чуть мозг включи, и все у тебя будет. Всегда есть выход. Можно еще на розлив брать, там, как правило, настоящее, хотя лучше тоже спрашивать, откуда оно и хорошо бы съездить к ним, посмотреть, или брать у конкретного фермера, многие из них развозят по городам, имеют свои точки, а кто-то даже бегает по квартирам каждый вечер. Что не сделаешь, чтоб спастись в наше время, когда все натуральное уничтожается и село целенаправленно уничтожается во всем цивилизованном мире. О некоторых из этих фермеров я пишу. Делаю еще книгу бесед с фермерами и вообще с людьми, живущими на своей земле и от земли. Когда появляется финансирование, продолжаю работу над этой книгой. В этом году выходил на заместителя губернатора по сельскому хозяйству, но пока ничего не получилось. Сейчас у нас сменился губернатор, попробую на него еще выйти.

Еще отец Стефан сказал о Сталинграде, что я уже слышал от ветерана войны. Что Сталинград был назван аж в 1925 году, когда Сталин был никто. Тогда была угроза голода, купцы приберегли хлеб, чтоб организовать голод и потом заработать на этом. А Иосиф Сталин был главнокомандующим, — сказал отец Стефан, — он узнал об этом, башки кому надо посворачивал, потому голода не случилось и город был спасен. И по просьбам трудящихся город Царицын еще в далеком 1925 году переименовали в Сталинград.

Ленина и Сталина часто сравнивают, а они абсолютно разные, — говорит отец Стефан, — Ленин развалил Русь, а Сталин ее созидал, хоть и ценой большой крови.

Также сказал, что не надо все на Сталина спихивать, как теперь делают, тогда очень много было подводных течений, — не надо забывать, что в результате революции пришли к власти не очень русские люди. Ленин, Троцкий… с этой целью приехали из-за границы. Сталин в конце 30-х стал уничтожать именно тех, кто до того уничтожал русский народ.

Есть такое выражение, сказал отец Стефан: историю пишут победители. Кто у нас сейчас у власти, а это далеко не сталинисты, потому Сталина они всячески оболгали.

Еще отец Стефан сказал: какой смысл в Москве жить, чтоб там пластиковую еду есть, работать с утра до вечера и детей не видеть. Одна из таких поумневших семей к ним теперь переехала, отец Стефан у них козье молоко покупает.

Рассказал анекдот, созданный на основе патерика. Игумен заходит к молодому монаху, а тот в ложке на свечке яйцо жарит.

Игумен: Ты что делаешь?
— Извини отче, бес попутал.
А бес из-за печки выглядывает и говорит:
— Врет, до такого даже я б не додумался.

Отец Стефан был простывший, кашлял постоянно. Храм у них неотапливаемый, в прошлый раз он два с половиной часа служил, вот и простыл. Епископ сказал, служить надо, а то храм не восстановим.

После разговора отец Стефан взял веник, посадил на него большого жука и выпустил его в окно, чтоб не убивать божью тварь, не брать лишний грех на душу.

Заговорил с ним о томском спонсоре, который производит пиво и занимается благотворительностью. Как к таким вещам относиться.

Он ответил:
— Что в том плохого. Человек выпускает пиво и помогает храму, что он плохого делает? Он не паленой водкой торгует, а честно платит налоги и честно какую-то часть отдает на благотворительность. Он что кого-то специально спаивает, бегает за каждым и в рот заливает. Или ты идешь и сам покупаешь. Нет греха в винопитии, есть грех пьянства. Нет греха в деторождении, есть грех блуда. Нет греха в еде, есть грех в обжорстве. Вот баснописец Крылов от чего умер. Страдал от обжорства, объелся и умер. Не надо сваливать со своей головы на чужую. Все во мне, а не в магнате, который пиво производит. Как у нас говорит один: Нет ни одного хорошего дела, которое нельзя было бы испоганить.

В станице Перекопской я также познакомился с семьей, которая приехала из Подмосковья, он серб, она русская. Создали семью и здесь решили поселиться, потому что у городов нет будущего. Ему не нравится, что русские не дружный народ, у них в Сербии часто встречаются, праздники вместе проводят, тут этого нет. Режиссера сербского Кустурицу он недолюбливает. Говорит, кто бы у власти ни стоял, он за того обеими руками. Прямо как наш Никита Михалков — видимо, это особенность крупных режиссеров, ладить со всеми.

Далее ускоренно возвращаюсь домой, то есть в Сибирь.

Моя задача как путешественника оказаться в нужное время в нужном месте, а Господь сам подведет мне нужного человека.

Расскажу еще об одной встрече, которая произошла под Тюменью в селе Слобода-Бешкиль, где познакомился с Перминым Владимиром Леонидовичем.

Отрывки из беседы с потомственным казаком Перминым В. Л.

Коронавирус — это, конечно, же война бактериологическая, это ежу понятно, а не болезнь. Потому что идти традиционной войной, все разрушать это очень накладно. Как я борюсь с ними? Махать шашкой теперь бесполезно, мы в храм ходим всей семьей, это теперь главное наше оружие. Еще кадетов воспитываем...

Хозяйство держим — две коровы у нас, полсотни овец, свиньи, потому что есть магазинское в наше время уже нельзя. Я всегда держал хозяйство, и мои родители обязательно держали. Какое б ни было советское время, сегодня его ругают, но тогда на селе все скот держали. А если не держать хозяйство и есть эту химию, то на одни таблетки работать потом всю жизнь будешь.

У меня двое детей, но у одной моей дочери шесть детей, живут они по соседству, и хозяйство мы держим общее, на две семьи. Старшие внуки нам хорошо помогают по хозяйству.

Трактор свой есть. И свой конь есть. Есть кошелка, есть сани — на масленицу ребятишек катаем.

Тяжело, конечно, на земле работать, но это во все времена так было.

У старшей дочери шесть детей. По закону сегодня с ребенком можно сидеть до трех лет. Она почти не работала, потому что дети у нее в садик не ходили. У младшей дочери пока трое детей.

Вот смотрите, говорят, в России все плохо. Но если в Европе храмы закрывают и сдают под офисы, то, например, в нашем районе за последние годы открыли с десяток церквей.

По образованию я простой водитель, но, когда люди попросили, тяжкое время было в конце 90-х, я 6 лет проработал главой администрации, потом ушел, не стал дальше, снял свою кандидатуру. Потому что там свои обстоятельства, в политике не бывает честных. Вранье это, все равно замараешься и через совесть будешь постоянно переступать. Здесь мне теперь честным человеком проще остаться.

Политикой я мало интересуюсь, телевизор редко смотрю, там ложь одна.

Одно время кричали везде, вот трагедия великая, увеличили пенсионный возраст. А ведь раньше пенсии вообще не было и дети ухаживали за своими родителями. Я считаю, что нет в том ничего плохого, потому что пенсии вообще может не быть. И тогда сегодняшние родители будут задумываться, а сколько детей рожать, одного или пять и делать ли аборт. Потому, что, когда пять детей, шансов больше, что один из них потом возьмет к себе жить своих престарелых родителей.

УВЕДОМЛЕНИЕ!

Должен предупредить, что мнения автора и его собеседников, высказанные в этой статье, не обязательно совпадают с официальной.

КОНЕЦ

ВНИМАНИЕ!

Уважаемые читатели!

Когда вы читаете этот очерк, его автор Андрей Сотников совершает очередную патриотическую экспедицию Томск—Дагестан—Чечня.

Финансы автора очень ограничены, приходится на всем экономить. Если читатели смогут поддержать, заеду еще в Донбасс, проеду по границе или куда пустят.

Если не получится въехать в этом году в Украину, на весну будущего года планирую проехать Дальний Восток, исследовать вопрос, останется он России или будет в ближайшие десятилетия поглощен Китаем.

Как поддержать экспедицию, смотрите на сайте путешественника и паломника Андрея Сотникова spasi-hram.ru в разделе «Помочь проекту».

Новости из экспедиции смотрите на страничках автора в Одноклассниках, ВК или Телеграмме или сайте спаси-храм.

Пожертвование также можно перечислить с любого банкомата на карту OTP банка

N 2201 9603 0111 8731  для Андрея Владимировича Сотникова (на экспедицию). Высылая деньги, пожалуйста, указывайте ваше имя.

В экспедициях работаю над созданием циклов статей и фильмов на темы:

• о последних участниках и ветеранах Великой Отечественной войны, благодаря кому мы с вами живы и живем в России;
• о фермерах и крестьянах — тех, кто остался жить на селе и возрождает русскую землю;
• о многодетных семьях — кто в наше непростое время имеет большие, а значит счастливые семьи...

ДОСЬЕ:

Андрей Сотников за два десятка лет совершил более двадцати экспедиций на скутере и небольшом мотоцикле, автомобиле, проехав Крым, Украину, Молдавию, Приднестровье, Армению, Грузию, Беларусь, Сахалин, Монголию… — написал сотни очерков и статей, которые вышли в «Огоньке», «Русском доме», «Совершенно секретно», «Природа и человек», «Томской неделе» и т.д.

Вы можете заказать почтой книгу путешествий и паломничеств Андрея Сотникова «Быть русским», где объединены все очерки за 10 лет и книгу бесед с ветеранами В О войны «Правда ветерана» и фильмы. Высылается по предоплате. Подробности — по телефону или эл. почте.

Все статьи А. Сотникова в «черновой» редакции можно прочитать на сайте DROM, набрав в Гугле «Сотников дром».

Как связаться с путешественником, заказать книги и фильмы:

a_sotnikov (собака) rambler.ru

тел. 8 953 913 91пятнадцать, 8 952 160 41 8три

Почтовый адрес: 634050 Томский район, Богашевский сельсовет, село Петухово, ул. Новостройка, 12. Сотникову Андрею Владимировичу.

Стоимость полного комплекта (две книги и пять фильмов) — 1900 руб.

ВЕСЬ ДОХОД ОТ ПРОДАЖИ КНИГ И ФИЛЬМОВ ИДЕТ НА СЛЕДУЮЩИЕ ПАТРИОТИЧЕСКИЕ ЭКСПЕДИЦИИ ПРОЕКТА «СПАСИ-ХРАМ» И СОЗДАНИЕ ФИЛЬМОВ С УЧАСТНИКАМИ ВОЙНЫ, МНОГОДЕТНЫМИ СЕМЬЯМИ И ФЕРМЕРАМИ.

Спонсоры и благотворители экспедиций Андрея Сотникова и проекта «Спаси-храм» за 25 лет:

Царев А. В.— Москва, генеральный спонсор

Кляйн И. Г. — Томск

Горячев А. — Москва 2013 г

Т. Мераби — Новосибирск, генеральный спонсор экспедиции 2016 г

Петкевич С. Ю. — Боярка (Украина)

Резников М., Семкин В. — Томск

Шаповалов А.

Елизавета

Евгений и другие.

Приложение 1:

Штрафники пленных никогда не брали

Беседа с участником В О войны Лугачевым Александром Дмитриевичем (поселок Молчаново)

Работая над книгой о ветеранах великой отечественной, я познакомился в Молчаново с поисковым отрядом «За Родину», которые не только ездят на места былых сражений, искать и откапывать истинных героев той великой войны, но, что особенно важно, они не первый десяток лет записывают рассказы живых свидетелей тех лет, живых ветеранов. Некоторые из них обязательно войдут в наш сборник.

Что вам про войну сказать? Война началась, мы же еще пацанами были. Конечно, все напугались, особенно взрослые, ведь так неожиданно все было. Нам пропагандировали и по радио и везде: ничего не будет, мы договор с ним, пакт о ненападении заключили. К нему от нас пошли эшелоны с зерном, а он уже на нас железо сыпет. Где же здесь справедливость.

Теперь говорят — надо было не так с ними обращаться... А кой черт их звал сюда, я просил, вы просили. А если пришли, получайте по заслугам. И нечего на нас обижаться, что плохо с пленными обращаемся, ну а как еще. Я тебя не звал. Ты пришел не чай пить. А пришел уродовать все, ломать, насиловать... Вот в Бобруйск мы заходили, девочка лежит вся разодранная, разорванная, — ну ты понимаешь. Как его после этого, по головке гладить, чаем угощать. А поэтому каждый из бойцов, кто видел это, он при любом желании не будет прощать. Пусть это был румын или венгр. Он враг, он пришел нас поработить, а мы встали на защиту своего Отечества и таких детей и женщин. Сколько он натворил бед, за тысячу лет не рассчитаешься, и вряд ли кто забудет такое.

Такая у штрафников была дисциплина

Воевал я на Втором Белорусском фронте. Командовал фронтом Рокосовский, мужик хороший, тот же самый солдат. Военноначальник есть военноначальник — с нас не требуют, с нас ничего не добиться. Дезертиров в наших частях особо не было, или чтоб кто-нибудь спаниковал. А я же воевал в штрафном, там и без этого хватало. У нас такого не было, что я встал, а ты будешь сидеть, — я тогда тебя шлепну, безо всякого суда и командира. Поэтому этого у нас не было. Если я поднялся, и ты поднимайся, такая дисциплина была у штрафников.

Назад ты тоже не побежишь, потому что там три-четыре станковых пулемета стоят. А вот сказали эту стену или дверь пробить, значит ты пробивай ее хоть лбом, а назад не оглядывайся, там тебе делать нечего.

Когда началось Курско-Орловское сражение, нас подвели под Белгород, сосредоточили и сказали: Дальше вам, ребята, ходу нет. Только здесь, вот мы здесь и стояли. Если будете въезжать в Белгород, там сейчас на левой стороне пушка стоит, это наши красавицы, этим мы и били немцев.

А награды они все дорогие, потому что они заработаны солдатской кровью. Солдат не за награды воевал, он воевал за свою Родину, за своих близких и детей.

Ну, а после войны я работал в Томске, а в 53-м году переехал в область. И с тех пор здесь и живу. Работал механиком, комбайнером, шофером, все специальности в сельском хозяйстве прошел. Теперь есть своя машина, а ездить не могу и неохота.

Мне предлагали переехать в Томск. Я сказал: Не поеду. Приехал я сюда, здесь мой последний станок, здесь я и умру. Нам всего хватает. Спасибо государству. Помогает. Места нам в квартире хватает, не в бегова бегать. Мы и этим довольны. На кусок хлеба государство плотит. Квартира тут теплая. Живем. День ходишь на одной ноге, потом на другой, эту лучше не трогать.

Почему решил на фронт попроситься

...Почему я решил попроситься. ...Дело было по молодости. Мама у меня была, конечно, я же не от сосны родился. Я ее уже потом только видел. А тогда я был сам себе, а сам себе что получается. Как хочу, так и ворочу. Начал воровать, сперва помаленьку, потом попал в «хорошую» компанию, началось по много и в конце концов загремел в места не столь отдаленные.

За Иркутском есть золотой прииск Бодайбовский, там мы и отбывали. Так-то в лагере несладко было, а война началась, вообще ничего не стало, люди крыс жрать начали или друг друга жрать начинай.

Тогда по лагерям начали ездить вербовщики-военные, на войну набирали, ну и к нам в лагерь заявились. Я к ним сунулся — все равно или тут сдыхать, или туда надо вербоваться — он меня пинком, мал еще. Ладно, переоделся в другую одежду, попросил у другого, ему свою отдал. Харю немного подмазал. Зашел второй раз.

Он: Ты же уже был?
Я: Ты что, начальник, с печки упал, я только что зашел.
— Сколько тебе лет, — он спрашивает.
— Восемнадцать, — отвечаю.
Он покрутил головой.
Я: Что головой крутишь, как еврей на базаре.

Он ничего мне не сказал. Записал. Пойдет. А потом всех в эшелоны и ку-ку, поехали.

Не доезжая фронта нас разбомбили. Кто выполз. Пособрали, кто живой остался, кто калека. Палатки мало-мало натянули, буржуйки поставили.

Моряки так моряки

Переодели нас в морскую форму. А какой я моряк. Друг на друга смотрим.

— Ты море видел? — спрашиваю у другого.
Он: Я и речки не видел.

У нас-то речка была, но я моря не видел. Ну что ж, моряки так моряки.

Собрали нас, сколько осталось в живых и повезли. Под Витебском выгрузили нас, и своим ходом мы пошли считать километры со своими пушечками.

А немцы нас боялись. Как увидали, что мы моряки в морской форме, они же не знали, что мы пни. Орут: Черная смерть. Они за хвост и ходу, потому что моряки в плен не брали. Они же не знали, что мы штрафники, мы тоже в плен никогда не брали. Нахрен он мне нужен в плен, после того как я увидал эту девочку. Братцы посмотрели, все видели. Не брали мы в плен. Не надо его.

А потом на Орловско-Курской дуге контузило меня, закопало, не знаю, кто откапывал. Поэтому меня потеряли, и я исчез с лица земли. А я живой еще хожу. В Лагерном саду на мемориале я до сих пор значусь в списках погибших. Можете сходить, почитать.

За штрафниками всегда стоял заградотряд

Что про бой рассказать на Курской дуге. Там и видимости большой не было, потому что они перли лавиной. А нам сказали — ни шагу назад. А раз сказали ни шагу, мы их били, били и били. А что били, даже не видно было. Но танки в этом месте не прошли. Значит, мы устояли.

После Орловско-Курской дуги я получил медаль за отвагу и орден Красной звезды. Вот такими ребятами мы были.

Переводили из штрафников после первого ранения или награды, и тогда с тебя все снимается, ты теперь как обыкновенный солдат. Собственно, разницы и не было. Разница только в том, что за штрафниками стоял заградотряд. А за регулярными частями за спиной не было телохранителей. А так все одинаково. И командиры, и отношение, разницы никакой. За исключением, там, где само плохо, вы, ребята, здесь пойдете первыми.

Приложение 2.

Трезвый батя

Отец Павел Тайченачев из горно-алтайского поселка Шебалино, папа девятерых детей, не понимает, почему люди живут в городских коробках, где они лишены всех основных стихий — земля спрятана в асфальт, вода в трубах, воздух отравлен, а попробуйте в большом городе развести огонь. Страна у нас большая, но почему все жмутся в эти коробки, удивляется он. 

Если молодой человек вырос в деревне, он здоров, ум его не поврежден, он вырос в полноценной семье, у него есть папа, мама, братья, дедушка, бабушка. Он едет в город, получает образование и остаётся в городе, потому что жить можно только в городе, как он считает. Работает он, например, продаёт телефоны, снимает какую-нибудь вонючую однушку, которая съедает половину его зарплаты, и это считается, что человек устроился.

А если он приедет в село, он будет специалистом и уважаемым человеком, потому что все знают его родителей. Там ему предоставят работу. Здесь он идёт по улице, и все знают, что он сын таких-то. А в городе кто его знает?

В деревне есть такой обычай. Девочки 12-14 лет могут прийти к соседке и сказать: Тётя Таня, давайте мы с Андрюшкой повозимся. Андрюшке этому, допустим, полтора года. Его мама знает, что им можно доверять. Они освободили ей руки, чтоб она могла постирать или прополоть.
В городе, чтоб встретиться человеку с человеком, надо открыть дверь железную, войти в лифт, открыть дверь подъезда, тоже железную, дойти до остановки. Потом опять открыть дверь подъезда… И все это просто, чтобы встретиться с другим человеком, тем же Андрюшкой погулять. Представляете, насколько это все сложнее. 

Поэтому мы с супругой пошли по пути оптимального распределения энергии. Чтоб её тратить не на какие-то второстепенные вещи, вроде открывания железных дверей, а на главное.

Я живу в селе уже 17 лет. Помните раньше, снабжение в селе было хуже, информации нет, культуры нет. А сейчас интернет решает все проблемы. В любом селе зайдите в супермаркет, вы там найдете все то, что есть в городе. Что в городе есть такого, чего здесь нет? Института, театра… Вы часто бываете в театре — в лучшем случае раз в год. Только не говорите мне про театр. В городе люди живут как белки в колесе, им не до театра.
У меня по милости Божьей 9 детей на данный момент, а что было б с моими детьми в городе, даже страшно подумать. Его нужно встретить, нужно проводить, он должен быть одет с иголочки... В городе столько детей иметь просто невозможно, никаких шансов нет.

Я сейчас, когда хочу съесть мороженое, покупаю 13 пачек. Каждому по одному, а папе и маме по два, потому что мы большие.
Только надо сразу договориться, что у нас не большая, а нормальная семья. То, что сейчас в России происходит, это ненормально, это деградация общества и разрушение семьи.

На Алтае есть тоже несколько точек, где бы я не хотел жить — Чамал, Монжерок, Артыбаш... Там, действительно, другие люди живут, они все время смотрят, сколько взять с приезжего. А где деньги, там и наркотики и все прочее. А у нас люди живут больше для себя, у нас нет природных объектов, на которые б собирались толпы, раскрыв рот. 

Сегодня каждый русский патриот должен иметь свой блог

Мы должны жить так, чтоб наши дети гордились своими родителями. Как они говорят между собой сегодня: Да, твои папа отстой, у него даже своего блога нет. Чтоб обо мне так не говорили, я создал в Ютубе блог, который называется «Трезвый батя».

У нас приход пятьдесят человек, на блог подписано пятьсот человек, я считаю, что это хорошо. Я никогда не рекламирую свой блог, кому надо, тот и подпишется. Я записываю его просто на телефон без всякой обработки, это тоже принципиально.
Более того, я считаю, что сегодня такое время, когда каждый русский патриот должен иметь свой блог. Потому что сегодня информационное пространство так или иначе наполнено людьми, настроенными враждебно по отношению к России, к её традиционным ценностям, которые не понимают, что нормальная семья, это большая семья и т.д. Конечно, можно писать книги, но когда они дойдут до читателя, а блог увидят мгновенно. 

Мне повезло с матушкой, она из многодетной семьи. Сама эта проблема заслуживает обсуждения. У меня на видеоблоге есть плейлист, который называется родительская слава. И там собраны все высказывания на эту тему. Раз мы живём в пятый технологический уклад, то есть информационный, надо в него как-то вписываться.

Я не считаю, что у меня мало подписчиков. Чем больше подписчиков, тем ты более несвободен в своих высказываниях, ты начинаешь говорить не то, что думаешь, а что от тебя ждут. Я не завидую отцу Владимиру Головину или отцу Андрею Федотову, он же кибер-поп, которого даже запретили в служении — иметь много подписчиков, это очень опасно для патриота-блогера.

У меня старшие дети смотрят блогеров. Родители сегодня общаются с детьми 15 минут в день: иди вынеси мусор, ну как дела в школе, добрый вечер, доброе утро, спокойной ночи и это все. Кто сегодня воспитывает наших детей — это блогеры. Есть Саша Спилберг, у которой 7 миллионов подписчиков, есть другие подростки, у которых по несколько миллионов подписчиков. Они транслируют определённую духовную, ментальную установку, сколько надо иметь детей, как зарабатывать деньги, как их тратить, как относиться к Родине. Если этот человек выпускает три-четыре ролика в неделю, наши дети его слушают и усваивают его позицию. Поэтому я решил не самоустраняться. Мой блог слушают мои дети, и их одноклассники тоже слушают. И я веду блог для своих детей, чтоб они смогли посмотреть его, когда вырастут, если, конечно, к этому времени кнопку не отключат. Я бы, например, хотел посмотреть, как рассуждает мой отец, я, конечно, помню его при жизни, но мне бы хотелось узнать, как он говорит, как шутит, какие проблемы его волнуют…

Чтобы изменилась жизнь, что надо сделать? Сначала воспитать себя, потом воспитать детей и тех, кто рядом с тобой. Если вы на наших детей посмотрите — это здоровые, нормально сформированные дети. Старшему 16, младшей 3 года. Трое детей уедут к бабушке, останется пять, и замечаешь, что дома пусто. 

Дом у нас большой, потому что нормальная семья может жить только в нормальном доме, где-то 140 квадратов. Получили материнский капитал, надстроили мансарду и все время расширяемся.

Вообще, Путин молодец, что сделал детские. Мы с ним встречались в прошлом году в Москве на вручении орденов Родительская Слава. Там было 8 семей из каждого федерального округа, и каждый говорил речь. Мы были в конце. Там уже все сказали и поблагодарили. Я сказал только одно, что «многодетная семья — это нормальная семья». И заметил, что после этого Путин стал реально помогать многодетным, как будто он меня услышал.

К Путину я нормально отношусь. Это русский офицер. Чему их в КГБ учат — это Родину защищать. Да, у него не все получается, но мы же не знаем, какое там на него оказывается давление. Нам легко тут на кухне с фигой в кармане сидеть и рассуждать, что он сделал не так. Каждый должен на своём месте дело делать. Как говорится, у каждого свой сектор обстрела, у меня такой, у вас другой. А вам или мне хочется выскочить и побежать в другое место, а старшина говорит: Ты сиди, ты здесь должен сидеть, держать оборону, это сектор твой, там за тебя другие побеспокоятся.

Какое благодатное время в России наступило. Приезжай в село, работай, тебе ещё жильё, денег дадут. А что раньше было. И цены на дома здесь низкие. Не надо в кабалу от банка влазить. Средних размеров дом с печкой и баней в селе стоит 300 тысяч, в районном центре такой же, например, у нас в Шаболино — 600, в городе Горно-Алтайске полтора миллиона. Это любой может себе позволить.

Автомобиль для священника не панацея

Нашему епископу отцу Каллистрату подарили дорогой автомобиль. А у епархии был долг, и что он сделал? Он продал эту машину и заплатил этот долг. Другой бы владыка повысил налоги и собираемость с приходов, чтоб погасить долг. Он понимает, что эти автомобили не для священников, они не должны искушать паству, отталкивать ее от церкви.

А вообще, мы своим владыкой можем только гордиться, потому что он был тем священником, который наблюдал за строительством первой церкви в Антарктиде и первые две зимы провёл там. 

Машина это тоже не показатель. У меня была Нива 80-го года, и я тоже думал про себя, какой я скромный. Но мне надо было ехать на службу, а она не заводится и из-под капота дым идёт. И такая нервотрепка повторялась постоянно.

В русской православной церкви 35000 священников, из них, может быть, есть человек 100, кто ездит на нескромных машинах, но почему-то СМИ говорят только о них. А о нашем владыке Каллистрате или отце Вячеславе из Усть-Кана, у которого помятая пятерка, никто не говорит.
Я спросил как-то у него — отец Вячеслав, что у вас машина такая. И он рассказал: Представьте, еду как-то вечером, девушка голосует, я её посадил, и тут за мной гонятся какие-то жлобы и пытаются сбросить с трассы. Он от них удрал, но машину помял, они гнались за этой девушкой, которую он спас. Почему про него никто не рассказывает?

Одни из спонсоров этой поездки

Участники войны тоже бессознательно способствовали, чтоб состоялась эта экспедиция.