Три УАЗа по Карелии: Воттоваара, гора Мертвецов

На исходе лета 2018 мы решили отправиться в нежно любимую мною Карелию. Во что это вылилось? В дикое количество мелких поломок у всех трех УАЗов, участвующих в поезде. Преодоление дорог Карелии от суперских до совершенно убитых. Невероятное количество грибов, на которые мы к концу поездки уже не могли смотреть))).

Цели нашей поездки — гора Мертвецов, Воттоваара не давались и не пускали нас всеми возможными способами, но были взяты!

Ну и кроме этого, конечно, уникальная природа: бесконечные камни, сосны, озера.

Как складывается, что человек выбирает те или иные направления, маршруты? Сказать сложно, но если откинуть излишние вводные, то выходит, что это — чистой воды случайность. Ну действительно: почему Грузия, а не Беларусь, почему Албания, а не Польша, почему Памир, а не Алтай?!

Как множество нитей складываются в общую канву, так и наш путь этим летом лег на Север. Вопреки собственным ожиданиям, времени, обстоятельствам, мы вдруг направились в Карелию.

Это был не первый наш визит в «дали карельских озер», какой по счету — навскидку не скажу, но, как обычно, все было насыщенно и ново.

3 экипажа: Хентер и 2 Патриота, что-то в районе 3,5 тыс. км, 8 человек (самой младшей — 1 годик), запланированная неделя, превратившаяся почти в две, гора Мертвецов и Воттоваара, название которой мы со второго дня пути предпочитали не произносить, т.к. хотите верьте, хотите нет — как только звучало слово «Воттоваара» с машинами начинали происходить чудеса.

Так всю поездку мы употребляли выражения: «место, которое нельзя называть», «то, куда мы едем» и названия населенных пунктов, от которых мы далее пойдем направо-налево-прямо))).

Кто-то скажет, что перед поездкой надо лучше готовить боевых коней, тем более, что они далеко не новы. Сразу парирую: машины готовились, и оттого поломки были еще более обидны. Другие скажут, что УАЗы — ненадежны сами по себе, но и тут парирую — и не на такие расстояния мы на них ездили с несравнимо меньшим количеством поломок. Не иначе мистика)))

Только съехали со МКАДа на Ярославку — воткнулись в глухую пятничную пробку.

Мы плутали околицами, шахматили, пытались объехать необъезжаемое, при этом пару раз находились на грани кипения из-за отваливающихся фишек вентиляторов, обнаружили подтекающий радиатор, но итог был печальным: Сергиев Посад и основные заторы мы миновали, когда начало темнеть. Причем ощущение у всех было такое, что проехали уже 1000 км, тогда как чуть меньше той 1000 было впереди. Да, поначалу у нас были амбициозные планы — к утру оказаться в Карелии на берегу Онеги, но, справедливо рассудив, что мы на отдыхе и имеем большой запас времени, было принято решение в спокойном ритме вставать на ночевку в Ярославской области.

Утро в лагере.

Все было прекрасно, пока мы не решили завести Хантер, а он напрочь отказался это делать. Следующие сутки он делал это ровно через раз, пока не была обнаружена причина — на генераторе растрясся провод возбуждения и периодически гена отрубался. Т.к. при этом колбасило еще и приборку (хрен знает, по какой причине, потом она просто отрубилась) были сомнения, что приборы врут. Ну, сами представляете танцы с бубнами, когда машину приходится прикуривать раз 10 за день.

В одном из городов на светофоре с нами поравнялся праворульный микроавтобусик, водитель поинтересовался куда мы движемся колонной. Вот прямо после нашего ответа про гору Мертвецов и пожеланий удачи, он чуть с разгону не влепился в зазевавшуюся дамочку на маленькой красненькой машинке. Крепло осознание, что с нами что-то не так.

В Ярославле, предчувствуя неладное, мы устроили набег на магазин УАЗовскох запчастей.

В темноте въехали в Вологодскую область, надпись возле дороги сообщила, что теперь мы на Русском Севере.

Русский Север — это не географическое или административное, а историко-культурное понятие. В разных источниках к нему относят разные области и районы. Чаще всего это Республика Карелия, Архангельская и часть Вологодской областей. Однако некоторые исследователи включают в это понятие также Ненецкий автономный округ, Мурманскую область и Республику Коми.

Ну до Севера доехали — уже хорошо. Трасса здесь поначалу была шикарная, собственно ее и продолжали делать: в ночь с субботы на воскресенье (действительно, а когда еще?), снующая техника, больше похожая на НЛО, реверсивные участки, толпы рабочих на дороге, ну и туман — обязательный атрибут усложнения ночных перегонов.

При этом при всем катились мы довольно бодро, пока в рации не прозвучал голос Жени: «Погодите, у меня что-то с охлаждающей жидкостью».

«Что-то» было заметно из далека — облако пара над дорогой в свете несущихся фур. Это рванул нижний патрубок радиатора. Патриот зацепили на буксир и потащились до Липиного Бора, где мы знали место для ночевки.

Утро в лагере было поздним.

Горское озеро. Несмотря на конец августа, некоторые даже умудрились искупаться.

Завтрак на подходе)))

Все тут было шикарно, кроме обилия ос, сколько мы ни отбивались, им все равно удалось цапнуть Киру. Так мы узнали, что у самой младшей походницы нет аллергии.

В Липином Бору мы попытались заправиться газом и набрать воды — безуспешно и то, и другое.

Патрубок у Патриота заменили, воды налили и выехали на трассу с содроганием — что и у кого кончится сегодня? Но на этот раз мы обошлись без поломок, а все потому, что принесли жертву — взяли на буксир Кию Сорента с московскими номерами.

Ребята дружной поддатой командой ехали в Карелию к друзьям. Вся машина была под завязку набита пивом, а в ее устройстве лучше всех разбиралась единственная девушка. Помочь, кроме как доставить до ближайшего сервиса, мы им не смогли — по симптомам больше всего было похоже на заклинивший движок.

Как ехали паровозом 30 км до Вытегры — отдельная песня. Мало того, что вся дорога кривая и с горки на горку, так еще постоянный реверс из-за ремонтных работ. Мы шли первыми: подъезжали к рабочим и в окошко кричали, чтобы они пропустили без остановок следующие машины. Женя героически тащил Кию, а Андрей прикрывал тылы от собравшейся следом колбасы автолюбителей. Водитель «прицепа» честно сказал, что неопытен и всеми своими действиями это доказывал, стремясь то надеться на фаркоп Патриота, то вырвать буксировочную проушину.

В городе мы сдали ребят в сервис, где ими собирались заняться только на следующий день с неясными перспективами, а один из блоков пива перекочевал в багажник Патриота.

Мы покатились дальше.

И наконец-то въехали в Карелию!

Да, это был чуть ли не единственный день без поломок! Правда у нас чуть не произошло капотирование, но мы счастливо его избежали.

Капотированием мы называем неожиданное открытие капота на ходу: сначала выскакивает замок с одной стороны, капот начинает мелко вибрировать и если вовремя это заметить — можно успеть остановиться, а если нет или скорость слишком велика, второй замок срывает и капот летит в лобовуху. У нас такое было уже трижды, так что по опыту можем сказать, что при этом сам капот мнется об верхнюю рамку, а стекло колется, но не вылетает. Капот фиксируется в поднятом состоянии полностью перекрывая обзор, все, кто в машине едва ли не писаются от того, что происходит резкий удар, впереди чернота, а машина несется в неизвестном направлении.

Наученные горьким опытом, мы стали пристраховывать капот изнутри веревкой, и вот сейчас мы впервые выяснили, что это работает.

Тем временем, мы добрались до берега Онеги, слегка поплутав в поисках стоянки.

Онега.

Первые в этой поездке грибы. Мы собирали их с большим энтузиазмом!

Несмотря на то, что это место пользуется популярностью у автотуристов, грибов было много. Идешь, пардон, до ветру и обязательно возвращаешься с грибом.

А еще Саша выяснил, как местные собирают грибы: обрубают мясистую ножку белого где-то по середине, даже не думая выкручивать ее из земли, режут крупными кусками и тут же их выбрасывают при малейшем намеке на червивость. У нас в Подмосковье каждому такому грибу были бы рады и бережно чистили, даже если бы он был наполовину съеден, а тут не нравится — на фиг, берем следующий.

Были мысли устроить здесь дневку, но как назло — выдались единственные за всю поездку дождливые ночь и утро.

Решено было ехать дальше, и буквально через полчаса погода резко улучшилась. Наверное, это Воттоваара гнала нас к новым приключениям, не дав отдохнуть.

Впереди замаячил Повенец — небольшой поселок с большой историей.

Надпись гласит: «В 1702 году царь Петр Великий перетащил волоком два судна из Белого моря в Онежское озеро. С тех пор трасса, положенная через тайгу и болота, стала называться «Осударевой дорогой». Она стала прологом основания Санкт-Петербурга в 1703 году».

Еще Осудареву дорогу называют первой государственной дорогой Карелии. Эта сухопутная трасса (185,5 км) была проложена от пристани Нюхча на Белом море до Повенца и берега Онежского озера. Но архивные и ландшафтные исследования волок морских судов по Осударевой дороге не подтверждают. Дорога использовалась в ходе Северной войны для доставки на повозках войск, генералитета, духовного синклита, грузов и, главным образом, пушек, из Олонецкого края в Архангельск и далее в Санкт-Петербург. Так что, можно сказать, Осударева дорога в большей степени являлась прологом Беломорско-Балтийского канала, прошедшего как раз по ней, чем Питера.

Повенец считается началом Беломорканала. В 1931 году, когда началось его строительство, Повенец был небольшим сельским поселением. Уже в 1933 году по Повенецкой шлюзовой лестнице с Балтики первые корабли будущего Северного флота пришли в Полярный.

Беломорканал.

В годы Великой Отечественной войны красноармейцы, отступавшие от Повенца, вынуждены были взорвать плотину водохранилища, и водяной вал хлынул на Повенецкую лестницу (первые 9 шлюзов ББК, поднимающиеся на водораздел к северу от Повенца). Потоки воды, смывшие, как рассказывают, наступавших солдат противника, смыли с лица земли и все, что к тому времени оставалось в Повенце старинного.

Повенецкая лестница шлюзов была восстановлена после войны в очень короткие сроки — уже к 1946 году. Новая бетонная система шлюзов построена в 2003 году.

Мы у второго шлюза ББК.

Неподалеку в 1998 году была построена церковь Николая Чудотворца в память о тех, кто отдал свои жизни за преодоление межокеанского водораздела. Кстати, Николай Чудотворец считается покровителем путешественников.

Буквально через десяток километров нас ждала еще одна точка, которую мы хотели посетить — урочище Сандармох.

«Люди, не убивайте друг друга!»

В 1997 году совместной экспедицией Карельского и Санкт-Петербургского «Мемориалов» удалось установить место расстрела и захоронения нескольких тысяч человек, расстрелянных НКВД в 1937-1938 гг. под станцией Медвежья Гора Кировской железной дороги. Ныне место это известно как урочище Сандармох.

Всего, по имеющимся данным, здесь захоронено около девяти тысяч человек: ученые, поэты, церковные служители, офицеры, крестьяне, рабочие, врачи, учителя, актеры и т.д. Большинство из них узники лагерей на строительстве Волго-Балтийского канала, Белбалтлага и Соловков, в том числе легендарный «пропавший этап» из Соловков — 1111 человек.

Кресты и памятные таблички с именами и фотографиями тянутся в лес насколько хватает глаз.

«Русским людям, невинно убиенным в урочище Сандармох»

На самом деле здесь памятники не только русским. Очень много крупных композиция узникам из бывших республик СССР.

Сандармох — интернациональный мемориал, здесь оборвалась жизнь людей 60 национальностей, 11 вероисповеданий и конфессий. Все они покоятся в расстрельных ямах, ставших братскими могилами.

В память об этих событиях, в 1998 году в Сандармохе возведена часовня Георгия Победоносца.

Интересный момент: главу карельского «Мемориала» Юрия Дмитриева, который установил точное место захоронения и приложил массу усилий для создания и популяризации мемориала «Сандрамох» в 2016 году арестовали по обвинению в изготовлении детской порнографии — нашли на компьютере 9 фото его голой приемной дочери. Все его соратники и адвокаты называли дело сфабрикованным и сумели это доказать — повторное исследование на фото ничего предосудительного не обнаружило. Но и тут злоключения Дмитрия не закончились — из тюрьмы его отправили прямиком в психушку для экспертизы. И снова оснований для удержания историка не нашлось. Его оправдали, но 2,5 года были вычеркнуты из жизни.

Все, кто работали с Дмитриевым, уверены, что за этим процессом стоят власти, люди, которым неудобна правда о репрессиях и его активная гражданская позиция, он стал слишком много и громко говорить о своих находках.

Перемену отношения власть имущих можно легко проследить по их посещению данного мемориала: в 2010 году литургию здесь совершил аж Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, а в 2016 году в традиционный день памяти в Сандармохе (5 августа) не присутствовали ни единый представитель власти и священнослужитель.

Летом 2018 года в отношении Дмитриева было заведено новое уголовное дело, на этот раз его обвиняют в насильственных действиях сексуального характера, совершённых в отношении лица, не достигшего 14 лет. В тот же день он был арестован и помещен в психиатрическую больницу.

Все, что связано с главой карельского «Мемориала», имеет довольно широкий резонанс. Как ни парадоксально, Юрий сам стал политическим заключенным, память, честь и достоинство которых он отстаивал в своей деятельности.

Но мы отвлеклись. Впереди был Медвежьегорск и замок Кархумяки.

Нет, это не строение с островерхими башнями, где в сказках живет принцесса. В советской терминологии времен Великой Отечественной Войны, наиболее близким аналогом слову «замок» является понятие «узел обороны».

Замок Кархумяки — южный участок линии укреплений Масельского долговременного рубежа, выстроенного финнами в период 1942-1944 годов. Представляет собой систему круговой обороны, охватывающую группу высот к западу от Медвежьегорска. Главная линия обороны ориентировалась в сторону фронта и формировалась системой долговременных сооружений, в то время как тыловая решалась средствами исключительно полевой фортификации.

Общая длина основного рубежа укреплений Масельской позиции между Повенецким заливом Онежского озера и Сегозером достигала 40 км. Но замок Кархумяки сильно отличается от других финских оборонительных линий 1941-1944 годов.

Фактически он находится на вершине горы Лысухи, которая нависает над Медвежьегорском.

По извилистой лесной дороге поднимаемся вверх.

Отсюда открывается панорамный вид на город, железнодорожную станцию и Онежское озеро.

Здесь финны частично отошли от их принципа «распыленной фортификации» — сооружений на позиции относительно немного и сами они довольно велики. Вполне возможно, эта особенность замка Кархумяки обусловлена местными условиями — пересеченным скалистым ландшафтом, вынуждающим применять в больших масштабах скальные работы. Буквально любую небольшую выемку здесь приходилось вырубать в твердой скале, что, конечно, усложняло оборонительные работы.

Заряд вставлялся в породу, происходил подрыв, а дальше все расширялось и выравнивалось с помощью кирок и лопат.

На работах были задействованы заключенные концентрационных и трудовых лагерей Медвежьегорского и Заонежского районов. Они выполняли тяжёлую неквалифицированную часть работы: долбили скалы, строили дороги, валили лес. На секретных объектах, где непосредственно возводились оборонительные сооружения, финны трудились сами. Сюда были направлены финские инженерные войска, имевшие опыт строительства в горных условиях.

Узел Кархумяки занимал около 5,5 км, в глубину — от 0,5 км (на флангах) до 2 км в центре. Получалась фигура, отдаленно, напоминающая вытянутый ромб.

Необходимость обороны с тыла, по-видимому, обуславливалась близостью Онежского озера и возможностью обхода оборонительной линии по льду в зимнее время.

Всего в составе главной (ориентированной на фронт) части замка насчитывается около 40 долговременных казематированных (в том числе и тоннельных) построек, одно легкое железобетонное укрытие для орудия и большое число полевых построек, вырубленных в скале (траншей, укрытий и т. д.).

Но, пожалуй, наиболее интересным является факт строительства большого числа тоннельных казарм. Если на других позициях, этот тип сооружения встречается лишь эпизодически, то в замке Кархумяки было построено в общей сложности пять тоннельных казарм (в среднем одна на километр фронта), вместимостью на 100-200 человек пехоты.

Вход в тоннельную казарму.

Монолитный железобетонный свод, опирающийся на специально вырубленные в стенах ниши. Так же финны отливали монолитный пол и только одну наружную стену с входами и тамбурами.

Сами стены оставляли необделанными.

Все бетонирование происходило по деревянной опалубке, толщина защитных конструкций, как правило, рассчитывалась на прямое попадание снаряда средней или тяжелой артиллерии.

Отдельные стены внутренних помещений сооружались из дерева. Для этого в напольной плите по краям оставлялся небольшой паз, в который вставлялась дощатая перегородка. Между этой перегородкой и необделанной скалистой стеной тоннельного помещения был довольно широкий зазор для проветривания.

Для вентиляции тоннельных помещений к сводчатому потолку крепились легкие железобетонные воздуховоды. Для забора воздуха на вентиляцию казарм устраивали специальные воздухозаборные оголовки, которые одновременно служили дополнительными выходами.

Еще тоннельные казармы оборудовались отоплением, имели емкости для воды и прочее необходимое оборудование.

По словам местных жителей, все траншеи облицовывались деревом. Возможно, этим преследовалась цель обезопасить личный состав от осколков камня при попадании в стенки траншей пуль и снарядов.

Замок Кархумяки был оставлен финнами практически без боя и не подвергался серьезному подрыву после войны, потому представляет большой интерес для любителей фортификационных укреплений.

А дальше мы планировали залиться бензином, надуться газом, закупиться в магазине и взять курс непосредственно на Воттоваару. Но тут обстоятельства вновь вмешались в наши планы: оказалось, что на АГЗС нет газа, точнее он есть, но его остатки продают чуть не по талонам таксистам и прочим избранным. Мужики попытались договориться, предложив дать на лапу за каждый литр сверху, но заправщик был непреклонен.

На вопрос «А что собственно происходит и когда газ появится?» заправщик лишь пожимал плечами — машина с газом сломана: вчера она не завелась, сегодня утром выехала, но не доехала, что будет завтра — вот телефон, звоните.

Вся беда была в том, что газа в баллонах осталось километров на 100, канистр было только 2 штуки мелкие, и мы опасались, что нам банально не хватит запаса хода по неизвестным дорогам до горы и обратно. Это не считая жирной жабы, которая душила кататься на золотом топливе.

Мы взяли паузу и решили заесть горе в ближайшей кафешке, порции были маленькими, еда невкусной, так что настроение не улучшилось.

В довершение всего выяснилось, что газа нет не только здесь и во всем районе, но и в соседнем районе тоже, потому, что «все машины старые и ломаются».

Это же надо, насколько гора Мертвецов нас не хотела! Ну что делать? Мы решили ждать — сделать петлю и прокатиться по Заонежью. Направились в сторону Великой Губы.

Хорошие дороги с идеальной разметкой остались где-то далеко позади.

Воды для ночевки набрали в Царицыном ключе. По преданию, свое название ключ получил после чудесного исцеления инокини Марфы — матери будущего царя Михаила Федоровича Романова, которую во время правления Бориса Годунова насильно постригли в монахини и сослали в эти края.

Источник находится рядом с крупным месторождением шунгита, и его целебные свойства объясняются содержанием фуллерена — мощнейшего из известных на сегодняшний день антиоксиданта.

Набирали мы эту воду дважды и пили дней 5, уж не знаю, излечились ли мы решительно от всех болезней, но на вкус она просто обалденная! Одна из самых приятных, что мы пробовали!

Уже в сумерках добрались до Великой Губы.

Пометались по деревне, выяснив, что если мы желаем посетить Кижи, то нам на всех это удовольствие упрется тысяч в 12, а то и больше, решили, что это больно (тем более, я там уже была и почитать об этом можно тут), и упали на ночевку.

Утром мы позвонили на заправку, убедились, что газа все еще нет и отправились делать круг почета по полуострову.

Дорожка обещала быть интересной.

«В лето от РХ 2011 11 сентября по н\с Дружиной Святорусского Богатырства и местными жителями Заонежья был установлен крест поклонный в память о церкви села Сибово в честь Введения во храм Пресвятой Богородицы».

Очередной завал. Кто-то решил поработать топором, но явно отчаялся.

То ли дело мы!

И вот за нами такими нарядными на каком-то этапе пристраивается буханка, т.е. мы ей дорогу расчищаем, а народ сидит и даже не думает выйти помочь! Спустя некоторое время буханок стало 2. Когда «рука бойца колоть устала» — точнее бензопила потребовала кушать, из второй буханки вышли мужики со своей бензопилой и показали, как работают профессионалы. Чтобы пилили и расчищали дорогу с такой скоростью, мы еще не видели! Оказалось, что это местные электрики ищут обрыв на линии после прошедшего 3 дня назад урагана, который «таких делов тут натворил…»

Мы порадовались, что хотя бы ураган случился не в наше присутствие, ибо с нашим «везением» ожидать можно всего.

На горизонте деревня Типиницы. Да-да, жилая.

Следом деревня Вороний Остров. В ней часовня Усекновения главы Иоанна Предтечи, построенная в 1700-1800 гг.

Внутри часовни.

Вид с колокольни.

Едем дальше, то и дело вспугивая громадных птиц. Один ворон в лесу был такого размера, что подумали будто лось бежит.

Снова деревня и снова жилая — Тамбицы.

Тут сохранилась часовня Николая Чудотворца, построена между 1750 и 1850 гг.

Внутри часовни.

Вид с колокольни не особо живописен.

Зато на центральном столбе есть надписи и не какие-нибудь, а латинскими буквами 1943 года. Кто были эти солдаты, которые не сожгли деревянную церквуху, а всего лишь оставили на ней «Здесь был Вася» на своем языке?

Дальше по карте вроде как была дорога, но на деле уходила тропа.

Вот по ней-то мы и рванули. Теперь смотрю по маршруту и понять не могу, где мы вообще ее взяли. Судя по состоянию, последние несколько лет тут никто не ездил.

С ужасом ждали речку, обозначенную на карте, но через нее оказался приличный по местным меркам мостик.

Зато чего тут было в избытке — это грибов! Посмотрите повнимательнее, все рыжее — это шапки подосиновиков!

7 кг за 10 минут — это наш абсолютный рекорд!

Кое-как мы все-таки выгреблись на приличную дорогу и вот перед нами деревня Поля.

Доминанта — церковь Илии Пророка, построена не ранее 1850 г.

Все-таки старинная деревянная архитектура — моя слабость!

Колокольня.

Внутри церкви.

Вид с колокольни.

Поля когда-то была большой деревней.

В прошлый раз этот дом был единственным жилым — его использовали как дачу и хозяева продали нам банку варенья из дикой малины. В этот раз все закрыто, зато появилась табличка, что он охраняется ЮНЕСКО.

И снова мы в Великий Губе, сделав петлю вокруг Яндомозера.

Да, ездить вокруг водоемов — это наша фишка, последний раз было Черное море, теперь лужа поменьше))).

На самом деле, несмотря на небольшой километраж на маневры ушел целый день.

Закат на Онеге.

Встали в окрестностях. Хотели было около воды, но от озера тянуло сыростью и холодом — все-таки конец августа на Севере — это вам не хухры-мухры. В итоге расположились в лесу на чудесной полянке во мху. Во время доезда до нее Женя приложил Патриот мостом об камень, после чего он начал подтекать — без поломок не обошлось.

Вечер в лагере. Дети все время просились ночевать в палатке, но мы загоняли их в машину — опасались диких зверей. Может и зря, но нам так было спокойнее.

Размораживаем мясо для шашлыка. В Карелии продукты и особенно мясо значительно дороже, чем в Москве и Подмосковье.

Наша поляна утром.

Рядом вот такое дерево, прошедшее процедуру подсочки. Подсочка — получение сока деревьев из нанесенных надрезов наружных молодых слоев древесины (заболони). У хвойных пород добывают жидкую смолу — живицу. Участок ствола освобождают от коры и формируют карру: вертикальный надрез-желоб с «елочкой» косых насечек на глубину нескольких годичных колец. Под желобом к дереву прикрепляют тару, в которую собирают живицу. Смола на насечках быстро твердеет и затягивает рану, поэтому ее периодически обновляют и наносят новые надрезы выше первого.

Телефонный звонок на АГЗС обнадежил — машина выехала и ожидалась после 6 вечера, а значит возвращаемся в Медвежьегорск.

А вот и наша долгожданная тачанка! Весь район ждал ее 3 дня. Передаю большой привет Росгазу вместе с его «качественным» автопарком!

Очень быстро дорога превратилась в подобие стиральной доски. Да, в этом районе по грунтовкам едется гораздо проще, чем по асфальту.

Солнце клонилось к закату, мы решили не ломиться вперед, а заночевать в приглянувшемся месте на берегу реки.

Встали буквально в 50 метрах от основной дороги. Думали, будет шумно, но за все время по ней проехало машин 10.

Вода во все стороны. Здесь непрерывно хотелось напевать Визбора: «Дали карельских озер будут нам часто сниться…»

Места оказались довольно дикими: над лагерем то кружили огромные птицы, то какое-то зверье шуршало в кустах, а Саша, отойдя буквально на 50 метров в лес, наткнулся на какого-то зверя наподобие хорька.

Вялые попытки рыбачить.

Вечерний костер.

Утром мы никуда не спешили, предположив, что если последние километры до горы будут говны и придется ломиться, то засветло мы не успеем и перенесем подъем на завтра, а если хайвей, то легко успеем все сегодня.

Мы не учли только одного, что дни без поломок наших УАЗов — это малореальная тема.

Не успели отъехать, Женин Патриот начал кипеть.

Оказалось, что не крутятся оба вентилятора, причем один, судя по налипшим на него листикам и пыли, уже давно.

Пока мужики чинились, осматриваем окрестности.

Берег Совдозера.

С ягодами нам почему-то не везло.

Вроде один вентилятор завелся, поехали дальше.

Но недалеко, Патр вновь закипел — заклинило термостат.

Сняли патрубок, термостат ткнули отвёрткой и вкорячили назад.

Тут же выяснилось, что вентиляторы снова не пашут, т.к. тот, который включается раньше, работать не хочет да еще плавит предохранитель, из-за которого не включается тот, который должен срабатывать позже. Провода удлинили и перекинули с одного на другой, нерабочий отключили.

Эта поломка тоже в живописном месте — на реке Юнгас.

Одноименное озеро.

До ближайшей населенки 3 дня на оленях, но вот стульчик для рыбаков кто-то не поленился привезти и оставить.

Наконец, мы снова мчим. Закупились продуктами в поселке Поросозеро — единственной крупной населенке на всю округу, где живут лесорубы. Хмурое и неприятное место.

Все, дальше нас было поломками не остановить! Мы вышли на финишную прямую!

Нас не пугали ни гати, ни громадные лужи.

Но тут гора пошла на хитрость: решила приманить нас грибами! Прямо вдоль дороги толпами стояли подосиновики: от самых маленьких и вкусненьких, до огромных мясистых монстров!

Подосиновиковый куст)))

Сколько мешков мы набрали, сказать не могу. Грибы все перли и перли, мы их все набирали и набирали. Опомнились, только когда поняли, что скоро сядет солнце, а в темноте делать на горе нечего. Дальше ехали, отворачиваясь и зажмуриваясь))).

Вот и все, мы у подножья. Указатель из серии: «налево пойдешь коня потеряешь, направо пойдешь — сам пропадешь». На самом деле надпись: «Тропа на вершину» смотрится весьма двусмысленно, т.к. влево в лес действительно уходит тропа, но только Воттоваара совсем не там. До тропы на ее вершину нужно сначала доехать по левой дороге, там же находится родник. А вот надпись «Обелиск» — это дорога к горе Мертвецов. Горы на самом деле две. Вы не знали? Тогда читайте дальше.

Наш народ очень падок на все самое-самое, а также на громкие названия. Я уже как-то развивала эту мысль: никто не заинтересуется церковью, если не сказать, что она самая старая, никто не обратит внимание на мыс, если не сказать, что он самый северный, никто не полезет на гору, если не сказать, что она самая высокая. И пусть эти старость, северность и высота — весьма относительны и местечковы, все равно они добавляют +1500 к посещению.

Еще интереснее, если место имеет громкое название с налетом мистики: Долина Смерти, Чертово городище, Бесов Нос.

Здесь по соседству находится сразу 2 горы: одна самая-самая, другая с загадочным названием — по-любому классное место, надо брать, не разобравшись, думает любитель поставить виртуальную галочку о посещении достоприма. Так, во многих отчетах путешественников 2 места с совершенно разной историей сливаются в одно.

Гора Воттоваара является наивысшей точкой Западно-Карельской возвышенности — 417,3 м над уровнем моря.

«Вотто» — транскрипция саамского слова вуэjjтэ (звучит «вуэйтэ») — победить, одолеть, одержать победу. В финском и карельском языках есть схожее по звучанию слово, обозначающее победу, прибыль.

«Ваара» — топоним саамского происхождения, обозначающий «гора», в карельском и финском языках также есть сходные по звучанию слова, обозначающие гору.

Таким образом, на всех окрестных языках, Воттоваара — это «Гора победы», а вовсе не гора Мертвецов.

Гора Мертвецов действительно есть неподалеку, ее же называют гора Минометная и Смерть-гора.

На ней во время ВОВ попала в окружение и понесла тяжелые потери партизанская бригада под командованием Ивана Антоновича Григорьева, отсюда и название.

Но об этом месте мы поговорим ниже, а пока мы огибали Воттоваару в поисках подъема.

На вершину ведет несколько троп, мы выбрали Западную, которая начинается чуть дальше родника.

Сначала подъем был пологим — обычная тропика, петляющая во мху между деревьев и камней.

Но чем дальше мы шли, тем круче она становилась.

Мы — люди непривыкшие к длительным горным прогулкам. Тут нас настигло последнее искушение Воттоваары — еще никогда за все путешествие не хотелось развернуться так, как сейчас!

Ныть начали все: Андрей, что он уже старый, Аня, что она умирает, Женя, что он потом не спустится, лучше всех было Кире, потому что ее единственную несли, но она все равно тоже ныла.

На каком-то этапе стало легче, мы вышли на полку и передохнули. Показалось, что до верхнего плато осталось чуть-чуть.

На деле тропинка стала забирать еще круче, в нескольких местах приходилось подниматься по отвесной стенке.

Лес поредел, начали открываться панорамные виды на озера Валлас и Воттозеро.

Плато. Макушка горы, как оказалось, имеет довольно специфический вид: мох, камни и странным образом скрученные сухие деревья.

Мы на вершине Воттоваары! Мы сделали это!

Не надо думать, что плато совершенно плоское и ровное, здесь есть возвышенности и впадины, лазать по такому рельефу не самое простое занятие. Потому большинство решило потихоньку спускаться, а я, Саша и Оксана рванули на осмотр так называемого амфитеатра.

Это место получило такое названии,е т.к. кто-то нашел здесь некое сходство с римским амфитеатром: уходящие вверх ступени, заканчивающиеся четырехметровым обрывом. Ну, я не знаааааю…

Ступеней мы не увидели, и лично мне ближе объяснение ученых: около 9 тысяч лет назад на этом месте произошло мощное землетрясение, в результате которого образовался гигантский провал. Так в центре горы возник естественный амфитеатр, усеянный маленькими озерками и скалами.

Большинство камней, находящихся на плато, — это окатанные валуны. В некоторых случаях они находятся в оригинальном положении — как бы стоят на ножках.

Не утихают споры о том, являются ли ступени амфитеатра, камни на ножках, вырубы в плитах и прочие интересности горы рукотворными.

Некоторые утверждают, что на Воттовааре развернут огромный культовый комплекс, где столетиями проводились кровавые жертвоприношения. Если кто и мог приносить здесь жертвы, так это древние обитатели здешних мест — саамы (они как раз поклонялись сейдам).

Воттоваара находится в окружении озёр с запасами рыбы и на пересечении путей сезонных миграций оленей. Будучи охотниками и рыбаками, саамы действительно могли подниматься перед началом сезона на гору для приношения даров сейдам. Было бы странно, имея такой необычный объект в непосредственной близости не обращать на него никакого внимания. Насчет «огромного культового комплекса» — доказательств нет.

Карельские ученые не отрицают, что Воттоваара является уникальным геологическим памятником, но считают, что каменные скопления имеют естественное сложение, не беря в расчет новоделы последнего времени, которые оставляют за собой посетители для мистификации или просто на память о посещении горы.

Мистики же, совместно с аборигенами, неплохо зарабатывающими на проведении экскурсий по горе, не перестают рассказывать о «самом загадочном месте Карелии». Дескать, тут техника сходит с ума, отказываясь работать: стрелки компаса указывают неверное направление, батарейки разряжаются, навигаторы глючат.

Экстрасенсы, уфологи, шаманы и к ним приближенные говорят о необычайно высокой энергетике места, будто она подпитывает их внутренние силы, словно мощный аккумулятор. Еще Воттоваару называют «акупунктурной» точкой, через которую планета, как через антенну, осуществляет энергоинформационный обмен с космосом. Тут же спрятан портал в другие миры, сюда едут изгонять бесов, налаживать связь с космосом, проводить обряды и т.д. и т.п.

При все этом очень «к месту» смотрится крест на вершине горы.

В качестве косвенных доказательств того, что место является мистическим, говорят, будто каждый может увидеть и почувствовать следующее:

• здесь не водятся животные и птицы — ну и нормально, чуть ниже в огромных лесных массивах с реками и озерами гораздо комфортнее, чем на голом плато, продуваемом всеми ветрами;
• здесь поразительная тишина — а кому шуметь?
• здесь страшная гнетущая атмосфера — субъективный показатель.

И от себя добавлю: солнце в озере тонет — точно мистика!

На самом деле что тут странно — и с этим не поспоришь — демонического вида деревья. Больших зеленых деревьев тут нет, а вот на склонах — полно. На вершине во все стороны тянется мертвый лес: прямые стволы дорастают до определенной высоты, а затем искривляются и засыхают, создавая немыслимые петли.

Такой необычный ландшафт производит сильное впечатление, это действительно гора Мертвецов, только те мертвецы не люди, а деревья.

Ученые объясняют этот феномен сильным ветром, гуляющим по вершине.

Место, безусловно, интересное, но со знаком минус. Здесь нет страха и метаний, скорее, наоборот, спокойствие и холод, как на старинном кладбище.

Световой день подходил к концу, а нам еще нужно было спуститься.

Все пытаюсь передать с помощью фото реальную крутизну спуска-подъема.

На мох легла роса, и от этого он стал скользким. Я думаю, в сырую погоду тропа становится в разы опаснее.

Однако, вниз шлось намного легче.

Вскоре мы очутились возле машин, немного потупили и поехали вставать лагерем на ночевку. Мест для шикарных стоянок полно!

Хоровая чистка грибов.

Мы уничтожали их следующие сутки и все равно часть выбросили. Больше мы не собирали в эту поездку грибы — наелись на год вперед))).

Должно же с нами на Воттовааре произойти хоть что-то чудесное?! Вот оно — машина меняет цвет!

Теперь мы ехали к настоящей горе Мертвецов, туда, куда смотрела стрелочка указателя с надписью «Обелиск».

Несмотря на громкое название, тут уж точно никакой мистикой не пахнет.

29 июня 1942 года Первая партизанская бригада Карельского фронта в составе шести отрядов под командованием майора И. Григорьева выгрузилась на разъезде Суглицы и взяла курс на запад к линии финского боевого охранения между Сегозером и Елмозером. Впереди бригаду ждало 57 дней беспрерывного голода, пятьсот километров узких таежных троп, 26 смертельных схваток с противником, 6 прорывов через заслоны и окружения.

Никто не мог подумать, что главным врагом партизан станут не финны, а голод. Снабжение бригады продовольствием предполагалось по воздуху, но налажено оно было больше чем через месяц. Провизия, взятая с собой, закончилась быстро, но казалось бы, чего проще — прокормиться в летнем лесу: ягоды, грибы, дичь, зверье, рыба… Выяснилось, что это справедливо лишь для небольших групп, а не для полутысячи человек. 22 июля в бригаде произошли первые смерти от истощения. Командование даже попыталось отозвать бригаду, но не сложилось.

К этому времени она находилась на высоте 264,9, что в пяти километрах юго-восточнее горы Воттоваары. Люди дошли сюда с трудом, пройдя за ночь восемь километров. Чуть раньше партизаны видели самолет с подвешенными тюками, и к высоте шли с уверенностью, что здесь их ждут сброшенные продукты. Но нет…

Именно здесь, устраивая небольшие вылазки, обессиленная бригада осталась ждать провизию.

К этому времени финнам уже стало понятно положение вещей, и они решили не медлить. 30 июля майор Айримо дал приказ всем подчиненным ему ротам начать быстрое продвижение с трех сторон к высоте 264,9, атаковать и уничтожить партизан. К вечеру противник большими силами окружил высоту, подтянул легкие минометы, и начался долгий двенадцатичасовой бой — самый крупный, упорный и кровавый для обеих сторон.

В разгар боя над высотой появились самолеты. Вернувшиеся летчики доложат потом, что в указанном квадрате шло сражение и распознать, где свои было невозможно, выброска продуктов не состоялась.

Партизанам ничего не оставалось, как прорываться. Атака принесла успех: финны не ожидали, что партизаны начнут движение днем, да еще в северном направлении. Среди них началась паника, это было не просто отступление, а разгром.

Отряд партизан, не встречая сопротивления, совершил глубокий обход и вышел к финскому командному пункту, где захватил документы и штабную рацию. Потери финнов составили свыше 200 человек, партизаны потеряли 60 убитыми, 35 ранеными, 12 пропало без вести. При прорыве был убит и комбриг Иван Антонович Григорьев.

Как свидетельствуют финские печатные источники, майор Айримо лишь к вечеру 31 июля смог собрать свои подразделения, привести их в порядок и доложить командиру о неутешительных итогах боя.

Весь дальнейший трехнедельный путь партизанской бригады в свой тыл — это беспрерывная череда арьергардных боев и прорывов через заслоны, устраиваемые на каждой дороге, на переправах через реки, на проходах между озерами. И по-прежнему продолжались смерти от истощения. Редкие выбросы продуктов с воздуха иногда приходилось с потерями отбивать у противника.

Ранним утром 25 августа 1942 года поредевшая бригада вышла к реке Сегежа у поселка Услаг. За линию фронта уходило 648 человек, а назад вернулось только 140.

Сейчас на гору Мертвецов ведет каменная лестница.

На высоте 264,9, где до последнего ждали провизию, сражались и начали прорыв партизаны, установлен скромный обелиск.

Вид с высоты.

А что вообще делали партизаны в таком глубоком финском тылу?

По официальным данным бригада должна была преодолеть путь до Поросозера, внезапным ударом разгромить штаб 2-го финского корпуса, потом, разделившись на отряды, действовать на вражеских коммуникациях, вновь соединиться и разгромить штаб 7-го финского корпуса в Кондопоге, затем продолжить диверсии на дорогах. Правда, этот приказ последовал только 26 июля, когда 648 бойцов уже месяц как были в походе.

В 70-е годы прошлого века бывший первый секретарь ЦК КП(б) КФССР член Военного Совета фронта генерал Г. Н. Куприянов рассказал, что в 1942 году со стороны Карельского фронта планировалось наступление наших войск с целью освобождения блокадного Ленинграда. Сюда были стянуты войска численностью до 250 тысяч бойцов, и партизанской бригаде в этой операции отводилась роль дезорганизации тыла противника. Финны знали об этом и тоже сконцентрировали свои войска на данной линии фронта.

Планы изменились, наши войска сняли и перебросили под Сталинград, а чтобы противник не догадался о переменах, было решено пожертвовать бригадой: «Пусть воюет, финны подумают, что, наверное, не зря такую силу бросили к ним в тыл, значит, какое-то серьезное дело заворачивается». По словам Куприянова, партизаны свою задачу выполнили — финны не отозвали с этого фронта ни одной воинской части.

Мы покидали Воттоваару и гору Мертвецов.

Вновь ныряем в лужи.

Около одной из них Женя нашел автомобильный номер.

Оказывается, здесь есть целое дерево плача по этому поводу. Вносим свою лепту: 962 регион Карелия, привет! Твой номер ждет тебя)))

Посетив Воттоваару и гору Мертвецов, мы засобирались домой. Но до него больше 1,5 тысяч километров, мы выбились из графика, и дети в любом случае не успевали в школу к 1 сентября. При таком раскладе зачем спешить, особенно если часть пути проходит через нашу любимую Карелию, где столько всего интересного?! Решили катиться относительно неспешно, по плану были водопады.

Река Суна, предположительно около 2 млрд. лет назад, в докембрийский период, пересекая диабазовые гряды, на своем пути образовала 3 водопада: Гирвас, Поор-порог и Кивач. На Гирвасе река после входного гладкого водопада на протяжении полукилометра стремительно прорывалась через уступы скал в диком каньоне. В Пор-пороге она низвергалась тремя исполинскими ступенями на протяжении 50 м.

Теперь это все в прошлом. Воды Суны были перехвачены плотиной в районе нынешнего пос. Гирвас и через канал Пионерный (выкопанный заключенными) направлены в озеро Палье и далее в озеро Сандал. Они питают турбины Пальеозерской и Кондопожской ГЭС.

К вечеру мы были в поселке Гирвас и решили посмотреть, что осталось от одноименного порога.

Особый интерес это место представляет так как является самым древним (около 2 млрд. лет) кратером вулкана в Карелии.

При проведении палеовулканологических исследований вулканических образований в районе северной окраины п. Гирвас в русле водосброса Пальеозерской ГЭС осенью 1966 года были обнаружены своеобразные вулканические породы, которые слагают сложнопостроенный вулканический аппарат, названный Гирвасским вулканом.

Согласно карте — это и есть жерло вулкана.

Особого впечатления с берега не производит, а лазить по камням мы поленились, т.к. впереди нас ждал еще один порог, где мы планировали задержаться.

Сейчас Поор-порог выглядит вот так — гигантское нагромождение камней с небольшими озерцами.

Вода течет небольшим потоком только сбоку по гидротехническому сооружению, построенному для сплава леса. От плотины идет длинный лоток.

Начинается он бетонным входом.

Далее проложены деревянные настилы.

В конце лотка бревна скатывались в спокойные воды разлива.

Здесь обнаружилась еще одна плотина. Возле нее-то мы и остановились.

Ночью наступила осень. Решили отметить это дело долмой. Армянское блюдо с виноградными листьями на Русском Севере, на берегу Суны — да, мы знаем толк в извращениях)))

Что делать, если нужен черный молотый перец, а есть только перец-горошком? Сделать ступку из поршня тормозного суппорта, а пестик — из болта)))

Утро было таким расслабляющим, а место столь прекрасным, что мы решили остаться здесь на дневку.

Как обычно бывает в такие дни, у всех нашлись дела, и время пролетело незаметно.

Мы с Ксюхой отправились лазить по Поор-поргу. Красота неимоверная и дух захватывает при мысли, что когда-то по всему этому пространству текли потоки воды!

Маленький водопадик.

Женя решил порыбачить, и на этот раз его ждал успех!

Рыбу решили закоптить, но вот незадача — металлический ящик родом из Советского Союза, который мы захватили из гаража в полной уверенности, что это коптилка, оказался складным мангалом! Потому, что с дырками))), которые мы почему-то не заметили))).

Решили закоптить рыбу в котелке.

Щепы тоже не оказалось, и как мы ее добывали из осины — отдельная песня.

В итоге все получилось.

А на обретенном мангале приготовили шашлык.

Утром мы продолжили путь. Непосещенным оставался последний из трех водопадов, на этот раз действующий.

«Он со времен палеолита
Бежит по этим скалам вскачь,
Неистовый и знаменитый
Волшебный водопад Кивач»
Николай Глазков.

Дорога здесь упирается в шлагбаум, посещение заповедника платное. На территории находится собственно водопад, дедндрарий и музей. Еще имеются всякие экологические тропы, катания на лошадях, небольшая ярмарка сувениров, кафе и прочие туристические приблуды.

Нас интересовал в первую очередь водопад.

Название водопада происходит от финского «kiivas», что означает «мощный, стремительный».

Кивач занимает второе место по величине, после Рейнского, среди равнинных водопадов Европы. Высота падения воды составляет 10,7 м.

Если пройти от водопада дальше по дороге, то попадаешь в дендрарий.

Кажется, здесь просто натыкали табличек с подписями около деревьев, которые и так тут росли.

Например: береза повислая.

Или береза карельская.

Особенно хороша была надпись про «дуб обыкновенный» возле свежего пня.

Еще в дендрарии есть деревянные звери. Некоторые ничего, другие — весьма странные.

Музей встречает комнатой с чучелами.

Гнезда.

Насекомые.

Довольно много стендов со старыми фотографиями и рассказами о природе края.

Но самое прикольное — изделия из карельской березы.

На обратном пути завернули к братской могиле.

Здесь захоронены останки бойцов, найденные в окрестностях с 1996 по 2011 гг.

В Карелии пропало без вести 150 тысяч наших воинов. Из них найдено и захоронено всего около 50 тысяч.

На выезде мы искали деревянные бусы (в прошлый раз они продавались тут гроздьями), но нашли только кафешку, где соблазнились национальным финским супом — лохикейто.

Лохикейто — это уха со сливками. Несмотря на странное сочетание рыбы и молочки, довольно нежное и вкусное блюдо.

Минуя Петрозаводск, мы уходили в сторону Вытегры вдоль берега Онежского озера, завершая таким образом вокруг него петлю.

На ночевку встали уже в Ленинградской области, на знакомой стоянке на берегу Онеги.

Озеро встретило туманом и сыростью.

Правда это не помешало детям играть в ручейки)))

И всем прекрасно провести вечер. Обратите внимание на луну.

Она была нереального мандаринового цвета, правда дымка над водой так и не дала мне ее сфоткать в фокусе.

Утром продолжили путь.

И вот мы у последней интересности — финского укрепрайона «Глаз росомахи».

«Глаз росомахи», он же «Финская гора», он же «Вепсский замок» (по расположению в краю, где живет малочисленный ныне народ — вепсы) — укрепления времен ВОВ.

Пользуясь тем, что советские войска вели тяжелые бои с гитлеровцами, финская армия перешла в наступление и встала на Карельском перешейке вдоль старой границы. Но к востоку от Ладоги финнам показалось этого мало, они дошли до Свири, переправилась через реку и закрепились на другом берегу — на территории, которая им никогда не принадлежала.

Со стороны Свири замок выглядит как обычная гора из местного минерала — диабаза (очень твердого и прочного), если не знать, то сложно догадаться, что внутри она напичкана коридорами, огневыми точками и помещениями, делающими ее практически неприступной.

Огромный вход со стороны материка.

Местные энтузиасты установили небольшой не слишком информативный стенд.

Пожалуй, самое интересное в нем картосхема из архива Финляндии с расположением Советских войск в Подпорожском районе в декабре 1941 г.

Размеры помещений, система переходов, лестниц, воздуховодов впечатляет.

Из бойниц открывается панорамный вид на Свирь и противоположный берег.

Укрепления не только внутри, но и снаружи по всему берегу.

Бетонированные траншеи для пехоты с нишами для боеприпасов.

Сейчас на вершину ведет деревянная лестница.

А раньше туда попадали изнутри горы, даже ступеньки сохранились.

На главенствующей высоте реет российский флаг.

И установлен мемориал во славу советских воинов Восточного Присвирья.

К сожалению, информации по «Глазу росомахи» очень мало. Судя по всему, крепость так и не была взята, финны оставили ее при отступлении во время Свирско-Петрозаводской операции.

Пока ждали паром через Свирь, решили традиционно покормить уток. Но когда Яна направилась к ним с батоном хлеба, откуда ни возьмись к ней прибежало целое стадо овец. Они настолько агрессивно пытались у нее отнять еду, что ребенок все бросил и ретировался.

Таких наглых скотов мы еще не встречали. Они буквально атаковали машины.

Тяжелая артиллерия подтянулась. Короче, утки остались голодными.

Грузимся на паром. Несмотря на середину рабочего дня, он был полон.

Часовня на противоположном берегу. Если приглядеться, то можно заметить двух рыбаков на инвалидных креслах (на самом деле их было человек 5). Еще двоих мужиков мы видели на берегу, они бодрым шагом катили рядом такие же коляски. Даже интересно, что это было: местный меценат раздал каждому по такому транспортному средству, перевернулась фура с колясками, кто-то позвонил на прямую линию ВВП и решительно всех осчастливили?!

Участок дороги на Вытегру оставляет желать лучшего. Это вновь бывшая трасса Р-1, об участке которой Каргополь — Вытегра мы уже писали здесь.

Несмотря на то, что возит по мокрому безбожно, трафик оживленный, даже фуры ползают.

Думаете, после посещения горы Мертвецов наши поломки закончились?! Конечно, нет, мелкие неприятности никуда не делись. У Патра Андрея, несмотря на 2 прокачки, весьма условно работали тормоза.

А у Патриота Жени отвалились от тряски крепления багажника, и он попытался покинуть крышу. Кстати, замок на капоте тоже отвалился и некоторое время пришлось ездить с капотом на веревочке не только Хантеру, но и ему (а сколько смеха и подколов было вначале!).

Неожиданно наступила благодать.

Началась отличная дорога и солнечная погода. Как будто из очередной аномальной зоны выехали)))

Продолжаем наблюдать за видоизменениями деревянной церкви на Петропавловском погосте.

Фото церкви Богоявления Господня (1733 года постройки) разных годов до, после, во время новой реставрации.

В Вытегре заскочили на газовую заправку, где надувались вначале путешествия. Пока ждали заправщика, первый раз за всю поездку столкнулись с северным гостеприимством: мужик усиленно угощал нас чаем, кофе, печеньками и яблоками. Да, катаясь по Кавказу, Закавказью и Азии, мы привыкли к радушию местного населения. На Русском Севере — это большая редкость, наверное, сказывается менталитет. Взять хотя бы ситуацию с пилкой бревен, которыми завалило дорогу — пока наша пила не кончилась, пристроившиеся в хвост местные УАЗики даже не думали подойти помочь. Или когда у Жени рванул патрубок радиатора, и мы оставили его возле лодочных гаражей, а сами умчались искать место для стоянки: приехала машина и начала наворачивать вокруг него круги, народ внутри нервно курил, видимо, переживал не за их ли лодками мы явились, но так и не вышел, не спросил, что случилось и не нужна ли помощь. Или на одной из стоянок, утром к нам приехал микроавтобусик, притерся к Патру, хотя места на поляне было полно, из него вышли мужики и, ходя по лагерю, начали обсуждать спуск к воде. Надо ли говорить, что наше вежливое приветствие они просто проигнорировали и делали вид будто нас не существует?! Продолжать можно долго. Тот, кто скажет, что это нормальное среднестатистическое поведение, просто не был в Грузии)))

Так вот, заправщик всем своим поведением доказывал сейчас то, что сам и озвучил: «Вологодский народ суровый, бедный, но гостеприимный». За чаем мы наслушались историй о том, как собаки порвали шикарного рыжего кота, которого мы гладили несколько дней назад, как волки приходят в город из окрестных лесов и рвут собак, а если собака на цепи — «утаскивают их вместе с будкой». Как тяжело темными холодными зимами и как прекрасно летом ходить на рыбалку и охоту.

Как-то от этой беседы стало теплее, вот так один человек может разом изменить отношение к целому краю.

Летим дальше.

Умиротворяющие вологодские пейзажи.

Встали мы сегодня в оригинальном месте — с видом на Череповец.

Раньше этот крупнейший по территории и численности населения город Вологодской области мы старались проскочить как можно быстрее — кисловатый запах от предприятий явно чувствовался даже при перегоне по городу, не то что при задержке в нем.

Но сегодня это было не так: запах удивительным образом исчез, а еще нам удалось закупиться пивом, несмотря на позднее время и запрет продажи алкоголя в связи с 1 сентября. Вот вам и закон — найти в чужом городе бухло не составляет проблемы.

Пора было вставать, но нас терзали сомнения, удастся ли нормально приткнуться возле большого города. По карте получалось, что буквально переехав через Шексну, можно попасть в огромную зеленку. Думалось, что там либо будет все застроено, либо замусорено, либо перекрыто. Но думалось неправильно. Туристско-рекреационная зона «Зеленая роща» — это большой лес с кучей дорог, выходов к воде при минимальном количестве мусора. Очевидно, это «легкие» города, здесь от дыма и копоти отдыхает весь Череповец.

Хотели доехать до Федосова мыса, но поленились. Лес оказался действительно огромным.

Повторили вчерашний эксперимент с копчением в котелке. На этот раз со свиными ребрышками. Получилось очень вкусно!

На фоне песка, воды и проплывающих мимо кораблей дымные городские огни казались чем-то сказочным и волшебным.

Луна снова была монументальной и яркой, но сегодня привычного цвета.

Утром волшебство закончилось. Череповец — центр чёрной металлургии и химической промышленности, в нем находится знаменитый «Северсталь». Здесь наблюдается постоянный повышенный уровень загрязнения воздуха, абсолютно все кварталы (в том числе и жилые) испытывают серьезную техногенную нагрузку.

Хорошо наблюдалось за этим со стороны, особенно когда ветер от нас.

Если отвлечься от города, то этот берег очень хорош.

Виден остров Ваганиха, там водится самое большое количество редкой серой цапли.

Саша рискнул искупаться, остальные решили довезти карельскую грязь до дома.

Вот такие здесь дороги, ближе к воде встречаются довольно глубокие лужи. Утром в лесу обнаружилось много велосипедистов и просто гуляющих.

А центральная «улица» даже выложена плитами, ведущими в никуда.

Короче, место для стоянки качественное, рекомендуем.

Ну, вот и все, погнали до дома. Правда, гнали не быстро, т.к. решили ехать через Углич и вытрясли себе всю душу на колдобинах. Вот тут и начинаешь вспоминать карельские грейдеры с умилением.

Когда до Москвы оставалось 60 километров, уже на нормальной ровной трассе у Патриота вырвало с мясом крепление амортизатора. Ну когда уже Воттоваара нас отпустит?!

Вскоре, с текущим радиатором, отключившейся панелью приборов, свистящим выжимным и капотом на веревочке мы были дома. Мы победили 3,5 тысячи км, взяли Воттоваару и гору Мертвецов. Это было красиво, но утомительно.