Путешествие по горной Башкирии

В предыдущих своих отчётах я рассказывал о близлежащих к Челябинску архитектурно-исторических достопримечательностях. В этот раз решили посмотреть горную Башкирию. Маршрут распланировали на 6 дней: доехать до Башкирии, выбрать место ночевки и с него уже выезжать в горы.

Первый день. Выезд из Челябинска. Местом для постоянной ночевки на 6 дней выбрали турбазу «Арский Камень» около г. Белорецка. До Белорецка ехали через Учалы. Места по дороге красивые: небольшие горы, поля, холмы; коровы, лошади пасутся — ехать не скучно. Дорога… дорога, как и везде, ехать можно, попадаются, конечно, ямы, раздавленный асфальт, но ехать можно. С небольшими остановками доехали до базы. На ней было ооочень мало народу, хоть была середина лета.

Река Белая («Агидель»).

Собственно говоря, название «Арский Камень» она получила из-за скалы с названием Арский Камень. Высота скалы 30 метров.

Свое название скала получила по названию располагавшейся неподалеку небольшой деревушки Арской. Скала Арский Камень с пугачевских времен окутана легендами. Самая известная легенда гласит, что в пещере в Арском камне спрятал награбленные сокровища «крестьянский царь» Емельян Пугачев. Разогретые легендами искатели сокровищ не раз пытались их найти на протяжении полутора веков, пока в 1930-е годы вход в пещеру зачем-то не взорвали. Советская власть, вообще, очень любила взрывать пещеры, видимо, боясь, что там могут прятаться везде казавшиеся ей шпионы. В XX веке из-за этого Урал лишился немалого количества пещер. Сейчас место, где была пещера, можно распознать лишь по каменной осыпи.

Можно подняться наверх. Рядом с «камнем» течёт река Белая, на поляне пасутся лошади. Не заметно день подошёл к концу.

Второй День. Поехали смотреть гору Малиновую, которую хорошо видно из Белорецка.

Своё название гора получила за обилие на склонах дикой ягоды малины. Хотя мы и не встретились с таковой. Высота горы Малиновая — 1152 м. Нам надо было не только съездить посмотреть, но и подняться как можно выше, на самый верх. Поехали по навигатору на поселок Отнурок. Было две дороги, одна вообще не проезжая, другая завела по камням в одноэтажные окрестности Белорецка. Да, обе дороги ведут на Отнурок, только не проехать по ним.

Решили спросить у проходящей мимо бабушки башкирки, к нашему удивлению, она говорила только по-башкирски. По-русски не понимала. Ладно, поехали дальше, остановились, спросили у женщины башкирки, та тоже не могла понять, что мы хотим. Нет, русский она знала, это мы неправильно ударения ставили. В общем, выяснили, что тут мы не проедем, а как ехать, она не знает. Ладно, решили спросить у парней, что ремонтировали свою машину, и выяснилось, что всё очень просто, до базы Малиновка сделали грейдерную дорогу, и ехать до неё надо по улице Малиновая. И сворачивать надо вот у такого светофора.

Машину оставили у базы Малиновка, взяли воду и пошли искать тропу наверх. Поначалу шли по лошадиной тропе, далее тропа всё уже и уже, шли среди высоких кустов:

По дороге видели дерево без корней:

Идти постоянно под наклоном в гору.

Дошли до самого верха.

С вершины можно увидеть гору Большой Ямантау. Гора, овеянная легендами. Гора находится в заповеднике. Посещение заповедника запрещено, охраняется военными.

Сел за камень от ветра и стал наслаждаться величием природы. С высоты смотришь и кажется, что всё рядом, и не веришь, что топал так долго, среди этого зеленого одеяла. Рядом с тобой кружат орлы, и их видно не где-то там, в небе, а они тут, рядом. Видно, как от ветра колышутся на крыльях перья, а можно сесть так, что не видно скал, на которых ты находишься, и создается ощущение, что ты сам на высоте, среди этих птиц.

Очень хорошо видно, как наступают дождевые облака, и где идёт дождь. Когда «там внизу» попадаешь под дождь, кажется, что он везде, а сверху видно, что всё локально, стоит только отойти с километр и дождя как не бывало.

Долго сидели. Вечереет, надо спускаться, лес уже не кажется таким разнообразным, мрачный, тёмный, начинаешь прислушиваться к разным звукам, и кажется, медведь рычит, добавляешь скорость ходьбы. Трусы, это ж ветка об ветку трётся, а всё равно тревожно. Спускались на порядок быстрей, чем поднимались. У машины только прошла тревога. Налил чай, сел на упавшее дерево и стал созерцать эту большую гору, и так не верится, что ты там был, и никак не хочется вставать и отвести взгляд от такой красоты. Но стало темно, надо ехать спать, завтра продолжить путешествие.

Третий день. В этот день решили сходить на гору Арвякрязь. Это высшая точка хребта Уралтау, ее остроконечную конусообразную вершину, можно увидеть издали, высотой 1068 м, возвышающуюся над хребтом, в 20 км к югу от Белорецка. Название горы происходит от названий двух рек — Арвяк и Рязь, берущих начало неподалеку.

Поначалу, решили ехать верхом на лошадях от турбазы «Арский Камень». Но конюх что-то заартачился: лошадей надо, мол, собирать, но, видимо, ему в лом с малым количеством идти, хотя предлагали больше денег. Решили как можно ближе подъехать к горе на машине. Поехали до деревни Рысакаево, а оттуда пешком.

Хотели попросить местных жителей подбросить как можно ближе к вершине, но покос сейчас, все заняты. Вышли из деревни, пошли по дороге по направлению к горе. А виды, а виды-то какие:

По дороге много полян, где сено гребут, где косят. Когда проходишь мимо поляны, где косят, те останавливают свою работу и смотрят, кто идёт.

По узкой тропинке среди малины продрались на вершину, с которой видно синегорье.

На вершине много черники… и вот таких уйма, много «уйма» крылатых муравьёв. Видно на кадре:

Снова зависли, снова блаженствуешь, возникает ощущение, что ты огромный, можно взять и просто так пойти по верхушкам деревьев, как по траве. Не насладившись видами, погоняемые временем, спускаемся вниз. И опа, а к горе подходит дорога, и на хорошо подготовленном внедорожнике можно доехать почти вплотную к горе. Пошли по этой дороге, узнать откуда она идет, а вокруг снова поля, семьи с маленькими детьми собирают сено в стога. На одной из полян женщина нам сказала-спросила: «Что отдыхаете? А мы работаем» и всё. Причем злобы или осуждения в её голосе я не услышал. Что к чему сказала…

Подходя к деревне, видел, как на покос едет нива, на крыше грабли, косы, а в машине у заднего окна два детских горшка, и народу больше, чем рассчитал производитель автомобиля. Пришли в деревню, походили, посмотрели. Дома у башкир ярко покрашены, и вообще, по дороге по Башкирии попадаются деревни с ярко выкрашенными домами, и деревни с некрашеными, черными избами.

Всё, на базу, жарить мясо и спать, завтра будет новый день и новое место.

Четвёртый день. Идея этого дня такая. Белорецк — город с историей. Это город уральских рудокопов. В его окрестностях было полно рудников и старинных чугуноплавильных заводов. Железо, которое добывали на рудниках, на подводах возили на заводы, а оттуда уже по рекам на барках отправляли уральский чугун в Уфу. Затем построили белорецкую узкоколейную дорогу, соединившую рудники и заводы. И хотя заводы до наших времен почти не сохранились, рудники затоплены, деревеньки — станции железной дороги еще существуют, и мы решили их посмотреть. Путь выбрали следующий: Белорецк — Улу-Елга — Тукан (рудник) — Зигаза (старинный завод).

Завод в Зигазе относился ко «второй волне» развития уральской металлургии после «первой» демидовской, был более современным, более компактным и производительным. Появлению новых заводов в уральской глуши способствовало не только наличие неосвоенных месторождений руды, казавшихся тогда бесконечными, но и наличие трудовых ресурсов. Во время революции в 1917 году Зигазинский завод остановился. Новая власть прислала на охрану Зигазинского завода роту красноармейцев, многие из которых погибли, отчаянно противостоя белоказакам. После боев гражданской войны советская власть запустила завод, но оборудование постоянно выходило из строя. Взрыв домны случился в середине тридцатых. Катастрофу с человеческими жертвами и разрушением дорогостоящего оборудования посчитали вредительством. Среди зигазинских металлургов, следуя тогдашним веяниям, начались репрессии. После этого Зигазинский завод закрылся, в Зигазе остались только печи углежогов. До войны углежжение оставалось главным производством в поселке. Уже в военные годы в Зигазу пришла узкоколейка, по которой вывозили древесный уголь, пиломатериалы и круглый лес.

С асфальта съехали у станции Улу-Елга, дальше по отсыпной дороге пилили более 50 км. Вокруг была настоящая глушь, по краям дороги часто были красные скалы — рудо-содержащие горы. Встречались веселые названия деревень: Ишля, Майгашля.

Доехав до поворота на Зигазу, решили, что в Зигазу не поедем, а лучше поедем по заброшенным деревням Туканской ветки узкоколейки и посмотрим Тарский рудник. Тара — деревня, дальше которой нет дороги, дальше только горы и лес.

До Зигазы дорога отсыпная. С нее мы свернули на Майгашлю, здесь когда-то была лесовозная дорога, а сейчас просто земля. В Майгашле работает современная углежоговая печь и 2-3 дома жилых. Раньше в этих местах целые деревни занимались тем, что жгли березу на уголь. Уголь был необходим как топливо для завода в Зигазе. Все деревни, которые мы встречали на пути, были созданы под нужды заводов. В Таре — рудник. На Западной — дробилка руды. Были еще деревни-станции на узкоколейке.

Хотели посмотреть рудо-дробильный завод, а от него остался только заросший, разломанный фундамент. Посмотрели карьеры, залитые водой.

С краткими остановками доехали до деревни Тара, и дальше дороги действительно никуда нет. Места очень красивые и заброшенные, действительно глухомань.

Процветавшая в 60-х годах деревня позабыта. Почти все население Тары работало на руднике или на дробильной фабрике на Западной. Когда закрылся рудник, люди уехали.

За деревней большие отвалы переработанной руды:

Погуляв по деревне, обнаружили, что дороги заросли травой, а в траве валяется просто огромное количество пузырьков из-под боярышника. Заглянули в заброшенный дом, а там в серванте лежат запылённые два портрета, видать, владельцев дома, и как-то сердце сжалось, ведь строили эти два человека дом, обзавелись семьёй, ходили на работу, жили, радовались, грустили.. как-то резко надавила мысль, как мало нам времени дано жить, и это время пройдёт ооочень быстро.

Нашли двух местных жителей, чтоб пообщаться, расспросить про деревню: дед заросший, баба без зубов с фингалом, причем не башкиры, русские. Говорят, деревня эта была русская, домов было очень много, дом на доме, работали в карьере и на рудо-дробильной фабрике. Много жило человек, была школа, магазин. А сейчас ничего этого нет. Продукты заказывают, животных не держат, дома разрушаются под тяжестью снегов, зимой дороги вообще нет. И что интересно, они так охотно всё рассказывают… в итоге выяснилось, что это пьяницы, и они от нас ждали денег на бутылку.

В последнее время в деревне стали заводить пасеки. В старом клубе — тоже теперь пасека. Нашли, кто содержит её, купили мёд, нас пригласили в дом, напоили чаем, поговорили о деревне. И рассказ существенно в нотках поменялся, у пьяниц минорно всё, а тут мажорно. Да, дороги нет, да, магазина нет. Но есть электричество, спутниковый телефон, пасека, внуки на лето приезжают, вода есть, скважина. Воздух чистый, с утра за черникой ходили, прожили тут жизнь, привыкли, приспособились, машину купили.

Пошли, забрались на отвалы руды, чтоб посмотреть деревню целиком. И как-то не укладывается в голове, что на таком небольшом участке земли, среди невысоких гор, в глуши, когда-то жило много человек, кипела работа, дома стояли вплотную друг к дружке, ну не представляется и всё. Но верю, что так было и точка.

Умылись в роднике, и поехали обратно. Про дорогу: за дорогой надо следить, попадаются большие камни, скорость 10-30 км в час, правило «больше скорость — меньше кочек» не действует.

Пятый день. Заповедник Шульганташ.

Дорога была одна из красивых и самых интересных из тех, по которым я ездил: то вверх, то вниз петляла по долине реки Белой, выпрямляясь на верхних участках. После районного центра Старосубхангулово дорога превращается в щебёночное покрытие километров на 30, со временем там будет асфальт, по крайне мере начали его закатывать. В заповеднике находится пещера с наскальными рисунками. Такие «старовозрастные» рисунки на планете встречаются всего в трех местах. В заповеднике есть экологическая тропа с фигурами животных, бортьевыми угодьями, какими-то памятниками. Вход в пещеру платный и только в сопровождении экскурсовода. Доступны только три зала, зала с рисунками закрыта, в первом зале воссоздали лишь копии рисунков. На мой вопрос, почему нельзя посмотреть реальные, ответили: это для потомков… А Я, Я, что ли, не потомок??? Оградите, близко не подпускайте. А взглянуть-то дайте.

В первом зале находится озеро на вид совсем мелкое, по рассказам экскурсовода — глубина метров 60:

Из пещеры выходит река:

И уходит обратно под скалу:

А на склоне скалы, «могучим макаром» держатся деревья:

Но мне надо-то не пещеру. Я хочу посмотреть изгиб реки Белой, спрашиваю у экскурсовода, где он, как пройти, получаю ответ: людей туда не водим, тропа не расчищена. Меня это не останавливает, выспрашиваю, где чисто теоретически она находится. Мне шепчут на ухо, и я полный оптимизма спешу наверх, увидеть вживую то, что видел раньше на фотографиях. Не поднялся, я взбежал, чтоб никто не остановил… Красиво, мощно. Тут сплавляли в демидовские времена по весне на баржах чугун. Погода немного пасмурная, но ничего, это не мешает.

Снова время замерло на воссоздании картины: большой воды весной, барж, людей, которые ими управляли… история.

Спуск, прогулка по экологической тропе, дорога до базы, пятая ночь.

Шестой день — дорога домой, и мысли, что в следующий раз надо продолжить знакомство с Башкирией.