Белое море — 1987

В середине 80-х мы по выходным активно занимались почти-спортом: летом — парус, байды, вело, горный туризм, зимой — лыжи, коньки, футзал, спорт-ориентирование, баня, бассейн. Там-то, в бассейне, мы узнали, что существует секция подводного плавания, которая по субботам арендует закрытый бассейн в техникуме на Нагатинской. Так мы стали участниками секции подводного плавания.

Зимой 1987 г., мы, члены секции подводного плавания Красногвардейского р-на Москвы, в подвале девятиэтажки у метро Каширка посещали занятия по изучению теории подводного плавания, после чего сдали экзамен и получили удостоверение пловца-подводника любителя.

По субботам, зимой, мы активно посещали закрытый бассейн техникума приборостроения в Нагатино-Садовниках у речки Жужа, где осваивали и практиковали погружения с аквалангом. Натренировавшись зимой с аквалангами в бассейне, затем уже летом, продолжили тренировки в Люберецких бывших песчаных карьерах и решили, что уже почти всё можем под водой, и задумали в августе совершить подводную вылазку на Белое море.

В нашей компании аквалангистов авторитетом и заводилой был Саша Новоселов, очкарик — сотрудник ПромНИИпроекта, по специальности горный инженер угольщик, но понюхавший черной шахтерской «романтики» перекинулся в проектировщики, хоть и не был слабаком. Более того, он при своем среднем росте был очень широк в плечах, что было следствием его долгого увлечения плаванием, в том числе и подводным. Также у него имелась дочка-старшеклассница Наташка, тоже увлекающаяся плаванием, как и её папаша, и тоже имела широкие плечи.

Закоперщицей поездки на Белое море оказалась Ольга Л-на — давняя кентуха Новоселова, тётя лет сорока и массой под центнер, благодаря росту и своей физической активности: кроме подводного плавания серьезно занималась лошадьми — конным спортом, туризмом и вообще была «конь-баба» и крутая — наверное чья-то «дочка», т.к. жила одна в квартире на Ленинском проспекте и работала в НИИ Академии наук. Вот она-то и совратила нашу интеллигентную компанию на эту авантюру на Белое море и была до конца поездки нашим «кэпом» и шефом, а Новоселов был её замом и помом.

Ольга — кэп нашей подводной банды БМ-87.

Итак, с желанием поехать на Белое море определились, осталось порешать множество вопросов — от состава «банды» (БМ-87 — Белое море 1987 г.), погранпропусков, до билетов и жилья на месте, на берегу холодного Белого моря. Этими вопросами занялась активная Ольга-кэп, т.к. «всё» знала и почти «всё» могла: как-то списалась в предсем тамошнего рыбколхоза в поморской деревне Летняя Золотица Архангельской области на Летнем берегу Белого моря и договорилась, что мы с командой БМ-87 приедем к ним на заготовку морской капусты, а взамен нам предоставят плавсредства и жильё на время добычи. Добывать морскую капусту будем под водой, как подводники. Бумага от предса рыбколхоза нужна была для оформления пропусков в погранзону, т.к. даже на берегах северных наших морей госграница была на «замке».

Для погружений под воду требовались сухие гидрокостюмы, т.к. температура воды в Белом море даже летом не превышала +6-8С. Акваланги решили не брать, только один, т.к. они очень тяжелые. Для подачи воздуха подводникам решили, что на месте, в Архангельске, разживемся парой кислородных баллонов, в которые будем «набивать» воздух, а баллоны эти будем грузить на лодки и с них по длинным шлангам будем подавать воздух под воду аквалангистам. Для «забивки» баллонов воздухом был нужен компрессор, причем с бензиновым двигателем, т.к. электричества там нет.

Проверка работы двигателя и компрессора в моем гараже в Москворечье (Новоселов А. в центре).

Ольга-кэп договорилась со своими друганами насчет компрессора в аренду, и мы с Новоселовым съездили туда на моем жигулике, забрали его и привезли ко мне в гараж в Москворечье, куда свозили всё наше подводное оборудование.

В гараже провели ревизию компрессора и двигателя УД-25. Длинные шланги для воздуха обеспечил член нашей банды БМ-87 — Николай Николаич (НикНикыч) со своей работы в ЖЭКе. Всё оборудование опробовали в работе и позже всё упаковали в большие ящики для отправки груза в Архангельск багажом по ж.д. дороге. Туда же загрузили съестные припасы в виде консервов, круп, посуды и всякого ручного инструмента. Вещей получилось немало. В намеченный день приехали в гараж на большой грузовой машине с кунгом, загрузили все ящики, отвезли всё на Ярославский вокзал и сдали в багажное отделение на отправку.

Постепенно начался формироваться состав команды: кроме нас с Новоселовым, Ольга-кэп пригласила свою подругу Лену, тоже не мелкую тётю, коллегу по работе и походницу, аквалангистку, а также двух ребят из прошлых поездок из новосибирского НИИ — Сергея, высокого, худощавого парня чуть старше нас и Витю, его товарища, готового на авантюры. Новоселов сманил своего знакомого Юру Шеп-ва — спокойного покладистого парня, а также НикНикыча — мужичка постарше нас лет на 6-8, простого московского сантехника, но очень рукастого, умелого и приятного в общении. Позже к нам присоединилась дочь Новоселова Наташка, которая успешно завалила вступительные экзамены в универ и приехала к нам в Летнюю Золотицу чуть позже. Всего в команде — банде БМ-87 числилось девять душ.

Перед отъездом в Архангельск: стоят — Ольга-кэп, Новоселов, автор, Сергей из Новосиба, сидят — НикНикыч, Юра и Витя из Новосиба.

Заранее закупили билеты на поезд до Архангельска и в конце июля с Ярославского вокзала отправились в путь. Утром следующего дня прибыли в Архангельск и увидели северный город-порт с деревянными домами и такими же тротуарами на окраинах. Архангельск (300 тыс. жит.) не показался депрессивным городом, может, потому что было лето, зелень и высотное здание (24 этажа) проектных организаций в центре.

Вид на г. Архангельск (фото из Рунета)

Дальше наш путь лежал на теплоходе «Соловки» по Сев. Двине, Белому морю до деревни Летняя Золотица на Летнем берегу Онежской губы. Теплоход отправлялся вечером, а надо было успеть получить свой багаж на станции, привезти его на морской вокзал, а ещё раздобыть за деньги два баллона для воздуха. Эту миссию поручили НикНикычу, Новоселову и Юре, с чем они отлично справились, стравив из купленных баллонов кислород и, главное, безопасно. Мне же удалось смотаться в Катунино в пригороде к знакомым алмазо-разведчикам.

Заранее до времени отправки нашего корабля все уже были на месте в ожидании погрузки, но погранотряд задерживался. Пришлось ждать. И вот наконец погранцы прибыли, «граница пройдена», и начинается загрузка. Наше барахло — баллоны, ящики — осмотрел боцман судна и дал команду своим матросам, где что разместить и как правильно закрепить, чтобы не смыло за борт. Наши билеты на корабль предусматривали размещение в каютах в самом носу, в трюме.

И вот наш трехпалубный теплоход «Соловки» отчалил от пирса Архангельска и плавно пошел вниз на Сев. Двине мимо всего города Архангелов к Белому морю, до которого ещё 30 км по дельте. Мы расположились наверху и с любопытством наблюдали за округой и кораблем, ведь не так часто или совсем редко приходится нам, сухопутным, перемещаться по воде, тем более по морю Белому.

«Наш» теплоход «Соловки» в Белом море 1987 г.

Прошли мимо известного острова Соломбала в черте Архангела — изначально болотный остров. Действительно, низкий берег был сплошь из остатков деревянных бревен. Мы с любопытством стояли наверху, смотрели на окрестности и вспоминали историю этих мест: и первое морское «окно» России в Европу, и интервенцию 1918 года, и репрессии 30-х годов, когда тысячами раскулаченных крестьян выселяли на Север, в никуда и т.д. Прошли мимо стоящих на рейде морского порта кораблей с иностранными флагами, загруженных нашим пиленным лесом и не только.

Но вот дельта Северной Двины закончилась, и наш теплоход вышел в открытое Белое море, вода вокруг стала явно чище, но и ветер стал крепче и колючей. Сразу сделалось холодно, ветрено, смотреть более было нечего, и мы спустились в трюм в наши каюты, хоть и тесные, но с двухярусными койками. Иллюминатор нашей каюты оказался всего в полуметре от волн, на всякий случай мы проверили надежно ли он закрыт, ведь всего год назад в Новороссийске произошла трагедия с теплоходом «Адмирал Нахимов», поэтому немного беспокоились, но после небольшого перекуса и «базара» завалились спать.

Все крепко спали, когда в темноте внезапно раздался страшный металлический грохот. Мы вскочили как ужаленные с вопросом: «Что случилось? Тонем?» Вскоре выяснилось: наша каюта оказалось соседкой цепного ящика якоря корабля. Корабль «отдал» якорь и якорная цепь загромыхала в клюзе, сильно взволновав спросонья наше воспаленное морским плаванием сознание. Во, блин! Ложная тревога и встряска. Так и уссаться можно…

Остальная часть ночи прошла нормально. Утром нас ждал солнечный рассвет, спокойное море с чистейшей водой и прекрасный вид на мини-остров Жижгин, на котором было видно полтора дома и маяк.

Остров Жижгин (фото из Рунета)

Остановка судна, однако. Наш теплоход встал на якорь на рейде острова Жижгин и замер. Вдали мы заметили моторку, идущую к нам. С борта нашего судна спустили забортный трап, и несколько наших пассажиров приготовилась сойти. Моторка, приблизившись, сбавила скорость и начала причаливать ближе к трапу, чтобы забрать людей с нашего судна. Море хоть и было спокойным, но все же качалось, и высадиться на моторку это ещё надо суметь. Матросик средних лет с чемоданом в руке или спросонья или с бодуна чудом не выпал мимо моторки, но удержался одной рукой за поручень. Его поймали и забрали в моторку, которая тут же отчалила и понеслась обратно к острову.

Наш теплоход снялся с якоря, и мы пошли дальше вдоль уже Летнего берега Онежского полуострова, с западной его части. Берег вдали равнинный, слегка виден лес, идем вдоль, изредка в воде видны головы любопытных тюленей. Но вот наш теплоход подошел к Летней Золотице и встал на якорь на рейде, довольно далеко от берега, ближе не подойти — мели.

Стоим, ждем, видим от берега отделилось какое-то судёнышко и идет явно к нам. Вблизи мы узнали самоходную десантную плоскодонную баржу с аппарелью, в народе называемую «Зиганшин-буги» длиной 17 м. На такой барже, унесенной с острова Итуруп в бушующий океан в далеком 1960 году, дрейфовали долгие 49 дней четверо солдат-стройбатовцев, которые съели всё, даже собственные сапоги и гармошку. Такие баржи повсеместно используются для разгрузки судов, стоящих на рейде из-за мелей. Заметно, что баржа изрядно потерта, но на плаву и исправно выполняет свою работу.

Самоходная десантная баржа Т-36.

Вот такая старенькая баржа и подошла к нашему теплоходу «Соловки», чтобы выгрузить и доставить прибывших на берег. Боцман скомандовал своим матросам, наши ящики и баллоны загрузили в сетки-авоськи, подцепили судовой кран-балкой и осторожно перебросили в баржу. Следом туда спустились и мы с другими приезжими. Хоть волны особой и не было, но мелкая баржонка «танцевала» на воде изрядно.

Баржа «Зиганшин-буги» отчалила от теплохода и не спеша пошла к берегу, на котором в начале ничего не просматривалось. Подойдя поближе, мы рассмотрели русло речки, той самой Летней Золотицы и пологий песчаный берег. Баржа, цепляя дно, вошла в реку, прошла немного и приткнулась к деревянному причалу. Прибыли?

Разгружать свое барахло здесь пришлось уже нам самим. Выгрузили всё на причал и возник вопрос: что дальше? А дальше Ольга-кэп с Новоселовым пёхом пошли на поиски предса рыбколхоза в деревню Летняя Золотица, которую с берега не было видно.

Вид на Белое море, речку и деревню Летняя Золотица (из Рунета).

Деревня Лет. Золотица (по названию речки) расположена вдоль этой речки немного вдали от берега, за песчаной дюной, вероятно, в затишке от студеного ветра. Довольно быстро Ольга-кэп с Новоселовым нашли предса рыбколхоза, и они все вместе приехали к нам на стареньком «Захаре» (ЗИЛ-157) без номеров. Такие универсальные трудяги десятилетиями трудятся в самых отдаленных уголках нашей необъятной страны и не знают усталости, но постоянно требуют ремонта, хоть и живучие.

ЗИЛ-157, в народе «Захар» — аналог Студебеккера.

Этот русский «студебеккер» был как раз для этих мест: летом здесь глубокий прибрежный песок и проселочные дороги с водными препятствиями, а зимой глубокие снега.

Прибрежные «дороги» в Летней Золотице.

Мы загрузили в кузов все ниши ящики, баллоны и пожитки, сами тоже залезли в кузов, и «Захар», кряхтя, поехал вдоль берега по лесу куда-то от деревни в сторону. Дорогой этот путь назвать было трудно, просто колея вдоль берега среди леса с буераками. Мы ехали в кузове, смотрели по сторонам и наслаждались таёжным духом, лесом, морем, волей, летом и свободой. Для нас, городских, это была романтика и приключения. В лесу было замечено много грибов и ягоды, но издали. Это нам нравилось и вселяло надежду на добычу.

Отъехав от пристани километров десять, мы выехали на поляну небольшого мыса берега, где стояло два старых деревянных дома и громадный сарай с открытыми воротами. Один из домов побольше предоставили нам для проживания. В другом домике поменьше жили два мужичка из Молдовы, приехавшие на сезон на заработки. Место это у местных называлось мыс «Лопатка» с каменистым берегом и небольшим пресным озерцом пресной воды. На берегу прибоем было прибито много пиленных досок разной свежести и размера. Никакого электричества и в помине не было. Но были дрова и была пресная вода.

Домик на берегу Белого моря (из Рунета).

Мы выгрузили с «Захара» свои пожитки, и он уехал восвояси, оставив нас самим обустраиваться на месте. Зашли в дом, крытый досками в 2-3 слоя, и увидели пустую комнату с небольшой железной печкой в углу. Возник вопрос: как и где будем спать, готовить еду и питаться. Здесь проявил свои хозяйские способности наш главный мастер — НикНикыч. Начали с уборки в доме.

Ольга-кэп распорядилась сделать в доме вдоль всей комнаты топчан для спанья всех рядком, стол для питания и лавки для сидения. Стройматериала вокруг было в достатке, все инструменты НикНикыч предусмотрительно захватил из дома.

Наши выгруженные вещи по прибытии на место.

Работа закипела, все занимались делами: Ольга-кэп давала общие указания, НикНикыч руководил, но в основном всё делал сам, а мы были у него на подхвате. Через некоторое время топчан был готов, все разложили свои спальники, мы с Новоселовым и Юрой расположились с краю, рядом с окном.

Вещи и продукты занесли и разместили в доме, ящики с оборудованием занесли в сарай и распаковали. Заметили, что сарай использовался для хозяйственных нужд. Позже местные нам рассказали, что весной массово «бьют» бельков-тюленей и разделывают их в этом сарае. От них мы узнали, что это очень безжалостное мероприятие, когда массово убивают новорожденных детенышей тюленей — бельков. При этом лед вокруг залит кровью.

Таких бельков, новорожденных тюленей, весной забивают ради меха.

Тем временем мы сходили за водой из озерца, «хозяйки» распаковали ящики с посудой, запасами круп, консервов и по-быстрому сварганили обед. Все с жадностью набросились на свежий корм, т.к. изрядно проголодались.

После перекуса все занялись своими делами. Вышли на берег моря, которое было в 10-15 метрах от дома и увидели, что в воде, метрах в 50-80, была как бы гряда подводных камней, защищающих берег от волн типа рифа, а внутри получилась как бы мини бухточка. Дом и сарай стояли в центре небольшого выступа в море — мыса, немного вдали от леса, что позволяло обдувать ветерком и сдувать комарье из леса. Между нами и лесом располагалось небольшое озерцо с пресной водой, необходимой для жизни. Тем временем разведали места для умывания и опражнения (туалет). На будущее НикНикыч присмотрел место на берегу, где собирался организовать походную баню.

Новоселов вспомнил, что он взял с собой свою резиною надувную лодочку с маленькими веслами, мы её накачали и с ним вдвоем вышли в море. Волнение было минимальное, день уже клонился к вечеру, вода в море чистейшая, но холоднючая, дно просматривается метром на пять, видны сплошные заросли ламинарии — морской капусты. Отошли от берега метров на 200, пробовали бросать спиннинг, но безрезультатно. Где же знаменитая беломорская селедка и треска?

Однако от берега слегка подул ветерок, и мы почувствовали, что нас начинает сносить в море. Это в наши планы не входило, и мы энергично стали работать веслами, гребя к берегу. Однако резиновые уключины предательски выворачивались, и движения в нужном направлении как-то не просматривалось. Внутри возникло невольное беспокойство от мысли, что может быть, если не выгребем. Новоселов заявил, что, если что, он доплывет до берега даже в ледяной воде, у меня же таких шансов не было. Но всё закончилось благополучно, мы вернулись в нашу бухточку, выбрались на твердую землю и как-то поняли, что это северное море серьезное и шуток не потерпит.

Итак, первый день мы отстояли: до места добрались, крыша над головой есть, спать тоже есть где, пища есть, тепло, т.к. лето. Завтра будем продолжать обживаться и соображать насчет подводного плавания для заготовки морской капусты.

Утром следующего дня поднялись, умылись, НикНикыч наладил с вечера умывальник, сготовили завтрак, поели. Т.к. основная задача была заготовка капусты для колхоза, Ольга-кэп провела планерку — главное было пригнать из деревни плавсредства. Вчера она с предсом договорилась, что нам на время выдадут два поморских карбаса, один с мотором, другой — без.

Ещё зимой, в Москве, я ходил на курсы судоводителей-любителей и весной получил права судоводителя-любителя на управление маломерным судном. В этой связи меня определили рулевым на лодку с мотором. Нам с Новоселом поручалось дойти до деревни, найти предса и получить от него эти два карбаса с наставлениями и пригнать их сюда, в нашу микро-бухточку у дома для добычи морской капусты.

Сараи-гаражи на речке Летняя Золотица.

Ноги в руки и пошли, добрались до деревни, нашли предса, им оказался нормальный общительный интеллигентный мужик постарше нас, пошли с ним к сараям на речке, где он выдал нам один карбас с мотором УД, другой без и без весел. Бензин для мотора мы купили потом в колхозе — целую 200-литровую бочку, меньше невозможно. Правда, всю не израсходовали, частично раздали.

Такие вот поморские карбасы.

Вот такие поморские карбасы нам выдали во временное пользование.

Карбасы сделаны целиком из дерева, длина — почти шесть метров, ширина — более 1,5 метров, водоизмещение — около тонны. Лодка очень тяжелая, но очень мореходная. Позже, когда на море были дни с высокой, до 1,5 метров, волной, было страшно, что эти карбасы зальёт-потопит. Но, на удивление, карбас вставал почти вертикально (утрирую), пропускал волну под днищем, потом падал этим днищем плашмя в промежуток волн с каскадом брызг и всё по новой. При этом шел вперед хоть бы что. Лишь бы не встать лагом к волне.

Единственное в таких переделках — все в карбасе становились мокрые, как мыши, а на здешнем северном ветру при местной ледяной воде — это не курорт. Поэтому вместе с карбасом нам выдали несколько рыбацких «непромоканцев» — широких штанов и курток, сшитых из оранжевой детской клеенки. Эти «непромоканцы» мы оценили позже — в непогоду на море.

Двигатель УД-25.

Двигателем в карбасе оказался стационарный, 2-цилиндровый, 4-тактный, карбюраторный мотор УД-25 (ульяновский двигатель) с воздушным охлаждением, с магнето, мощностью 12 л.с. при 3000 об.\мин., с редуктором и гребным валом. Запуск мотора — кик-стартером, регулировка «газа» — ручная, дискретная. Мотор знакомый — такие устанавливают на мини бензогенераторах, неприхотлив и надежен, ни разу не подвел. Установлен в задней-кормовой части карбаса, перед кормовой банкой (лавкой), где установлен руль-румпель с ручкой. Фактически такой же мотор стоял у нас на компрессоре для «забивки» баллонов воздухом.

Итак, плавсредства для заготовки морской капусты получены, мы привязали второй карбас к нашему, моторному, предс колхоза пожелал нам счастливого плаванья и оттолкнул от причала. Мотор завелся с полтычка, и мы, уняв невольное волнение, вышли в море.

Вид на деревню Летняя Золотица сверху (из Рунета).

К себе домой, на мыс, шли вдоль берега, в метрах 200-300, ориентируясь по местности. Волнение моря было минимальным, как раз нам для «обморячивания», сзади болтался второй карбас. Довольно быстро дошли до нашего мыса, где на берегу нас уже ждали встречающие, и, успешно проскользнув мимо подводных камней, просочились в нашу мини бухточку. Народ возрадовался плавсредствам с энтузизизмом. По такому случаю устроили покатушки, заодно и с просмотром будущих угодий для добычи морской капусты.

Наш карбас перед выходом в море.

После того как мы обзавелись плавсредствами, возникло-таки желание выловить хоть какую рыбу из этого моря. Главным закоперщиком опять выступил Саша Новоселов. Первое, что нужно было сделать, накопать морских червей для наживки. Сделать это оказалось не так просто.

Отлив на Белом море.

Чтобы накопать морских червей, во время отлива идем на песчаный берег, откуда вода ушла метров на 60-100, и видим бугорки песка на дне. Там живет он — червяк-пескожил, который нам и нужен. Но червь чует, что мы идем его копать, и при приближении начинает углубляться в свою нору, и тогда его не достать. Поэтому осторожно подбираемся к нему с лопатой наперевес и делаем резкий коп. Вот он, вожделенный червяк, толстый, длинный до 60 см, вытаскиваем его из норы, но иногда он обрывается. В общем, это тоже охота — на червя.

Морские угодья червя-пескожила при отливе (из Рунета).

Вот такой симпатичный червячок для рыбалки.

На рыбалку ходили на карбасе без мотора, для этого надо было сделать весла. Этим мы и занялись с Новоселом, благо досок на берегу было разных на выбор полно. На следующий день весла были готовы, и вечером, часов в 9-10, мы втроем с Юрой вышли на рыбалку. Отошли от берега метров на 300-500, кинули якорь и размотали снасти: на леске 0,6 мм в конце цепляем грузило, выше на поводках 2-4 средних крючка, насаживаем кусок червя и опускаем снасть на дно. Затем немного приподнимаем, можно подергать или подождать и сматываем леску на катушка от спиннинга.

Часто снасть идет тяжело, достаем и видим, что на каждом крючке сидит или навага или камбала. Треска и беломорка-селедка попадались редко. К полуночи ведро рыбы было полным, и мы возвращались домой. Перед сном рыбу следовало выпотрошить прямо на берегу, утром всё было чисто — чайки всё убирали.

Утром жарили рыбу на костре, на большой чугунной сковородке, предусмотрительно захваченной из дома, и все дружно восхищались вкусом свежевыловленной рыбы. Питались на улице, у входа в дом, за исключением дождевых дней. Рыбалку практиковали практически ежедневно за исключением штормовых и дождевых дней, которых было не много. Для разнообразия меню совершали вылазки в лес за грибами и делали жарёху. В общем, питались разнообразно, вкусно и калорийно.

Утренний завтрак у крыльца нашего жилья.

Но надо было и делом заниматься, ради которого мы приехали — заготовкой морской капусты подводным способом. Для этого теперь у нас всё было: плавсредства — карбасы, водолазные костюмы, воздух в баллонах, компрессор для набивки воздухом баллонов, ну и мы — водолазы, все обученные подводники-любители.

Сначала распаковали компрессор с двигателем, завели, проверили работоспособность. Затем «забили» воздухом баллоны с помощью компрессора, который мы с Новоселом про-ревизировали ещё в Москве, в гараже. Для баллонов на носу карбаса сделали настил, также сделали лестницу для спускания/подъема в воду с карбаса, приготовили сетки-кошелки для капусты, которую собирались резать серпами, ну и легкие сухие водолазные костюмы. Добытую капусту грузили в карбас без мотора, затем доставляли её — капусту — на берег и развешивали сушиться, т.к. сдавать нужно было в сушеном виде.

С гидрокостюмами был тот ещё квест: т.к. вода холодная, нужно было основательно утепляться и потом сверху надевать резиновый костюм, включая утепление головы. Чтобы в костюм не проникала вода в резиновые штаны заправлялась резиновая куртка и несколько раз взаимно закручивались. На руки надевали резиновые перчатки. Для придания нейтральной плавучести полагался пояс со свинцовыми грузами — каждому индивидуально. На ноги надевали ласты, на морду маску, загубник, к которому тянулся закрепленный на пловце длинный шланг с воздухом от баллона с карбаса. Чтобы шлангом не вырвало загубник, шланг крепился к туловищу подводника, а уж затем шел наверх к баллону. К поясу водолаза крепился прочный фал, за который можно было поднять водолаза на поверхность, этим же фалом шли сигналы наверх — подергиваниями.

Первым вызвался испытать снаряжение Саша Новосел, надел двое теплых лыжных штанов, тельник, два свитера, лыжную шапочку. Натянул гидрокостюм, надел пояс с грузами и пошел грузиться в карбас. Отошли от берега на плантацию ламинарии, с борта спустили в воду трап. Саша надел маску, ласты, закрепил шланг для подачи воздуха, всё проверил и полез за борт. Мы страховали его фалом. И вот он спустился на дно, мы спустили ему сетчатую авоську для срезанной капусты.

Сверху сквозь прозрачную воду можно было наблюдать за его работой, т.к. глубина была метров 5-7. На поверхность поднимался выдыхаемый воздух, и можно было заметить небольшой пар, такая холодная была вода. Когда после некоторого времени работы мы достали Новоселова на поверхность, втащили в карбас и он снял маску, было заметно, что он доволен, что вновь наверху.

Автор в карбасе после всплытия из пучины.

Водолаз должен был срезать капусту и складывать её в сетку-авоську, и, когда та наполнится, её поднимали на поверхность и разгружали в другой карбас. Просто было в теории, а на практике у каждого получалось по-разному. Обычно в карбасе присутствовало кроме водолаза ещё три человека: один на «воздухе» у баллона, другой спускает-страхует, третий достает сетку с капустой, разгружает в карбас и пустую возвращает вниз.

Могу поделиться своими ощущениями от этих погружений. Одевание сухого гидрокостюма начиналось в доме с натягиванием резиновых штанов и куртки на многочисленные одежки, затем одетый подводник в калошах, чтобы не проткнуть случайно резину на ногах выходил на улицу и забирался в карбас, который с командой отправлялся на работу. На воде подводник надевал маску, загубник со шлангом, которые к нему крепили, также крепили страховочный фал, с борта спускали лестницу, сбоку серп для резки капусты. На ноги надевали ласты, и водолаз спускался за борт.

Первое ощущение в воде — очень холодно, тебя всего сжимает, хотя глубина всего 5-7 метров. Спускаешься на дно и попадаешь в полумрак, в колеблющиеся чащи морской капусты, темно, всё колышется, наверху видишь карбас и колеблющуюся поверхность воды. На дне кроме камней многочисленные морские звезды, пытаешься увидеть что-нить вдали под водой, например, тюленя или белуху, но это нереально — они осторожные. Далее находишь сетку-авоську и начинаешь резать капусту и заталкивать её в сетку, но она оттуда выплывает, борьба с капустой продолжается. Наконец авоська вроде наполнилась, дергаешь за фал — поднимайте. Спускают следующую авоську.

Но вот чувствуешь, что ледяная струйка воды просачивается за шиворот, спину и особенно затылок головы начинает нещадно ломить от холода, вдобавку ко всему маска внутри уже запотела и ни хрена не видно. Находишься явно не в своей стихии, и только одна мысль пульсирует в голове: «скорее бы наверх». Дергаешь фал — поднимайте и, когда выныриваешь на поверхность, ты счастлив, что ты не там. От выдыхаемого воздуха идет пар. Выбираешься наверх в карбас с мыслью в голове: «ну нах… такие удовольствия».

Таким вот образом мы добывали эту ламинарию-капусту, доставляли на берег и развешивали для сушки. А позже подсмотрели, как эту капусту добывают местные, без всяких подводных заморочек: они в хорошую погоду, при малой, ровной волне на лодках выходят на делянку, где сверху в прозрачной волне хорошо видны заросли капусты, спускают на длинной ручке (5-6м) обычную косу, на которой приварены два острых прутка по 10-20 см, подводят к кусту капусты, подрезают и достают её наверх, в лодку. И никаких водолазов.

Да, всё так, но мы же про капусту это лишь повод для погружений в морскую пучину, нам это для «наслаждения» и для подводного плавания. Ну кто как… Забегая вперед, сообщаю, что заготовленной и сданной нами капусты по деньгам не хватило даже окупить бензин для карбаса. Все мы это понимали и не очень-то заморачивались. В свободное время прогуливались поглубже в лес и там, кроме приличного озера, обнаружили остатки старых землянок. Позже местные рассказали, что в 30-е годы сюда свозили раскулаченных крестьян, оставляли им топоры, пилы, лопаты и выживайте как хотите. Много людей сгинуло…

Вечерами, когда в середине августа уже настали темные ночи, перед домом разжигали костер и засиживались за разговорами. И так как у нас был корм, то к нам прибегали мышки, мы знали про них, но не видели. Зато по вечерам к нам прилетали из леса совы, садились на концы высоких жердей на крыше домика и как серые подушки, смотрели громадными глазами, высматривая мышей. Зайцы днём периодически выскакивали из леса, но долго не засиживались, а ночью порой можно было услышать истошный крик, пойманного совой зайца.

Наша банда БМ-87 на крыльце домика.

Тем временем, для гигиены всем требовалась периодическая помывка, значит, нужна полевая баня. На этот счет проявил инициативу НикНикыч: вокруг сарая валялось несколько пустых 200-литровых железных бочек от бензина. Выбрав две наиболее целые бочки, он вооружился зубилом и молотком. Из одной сделал печку с топкой и каменкой сверху, а вторую установил сверху над печкой, чуть сбоку, чтобы в ней грелась вода. У печки на земле, на камнях был сделан деревянный настил из досок, коих на берегу было достаточно. Вокруг печки с бочкой и настилом из боковин старых железных кроватей, которые имелись в сарае, сделали каркас над печкой, так, чтобы можно было встать в рост. Всё это сооружение — полевая баня расположили прямо на берегу моря, чтобы была возможность из бани окунуться в море.

В назначенный банный день, с утра, начинали топить печку с камнями и с бочкой, в которую загодя натаскали пресной воды из озерца. К вечеру камни и вода в бочке достаточно нагревались, после чего огонь в печке гасили, а на каркас над баней набрасывали тент из грубого, тяжелого брезента, который также обнаружили в сарае. Вход в баню был через щель брезентового тента.

Первыми парились и мылись мужики. Загодя были заготовлены березовые веники, на камни кидали воду из бочки и парились с вениками. При этом от горячего пара уши буквально «сворачивались в трубочки», а пятки мерзли. Вениками частично пар разгоняли по углам. После пропарки голяком выскакивали из бани и по доскам бежали в студеное море, жаль, что глубина была довольно далеко и приходилось плюхаться куда добежишь.

После этого вприпрыжку обратно в парилку снова греться и париться. В конце процедуры мылись с мылом водой из бочки с разбавлением до комфортной температуры. После мужиков парились-мылись барышни, но без окунаний в море. Настроение после бани заметно приподнималось, и за ужином полагались походные 100 грамм (спецзапас у нас был). Банный день всегда был праздником.

Мы с НикНиком на хозяйстве в банный день.

Раз в 3-4 дня периодически ходили на карбасе с мотором в деревню за хлебом, где пекли белый хлеб, который продавали на вес. Закупившись мешком хлеба и ещё чего из магаза возвращались обратно к себе на мыс. Иногда поднимался ветер и начинались приличные волны, но кушать хочется всегда, и приходилось выходить в штормовое море на борьбу с волной. В этом случае надо было и волну встречать носом и идти вдоль берега. Борьба была серьезная и поездка экстремальная, но, на удивление, время на дорогу по морю и в штиль и в шторм было примерно одинаковое.

В назначенный день должна была приехать дочка Новоселова — Наташка, которая успешно завалила вступительные экзамены в универ и рвалась к нам, в моря. И как раз в день её приезда, поднялся приличный ветер и разогнал высокую волну. И вот утром видим, что мимо нас, в море идет теплоход «Соловки», на котором мы прибыли не так давно из Архангельска и на котором должна прибывать Наташка.

Собираемся идти в море втроем с Новоселовым и Юрой. В нашей бухточке волны поменьше, но снаружи — страшно смотреть, но идти надо. Грузимся в карбас, заводим движок, отталкиваемся и пытаемся выйти через узкий проход в камнях. Но высокие волны выталкивают нас обратно. Приходится разворачиваться, набирать скорость и в промежутке между волнами таки удается выскочить из бухточки на большую воду.

На волны страшно смотреть — кажется не менее трёх метров, вот она подходит, страшно нависая сверху. Счас накроет, блин… Но, на удивление, карбас при подходе большой волны задирает нос, становится, кажется, почти вертикально, пронзая её гребень, и после этого плашмя плюхается днищем в промежуток между волнами. При этом вокруг море брызг, мы все мокрые, но в непромоканцах, которые нам выдали вместе с карбасом.

Так мы продолжаем сражаться с волнами, продвигаясь вперед. У нашего движка отсутствует воздушный фильтр и воздух попадает с карбюратор сверху, где куча брызг. Опасаясь, чтобы движок не хлебнул воды и не заглох (тогда нам можно не завидовать), одной рукой держу румпель, другой прикрываю «хайло» карбюратора консервной банкой. Главное есть движение вперед.

И вот мы подходим к стоящему на якоре на рейде теплоходу «Соловки». Вокруг уже танцуют на волне другие карбасы встречающих, видим на палубе Наташку, готовую прыгать за борт. За большим теплоходом волны поменьше, и мы крутимся в «затишке», ожидая свой очереди на подход к трапу. И вот нам дают добро, мы подходим на малой скорости и, не останавливаясь, Новоселов снимает Наташку к нам на карбас. Заметно, что Наташка довольна, что снова в приключениях — вся в папу.

Дело сделано, идем обратно к себе. Выходим из тени теплохода и попадаем снова в высокие волны, но они уже в корму. Карбас идет намного медленнее волн, они догоняют сзади, оглядываясь видишь водяную гору в 2 метра над тобой, мелькает страшная мысль: «Щас накроет…». Но карбас приподнимает корму, волна с небольшим перехлестом проходит по бортам и ждем следующую волну. Уже виден наш мыс, но среди волн не видно входа в нашу бухточку. Но нас ждут и помогают «прицелиться» на вход среди камней. С волнением суемся, куда нам показывают, и благополучно проскакиваем между камней в нашу бухточку. Уффф, усссаться можно.

Все в сборе, продолжаем наши приключения с морем, рыбалкой, капустой морской, с походами в лес за грибами и морошкой. Погода летняя, бывают совсем теплые, солнечные и безветренные дни, и в такие дни начинается нашествие мошки. Укрыться от неё невозможно: любое незащищенное место мгновенно краснеет и болит от укусов. Спасение одно — в море и подальше.

Но какие же в погожие дни замечательные виды над морем — громадные кучевые облака на голубом небе над Белым синим морем. Иногда можно увидеть мираж — остров в море, которого нет. В один из дней на горизонте, а потом и поближе, мы увидели силуэт явно подводной лодки. Судя по размерам это одна из АПЛ, которые строят неподалеку — в Северодвинске и, наверное, вывели на ходовые испытания. Грандиозно.

Так, постепенно завершился наш поход на Белое море. Мы заготовили немного морской капусты, которую сдали колхозу. Наши хозяйки насобирали и насолили грибов, упаковали их в полиэтиленовые бочки, привезенные нами для хозяйства, чтобы багажом отправить вместе со снаряжением обратно в Москву. Постепенно стали складывать оборудование обратно в ящики.

В назначенный день за нами приехал «Захар» ЗИЛ-157, мы загрузили все свои ящики и пожитки, и он нас привез в Летнюю Золотицу на причал. После долгого ожидания на горизонте появился всё тот же теплоход «Соловки», и старая самоходная баржа доставила нас с вещами к нему на рейд. Мы загрузились на теплоход, но теперь без мест, точнее сидячие в салоне.

Теплоход шел по своему обычному маршруту из Архангельска, вдоль берега Зимнего и Летнего берега Онежской губы, мимо прибрежных деревень, заходил на Соловецкие острова и обратно возвращался в Архангельск. По пути теплоход останавливался на рейде прибрежных деревень и сверху, с палубы, можно было видеть, как к нему устремлялись местные карбасы и моторки, которые провожали своих родичей и гостей на «большую» землю. Было интересно наблюдать, как вслед за новыми пассажирами с лодок на теплоход вереницей передавали ведра с солеными грибами, с ягодой, с домашними заготовками. Погрузка заканчивалась, теплоход поднимал якорь и шел дальше по маршруту.

На Соловках теплоход делал стоянку на несколько часов, в том числе и для того, чтобы мы успели посетить Соловецкий монастырь, где вовсю шли ремонтные работы. Стены монастыря поразили размерами камней, из которых были сделаны. Также удалось посмотреть остров и посетить памятник юнгам, воевавшим на кораблях во время Великой Отечественной войны.

У памятника юнгам участникам ВОВ на Соловках. 1987 г.

Ближе к вечеру наш теплоход отправился в обратный путь в Архангельск. Народу на теплоходе набилось прилично, а впереди была ещё ночь пути. Мы вовремя забили сидячие места в теплом салоне, т.к. на улице, на северном ветру ночью было совсем не жарко. Утром мы увидели спящих мужиков прямо на полу, в проходе салона.

Рассвело, и вот теплоход идет по Северной Двине к Архангельску, на подходе к которому видны дноуглубительные суда, ледоколы с высокими надстройками. В городе подошли к причалу морского вокзала, выгрузились с вещами и стали искать транспорт, чтобы довезти ящики на багажную станцию ж.д. для отправки малой скоростью в Москву. Пришлось побегать-похлопотать, но всё сделали.

Билеты на поезд у нас были куплены заранее, и в назначенный час мы все загрузились в вагон, который на следующий день привез нас на Ярославский вокзал Москвы. Здесь мы вышли, попрощались и расстались, каждый поехал к себе домой. Потом на ноябрьские праздники мы собрались на квартире у Ольги-кэпа, на Ленинских горах, смотрели фото, слайды, с удовольствием вспоминали наше летнее приключение на Белом море.

Что же это было? Это было увлекательное путешествие на Белое море, в новые, неизведанные места нашей необъятной страны. Мы узнали, что такое Русский Север, кто такие поморы, как и чем они живут. Удалось погрузиться на дно Белого моря, увидеть и частично подстричь заросли морской капусты — ламинарии. Узнать увлекательную морскую рыбалку на морского червя-пескожила, попробовать настоящий вкус свежей морской рыбы, посмотреть красивейшие виды Севера с кучевыми облаками и синим морем, окунуться после бани в холодные чистые воды Белого моря, узнать о мореходности поморских карбасов и испытать себя на серьезной волне в карбасе…

Поездка получилась очень яркой, смачной и запоминающейся на всю жизнь.