До цифры. Кения — Танзания 1998. Часть 1: Килиманджаро

В 1995 году группа парашютистов совершила прыжок на восточную вершину Эльбруса — самой высокой горы Европы. Мероприятие выдалось увлекательным, запоминающимся и в меру волнительным. В конце февраля 1998 года Сергей Инсаров предложил предпринять попытку совершить такое же действие в отношении Килиманджаро — самой высокой горы Африки.

Если перед поездкой на Эльбрус мы знали всё: где брать вертолёт, где мы будем жить, кто нас будет спасать и т.п., то про Килиманджаро мы не знали почти ничего. Единственное, что мы знали, это то, что недалече от горы Килиманджаро есть аэропорт «Килиманджаро». Наши друзья с телеканала НТВ утверждали, что из этого аэропорта маленькие самолётики катают туристов-ротозеев вокруг горы. Следовательно, можно арендовать самолётик для полёта над вершиной и выпрыгнуть из него. Конечно, перед прыжком нужно обязательно взойти на вершину пешком. Во-первых, для акклиматизации. Во-вторых, чтобы иметь представление о площадке приземления.

Были сборы недолги: визы Кении и Танзании в паспорт, билеты Москва — Найроби в карман, одежонка от плавок до тёплых курток в сумку. 10 марта 1998 приехали в Шереметьево-2. Новенькие парашюты получили от производителя накануне вечером. Укладывали в аэропорту перед посадкой, чем заставили поволноваться некоторых пассажиров с богатым воображением.

Справка: Килиманджаро находится на территории Танзании. Летим в Кению, так как прямых рейсов из Москвы в Танзанию не было. Из Найроби планируем ехать в Танзанию на автобусе.

Всего нас пятеро. С нами за компанию поехали понаблюдать за прыжком корреспондент НТВ Денис Шуйский и кинооператор Слава Титов, а также выдающийся советский альпинист Владимир Кавуненко. Он оказывал нам альпинистскую поддержку при прыжке на Эльбрус (travel.drom.ru/101180/).

В аэропорту Найроби нас окружила толпа помогаек. У каждого есть всё, что может понадобиться белому человеку. Хочешь машину? Есть машина. Хочешь гостиницу? Есть гостиница. Хочешь бабу? Есть баба.

Я попросил вертолёт. Не моргнув глазом, один помогайка заявил, что у него вертолёта нет, но есть брат, который знает другого брата, у которого должен быть вертолёт. За находчивость выбрали этого помогайку, чтобы довёз нас на минивэне до центра города.

В Найроби Дениска Шуйский по своим энтэвэшным каналам договорился о встрече с двумя местными русскими женщинами. Местными, потому что жили там уже более двадцати лет. Дамы объяснили нам, где и какие купить таблетки от малярии; откуда и когда отходит автобус в Танзанию; и ещё они дали нам письмо к некоему Абдулле — авторитетному предпринимателю в городе Моши в Танзании. Этот городок самый ближний к Килиманджаро. Следуя рекомендациям русских женщин, проживающих в Кении, мы направились к танзанийскому арабу Абдулле, который в городе Моши барыжил туристическим бизнесом.

Ехали на небольшом автобусе, созерцая мелькающую за окном саванну. Диких животных не видели. Иногда останавливались у сувенирных лавок.

Симпатичная работница сувенирной лавки с интересом рассматривала гостей.

В городах и посёлках, завидев белых, к автобусу тут же подходили чёрные женщины, предлагая купить у них бусы за доллар или сфотографировать их (женщин) за тот же доллар. Не получив доллар, от камер отворачивались, закрывали лицо. Ихние мужики стояли поблизости прикрытые с плеч до ниже пояса красной клетчатой материей и грозили копьями, как только в окне появлялся объектив фотоаппарата или видеокамеры. Решили, что не стоит разыгрывать в них тигру: камеры попрятали.

Границу перешли довольно быстро и легко, без бюрократических проволочек, глупых вопросов и без намёка на мздоимство.

В сумерках сошли с автобуса на автовокзале Моши. Естественно, тут же были окружены толпой крикливых помогаек. Помогайки вели себя слишком назойливо и шумно. Дениска, могущий объясняться на суахили, громко заявил, что нам нужно к Абдулле. Имя произвело впечатление. Помогайки сразу затихли. Один из них сказал: «Я отведу».  Вероятно, был единственным уполномоченным самим Абдуллой.

Толстый и солидный Абдулла уже готовился к вечернему намазу и ко сну. Он повелел помогайке отвезти нас в гостиницу, а нас пригласил прийти утром и обсудить дела на свежую голову.

Утром 12 марта мы явились пред светлы очи Абдуллы. Относительно прыжка на вершину Килиманджаро Абдулла нас сразу же обломал. Территория вокруг горы — это национальный парк. Образован парк в 1973 году. В 1989 внесён в список всемирного наследия ЮНЕСКО. Несколько лет назад правительство Танзании приняло специальный закон, согласно которому единственная активность, которая разрешена на территории национального парка — это хождение пешком под присмотром гидов и носильщиков. В 1970-80-х годах были попытки спуститься с вершины с помощью дельта- или параплана, или на лыжах. Половина попыток закончилась трагически. Несколько человек просто пропали без вести. «А мужик, купец и воин попадал в дремучий лес. Кто зачем: кто с перепою, а кто сдуру в чащу лез. По причине попадали, без причины ли, только всех их видали — словно сгинули». Танзанийским властям надоело проводить поисково-спасательные операции, и они просто запретили всё, что экстремальнее ходьбы пешком.

Обидно, досадно, но ладно. Пойдём пешком. После горы поедем на сафари посмотреть на африканскую фауну. Абдулла сосчитал стоимость удовольствия. Получилось примерно по 500 долларов с человека. Тут энтэвэшники заявили, что они полагали, что в Африке всё дёшево и столько денег с собой не взяли. Абдулла пересчитал на троих, получилось примерно по 700.

Владимир Кавуненко, Сергей и я прямо от Абдуллы поехали к воротам национального парка Килиманджаро, а безденежные энтэвэшники в дешёвую ночлежку ждать, когда мы вернёмся с горы.

Вход в парк находится на высоте 1980 м, охраняется автоматчиками. Вход строго по оплаченным билетам. Зарегистрировались, взяли в аренду по альпенштоку, познакомились с гидом по имени Фаустино. У гида есть помощник, а каждому из нас полагалось по два носильщика. Один из них по совместительству ещё и поварёшка. То есть, африканский сервис на хорошем уровне: клиент идёт налегке, питание включено, готовить не надо. Созерцай природу, фотографируй и ни о чём не беспокойся. Полный кайф!

В первый день предстояло пройти от администрации парка на высоте 1980 м до стоянки Мандара на высоте 2750 м. Набор высоты плавный. Тропа идёт по тропическому лесу. Иногда в кроне дерев можно заметить проворных обезьянок.

Призыв к белому человеку: «Берегите лес от пожара. Не бросайте не погашенные окурки».

Идти в нормальном темпе примерно четыре часа, но лучше не торопиться: чем медленнее набираешь высоту, тем лучше акклиматизация. Если альптуристы начинают идти слишком быстро, гиды сдерживают их пыл, говоря: «Pole! Pole! (Тише! Тише!)». Что в вольном переводе с суахили означает: «Торопиться не надо, да!»

Стоянка Мандара представляла из себя с десяток деревянных домиков. Внутри деревянные нары и больше ничего. Один домик побольше — кают-компания. В нём поварёшки угощали своих клиентов нехитрой снедью: жареными бананами, яйцами, солониной, лепёшками и жидким чаем.

Если прогуляться чуть в сторону от стоянки, то можно посмотреть на массив Мавензи (5149 м) — один из трёх массивов Килиманджаро и на окружающую природу. Самый высокий массив Кибо, где находится высшая точка пик Ухуру (5895 м), в первый день подъёма не виден. Третий массив Шира (3962 м) при подъёме по данному маршруту под названием Марангу мы увидели, только когда оказались на пике Ухуру.

Неожиданно налетел ветер.

Ночью в избушке было прохладно. Пришлось натянуть на себя почти всю тёплую одежду. Близость экватора не грела.

На второй день предстояло пройти 15 км с набором высоты 1000 м до стоянки Хоромбо (3780 м). С утреца по холодку отправились в путь. Буквально через 20 минут довольно крутого и сырого подъёма деревья резко кончились. Началась зона вересковых пустошей с редкими кустарниками без листьев. Местами цвели невыразительные цветы, влажные места поросли пучками травы и кочкарником. Как у нас на болотах.

Временами набегали облака. Становилось туманно, влажно и тепло.

Когда выходило солнце, то несмотря на высоту становилось жарко. Хотелось снять лишнюю одежду и умыться снегами Килиманджаро.

Наш гид Фаустино (в белой майке) и один из носильщиков.

В этот день в солнечную погоду впервые стал виден конечный пункт маршрута — пик Ухуру. Где он точно, мы не знали. Где-то на этой столовой горе.

В середине пути устроили небольшой перекус.

Сантехническая инфраструктура присутствует. Работает исправно.

Призыв не мусорить. Агитация работает. Мусора вдоль тропы и в местах отдыха мы не видели.

Потихоньку с песнями, шутками и прибаутками дошли до стоянки Хоромбо.

Стоянка больше и солиднее, чем предыдущая. Большая кают-компания, внутри и вокруг которой бегала толпа симпатичных горных мышек в ожидании крошек с барского стола.

Внутри жилых хижин только деревянные нары без ничего. Есть радиорубка, офис, где каждый пришедший должен зарегистрироваться. Здесь рекомендуется провести две ночи для лучшей акклиматизации перед штурмом вершины.  Тем, кто «в горах не ах», кто подвержен пагубному влиянию горной болезни, лучше этой рекомендации придерживаться. Подъём на вершину, как и спуск с неё, тяжелы физически. Если к недостаточному физическому развитию добавится ещё и горняшка, то шансов на успех будет мало. Мы остановились на одну ночь. Наш предыдущий опыт, сын ошибок трудных, говорил, что должны справиться.

Сегодня 13 марта. День рождения моей жены Наташи. Желательно слегка отметить событие за ужином. На этот случай в походном багаже дубликатом бесценного груза ехали две бутылки пива «Витязь» производства одноимённой ульяновской пивоваренной компании. (Ни такого пива, ни такой компании уже давно нет). Носильщики шли гораздо быстрее нас. Когда мы приходили на стоянку, сумки уже стояли в отведённой нам хижине. Смотрю, что-то неладное. Все наши восемь негритят выстроились у входа в хижину, понурив кудрявые головушки и переминаясь с ноги на ногу.

— Что случилось?
— Масса Майкл, мы бутылку разбили, — признались убиенные горем афрошерпы. — Куртку облили. Но мы её к утру высушим.

Насчёт убиения горем. Это не преувеличение. Основной заработок гидов и носильщиков — это чаевые благодарных альптуристов. Обидится клиент, и нет чаевых. Считай, неделя без заработка. Советское воспитание и образование научило меня, что неграм надо помогать. И африканским, и американским. В 1969 году я от всей души заступался на митингах за томящуюся в американской тюрьме по ложному обвинению негритянку Анжелу Дэвис. Разбитие бутылки меня нисколько не расстроило, а понуро-виноватый вид афрошерпов изрядно развеселил.

За здоровье жены Наташи выпили чаю, так как другая бутылка согласно плана похода должна была подняться со мной на вершину и стать первой бутылкой пива, покорившей Килиманджаро. Шерпы получили наказ беречь её, как зеницу ока.

Ночью в избушке было холодно. Пришлось натянуть на себя всю тёплую одежду. Близостью экватора и не пахло.

14 марта на третий день пути предстояло пройти 13 км до стоянки Кибо (4750 м) с набором высоты в стандартные на данном маршруте и комфортные 1000 м.

Денёк выдался солнечный, ведь облака были уже ниже нас, и, несмотря на приличную высоту, довольно тёплый.  На 4000 м зона вересковой пустоши уступила место зоне альпийской пустыни. Массив Кибо был виден всегда во всей красе.

Ночью здесь заморозки, а днём безжалостно печёт голову экваториальное солнце. Бейсболку неосмотрительно оставил в сумке. Пришлось соорудить головной убор из футболки.

4000 м. Точка последней воды. Дальше сушь и каменистая пустыня.

Цифра на камне — это высота данного места в футах.

Вид на Кибо и маршрут следования на вершину.

Вид на массив Мавензи.

Закалённые и акклиматизированные снежки бодро шагали кто вверх, кто вниз с баулами, мешками, сумками, вязанками дров и металлическими ящиками на голове.

Седловина. Пространство между массивами Кибо и Мавензи.

Последние километры тропа набирает крутизну. Идти становится труднее, но мы не слабого десятка. Потихоньку, полегоньку «Pole! Pole!» достигли последнего привала перед выходом на вершину.

Здесь всего четыре домика с двухъярусными нарами. Здесь не ужинают от пуза и не спят всю ночь. Подавляющее большинство людей просто не способны на это из-за отсутствия подобающей для этой высоты акклиматизации.

Мы слегка закусили, потоптались вокруг домиков, пока не стемнело (темно уже в 18:30) и полежали на нарах с закрытыми глазами. В 23:00 выдвинулись на штурм вершины. Сергей и я идём наверх в сопровождении гида и его помощника. Владимир Кавуненко проводит нас до начала крутого подъёма. У него за плечами все семитысячники Советского Союза и десятки других гор и сложных горных маршрутов. На данный момент ему почти 63 года и болит колено. Килиманджаро останется для него той горой, на которой как вечным огнём сверкает днём вершина, которую он так и не покорил.

Крутой подъём начинается метрах в 200 от стоянки. Очень крутой. Как сказал гид Фаустино, иногда недостаточно подготовленные физически и психологически альптуристы, предпочитающие дневные восхождения, завидев в свете дня длину и крутизну подъёма, отказывались от восхождения. Ночью же, всю длину и крутизну склона не видно, оценить предстоящие трудо- и энергозатраты невозможно, поэтому начинать ползти в гору психологически легче.  Судя по табличке, до выхода на столовую (плоскую) часть горы, так называемую точку Гилмана, предстоит набрать 935 м высоты. Расчётное время хода 5 часов.

Твёрдая почва резко исчезла. Началась каменистая осыпь. Нога по щиколотку проваливается в смесь гальки, щебня и песка и скользит вниз. Шаг вперёд, съезжаешь на полшага назад. Два шага вперёд, съехал на шаг назад. Фаустино идёт впереди, задаёт темп. Не быстро. «Pole!Pole!» Но и не медленно. Уровень нашей физподготовки он за три дня определил. Помощник гида идёт последним. Следит за нашим поведением и самочувствием.

Ночь выдалась безлунная и ясная. Небо неимоверно звёздное. Созвездие Ориона почти над головой, а Большая Медведица висит над горизонтом на севере. Персей чуть выше Медведицы. Над горизонтом на юге горит Южный Крест. Одна из любимых книжек детства «Астрономия в картинках» предстала в натуральном виде.

Чуть раньше нас на вершину пошли два швейцарца. Чуть позже нас немецкая девушка спортивного телосложения на длинных ногах. Познакомились с ней на стоянке Хоромбо. Имя запомнил: Катя Зайценгер. Олимпийская чемпионка по скоростному спуску с горы на лыжах. Все, естественно, с гидами. Вот и весь турпоток. Никаких толп. Через некоторое время мы догнали швейцарцев. Один из них был в плохом состоянии. Лежал на камнях. Его тошнило. Когда малость отудобел и смог подняться, помощник гида взял его под белы рученьки и повёл вниз. Восхождение для него закончилось.  Второй швейцарец с гидом продолжили путь наверх уже позади нас. Закалённая и привыкшая к горам Катя Зайценгер убежала далеко вперёд.

На высоте 5150 м есть небольшая пещера. Называется пещера Ганса Мейера. Ганс Мейер один из двух первовосходителей на Килиманджаро в 1889 году. Перед ней площадка, где последователи Ганса останавливаются на передышку. Посидели 10 минут, посозерцали Млечный путь. Набрали 400 метров высоты за два с лишним часа. Неплохо для такой крутизны. Шли и вертикально вверх, и зигзагом. Зигзагом дольше, но легче.

После пещеры склон становится ещё более крутым. Идём только зигзагом. Становится тяжело. Ни фото, ни видео не снимал. В сумке с кинофотоаппаратурой ещё и бутылка пива. Сколько она весит? Кажется, уже килограмм пять.

Где-то ближе к высоте 5500 м каменистая осыпь начала покрываться плотным снегом. Ногам стало легче, рукам тяжелее. Чтобы не скользить, с усилием втыкаем альпеншток в снег. Перед самой точкой Гилмана вместо щебня и снега большие валуны. Преодолеваем эту преграду, переваливаемся через бруствер, падаем в углубление типа воронки от бомбы. Точка Гилмана 5685 м. Уложились в пять с половиной часов. Полусидим, полулежим, стабилизируем дыхание. Фаустино рассказывает, что в мае-июле иногда гиды дальше этой точки альпинистов не водят из-за толстого слоя снега и вероятных метелей. А в декабре-феврале на вершине может почти не быть снега, только немного льда.

Осталось набрать всего 110 м высоты. Для этого ещё два часа идти по краю кратера вверх-вниз по скользкой обледеневшей тропе. Внутри горы огромный кратер с высокими отвесными стенами. Отдохнули у Гилмана, застегнулись, подпоясались и пошли.

На склоне почти не было ветра, холода не чувствовалось. На вершине же дул сильный ветер, холод полез во все щели.

Примерно в 6:30 мы на месте. Пик Ухуру 5895 м. Установленный знак свалило ветром, занесло снегом и покрыло льдом. Фаустино уверенно говорит: «Здесь. Пришли». Вскоре подтянулся швейцарец. Катя-олимпийка уже отфотографировалась и побежала назад. Начинается рассвет. Завораживающее зрелище. Только ненадолго. В тропиках, как известно, солнце встаёт и садится за считанные минуты. Внизу сплошные облака, солнце восходит вокруг тебя. Даже на западе небо розовое. Стоишь на вершине, ты счастлив, и нем, и страшно устал, и встревожен тем, что спуск с той вершины у тебя ещё впереди.   

Достаю фотоаппарат, видеокамеру и пиво «Витязь». Вполне вероятно, первое и единственное пиво на вершине Килиманджаро. Никто из гидов не припоминал подобного события. Руки малость дрожат. Чувствуется усталость организма.

Я без пива. Справа виднеется Шира — третий массив Килиманджаро.

Я с пивом.

Пиво без меня или «Витязь» в снегах Килиманджаро.

«Витязь» в крепких руках танзанийских витязей.

Сергей любит фотографироваться с флагами России, Москвы и «Аэрофлота».

Летайте самолётами «Аэрофлота» в Танзанию гулять по Килиманджаро.

Хорошо на вершине Африки, но дюже ветрено и холодно. Минут 40 потоптались, пофотографировались, посидели, подышали свежим воздухом, замёрзли. Пора и честь знать. Альпенштоки в руки и назад. До точки Гилмана дошли довольно бодро, перевели дух и начали крутой спуск. Спуск для меня оказался труднее подъёма. Когда спустились ниже уровня снега, ноги начали тонуть в каменистой осыпи, а мышцы бедра начало сводить судорогой. Присел на плоский камень. Солнце уже высоко, греет. Прилёг на камень. Он тёплый. Лежать приятно, как в хамаме. Закрыл глаза. Открыл глаза оттого, что жжёт лицо. Уснул! Сергей и Фаустино укатились далеко вниз. Второй гид сидел на соседнем камне и смиренно ждал, когда масса турист проспится. После сна стало легче.

Спустились на стоянку Кибо. На стоянке имелся для продажи небольшой запас минеральной воды «Килиманджаро» и «Кока-Колы» в литровых бутылках. Купил по бутылке. Смешал и выпил, не отходя от стола, все два литра жидкости. Теперь по плану пару часиков передышки, а затем ещё 13 км до стоянки Хоромбо.

Таким образом, за два неполных дня нужно пройти 13 км Хоромбо — Кибо с набором высоты 1000 м, затем примерно 5 км Кибо — Ухуру с набором 1250 м из них 935 м по крутому вязкому склону, затем 5 км Ухуру — Кибо с потерей 1250 м из них 935 м по крутому вязкому склону, затем 13 км Кибо — Хоромбо с потерей 1000 м. Итого примерно 36 км по горам и долам на приличной высоте без сна и полноценного отдыха, без полноценного питания. Маршрут не сложный технически. «Отвесные скалы, а ну, не зевай» — это не про него, но физическая подготовка хотя бы среднего уровня не помешает.

Путь домой.

На следующий день спустились с Хоромбо (3780 м) до входа в национальный парк (1980 м). Там нас ждал минивэн от Абдуллы. И проводники, и шерпы получили хорошие чаевые и бонус — бутылку высокогорного пива «Витязь». Пусть выпьют за наше здоровье и честь. Далее гостиница в Моши и небольшое фотосафари в течение следующих двух дней. Об этом во второй части.

P.S. Уже много лет в нацпарке Килиманджаро действуют российские турфирмы с русскими или местными русскоговорящими гидами. Абдуллу искать не надо. Всё решается и определяется заранее через компьютер и интернет. На вершину ломятся толпы альптуристов, но доходят не только лишь все. Трезво оценивайте свои физические возможности и морально-волевые качества.