Поездка на Колыму, декабрь 2004

Начало декабря 2004 г., только вернулись из командировки в п. Токур на севере Приамурья, как вызывает шеф и велит ехать в Магаданскую область, в п. Омчак — разузнать, как там работают канадские аппараты, которые рекомендуют на наш рудник. Откладывать нет смысла — в тех краях с каждым днём всё холоднее. Срочно беру билет на поезд от ст. Тыгда до Хабары, и утром там меня уже встречает наш хабаровский агент М-ин с билетом на самолет до Магадана, куда летает МавиАл.

Борт компании Авиал загружается в хабаровском аэропорту. 2004 г.

Вылетели г. Магадан ближе к вечеру, лететь чуть больше двух часов и уже впотьмах прибываем в аэропорт Сокол Магадана. На выходе меня ожидал водитель встречающей компании в одной рубашке, что сначала вызвало у меня немой вопрос, который сам собой улетучился, когда мы подошли к работающему дизельному Ниссан Сафари. Сев в машину я сразу ощутил как в нем тепло и тоже снял шапку и куртку. Путь не близкий – почти четыре сотни км по снежной трассе.

Праворукий Сафарь, который встречал в аэропорту Сокол Магадана. 2004 г.

Водитель оказался примерно моих лет и очень разговорчивый, он постоянно все рассказывал и, возможно, это ему помогало оставаться бодрым. Мне только изредка удавалось задать вопрос, оставалось слушать и с немалым интересом смотреть по сторонам. На магаданской земле я давно мечтал побывать и теперь внимательно впитывал информацию и ощущения.

Первое, что для меня было необычно – двойное лобовое стекло у Сафаря, которое крепиться в шести местах на пластилин и щель заклеивается прозрачным скотчем. Такие стекла, и даже боковые, зимой здесь практически на всех машинах, иначе моментально покрываются инеем и ничего не видно.

Дальше мне рассказали, что у машины доработана система циркуляции топлива для его подогрева в сильные морозы, которые здесь достигают до -60С, особенно вдали от моря, в горах. Водитель оказался водила-асс, ехал по заснеженной трассе очень быстро – расстояние под 400 км мы преодолели ночью часа за четыре.

Со стоянки аэропорта Сокол мы выехали на знаменитую «Колымскую трассу» по которой, якобы, можно доехать от Магадана до Якутска. Сначала дорога была асфальтированная, местами «вздутая» и потресканая, затем щебенка, но зимой это было незаметно.

Ехать предстояло в п. Омчак, километров 400 на северо–запад, уже совсем темно, зима, горная дорога, снега, но водитель уверил, что часа через четыре будем на месте. Я изредка бросал взгляд на приборный щиток и почти постоянно стрелка спидометра держалась в пределах 90–100 км/ч. Через неделю, возвращаясь по этой дороге в дневное время суток я увидел, какая сложная была дорога и понял, как мастерски ехал водитель, притом ночью.

А пока жадно вглядывался в освещенную фарами трассу: покрытие – снежный накат, по сторонам высокие снежные валы, в которых вертикально стояли тонкие прямые вешки с разноцветными светоотражающими полосками, образуя в свете фар коридор движения. Иногда дорогу переметало снегом. От проезжающих машин оставался снежный шлейф. Движение по трассе, несмотря на поздний час, было довольно интенсивным. В основном это КАМАЗы с полуприцепами (сороконожки, как сказал водитель) и УРАЛы.

По пути водила много рассказывал про жизнь на Колыме, что для меня было открытием, ведь в этих краях раньше не бывал. Рассказал, что родился на Колыме, изначально связан с колымской трассой, начал работать водителем со старым дедом, который учил молодого выживанию. Однажды зимой, в рейсе на их машине «стукнул» движок, пришлось ремонтировать на морозе, а работать нужно голыми руками. Так, дед велел развести костер, в баклажке разогрел масло и, когда коченели пальцы, грел их в горячем масле. И так, на морозе они починили движок.

О том, что впереди двигается попутная машина, сначала давала знать снежная пыль в свете фар, а затем уже красные габаритные огни. При проезде узких мест машина, идущая под гору максимально принимала вправо и даже останавливалась, уступая место идущему на подъем транспорту. Чтобы не увязнуть в рыхлом снегу на обочине «мой» водитель останавливался на дороге и «сдавал» назад в снег, чтобы затем без проблем выехать на дорогу.

Преодолевая многочисленные мосты, обратил внимание на туман в свете фар. Водитель пояснил – парят наледи, всю зиму. Что это такое, увидел позже, днем. Мои попытки сделать фото из машины через двойное стекло окончилось ничем, а жаль, виды были просто обворожительны, но остановок не было.

Проехали п. Палатка, п. Хасын с поворотом на Колымский аффинажный завод, несколько небольших поселков. По пути попадались остовы бывших, разоренных дорожных служб ДРСУ. Преодолели несколько перевалов с названиями, в том числе и бульдозериста, погибшего здесь под лавиной.

В одном месте водитель сказал: «Сейчас проезжаем долину смерти» и пояснил откуда это название: когда-то, в 40-х гг, осенью здесь пешком вели «этап» заключенных, мужчин и женщин, несколько тысяч. Внезапно ударил сильный мороз и «полегли все, вместе с конвоем и с собаками». Хоронить, якобы, не стали и дорога пошла по костям людей. Мороз в тех местах – страшная опасность. А ещё безлюдье, если сломался мало шансов на спасение: сначала жжёшь запаску, потом салон с машиной и если не придет помощь превращаешься в льдышку. Сурово.

В пункт назначения п. Омчак, с двумя-тремя пятиэтажками, как и обещал водитель, прибыли через 3,5 часа в 11 ночи. На улице под –40С, но в гостинице за тройными стеклами в оконных рамах и прибитой пленкой внутри было вполне тепло. Меня, как особого гостя, определили в директорский номер в местной гостинке.

Директорский номер гостинки пос. Омчак. 2004 г.

Утром следующего дня, после визита к местному начальству, на вчерашнем Сафарике, который при дневном свете удалось рассмотреть детально, поехали на рудник «Школьный», километрах в 100, где работали канадские аппараты, ради которых я и приехал. Днем окрестности оказались более живописны и суровы, чем мне представилось вчера. Окрестные горы никак нельзя было назвать сопками из-за их высоты и острых вершин, скорее это молодые горы.

Днем удалось рассмотреть вчерашний Сафарь.

Дорога на рудник уперлась в шлагбаум с вывеской «Провоз спиртных напитков строго воспрещен», но нас пропустили на территорию, не проверив.

На рудник «Школьный» приехали ближе к вечеру: Трехэтажное здание общежития, теплые гаражи и, главное – котельная, всё в одном моноблоке.

Единственное здание с котельной рудника Школьный. Магаданская обл. 2004 г.

Вокруг заснеженные горки, поросшие в низинах лесом. Решил немного прогуляться по округе пока светло, отошел метров на 150 и быстро понял, что мороз свирепый и очень кусачий, с непривычки сбивает дыхание, хотя местные сказали, что обычный. Этак здесь можно и дуба дать, посему быстро вернулся в тепло.

Вокруг высокие сопки с тайгой в низинах.

Обратил внимание, что к вечеру все машины убрали в теплый гараж, а трактор, который стоит на улице и молотит, наверное, до весны без остановки.

Утром поехали на обогатительную фабрику, где работают вожделенные канадские аппараты компании «Нельсон. Фабрика оказалась совсем маленькой и фактически переносной – это уже её треть место, которое определяется местом добычи руды.

Золотоизвлекательная фабрика рудника Школьный у подножья сопки. 2004г.

Руду добывают здесь же, в 100 метрах от фабрики, где из штольни выкатывают вагонетки с рудой, добытой под землей из жильного месторождения. Дробление рядом - в ангаре, где установлены дробилки, в том числе и шведская центробежная дробилка фирмы «Бармак», дробящая руду до мелкого размера менее 6 мм. Все процессы сухие, поэтому можно работать на морозе, но в ангаре очень много пыли – как в тумане.

Мелкодробленная руда сильно пылит. Рудник Школьный. 2004г.

На фабрике пробыл целых два дня, изучая опыт работы центробежных гравитационных концентраторов «Нельсон». Аппараты очень понравились, позже, в 2010г, удалось побывать на заводе, где изготавливают эти аппараты в г. Лэнгли – пригороде Ванкувера, в Канаде, но это отдельная история.

Там же, на фабрике впервые воочию увидел операцию обогащения шлихов – «отдувку», когда солидная тетя сильно дует на гравиопродукт, который на глазах приобретает желтоватый цвет самородного золота. Операция очень вредная, потому как в следующий «отдуву» момент, тетя невольно вдыхает токсичную пыль.

На фабрике познакомился с местными ИТР фабрики, с которыми вечером посидели в общаге за чаем, пообщались «за жисть». Люди работают вахтовым методом по 15 дней, по 12 часов в две смены, затем отдых 15 дней, привозят на работу из поселков и Магадана автобусами. Зарплата, учитывая северные расходы, невысокая, поэтому люди стремятся перебраться на «материк», но теперь это очень трудно.

Люди Колымы – особые люди, которые оказались «заложниками» Колымы, поскольку их нынешняя зарплата (чуть выше, чем у нас на Руднике), несопоставима с ценами и издержками климата и удаленности. Но люди, (большинство) не обозлились, хоть и мечтают уехать на Материк. Мне там устроили импровизированную пресс-конференцию на тему: «Какова жизнь на Материке и на нашем Руднике в Приамурье». Люди на Колыме приветливые, отзывчивые и, не смотря на трудности, оптимисты. Летом, рассказывали, много медведей, которые доставляют много хлопот и даже нападают на людей. Много ягод, рыбы.

Люди расспрашивали про наш рудник в Приамурье, про зарплату, про вахту, с желанием переехать с Колымы на «материк». Рассказали, что вынуждены из Магадана ездить сюда на вахту, т.к. в городе трудно найти достойную работу. Сетовали на местную столовую по принципу «общего котла» как у старателей и, чтобы сэкономить, вынуждены брать в столовой только хлеб и питаться дошираком в комнате. Завидовали, что у нас на вахте в столовой раздача с кассой – набирай, что и сколько нужно на выбор и плати только за себя.

Колыма – край, где смысл почти всей работы здесь это ЗОЛОТО. Его добывают под землей в горах, его «моют» старатели летом на реках, даже обычные жители (не все) моют золото на свою удачу сами, а затем сдают за полцены в старательскую артель, имеющую лицензию. Золото это тяжелый труд и совсем невысокая зарплата у простых людей.

Поселки Колымы, места, где удалось побывать вблизи от Колымского моря, производят гнетущее впечатление: много разрушенных, брошенных домов и вспоминается слова московских чинуш: «Наш Север перенаселен». Возможно раньше так оно и было. На Север нужно ездить здоровым, молодым мужикам на работу–«вахту» и не надо мучить мамок и детей экстремальными условиями жизни. Хотя люди, которые там родились, могут со мной не согласиться. Вообще Колыма, это особый край и история его освоения ОСОБАЯ.

Невысокие горы Колымского нагорья. Магаданская область.

На следующий день меня повезли на другой рудник компании – «Ветренный» в паре сотен км, ближе к реке Колыма, где также работали канадские аппараты, но другие. Дорога оказалась неблизкой и очень красочной, благо был солнечный день. В тех местах уже не обычный среднесопочник, а настоящие невысокие горы, в которых бывают даже лавины.

Дорога пролегла через перевал, на котором постоянно дул ветер и заметало дорогу. За все время пути навстречу попалась одна или две встречные машины, зато несколько раз с обочины в небо поднимались толстые полярные куропатки, дорогу пересекали свежие следы оленей, раз или два путь перебежал хвостатый соболь.

Рудник Ветренный находится на клоне крутой горы в нескольких км от колымского моря, образованного плотиной ГЭС на реке Колыма. Вахтовый поселок горняков представляет комплекс переносных дюралиевых одноэтажных домиков, образующих столовую, контору, жилой блок.

Питание в столовой рудника организовано по старательскому принципу: накладывай сколько съешь, потом «раскидают» на всех. Мороз здесь уже явно перевалил за -45, что моментально ощущалось на улице.

По дороге на рудник Ветренный

Вахтовый кэмп-лагерь рудника Ветренный. 2004 г.

Бытовые условия на руднике Ветренный. 2004г.

На фабрике кроме шлихового золота получают сульфидный золотосодержащий концентрат, который в бигбегах отправляют на медеплавильные заводы Урала. Канадские аппараты фирмы «Фалкон» отличные по конструкции от аппаратов фирмы «Нельсон», работают также эффективно и более прогрессивны по сравнению с традиционными отсадками и столами. Было интересно посмотреть выделение «золотой головки» на концентрационном столе. Запомнились тяжелые условия труда на фабрике из-за пыли и аскетические жилищные.

Центробежные концентраторы канадской фирмы Фалкон. 2004 г.

Выделение золотой "головки" на фабрике рудника Ветренный.

На следующий день нужно было возвращаться в Магадан, т.к. задачи командировки были выполнены. Утром меня ждал старенький Крузер, дорога в Магадан при дневном свете оказалась и суровой и живописной одновременно. Впечатлили нередкие наледи и их коварство. Восход солнца мы застали на полпути, чем я воспользовался для съемок и чему остался очень удовлетворен.

Утром на обратной дороге в Магадан. 2004 г.

В Магадан приехали к полудню. Город расположен в широкой долине, которую от моря загораживает возвышение. На улицах Магадана, как и в Приморье, обилие японских праворуких машин, что значить портовый город.

Вид на город Магадан. 2004 г.

Быть в Магадане и не посетить знаменитый мемориал памяти жертвам репрессий скульптора Э. Неизвестного - Маска Скорби, я просто не мог. Воспользовался помощью приданного Крузера и меня туда свозили. Мемориал Маска Скорби впечатляет, фото это не все. Побывав на Колыме я прочувствовал Дух этих мест, то, чего нельзя забывать Никогда. Скорбное место.

Мемориал Маска скорби. Магадан. 2004 г.

Маска скорби. Магадан. 2004 г.

На ночлег устроился в гостинке, вечером прогулялся по городу. Цены в магазинах оказались магаданскими – запредельными для жителей центральной России. Даже вожделенная икра и красная рыба по ценам не впечатлила, лучше отоварюсь в Хабаровске.

Строительство Храма губернатора Цветкова. 2004 г.

Город по местным меркам большой ~120 тыс. чел., уже цивилизация, почти всё как на «большой земле». В городе ощущается дух Севера и Колымы. Центр напоминает сталинскую эпоху, окраины с пятиэтажками – период застоя. В городе много старых, ветхих, обшарпанных зданий. Судя по сюжетам ТВ и из разговоров, в городе довольно много криминала и просто бандитизма, особенно после очередной амнистии.

Одна из улиц старой части Магадана. 2004 г.

Сказать, что город не красив не могу, но жить там я бы точно не хотел. Как говорилось: Спасибо, лучше вы к нам, хотя бы в Сибирь, а лучше в Центральную Россию. Помню, Архангельск и Мурманск произвел на меня более бодрое впечатление.

Аэропорт Сокол города Магадан. 2004 г.

Следующим утром в аэропорт Сокол решил добираться обычным способом на рейсовом Икарусе. Хоть дорога в аэропорт не очень дальняя, чуть более 50 км, но от одинарного бокового окна просто жутко веяло холодом.

Далее самолет Ту–154 компании Мавиал по краю Охотского моря, над Шантарскими островами, над замерзшим Амуром и заснеженным Сихотэ–Алинем перенес меня в солнечный г Хабаровск, где мороз всего –30С. Посетив хабаровский рынок и закупив икру, рыбу и клоповку вечером на поезде убыл на свой Рудник.

Полет из Магадана в Хабаровск на Охотским морем и островами. 2004 г.

Поездкой и полученными впечатлениями остался доволен и могу засвидетельствовать, что Там, на Колыме есть особый Дух и даже «наркотик Севера», есть место Романтике. И знаменитое выражение: «Приезжайте к нам на Колыму», особенно его вторую часть: «Спасибо, лучше Вы к нам» воистину поймешь только тогда, когда сам побываешь Там.

на Колыме

Покровский рудник. Амурская область.

Декабрь 2004 г.