Монголия: в поисках вала Чингисхана

Начало

В Монголии я часто бываю. И часто об этом рассказывал. В том числе и тут. Практически всю страну изъездил вдоль и поперек. И думал на этом закончить.

Но в середине этого лета выбор для автопутешествий за рубежи нашей родины был невелик. Европа еще была открыта, но вряд ли можно было бы получать удовольствие от таких поездок. Стал смотреть альтернативы. Вроде можно было уехать на пароме в Южную Корею, но цена была слишком велика.

Манчжурия из-за пандемии была закрыта. И даже если бы была открыта, то дальше по Китаю вообще никуда нельзя проткнуться. По факту оставался единственный вариант из доступных — Монголия.

Стал искать легенду для оправдания поездки. Идея такая нашлась. Но очень жиденькая. Поэтому сразу скажу, что это путешествие не достигло своей цели. В том смысле, что не увидел того, что ожидал. Было искушение ничего об этой поездке и не рассказывать, тем более, что к ранее сказанному мало что можно было добавить.

Но неожиданно Монголия стала вдруг очень популярна, среди тех, кто мечется по миру в поисках мира. Поэтому расскажу об этом приключении максимально подробно, даже, возможно, повторяясь в деталях, чего не люблю.

Итак, в конце июля 2022 года наш экипаж в составе меня и моей жены Елены тронулся из Иркутска в путь по направлению к Гоби. Есть такая пустыня в Монголии. Просто огромная. И очень разная.

Перемещаемся мы на всем уже, вероятно, знакомом внедорожнике «Тойота-Прадо», который, как вам возможно известно, был куплен для дальних путешествий.

Итак, о цели этого вояжа. Есть на юге Монголии одна достопримечательность, которую еще не лицезрел. Монголы называют её валом Чингисхана, но скорей всего это пунктир, которые наметили китайцы для строительства своей Великой стены.

Самое интересное заключается в том, что я этот вал уже пересекал, поскольку он проходит в том числе и по российским приграничным территориям, где мы, в свое время уже побывали.

Но заметить древние сооружения сложно по нескольким причинам. Во-первых, они почти сравнялись с землей. Во-вторых, современные дороги поднялись над этим холмиками так, что их просто невозможно заметить.

А вот в глубине Гоби они, якобы, сохранились. Хотя бы в виде дувалов, таких глинобитных заборов.

Туда и стремим свой путь. Дорога для нас понятная. Заезжать будем в Монголию через Кяхту. Нигде в Бурятии не тормозим, преодолевая пространство в два прыжка. Никому не советую так делать, поскольку республика, на мой взгляд, одна из самых красивых в России. Но этот путь для нас также изъезжен, к тому же самое сладенькое оставлено на обратную дорогу: мы здесь еще окажемся.

Это вид на Иволгинский монастырь — одну из основных святынь буддистов всего мира. В этот непогожий день солнце будто специально подсветило его для нас.

Из Улан-Удэ в Улан-Батор планируем прибыть в ночь. Такой опыт имеется у нас. Самые большие проблемы ожидаем при переходе границы. И точно: где-то на этом этапе потеряли около 4 часов времени, в основном на российском участке границы. Наши досматривают и проверяют автомобили так, что монголы даже не тратят своих сил на повторные исследования — ловить нечего.

На том конце границы основной вопрос заключается в том: страховаться ли? Монголы говорят, что это обязательно. Опыт подсказывает, что нет. Перед нами чувак (в сопровождении гида, что и решило всё), посчитал, что не стоит тратить 1600 рублей на месячную страховку своего авто и поехал дальше. А я заплатил 2000 руб. — мне показалось, что так будет спокойнее. Показать страховку не могу, потому что утратил её при интересных обстоятельствах, о которых позже расскажу.

Итак, после полудня мы оказались на сопредельной стороне с небольшим запасом наличной местной валюты, оставшейся от предыдущих поездок. Траты предстояли только на дорожные сборы, и денег на это было с избытком.

Бак был полон, и в багажнике стояла канистра с 10 литрами дизтоплива, разрешенного к ввозу.

Ничто не стояло между нами и забронированной гостиницей в монгольской столице. Так нам в тот момент казалось. И мы двинулись вперед и с песней, в основном, русским роком — его у нас в достатке.

Все любят деньги

Итак, мы пересекли российскую границу и оказались на сопредельной стороне. Но еще в зоне досмотра. И сразу нам понадобились местные деньги. За санитарную обработку авто нужно было заплатить. Процедура выглядит как профанация (нужно пересечь яму с какой-то жидкостью, не исключено, что с дождевой водой), но деньги берут за это хоть и малые, но реальные. Если нет местных, то охотно возьмут и рубли.

Еще придется раскошелиться на страховку. Тоже подойдут рубли. А сразу за пограничным шлагбаумом обязательно подойдет местный жучок и предложит купить валюту. Если у вас её нет, то нужно взять хотя бы немного, потому, что дальше придется платить дорожные сборы на границе каждого аймака (по нашему — области). Раньше тарифы были разными: от 500 до 1000 тугров. Сейчас все унифицировали круглой цифрой — 1000. Исключение только на участке дороги от столицы до международного аэропорта — 2000, но там дорога такого качества, что не жалко и заплатить.

В Монголии местная валюта называется тугрики. Все, кто впервые об этом узнает, почему-то веселятся. Кстати, вот так они выглядят: по привычке у меня несколько купюр осталось от поездки. Самое необычное в них то, что номинал с одной стороны указан не в арабских цифрах, как это принято везде, а в старомонгольских. Это обстоятельство по первости может вызвать затруднения, но затем привыкаешь. Припомнил шутку: «Хорошо, что на китайских деньгах цифры арабские». Как видим, не всегда так бывает.

Сейчас у монголов в обращении нет монет, но когда-то они были. На барахолке в Улан-Баторе я их даже видел, но за подлинность не поручусь. А почему сейчас нет? Да потому, что нормальный счет здесь начинается с тысяч.

С местными деньгами немного разобрались, а теперь попробуем понять, где их взять нынешнему российскому туристу. Перед нашей поездкой я всерьез озадачился этим вопросом. К началу нашего путешествия Visa и MasterCard перестали обслуживать свои карты, выпущенные в России, и я их даже не пытался рассматривать как средство платежа. Карту «Мир» я взял с собой, но по факту ни разу ей не воспользовался. В основном оперировал другой — UnionPay, именной, дебетовой. Получил ее давно, но в России практически не пользовался. А вот в Монголии зашла на ура: супермаркеты, универсамы, заправки, гостиницы — все ей было подвластно. Ситуацию описываю на конец лета, какая сейчас обстановка, не могу знать. Единственный раз платеж не прошел, но думаю, только потому, что карта была не кредитной.

И вот когда такое происходит, то становится актуальным вопрос с наличными. В принципе, можно было продать рубли. Официальный курс тогда был в пределах 55 тугров за рубль. Но во многих местных банках рубли вообще не брали. На такой случай у нас с собой были доллары.

У меня сохранилась квитанция об обмене 300 долларов в коммерческом банке города Дархан. Как видим, за американские деньги мне выдали без малого миллион тугриков. Курс был такой: 1 доллар равен 3156 туграм. Евро котировался примерно на том же уровне.

Операция по обмену заняла приличное время. За время пандемии навык был, видимо, утерян, а в провинции операция не очень востребована. Полчаса ушло на оформление сделки, коллективом банкиров из двух сотрудников. Впрочем, монголы, как правило, никуда и не торопятся.

С деньгами вроде разобрались. Теперь возьмемся за цены.

Для автопутешественников основные расходы связаны с топливом. По прошлым поездкам помнил, что цены в сравнении с российскими были сопоставимы. Дороже, но ненамного. В этот раз был неприятно удивлен: дизельное топливо (а у нас внедорожник работает на нем) стоило в два раза больше, чем бензин. Чем объяснить такой перекос — не знаю, но всё топливо явно из России.

Как и большинство продуктов питания, кстати. В местных супермаркетах они продаются в том же виде, что и у нас, без всякой адаптации к местному рынку. Вот взял свежие данные с сайта bdex.ru о нынешних ценах на продукты питания в Монголии. В рублях и на 1 октября 2022 года.

Литр молока — 59, буханка хлеба — 29, пачка макарон — 80, десяток яиц — 76, двести грамм сыра — 201, брикет сливочного масла — 151, литр растительного масла — 120, килограмм сахара — 58, риса — 101, филе куриной грудки — 301, говядины — 561, морской рыбы — 365, яблок — 101, бананов — 101, апельсинов — 120, помидоров — 151, огурцов — 120, картофеля — 35, бутылка пива — 70, пачка сигарет — 130.

Кое-что из этого набора покупал, но запомнил только цены на пиво: так и есть.

А вот насчет говядины что-то сомневаюсь: стада здесь просто огромные и у каждого вроде они есть. Ну, не может мясо стоить так дорого в Монголии.

Дороги печаль…

У меня такое впечатление, что автомобильные боги прокляли Монголию. Местами. Но особенно тщательно на участке Дархан — Улан-Батор. Ну и всю столицу накрыли таким же тазиком.

В этот раз мог и сам убиться и с собой кого-то утащить. Но, видно, Господь меня бережет для каких-то славных дел.

Этой дорогой я уже проходил и не раз. В последний раз в 2019 году. В начале всё было относительно хорошо. Перемещаться приходилось по средненькому такому асфальту, типа наших районных дорог. Раньше он лежал на всем протяжении от Кяхты до Улан-Батора. Но в том роковом году плохонькое, но проходимое покрытие от города Дархан до монгольской столицы срыли и отсыпали это пространство крупным скальником, пустив транспорт по схеме: кто может — пусть едет, а кто нет — тот дома сидит.

А ходу там было более 100 километров.

Не знаю, может, это была тайная операция по уничтожению путей сообщения с Россией (есть такая конспиративная версия), но мне кажется, что эта была просто глупость, совершенная из хороших побуждений. Кто-то очень мудрый принял решение уничтожить дорогу для того, чтобы отстроить её в новом качестве. Наверно, это был китайский проект, ведь только они могут все сломать, чтобы на обломках за месяц отстроить что-то грандиозное. И наверно, это бы и случилось, кабы не пандемия. Шоссе снесли, китайцы ушли, а монголы сами такой проект не в силах завершить. Дороги по факту нет уже более 3 лет. А есть направление, по которому с большим трудом можно передвигаться на свой страх и риск.

Что делает? Ломает старый асфальт. А нового нет и неизвестно когда будет.

Со стороны всё выглядит как диверсия: индустриальный север отрезан от остальной страны. Центральная Монголия выживает только потому, что в свое время СССР построил здесь железную дорогу, которая и спасает. Но вы слышали о каких-нибудь социальных волнениях в Монголии, связанных с бездорожьем? И я нет. То есть всех всё устраивает. Местные, как и мы, воспитаны по принципу: будет трудно, но сильные уцелеют.

Итак, мы въехали в Монголию после обеда. В предчувствии дождя. Вот по такой дороге.

То, что мы в другой стране — чувствуется сразу. Безлюдная степь. В ней стада.  И картинка, которую я не раз уже видел и снимал: лошади в озере. Почему-то она меня неизменно завораживает.

Но долго на красоты любоваться не пришлось. Начался ливень. Беспросветный какой-то. Кончилась дорога. Начались косогоры и буераки. Даже не пытался фотографировать творящийся вокруг адок: задача была простой — удержаться в колее, разбегающейся на многие направления, понять логику этого движения и просто уцелеть: не сползти в скользкий кювет, не застрять в неожиданно глубоком броде, не догнать в этой дождевой беспросветной завесе неторопливого попутчика…

Уже на обратном пути поснимал этот участок. Не хотел по нему возвращаться домой. Искал пусть даже более протяженный маршрут в Россию, но по нормальной дороге. Нет такой.

В свое время мы заезжали-выезжали в Монголию, через восточные и западные погранпереходы. Но там расстояния были огромные, а дороги не намного лучше этой. Так, что выбора у нас, по сути, и не было.

В сердце монгольской столицы

Мы пересекли российско-монгольскую границу где-то в обед и добрались по ужасной дороге до Улан-Батора на закате. В пригород въехали еще при свете дня. Но дело в том, что по столице Монголии беспрепятственно можно перемещаться на авто только поздней ночью, или ранним утром. В остальное время это настоящий квест на выживание, при том, что будешь двигаться со средней скоростью пешехода. И это испытание создано естественным путем.

Улан-Батор давно уже миллионник. Утверждают, что в нем сейчас живет треть всего населения Монголии. Но дорожная структура, да и все остальное, на такое плотность не рассчитана. В городе нет ни метро, ни развитого общественного транспорта. Дорожная сеть состоит из нескольких параллельных улиц, забитых под завязку частными машинами, в основном японскими прульками, которые ввозятся без таможенных ограничений. Каждый водила, по умолчанию и таксист, то есть тормозит при виде каждого махнувшего рукой с обочины. То есть движение по центру рваное, плотное и непредсказуемое.

Из конца города до его центра можно перемещаться дольше, чем от российской границы до столицы. Я понял это давно и без нужды по Улан-Батору не езжу: добрался до гостиницы, воткнулся на первое свободное место (его еще нужно найти), а дальше своими ногами или на такси.

Этой дождливой ночью мы двигались к месту нашего временного проживания по маршруту, проложенному «Навителом». Прежде я тосковал, что по Монголии не разработано российской навигации и сейчас, когда она появилась, испытывал некоторую эйфорию. Увы, раз за разом, навигатор заводил меня куда угодно, кроме забронированной гостиницы. Однажды я даже оставил машины и пешком пошел смотреть — где же тот заветный адрес, до которой оставалось пара сотен непреодолимых метров.

В полночном неосвещенном городе понять, где ты находишься, было крайне сложно. Прозрение наступило, когда уже совсем отчаялся: нужно подняться на виадук, а не уходить под него по совету электронного подсказчика.

С божьей помощью и матерками гостиница все же нашлась. И была она не хухры-мухры какая, а 4-звездочная. Правда, прибыли в нее уже за полночь. Какое же счастье, когда после тяжелого пути ты наконец-то обретаешь покой и приют. Некоторые особенности нашего нового дома, хоть и бросились в глаза, но было уже не до них. В частности, не смог подрубить свой ноутбук к Интернету, хотя мобильник подключался. Решил, что утром разберусь с этим (не получилось).

Забавно было и то, что в стандартный набор номера (чай, кофе, вода, чайник) входило и две упаковки презервативов.

В сотнях гостиниц, где довелось останавливаться — ничего такого не встречал. Но позже выяснилось, что эти предметы были здесь неслучайными: у заведения была своя аура и скрытая специализация, которую обнаружил однажды ранним утром (жили несколько дней). Вышел проверить авто перед дорогой (масло, давление в шинах, воду в омыватель долить), а тут картина маслом: девица в боевой раскраске, со свежим бланшем под глазом и двумя затычками в нос, чтоб сукровица не капала, усаживалась в такси в сопровождении хмурого сутенера). Тут-то у меня логические связи и срослись. Но комплексовать по этому поводу не стал — остановились здесь и на обратном пути: номер большой, кофе вкусный, завтраки хорошие, центр недалеко…

Кстати, про центр Улан-Батора. Это реально сердце города. Площадь перед местным парламентом всегда многолюдна. Похоже, сюда стекаются все людские потоки.

Особенно много людей из глубинки. И, как правило, в национальных одеждах.

Ходят туда-сюда, фотографируются. Когда надоедает, то женщины собираются в кучку, и в центре, особо не стесняясь, переодеваются в цивильное, меняя яркие платья из парчи-шелка и свои высокие шпильки на джинсы и кроссовки.

Провинциалов, конечно, заметно. Но, похоже, это какое-то поощрение: сняться на главной площади страны в составе передового коллектива со всеми своими наградами.

Отзвуки советского прошлого здесь чувствуются. Люди по-хорошему грустят о прежних временах. Иначе зачем бы они ходили здесь в пионерских галстуках?

Гоби в Улан-Баторе

Да, можно не выезжая из столицы Монголии побывать в Гоби. Всем известно, что это такая пустыня. И мы там, в свое время, побываем. Но есть и предприятие с таким именем. Оно специализируется на производстве изделий из кашемира. Но поскольку козы, которые дают шерсть для производства этой уникальной ткани, живут в основном на просторах пустыни, то производство взяло себе это имя.

Кашмир — это территория где-то в Индии. Там научились выращивать этих полезных животных. В Монголии для их выпаса условия не хуже. Единственно, чего не было, так это технологии обработки такой шерсти. Начали еще в советские времена. Помогали всем Советом Экономической Взаимопомощи (СЭВ). Потихоньку нужное оборудование обрели, должного качества достигли. 

Много лет тому назад я попал в производственные цеха комбината «Гобь». 

Фото давние. Оригиналы трудно и долго искать, так что за качество извините.

Всё уже тогда было на мази. От Италии, тогдашнего законодателя мод в этом сегменте, отставали только в дизайне, а в качестве уже превзошли.

Конечно, маркетинга нормального не было. Но сейчас и этот барьер взят. Прямо напротив главной площади столицы недавно открылся огромный торговый центр «Гобь».

Эта композиция стоит при входе в центр.

Кстати, внутри выставлены специальные кубы с шерстью этих козочек. Разной. Каждый может пощупать. Какая же у них мягкая и невесомая шерсть!

Женщины по этому огромному пространству растерянно бродят, потому, что купить хочется всё. Американки, просто рвут товар с полок, похоже, опасаются, что монголы вдруг передумают продавать эту красоту или поднимут цены до итальянских.

Я там купил толстовку. Пальтишко приглядел, но не потянул финансово.

Кстати, прямо в этом центре можно подогнать прикид под свой размер — есть для этого специальное оборудование.

Красиво здесь, уютно и выбор одежд огромный: от национальных моделей до европейских.

Если будете рядом — обязательно загляните. Да и специально можно сгонять — в барыше по-любому окажетесь. И это не реклама!

Просто пустыня

По большому счету, вся Монголия — это пустыня. И в реальности, и в том смысле, что она очень малолюдная. Основное население сосредоточено в столице и её окрестностях, небольшая часть в индустриально развитом севере. А вот к югу лежат вообще безжизненные пространства. В это пекло мы держим путь.

Слово «пекло» использую больше для красоты, поскольку пустыня Гоби самая холодная на земле. Зимой здесь температуры опускаются ниже -40 градусов, но зато летом порой достигают +45 градусов. Но в наше путешествие жарче чем +33 С не было. Однако и с такой нагрузкой наш кондиционер не справился: пришлось вырубить его, чтобы двигатель не перегревался.

Вообще, пустыня Гоби не однородна. По сути — это симбиоз пустынь. И у каждого района свое название и климатические особенности. Где-то перемещаешься по вполне благополучной степи (мы однажды полчаса шли под проливным дождем), а затем появляются выжженные пространства.

И они совсем не похожи на классическую пустыню из песка и барханов. Просто вокруг лежит каменистая поверхность, похожая на наждак, и, издалека, кажущаяся ровной.

Наш путь пролегает из Улан-Батора в Даланзадгад — аймачный центр южной Гоби. Этой дорогой мы уже проходили несколько лет назад. Сложностей здесь нет — перемещаемся по шоссе, покрытому асфальтом различного качества. Когда-то я даже писал, что в монгольскую пустыню можно попасть из Калининграда, не съезжая с твердого покрытия. Увы, уже нет, учитывая разрушенный участок дороги от Кяхты до Улан-Батора и многокилометровые гравийные разрывы, имеющиеся здесь.

Однообразная дорога иногда радует. На самых высоких точках попадаются обо или оббо, как говорят монголы. Это, по местным верованиям, места обитания духов. Проходящие и проезжающие обычно здесь притормаживают: делают символические подношения, порой молятся… Я тоже иногда останавливаюсь.

Похоже, монгольские духи имеют специализацию. Вот в этом месте, вероятно, помогают водителям и покалеченным. Весь холмик обложен костылями и снятыми гипсовыми повязками, а на вершину одеты рулевые оплетки. Мы также оставили небольшое подаяние: лишним не будет, тем более в таких обстоятельствах.

В итоге, мы прибываем в Даланзадгад благополучно. В знакомой гостинице, запомнившейся тем, что кондиционер сливал накопившуюся воду прямо на пол номера, мест не было. Но это поначалу не встревожило. Поселение хоть и казалось по российским понятиям небольшим, но имело статус областного центра. А значит, на несколько тысяч населения здесь гарантированно имелось пара десятков автозаправок, около десятка банков и столько же гостиниц. По предыдущему опыту знали: найти приют в таком месте не проблема.

Увы, случаи разные бывают. Дело в том, что, очнувшись от ковида, горожане вдруг вспомнили, что пропустили крупный праздник в своей истории — 80-летие образования аймака. Лучше поздно, чем никогда — вероятно, подумали отцы города и закатили торжества с задержкой на год. А в Монголии такие вещи вызывают всеобщий ажиотаж. В Даланзадгад, похоже, съехалось все имеющееся население с подотчетной территории. Для кочевника, в общем-то, гостиница не нужна, ведь жилье с собой возят: окрестности, да и центр, были заставлены юртами. Но, на нашу беду, были приглашены и важные гости. Они и заняли гостиницы. Мы объехали их все. Свободными оказались два варианта: самый убогий (2 кровати и тумбочка, почти в сарае) и самый дорогой (люкс в 4-звездной гостинице).

Понятно, пришлось тряхнуть мошной. Но позже выяснилось, что не зря. Через час после заселения в городке вырубили электричество почти до утра, но в гостинице был свой генератор. И здесь же имелся нормальный Интернет. Появилась, наконец, возможность как-то спланировать наши дальнейшие действия.

Сегодня праздник у ребят…

Напомню, почему мы оказались Даланзадгаде. Во-первых, это ближайший крупный населенный пункт на пути к нашей цели — валу Чингисхана. Во-вторых, здешний участок сохранился лучше всего. Утверждают, что глинобитная стена достигает высоты полутора метров.

Собственно и всё. Кроме того, у нас была российская карта этой стены (уже показывал) и несколько реперных точек, куда нужно было стремиться. В остальном маршрут не был разработан, что для нас не характерно. Но, как мне думалось, мы всё по ходу доработаем.

Однако в Улан-Баторе у нас не было ни нормального Интернета, ни других источников информации. Поэтому все детали предстоящего броска то ли к валу Потрясателя Вселенной, то ли к зачаткам Великой китайской стены предстояло утрясти этой ночью под тарахтение дизелька, снабжавшего энергией наш многозвездный отель.

… Штурман вбивала имевшиеся координаты, но раз за разом они показывали что-то нереальное. Единственная похожая на правду точка лежала практически на монголо-китайской границе. И никакие дороги туда не вели. В иные времена мы бы не обратили на это внимание, поскольку пути в Монголии явление довольно абстрактное: если знаешь направление в нужную точку, так или иначе доберешься. К тому же у нас были довольно подробные бумажные карты страны пребывания. Но приграничная территория и непростая международная обстановка как-то убедительно нашептывали воздержаться от авантюр: допуска нет, сопровождения тоже. Ближе к утру, мы прислушались к доводам разума и решили все наши планы резко поменять. Теперь мы уже не ищем вал Чингисхана, а едем смотреть Пылающие скалы — знаменитый заповедник, где было обнаружено одно из крупнейших захоронений динозавров в мире.

За завтраком к нам подошел солидный монгол, явно из специально приглашенных. На хорошем русском заговорил. Понятно, что учился в России. К слову, монголы охотно общаются, но в душу никто не лезет. Вот и в этот раз: где были, что видели. Рассказали. И о планах тоже. Посоветовал заглянуть на местный праздник: можно прийти и без приглашения.

Мне прежде довелось посмотреть самый крутой из них, который проводился в столице: надом называется. Борьба, скачки, стрельба из лука, ну и торжества разные. Зрелище произвело сильное впечатление, хотя было это давно, можно сказать, на сломе эпох и со всеми сопутствующими элементами. Вряд ли с аймачными играми это можно было сравнить. Но решили заглянуть и на стадион.

Все выглядело вот так. Но это было только начало.

Апофеоза дожидаться не стали и двинулись в пустыню. И реально это была она. Пустая. Жаркая. Без дорог.

Вспугнули стадо антилоп, которое рассыпалось перед нами буквально дробью.

В обед на кремнистой поверхности раздули спиртовку, попили чайку и разогрели тушенку из сухпайка российской армии (в Улан-Удэ взяли дешево на пределе срока годности). А вокруг красота: жалкая травка, ветер, тропы, набитые скотом, и безлюдье...

Горы вдали — источник жизни. Они накапливают воду и питают ей округу. Даланзадгад вроде означает 70 колодцев. Некоторые из них нам попались на этом пути.

В итоге прибыли в Баянзаг.

Пастбище динозавров

Предыстория такая. Похоже, я уже здесь побывал. В конце прошлого века, на излете СССР, я был одним из участников мотопробега Сибирь — Гоби. Самым рядовым. Шел туда, куда вел командир. И однажды он нас вывел в распадок меж песчаных скал, где кисли огромные кости.

В те времена это было последнее, что меня интересовало в Монголии. У меня даже снимков этого места не сохранилось. Тогда молодой разум интересовала природа, зверье, еда и местные девчонки, чем такая, как казалось тогда, туфта, как кости. Но в памяти это, конечно, осело. Похоже, что какая-то научная экспедиция приготовила к эвакуации останки динозавров, но вывезти их еще не успела. А мы, молодые балбесы, бродили среди этих артефактов, трогали их и смеялись.

Несколько лет назад я также был почти в этом же месте. Тогда нормальной навигации не было, а ненормальная нас увела тоже к скалам, но не таким крутым. Плюс в этом был — мы в том месте были единственными, и за это не пришлось платить.

Снимки из того путешествия. Потом пару слов о нем еще скажу.

Сейчас пришлось раскошелиться. По любым меркам, на серьезные деньги — 10 тыс. тугриков с человека за право просто прогуляться по этой территории. 

Артефактов, конечно, здесь уже давно нет, но макет какого-то мелкого птерозавра всунули под стекло. Да еще дорожки проложили. И чтобы никто сюда на халяву не проник, поставили многокилометровый забор вокруг этих скал.

Но в целом территория впечатляет. Ветер и редкие дожди превратили эти холмы во что-то фантастическое. Если бы не испепеляющая жара, то можно было бы представить, как по этим, когда-то изумрудным просторам бродят стада динозавров: щиплют травку и друг друга.

Обратное движение

Из Баянзага мы планировали уйти на Мондалгобь и там встать на ночевку. Дороги было около 200 километров, но почти всё по пустыне. Расстояния нас не пугали: в свое время, примерно из этой же точки, но строго на запад мы ушли к озеру Хубсугул. Тогда у нас ничего не было, кроме убогой навигации и желания совершить этот путь. И мы прошли свыше тысячи километров по неведомым дорогам и благополучно добрались до цели.

Что хочу этим сказать: 200 км по пустыне для нас ничто в сравнении с прошлыми походами. Но здесь через десяток километров стало понятно, что на высокой скорости преодолеть этот участок не получится. Двигаться как принято в монгольской степи не выходило: там, если появлялся сбойный участок, то просто можно уйти на параллельную дорогу или проложить свой путь. Эта же дорога была зажата между огороженных пастбищ и на ней была набита гребенка. Видимо, сказывался трафик к популярному месту. И если двигаться здесь больше 40 км/час, то машина тряслась так, что казалось, что вот-вот она и развалится.

Но все же, как меняется ментальность с возрастом. Штурман убедила, что лучше вернуться в Даланзадгад и уже по шоссе двигаться дальше: так выйдет и быстрее, и удобнее. Вообще этого не люблю: сдавать назад, если есть прямой путь, но тут логика взяла верх над драйвом.

В Мондалгобь вошли на закате. Здесь творилась та же фигня, что в Даланзадгаде: аймачный праздник, но еще более масштабный. Кинулись мы, понятно, по местным гостиницам, но даже в самых убогих нас обломали. Вариантов, собственно, оставалось два: ночевать в чистом поле (такое в Монголии с нами случалось), либо двигаться в сторону столицы и надеяться, что по пути попадется какой-то мотель. Выбрали второй вариант.

Перед заходом солнца упустили последнюю возможность остановиться на ночь в удобном месте. А затем начался ливень. И выбора совсем не осталось: только несколько метров освещенного пространства впереди и медленно отщелкивающий расстояние до столицы навигатор.

В Улан-Батор прибыли далеко за полночь. Благо, теперь в поисках гостиницы не блудили и нас там приняли как родных.

Прощание с монгольской столицей

С утра была просто отличная погода. И мы решили еще день посвятить столице Монголии. Но после завтрака. А народа на него собралось немало. Хоть у отеля слегка сомнительная репутация, но туристы его любят. В основном, из-за невысоких цен.

Сначала подумал, что эта шумная компания состоит из местных туристов, но когда они начали доставать из рюкзаков термосы (у каждого свой), то решил, что это китайцы. На этом, однако, они не остановились: следом появилось много плошек и тарелочек из которых разносился знакомый аромат кимчи. Ясно: корейцы, и явно, что южные. Северные вряд ли бы себя вели на таком расслабоне. Их предводитель подрулил к нам с небольшим разговором (small talk, как выражаются англичане), но быстро утратил интерес, узнав, что мы русские.

Зато подошедшая следом парочка сразу распознала в нас своих и через зал стала расспрашивать, как у нас идут дела и где мы успели побывать.

— В Гоби были, — степенно начал рассказывать.
— А мы только сегодня собираемся идти в этот торговый центр, — обрадовалась тетка-соотечественница.
— Вообще-то из пустыни вернулись, но и в центре тоже были, — немного обиделся я.

Тут оживился мужчина:
— А с кем и на чем туда ездили?
— Одни и на своем «Прадо».
— О, у меня тоже «Прадо», — обрадовался собеседник. — Но, наверно, у вас навороченный внедорожник с крутой резиной.
— Да нет, почти стоковая машина с шоссейной резиной.
— Можно посмотреть? Я на своей мягкой резине, после дороги сюда, просто боюсь выезжать за город.
— Ну, пойдемте, покажу.

Хотя наши автомобили называются одинаково, но они все-таки разные. У меня дизельный двигатель, у него — бензиновый. Моя моложе и с левым рулем, у него постарше и пруль. К тому же наш Прадик прошел небольшую внедорожную подготовку: установлена защита под двигатель и коробку передач, сделана тонировка задней полусферы, что в условиях пустыни облегчает жизнь экипажа. Есть верхний багажник, куда я закидываю дополнительную запаску, когда отправляюсь в Монголию. В этот раз не пригодилась, но однажды я тут пробил сразу два колеса. Ну, и специально для здешних дорог у меня стоят стальные колесные диски. Некоторые читатели отмечают, что они похожи на велосипедные. Ничего подобного — штатные для Прадо-120. Говорят, что в отличие от литых они гнутся, но не ломаются, если нежданно влетишь в пересохшее русло реки (такое у нас бывало — загнули выхлопную трубу, легко отделались). А так резина у моего нового знакомого даже получше моей.

Я, кстати, два своих баллона после этой поездки выкинул: у одного полез корд после наждачных дорог пустыни, а второй получил столько глубоких вмятин от острого скальника на перегоне Улан-Батор — Кяхта, что я просто стал опасаться ездить на такой резине. Её и не жаль — была уже сильно потрепана.

А вообще, в Монголии экстремального бездорожья немного. Самое сложное, что мне выпадало: участок по побережью Хубсугула. Реально танковая тропа, проложенная на случай войны. Про ледовые дороги не говорю, поскольку официально их не существует, и каждый двигается по ним на свой страх, но кайф от этого испытываешь нереальный.

А теперь прощальная экскурсия по столице Монголии. Под некоторыми снимками дам поясняющие подписи.

Начнем, пожалуй, с памятников. В Улан-Баторе их много. Есть и те, что могут вызвать удивление. Скажем, маршалу Чойбалсану. Этот политик сопоставим с нашим Сталиным. Правил в те же годы и схожими методами (репрессии, расстрелы). Умер, к слову, в Москве. Однако монголы не только сохранили его памятник в центре столицы, но и не переименовали город, названный в его честь. 

А вот другая личность, сопоставимая с Брежневым. Генеральный секретарь МНР Цеденбал. Тоже маршал, и так же умер в Москве. Во времена перестройки (в Монголии она тоже была) подвергался шельмованию, лишался наград и званий. Но затем был реабилитирован. И в 2006 году в центре столицы ему поставлен памятник.

К слову, жена у него была русская. Утверждают, что для развития Монголии она сделала не меньше своего мужа. Говорят, что Брежнев запретил пускать её к себе: устал от бесконечных просьб что-то бесплатно дать Монголии. Но новая родина её усилий не оценила. После смерти Цеденбала выслали в Россию почти без средств к существованию.

А вот в этом памятнике нет политики, поскольку он посвящен группе «Битлз». Очень забавный и популярный, но какой-то неухоженный...

Ну и остальные.

Это копия самого популярного в Монголии монумента. Так народ представляет себе Чингисхана. В полный размер памятник установлен в нескольких километрах от столицы. В том месте, где по преданию, сделал находку, предопределившую его судьбу.

От истуканов перейдем к живым людям и архитектурным красотам.

Ну, а нам пора двигаться дальше.

Впереди страна родная, а чужбина позади

Чувак на фото никакого отношения к описываемой ситуации не имеет. Сфотал его ещё в Улан-Баторе.

Уже говорил, но повторюсь: если хотите быстро и без проблем выбраться из Улан-Батора на автомобиле, то делайте это ранним утром или поздним вечером. В любое другое время вас ожидают многочасовые пробки и сложные, порой непредсказуемые, маневры.

… Я так и не нашел приемлемых альтернатив для перемещения из монгольской столицы к границам российского государства. Поэтому следую прежним маршрутом по направлению к Кяхте. При хорошей погоде это уже не выглядит так трагично, как в прошлый раз. Даже немного неудобно: я тут нервничаю, перемещаясь на внедорожнике, а местные по этим буеракам вообще на «Приусах» скачут.

Иногда попадаются фуры. Российских нет — похоже, весь товар везут железной дорогой, а вот из Прибалтики и Белоруссии попадаются. Вероятно, самые отчаянные и безденежные берутся за такие перевозки. Но думаю, что с закрытием транзита по России для стран еврозоны, королями здешних дорог останутся белорусы.

На бездорожье встречаются удивительные вещи. Вдруг посреди степи торчит столб. На нем надпись: место для кемпинга. Рядом две-три машины запарковано. Выглядит все ирреально — кругом пустоты на десятки километров и тут такая забота. Но, может, все не просто: окрестные земли либо уже кому-то принадлежат, либо отведены под пастбища. А здесь все связано со скотом. Не случайно кто-то нашел замечательное определение страны: степь и говно. Я бы добавил сюда еще бездонное небо. 

Но реально, почти все завязано на скотоводство. И павшие животные здесь не редкость. В пустыне вздувшиеся туши лежат то там, то сям. А кости везде.

На севере такой экзотики поменьше. Может, потому что и жизни здесь больше. Ничто долго без присмотра не пролежит. Видел, как псы рвали на куски только что сбитую фурой лошадь.

Близилась граница. Пошел асфальт. Стал занимать вопрос: что делать с местной валютой — сумма на руках осталась крупная. На подъезде к Дархану стал присматриваться не появится ли где у дороги какой супермаркет, дабы скинуть деньги. За этими заботами не заметил, как выехал на полосу встречного движения, которая была, по счастью, пуста. Такое уже в Монголии со мной уже бывало из-за неочевидности дорожной разметки, но тогда обошлось без последствий. Но тут выехал прямо на полицейский пост, где меня и запарковали. Самое обидное было в том, что эту развязку я уже проходил и не раз.

Посмотреть на улов собрались, похоже, все местные дорожные полицейские. Я показал права, техпаспорт и страховку (никто в нее даже не глянул). Дали телефон: голос на плохом русском сказал, что я нарушил правила дорожного движения и меня будут наказывать. Я ответил: не вели казнить, а вели миловать!

Пауза затянулась на полчаса. Главный то требовал паспорт (не дал), то крутил в руках приборчик для измерения алкоголя, то перебирал бумажки. А когда все разошлись, взял да и написал — 40000.

Вот так быстро и легко решился вопрос — куда деть монгольскую валюту. Я так спешил смотаться, что забыл на месте происшествия свою страховку, потому и не могу её показать заинтересованным лицам.

К границе подъехали незадолго до окончания смены. Очередь была небольшой и двигалась на удивление быстро. На закате мы вкатились в Кяхту.

Случай в Гусиноозерске

Вечером мы въехали в Кяхту. Город былой российской мощи. О нем я не раз рассказывал. К примеру, вот здесь: o-avgust.livejournal.com/71580.html.

Не единожды останавливался тут на пути в Монголию и обратно. И в этот раз тоже собирались. По прежнему опыту знали, что приют найдем без проблем. Потому вначале отправились по знакомым местам: церковь, хорошее кафе, заправка…

Церковь, это важно. Её видно издалека с сопредельной стороны. И в этом символ страны. На излете СССР видел её поверженной в хлам: скот в этих стенах спасался от жары.

Сейчас привели в достойный вид, но приход здесь небольшой. Похоже, мало кто тут бывает, потому что граница проходит по территории бывших торговых рядов, буквально в десятках метров. На фоне нынешней разрухи сиротливо смотрится Владимир Ильич.

Словом, мы всё заново оглядели, заправили машину и себя и начали искать место для ночевки. И тут случился полный облом. Вообще, путешествие у нас состояло из них. Мы постоянно не могли найти приюта, потому двигались всегда ночами и в непредсказуемых условиях. И в этом раз решили двигаться на Гусиноозерск, где все-таки забронировали гостиницу.

Чего не ожидал, так это того, что по российской земле за нами продолжит гнаться зоологический экстрим. Буквально в сантиметрах боковым зрением вдруг увижу во тьме ночной коровью морду и рога, пытавшиеся в нас воткнуться. Чудом пронесло…

В Гусиноозерск прибыли поздним вечером. Договорились со штурманом, что все же посмотрим с утра на это удивительное озеро, мимо которого столько раз уже проезжали, а на берегу так и не побывали.

Навигатор вывел нас к отелю через какие-то помойки. Пока жена оформляла наше пребывание в истинно советской гостинице, я толкался у ее входа. Тут появился котенок, буквально несколько недель отроду. Абсолютно черный. Кинулся под ноги, и я его взял, чтобы не перебежал дорогу: в пути я суеверный. А тут двигалась компания, в составе амбала и двух подвыпивших девиц.

— Мужчина, а зачем вы взяли котенка, — обратилась ко мне одна из пигалиц.
— Чтобы дорогу не перебежал.
— А что вы с ним делать будите? — не унималась она.
— Отпущу. Но могу отдать вам, если заберете.

Тут вмешалась товарка.
— Смотри, он же совсем черный!
— Давайте, — однако, ответила та, и стала котенка тетешкать.
— Мужик, — сказал на прощание мне их компаньон, — не нужно подбирать котят!

Да, я сразу оценил ситуацию и понял, что одним-двумя ударами этого жлоба точно не завалю, если дело дойдет до горячего.

Тут вышла штурман с ключами и инструкцией как заехать на стоянку. А компания пошла к магазину.

Пока я возился с гаражными воротами, троица, затарившись побрякивающим стеклом, проследовала мимо. За ними бежал мяукавший котенок, уже никому не нужный. И это была чисто русская история: забрать животное, немного проиграться с ним и бросить, вдали от мамки, обрекая практически на верную смерть.

По побережью Байкала к дому

Итак, проснулись в Гусиноозерске пораньше, ведь в планах было посмотреть знаменитое озеро. Препятствий к тому вроде не было, водную поверхность было видно отовсюду. Поехали прямо. Тупик. Решили привлечь местных к разрешению этой загадки. В эту пору на улицах городка были только дворники. Послали они нас в разные стороны. Но, может, кадры были не здешними, потому, что мы вновь уткнулись в заборы.

Тетка, выгуливающая собаку, так витиевато описала маршрут, что стало сразу понятно, что мы по нему не пройдем. Что вскоре и выяснилось.

Для меня загадка, почему местные никогда не могут объяснить, как проехать к какой-нибудь здешней достопримечательности. Она может быть всемирно известна, но путь к ней вы так и не узнаете, если у вас нет координат, которые можно вбить в навигатор.

Словом, мы час потеряли на то, чтобы найти проезд к озеру, но так его вблизи и не увидели. Единственный снимок, сделанный в Гусиноозерске — вот такой.

Плюнули и поехали дальше.

Поскольку предыдущим вечером проскочили большой кусок по Бурятии, то смысла останавливаться в её столице не было никакого: за световой день мы спокойно добирались до дома в Иркутске, по которому успели соскучиться.

Пошли недавно открытым для себя маршрутом по побережью Байкала. Дорога колоритная: дюны, деревеньки, вода…

Хоть и чуть дольше, и дорога хуже, но впечатлений больше. Останавливались то там, то сям. Но больше всего задержались на побережье у села Посольского. Здесь, как обычно, было много народа. Ну и мы потолкались среди них.

Дальше все просто: Байкальск, знаменитый клубничный рынок. Берем ведро «Черного принца» и столько же черники и без остановок дуем до дома.

Коротко итоги. Прошли мы меньше 5 тысяч километров. Прадик нас, как обычно, не подвел. Небольшие проблемы возникли с кондиционером (двигатель перегревался при окружающей температуре + 33С, пришлось охлаждение выключить). По приезду выкинул две шины (на одной полез корд, на другой образовались глубокие вмятины от скальника), но их не особо жаль — были уже не новые.

Обидно немного, что намеченной цели мы не достигли. Вал Чингисхана так и не посмотрели. Для нас это урок: нужно серьезней готовиться к путешествию. Но нет худа без добра: открыли для себя иные красоты. А большие звезды всегда должны быть трудно досягаемыми — иначе как жить.

Июль-август 2022 года.