Мерхаба, гюле-гюле 2015 (из Екатеринбурга в Турцию через Грузию)

Уже в очередной раз, вернувшись в прошлом году из дальнего похода, решили следующим летом никуда не ходить. Складывающиеся обстоятельства, зависящие и независящие от нас, нам в этом решении стали активно помогать.

Первое, что существенно повлияло на судьбу гипотетического похода лета 2015, это решение приобрести новый автомобиль на смену Мегану, заслуженному ветерану дальних походов. Не то, чтобы Меган сильно устал, но за свою верную восьмилетнюю службу он заслужил общее уважение и спокойную старость. Меган переехал в Первоуральск к мужу сестры моей жены и сейчас, после выполнения нечастых и недалеких разъездов, коротает время рассказами окружающим о своих былых подвигах. И меня радуют встречи с ним и общие воспоминания.

Мы же, после долгого и мучительного выбора, заказали себе нового коня. Им стал Рав4 в комплектации «Элеганс Плюс», AWD и 2,5 литра. Пока он собирался в Японии и плыл морями в Екатеринбург аж через Швецию, грянул всем известный кризис, став вторым существенным фактором, ставящим крест на летнем путешествии. Все же, поднатужившись, распродав последние именные поместья в Монако и похоронив мечту о дальнем походе в 2015 году, в конце марта коня мы все-таки получили.

Потихоньку разобрались с перехваченными долгами, а в майские с сыном, прихватив всех своих, на двух авто выбрались в Тобольск и окрестности. Рав4 показал себя в этой вылазке с самой лучшей стороны, открыв для меня свои таланты, скрываемые им до этого в городе. Тогда же появилась робкая надежда на осуществление большого летнего похода, а с нею проснулась-растревожилась ненасытная жажда путешествий.

Из-за нашей финансовой несостоятельности, вплоть до самого начала отпуска, который был запланирован на конец августа, мы долго не могли определиться с целями похода. Ольга рассматривала достопримечательности то одного, то другого направления. Я метался в выборе, а она говорила: «Ну, ладно, хоть помечтаю». По мере приближения к отпуску, из-за нехватки времени, сам собой отпал вопрос о получении виз, существенно сузив возможности выбора. Но, наконец, подкрепленное прежде всего финансовой стороной, решение принимается — мы идем на Турцию, через Грузию!

Подготовки, как таковой, практически не было. Обновил «Навител» на навигаторе. К уже имеющемуся «ПроГород», Ольга установила на планшет «MapsMe» — надежда в Грузии и Турции только на них. Для Рав4, четко по размерам салона, заказали пошив 2 матрацев, создав, таким образом, огромную (200х110) шикарную двухспальную кровать, позволяющую, при необходимости, комфортно отдохнуть в пути. В этих же целях, наглухо затонировали заднюю полусферу Рава. Запаслись питьевой и технической водой, закрепили чемодан и дорожную сумку. Собственно и все.

Экипаж: Владимир — командир, пилот и помощник штурмана, Ольга — штурман (в этом походе она серьезно выросла и заслужила это звание) и она же, как всегда, бортпроводник, культмассовый организатор и жена командира.

Так как погранпереход «Верхний Ларс» таит в себе много непредсказуемости, да и сама дальняя дорога, особенно незнакомая, часто вносит коррективы в график движения, а из-за отсутствия виз отпала необходимость бронирования гостиниц, мы оставили себе в этот раз полную свободу действий, спланировав лишь примерный маршрут, в основном по точкам достопримечательностей. На деле Турция оказалось очень большой, к тому же очень гористой, а достопримечательностей слишком много, и от некоторых из них уже в пути пришлось отказаться.

Маршрут: Екатеринбург — Грузия — Стамбул — Анамур — Газиантеп — Курдистан — Грузия — Екатеринбург.

И все же, еще… Нижесказанное является нашим личным опытом в конкретное время в конкретном месте. Было это с нами? Да! Будет это с тем, кто в точности попробует повторить наш маршрут? Определенно, нет! Ему, возможно, повезет больше, а возможно не повезет еще в России. Возможно, он, проезжая там же, не увидит то, что видели мы. Или, наоборот, увидит то, что мы не заметили.

Это как частица, которая летит сквозь кристаллическую решетку — пролетела она или столкнулась с ядром, одни скажут случай, другие скажут Бог. А частица рассказала бы о своем пути и только, она не может объективно рассказать обо всем материале, сквозь который она пролетела. Откуда ей знать, что не так далеко разлом, или вкрапления чужеродных частиц, или что в какой-то момент ей просто повезло пролететь мимо тяжелого радионуклида. Кто-то скажет — сравнил, мы не частицы, у нас есть общество, СМИ, интернет, две руки, две ноги и все такое. Все правильно, я лишь сравнил. И сделал это для того, чтобы читатель, основываясь на собственном опыте или без оного, понимал субъективность, в общем-то, моих суждений, опирающихся на личные наблюдения и впечатления.

Пятница 28 августа. День первый. На Уфу

В первый день дальнего похода мы стараемся подняться как можно раньше и пройти как можно дальше. В этот же раз у нас получилось не совсем обычно. Ольга к отпуску взяла еще день отгула на пятницу, поэтому она вставать не спешит и напоследок высыпается. Ну, а у меня рабочий день. Встаю как обычно в будни, прощаюсь с Рысью (так зовут нашу любимую кошку) и еду на работу на давно уже навьюченном, заправленном и приготовленном к путешествию Рав4.

За пару часов до окончания рабочего дня отпрашиваюсь у своего начальства. К этому времени подъезжает налегке и Ольга. Садимся в Рав4 и выезжаем из города.

Все как-то чересчур буднично. Ощущения дальнего похода нет, оно придет потом, а пока пытаюсь выкинуть из головы всяческие рабочие моменты. Сам себя убеждаю, что дорога дальняя, когда еще вернемся, да и вообще вернемся ли… все мысли, кроме как о походе, в топку. Ощущение будничности придает еще и холодная, серая, дождливая погода, крепко установившаяся на всем Урале.

Идем совершенно новыми для нас дорогами, впечатлениям мы открыты, мы их жаждем, и, несмотря на привычность пейзажей и плохую погоду, с удовольствием наслаждаемся суровыми уральскими красотами. И постепенно мысли о работе и доме уходят далеко прочь, уступая место знакомому тревожно-радостно-щемящему чувству ожидания неизвестного.

На Урале серпантины все же иногда встречаются.

Раньше я уже говорил, что Урал мне чем-то напоминает словацкие Татры, или наоборот, это Татры там, где я их видел, напомнили мне Урал — вроде бы не слишком высокие, но все же, как ни крути, горы.

Вышли под Симом на М5, движение стало гораздо интенсивней, но все же, несмотря еще и на пятничный вечер, удалось пройти за Уфу, где и заночевали. Стоянки дальнобойщиков прохлопали, встали возле подвернувшегося кафе с лиричным названием «Алкино». 54.639683, 55.590517. 100 руб./авто за ночь. С комфортом расположились в Раве.

Пройденный маршрут: Екатеринбург, Ревда, Нижние Серги, Арти, Свердловское, Большая Тавра, Месягутово, Малояз, Сим, Уфа.

Итого за день: 577,6 км.

Суббота 29 августа. День второй. На Камышин

Встали отдохнувшими и выспавшимися лучше, чем дома. Утренние процедуры и в 06:25 (04:25 местного) старт.

За бортом 14 градусов, но это уже не уральские градусы, местные градусы гораздо теплей.

Утро в Башкирии.

Суббота. Транспорта немного, дороги достаточно свободные. Без особых приключений катим по известным всем направлениям. Дороги, кстати, из года в год становятся все лучше. Это если не сильно ворчать. Конечно, есть исключения, но в целом все лучше. И тенденция эта, в общем-то, радует.

В Вольском районе Саратовской области повеселили цыгане, промышлявшие на трассе. Действовали они топорно и неприкрыто. С обеих сторон дороги стояли по нескольку автомобилей с поднятыми капотами, а человек двадцать цыган бегали вокруг них и по трассе, настойчиво призывая водителей остановиться для оказания им помощи. Дальнейший сценарий может быть разный, но, думаю, цель цыган понятна всем. Возникло два вопроса: неужели еще кто-то покупается и где власти, хотя бы в лице доблестных сотрудников ГИБДД?

Места красивые и для нас новые. Дорога то отдаляется, то приближается к широкой Волге.

День пролетел незаметно. Спокойно, без особых подвигов, докатили до Камышина. Заметив большую стоянку дальнобойщиков, решили другого места для ночлега не искать и завернули на нее ночевать в 21:20 (19:20). 50.127733, 45.376383. 50 руб./авто за ночь. За вполне адекватную плату дополнительные опции: туалет, душ, сауна, кафе, гостиничные номера. Мы же вторую ночь расположились спать в нашем Рав4.

Пройденный маршрут: Уфа, Октябрьский, Самара, Тольятти, Сызрань, Вольск, Саратов, Камышин.

Итого за день: 1046,5 км.

Воскресенье 30 августа. День третий. На Ставрополь

И снова, как и в прошлую ночь, выспались замечательно, как будто и не было за спиной полутора дней пути и двух ночевок в автомобиле. Быстро собрались и в 06:20 (04:20) выехали.

Отдохнувшие и полные сил бодро идем на Волгоград, с интересом всматриваясь во все новые открывающиеся виды.

Воскресное утро под Волгоградом — красота!

Впереди Волгоград, а про затрудненность проезда по нему наслышаны, наверное, уже абсолютно все. Мы специально постарались подгадать проезд по Волгограду на воскресное утро. В общем-то, в начале пути вероятность прогнозов достаточно высока, так и получилось, Волгоград, по свободным от транспорта улицам проходим достаточно быстро.

Оценить протяженность Волгограда, состояние его дорог и насыщенность перекрестками и светофорами мы все же успели, поняв, какие серьезные затруднения могут ждать нас на обратном пути, если угораздит проезжать по нему в пиковое время.

Так же успели оценить, хоть и издалека, масштабность фигуры «Родина-мать». Серьезно, впечатляет. Это из разряда один раз увидеть, чем сто услышать. Причем многочисленные фото слабо передают грандиозность сооружения, это нужно увидеть собственными глазами.

В Волгограде. Один из свободных и скоростных участков.

Вышли из Волгограда и оказались… в пустыне!

Сильным и, вдобавок, неожиданным впечатлением для нас стала Калмыкия. Вроде бы столько отчетов на Дроме перечитал про эти места, пытаясь определить оптимальные по расстоянию-качеству направления, а все равно как-то не ожидал увидеть на юго-западе нашей страны монгольскую степь-полупустыню.

Ехать одно удовольствие — бескрайние просторы, небольшой, а иногда и совсем отсутствующий трафик, уходящие в горизонт дороги с весьма неплохим покрытием — красота!

По сторонам от дороги расстилаются, на первый взгляд, мягкие ковры из трав, красивых разноцветных оттенков, которые при ближайшем рассмотрении оказываются состоящими из редкого низкого колючего кустарника, растущего в растрескавшейся глине.

Листья кустарника очень острые и намертво цепляющиеся за одежду.

В 13:00 (11:00) приехали в столицу Калмыкии Элисту, которая еще больше дополнила наши впечатления. Видимо, однообразные природные пейзажи толкают степняков на строительство сооружений ярких, красочных, а иногда кажущихся еще и какими-то нарочито игрушечными. Особенно это касается сооружений культовых.

Заехали посмотреть Золотую обитель Будды Шакьямуни, про которую были много наслышаны. Обитель Шакьямуни один из крупнейших буддийских храмов мира. Но она достаточно нова и какой-то налет наигранности так и витает над ней. Это не только мое мнение, такое же мнение я невольно подслушал у пары посещавших ее молодых калмыков.

Вход в Золотую обитель и, знакомьтесь, мой штурман Ольга.

Да, хочу Вам признаться в том, что я не знаю калмыцкого языка. А его знания для общения с калмыками, оказывается, и не нужно. Это стало для нас еще одним открытием — или нам так повезло, или в этом особенность Элисты как столицы Калмыкии, или что другое, но за недолгое время нашего пребывания мы не слышали калмыцкого языка, все разговаривают только на русском, в том числе и между собой, и молодые, и зрелые, и пожилые. Даже тексты с описанием жизнедеятельности буддийских учителей изложены на русском. Это здорово, ни в какой мы не в Монголии, мы в самой что ни на есть настоящей России, со всем ее разнообразием.

Обошли вокруг храма, вместе со всеми покрутили барабаны.

В центральной части Элисты так же красиво и необычно.

Я говорил, что в этом походе мы решили быть свободными от четких графиков, но во всем есть исключения. Дело в том, что у Рава интервалы между обслуживаниями составляют 10 тысяч километров, вместо 15 тыс. км как, например, у Мегана. Надежность, ресурс и эксплуатационные показатели автомобиля и его систем при более частых ТО безусловно выигрывают, но малый интервал между ТО заставляет планировать в дальнем походе «pit-stop» где-то в пути. Мы еще дома запланировали такой «pit-stop» и цивилизованную ночевку в Ставрополе.

Распрощавшись с Элистой, берем курс на Ставрополь.

В Ставрополь приехали около 19:00 (17:00), заселились в забронированные ранее через Букинг апартаменты, а если проще, то в квартиру в типовой многоэтажке, совсем неподалеку от «Тойота центр Ставрополь». 45.065940, 41.932831. «Apartments on Kulakova», 1400 руб./ночь. Чисто, уютно, есть все необходимое. Рав оставили ночевать под окнами во дворе.

Пройденный маршрут: Камышин, Волгоград, Элиста, Дивное, Светлоград, Ставрополь.

Итого за день: 776,5 км.

Понедельник 31 августа. День четвертый. На Крестовый перевал

Вчера, прогулявшись в поисках продуктов и местного пива, несмотря на то что поселились, в общем-то, на окраине, отметили для себя порядок и чистоту на улицах города. Ставрополь понравился. Что опять же было неожиданно — один из моих старых, еще школьных, друзей в свою офицерскую бытность достаточно долго здесь прослужил в 90-ые, и по его рассказам мы ожидали увидеть совершенно другой город. У нас Ставрополь оставил впечатления спокойного, тихого и аккуратного южного русского города.

На ТО Рав4 записан с самого начала рабочего дня, в 09:00 местного. По-нашему это 11:00. Мы выспались, не спеша встали, сдали квартиру, погрузились и выдвинулись в Тойота-центр. На обслуживании все четко и безупречно, молодцы, но это уже не заслуга ставропольцев, а скорее заслуга компании Тойота. Из особенностей разве только легкий интерес к уральцу, проходящему ТО не в своем регионе.

Вот уже ТО закончено, и мы в 13:10 (11:10) берем курс на наш Северный Кавказ, так знакомый всем нам с каналов зомби-ящика телеэкрана. С интересом ждем встречи с ним. Я вспоминаю 85-87 года и своих сослуживцев по Третьей Ударной, Ольга вспоминает ряды продавцов обуви начала 2000-х на рынке «Таганский Ряд». Мы первый раз, для нас буквально все открытие — как нас встретит Кавказ?

До свидания Ставрополь, может быть, еще увидимся!

Подъезжая к Пятигорску, видим необычные рельефы. Поля, до того бескрайние и ровные, вздыбились вырывающимися из-под земли скальными глыбами. Опять необычно и очень красиво. А природа пошла буйная, зелень сочная, как будто Калмыкию с ее степями и не проезжали.

Въезжаем в Кабардино-Балкарию.

Пусть крепнет и процветает дружба народов России!

А вот уже и Северная Осетия.

Что можно сказать по первым впечатлениям — детей, в открытую, на улицах никто не ест… шучу, конечно, едят у всех на виду... опять шучу.

Достаточно много постов, пару раз нас останавливали на них для проверки документов — всегда было корректное, дружелюбное и, я бы даже сказал, дружеское отношение. Оба раза искренне — «Добро пожаловать!» и «Приезжайте еще!»… может быть, нам так повезло?

Памяти битв 1942 года. Памяти павших.

А вот и Владикавказ.

Впечатлений много. Ольга ахает, заставляя меня, уснувшего за рулем, вздрагивать и просыпаться каждый раз — она чересчур эмоциональна. То барашки ее приводят в восхищение, то коровы, то местные продавцы, то местные гонщики.

На самом деле, я впечатлен не меньше ее. Впечатляюсь вместе с ней и барашкам, и коровам, и местному колориту — за этими впечатлениями мы и идем сами, а не передвигаемся на лифте самолете.

Про местные особенности вождения. Вынес из прошлых путешествий, что в каждой области России, не беря уже во внимание другие страны, традиции, менталитет и организация дорожного движения ощутимо разные. Чего же ждать от местных водителей, горячая кровь которых течет по венам неламинарно, а турбулентно.

Как пример. Затрудненное движение по одной полосе в одном направлении, конца и краю не видно. Не обогнать, колонна ползет, ползем и мы, наслаждаясь впечатлениями, раскинувшимися повсюду. Засмотревшись на очередные, приотстал от впереди идущего буквально на полтора-два метра и… был атакован по обочине местной Газелькой, с настойчивыми звуковыми сигналами и гневным выражением лица (что, мол, зеваешь). Десяток минут, дорожная обстановка меняется, одна полоса расширяется до двух в одном направлении, к тому же с ограничением скорости в 110 км/ч. Простор, Рав4 вздохнул полной грудью… зачем лезла Газелька?

Честное слово, зачастую люблю быструю езду. Бывает, раздражают едва ползущие, особенно по левому ряду. Но для меня так и осталось загадкой, зачем же так интенсивно соваться в каждую полутораметровую щелку без заведомо видимого преимущества для себя в дальнейшем пути. Видимо, причины искать бесполезно, это просто нужно знать и принимать во внимание, путешествуя по Кавказу, по другим южным регионам нашей страны и, тем более, по другим южным странам.

На выезде из Владикавказа, очевидно, последний пост ГИБДД перед границей, до которой меньше 30 км, останавливают практически всех. Сотрудник дружелюбен и настроен меланхолично-позитивно. Чем-то он мне напомнил Тимура Пилию. Снова спокойно-искреннее приветствие, беглый взгляд в документы, короткий диалог. Спрашиваю, большая ли очередь на погранпереходе. Отвечает, с оттенком легкой зависти: «Не знаю. С самого утра все едут и едут».

Едва отъехали от поста, рельеф местности и сама природа резко изменились. Начались настоящие горы Кавказа. Красота!

Вдоль дороги и далее по ущелью бежит горный Терек.

К погранпереходу «Верхний Ларс» подъезжаем в 18:20 (16:20). За пять километров до перехода, занимая всю обочину и часть полосы, стоит вереница из фур, что не добавляет надежд на быстрое пересечение границы.

Зная о том, что часто бывают затруднения при пересечении русско-грузинской границы и что погранпереход «Верхний Ларс» работает не круглосуточно, мы были готовы, заняв очередь, заночевать прямо на погранпереходе. Про то, что народ это практикует, мы ранее слышали.

Въехав на территорию погранперехода, накатываюсь на хвосты коротких очередей из авто, одновременно вглядываясь в надписи на портале, пытаясь определить в какую очередь мне встать. Все это секунды, практически одновременно. Определился, плавно торможу. Слева от меня на большой скорости, резко оттормаживаясь, залетает и встает передо мной легковушка с местными номерами. Пока моя челюсть начинает медленно отвисать от такой наглости, поперек, между мной и легковушкой, засовывает морду местный микроавтобус. Все перемещения крайне резки. Выражения лиц водителей невинны — хамством все это здесь не считается. Работает правило «занять хотя бы минимальное, но свободное жизненное пространство быстрей всех».

Но нам везет. Справа открывается новый коридор, погранец приглашает, махнув нам рукой и выдергивая нас из очереди, а за нами опять вскипает броуновская турбулентность из автомобилей.

Быстрые формальности, логичная схема русского и грузинского переходов, и через полчаса мы в Грузии! Не ожидали.

С грузинской стороны, навстречу, многокилометровая очередь из фур, прерываемая только мостами и тоннелями. Так и осталось неясным — политики наши не договорятся или на самом деле пропускная способность погранперехода невелика.

Ах, какие горы! Ах, какие реки!

Мы едем, наслаждаясь красивейшими видами Военно-Грузинской дороги. Вокруг реально очень красиво. Жаль, что и туда и обратно, мы ехали уже в сумерках, нормальных фото не получилось. А может и к лучшему, все равно никакие фото не передадут такой красоты.

Съехав с Военно-Грузинской дороги, отклонились в горы, посмотреть издалека на церковь Гергети и подышать горным кавказским воздухом, насладиться местным колоритом. Получилось вполне. Сойдя с трассы, оказались на достаточно сложной грунтовой дороге, усыпанной острыми торчащими камнями (мы тогда еще не знали, какими вообще могут быть дороги в Грузии, поэтому эта тропа, поначалу, впечатлила). Проехали пару горных аулов с узкими, резко взбирающимися вверх улицами.

Знакомьтесь, наш конь, или скорее быкотигр, Рав4.

Подышали горным воздухом, помедитировали, понаслаждались красотами и повернули обратно.

Бабушка справа поднимает камень, чтобы бросить в корову — интересный способ управления. Колорит хлебаем ложкой половником, такого с самолета не увидишь.

Вернулись на Военно-Грузинскую дорогу. Свет в небе резко выключили. Понимаю, что сегодня добраться до крупных населенных пунктов, а тем более разыскать в них ночлег, будет уже достаточно затруднительно. Принимаю решение: встать на ночевку где попало, совсем отморозками становимся.

А где попало встать не так-то и просто — узкий серпантин и горы. Свет фар вырывает из ночной тьмы лишь фрагмент дороги. Наконец, вижу небольшой отворот и маленькую парковку на три-четыре автомобиля, заворачиваем туда.

Ночь безлунная, беру фонарик и в кромешной тьме иду на разведку. С одной стороны от площадки выхожу на небольшое кладбище, с другой поодаль какое-то темное строение. Хочу рассмотреть строение, подойти к нему поближе, и в метрах десяти от Рава натыкаюсь на невысокую стелу. Освещаю ее фонариком — вот это да! Мы встали на ночевку на самой вершине Крестового перевала! Символично. На стеле надписи «2395» и «1697», высота и год установки стелы. Говорят, по пути на Кавказ ее видели Пушкин, Грибоедов и Лермонтов.

А какое звездное небо над головой. Я просто не помню, когда в последний раз видел такое небо. Отчетливо видны не только одинокие и яркие, но и мириады звезд в Млечном пути.

Устраиваемся спать в Раве. 42.50478806, 44.4536979. Навигатор показывает высоту 2430,6 метров. На улице семь градусов и сильный ветер, не зря мы вооружены не только шикарной постелью, а еще и теплым одеялом из верблюжьей шерсти. Не знаю, как мы будем переносить жару, а холод нам нипочем.

Пройденный маршрут: Ставрополь, Невинномыск, Минеральные Воды, Пятигорск, Нальчик, Владикавказ, Верхний Ларс, Степанцминда, Крестовый перевал.

Итого за день: 464,8 км.

Вторник 1 сентября. День пятый. На Ахалцихе

Холодок понемногу проникает под наше верблюжье одеяло, заставляя ежиться. За бортом конкретный брр. Встаем, энергично размявшись, энергично собираемся и в уже привычные для нас 06:25 (05:25 в Грузии один час вернулся назад) стартуем.

Как и вчера, нас переполняют эмоции от видов военно-грузинской дороги. Стали встречаться смотровые площадки, где можно припарковаться и в полной мере насладиться видами. Одна, всем известная, Арка Дружбы Народов чего стоит. В большей мере даже не как архитектурное сооружение, а как смотровая площадка, с которой открываются потрясающие виды.

Раннее утро — фото опять не получаются. А красоты следуют чередой друг за другом.

Спустились с перевала, рядом показалась Арагви. Нашел съезд с дороги и подъехал по камням прямо к ней. Фантастика какая-то — мы чистим зубы и умываемся в Арагви! Умываемся в знаменитой горной грузинской реке, как какой-нибудь горец сотни лет назад! Ледяная вода, воздух, горы, и никого, мы одни — петь хочется!

А вокруг на нас смотрят не только горы, но и старинные сторожевые башни, сохранившиеся до наших дней, коих разбросано много по всему Кавказу, в том числе и в Грузии.

«Вах!» — говорит Олечка.

Остановились осмотреть крепость Ананури.

Местные экскурсоводы.

Жинвальское водохранилище.

Полюбовавшись крепостью Ананури, берем курс на Мцхету, где решили посетить древние монастыри Светицховели и Джвари. Мцхета, кстати, древнейшее поселение, основанное еще до нашей эры.

Светицховели.

На территории монастыря Светицховели множество захоронений. Захоронения есть и в самом храме, надгробные плиты установлены прямо в полу, надписи на плитах потерты от множества прошедших по ним ног. А надписи на плитах с громкими именами. Собор служит усыпальницей представителей рода Багратионов.

Спелые гранаты свисают из сада на улицу — нам удивительно.

Едем, взбираясь в горы, к монастырю Джвари. Немного попетляв по серпантинам, достигаем цели. Джвари впечатляет старинным видом, стертыми от поколений камнями, духом. Монастырь, что называется, намоленный. Дух старины, которым пропитан монастырь, ощущаешь прямо физически.

Джвари.

Один из рассматривающих монастырь грузин, в возрасте, узнав в нас русских, стал нам и еще одной паре рассказывать о значении надписей и символов на стенах, проведя небольшой экскурс. Разговорились. Мир тесен, его родной брат давно и безвылазно живет в Екатеринбурге. Побеседовали обо все понемногу. О жизни, о бывшей Великой Стране, об Урале, о Грузии. О теплом отношении грузин к русским мы были наслышаны, но так близко с ним столкнулись впервые.

А виды с площадки перед монастырем открываются фантастические. Уходить не хочется, хочется смотреть и смотреть.

Светицховели, вид с Джвари.

Знаковое место — слияние Куры и Арагви.

Наш путь лежит на Ахалцихе, поближе к турецкой границе, где мы сегодня надеемся заночевать в гостинице.

Вначале заезжаем в Тбилиси-Молл или Carrefour, 41.816505, 44.772330, большой торговый центр на въезде в Тбилиси. В Грузии в основном небольшие магазины, поэтому, этот торговый центр рекомендую всем, кто будет в этих местах — привычный современный европейский торговый центр с огромным выбором, в том числе и грузинских товаров, и по нашим исследованиям, с самыми низкими ценами. Приобретаем немного местной валюты — лари. Что очень удобно, то, что в пунктах обмена в обороте и наши рубли. Тем, кто собирается отдыхать только в Грузии не нужно заморачиваться с евро и долларами.

Закупаю на пробу грузинский коньяк и чачу — в Турции будет время определиться, напитки каких производителей везти домой. Также берем попробовать грузинский лимонад Натахтари и Зедазени, который нам понравился настолько, что решаем на обратном пути взять его домой побольше, благо ограничений по количеству вывозимого лимонада вроде бы нет.

Двигаем дальше, заезжая и останавливаясь по пути во всех заинтересовавших нас местах.

Добравшись до Ахалцихе, первым делом ищем гостиницу, что после недолгих поисков нам удается. «Hotel Star», 41.638597, 42.992649, чистый, ухоженный трехэтажный особняк, в номерах все необходимое, двухместный номер за ночь 50 лари (около 1500 руб).

Заходим, все открыто и никого. Вышли на улицу, немного постояли, поудивлялись. Видим, бежит, улыбаясь, грузин моих лет. Омари, так зовут хозяина гостиницы, долго извинялся за свое опоздание, объясняя, что выдает дочь замуж. Схватил мой чемодан, и пока я гнался за ним, уволок его в номер на второй этаж. Вот так живут, успевают и на свадьбе гулять и бизнес параллельно вести.

Вообще, Ахалцихе понравился какой-то по-деревенски (в хорошем смысле слова) доброжелательной открытостью, с непередаваемым грузинским колоритом. А колорит как в кино, «Мимино», например, четко с такими же нотками интонации — «Валико… а, Валико-джан».

Заселились, оставили вещи в номере, а сами поехали осматривать местную достопримечательность — крепость Рабат, построенную одним из османских султанов во времена их владычества на этой земле. Позже крепость была взята боем русскими войсками во время русско-турецкой войны 1828-1829 годов. Ныне отреставрирована, на мой взгляд, очень удачно — реставрация, восстановив и обновив сооружения, не стерла сути и духа крепости, а наоборот подчеркнула.

Крепость большая, в поисках входа подъезжаем на одну из стоянок. Паркуемся в метрах пятидесяти-семидесяти от одних из ворот. Пока мы, собираясь, выходили из Рава, от башни к нам направился охранник. Зачем нормальный охранник пойдет к Вам за пятьдесят метров в такой ситуации? Правильно — в лучшем случае взять денег за парковку, в худшем прогнать. Наш же охранник, подойдя к нам, на хорошем русском стал нам рассказывать, что мы подъехали к выходу, что можем оставить автомобиль здесь, а самим лучше пройти на вход, подробно объяснив как. Все это очень доброжелательно, с искренней готовностью помочь. Нормальный охранник, опять же, в такой ситуации, просто бы нас дождался, а затем сухо сказал, что здесь входа нет. Не устаем поражаться отношению простых людей в Грузии к нам, русским. Особенно это ярко проявляется именно в глубинке. В Тбилиси, как и во всех столицах, все немного по-другому. Возможно, немного это отношение объясняется тем, что мы у них в гостях, но много ли Вы знаете примеров такого отношения к гостям в России?

Пользуюсь случаем представиться — это я, воплощаюсь в образ османского султана.

Обойдя крепость, а внутри она не меньше, чем снаружи, обход ее занял не менее двух часов, вышли к нашему знакомому охраннику. А он нас давай расспрашивать: «Где побывали? Куда заходили? Почему так быстро прошли?». Пришлось дать полный отчет. Выяснили, что каким-то образом мы умудрились пропустить музей и мечеть. Возвращаться не стали, несмотря на искреннее желание нашего охранника (жаль, не узнал его имени) развернуть нас обратно досматривать крепость. Разговорились о том о сем. К нам подтянулись другие служащие и пара полицейских, с интересом вслушиваясь в наш разговор. Рассказал, что виденная нами в 2013 году крепость во французском Фужере, и по планировке и по фундаментальности, очень напоминает Рабат. Посмеялись, когда наш новый знакомый предположил, что французский король и османский султан были родными братьями. Крепость на самом деле грандиозна и фундаментальна — как ее, блин, русские взяли?

Душевно распрощались с нашим новым знакомым и поехали в город. Немного прогулялись по городу, зашли в пару магазинов и, наконец, отправились в отель отдыхать перед завтрашними новыми впечатлениями.

Впечатлений за сегодняшний день получено очень много… это и привлекает нас в дальних походах, этим нас дальние походы и зовут. День начался с рассвета в горах северной Грузии, а закончился в городе южной Грузии. За день прошли целую страну, хоть и небольшую. Вот, сколько дней нашей обычной жизни, по насыщенности, могут уместиться в прожитый нами сегодня день? Два, три, пять, семь, девять?

Пройденный маршрут: Крестовый перевал, Ананури, Душети, Мцхета, Гори, Хашури, Боржоми, Рабат, Ахалцихе.

Итого за день: 348,8 км.

Среда 2 сентября. День шестой. На Eynesil

Встали не так чтобы очень рано. В дальнейшем, для определения нарушения режима, графика или иного послабления, мы стали использовать термин «Мы же в отпуске».

Собираясь, решили спланировать наше ближайшее будущее и забронировали через Букинг в самом центре Стамбула гостиницу, отведя на дорогу два дня. Выбор осознанный, давно знаем про недостатки и преимущества проживания в центре крупного города, будь то Париж или Будапешт, Москва или Стамбул — это трудности проезда на автомобиле к месту дислокации по незнакомым, зачастую запутанным, улицам мегаполиса с хаотичным движением, но зато потом пешая доступность к достопримечательностям.

Омари пришел нас проводить. Не проверить номер или взять денег, а именно проводить. Спрашиваю, как дочь — все, выдал, говорит. Узнав, куда мы направляемся, Омари дал нам дельные советы, которые реально помогли нам в дальнейшем. Дело в том, что в Турции очень активно строят дороги, и навигаторы не успевают отслеживать изменения дорожной обстановки. Омари не раз ездил по северной Турции и подробно рассказал нам, как лучше пройти через горы до Артвина.

Спросили у Омари про безопасность в Турции. «Полностью безопасно», —- заверил нас Омари. «А Курдистан?» — спрашиваем мы. «Вы туда не попадете, Вас не пустят», — отвечает Омари. Интересно, вообще, Курдистан у нас в планах. Ну не пустят, так не пустят, может быть, это и к лучшему, поживем-увидим.

Тепло распрощались с Омари, для себя решив, что остановимся у него на обратном пути, и в 09:12 (08:12) выехали.

Где-то перед Вале мы проехали стоящий на встречной полосе полицейский автомобиль с включенными проблесковыми сигналами. Полицейский, увидев нас на пустой в этот час дороге, развернулся и, сверкая огнями, поехал за нами.

Надо сказать про особенности работы полицейских в Грузии. Они не сидят, как все нормальные гаишники в кустах, в спорных и подставных местах поджидая жертву, они зачем-то постоянно «на колесах» с включенными маячками курсируют по дорогам. Едут, пристраиваются к нарушителю или подозреваемому в нарушении в хвост и останавливают его. Автомобили у них двух категорий, и обе из американских боевиков 60-70х годов двадцатого столетия — это или длинный черный седан типа Ford, или огромный пикап типа Toyota, оба этих типа как раз подходят для узких извилистых улиц и горных серпантинов. А по пикапу у меня так и остался неразрешенным вопрос: зачем полиции грузовик с большим и открытым кузовом? Неужели связанных нарушителей штабелями складывать? Кто-то из их начальства явно насмотрелся «Полицейской академии». Черная форма со значками, фуражка и портупея также из этого комедийного сериала. Выглядят стражи порядка, кстати, подтянуто и молодцевато, просто уж очень сильно напоминают этот сериал.

Полицейский догнал нас и, сверкая огнями, поехал за нами по извилистой дороге. Ладно, подумал я, никто не запрещает мне ехать медленно, и, снизив скорость, километров до сорока в час, поехал внимательно и аккуратно, как на экзамене, четко соблюдая знаки и дорожную разметку. Так мы ехали минут пятнадцать, за которые он, видимо, успел связаться со своим министерством иностранных дел, запросив у него разрешение на остановку русского. Ну, уж очень долго принималось решение. Наконец он его принял и провозгласил по громкоговорителю: «Бубубубубубубубубубубу». В совершенстве владея грузинским, я сразу его понял, прижался к обочине и остановился. Полицейский вышел из своего автомобиля, не спеша надел фуражку и направился ко мне. Я открыл окно, сижу, жду. Подошел подтянутый красивый чернявый парень лет двадцати пяти.

Поздоровавшись, спрашивает уже по-русски: «Вчера употребляли?».
Я: «А разве это почему-либо заметно?».
Инспектор: «У нас разрешается 0,3 промилле».
Я: «Ничего себе, а у нас вроде бы ноль».
Инспектор достает запечатанный мундштук, показывает, что я его должен вскрыть сам, вставить в его тестер, который он не выпускает из рук, и дунуть в мундштук. С непривычки не сразу, но выполняю все действия.

Инспектор: «Окей».
Я: «Сколько?».
Инспектор: «Ноль, счастливого пути!».

Ничего себе, подумал я, три литра вчерашней чачи никак не повлияли на показания алкотестера, а в России, бывает, и стакан кваса влияет. Насчет чачи шучу — не пил.

Едва тронулись, полицейский, обогнав нас сразу, не размышляя, остановил для проверки следующий автомобиль.

Подошли к погранпереходу. На грузинской стороне все быстро, логично и понятно. Заезжаем на турецкую сторону и попадаем как бы на закрытый загон — территория обнесена забором и двое ворот, одни — в которые нас впустили, другие на выезд. Я читал про особенности пересечения турецкой границы, но здесь все из головы вылетело, сам виноват. Смотрю, в какую очередь мне встать, а очередей нет, на автомобиле мы одни. Пограничников-таможенников тоже нет. Нет даже народа, желающего пересечь границу. Вижу большое здание, что же, попробую сунуться туда. Захожу, огромные пустые помещения, никого вокруг. Наудачу пошел направо и вышел на спящего за стойкой в черном свитере и черной вязаной шапочке, очевидно, служащего. Вернулся, взял Ольгу, и вдвоем пошли будить турецкого таможенника. Ольга, как и положено по исламским канонам, встала со скромным видом, потупив взор метрах в десяти, я, подойдя, кашлянул. Таможенник, проснувшись, безразлично поднял голову, взял мой паспорт, взглянул на меня — штамп, взял Ольгин паспорт, не посмотрев на нее — штамп. Спрашиваю: «Куда сейчас?». Таможенник по-английски не говорит, я не говорю по-турецки. Когда таможенник убедился, что я не понимаю ни слова из его бормотаний, он встал, воздел руки к небу потолку, произнес длинную тираду по-турецки, из которой я понял лишь выражение «иншалла», снова сел и, положив голову на стойку, продолжил спать.

Начинаю понемногу обалдевать от происходящего. Выходим, садимся в Рав, едем к воротам на выезд. На воротах стоит турецкий пограничник — прямая противоположность мрачному таможеннику. Посмотрев наши паспорта, искренне стараясь нам помочь, говорит на ломанном английском, мол, должен быть контроль моего друга. Снова едем к зданию, захожу, осматриваюсь и решаю повернуть налево. И, о чудо, набредаю на авто-контроль, где вполне дружелюбный таможенник ставит в мой паспорт еще один штамп и говорит, мол, сейчас мой друг проверит Ваш автомобиль. Выхожу, и точно, из здания выходит еще один таможенник, так же, как все, одетый в черный свитер без знаков различия и черную вязаную шапочку типа «Омон». Открываю заднюю дверь салона, таможенник смотрит на расправленную кровать, с навьюченным на нее чемоданом и дорожной сумкой, и, ничего не тронув, говорит «Окей» и уходит. Куда сейчас? Начинают подтягиваться первые пересекающие границу — несколько пожилых грузин. Искренне пытаются помочь, но сами не знают, как переходить границу на автомобиле. Что ж, сажу Ольгу в Рав, едем к дружелюбному пограничнику на воротах. И о чудо! Взглянув в наши паспорта, чуть ли не радуясь за нас, он говорит «Окей», открывает ворота, желает нам по-турецки счастливого пути и, улыбаясь, машет нам вслед рукой.

Фу, все, ура, мы в Турции!

Первый же холм встретил нас развевающимся турецким флагом, к которым мы в дальнейшем привыкнем, их будет очень много.

Дороги в Турции классные даже там, где еще строятся. Их гравийка с нашей не имеют ничего общего. По их гравийке летишь с высокой скоростью, только шлейф пыли за спиной, но идешь ровно, как по асфальту, или скорее как по льду — автомобиль откровенно юзит, страшно не вписаться в поворот. Классика ралли какая-то.

Хорошие дороги практически везде, и государственного и районного значений. Качественное покрытие дорожного полотна и на серпантинах, и в городах. А новые автобаны это, вообще, что-то, нашим дорожникам расти и расти. У нас дорогу по полю проложить не могут, проваливается, а в Турции на автобане мост-тоннель-мост-тоннель, всё прямо, в несколько полос, как будто и гор нет. А гор-то как раз очень много и немаленьких.

Почему и зачем желтые стрелки навстречу движения? Очередная загадка.

Первый турецкий городок встретил нас неуправляемым, на первый взгляд, хаосом броуновского дорожного движения.

Идем, то резко взбираясь в горы на полтора-два километра, то так же резко спускаясь в ущелья. Ушам в этом дальнем походе выпало еще то испытание. Привыкаем бороться с пробками, глухотой и болью в ушах. В этом очень помогает закупленный нами накануне грузинский лимонад. Что там уши, неполные бутылки с питьевой водой, колой и лимонадом, стреляют, то сжимаясь, то расширяясь.

Подъезжаем к Артвину, нам открываются виды на рукотворное водохранилище. Сооружение грандиозное. Как будто водохранилище делали не люди, а великаны. Объем работ в голове не укладывается, а виды просто потрясающие.

Обозреваешь такую красоту и опять, как год назад в Черногории, возникает чувство полета. Интересно, что места эти абсолютно не туристические. Во-первых, попасть сюда можно только на автомобиле, во-вторых и на автомобиле это направление не очень распространено из-за сложной горной дороги через многочисленные перевалы, поэтому большинство едущих в Турцию предпочитают более удобный переход Батуми—Хопа, вместо Вале-Пософ, где перешли мы.

Вдоволь налюбовавшись сногсшибательными видами, движемся дальше на север Турции, к Черному морю.

И вот вдалеке за развязкой что-то уже видно, Ольга говорит небо, я говорю море. Я оказался прав — здравствуй, Черное море! Ольга видит его впервые, я когда-то видел его в детстве, а сейчас и я впервые вижу его с изнанки, с противоположного берега.

На турецком берегу Черное море оказалось не слишком курортным. Совсем не купаются местные, что ли? Лишь изредка, вдоль нашего пути, попадаются небольшие пляжи, устроенные внутри искусственных каменистых бухт. А в основном весь берег устлан-засыпан крупными камнями.

Надо сказать, что Турция очень большая и очень разная. Пока мы добирались через горы от Пософа до Хопы, Турция слабо соответствовала нашим представлениям и оказалась какой-то совершенно новой для нас страной, непохожей на ту Турцию, которую мы готовились увидеть. Не раз Турция удивит нас своим многообразием и в дальнейшем.

А по дороге вдоль моря, огибая мысы и заливы, один за другим потянулись небольшие турецкие прибрежные городки. Началась именно та Турция, которую мы себе и представляли дома. Растительность, зелень, мечети, минареты, флаги, арабская вязь, постройки, местные жители — все как в наших сформировавшихся и устоявшихся классических представлениях об этой стране.

Мы до сих пор едем по чужой стране без местных денег. Наконец в Архави мы заезжаем в город для того, чтобы поменять валюту и купить стикер HGS, для оплаты в дальнейшем платных дорог. Стикер с чип-устройством клеится на лобовое стекло и производит автоматическое списывание баланса при проезде пунктов оплаты на автобанах. Забегу вперед — стикера стоимостью 35 лир (~850 руб.) нам хватило на все путешествие по Турции, и еще лир 15-20 так и остались на балансе.

Находим Ptt, местную почту. За стойкой сидят девушка и мужчина, обоим около тридцати пяти. Попадаю к девушке, мой английский плох, у нее совсем никак, дело не идет. Мужчина освобождается и приглашает к себе. Вокруг нас уже начинает собираться народ, нас окружают и желают нам искренне помочь, и пожилые и молодые.

Это вообще какая-то характерная особенность турок. Одновременно и залезть вперед тебя всегда готовы, только прощелкай, и в то же время всегда дружно стремятся помочь.

С мужчиной дела пошли веселей. Прикупили местную валюту. Некоторое затруднение вызвало оформление стикера HGS, связанное, прежде всего, с непонятным и нестандартным форматом наших номеров, паспортов, адресов и имен-фамилий. Но и с этим, при общей поддержке, справились. В какой-то момент, и без переводчика понятно, девушка восхищенно сказала своему коллеге, что-то типа: «И как это ты все знаешь и умеешь?». «А то!» — ответил он по-турецки.

Все оформили, я расплатился и тут, к всеобщему удивлению, я выдаю заученное дома: «Тешекюр эдерим!». Девушка за стойкой, после секундного ступора, рассмеялась и даже всплеснула руками. Заулыбались все. Искренний и неизбалованный туристами народ на северо-востоке Турции. В дальнейшем, благодарить мне приходилось часто, и чем чаще, тем больше мой акцент становился турецким.

У Ольги на сегодня запланирован осмотр еще одной достопримечательности — православного монастыря Панагия Сумела. Он расположен километрах в сорока от Трабзона, нам нужно от моря опять уйти на юг в горы. Но с монастырями, высеченными в горах, нам уже не первый раз не везет. Вроде бы простой расчет показывает: сорок плюс сорок, ну плюс еще двадцать непредвиденных — это сто километров. Бортовой компьютер показывает остаток пробега в 140 км, не хочется вставать лишний раз на заправку, теряя драгоценное время.

Но горы вносят свои коррективы. Поначалу все шло по плану, затем, когда все заправки остались далеко позади, начался сначала плавный, а затем все более интенсивный подъем. Запас топлива стал уменьшаться на глазах, а компьютер резво стал пересчитывать остаток пробега, немилосердно его сокращая. Но мы же упертые, все лезем и лезем вверх. Даже проехали пункт оплаты посещения монастыря, оставив на нем 9 лир. После этого контрольно-пропускного пункта подъем стал настолько извилист и крут, что пришлось перейти, чтобы не дергался и не тупил автомат, принудительно сначала на вторую, а затем и на первую передачу. Еще с полкилометра вверх и, глядя на горящую лампу отсутствия топлива и мертво лежащую внизу стрелку уровня топлива в баке, не выдерживаю, кипение мое наоборот достигает максимальной точки — разворачиваюсь, не достигнув цели и, с замиранием сердца, всячески экономя топливо, начинаю спуск обратно. Даже пофотографироваться соглашаюсь не сразу, боясь попусту потратить кинетический ресурс. Топливо, тем временем, ломанулось к датчику уровня, стрелка чуть поднялась, лампочка погасла, а компьютер радостно пересчитал и сказал, что мы останемся живы.

Останавливаюсь успокоиться и насладиться видами, зря, что ли ехали. Виды впечатляют, жаль, не получилось добраться до самого верха.

Спустились с гор, благополучно добрались до заправки. Заправившись, и сами набрались новых сил — поход и жизнь продолжаются!

Выйдя на побережье, миновали Трабзон, двигаемся дальше на Запад. Вечереет, и надо искать место для ночевки. Становимся, приглядев небольшую площадку прямо на берегу моря, возле местного стадиона, на котором доигрывали футбольный матч мальчишки. Ребята, спустя непродолжительное время, ушли, мы остались одни. И мы, устроившись для отдыха, наслаждаемся красивейшим закатом, солнце садится прямо в море — фантастика!

Полюбовались закатом и насладились романтикой, легли спать. И тут с ближайшего минарета громко запел муэдзин, заставив нас подпрыгнуть в постели, дополняя и без того насыщенный день еще одним сильным впечатлением. Запел он очень красиво, а в интервалах, когда, закончив очередную фразу, он умолкал, ему вторили далекие голоса муэдзинов с более отдаленных минаретов. Их многоголосье было для нас неожиданным, очень мелодичным, по-восточному утонченным и музыкальным. Не сомневаюсь, что есть целое направление подобной музыки. Поют муэдзины все по-разному, в нашем походе самым красивым было пение муэдзина на берегу Черного моря. Это был первый призыв на молитву, который мы услышали в Турции. Тем более ярким в нашей памяти это впечатление осталось. Очень красиво.

Дальше, во время всего пребывания в Турции, не было ни одного дня, чтобы мы не слышали пения муэдзина утром и вечером. Знаю, что они поют еще и днем — в шуме дня мы их, бывало, не слышали. Но отбой-подъем их мы слышали всегда и везде, и в городах и в поместьях. Мне даже понравилось, все четко и очень удобно, особенно для нас с нашим уральским временем. Подъем ориентировочно в половине седьмого, отбой в половине десятого — услышал, что запел, значит, пора спать, если еще не спишь, или вставать, если еще не встал. Молодцы, прямо четкий армейский распорядок какой-то. Причем для всей страны.

41.0635517, 39.137684.

Пройденный маршрут: Ахалцихе, Вале, Posof, Ardahan, Savsat, Artvin, Hopa, Ardesen, Rize, Trabzon, Eynesil.

Итого за день: 606,5 км.

Четверг 3 сентября. День седьмой. На Istanbul

Мы помним, что мы в чужой стране, на чужой земле, и спокойно спать в Раве нам помогают лишь усталость дневного перехода и собственно комфорт Рава. Спишь все же чутко, и, когда возле Рава в полтретьего ночи начались шевеления, я проснулся сразу, сон как рукой сняло. Приподнимаюсь — яркий свет фонарика в лицо. Прикрываю глаза рукой, пытаюсь разглядеть гостей. Мне плохо видно, им не видно ничего — глухая тонировка, чем ярче светишь, тем хуже видно. Увернувшись от луча фонарика, все же разглядел знакомые свитеры, на этот раз со знаками различия. Немного успокаиваюсь, полиция, как бы там ни было, не мамелюки какие-нибудь. «Полиция», — говорю Ольге. «Police, police!» — услышав меня, подтвердили стражи порядка. Что ж, говорю, «одна минута», одеваю футболку и открываю дверь.

Луч фонарика врывается внутрь Рава, секунда, луч опускается, явная растерянность стражей, четвертьминутная пауза. «Руссия туристо?». Отвечаю, мешая русский и английский: «Yes, Россия, Ural, Екатеринбург». Страж несколько растерянно задает новый вопрос, но на сей раз по-турецки. «Don’t understand», — отвечаю я. «Андестенд», — пожимая плечами, переводит он напарнику. «Куда следуете?» — то ли по-английски, то ли по-турецки вновь спрашивает страж. «Istanbul», — отвечаю я. «О!» — говорит страж. Недоверие снято, полицейские убедились, что в Раве мирно отдыхающие русские туристы, а не казак-террорист с пикой-шашкой и бутылкой водки, в обнимку с медведем в буденовке.

Полицейский делает шаг назад и, складывая руки на груди, немного кланяясь головой, показывает всем своим видом, что не хотел причинить нам беспокойства. Язык жестов самый универсальный язык общения между народами. Затем он, вращая кистью руки, показывает поворот ключа в замке, предлагая нам запереться в Раве. И в завершение, обе руки ладошками друг к другу он подносит сбоку к своей наклоненной вбок голове, как к подушке в детском саду, предлагая нам продолжить сон.

Что ж, молодцы. И дотошно-настойчиво, пока не разобрались, и вежливо-дружелюбно, когда разобрались. Получается, что про безопасность в Турции Омари был прав, по крайней мере, стремление поддерживать эту безопасность у властей Турции на высоте.

Снова легли спать. Дома такой визит, не дай Бог, заставил бы, скорей всего, без сна проворочаться оставшиеся полночи. А в дальнем походе все совершенно по-другому, самоощущение жизни совершенно другое.

Быстро уснули. А проснулись от призыва муэдзина ко всем правоверным.

Теплое утро, близкое дыхание моря, красочный рассвет, академически поставленный голос муэдзина, восточные напевы, романтика! Несмотря на прерванную ночь, выспались-отдохнули от всей души. Встали бодрыми и полными сил — нас встречает новое утро, нас ждут новые приключения!

Стартуем в 06:52 (04:52, в Турции снова минус один час). Я немного напряжен нашим медленным продвижением за вчерашний день. Понятно, что были перевалы и горы, но сегодня нам нужно заселиться в забронированном отеле Стамбула, и не факт, что горы на нашем пути отменят. Поэтому, невзирая на многочисленные желания Ольги заехать к очередным достопримечательностям, себе ставлю задачу двигаться вперед максимально эффективно.

А путь неблизкий и незнакомый. Нужно добраться до Стамбула, самого крупного из виденных нами ранее городов и проходимых нами на автомобиле. Шестого, по численности населения, города мира! Население его, только по официальным данным, составляет около четырнадцати миллионов человек, а по неофициальным, да еще и в составе агломерации с городами-спутниками просто никто не в силах подсчитать. Поразительно, но один только Стамбул, по численности населения, больше чем, например, вся Беларусь! Или Чехия, или Австрия, или Сербия, или Швеция, или Греция… в этом списке еще много разных стран. Поразительно!

Нам нужно будет пройти по всему Стамбулу, и через пролив Босфор выбраться в его европейскую часть.

Простились с турецким Черным морем, взяли на память камень и бросили монетки.

Интересно. Столбик светофора при его красном свете светится красным.

А при зеленом свете столбик светится зеленым. Такое светодиодное дополнение к светофорам мы видели во многих городах Турции.

Вообще, между городами Турции, несмотря на особенности управления местным населением автотранспортными средствами, передвигаться очень комфортно. Тому способствуют и хорошие дороги, и сопутствующая инфраструктура и, что очень важно и чего зачастую нет у нас, — множество информационных табличек и знаков. К показаниям навигатора, взирая на многочисленные информационные знаки, относишься со здравой долей критического скептицизма. И зачастую, благодаря такой «поставленной» в этой стране информационной системе, сам себя выводишь на нужное направление лучше, чем навигатор.

Интересно, что на знаках обозначений населенных пунктов ниже наименования самого населенного пункта указывается количество его жителей. Часто с точностью до одного человека, например, так: «Samsun, 593268».

Мы едем дальше. Перед Самсуном мы последний раз сказали «пока» Черному морю. За Самсуном начался шикарный автобан, проходящий северней столицы Турции Анкары и ведущий на Стамбул.

Пока, Черное море.

Автобан Анкара—Стамбул.

Все еще думаете, что самовары чисто русское изобретение?

Впереди забрезжили признаки крупного города — его города-спутники.

Слева от нас по ходу движения потянулся Измитский залив.

Даже пригороды Стамбула начинают внушать уважение к нему.

Наконец, в 17:20 (15:20), хотя город тянется уже давно, видим табличку «Istanbul» и с многомилионной численностью, с точностью опять до одного человека. Мы приехали в огромный мегаполис в четверг во второй половине дня, со всеми вытекающими отсюда последствиями, хорошо хоть не в пятницу.

К броуновскому турецкому движению, конечно, если есть некоторый опыт, привыкаешь быстро. Есть такая технология — «делай как я». Нужно просто вести себя так же как все, не больше и не меньше, главная сложность — это чтобы не больше. Вообще, организация движения в Турции мне понравилась — ее нет. Главное правило — не попасть в аварию, общепризнанные правила дорожного движения лишь для информации.

Несмотря на многочисленные камеры, я уж про знаки ограничений скорости не говорю, никто не соблюдает скоростной режим. Красный сигнал светофора не повод для остановки, особенно там, где некому уступать. Красный сигнал светофора — это примерно, как у нас знак «уступи дорогу». Знаки запрещения обгона (их почему-то два), сплошная, двойная сплошная не повод не обогнать более медленного, особенно на серпантинах в горах, там, где этих сплошных много, а движение небольшое. И, наоборот, в центрах крупных городов, насыщенных пешеходами, пешеход имеет статус не меньший, чем у автомобиля, они равны — действует правило «кто первый встал, того и тапки».

Конечно, это неравномерно по всей Турции. В большей степени это относится к югу, юго-востоку и востоку Турции. В меньшей степени, к зонам административного влияния и туристическим зонам, там, где порядка все же больше. Хотя, например, в том же Стамбуле мы видели умилительную сцену, когда вооруженный автоматом и свистком полицейский не мог сдержать толпу, рвущуюся перед машинами на красный свет. Пока он сдерживал одних, другие, прямо рядом с ним, нагло переходили улицу перед капотами автомобилей. Такую сцену мне сложно представить не только в каком-нибудь законопослушном Екатеринбурге, а даже в менее законопослушной Москве.

В общем, не сказать, чтобы я чувствовал себя в вечернем Стамбуле как рыба в воде, но быстро и вполне освоился — все лезут, и ты лезь, главное не задень никого, ни автомобиль, ни мотик, ни пешехода.

Вот уже и мост через Босфор.

И сам Босфор.

Пройдя через Босфор, мы оказываемся снова в Европе. Но чтобы добраться до отеля, забронированного нами в Стамбуле и находящегося в самом его центре, в районе Султанахмет, необходимо еще пересечь бухту Золотой рог по Галатскому мосту и потолкаться на узких улицах старого города.

На улице ни облачка и 36 градусов. Кошмар, что с нами будет, когда настанет время покинуть комфортно-прохладный салон Рава?

В 18:55 (16:55), с трудом найдя место, где можно было приткнуть Рав, вооружился планшетом, навигатором, распечаткой Букинга и, оставив Ольгу в Раве, отправился пешком искать отель. Он оказался в паре кварталов, на узкой, забитой автомобилями улице, напротив небольшого парка. Не понимая, как будет обеспечена бесплатная парковка, заявленная при бронировании, иду представляться. Меня встретил турок, растерянно взглянувший на распечатку, быстро куда-то убежавший и вернувшийся еще с пятью турками разных возрастов. Один из вновь прибывших, молодой парень, неплохо владел английским и процесс заселения стартовал. Узнав, что я на автомобиле, он предложил мне подъехать.

Я вернулся за Равом, не без труда протиснулся к отелю, так и не понимая, где мне хотят предложить парковку. Когда же мы подъехали, все стало понятно — один из прибывших турок уже отогнал свой автомобиль, который был запаркован прямо под окнами отеля, а другие организовали мне зеленый коридор, всех разгоняя и помогая мне парковаться на вновь освобожденном и охраняемом ими для меня парковочном месте. Без их помощи вряд ли бы что-либо вышло. Мы видели особенности парковки во Франции, в частности в Париже, но чтобы так выкраивались сантиметры, такое наблюдали впервые.

На следующий день, например, я увидел, что между моим Равом и припаркованным рядом с ним автомобилем не смог упасть на землю лист с дерева — он попросту застрял между бортами автомобилей. Филигранная парковка. Конечно же, я переживал за Рав, но все, слава Богу, обошлось.

Заселились в номер, он для центра мегаполиса и для относительно небольшой стоимости оказался весьма неплох, нас все устроило, мы произнесли «Мы же в отпуске» и решили остаться в Стамбуле на три ночи, вместо двух ранее нами запланированных.

41.005066, 28.968141. Отель «Kadirga Park Suites», двухместный номер, кондиционер, холодильник, душ, санузел. 35 евро за ночь или чуть больше 7000 рублей за три ночи.

Пройденный маршрут: Eynesil, Giresun, Ordu, Fatsa, Carsamba, Samsun, Merzifon, Tosya, Gerede, Bolu, Adapazari, Alikahya Fatih, Gebze, Istanbul.

Итого за день: 1007,3 км.

Пятница 4 сентября. День восьмой. Istanbul

У Рава выходной. У нас ранний подъем и пеший выход в город.

Ранний подъем это наш конек, он позволяет увидеть достопримечательности до массового наплыва туристов, иногда, вообще, побыть с ними наедине. Правда, такой же конек есть у наших друзей китайцев, но с ними мы давно смирились, такой уж вездесущий это народ.

Если выглядывая из окна номера, выходившего во внутренний двор, мы упирались взглядом в крепостную стену старинной кладки, что можно говорить о наших впечатлениях, когда мы вышли из отеля и начали знакомиться с этим старинным городом, обладающим такой историей.

С первым же, с чем, или точнее, с кем мы столкнулись, выходя из дома, это с котом, поджидающим нас и смотрящим на нас голодными глазами. Хорошо, у Ольги были остатки вчерашнего ужина, которые она и отдала ему, иначе он бы нас съел. Пока Ольга высыпала еду, к ней метнулись еще пара кошек, а один самый здоровый котяра едва не сбил меня с ног, выскочив из-за моей спины.

А через пару кварталов увидели такую сцену. Пожилая турчанка, сообразно исламским канонам полностью закутанная в черные одеяния, кормила, подбрасывая печенье, высоко сидящего на каменном заборе кота. Кот, не промахиваясь, четко ловил печенье лапой. Когда мы с ней поравнялись, она обернулась к нам, лицо ее буквально светилось, она, улыбаясь и понимая, что мы не поймем ее по-турецки, просто показала нам на кота. В свою очередь мы не могли не заулыбаться и не порадоваться, что есть такие маленькие чудеса на нашей планете, когда люди разных цивилизаций понимают друг друга без слов.

Стамбул это какой-то кошачий рай, такого количества кошек мы никогда нигде не видели. Очевидно, что и климат располагает, и что горожане их любят и подкармливают. Территория Стамбула разделена на участки, которые контролируются целыми стаями (семьями?) кошек.

Красота! Разгул туретчины какой-то! На заднем плане продолжение той стены, которую мы видели из окна нашего отеля — они, древние стены, здесь повсюду.

Вообще, история и ее живые свидетельства меня впечатляют. Впечатляют и архитектурные сооружения, например, когда я вижу храм в деревне Быньги, который посещали воины, участвовавшие в Отечественной войне 1812 года и живыми вернувшиеся домой. И, тем более, здесь, где куда ни копни, все имеет историю, уходящую далеко в века, а нередко и за грань веков, глубоко до рождества Христова.

Три колонны, все выполнены задолго до начала нашей эры, в том числе и привезенные из Египта и Греции.

Вышли к главной достопримечательности Стамбула — Голубой мечети.

Пока мы любовались Голубой мечетью, со стороны, вместе с чемоданами, буквально выбежали две молоденьких китайских девчонки. Та, которая на фото вверху в белом, увидев мечеть, закричала почему-то по-английски: «О, май гад!». Затем, радуясь и буквально подпрыгивая, она бросилась ко мне, с просьбой снять их с подружкой на их фотоаппарат. Она от радости и на шею бы ко мне бросилась, если бы не увидела пристальный взгляд моей жены. А если серьезно, их эмоциональность передалась и нам. Порадовались друг другу и все вместе. А мы потом еще опять поудивлялись вездесущности китайцев — даже девушки у них умудряются путешествовать самостоятельно и одни… куда китайские юноши смотрят.

Собор Святой Софии, бывший православный храм превращенный турками в мечеть после захвата Константинополя.

Вдоль очередной крепостной стены выходим к Мраморному морю. Прошли мимо большой открытой площадки, на которой были установлены много спортивных тренажеров. Тренажеры, в общем-то, нехитрые, но разнообразные и позволяющие нагружать различные группы мышц. Очевидно это реализация какой-то государственной программы. Странно, но площадка пустовала. А мы с Ольгой с удовольствием поразминались на нескольких тренажерах.

Реализацию другой государственной программы, назовем ее «игровые площадки детям», мы видели по всей Турции, даже в отдаленных и явно небогатых деревнях. Детские площадки похожи друг на друга, огороженные сеткой-рабицей, с установленными на них яркими и качественно выполненными горками, качелями, песочницами, шведскими стенками. Где-то они смотрелись особенно контрастно по отношению к окружающим их небогатым постройкам.

Вышли к Мраморному морю, которое по ходу нашего движения превратилось в пролив Босфор. Берег представляет собой насыпь из больших каменных глыб, камней-волнорезов. Все камни большие, хаотично насыпанные, только ноги ломать, насилу отыскал небольшой камешек на память. И на этих камнях нас опять встречают кошки — очевидно, какой-то их специальный морской подвид.

Пока мы общались с кошками, возле нас остановился уличный торговец с тележкой турецких бубликов «симитов», пользующихся в Стамбуле большой популярностью. Показываю ему указательный палец, прося продать один симит. Он, видя, что нас двое, отрицательно качает головой и протягивает два бублика. Я жестами снова показываю, что мне нужен один. Он говорит, нет, мол, берите два. Что тут будешь делать, такой турецкий маркетинг — взял два.

Откусив, попробовал — вкусно. Дал набежавшим кошкам, а те понюхали и есть отказались. Торговец с явным удовольствием за мной наблюдает. Я показываю ему на кошек, а он жестами говорит, что не знает, почему они не едят, что симиты у него вкусные. Я и сам уже знаю, что вкусные. Чем же тогда кошки питаются здесь в камнях? Рыбаки, видимо, подкармливают.

Ольга наслаждается свежим ветром и видами на Босфор. А позади нее старинные Константинопольские стены.

Часто совместно со знаком «кирпич» в Турции, для предотвращения несанкционированного въезда, используется радикальное средство. Поперек дороги встраивается некое устройство с шипами на противовесах. В правильную сторону выедешь без потерь, а поедешь в неправильную — останешься с рваной резиной на колесных дисках.

Шипы, к тому же еще и двойные, смотрятся внушительно.

Босфор просто бурлит от судов самых разных видов. От самых маленьких катерков до огромных океанских танкеров и крейсеров. На его водах даже умудряются взлетать и садиться гидросамолеты. Очень развито паромное движение на самых разных направлениях.

И в этом бурлящем Босфоре рыбаки ловят скумбрию-макрель прямо с пристани, чуть ли не из-под винтов уходящих паромов. Скумбрия большая и полноценная, как в магазине. Оцените ее сами по сравнению с рыбаком на фото ниже, она болтается на леске, на фоне ограждения. В банке, кстати, десятилитровой, плещутся еще пара пойманных ранее.

Мы приобрели билеты на морскую прогулку и, поскольку запас времени есть, идем дальше знакомиться со Стамбулом.

Один из мостов через Босфор. Для пешеходов работает эскалатор.

Морские просторы двух морей, Босфор, соединяющий Черное и Мраморное моря, многочисленные заливы, мосты над ними — все это безусловное украшение Стамбула. Благодаря морям и проливу между ними, Стамбул имеет еще и выгодное геополитическое расположение, контролируя мощный узел сухопутных и морских путей.

Идем дальше. Улица незаметно меняется и выносит нас на один из местных рынков. Антураж, краски и колорит Востока на нас просто обрушиваются. Сказки Шахеризады какие-то. Туристов немного, очень много местных, выбирающих и приценивающихся к тому или иному товару. Вопреки нашим ожиданиям, никто нас за руки не хватает, навязывая свой товар — продавцы по-восточному неторопливы и тактичны, но стоит заинтересоваться товаром, тут же готовы предложить свои услуги.

Попадаются красивые местные девушки, одетые в одежды соответствующие мусульманским традициям, но с каким-то восточным вкусом и изяществом. Многие скромны и избегают попадаться в кадр, приходиться хитрить, делая вид, что интересуешься видом вдаль. Заметно, что «модняшки» магнитом притягивают внимание турецких мужчин. Да и нам приятно и интересно посмотреть на восточных красавиц.

Вышли к очередной мечети, полной вперемешку турецких западных туристов, приезжих и местных мусульман.

Часть мусульман, которым не хватило места в самой мечети, совершали намаз на улице, не обращая внимания на окружающих.

Вернулись к пристани и заселились на первый этаж кормы трехэтажного кораблика. Морская экскурсия была интересной, кораблик прокатил нас по Босфору, показав Стамбул со стороны. С воды Стамбул выглядит по-другому и не так, как изнутри на суше.

Откуда-то налетело много чаек, мы даже сначала предположили, что они охотятся за оглушенной винтами корабля рыбой. Оказалось, их начали кормить хлебом верхние палубы, и они отовсюду слетелись. Мы присоединились и скормили чайкам оставшийся у нас бублик-симит. Интересно наблюдать за чайками, они виртуозно с лету ловят крошки хлеба или стремительно пикируют за ними в море.

Кораблик вернул нас к причалу, и мы, закончив экскурсионно-туристический день, направились домой по петляющим улицам Султанахмета. По пути мы озадачились темой сегодняшнего ужина. Хотелось съесть уже что-то отличающееся от традиционной турецкой кухни, показавшейся нам немного скучной.

Кто ищет, тот всегда найдет — мы набрели на лавку, где торговали жареной курицей в лаваше под соусом, тут же ее и жаря в большой печи-гриле. Энергичный веселый парень, лет тридцати пяти, ловко орудовал жаркой, при этом успевая заворачивать готовую курицу, поливать ее соусом, посыпать специями, передавать клиентам, брать от них деньги. Узнав в нас русских, он радостно выдал весь свой запас русских слов: «Привет! Вкусно! Спасибо! Пока!». И напоследок добил нас: «Братуха!». Посмеялись — видимо, наши его научили.

По пути домой зашли в супермаркет, где в очередной раз пришлось убедиться в доброжелательности простых граждан Турции, в их стремлении всегда быть готовыми помочь. Девочка, лет двенадцати, проходя мимо нас и увидев, что мы, пытаясь войти в магазин, толкаемся не в ту дверь, жестом пригласила нас идти за собой и специально для нас вернулась назад, проводив нас до нужной двери.

Уставшие, полные впечатлений от насыщенного дня и вдобавок с вкусным ужином, мы вернулись в отель.

Суббота 5 августа. День девятый. Istanbul

Рав второй день отдыхает и набирается сил, а мы второй день гуляем по Стамбулу.

Как всегда, вышли из отеля по местным меркам достаточно рано. У крыльца встречает беременная кошка. Пока Ольга ходила выбрасывать мусор, кошка неотрывно следовала за ней, заглядывая Ольге в глаза. Вернувшись, Ольга говорит: «Слушай, я не могу, она такими глазами смотрит, а у нас ничего нет». «Что ж, иди за нашим НЗ», — отвечаю я ей. «Неприкосновенным запасом» мы назвали консервы из филе тунца, взятые нами в дорогу из дома.

Ольга вернулась в отель, а кошка, посмотрев на меня, буквально вздохнула и печально пошла прочь. «Подожди, не уходи, сейчас Ольга вынесет тебе поесть», — говорю я ей. Кошка поняла (и откуда русский знает?), вернулась и села рядом ждать. Пришла Ольга, я взял у нее банку, кошка прямо встрепенулась и встала около меня на задние лапы, протянув ко мне передние. Открыл банку, вывалил мясо в пластиковую тарелку. Кошка набросилась и залпом проглотила половину, затем подняла голову, осмотрелась — никого, передохнула и продолжила есть уже не спеша. А мы с успокоившейся Ольгой, наконец, начали прогулку.

Сегодня двигаемся в противоположном направлении от главных достопримечательностей. Местные несколько раз пытались развернуть бестолковых заблудившихся туристов, показывая нам рукой, что, дескать, голубая мечеть там, а не там, куда мы направляемся.

Мечетей в Турции очень много, и в крупных городах, и не в очень крупных, и в малонаселенной местности. По официальной статистике во всей стране их 78 тысяч. А население Турции, опять же по заявлению турецких властей, в 2015 году приблизилось к отметке в 78 миллионов человек. Нетрудно подсчитать, что на каждую тысячу человек, включая младенцев, приходится по одной мечети. А сейчас подсчитайте, сколько мечетей должно было бы быть в Вашем городе. А есть ли в Вашем городе столько церквей?

Несмотря на огромное количество мечетей, нельзя сказать, что все турки без исключения религиозны. Да, верующих много, но большинство верят не истово, а скорее чтят традиции. По крайней мере, поголовно закрывающихся лавок в часы намаза мы не видели. Наоборот, часто видели, как турки продолжали заниматься своим делом, не прерывая его, несмотря на призывы муэдзина.

Захоронения при мечети. Многие надгробия украшены головными уборами, некоторые чалмами.

Тысяча-шестьсот-пятидесятилетний акведук.

Загадка — сосчитайте кошек. Хорошо, подскажу — в кадр их попало тринадцать.

Еще две. Не церемонятся и с мерседесами.

Сделав большой крюк, опять вышли к Босфору с другой стороны. Идем на рынок, на этот раз уже специально. Гранд-базар — официальная достопримечательность Стамбула.

Красиво, но по духу нам больше понравился вчерашний рынок, который был, скорее всего, каким-то ответвлением гранд-базара, но для местных. Центральный гранд-базар скорее для туристов — цены дороже, из местных только продавцы, к тому же отовсюду слышны настойчиво-назойливые зазывания, в том числе и на чистейшем русском с московским акцентом, как нам было заявлено.

Из-за нетерпимости моей кожи к солнцу, я вынужден в жарких странах, к рубашке с длинными рукавами, носить шляпу типа ковбойской. Кстати, реально защищает от солнца лучше всех остальных головных уборов, и ушанки лучше и буденовки. Соответственно, из-за своей одежды я чем-то отдаленно напоминаю местным американца, а, как известно, американцы пользуются глубокой и искренней любовью местного населения во многих уголках нашей планеты. На самом деле, одеваясь так, я, в определенной мере, рисковал, особенно на юго-востоке Турции, но риск этот был для меня вынужденный. Поэтому иногда первая реакция турок ко мне была сдержанно-агрессивной. Я не расстраивался, переадресовывая их реакцию американцам.

Пара примеров такой сдержанной агрессии. Идем по рынку, навстречу двое турок, один громко и неожиданно, слегка ткнул мне в грудь пальцем: «Ай лайк Левис!» (я был в рубашке этой фирмы). Я игнорирую, ситуация не развивается. Идем дальше. Громко и вызывающе, обращаясь ко мне, не перепутаешь, другой молодой турок: «Э, ковбой, паырапапрввавпврарввапра!» Я ему, отмахнувшись: «Йок». У турка секундная пауза от неожиданности, агрессии как не бывало, турок радостно смеется и еще громче обращается одновременно и ко мне и к своим: «О, йок… вапрарывпвпа… йок! Ноу Америка, ит из Руссия! Ковбой, Руссия, иес?» Правильно говорят, что белым на Востоке нужно громче разговаривать на русском.

Поразительно, но уживается это все вместе и сразу — и энергия, и вызовы, и стремление занять перед тобой место, если зевнешь, и отзывчивость, и готовность моментально откликнуться и помочь.

Гранд-базар был построен сразу после взятия турками Константинополя на базе уже существовавших византийских рынков.

Течение само собой, хоть и с другой стороны, все-таки снова вынесло нас к Голубой мечети. Хотели было зайти внутрь собора Святой Софии посмотреть древнюю сохранившуюся до наших дней роспись на сводах, но когда увидели огромное количество желающих того же, решение это отпало само собой.

Направляясь домой, снова прошлись по вчерашним местам, на этот раз особо нигде не задерживаясь.

Голубая мечеть.

Собор Святой Софии.

Из-за резких подъемов-уклонов улиц иллюзия, что корабли плывут по небу, была не только на фото, но и в действительности.

Что еще сказать о Стамбуле? Большой, необычный, восточный — какие слова ни подбирай, емко не опишешь. Не помню кто в своем отчете назвал Стамбул самым красивым городом мира. А вот наш личный рейтинг самых красивых городов, в которых мы побывали, не изменился. Первое место у нас занимает Будапешт, второе Питер, третье Париж. Стамбул, безусловно, впечатляет. Но, он просто «другой». Неаккуратность и безалаберность в нем идут рука об руку с загадочной красотой и изяществом. Его невозможно сравнивать, ставя в один ряд с городами нашего рейтинга. Разве что можно создать новый личный рейтинг, но уже из городов Востока.

Воскресенье 6 сентября. День десятый. На Manavgat

Подъем. Как всегда в дальнем походе, в первые секунды пробуждения не сразу понимаешь, где мы, кто мы, куда мы? Быстро вспомнили, быстро собрались, в 06:41 (04:41) стартовали. Приключения продолжаются!

Какой же все-таки большой город Стамбул. Раннее утро, практически ночь, город спит, а движение насыщенное и по-турецки настырно-энергичное. А тут еще и навигатор заблудился, а один неверный шаг и попадаешь не туда, в район, равный иному городу-миллионнику, из которого еще надо выбраться в другой район, равный не меньшему городу.

Выбрались, обогнув Измитский залив, взяли курс на юг.

А кругом опять красота новых дорог и дотоле невиданных нами мест чужой далекой «восточной» страны.

Снова появляются светофоры с горящими ногами. В этот раз мы успеваем рассмотреть, что на ноге светофора наклеена светодиодная лента.

Доверившись навигатору, опять срезаем. Что ж, за этим и шли, в том числе посмотреть на турецкую глубинку.

И горы-горы-горы, кругом и всюду… и все разные.

Достопримечательность к посещению, сегодня намеченная Ольгой, на первый взгляд никак не ассоциируется с Турцией. Так и есть, почти. Это Древняя Греция, возрождаемая и искусно реставрируемая… Турцией.

Сагалассос — древнее греческое поселение, основанное Бог весть когда, за многие века до нашей эры. Не так много тех, кому суждено пережить века, включая города, этносы и государства. Время и лечит, и убивает, и стирает саму память о прошлом. От Сагалассоса, в свое время являвшимся ключевым городом, контролировавшим огромные территории, а во времена Римской Империи являвшимся центром провинции, остались рассыпанные по обширной территории обломки некогда грандиозных сооружений. И эти обломки, скорее всего, должны были бы пойти как материал на строительство новых сооружений для новых народов. Удивительно, обломки Сагалассоса сохранились до наших дней.

Активно изучение этого античного наследия началось не так давно. И началось не просто изучение, а восстановление, реставрация. Турецкие ученые, инженеры, рабочие кропотливо изучили множество обломков, обозначили их и, не без помощи компьютерного моделирования, принялись за восстановление целого античного города. Недостающие детали делаются вновь, но никак не портят общей картины, так как ярко выделяются новизной на общем фоне. Видно, где камень высечен античными мастерами, а где современными. В то же время воплощается наяву весь архитектурный замысел древних зодчих, создавших город. Город встает в воображении, как живой — видишь, как он живет полной жизнью, как горожане собираются на главной площади и в зале собраний, как идут в амфитеатр и в термы.

Поразительно, Сагалассос, находящийся в 30 км от Ыспарты и в 100 км от столицы русского тюленьего отдыха Антальи, абсолютно не раскручен. За время нашего посещения, на этой обширной территории мы видели 3-4 турецкие семьи и небольшую делегацию немцев. Практически никого нет, даже ученые исследователи, благодаря воскресному дню, на выходном.

Есть возможность вдумчиво и глубоко проникнуться духом тысячелетий, проникнуться былой суетой и бренностью, славой и забвением, величием и прахом.

Ольга сошла с ума, сорвалась в антично-языческие танцы под пристальными взглядами руин — посланников Богов и умерших.

На фото выше восстановленная центральная городская площадь, одну сторону которой венчает изысканный античный фонтан. Ничего особенного, экая невидаль древние греки. Но, только вдумайтесь — вода из горного ручья сегодня питает восстановленный городской фонтан так же, как питала его тысячи лет назад.

Как такое могли создать люди тысячи лет назад? Как все это прошло через тысячи лет? В голове не укладывается.

Поднимаясь по времени-реке к прошлому, представляешь, как жили наши отцы, как были они сильны. Поднимаясь еще выше, уже с трудом представляешь, как жили наши деды-прадеды, тем более, в те страшные времена огромных войн. Кому-то, из моего поколения, армия помогла представить, как деды-прадеды жили и умирали. Если же сосредоточиться и включить воображение совсем на полную, то можно попробовать себе представить даже жизнь героев войн 1812-15 годов. Но, поднимаясь по времени-реке еще выше, чувство «локтя», чувство прямой связи с предками угасает, и «времена былинных лет», несмотря на реальность, выглядят похожими на сказку.

Что уж тут можно говорить о поколениях далеких ушедших веков? Все, что далее пары веков назад от наших дней для меня является загадкой. Тысячелетия вглубь веков — фантастика!

Ольга, угомонившись от танцев, представила себя знатной горожанкой, присевшей на лавочку в парке неподалеку от городской площади.

Священнодействие! — вода течет так уже несколько тысяч лет.

В зале собраний прошу слова у именитых горожан.

Разрушенные останки некогда грандиозных сооружений Сагалассоса ныне разбросаны на огромной территории. Какие-то фрагменты уже промаркированы турецкими учеными, какие-то не промаркированными давно вросли в землю, а некоторые, выполненные античными мастерами, лежат просто так, вповалку.

Какой греческий мастер трудился над этим чудом, которое сейчас, спустя десятки веков, просто валяется на земле среди прочих шедевров?

Наши предки строили не на века — на тысячелетия. Амфитеатр, спустя десятки веков, разрушен только наполовину — вторая половина в целости!

Некоторые сооружения, не обрушившись, до сих пор держатся на честном слове. Хотелось бы Вам встать под такую арку?

Спустились и прошлись по сохранившемуся тоннелю амфитеатра, пролегающему под рядами для зрителей. Было несколько напряженно. Вдруг, спустя тысячелетия, настал и его час?

Все обошлось. Тоннель вывел нас на вершину, с которой город и окружающий его ландшафт стали видны как на ладони. И очень хорошо, что поднялись — с высоты увидели делегацию немцев, осматривающих строение, которое мы прошли мимо, не заметив. Решили на обратном пути зайти посмотреть, что там заинтересовало немцев.

Спустились вниз, подошли к строению, оказалось, не зря им интересовались немцы. Строение оказалось остатками, развалинами терм, снабжаемых той же «вечной» водой, которая питает и городской фонтан.

«Совершил омовение», по-другому не скажешь, в купальне, как какой-нибудь именитый грек три с половиной тысячи лет тому назад. Ушли сотни поколений и целых народов, многие города и страны превратились в прах, а вода в разрушенных термах Сагалассоса бежит все так же, как и тысячи лет назад. Поразительно!

Ольга медитирует, вглядываясь в вечность.

Покинув Сагалассос, двигаемся дальше на юг. Вот уже скоро показалась и знакомая многим русским Анталья.

В районе Антальи нас ждало новое открытие. Оказывается, в Турции есть спиртное! Дорогое, правда, но есть. Точнее, открытие было сделано гораздо раньше, когда, заходя в магазин, тем более, если он был крупным, глаз резало отсутствие в нем рядов со спиртными напитками. Нигде не видели мы даже пива. А в Анталии пиво есть. Сами понимаете, для кого.

Даже в Стамбуле нам повезло жить в районе, где спиртное не продавалось. В дальнейшем на нашем пути, спиртное опять исчезнет с прилавков магазинов. И появится уже только в Грузии. Спиртные напитки не запрещены, они просто не востребованы, поэтому и не продаются. Факт достойный и удивления и уважения — страна, по населению немногим меньше, чем Россия, не пьет совсем, то есть абсолютно совсем.

Сейчас специально посмотрел статистику потребления спиртного в мире. В Турции потребление есть. Видимо, статистику эту делают крупные светские города типа Анкары, Стамбула или Антальи. Мы же за все время путешествия не видели ни одного турка пьяного, пьющего или с запахом. Про отсутствие спиртного в магазинах я уже рассказал. Вопреки распространенному мнению, даже курят турки меньше, чем русские. Я никого ни к чему не призываю, лично мне было бы жить в такой стране некомфортно, где толком и не закусить. Но отношение турок к спиртному все равно остается достойным уважения. А страна численностью в семьдесят восемь миллионов непьющих и удивляет и, отчасти даже, настораживает. Это знаете, как раньше говорили полушутя, полувсерьез — если совсем не пьет, значит или алкоголик в завязке или больной. А здесь и ни то, и ни другое. Чудно как-то, знаете.

Проехав Анталью, повернули по Средиземноморскому побережью на восток. По побережью потянулись туристические резервации. От пионерских лагерей их отличает наличие высокого ограждения, в основном из сетки-рабицы, от концентрационных лагерей отсутствие по периметру вышек с пулеметами.

Городки вдоль побережья небольшие, скучноватые, в основном с типовой многоэтажной застройкой. В целом, чувствуется, что безопасно. Время 20:30 (18:30), день близится к завершению, и мы, решив что, кроме разве полиции, интересны никому не будем, встаем на ночевку опять прямо на берегу моря, на этот раз Средиземного.

Пляж, в отличие от Черноморского побережья, что надо. Песок, теплая вода, закат, пение муэдзина — романтика!

36.70199, 31.582824.

Пройденный маршрут: Istanbul, Gebze, Alikahya Fatih, Bilecik, Kutahya, Sandikli, Dinar, Sagalasses, Isparta, Antalya, Serik, Manavgat.

Итого за день: 846,4 км.

Понедельник 7 сентября. День одиннадцатый. На Paradise

07:00 (05:00). Пение муэдзина, подъем, море, красота!

Вместо умывания снова купаемся в море. Вода, несмотря на раннее утро, теплая- претеплая. Вчера днем было 37 градусов, сегодня ночью 24. В очередной раз думаю, как мы будем выживать на такой жаре вне Рава.

Не спеша собрались, и в 08:32 (06:32) двинулись дальше, вдоль побережья Средиземного моря. Цели на сегодня определенной нет, для себя лишь решили, что все равно проведем сегодняшний день где-нибудь на море.

Через какое-то время ландшафт опять поменялся. Побережье пошло гористое, дорога снова забралась в горы, но на сей раз с открывающимися чудесными видами на море.

Вдоль серпантинистой дороги потянулись плантации с бананами и небольшие торговые точки, где их продают. На одной из них мы остановились. Из дома вышла пожилая турчанка и продала нам связку бананов, старательно и тактично скрываясь за Ольгой от фотоаппарата. Бананы, пальчики оближешь, как говорится, прямо с ветки, вкус совершенно отличается от магазинных.

Но вот с гор мы опять спустились, дорога пошла рядом с морем и вдоль побережья.

У Ольги достопримечательностей в запасе, как козырей в рукаве у шулера. Подъехали к старинной крепости Mamure Kalesi. Как мы уже привыкли в Турции, история крепости теряется в глубине веков. Построена крепость Мамуре была во времена Римской Империи. Много раз она, являвшаяся ключевой точкой, переходила из рук в руки. Все последующие хозяева, понимая удачное расположение и стратегический потенциал крепости, постоянно ее достраивали. Это были и византийцы. И крестоносцы, шедшие освобождать гроб Господень, а затем стремящиеся закрепить и сделать более безопасным путь из дома на Святую Землю. Это и последние хозяева крепости — турки-османы.

Как брали такие крепости в древности, с мечом и луком, давно уже отказываюсь понимать. Видимо, это были не люди, а великаны, прежде всего духом.

В крепостном рву живут сотни, может быть тысячи, черепах. Интересно было покормить их хлебом. Сначала, к хлебной крошке резко подлетают мелкие рыбешки, окружив ее равномерно по периметру. Затем к этому кусочку хлеба ломятся черепахи, друг по другу, не соблюдая правил, приличий и уважений. Взрослая черепаха лапой так отталкивает маленькую, что несчастная уходит далеко вглубь. Рыбешки, в самый последний момент, разлетаются, и весь кусок достается одной из самых сильных и удачливых черепах.

Идем вокруг крепости.

Возьми, попробуй, подгони таран к воротам и разверни его. Или с коротким бревном полезешь через ров, невзирая на летящие сверху камни и льющуюся смолу?

Наше внимание давно привлекли джунгли, растущие неподалеку от крепости. Идем на разведку.

А оказывается, что колоритные пальмы являются как бы неким забором, заграждением, закрывающим от посторонних глаз, кемпинг. Так ведь это то, что нам сегодня нужно! Проходим внутрь кемпинга, впечатляемся его красотой, ухоженностью и размахом. Кемпинг раскинулся на достаточно большой территории. Парковочные места, отведенные под автомобили, выделены без скупости, широко, по-русски, я бы сказал по-сибирски. И на всем пространстве стоит лишь один автомобиль — дом на колесах, кемпер с турецкими номерами, как оказалось в дальнейшем, арендованный в Турции пожилой немецкой парой.

Нашли хозяина, крепкого молодого турка лет тридцати пяти. Или, как он сказал сам, друга хозяйки. Турок представился как «туркиш солджа», что было весьма похоже. Друг хозяйки с первых минут был к нам расположено-благожелателен и в то же время дистанционно-корректен. Выражалось это в готовности помочь и в ненавязывании своих услуг. «Солджа» предложил нам бунгало. Преодолев языковой барьер, мы все же разузнали стоимость парковки, при условии проживания в автомобиле. Стоимость в 35 лир (~850руб.) за ночь нас определенно устроила.

Может быть, кто-нибудь спросит, зачем за что-то платить, ночуя в своем автомобиле. Безопасность, находясь так далеко от дома, никто не отменял. К тому же кемпинг оснащен всем минимальным джентельменским набором для жизнедеятельности: душем, туалетом, электричеством, wi-fi, и мелочами типа столов, стульев, мангалов, кафе и т.д.

В общем, впечатлившись кемпингом и вспомнив, что «Мы же в отпуске», решили остановиться здесь на две ночи. Хоть я и не представлял, что мы будем здесь делать целый день, решил все же согласиться с Ольгой — «сказал к теще, значит к теще». Согласился пожертвовать день на отдых и релаксацию, после дальней дороги и перед дальней неизведанной.

Кемпинг, как, наверное, Вы уже поняли, называется «Рай», только по-немецки: «Paradies», вместо английского «Paradise». Немецкие связи у хозяев определенные: каждый, кто со мной здесь ни заговаривал, начинал разговор со «шпрехен зе дойч?». Кроме того, все два постояльца, кроме нас, немцы. Садовник (или член семьи?), живущий здесь и ухаживающий за многочисленной растительностью, также немец.

Но рай, хоть по-немецки, хоть по-замбийски, он и есть рай — красотища, душа поет. С одной стороны море, с другой стороны пустыня, с третьей древняя крепость, с четвертой горы!

На пляже никого. Днем, в самую жару, в 39 градусов, когда из-под пальмы не высунуться, на пляже три-четыре семьи местных. Одна из семей это семья хозяев кемпинга, две другие семьи, семьи их друзей. А утром и вечером, в самый смак, когда солнце уже не такое жаркое, а вода буквально парная, совсем никого. Спрашиваем хозяев, что так с народом — не сезон, говорят.

А мы купаемся по пять-семь раз на дню.

Ближе к вечеру приехал с женой и дочерью-подростком наш второй сосед, опять немец. Встал недалеко от нас. Приехал на пикапе с немецкими номерами, навьюченном сооружением-домом, виденным мной впервые. Комфортабельный дом крепится на грузовую часть кузова, не задевая крышу пикапа.

С немцем разговорились. На мой «гутен так», немец, уже подсмотревший мои номера, ответил удивленным и уже стандартным для меня в этом кемпинге «шпрехен зе дойч?». Он, очевидно, не знает, что у нас вся страна шпрехает по-немецки такие слова как «гутен так», «ауфидерзиен», «хенде хох» и «гитлер капут». Из этических соображений я не стал выкладывать ему сразу весь свой словарный запас немецкого. Перешли на не родной для нас с ним английский. Оба узнали, откуда мы, и кто сколько, и через какие города-страны прошел. Выразили друг другу уважение в виде «респект», на том и расстались.

Вот пришли и настоящие хозяева «рая». Один из них смотрит на меня пристально: «Ты кто? Друг или враг?».

А Ольга изучает местную флору, удивляясь растущим здесь запросто настоящим инжирам, апельсинам и гранатам.

Так вот ты какой… тюлений отдых!

36.080972, 32.892399. Кемпинг «Paradies». Думаете, перед сном не было слышно пение муэдзина? Ошибаетесь!

Пройденный маршрут: Manavgat, Alanya, Gazipasa, Anamur, Mamure Kalesi, Paradise.

Итого за день: 195,5 км.

Вторник 8 сентября. День двенадцатый. Paradise

У Рава выходной.

У нас безделье. Встали, искупались в море, умылись, позавтракали, опять искупались. Чем-то напоминает «Джентльменов удачи»: «Украл, выпил, в тюрьму, украл, выпил, в тюрьму… романтика!».

Кемпинг, отчасти, оправдывает свое название. По крайней мере, для растений и животных здесь действительно рай.

Жаль, не было под рукой штангенциркуля, чтобы измерить это животное. Без усов сантиметров восемь примерно.

День впереди длинный, решили более детально обследовать крепость Мамури. Заглянули внутрь, крепость на реконструкции. Хотели было уходить, из будочки на входе вышел смотритель (или организатор реконструкции) и настойчиво стал звать нас на чай. Зашли к нему, пообщались на какой-то смеси языков, приправленных международным языком жестов.

Узнали у него:

1. Русские здесь бывают. Показывал фото, он вдвоем с русским парнем на фоне крепостных стен. Подпись под фото дает понять, что парень из Красноярска.

2. Черепахи в крепостном рву с голоду не умрут, так как едят растительную пищу, в том числе ил. Показал на плавающие пару буханок хлеба, к которым черепахи были почему-то равнодушны, несмотря на то, что наши кусочки хлеба они вчера брали с боем. Спортивные состязания у них такие, что ли?

3. Что холмики на пляже, огороженные сооружениями из дощечек с надписями и датами, это кладки больших морских черепах, охраняемых законом и людьми Турции. Черепахи откладывают до сотни яиц в кладке, вырастают до полутораметровых размеров и живут полторы сотни лет.

Здесь же встретили и соседа-немца с дочерью. Немец, что вчера, что сегодня, показался каким-то «натянутым». Его «натянутость» тем более заметно выделялась на фоне открытых, простых и дружелюбных турок. То ли он сам такой, то ли последние политические события на него так повлияли. Провели с ним церемониальный диалог, как кронпринцы на приеме у английской королевы. Выразили общий «респект» крепости и крестоносцам, забиравшимся в такую даль, на том и раскланялись.

Обошли крепость со стороны моря. Кое-где, разваливающаяся от времени крепость обнажила свои внутренние коридоры, переходы и залы. Некоторые упавшие куски стен и целые фрагменты построек, за века, уже успели врасти в землю и прибрежный песок. Заметили, также, что и крестоносцы и османы не сильно церемонились с античностью, и при строительстве и восстановлении стен крепости использовали куски «греческих» колон.

Побродив по развалинам «Mamure Kalesi», направились в противоположную сторону, вдаль, по кромке пляжа вдоль моря.

Вдалеке справа, на песке, множество черепашьих кладок, каждая из которых огорожена и пронумерована.

39 градусов, солнце печет нестерпимо, становится понятной невозможность жизни в пустыне, если бы не море, лижущее ноги и несущее небольшую прохладу, и километр не пройти. Хотели было уже повернуть назад к кемпингу в тень пальм, но заметили речушку и решили дойти до нее.

Сколько же здесь жизни, несмотря на первый взгляд безжизненность выжженной от солнца земли. Везде, где есть немного воды, жизнь просто кишит.

В воздухе стоит дымка, то ли от жары, то ли от мелкого песка, то ли от выжженной травы. Дальше она будет сопровождать нас повсюду, пока не выберемся из южной части Турции в ее среднюю часть.

Весь берег в черепашьих кладках. Представляю картину, когда тысячи маленьких черепашек ломанутся к морю.

Вернулись в кемпинг.

Настал час строить планы на будущее, решать, куда двинемся дальше. Время — ресурс ограниченный, поэтому необходимо выбрать одно из нескольких направлений. Изначально мы планировали от Средиземноморского побережья повернуть на север на Каппадокию. Еще Ольге очень хотелось посетить практически единственный в мире, по количеству и уникальности артефактов, музей античной мозаики в Газиантепе, но она побаивалась дальнейшей дороги через Курдистан. Мне наоборот, хотелось взглянуть на Курдистан, а вот турецкие территории, лежащие в Сирийской долине и находящиеся в непосредственной близости от Сирии, несколько напрягали. Ольга просто не знала сложившейся на тот момент политической ситуации и предыстории к ней, я немного знал.

И все же, выбор склонился в пользу маршрута через Газиантеп, который находится, по прямой, в тридцати пяти километрах от границы с Сирией и в девяносто от Алеппо. На тот момент Россия официально еще не вступила в состояние войны с ИГИЛ. Уже разворачивались наши силы в Сирии, о чем мы знать не могли, но российские самолеты еще не вылетали бомбить позиции боевиков, в том числе и Алеппо, столицу этого непризнанного террористического государства.

Кто бы, что ни говорил про полную безопасность во всех регионах Турции, безопасность всегда различна в каждой из стран мира, и внутри каждой из стран она также неравномерна. Есть аргумент, что, мол, и дома может камень с неба упасть, все верно, может и упасть, но степень рисков разная — гораздо больше вероятности, что получишь осколок, находясь в цепи атакующих, нежели дома на диване, хотя шанс и есть. Мне нравится еще один аргумент, что, мол, кто-бы не вернулся (это относится не только к Турции) всегда пишут хорошие отзывы. Так ведь большинству людей всегда хочется поделиться позитивными впечатлениями, а горе чаще переживают в тиши, вдали от суеты, большое или маленькое, оно редко выставляется напоказ. Я уже не говорю о том, что мертвые, да и едва живые, впечатлениями не делятся.

В общем, вспомнив слова правителя острова Итака, о том, что никого не бояться весьма опасно, я еще и еще раз пытал Олечку, полушутя, полувсерьез, оценивая для себя ее реакцию, чтобы окончательно принять решение: «Со всеми простилась? Готова покинуть сей бренный мир?». Когда же Ольга, несколько раз, твердо и всерьез подтвердила мне, что да, что готова, сомненьям места не осталось — идем через Газиантеп. Я так долго все это рассказывал, потому что оправдывался, на самом деле я понимаю, что ответственность за это решение, как и за все предыдущие, опять лежит на мне.

Среда 9 сентября. День тринадцатый. На Gaziantep

Выспались, мы же в отпуске, встали в 07:00 (05:00). Никуда не торопимся, ехать до конечной точки сегодняшнего дня, по нашим меркам и по хорошим турецким дорогам, не так далеко, около пятисот километров. Купаемся в утреннем теплом море, умываемся, завтракаем.

Провожать нас пришли наши друзья, которые привели с собой своих друзей и подруг, очевидно, со всей окрестности. Остатками тунца устроил друзьям прощальный завтрак. Кошки, несмотря на свою сытость, похваливая, дружно навалились, голова к голове, на «уральские» яства, вкус которых доселе был неизвестен им в этих краях. «Уральский» деликатес настолько им понравился, что после его исчезновения, они, громко мурча и зажмурившись, долго вылизывали камни, на которые попал его сок.

Как они понимают русский, для нас так и осталось загадкой.

Простились с хозяевами, двинулись дальше.

Дорога то серпантинами устремляется в горы и ими же спускается вниз, то по прибрежным городкам идет вдоль моря.

Климат и растительность еще меняются. Местами появляются прямо какие-то арабские идиллии.

Вот уже говорим Средиземному морю «до свидания».

На всех крышах домов баки. Здесь настолько жарко, что даже в типовых многоэтажных домах баки для нагрева воды спроектированы изначально.

Заехали в подвернувшийся супермаркет. Дымка висит уже как стена.

Километров за триста до Газиантепа, если не изменяет память, от Мерсина, началась платная дорога. Сквозь горы и над ущельями, не меняя высоты, что называется «по фигу мороз» (действительно, откуда он там), идет идеальная прямая трасса по три полосы в каждом направлении. Зафиксировали участок длиной в восемьдесят километров по четыре полосы в каждом направлении. Скорость Рава можно было оценивать только по приборам. Мистика, Рав как будто бы замер. Таких дорог мы и в Европе не видели… ни в Бельгии, ни в Венгрии, ни во Франции, даже в Германии не видели, … даже в Стамбуле и окрестностях не видели! Вот тебе и Восток!

Не заметив пройденных километров, благодаря идеальной трассе, впечатлениям вперемежку с ожиданием чего-то абсолютно для нас невиданного, и жаре, из-за которой не хотелось не то что выходить из Рава, а даже останавливаться, мы, сами того не заметив, влетели в арабский мир. Если я и преувеличил, то совсем самую малость — Турция опять пошла другая, это уже и не Турция вовсе, это Саудовская Аравия какая-то.

На въезде в Газиантеп нас встретил один из караванов, в великом множестве бредущих по Великому Шелковому Пути, и… турецкие флаги, флаги, флаги.

В Турции очень много турецких флагов. Пошив их — это целая индустрия, целая отрасль народного хозяйства. В юго-восточной части Турции их еще больше, хотя качество их размещения не меняется — они на площадях, на газонах, на зданиях, на балконах, на стелах, в торговых рядах, на капотах автомобилей… повсюду.

Въехав же в сам Газиантеп, мы были еще больше смятены напором арабского Востока. Налет арабского здесь проявляется во всем — в архитектуре, в природе, местности и рельефе, в одеждах, в лицах, в традициях, в занавеси уже пресловутой дымки.

Да, это Турция. Так ведь и Брест, граничащий с Польшей, чувствующий ее дыхание, это Беларусь. И Гродно рядом с Литвой и все с той же Польшей, и Гомель рядом с Украиной, и Витебск рядом с Россией, это все тоже Беларусь. А какие они разные, чувствующие ритм жизни соседей.

Так и Газиантеп. Дыхание Сирийской равнины почувствовалось. Почувствовалось явно. Не хочется говорить штампами, мол, Вы когда-нибудь видели женщину, закутанную в черное и запросто сидящую на заднем сиденье мотоцикла, по одну сторону от него свесив ноги. Да, это, наряду с остальным, на самом деле очень впечатляюще для туриста, очень необычно и очень замечательно. Но это другое. Напряженность, про которую я говорю, просто чувствовалась сама по себе, она висела в воздухе.

Вот что мне нравится в Турции, тут тебе и голову отрежут и чаем угостят, и все искренне, и обижаться и отказаться, только хозяев обидеть. Процентов на двенадцать с половиной шучу, конечно.

А пока нам не отрезали голову, мы пытаемся пробраться к отелю, который забронировали на две ночи через Букинг, еще будучи в Парадайсе. Отель расположен опять в самом центре, в исторической части города с узкими и запутанными улицами, часто с односторонним движением. Пару раз, следуя указаниям навигатора, у нас даже почти получилось. Наконец, на третий раз уже по наитию, я направляю Рав в самую гущу строений. Дорога становится все уже, Рав почти касается зеркалами стен домов. Все же упираемся в четкий прямоугольный поворот на 90 градусов, который при такой узости дороги, равнозначен тупику. Столько сдавать назад — полный кошмар. К тому же сзади нас уже скопилось человек пять турок, которым Рав мешает пройти. Что же, из последней надежды лезу вперед. Складываю зеркала, открываю окна, чтобы Ольга следила за сантиметрами от бочины Рава до стены с пассажирского места. Впереди, нам навстречу еще трое турок, все они, вместе с теми, которые уже были сзади, начали дружно мне помогать, крича и активно жестикулируя, показывая расстояния до стен в опасных местах. С такой поддержкой я не мог не справиться, Рав буквально изогнулся, как кошка, но втиснулся в поворот.

Наитие вывело правильно, мы вышли на чуть более широкую дорожку, к самому входу в отель. Менеджер предупредительно выскочил из отеля, остановил авто, следующие за мной, убрал ограждение с полуметрового тротуара, и жестом предложил мне втиснуться на него. Следующие за мной автомобили стали протискиваться мимо Рава в освободившееся пространство. С тревогой переживаю, что это место будет служить стоянкой для Рава на ближайшие две ночи. Но, оказалось, припарковались мы только для выгрузки багажа.

Из отеля выскочили еще двое молодых турок, один из них схватил вещи и бросился внутрь отеля, увлекая за собой оторопевшую Ольгу. Другой так же быстро, не спрашивая меня, взлетел за руль Рава и уехал бы, если бы имел такую возможность. Вспомнив, что в Турции зевать нельзя, я очнулся, выдворил узурпатора, занял свой трон, узурпатора пересадил на пассажирское место и спросил его куда ехать.

Опять немало попетляв по узким улицам старого города, мы приехали в многоуровневый охраняемый паркинг, который оказался всего в паре кварталов от отеля, если к нему добираться пешком. Это была единственная нормальная настоящая стоянка для нашего Рава за все время путешествия, хорошо, что попалась она нам именно в Газиантепе.

Мы с провожатым пешком вернулись в отель. По пути выяснил, что парень из Анамура, где мы были еще утром. Он приехал в большой город с целью заработка.

В отеле меня ждала Ольга со списком неисправностей оборудования в номере. Снова появился мой шустрый провожатый. Показываю ему на кондиционер, он хватает пульт, нажимает клавиши, улетает, прилетает с другим пультом, нажимает клавиши, в жалюзи кондиционера сует сложенный буклет, чтобы не закрывались, вопросительно смотрит — все? Нет, показываю на холодильник. Бросается к холодильнику, открывает дверцу, закрывает дверцу, хватает холодильник, улетает, прилетает с другим холодильником (подозреваю, что из соседнего номера), ставит его на место, проверяет, вопросительно смотрит. Все это он проделывает на высокой скорости, и жара в 39 градусов ему не помеха. Все, говорю, окей. Он показывает на телевизор, готовый и его уже утащить в какой-нибудь соседний номер, чтобы поменять на исправный. Еле его успокоил.

Мы умылись, переоделись и, немного остыв под кондиционером, решили осмотр намеченных достопримечательностей перенести на завтра, а сегодня просто погулять по городу, начать с ним знакомиться.

Спустились на ресепшн узнать, может быть, посоветуют посетить еще что-нибудь, что мы не знаем. И не зря — сотрудник отеля вооружил нас картой города с достопримечательностями и подробно рассказал, как к каждой из них пройти. Пока мы разговаривали с сотрудником отеля и между собой, услышав наш русский, из зоны отдыха для клиентов и посетителей отеля вышла девушка лет двадцати пяти.

«Вы русские? Это просто чудо какое-то, слышать русскую речь в Газиантепе!» — буквально сказала она. Тогда я не придал особого значения ее словам. Тогда я подумал, что ее слова были продиктованы женской эмоциональностью. Смысл их мы поняли позже, когда за два дня в полуторамиллионном городе мы ни разу не встретили не то что русского, а вообще какого-нибудь захудалого европейца. Даже вездесущих китайцев видели всего двух и тех в музее. Это как если бы мы были африканцами и приехали откуда-нибудь из Кении на Урал в Екатеринбург.

Девушка рассказала нам свою историю, смысл которой короток — любовь. Вот русские женщины!? — готовы ехать за принцем и за сказкой хоть на край света. Она рассказала, как не отпускали ее родные и близкие. Как, приехав сюда из Питера, она практически не выходит из отеля, потому что так велит ей ее турецкий парень, который и поселил ее в этот отель. Рассказала, что несколько ночей подряд были волнения, жертвы и пострадавшие, в том числе и среди полицейских, об этом также ей рассказал ее парень. Договорились встретиться за завтраком, но больше ее мы не видели. Мы на тот момент не совсем понимали, куда нас занесло, и не узнали ни ее имени, ни даже номера.

Вышли в город.

В этом вся Турция — памятник нескончаемому ремонту.

Вот совсем немного за сегодня прошли, каких-то полтыщи, по карте мира посмотришь, на этом расстоянии ничего не меняется, а увидеть такой резкий контраст с курортным побережьем Средиземноморья никак не ожидали.

Женщин, закутанных в черное, стало уверенно много, остальные в платках и одеты в соответствии с традициями Ислама. Газиантеп город большой, народу много, есть и редкие вызовы устоявшимся в веках порядкам. Пример такого вызова — турчанка в брюках и без головного убора, с вызывающе поднятой головой и смелым взглядом. В каждом правиле есть исключения, в Европе уже всякая херь-мерь не вызов, а в Газиантепе вызов общественным устоям это девушка в джинсах, без платка и с открытыми руками.

Навстречу нам много мужчин с характерными арабскими чертами лица. С турками не перепутаешь. Стали попадаться мужчины не только с арабскими лицами, но и одетые в длинные белые тонкие одеяния до пят с соответствующим головным убором — как в телевизоре про Саудовскую Аравию. Такая форма одежды разрабатывалась догматами Востока в древние времена, когда все мужчины, в том числе и восточные, были физически совершенны. Сейчас же такая одежда немного не смотрится, если у мужчины, облаченного в нее, есть физические недостатки… брюшко, например. Хотя, спору нет, в условиях жары такая одежда очень практична.

Еще перед поездкой, я настоял на том, чтобы Ольга приобрела себе одежду, хотя бы в небольшой степени соответствующую восточным традициям, хотя бы не вызывающе нарушавшую их. Как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. В Газиантепе Ольга одета, пусть не во все черное, пусть в более веселые тона и оттенки, но также до пят, правда, к сожалению, без паранджи.

Идем по улице, в боевой готовности ожидаю заинтересованных взглядов восточных мужчин на Ольгу. Веду ее за руку, руки не отпуская. Про известную всем экспрессивность восточных мужчин рассказывать мне Вам нет необходимости, правильно? И зря так думаете, есть что рассказать! Все мужчины зрелого возраста, грубо говоря, от 25 до 55 лет, идущие нам навстречу, отводят глаза в сторону! Они не смотрят на Ольгу! Неужели они напугались Ольгиного сопровождающего? Конечно, нет, это реально какие-то устои, боязнь не меня, а каких-то серьезных, уважаемых всеми авторитетов, какой-то реальный «Харам»! Пристально на нас, и в частности на Ольгу, смотрят старики, пользуясь своим заслуженным положением. С интересом, уже конкретно только на Ольгу, пялятся пацаны. А взрослые мужчины отводят глаза!

Навстречу нам бежит пацан по своим житейским делам, с какой-то домашней утварью, неся ее в приподнятых руках. Вдруг он как бы с разбега ударился о невидимую нам стенку — он увидел Ольгу! Встал истуканом посреди улицы, руки его с утварью медленно опустились, а рот растянулся в улыбке. Мы не подаем вида. Проходим мимо пацана, а он, поворачиваясь на месте, все так же неотрывно упирается взглядом в Ольгу. Мне очень сложно словами передать выражение его лица в тот момент. Во всяком случае, его лицо не выражало чего-то негативного, оно, на удивление, буквально светилось радостью. А у нас с Ольгой шок, фигасе начало! Скорее всего, пацан был, что называется, из деревни. Больше таких случаев с нами не было, но этот случай был показательный и настроил нас, так сказать, на соответствующую волну.

Жара. Жарища! Странно, но мы каким-то образом немного адаптировались к такой, ранее для нас непереносимой, жаре. Ольга, ведомая за руку, почувствовала себя ребенком и закатила сцену — хочу мороженое. «Да нет здесь мороженого», — говорю я. «Тогда хочу сок, я видела, видела, что они пьют сок, охлажденный».

А в непьющей Турции павильоны с соками и безалкогольными напитками чем-то напоминают бары с алкогольными напитками, например, в какой-нибудь европейской стране. Такая же движуха, с той разницей, что тусовка практически мужская.

Внутри павильончика, к которому мы подошли, пили сок человек пять турок средних лет. Еще человек семь, лет 30-35, сидели полукругом на стульчиках перед павильоном, наслаждались неторопливым поглощением прохладного сока, созерцали бурлящую вокруг жизнь и активно общались между собой.

Преодолев языковой барьер, купил в павильоне Ольге сок. А выйдя на улицу, она не нашла лучшего места, как встать в фокусе сидящего полукруга в самый центр внимания. Как бы повели себя, допустим, новосибирские или, например, тюменские мужчины, если бы они сидели, попивали пивко перед баром, и вдруг, в самом центре их внимания, откуда ни возьмись, появилась бы негритянская пара? Согласитесь, они бы активно заинтересовались происходящим и, созерцая это происходящее, как минимум, живо и громко обсудили бы знаменательное событие между собой.

Чего же тогда ждать от экспрессивных турок, к тому же даже не турок, а арабов. Наши же турки-арабы опять повели себя странно, снова немало меня удивив. Они, когда Ольга остановилась, и я вынужденно вместе с ней, в паре метров от них, дружно, как по команде «равняйсь», одновременно повернули головы в сторону, живо заинтересовавшись горами, которые до этого они, очевидно, никогда не замечали. При этом, не поворачивая головы, они стали тихо перебрасываться между собой короткими фразами. Выглядело это очень забавно и комично, видимо, опять сработал какой-нибудь очередной «Харам», слава Богу, что он у них есть.

Патриоты-мальчишки, вероятно, опять меня за американца приняли. Их пыл поутих, когда идущий следом турок в годах что-то коротко им буркнул.

Кстати, кроме ковбойской шляпы, я выделялся из толпы еще и ростом. Турки народ хоть и непьющий и видно, что физически крепкий, но невысокий. Это в Германии, со своими 187 см, я чувствовал себя среднего роста, часто задирая голову, чтобы посмотреть на по-настоящему высоких людей. А в Турции я снова почувствовал себя высоким, способным смотреть далеко вперед над головами людей.

За время нашего пребывания в Турции мы немного обвыклись с местными традициями и особенностями. В Газиантепе турецкий колорит снова заиграл для нас с новой силой и свежими яркими красками. Кругом все для нас необычно, ярко, контрастно, насыщено восточным колоритом. И все это по-настоящему, не ради антуража для туристов.

А от восточных «модняшек» просто ну не могу. Их очень мало в основной массе турецких женщин, но они это что-то. Несмотря на темные и неяркие оттенки цветов их одежд, поверьте, что одежды эти очень изысканны и подобраны со вкусом. Но, пренебрегая изысканностью своих одежд, они, например, запросто могут усесться на тротуарный бордюр или ступеньку каменной лестницы. Посмотрите, как на фото ниже, невзирая на «Харам», смотрит на «модняшку» турецкий мужчина.

То, что турки умеют работать, видно невооруженным глазом. Это подтверждают и гигантские водохранилища и огромная сеть отличных дорог по всей стране. Видели мы, как очищаются от камней возделываемые поля и как дороги на большой протяженности выкладываются плиткой «бехатон». Очередным подтверждением является выкладывание тротуаров и площадей, нет не плиткой, а морской галькой, одинаковой по размеру, одна к одной, выставленных вертикально. Такое мы уже видели в Стамбуле, сейчас видим еще и в Газиантепе. Поражает трудоемкость подобной работы.

Завершая прогулку, прошлись по местным магазинам. И опять, в одной из лавок: «Мерикано? Бритиш?». «Ноу, Руссия». «Руссия?» — и тоном, ну живи пока: «Карашо».

Магазин побольше, одежда для женщин, идет бойкая торговля, десятки турчанок, как и не мусульманки вовсе, с интересом копаются в тряпках. Я тактично стою у входа, Ольга в центре магазина среди турчанок. Вижу, ей что-то объясняет и показывает молодой турецкий менеджер, оба улыбаются. Абсолютно нормальная картина для наших магазинов, согласитесь. Я стал пробираться, чтобы посмотреть, что же он там ей навяливает. Менеджер, издалека увидев пробирающегося к нему бая, то есть меня, изменился в лице и пустился в бегство, а когда я добрался до Ольги, тактично обходя турчанок, менеджера и след простыл. Лишь спустя какое-то время, я увидел его по диагонали от нас в дальнем конце магазина, что-то объяснявшего очередной покупательнице и украдкой поглядывавшего на меня.

Кстати, «бай» по-турецки это не шах, князь, шейх или барон какой-нибудь. Так обращаются ко всем мужчинам, типа мистер, гражданин или товарищ. С женщинами все еще интересней, к ним по-турецки обращаются не иначе как «bayan», баян.

Используя стамбульский опыт, решили поискать жареную курицу на ужин. Кто ищет, тот всегда найдет. Курицу в лавке нам продали интеллигентные, оевропеенные турки, бегло говорящие на английском и немецком, способ ее приготовления оказался таким же, как в Стамбуле у «братухи», специи те же, лаваш такой же, курица такая же вкусная.

Вернулись «домой» в «Yunus Hotel», 37.062131, 37.378814, за две ночи 160 лир, около 2000 руб./ночь. Скромно, но все необходимое есть, включая кондиционер, и, главное, Рав отдыхает на закрытой охраняемой стоянке.

Пройденный маршрут: Paradise, Silifke, Mersin, Adana, Ceyhan, Osmaniye, Nurdagi, Gaziantep.

Итого за день: 519,8 км.

Четверг 10 сентября. День четырнадцатый. Gaziantep

Как быстро летит время. Какая насыщенная событиями жизнь в последнее время. Чем дальше время уносит меня от событий нашего турецкого похода, тем с каждым часом все сложней продолжать отчет. Прошло после нашего возвращения всего пару месяцев, и вот в разгаре война России с ИГИЛ. А прямо сегодня передали, что турками! сбит российский штурмовик. Только вот сейчас видел по телевизору, что Путин В.В. сравнил эту провокацию с предательством и ударом ножом в спину.

Стараюсь быть объективным и продолжаю описание нашего «сурового и дальнего похода». Вот ведь как все взаимосвязано. Те эмоции и впечатления, которые мы получили возле Сирийской границы, оказывается, были вовсе не так-то пусты и безосновательны.

Возвращаемся в Газиантеп.

Не проспали мы и часа, как посыпались звонки из дома, то одна вводная, то другая тревога. Самое место для тревог и вводных, не раньше, не позже. Не готов о них рассказывать, но благожелательными они не были. Порешали, разрулили самые актуальные. Успокаивая себя, легли спать.

Спокойно уснуть у нас получилось буквально на пару часов. Нас разбудил шум. Турецкий друг нашей недавней знакомой был прав — в Газиантепе волнения. И волнения серьезные, судя по многочисленным автомобильным гудкам, сиренам полицейских автомобилей и многотысячному реву толпы, дышащему низкими частотами, с известным всем нам упоминанием имени Аллаха. Двери номера, сама гостиница и охраняющий ее персонал вдруг как-то сразу показались такими ненадежными и шаткими.

Дыхание волнений то затихало, удаляясь, то приближалось вновь, казалось, прямо под окна. Наконец, ближе к утру, все стихло.

Мне снится беспокойный сон: «Наша питерская знакомая попросила помочь ей выбраться домой, сделать хоть что-нибудь, вывезти ее хоть куда-нибудь из Газиантепа. Мы спасаем ее, укрыв в Раве между чемоданом и дорожной сумкой, накинув на нее сверху одеяло. Нас останавливают друзья ее турецкого друга, задают неудобные вопросы, не имея претензий к нам, активно интересуются судьбой подруги своего друга. По-турецки ненавязчиво пытаются проверить багажную полусферу Рава».

Ольге снится сон: «Со всеми попрощалась. Хорошо так, спокойно. Но тут вдруг коллеги с работы… говорят, мол, у тебя же осталась неполученной зарплата. Приди, получи. Нет, говорю, наверное, уже нет, пусть за меня дочь Таня придет, получит».

Хорошо, что в эту ночь наши сны были не предвестниками событий, а лишь результатом накопленных нами впечатлений.

По нашим часам утро. Здесь непонятно, то ли еще рано, то ли это солнце сквозь дымку пробиться не может. Хорошо, муэдзин расставляет точки по местам. Ночные беспокойства позади. Подъем, процедуры, перекус, сборы, выход. Все, как всегда, быстро и по-походному весело. «Путь далек у нас с тобою…»

Распространенная картина. На одном небольшом мотоцикле ездят по три, и даже по четыре человека. Шлемов нет ни у кого в принципе.

До символа Газиантепа, музея Зеугма, добираемся на подвернувшемся такси. Таксисты, сами знаете, какой народ, умеющий разговаривать на всех языках мира на международном языке денег. Таксист буквально показал нам купюру, которую он хотел бы с нас взять за поездку. Купюра была достаточно приемлемой, и мы уселись на заднее сиденье желтой легковушки, с удовольствием приготовившись созерцать Турцию еще и с такого ракурса.

Вдоль дорог попадаются знакомые уже нам караваны.

Традиционная дымка, завесой скрывающая чуть более отдаленные пейзажи.

Приехали в музей античной мозаики «Зеугма».

Что сразу бросилось в глаза — музей очень хорошо охраняется, как президентский дворец какой-нибудь. На улице нас встретил вооруженный патруль, еще один такой же осматривал оставленный кем-то неподалеку скутер, видимо, опасаясь теракта. На входе в музей еще наряд полиции, рамка металлоискателя и досмотр личных вещей. Внутри самого музея, обширного и развернутого на больших площадях, все разделено на сектора, за каждым сектором закреплен полицейский.

Мы приехали к открытию, в музее, если не считать множество полиции, никого, только мы с Ольгой и еще двое вездесущих китайцев, куда ж от них деться. Красота… есть возможность отрешиться от суеты, побыть наедине с историей, духом веков, наследием предков. Так, не спеша, рассматривая сокровища и проникаясь культурой ушедших миров, мы передвигаемся из сектора в сектор, а нас с рук на руки передают, один другому, полицейские. Передвигаешься по секторам по строго определенному маршруту, полицейские, если направился не туда, поправляют.

А в конце нашего маршрута, вообще, произошло священнодействие. Нас направили в темный неосвещенный коридор, полицейский скрыто прошел по параллельному коридору, дождался, когда мы, чуть ли не на ощупь, дойдем до небольшой залы и зажег свет, правильно и выгодно осветивший главную достопримечательность музея и всего Газиантепа, мозаичный портрет «цыганки». Это таинство, конечно же, добавляет впечатлений от увиденного. На самом деле очень красиво. Репродукции, которые в Газиантепе глядят на тебя со всех сторон, слабо копируют оригинал. Лично я считаю, что это портрет Александра Македонского, и внешне черты схожи с многочисленными скульптурами и рисунками, да и искусство в те далекие времена служило не самому себе, а прежде всего Богам и Героям.

Судя по плотности туристического потока, можно сделать вывод, что музей «Зеугма» проект полностью государственный, охраняется государством и содержится за государственный счет. Коммерческая выгода от проекта крайне сомнительна, мы с двумя китайцами, за три часа посещения вряд ли смогли бы окупить зарплату стольких полицейских, не говоря уж об обслуживающем персонале, ученых работниках, расходах на содержание зданий и прочее.

Большинством артефактов музей обязан античному городу Зеугма, основанному Александром Македонским около 300 лет до нашей эры. Город, и это видно по оставленному им наследию, быстро стал влиятельным и богатым, и оставался таким на протяжении долгих лет. Как его наследие не разграбленным и не уничтоженным сохранилось до наших дней — загадка. Раскопки города начались сравнительно недавно. Говорят, что в музее сохранена лишь малая часть того, что было в городе на момент затопления его при строительстве очередной плотины.

Статус едва ли не единственного в мире, а по некоторым данным и крупнейшего в мире по тематике античности и направлению собранных артефактов, музей носит не зря. Экспонаты впечатляют. Поразительно, что такие шедевры люди умели создавать тысячи лет назад.

Посейдон с супругой. Напомню, это не картина, это мозаика, сложенная из десятков тысяч специально подготовленных керамических черепков.

Больше половины представленных экспонатов — это напольная мозаика. Просто выложено на полу, как паркет.

Некоторые персонажи подписаны, чтобы о них помнили в веках.

Еще раз, это не картина. И они по такому чуду ходили.

Попадается мозаика и попроще и, что интересно, явно с юмором.

Вышли из музея. Мы здесь были, мы это видели, мы прикоснулись к этому таинству.

Следующая наша цель на сегодня — посещение знаменитого медного рынка, который в Газиантепе занимает чуть ли не половину центральной части города.

Знаем, что такси в Газиантепе можно вызвать почти отовсюду. Главное найти столбик, кнопку и желтое объявление на-турецком. Выйдя ближе к проезжей части улицы и немного поискав, по уже известным нам признакам, ура, находим! В листве дерева от солнца скрылась глупая желтая картонка с игрушечной кнопкой. С недоверием жму на кнопку, чуть не разрушив жалкую конструкцию. Ничего не происходит, хотя бы зуммер какой прозвучал. Жму еще раз, ничего. Но все же, через пару минут, подлетевший к нам, по-турецки на «кирпич» против движения, автомобиль-такси, заставил нас убедиться в работоспособности кнопки.

Садимся в такси, достаем карту, указываем на самый центр города — на крепость, по-русски это будет Кремль, по-турецки Kalesi. Таксист уверенно газанул. На мой вопрос: «Не кадар?», таксист, одновременно, без наглости и без расшаркивания, дружелюбно и с чувством достоинства, указывая на зеркало заднего вида, пояснил для бестолковых туристов: «Такси». В нижнем углу зеркала заднего вида, оказывается, встроена проекция счетчика, которую хорошо видно всем, находящимся в автомобиле. Таксист довез нас до городской Калеси, по пути без навязчивости рассказывая о местных достопримечательностях. Количество денег, вместе с вызовом, на зеркале таксомотора высветилось меньше, чем то их количество, которое взял с нас таксист, пойманный нами на улице. Интересно, что наш таксист, показывая, куда нам стоит пройтись, и, прощаясь с нами, дал нам сдачу до копейки четко по счетчику. Куда катится мир?

Местная Калеси. Что сказать? — все построено так, как и положено.

При входе в крепость видим выполненные в раскрашенном гипсе сцены, посвященные какому-то эпизоду борьбы турецкого народа. С кем не знаем. Знает скульптор и интернет. А с кем на самом деле? — с правительством, с братьями, в результате междоусобных отношений, с русскими, с англичанами, с арабами, с которыми из арабов? Бог ведает. Турки знают.

С кем бы ни была борьба, смотрится зрелищно. Особенно на фоне восточной экзотики, на фоне Юго-Востока Турции.

Все, все… хватит артефактов и истории. Идем в город, в жизнь, в народ, на рынок.

Знаменитый «медный рынок» впечатлил лишь отчасти. С одной стороны, все реально: мастера сидят и создают шедевры ручной работы. Прямо на улице, тюк-тюк, у одного шедевр, у другого опыт шедевра. И те и другие творения дороги, и это правильно. С другой стороны: основной рынок полон яркими творениями привлекающими взгляд, которые при ближайшем рассмотрении сильно напоминают творения китайского ширпотреба. А этим «ширпотребом» местные интересуются очень серьезно, во множестве своем, разглядывая его и прицениваясь.

Кстати, «Антеп» переводится с тюркского как «Фисташка». Приставку «Гази» — «Героический» ему дали за активное участие в освободительном движении. «Газиантеп», в переводе, звучит буквально как «Героическая Фисташка». Наравне с пресловутой «цыганкой», «фисташка» в Газиантепе почитаемый символ города.

Все дети одной национальности. Убрав колорит восточного базара, определите национальность этой девочки, пока она не заговорила. Турчанка? Венгерка? Сербка? Болгарка? Испанка? Француженка? Русская?

С трудом, но, все же отыскав выход с городского рынка, огромного и запутанного, идем «домой».

Каких мы взглядов только ни ловили. И скромно-любопытных, как у маминой дочери на этом фото, и осуждающе-неодобрительных, как у дочериной мамы.

Вернулись в отель, по пути купив у оевропеенных турок курицу в лаваше. Остаток дня отдыхаем, готовимся к завтрашнему дню, пораньше ложимся спать.

Пятница 11 сентября. День пятнадцатый. На Erzurum

Встали в привычные нам в походе «не свет, не заря». Все… надо выбираться отсюда.

Оставил Ольгу с чемоданом в холле отеля, а сам, наперевес с дорожной сумкой, двинулся по ночному и пустынному Газиантепу в сторону паркинга. Подошел к въезду, открытому днем, а тот перекрыт опущенной решеткой. Тишина, никого. Пытаюсь, не разбудив жителей, дозваться охрану. С очередной попытки все же получается. Из будки за решеткой вышел заспанный охранник и, глядя на меня, подошел к решетке.

Пытаюсь объяснить ему, что, мол, на территории этого паркинга есть автомобиль, принадлежащий мне, и что я хочу им воспользоваться. Он по-египетски мне, мол, Вы турист и живете в отеле, Вам нужно принести мне «карнет». Ага, нужна бумажка, пропуск какой-нибудь. Двинул обратно в сторону отеля по ночному городу, груженый дорожной сумкой.

Пришел в отель. Ольга мне докладывает, что она глазом не успела моргнуть, как наш чемодан оказался на улице и что ее уже было, выставили, подумали, что ей нужно такси. Беда с этими торопыгами.

Спрашиваю «карнет», а мне «непонимай». «Давай, кто понимай», — говорю. Наконец был разбужен грамотный менеджер, который несколько удивившись моей просьбе, начеркал мне какую-то филькину бумажку. Я снова, вооружившись своей поклажей, отправился в путь по ночным улицам.

Охранник паркинга меня ждал и встретил, как родного. Он поднял решетку и долго извинялся, хоть и на-турецком, но смысл был понятен — прости, мол, служба, начальники-бюрократы замучили совсем, и все такое, да и сам должен понять, твою же машину охраняю. Заверил его, что все нормально, все окей.

Заехал в отель, забрал Ольгу с чемоданом. Своими хлопотами разбудили уже весь персонал отеля. Ребята не выказывая ни малейшего недовольства, дружно ринулись помогать мне с погрузкой.

Наконец выехали. Из ночного, пустого города выбрались быстро. Взяли курс на национальный парк «Немрут Дагы». Понемногу смещаемся севернее и, главное, поднимаемся в горы, таим робкую надежду на то, что жара в 39 градусов, не отпускающая нас последние дни, может быть, немного спадет.

А жара и не думает спадать. Раннее утро, а на улице жарко и душно. В Раве комфортно и оставлять этот комфорт не хочется.

Время уже много, солнце уже высоко, а на улице темно — солнце не может пробиться сквозь плотную дымку.

Уже начинаем привыкать, что в Турции наследия, возраст которых исчисляется десятками веков, повсюду. Мы приехали в очередное такое место. По преданиям, колонны с орлом и львом охраняют покой усопших принцесс. Поразительно и то, что люди, жившие так далеко в веках до нас, умели создавать такое и то, что такие памятники вообще смогли сохраниться. Как за тысячи лет никто не растащил изваяния на стройматериалы, почему какой-нибудь осман не построил себе из них мазанку в каком-нибудь шестнадцатом веке? Просто, в конце концов, не разрушил как чуждое ему языческое наследие. В любом случае, безусловно, мы прикасаемся к чуду.

Орел, вот уже тысячи лет, гордо озирает лежащие у его ног, затянутые в пелену дымки горные просторы.

Льва время пощадило меньше, оно потрепало его и сбросило с колонны. Но роскошная грива и гордая стать видны до сих пор.

Едем дальше. Типичный пейзаж для этих мест.

Приехали к очередному чуду — мосту Джендере. Построенный римскими легионерами в начале новой эры, мост эксплуатировался по своему прямому назначению буквально до вчерашних дней. Лишь с пуском в эксплуатацию нового современного моста, построенного параллельно, въезд на старый был перекрыт. Мы проверили, мост легко сможет выдержать проезд по нему, например, нашего Рава. Более того, прошедший через века, он не только крепок, но и выглядит свежо для своих лет. Сколько еще он мог бы работать, предсказать сложно, но, во всяком случае, довольно долго. А уж определенно то, что простоит он еще очень долго, не один век. Вот уж действительно, раньше умели строить основательно.

На мосту, с каждой из сторон, были воздвигнуты по две колонны в честь правящего на тот момент императора Рима, его супруги и их двоих сыновей. После смерти отца, к власти пришел, убив другого, один из сыновей. Вся память о брате, включая четвертую колонну моста, по всей Империи подверглась уничтожению. Вот не снес бы колонну, никто бы братоубийцу уже бы и не помнил, а так он укрепил память о своем преступлении в веках.

Тигр, Ефрат, Месопотамия. Ассоциации, которые у меня были связаны с этими словами еще пару лет назад — уроки истории в школе в детстве, колыбель зарождения человечества, далекий мир другой планеты, сказка настолько далекая и чужая, что себя в ней никак не представляешь. И вот мы здесь. Слово чудо не сходит с языка.

Умылся, нет, не так… совершил омовение в водах Ефрата! И пускай эта река лишь приток Ефрата, вода ее все равно в него попадет, а значит, ритуал зачтен. Сам Ефрат, а затем и Тигр, нам также предстоит пересечь.

А дорога серою лентою вьется…

Подъехали к пункту оплаты въезда в национальный парк «Немрут Дагы». Знаки и шлагбаумы четко нас об этом проинформировали. Встали перед шлагбаумом, хотим оплатить въезд, а никто не хочет принимать от нас деньги, некому принимать. Походил вокруг будки, всматриваясь вглубь ее тонированных стекол, постучал в окна, в двери — тишина. Попробовал поднять шлагбаум руками — не идет. Что ж, мы, конечно, законопослушные граждане, уважающие порядки принимающей нас страны, но мы же русские, в конце концов. По встречке, нарушая все знаки, въехали в парк без оплаты. Какой-нибудь немец, наверное, пропал бы на этом контрольно-пропускном пункте.

Обратите внимание, по всему национальному парку, а он раскинулся на многие десятки километров, дороги вручную вымощены тротуарной плиткой «бехатон», камень к камешку.

Проехав километра три, очутились в небольшом поселении, из пяти-семи домиков и строений. Из одного домика вышел молодой турецкий парень, показал, где можно припарковаться, и на полу-английском попросил билет. Ну, думаю, началось, поймали. Объясняю, мол, не было никого, мол, меня заставили проехать по встречке. А он, извиняясь и улыбаясь, говорит, что это он виноват, что это он покинул пост и ушел в горы, то есть домой, и он просит купить у него билет здесь, не возвращаясь на контрольно-пропускной пункт. Так это совсем другое дело, успокаиваясь, растаял я. Купили у парня билет, расспросили его о маршрутах следования. Под навесом его домика, у него же приобрели несколько сувениров.

На парковке, кроме нас, никого. Под навесом другого домика, вальяжно развалившись на коврах, двое турок, никуда не спеша, пьют чай. Тишина, покой и умиротворение.

Хочу немного отступить. Дома, при планировании точек посещения достопримечательностей, мы во многом руководствовались отчетом «По Малой Азии на автомобиле», выкладываемом «Зебрами» на форуме Винского и появившегося позже, в середине ноября, на Дроме. Безусловно, они молодцы и им большое от нас спасибо. Часть пути мы прошли четко по их следам. Но со многими выводами, сделанными ими о Турции, я не согласен полностью.

С выводами про грязь и мусор, например. Ребята «Зебры», да Вы просто грязи не видели. Мы ее давно научились не замечать, особенно когда вокруг столько замечательного, прекрасного и интересного. Весь наш мир таков, величие, красота и грязь сосуществуют рядом. В Грузии, например, были места, где я не мог выйти из Рава, без того чтобы не вляпаться в коровий навоз. Ну и что? От этого, думаете, горы стали менее красивые? Думаете, мы хныкали, ах, ах, лепешки!? Мы просто переезжали в другое место. Нас это, в определенной степени, даже веселило, ведь такой экзотики дома не увидишь.

Не согласен с тем, что в Турции, якобы нельзя никогда побыть в одиночестве. Да сколько угодно. Нам, наоборот, постоянно везло с отсутствием туристов. Даже в Стамбуле, в утренние часы, мы не были затерты массой туристов, как, например, в Париже. В Сагалассосе нам легко удалось побыть наедине с историей, в Газиантепской Зеугме еще проще, а в Немруте, на его огромной территории, мы были единственные. В этом обширном национальном парке, кроме работников и служащих, за все время посещения, мы не встретили никого, ни на дорогах, ни на тропинках. Никого!

Впрочем, кто-нибудь, наверняка будет не согласен и с моими выводами. Такова уж суть человеческих суждений — быть субъективными в меру того, что человек, как бы он ни старался, все равно ухватывает лишь малую часть от огромного потока информации, идущей от окружающего нас мира.

По горным тропинкам вышли к местам культа и славы древних Богов, Царей и Героев. Это надо видеть самому!

Стелы и камни, исписанные греческими текстами тысячи лет назад, скульптуры и фрагменты скульптур, ритуальные залы глубоко в скалах и ведущие к ним вниз узкие, тесные и крутые ходы, раскинувшиеся далеко вокруг горы и впечатляющие пейзажи, Антиохи, Митридаты, Гераклы — фантасмагория!

Скалы испещрены описаниями подвигов Богов, Царей и Героев. А ниже ход, ведущий в ритуальный зал, вглубь скалы, вниз на полторы сотни метров.

Царь Митридат пожимает руку Гераклу. Оба в камне выполнены исполинами — под 2,30. Митридат, как и положено царю, выполнен крупнее самого Геракла.

Вообще, глядя на подлинные свидетельства наших предков, дошедшие до нас из глубины тысячелетий, пусть немного и приукрашенные ими, невольно начинаешь переосмысливать многое из того, что происходило когда-то в глубине веков. Вот, например, я, глядя на это творение современников античных Царей и Героев, возведенных в ранг Богов, вижу Геракла вождем дикарского племени, по существу, голым бандитом с дубиной, которого мудрый царь сумел убедить «встать ему на службу». Не зря Митридат выполнен выше Геракла — сколько таких Гераклов он организовал в одно государство!

Места здесь даже сейчас, достаточно безлюдные. Горы раскинулись на многие километры. Это несколько объясняет, почему таким артефактам повезло сохраниться до наших дней.

Дорога, выложенная из плитки, бежит себе и бежит, петляя в горах. Сколько же труда в нее вложено. И ни души, как на другой планете.

Вот тебе и ни души. Проехали много километров, не увидев никого, а тут стоит вдруг симпатичный ослик, привязанный к камню. За что так с ним? Спросить не у кого.

Еще через несколько километров стадо коз, во главе с пацаном, резво бросившимся отгонять коз, освобождая нам дорогу. Может быть, это он ослика оставил? И дальше, на километры, вокруг опять ни одной живой души.

Но вот из-за очередного гребня показался и он, тот, к которому мы так долго шли — дом Богов!

Видите, в дымке, и вторую и третью цепь горных хребтов, до горизонта?

Горы встали вечными стражниками этих сакральных мест. Древние умели не только строить, но и прятать, стремясь сохранить свое наследие для дальних потомков. А что может быть выше, чем слава и память, в понимании ушедших Героев?

Царь Антиох выбрал себе пристанище здесь.

К его захоронению мы долго шли на Раве, а затем, с позитивом изматывая себя, поднимались пешком по горным тропинкам. Не понимаю, как, даже на лошадях, ровесники тех ушедших вдаль времен, добирались до этих культовых мест.

Какое-то время идем вверх, язык на плечо, по буквально вчера обустроенной тропе. Жара не отпускает, несмотря на горы, все те же 37-39. Душно. Стремлюсь вверх, подгоняю, волей тащу за собой Олечку. Когда уже почти не остается сил, делаем привал, садимся на скамейку, пьем с Ольгой воду (спасибо «Зебрам», предупредили, без воды тут просто никак), смотрим вдаль на горы, медитируем. Нам опять везет, скамейка, на которой мы так славно отдохнули, оказалась последней на более-менее обустроенной дорожке — дальше нам идти по каменистой тропе, как кому-то когда-то тысячи лет назад.

Идем по камням, осталось немного.

Вот уже совсем немного, поднимаемся… и вот.

Дом Богов открылся нам совершенно неожиданно. Я Вас уже утомил словом «чудо», но другие слова, для того чтобы описать наши впечатления от увиденного, подобрать сложно. Чудо, и еще какое! Только вдуматься! Вдуматься, всмотреться, попытаться понять, что двигало и управляло людьми в те далекие времена. Что заставляло людей в те лихолетья создавать такие памятники.

Время не щадит и Богов. Оно сорвало и бросило наземь их головы, которые сейчас стоят у их ног, заботливо поднятые людьми. Не зря эллины считали Хронос самым древним и могучим из всего, что когда-нибудь было. Время было всегда, даже тогда, когда еще не было самого пространства.

Скульптуры Богов внушительны. Многие из голов выше Ольги. Кроме уже знакомых нам Льва и Орла, на тронах восседают Тихе (богиня судьбы), Зевс, Гермес, Геракл и сам Антиох.

За спинами Богов вершину горы венчает рукотворный курган из камней, под которым, согласно легенде, находится гробница Антиоха.

Восточная терраса пантеона.

Интересно, что после смерти Антиоха строительство культового комплекса было прекращено, заброшено и забыто на века. В средние века культовое сооружение было открыто крестоносцами, совершающими походы на Святую Землю, и снова забыто. В конце 19-го века его вновь случайно открыл инженер-геолог, искавший в этих местах полезные ископаемые. А за изучение комплекса принялись только во второй половине двадцатого века.

Барельефы с изображением предков Антиоха, начиная с Александра Великого. Их десятки, они лежат рядами вдоль тропы, ведущей от Восточной террасы к Западной.

Западная терраса пантеона.

Распрощавшись с античным наследием потомков Александра Великого, выбираемся из национального парка Турции «Немрут Дагы».

Идем дальше, по извилистой дороге сквозь горы. Вокруг по-прежнему ни души, ни за нами, ни навстречу.

Жизнь появилась после того, как прошли контрольно-пропускной пункт на выезде из парка. Местность, природа, ландшафты изменились, потянулись турецкие поселения, движение на дороге немного ожило.

Пора сказать, отчего на шикарных турецких трассах на межгороде так немного автомобилей. Почему, кроме качества самих трасс и отличной инфраструктуры, передвижение по ним является таким комфортным. Комфортному передвижению на пустых и идеальных дорогах есть своя «ложка дегтя» — очень дорогой бензин. Стоимость его, на период нашего пребывания в Турции, колебалась в пересчете по курсу, от 105 до 115 рублей за литр. В первые же дни в Турции, еще когда мы шли на Стамбул, я уже успел ощутить всю тяжесть прожорливость руки зятя турецкого президента, заведующего энергетической сферой в стране, серьезно потрепавшей наш кошелек. Как ни остановка на заправку, так удар ниже пояса по бюджету нашего похода и серьезная прибавка к бюджету турецкого государства.

Ефрат. Нам он открылся достойным легенд, сложенных о нем. Современный мост служит ему дополнительным украшением, однако лишь временным для его многотысячелетней жизни.

По сути, на территории непризнанного Курдистана мы находимся давно, мы очутились на его территории еще до того, как въехали в национальный парк «Немрут Дагы». Но лишь сейчас, подходя к его неофициальной столице Диярбакыру, мы начинаем сталкиваться с особенностями Курдистана, отличающими его от остальной Турции.

«Страшный» Диярбакыр, которого так боялась Ольга, нас встретил дружелюбным любопытством. Мы как будто бы очутились в одной из Союзных республик некогда нашей огромной Страны. Курды, как нам показалось, по сравнению с турками и к тому же с арабами, более, как бы сказать, «русские», они очень похожи на некоторых из наших Советских времен южных национальностей, таджиков, например.

Конечно, это опять же наши сугубо личные и субъективные впечатления, вызванные, тем более, контрастом пребывания в турецких областях, граничащих с Сирией с ИГИЛ.

Курдистан прошли транзитом, но встречи с местными, хотя и редкие, оставили у нас добрые впечатления об этой стране. А их, встреч, кроме как на дорогах, было не так-то и много — в придорожной кафешке, в супермаркете, на заправках… хотя, для малой объективности, вот уже глядишь и набралось.

На одной из заправок молодой парень с искоркой в глазах, узнав в нас русских, хвастается своим раритетом — мотоциклом «Иж-Юпитер». «Руссия», — говорит он, показывая на Иж. «Очень старая Руссия, олд Руссия мото», — отвечаю я… оба улыбаемся и радуемся, каждый своему.

Уже на заправке в самом Диярбакыре заправщик, мужчина моих лет, долго нас не отпускал, увидев русские номера. Пока заправлялся Рав, он метнулся в административное помещение и принес нам, подарил две пачки красиво оформленных салфеток.

«Тюрок курд», — с гордостью представился нам наш новый знакомый. И живо, с интересом, по-дружески искренне и открыто стал расспрашивать у меня, откуда мы и как шли.

Стали общаться. Реально хороший парень. Но Вы же понимаете, что даже Вы не знаете, где находятся от Вас ближайшие города мира, какие же уж тут могут быть требования ко всем остальным. Так и он… города с названием «Владикавказ» и севернее, он просто не знал. Зато он знал о Тбилиси, для него это очень далеко. Знал всю Турцию, повторяя за мной пройденные нами города. И особенно обрадовался тому, что мы побывали в «Немрут Дагы». И сам добавил: «А сейчас еще и Диярбакыр!». Я, на тот момент, к этому еще не был готов, и с удивлением для себя, подтвердил: «Да… сейчас еще и Диярбакыр».

Расставаясь, когда мы трогались с территории заправки, он мне по-дружески, и в то же время серьезно отсалютовал, как пилоту взлетающего штурмовика, а я ему, улыбаясь, откозырял по-русски.

Кто бы из нас двоих тогда знал, какие события развернутся здесь буквально через месяц, два. Как будет салютовать технический персонал уходящим ввысь пилотам.

Прошли столицу Курдистана, которая показалась нам вполне современным и светским городом. После Диярбакыра пересекли Тигр, едва заметив его, здесь он еще не набрал силу, он здесь скорее тигренок. Еще немного на Восток и вот уже поворачиваем по-настоящему на Север, на Бингёль. А жара не унимается, как вцепилась в свои 39 градусов, так и не отпускает. У нас летом такой никогда не бывает, а здесь такая жара стоит в середине сентября.

Еще Курдистан отличает от остальной Турции наличие множества полицейских и военных. Их и по остальной Турции много, а здесь особенно много. Блокпосты, воинские части, броневички и целые укрепрайоны, расположенные в глубине Турции, по неофициальной границе Курдистана. Укрепрайоны расположены по всем правилам и могут остановить продвижение не только нескольких автомобилей, но и целых колон бронетехники. И обойти их, не обойдешь — кругом горы.

Отличил Курдистан от остальной Турции. А от какой такой остальной Турции? Что, Анкара — это остальная Турция? Стамбул, Анталья, Газиантеп, Шанлыурфа, Самсун, Трабзон, Измир, Эрзурум — кто из них остальная Турция? Все они разные и отличаются друг от друга. Мне показалось, что они различаются не менее чем, как в нашей необъятной стране различны республики, края, регионы и области.

Солдат в броневичке рассматривает проезжающие автомобили со штатного места пулеметчика, буквально через прицел пулемета.

К вечеру дошли до Эрзурума, решили искать ночлег. Отель заранее не бронировали, так как вчера у нас не было четкого представления, как у нас сложится грядущий день. «MapsMe» предложил нам выбрать из трех, которые он знал в этом городе. Подъехали к первому, сходил, посмотрел номер, узнал стоимость, спросил о наличии парковки — все устроило, два других отеля не понадобились.

Неплохой бюджетный отель для транзитной ночевки, есть все необходимое, парковка на улице под окнами. На сей раз службу я завалил — не помню ни название отеля, ни стоимости, ни адреса.

Пройденный маршрут: Gaziantep, Araban, Besni, Adiyaman, Kahta, Nemrut Dagi, Siverek, Diyarbakir, Bagpinar, Bingol, Erzurum.

Итого за день: 719,4 км.

Суббота 12 сентября. День шестнадцатый. На Ахалцихе

Встали отдохнувшими, но уже не такими бодрыми, как в начале похода — понемногу начинает сказываться накопленная усталость от впечатлений. Порешали, куда сегодня пойдем. Так, в планах у нас был Арарат и Ноев Ковчег под Догубаязитом, в четырех километрах от границы с Ираном. Но сейчас мы четко поняли, что устали от Турции, смотреть на еще одни выжжено-каменисто-гористые ландшафты нам не хочется, а хочется чего-то более привычного для русского человека. Грузии, например.

Вот ведь, устали. Мы с Ольгой прямо проговорили эту тему, благо времени поговорить друг с другом у нас было хоть отбавляй. А поговорить больше и не с кем, это тоже сказалось на нашей моральной усталости. Вот вроде бы и люди, в основной своей массе, неплохие, и обиды мы нигде не видели, лишь только отзывчивость, радушие и готовность помочь, и природа интересная, и места красивые, и история впечатляющая, но вот устали. Когда появилось это чувство, сложно сказать, но появившись, оно закрепилось в нас — вот все равно все вокруг какое-то не наше, какое-то нам чужое. Да, Европа вроде тоже нам не родная. Но она, со своими пряничными замками и домиками, напоминает, по сравнению с Турцией, «Театр Юного Зрителя», тогда как Турция выглядит как «Драмтеатр». Совсем Вас запутал? Сам уже запутался, настолько мне сложно рассказывать о нюансах наших впечатлений об этой стране. Спрашиваю Ольгу: «Понравилась Турция?». «Да», — отвечает. «Вернемся еще?» — «Навряд ли». Вот так все запутано.

В общем, нежелание Олечки идти на Догубаязит, превозобладало над моим угасающим желанием туда идти. В 07:56 (05:56) вышли из Эрзурума и продолжили путь дальше на Север, на Тортум и Ардахан.

Все-таки какая красивая это штука — горы. И какие они все разные.

Так как мы птицы свободные, сами до конца не знали, куда и насколько нас занесет, у нас осталась некоторая сумма турецких лир, которую нам перед выездом из Турции необходимо было обменять на какую-нибудь более удобоваримую валюту, хотя бы на грузинские лари. Между Эрзурумом и границей с Грузией последний более-менее крупный город на нашем пути — Ардахан, дальше мы рискуем не найти обменные пункты, а дома турецкие лиры не в ходу.

В Ардахан приехали до открытия банков. Осмотрелись, погуляли по городу, заметили для себя на всякий случай несколько банков и магазинов. Вернулись в Рав, стали ждать открытия. А банки не открываются. Проехались по ранее замеченным — все закрыты. Что такое, война началась? И спросить не у кого.

Подошли к вопросу творчески, в городе должны быть гостиницы, а в них наверняка слышали о существовании иностранцев. Нашли одну, зашел, обратился к менеджеру. Вокруг меня сразу появились готовых помочь человек пять турок. Менеджер, узнав, что я русский, сразу на компьютере запустил переводчик текстов, и беседа началась. Правда, с трудом, не то, чтобы переводчик плохо переводил, а, видимо, мы строим предложения по-разному и мыслим, наверное, тоже по-разному.

Все же узнал, что банки и обменные пункты у них по выходным не работают. «Да, да», — радостно закивали окружившие меня турки. На мой вопрос: «И как же быть?», они стали все вместе что-то бурно обсуждать, затем спрашивать меня, сколько я хочу поменять, какую валюту хочу, опять стали обсуждать и выдали резюме: «Мы не сможем. Нужен ювелир». «Какой ювелир? Зачем ювелир?» — спрашиваю я через компьютер менеджера. «Он может», — ответ.

Поехали, поискали ювелирный магазин, не попадается, попался «Ptt», да еще и работающий. Вооружившись новым техническим решением, планшетом с переводчиком, захожу на почту. А пункт обмена и не работает, работает только почта. Обращаюсь к охраняющему почту полицейскому. Он подтверждает, что банки по выходным не работают и, показывая мне на обручальное кольцо на моем пальце, говорит: «Алтын». Подсунув ему свой планшет и показав, мол, набери слова, жду его пояснений. Он набирает: «Золото. Ювелир. Еврей». Ну, если уж полицейский направляет к ювелиру, значит нам туда дорога.

По подсказкам полицейского все же разыскали ювелирный магазин. Опираясь на полученный опыт, идем с планшетом в руках. Ювелирный как ювелирный, витрина в золоте, прилавок в золоте, за прилавком девушка показывает клиентам украшения в золоте. А в глубине магазина, в зоне отдыха для клиентов, на диване сидят два солидных мужчины и что-то не спеша и важно обсуждают. Взглянув на них, я сразу понял, что один из них и есть «Ювелир». Пожилой, солидный, интеллигентный, с четками в руках, только пейсов не хватает, как в кино. Он тоже сразу понял, что я пришел к нему. Вежливо что-то сказал своему собеседнику, встал мне навстречу и после взаимных приветствий, стал наблюдать за моими манипуляциями над планшетом.

Сразу уловив суть, он что-то сказал девушке за прилавком, та убежала и принесла в руках две внушительные скрутки, одна из долларов, другая из евро. Положила их на прилавок и спрашивает взглядом, чего, мол, и сколько. Нам так много и не нужно, даже немного неудобно стало, что мы отвлекаем уважаемого человека по пустякам. Указал на две бумажки, которые были нам нужны, отдал девушке запрашиваемую сумму в турецких лирах и сердечно поблагодарил ее и уважаемого Ювелира, который так выручил нас в этом маленьком провинциальном турецком городе. Расстались тепло, мне показалось, что они тоже порадовались и за нас, и тому, что смогли помочь нам.

Вышли немного в шоке, в какой век мы попали? Как в кино про средние века, функции банков выполняют ростовщики и ювелиры, и никого это не удивляет, всё всем привычно.

Как бы то ни было, мы свободны от больших турецких денег, оставшиеся маленькие тут же тратим в примеченном нами ранее магазине и налегке берем курс на турецко-грузинскую границу.

В Ардахане.

Грустный турок.

Последние километры гор, между Дамалом и Пософом, это одно сплошное дорожное строительство, развернутое в широких, грандиозных масштабах. Очевидно, что лишь этот кусочек Турции еще остался неохваченным дорогами «европейского» уровня — уже и не знаю, какой уровень выше, европейский или турецкий.

Попадались гравийные участки дороги с извилистой, повторяющей контуры гор широченной полосой, с идеально выравненным покрытием. По таким участкам шли, как по льду, на скорости 120-140 км/ч, по гравию ощущения схожи, сцепка с покрытием слабая, главное, на очередном повороте, а они не огорожены, не уйти вниз с горы. Ощущения раллийной гонки добавлял вертикальный столб пыли, вздымаемой Равом.

А следующий участок, длиной не менее десяти километров, был полностью подготовлен к укладке асфальта — он был залит жидким битумом с гравийной крошкой. Хорошо все-таки умеют турки строить дороги, но нам, в данном случае, жаль, что мы стали свидетелями этого процесса. Как я ни осторожничал, как ни пытался ехать максимально медленно, а все равно Рав, уже и так покрытый плотным слоем мелкодисперсной пыли, приобрел ей в дополнение, почему-то только на левый борт, жирную очередь из качественно прилипшего и ни за что не смываемого турецкого битума с крошкой.

Погранпереход. За ним горы уже грузинские.

Границу прошли быстро. На турецкой стороне помог приобретенный нами ранее опыт, а на грузинской, вообще, встретили как родных.

Никогда бы не подумал, что когда-то смогу сравнить Грузию с Беларусью. А вот пришлось. «Чувство возвращения домой»… глубина его, в свое время, нас поразила при возвращении из Западных походов в Беларусь. Мы ощущали себя в Беларуси вернувшимися домой, в одну большую страну.

И сейчас, в Грузии, яркость этого чувства снова обрела полную силу — мы дома! Опять, вроде бы не Россия, а все разговаривают с тобой на одном и родном для тебя языке, все искренне улыбаются и радуются тебе, а ты радуешься им. Нет, мы в одной стране, как в Беларуси, мы снова дома!

Такое чувство у нас было не во всей Грузии, она тоже разная, хотя и маленькая. Самое доброжелательное и теплое отношение к нам в Грузии мы встретили именно в этих краях, в Ахалцихе, в Вардзиа, в Абастумани. Тем символичней было уходить отсюда в Турцию, и тем более ярким был контраст при возращении из нее в Грузию.

Заезжаем в Ахалцихе. С поиском отеля сегодня решать ничего не нужно, он нам известен — едем к Омари. Опять, как и в прошлый раз, отель открыт и внутри никого, видимо, это у них добрая традиция. Вспомнив, что при отеле есть ресторан, идем туда и уже там находим хозяйку. Хозяйка, добрая и приветливая пожилая грузинка, разговаривающая по-русски без малейшего акцента, сообщила, что Омари уехал в отпуск в Батуми и попросил ее покомандовать отелем и рестораном. На мою вежливую констатацию факта о ее хорошем русском, она гордо ответила: «Я окончила русскую школу в Боржоми, а потом… а потом я вышла замуж за грузина». Видимо, в свое время, по сравнению с всесоюзной здравницей в Боржоми, где всегда было очень много отдыхающих, в том числе и русских, Ахалцихе выглядел совсем провинциальным грузинским городком.

Заселились в гостиницу, оставили вещи, а сами поехали отмывать Рав от плотного слоя турецкой пыли. По «MapsMe» нашли ближайшую мойку и подъехали к ней. Мойка представляла собой навес, под которым оказались эстакада, два машино-места и «керхер». Из дома по соседству, увидев Рав, по диагонали через сад, к нам заспешили двое грузин. Чуть позже к ним, по одному, присоединились еще пятеро. Пришли специально посмотреть на нас и пообщаться с нами. Очевидно, не так много русских в последнее время бывает в этих краях.

Владелец мойки Саша, лет пятидесяти, не знаю, кто по национальности, очень похож на русского и очень хорошо говорит по-русски, почти всю жизнь прожил в России, где-то то ли под Воронежем, то ли под Тамбовом, и переехал в Грузию после развала СССР. Остальные, одновременно понемногу помогая ему, большей частью расспрашивали меня. Я, соскучившись по общению, с удовольствием отвечал на их вопросы и расспрашивал сам.

Большей частью мы вспоминали времена нашей общей большой страны. Один из грузин, бывший дальнобойщик, раньше часто бывал на Урале и хорошо знает Свердловск, Нижний Тагил, Каменск-Уральский и другие города области. Надо отдать им должное, едва речь заходила о политике, преимущественно с моей стороны, они тактично уводили разговор в сторону. Самый политизированный вопрос в нашей беседе, в виде шутки, был с их стороны: «Что, у русских ракеты еще не закончились?». «А куда им деться, бомбить некого, нет войны», — отшутился я.

Саша мыл и натирал Рав и на эстакаду меня заставил его загнать, для того, чтобы помыть днище, и с эстакады перегнать, чтобы добраться до крыши. Когда он пошел его протирать по семнадцатому разу, я насилу его остановил. А ему просто хотелось пообщаться. У меня же это общение с грузинами на мойке дополнило картину в воспоминаниях об Ахалцихе, как о крае, где к русским относятся с теплотой и дружелюбием. Саша, кстати, за свой труд взял с меня чисто символическую сумму — даже в этом не захотел оставить плохой памяти.

Поставив Рав под окна отеля, пошли прогуляться по городу и, наконец-то, по-человечески поесть. В одной из кафешек поужинали настоящей русской едой — хинкали… мммм… пальчики оближешь. Это Вам не Турция.

Ночуем у Омари в его «Hotel Star», 41.638597, 42.992649, только уже на третьем этаже с балконом-верандой, за те же 50 лари.

Пройденный маршрут: Erzurum, Tortum, Oltu, Ardahan, Damal, Posof, Вале, Ахалцихе.

Итого за день: 345,6 км.

Воскресенье 13 сентября. День семнадцатый. На Кутаиси

Планы на сегодня нами обсуждены и составлены, но на их осуществление у нас нет грузинских денег. Немногие оставшиеся у нас лари, обмененные когда-то, еще в той жизни, до выхода в Турцию, были потрачены нами вчера в хинкальной. Едем в город приобретать местную валюту.

А в Ахалцихе та же ситуация, что и в Ардахане, только разобрались быстрей — воскресенье, банки не работают. Делать что-то надо, так можно и с голоду умереть, имея на руках всякие глупые бумажки. Оставил Ольгу в Раве, встал посреди улицы, оглядывая людей, идущих по своим воскресным делам, остановил свой выбор на приличном сухощавом мужчине моих лет.

«Простите, подскажите, пожалуйста, где тут у Вас можно приобрести лари?» — спрашиваю я. «Банки закрыты, но все банкоматы работают», — ответил мужчина. «Это не совсем то, что мне нужно. Мне хотелось бы приобрести лари за наличные». Грузин: «Сегодня воскресенье, я ходил в церковь, сейчас иду домой. Но Вам повезло, я и меняю по будничным дням валюту». Мужчина, достав из сумки безрукавку с карманами, набитыми валютой, накинул ее и, спросив, сколько и какой валюты мне нужно, тут же на калькуляторе показал мне цифру.

Купив лари и поблагодарив мистическим образом попавшегося мне на пути продавца валюты, поблагодарил и судьбу, явно помогающую нам. Ура! Есть деньги, а с ними и возможность продолжения похода.

Вдали уже знакомая нам крепость Рабат.

Мы едем в Вардзиа. По пути останавливаемся осмотреть крепость Хертвиси, основанную, опять же,
чуть ли не сподвижниками Александра, во времена его великого похода.

Опять доверились «ПроГород», он зачем-то повел нас к крепости по горным аулам. Ну ладно, пусть, впечатлений опять же наберемся.

Да как такие крепости брали-то, с мечом и щитом? Может быть, кто объяснит? Только не сухим языком фактов, а продемонстрировав личным примером.

Подъезжаем к Вардзиа, пещерному монастырскому комплексу в скалах. Узкая извилистая дорога, петляя, поднимается в горы. Виды открываются фантастические, что для Грузии вообще характерно.

Монастырь действующий, в пещерах до сих пор живут монахи. Есть и своя церковь, вырубленная в скале. Когда-то, во времена могущества Османской империи, монастырь был взят штурмом турками, и все оставшиеся в живых монахи были сожжены в этой церкви. Говорят, что слой копоти от их сгоревших тел помог сохраниться оригинальным фрескам до наших дней.

Мы в Вардзиа попали как раз на обряд венчания.

Многие ступеньки вырублены прямо над пропастью, достаточно одного неверного шага.

А туристическая тропа огорожена и проложена далеко не везде. Дальше за ограждение вход разрешен только живущим здесь монахам.

Некоторые ступени буквально стерты временем.

Едем обратно. Следующая наша цель — Кутаиси. За время нашего похода я уже привык не верить «ПроГород» и перепроверять маршрут по «MapsMe», который пока не подводил. А здесь они оба показали, что можно проехать от Ахалцихе до Кутаиси напрямую, через Багдати. Меня одолевают большие сомнения, но оба навигатора, настаивающая Ольга, мол, где мы только ни проезжали, и простая логика, что 130 километров меньше, чем 200 через Хашури, с трудом, но убедили меня. Решено, пробуем напрямую, через Абастумани, Сэрм и Багдати.

Проехали Ахалцихе. Первые сомнения в возможности прямого проезда появились у нас, едва мы свернули с трассы Ахалцихе—Батуми на Абастумани. Дорога и до того похожая на дорогу районного значения, стала совсем «районной», с растрескавшимся покрытием, ямами и покосившимися ржавыми дорожными знаками. Попутные и встречные автомобили практически исчезли.

Скоро закончилась и такая, хоть какая-то дорога. Асфальтовое покрытие враз исчезло, а мы, съехав с него, уперлись в поднятый шлагбаум. Над шлагбаумом висела ржавая табличка, гласившая, что мы въезжаем на территорию природного заповедника. А дальше стоял глухой лес, в который по корням деревьев вела каменистая тропа.

Ольга, вмиг забыв свою настойчивость, изменила свое мнение на противоположное и стала требовать возвращения обратно. Мне же, наоборот, совершенно расхотелось возвращаться и ехать в объезд, который увеличился уже до 250 километров, тогда как по короткой дороге навигатор показывал заманчивые 80.

Заезжаю по тропе в лес. Слева бежит ручей, на его берегу пара компаний, отдыхающих на природе и жарящих на мангалах шашлык. Они были достаточно далеко, поэтому спросить у них про правильность наших действий не получилось. А так по всем признакам вскоре должна закончиться и эта лесная тропа.

А у Ольги уже почти истерика: «Куда мы едем, давай развернемся». И тут мы, как раз вовремя, вышли на небольшую поляну, со строящимся на ней домом. На втором этаже будущего дома сидел, свесив ноги с доски, и работал топором грузный грузин. Поздоровавшись, я спросил его, доеду ли я до Кутаиси. Грузин, опустив топор, с высоты внимательно посмотрел на меня, затем придирчиво оглядел Рав и лаконично ответил: «Доедешь».

Ну, значит, не зря едем, надо немного перетерпеть грунтовку. Навигаторы показывают до Кутаиси 80 километров, а это, даже с условиями грунтовки, два, максимум три часа. Кто же знал, что первые сорок километров мы будем ехать долгие пять часов. Коренья деревьев, разного размера раскиданные острые камни, высохшие и живые русла ручьев, осыпи, косогоры, крутые повороты, спуски и подъемы — все это сделало скорость нашего передвижения практически черепашьей.

Несмотря на заверение грузина, в какие-то моменты мне казалось, что все-таки пройти нам здесь не удастся. Хорошо еще, что погода последние недели была сухая.

Вот поднялись над лесом, и взгляду открылась красотища. Не завели бы навигаторы, не увидели бы мы всей этой красоты.

Забираемся все выше и выше. Полупустые пластиковые бутылки с водой стреляют не по детски, то же можно сказать и об ушах. Навигатор показывает высоту 1800 метров. Значит, думаю, где-то должен быть уже и пик перевала. А мы, петляя, все продолжаем подниматься.

О чудо, за одним из поворотов видим пастуха, который, в свою очередь, увидев нас, поднял руку в приветствии. Видимо, не так много тех, кто сюда забирается. Помахали в ответ пастуху и продолжили подъем.

Проехав еще немного, на обочине под скалой, видим деревянные столик со скамейкой, на столике два стакана и наполовину пустая бутылка с водкой. Водка была в бутылке или нет проверять не стали.

А мы все забираемся и забираемся. Навигатор показывает 2000, 2100, 2200.

Наконец, на 2300 прямо почувствовалось, что вот это и есть высшая точка перевала, от которой дальше уже только вниз. Рядом селенье в три-четыре ветхих дома. Пока мы фотографировали окрестности, к нам вышли поговорить две местные пожилые женщины. Приезд туристов для них хоть какое-то событие. Как они живут в такой глуши? Без света, телевизора, компьютера, стиральной машинки, я уже о сотовом телефоне не говорю.

В который уже раз в этом походе задумываемся о вечности. В этот раз нас заставили задуматься о вечности, раскинувшиеся повсюду горы с их дикой и девственной природой. Какой же мелкой пылинкой кажется человек по сравнению с их гигантской мощью.

Людей нет, а коровы повсюду. Они не только ловко ходят по горам, а еще даже и бегают, как лошади.

Заметно темнеет, переживаю, долго ли еще, успеем ли мы спуститься с гор до темноты.

Но все же, наконец, лес, а с ним и грунтовая тропа резко закончились, появилась настоящая дорога с настоящим асфальтовым покрытием — цивилизация. Сразу при выезде из леса, на опушке стояла часовенка и неподалеку от нее строящийся храм — символично, особенно для тех, кто выходит из леса, преодолев перевал.

Мы въехали в Сэрм — лечебно-оздоровительную базу отдыха. Повсюду неспешно прогуливались отдыхающие пансионатов, в основном люди пожилого возраста. Дальше оставшиеся 40 километров, дорога хоть и была извилистой и узкой, но без подъемов-спусков и покрытая неплохим асфальтом.

В Кутаиси приехали около десяти вечера. Остановились в «Sun Guest House», 42.27581, 42.704779, который забронировали утром, будучи еще у Омари. 40 лари за ночь, около 1200 рублей за двоих. В обжитом доме, среди мебели и вещей, и вправду чувствуешь себя, как в гостях. Не удивлюсь, если мне скажут, что этот дом когда-то принадлежал древнему грузинскому роду. Дом большой, с просторными комнатами, построен был, судя по всему, в начале прошлого века.

Каха, хозяин дома, о котором есть немало положительных отзывов в интернете, в том числе и на Дроме, выделил нам большую комнату с четырьмя кроватями разной размерности. Из-за нашего позднего приезда пообщались мы с ним совсем немного. Сказывалась усталость, и, немного рассказав Кахе о наших сегодняшних приключениях, мы с ним распрощались и расположились отдыхать.

Пройденный маршрут: Ахалцихе, Аспиндза, Вардзиа, Аспиндза, Ахалцихе, Абастумани, Сэрм, Багдати, Кутаиси.

Итого за день: 256,8 км.

Понедельник 14 сентября. День восемнадцатый. На Тбилиси

Встали, как обычно, рано, когда все еще спали. Умылись, позавтракали, выбрали и забронировали отель в Тбилиси, немного поизучали библиотеку Кахи (очень много необычных и интересных книг, в том числе и на русском, в том числе и по истории Кахетии) и выдвинулись в город.

Вид на Кутаиси из окон нашей комнаты.

Комната по соседству.

Она же.

За время нашего путешествия грузины нам встречались, в основной своей массе, дружелюбные и доброжелательные. Но они перевоплощаются, когда садятся за руль. Как же безобразно они водят. Не все, конечно, но очень многие.

В Турции, несмотря на кажущийся беспорядок и полное игнорирование водителями правил, существует главный принцип — это безопасность своя и других участников дорожного движения. В Грузии же, к нарушениям правил добавляется нарочитое показательное равнодушие к опасности для своей жизни и, тем более, к жизни и здоровью других, этакая бравада, глупейшая, по сути.

Встать на красный свет слева от тебя на встречку, а затем, не просто подрезать, уходя со встречки, а повернуть перед тобой направо, как будто тебя и нет, даже не включив поворот — норма поведения на дороге.

В Турции пешеход и автомобиль одинаково равны, и пешеход, переходящий дорогу на красный свет, заставляет притормаживать автомобиль. В Грузии отряд школьников во главе с учителем с красным флажком, стремящийся организованно перейти дорогу по пешеходному переходу, заставляет водителей сигналить и ускоряться, стремясь не дать им начать переход, чтобы проскочить перед ними. Ну и что, что это дети?

Хорошо хоть что, выйдя из-за руля автомобиля, грузины снова превращаются в нормальных людей.

Нагулявшись по Кутаиси и не без некоторых трудностей выбравшись из него, поехали взглянуть на монастырь Моцамета. Очень красивое место. Монастырь запомнился еще тем, что мы, в него приехав, были одни и попали вдобавок к службе. В сам храм, откуда доносилось красивое, искреннее пение, заходить не стали, чтобы не смущать монахов. Тихо прошлись по территории монастыря, насладились видами, послушали пение монахов.

Покинув монастырь, взяли курс на Тбилиси. От Кутаиси к столице Грузии идет неплохая дорога, переходящая ближе к Тбилиси в современный автобан.

Повстречалась армейская колонна. Классные боевые машины пехоты у этих ребят… бедолаги.

Заехали в Гори взглянуть на родину Сталина. Все напрочь коммерциализировано. Посмотрели снаружи на дом, где Сталин родился и прожил до четырех лет. Зашли было в музей, но когда грузинка в гимнастерке с погонами старшины и в пилотке с красной звездой назвала нам стоимость билета, мы поняли, для кого предназначено это шоу — для растерянно смотрящего перед собой немца, очевидно ожидавшего чего-то гораздо большего от посещения музея, посвященного великому лидеру СССР.

Погуляли по городу, приобрели магнитики на память и коробки спичек с изображением Сталина на сувениры.

Подъезжаем к Тбилиси.

А вот уже и столица Грузии. Мцыри вступил в схватку с барсом.

Покрутившись по Тбилиси из-за вдруг выключившегося перед площадью Героев в самый напряженный момент навигатора, все же добираемся до отеля и успешно в него заселяемся. Рекомендую найти тбилисскую площадь Героев на картах для того, чтобы лично насладиться шедевральностью полета фантазий дорожного архитектора проектировавшего эту развязку. Проехать это творение в нужном направлении без ошибок можно, лишь предварительно его изучив и запомнив, в данном случае даже навигатор не помощник.

Отель «Salo», 41.711211, 44.783187, двухместный номер, 240 лари за три ночи, примерно по 2300 рублей за ночь. Отель неплохой, есть все, что необходимо, в самом центре города и с дружелюбным персоналом. Рав4 во дворе под окнами второго этажа.

Заселились, оставили вещи в номере, Рав возле отеля, а сами пошли пешком знакомиться с Тбилиси.

Впечатлениями мы уже пресытились, и наш отдых плавно перешел в более размеренную фазу, когда можно уже никуда не спешить, погулять по парку, посидеть в кафе, понаблюдать за местной жизнью, отведать местной кухни, выпить пива, в конце концов.

День завершили ужином в колоритном грузинском кафе. Хинкали, сациви, ткемали, хачапури… вах, пальчики оближешь.

Пройденный маршрут: Кутаиси, Зестафони, Хашури, Гори, Мцхета, Тбилиси.

Итого за день: 238,9 км.

Вторник 15 сентября. День девятнадцатый. Тбилиси

Выходя из отеля, разговорились с менеджером Леваном. Расспросив нас, где мы уже были и, порекомендовав, где стоит побывать, спрашивает, отчего так мало русских едет отдыхать в Грузию. «Не знаю, — отвечаю я, — возможно, из соображений безопасности». Леван смеется: «У нас гораздо безопасней, чем в России». Может быть, он и прав.

Продолжаем знакомство с Тбилиси, гуляя по нему пешком.

Памятник Шота Руставели.

Вдоль по всей улице, возле стен домов сидят и стоят забавные фигурки.

Утро. Студенты стекаются на учебу.

Вот не знал, что Грузия уже в Евросоюзе.

Вышли на площадь Свободы. Это та, которая рядом со сквером Пушкина А.С.

Мать Картли. В левой руке чаша с вином для друзей, в правой меч для врагов.

Крепость Нарикала.

Река Кура и мост Мира.

Памятник королю Вахтангу Горгасали.

Концертный зал, выполненный в виде двух изогнутых труб.

Левее и выше концертного зала президентский дворец, построенный во времена президентства Саакашвили М.Н.

Дворец юстиции.

В Тбилиси очень много ухоженных парков. Множество людей с удовольствием проводят в них время. Пенсионеры играют в шахматы, студенты и школьники читают и учат уроки, молодые мамы гуляют с колясками.

Что можно сказать о столице Грузии, основываясь на первых впечатлениях? Тбилиси красивый, непохожий на другие, своеобразный город с интересным ландшафтом и архитектурой, с открытыми и дружелюбными жителями, я уже о грузинском колорите не говорю.

Как и любая столица, он отличается от остальных городов государства и по нему нельзя судить обо всем государстве. Резанули глаз две вещи, напомнившие нам отзвук 90-х в России. Это наличие огромного количества таксистов, своим количеством явно превышающих количество желающих воспользоваться их услугами и огромного количества попрошаек.

Такси повсюду, они стоят в ожидании клиентов во всех мало-мальски знаковых местах и просто ездят по городу, явно по своим делам. Отличаются они от обычных автомобилей лишь наличием «шашечек» на крыше на магните. Снял «шашечки» — превратился в обыкновенный автомобиль.

Попрошайки, не нищие, а именно попрошайки, также имеются во всех людных местах. Они вполне нормально одеты и не отличаются от остальных прохожих. Опустил руку и превратился в обычного гражданина. Некоторые просят достаточно напористо, даже не пытаясь разжалобить. Видно, что это является их работой.

Еще раз проговорю, что в остальных городах Грузии, где мы побывали, таких особенностей нет. Столица есть столица, сюда стягиваются и материальные активы со всего государства и любители ими поживиться.

Еще запомнились девушки, обутые, несмотря на 29-градусную жару, в теплые осенне-зимние сапоги на каблуках с высокими отворотами. Это уже очевидно дань какому-то всплеску местной моды. Бедные, как только себя ни мучают для того, чтобы выглядеть красивой и современной.

Остаток дня, по ставшей для нас в Тбилиси традиции, посвящаем дальнейшему знакомству с национальной кухней, впрочем, достаточно поверхностному — кого удивишь шашлыком с пивом. Но или нам везет, или на самом деле шашлык здесь готовить умеют — очень вкусно.

Среда 16 сентября. День двадцатый. Тбилиси

Вот и пришла пора готовиться к возвращению домой. С утра едем в Тбилиси-Молл, приглянувшийся нам при въезде в Грузию, в начале похода. Покупаем продуктов в дорогу, берем таможенный лимит вина, чачи и коньяка на угощение родным и друзьям, а также море понравившегося нам грузинского лимонада Натахтари и Зедазени.

Все тщательно упаковав, закрепив, распихав по нишам и убедившись в нашей готовности к дальнему переходу, возвращаемся догуливать остаток дня.

Решили взглянуть на парк Мтацминда. Дойдя до фуникулера, поднимаемся на нем наверх, в парк.

Захватывающие виды на город начинают открываться еще при подъеме наверх, из кабины фуникулера.

А с верхней станции город виден, как будто лежит на ладони.

Дворец юстиции.

Цминда Самеба.

Концертный зал.

Центральная спортивная арена.

Фонтан «Дерево желаний». Это уже в самом парке Мтацминда.

Едем на фуникулере обратно. Вечереет. Прощай, Тбилиси.

Спрашиваю Олечку: «Понравилась Грузия?». «Да», — отвечает. «Вернемся еще?» — «Обязательно!».

И мне бы хотелось вернуться. Особенно в глубинку, в Ахалцихе, пообщаться с Сашей, с Омари… что там? как там у них? (читать с грузинским акцентом).

Четверг 17 сентября. День двадцать первый. На Элисту

И опять «путь далек». Подъем 04:40 (03:40), быстрые сборы, кровь в жилах играет.

Леван, услышав наши барахтанья, встал заспанный нас провожать: «Куда ж Вы так рано?» — «Домой. Хотим пораньше перейти границу». Леван: «Ааа… тогда нисколько не рано».

В ночи ищем заправку, чтобы потратить последние лари. Находим, заправляемся по 55 рублей за литр, что вдвое дешевле турецких расценок, но все же чуть дороже российских.

Проходим перевал Военно-Грузинской дороги. Как жаль, что проходим опять в ночи, в темноте. Нет, определенно, когда-нибудь мы сюда вернемся, хотя бы для того, чтобы оценить красоту Крестового перевала в полной мере.

Перешли перевал… и уткнулись в длинный хвост из легковушек, жаждущих перейти на российскую сторону. О фурах, стоящих на десятки километров по обе стороны от границы, как и три недели назад, я уже и не упоминаю.

Красота невообразимая. Еще бы очередь на переход, хотя бы понемногу, двигалась.

Нам еще везет, ущелье не завалено очередным селем. Едва зацепившийся за скалы (поверьте, огромный) камень ждет своего часа.

Простояли на погранпереходе долгие семь часов. Не сказать, что таможенники с пограничниками плохо работали, просто очень много желающих пересечь границу, а пропускная способность перехода невысокая, к тому же работает он только днем. И с грузинской и с российской стороны движение транспорта упорядочено пограничниками задолго до самой зоны погранперехода. Пограничники, связываясь по рации, накапливают и пропускают автомобили партиями, тем самым загоняя любителей обойти по встречке в одну из таких партий.

Все рано или поздно заканчивается. Вот и мы, хоть и через семь часов, все же оказались на российской таможне. Пограничник, пропуская нас в зону и увидев мой ковбойский головной убор: «Классная шляпа!» Говорю: «Да не ковбой я, защищаюсь от Вашего солнца. У нас на Урале солнца нет». «А… с Урала. Приезжай еще и почаще, скоро привыкнешь, будешь без шляпы ходить!»

«Я так понимаю, ничего запрещенного у Вас нет?» — спросил российский таможенник с легким кавказским акцентом. «Даже вино четко по регламенту — 6 литров на двоих», — отвечаю я. «Слушай, дорогой, вот лично ты мог бы и двадцать литров провезти. Вино, это же хорошо. Так далеко ехал, почему не провезти?» — улыбаясь, говорит таможенник.

Русский Кавказ.

Справа бежит грозный Терек.

Под Пятигорском.

Калмыкия. Очень часто приходилось снижать скорость и долго, пронзительно сигналить, чтобы вспугнуть стаи птиц, облюбовавших дорогу.

Золотая обитель Будды Шакьямуни ночью.

Проехав Элисту, уже затемно встали на ночлег. Совершенно случайно им оказалась стоянка возле юрт, примеченных нами в начале нашего похода. Тогда возле юрт мы увидели пару верблюдов, сейчас их здесь не оказалось. Спрашиваем про верблюдов у местных. «Верблюдица наша, а верблюд приходит погостить откуда-то из степи. Иногда они оба на несколько дней уходят гулять в степь, вот и сейчас ушли», — ответила хозяйка кафе.

46.44504, 44.251147. Спим в Раве, 70 рублей за ночь.

Пройденный маршрут: Тбилиси, Мцхета, Степанцминда, Владикавказ, Нальчик, Пятигорск, Минеральные Воды, Александровское, Благодарный, Элиста.

Итого за день: 752,2 км.

Пятница 18 сентября. День двадцать второй. На Самару

Подъем 05:40 (03:40), выезд 06:04 (04:04). Раннее утро. Зная, какие сюрпризы может преподнести Волгоград, торопимся добраться до него до утреннего часа пика.

Все получилось. Волгоград успели пройти до половины восьмого по местному времени, движение было хоть и насыщенное, но пробки еще не успели сформироваться.

А в России, несмотря на теплую погоду и комфортные 20-25 градусов, осень уже чувствуется, она уже мазнула своими красками по верхушкам кустарников и деревьев.

Волга.

День запомнился наличием огромного количества гаишников, почему-то предпочтительно обирающих останавливающих едущих с юга на север. Возможно, это просто нам так повезло, возможно, это было какое-нибудь «усиление», но такого огромного количества гаишников за день на таком большом протяжении я нигде раньше не видел, даже у нас в стране.

Еще запомнилось чувство, не поверите, что мы едем на дармовом топливе. Все относительно, в сравнении с турецким русский бензин показался очень дешев. Показалось, что называется, им «хоть залейся». Правда, чувство это прошло достаточно быстро, необъятные российские просторы с лихвой компенсируют относительно дешевый бензин.

Встали на ночлег в 22:00 (20:00), пройдя Самару, на удачно подвернувшейся стоянке дальнобойщиков. Ночуем, по уже сложившейся доброй традиции, в Рав4. Стоимость стоянки символическая — 50 рублей за ночь.

Пройденный маршрут: Элиста, Волгоград, Камышин, Саратов, Вольск, Сызрань, Тольятти, Самара.

Итого за день: 1167,4 км.

Суббота 19 сентября. День двадцать третий. На Екатеринбург

Как говорится, в гостях хорошо, а мы встаем в 05:45 (03:45) и выходим на трассу с надеждой вернуться домой уже сегодня, самим немного не верится. Надежда нас подгоняет, не дает ни спать, ни мешкать.

На улице 12 градусов, а тепло, как летом. Ощущения летнего комфорта не отпускали нас еще долго и проводили нас за Уфу, но как только мы въехали на Урал, пускай еще пока только южный, над нами как будто кто-то гигантский кондиционер включил. Те же 12 градусов, но даже не прохладно, а откровенно холодно. Первое время, в контрасте воспоминаний о невыносимом пекле и 39 градусах жары, наслаждаешься уральской прохладой. Но часа через три-четыре прохлада уже несколько утомляет и хочется, чтобы кондиционер на небе выключили, хотя понимаешь, что это уже всё очень всерьез и надолго.

Здравствуй, Урал. По отечески сурово ты нас встречаешь.

Урал говорит: «Всё, кончились трали-вали, хватит, пора возвращаться к своей обычной жизни».

А вот уже и дорожный указатель нам сообщает, что, мол, Европа, дескать, закончилась. Мы опять в Азии, только уже в своей… родной… незашахерезадной.

18:38 (нашего времени), мы дома.

Пройденный маршрут: Самара, Октябрьский, Уфа, Сим, Малояз, Месягутово, Большая Тавра, Свердловское, Арти, Нижние Серги, Ревда, Екатеринбург.

Итого за день: 894,8 км.

Екатеринбург

Который раз возвращаемся из дальнего похода домой как-то буднично. Нет, не ждем мы литавр и барабанов по нашему возвращению, скорее мы в себе перестроиться не можем сразу — как от тещи из Первоуральска вернулись, а не ходили в дальний поход.

А в голове впечатления от похода играют яркими красками. Поблекнут они через время, но все равно останутся с нами на всю жизнь… никто не отнимет.

Каким нам запомнится этот поход? Таким?

Или таким?

Хронос скажет…

Итого за поездку: за 23 неполных суток пройдено 10789,3 километров, сожжено 1014 литров 95-98 топлива, с общим средним расходом 9,4л/100км.

Из 22 ночей: 9 ночей ночевали в Раве, включая две ночи в кемпинге, 13 ночей в отелях.

Всего истрачено за поездку на двоих 159 869 рублей. Цифра получена путем разности сумм взятой из дома и вернувшейся домой. То есть эта сумма отображает все затраты в путешествии: расходы на проживание, питание, топливо, техобслуживание Рава, расходы на приобретение подарков, сувениров, чачи и лимонада. В сумму затрат не вошли символическая подготовка к походу и оплата писем счастья после возвращения домой, благо их было всего три — два по 500 и одно за 1000.

Даже спустя время, Хаос от впечатлений похода не хочет в голове укладываться в кубики, как это бывало ранее, например, в ночь перед экзаменом.

Вернувшись, понимаешь, что это и была настоящая жизнь, это и было неуловимое счастье… это было здорово. Слава Богу, что он нам это дал!

Пока-пока. До новых встреч!