Экспедиция «УАЗы по Памиру». Часть2

Мы прошли Восточный Памирский тракт и оказались в столице Горно—Бадахшанской автономной области Таджикистана — городе Хороге. Впереди нас ждал Западный Памирский тракт.

Хорог встретил суетой, по крайней мере так показалось вначале — мы отвыкли от большого скопления людей и машин. В городе нас интересовал обменник и базар. И то, и другое нашлось быстро.

Местный базар ребятам не понравился, кроме продуктов первой необходимости, купили сладости, а они не съедобные! Печенье пресное, конфеты странные на вкус, а мороженное, точнее, фруктовый лед... Я никогда не думала, что мороженное может быть настолько мерзким, что максимум, на который хватает человека, его 1 раз лизнуть!

Я нагнетаю? Ни в коем случае! Просто в Таджикистане действительно по большей части невкусные продукты.

На самом деле Хорог — хороший чистый город, центральные улицы радуют аккуратной подновленной застройкой, дороги ровные и широкие, народ — приветливый.

У прохожего спросили, как пройти на рынок, он пошел показывать, чтобы мы не заплутали, потом вывел обратно к машинам, а в итоге начал настойчиво приглашать к себе домой бесплатно пожить 3-4 дня, потому, что «вы еще не все посмотрели на Памире, надо заехать в каждую долину и отдохнуть нормально. Жена уехала на неделю в Душанбе, дом совершенно пустой и свободный».

После дня рождения прокурора района, о котором я подробно рассказывала в первой части, мы перестали удивляться гостеприимству местного населения, так что выдержали напор стоически и нашли в себе силы, не соблазнившись, поехать дальше.

Теперь мы катились по убитому асфальту Западного Памирского Тракта.

Западный Памирский тракт имени Сталина — участок дороги Хорог—Душанбе, открытый в 1940 году. С точки зрения строительства и эксплуатации он является более сложным, чем Восточный Памирский тракт из-за особенностей горного рельефа.

После города ощущение оторванности от цивилизации совершенно пропало. Памирская сказка осталась где-то позади в районе Лянгара, здесь другая природа и другие люди — уже никто не улыбается и не машет. Памирцы не зря отделяют себя от остального Таджикистана — они другие и внешне, и внутренне.

«Добро пожаловать в Дарвоз»: направо указатель Душанбе, налево тоже указатель — Душанбе.

Судя по цифрам км, направо дорога короче, а местные уверяют, что слева (через Куляб) — значительно лучше, но мы-то знаем, что Западный Памирский тракт уходит на перевал, туда, где дорога хуже, значит едем туда.

Обычно движение авто по этому участку начинается после 10 июня, когда на перевале сходит снег, но нам повезло, в этом году это случилось чуть раньше. Поэтому после очередной переписи документов на КПП нам дали добро на проезд.

Едем вдоль реки Обихингоу.

Погода радует, дорога выписывает нереальные петли, остается только наслаждаться видами.

Чем выше мы поднимались, тем больше вокруг становилось снега.

Открылся вид на горы, прикидывающиеся зебрами.

Высшая точка Западного Памирского тракта — перевал Хабуработ (3720 метров).

Дальше мы уходили вниз, в долину.

Дорога становилась все хуже.

Пока не превратилась в скользкие глиняные колеи.

Оказалось, что недавно сошел сель, теперь его потихоньку разгребают.

Обихингоу тут широченная, впереди видна деревня Дашти-Шер (Даштишур).

А дальше очередное КПП и переправа. Местные менты почему-то забыли нам сказать, что дорогу недавно смыло, зато все хором вышли посмотреть, как УАЗы ездят по горным рекам.

Нормально ездят!

А вот дальше начался треш! Потому что нормальной дороги не было и после переправы! Путь между населенками пересекает множество ручьев, так вот сейчас каждый ручей превратился в бурлящий поток, сносящий все на своем пути и способствовавший сходам селей. Я не знаю, было ли это апокалипсисом конкретно 2016-го года, или здесь так каждую весну, но местами мы продирались с трудом даже на УАЗах, а ведь у местных в основном легковушки.

И еще одна проблема — пробки, не из машин, а из огромного количества баранов.

К вечеру пастухи перегоняли стада, проехать было невозможно. В общей сложности в таких пробках мы потеряли больше двух часов.

Непередаваемый таджикский колорит!

На ночевку встали неподалеку от райцентра — Тавильдары.

Все та же река Обихингоу.

Здесь она имеет насыщенный бордово-коричневый цвет.

Утром едем вперед, к новым приключениям.

Дорога то нормальная, то как гладильная доска, то превращается в полную какашку.

Приключения не заставили себя ждать. ««Шоссе» размыло, и оно провалилось куда-то в ад. Народ пытается объезжать поверху, но грунт коварен.

На небольшом пятачке буксовало с десяток легковушек и в центре главный сиделец — грузовичок. Местные джипы пролетали мимо и даже не думали никому помогать. Вообще, с помощью на дороге здесь как-то туго: пару дней назад мы помогли ребятам на мерседесе залатать колесо, они не скрывали, что обалдели от того, что иностранные машины решили им помочь. Вчера тащили грузовичок из ручья среди баранов. Сегодня вот оказались в «цветнике».

Прям на наших глазах прилетела и присела еще пара машин: распахиваются двери, все пассажиры (в том числе мужчины) выходят и чапают в сторонку в тенек. В кустах уже глазеет человек 30 зрителей — с интересом наблюдают, как водители в гордом одиночестве сражаются с грязью. Их сражения в основном заключаются в курении вокруг машины, пинании колеса, изредка ковырянии саперной лопаткой.

Жальче всего было пожилого водителя грузовичка, да ему, кроме нас, никто помочь и не мог.

 
Впряглись тащить лебедкой и оттягивать Хантером.

Грузовик прилип: рвали крюки, троса, обкопали все колеса, думали за что домкратить, чтобы подпихивать сандтрек. Короче, устроили на поляне привычную для джиперов движуху.

Начали подтягиваться другие водители: «А дернете нас потом тоже?» Когда ко мне подошли с таким вопросом в 3-й раз, я не выдержала и заорала, что если бы столько мужиков не тупило, а вместе взялись толкать, то легковушки уже бы на руках вынесли! И что вы думаете? Слова возымели действие!

«А чего мы и вправду сидим?» — человек 6 молодых парней пошли и в течение 10 минут вытолкали абсолютно все машины! Только мы с грузовичком остались.

Зрители из партера потянулись по коням, слава богу, грузовичок напоследок тоже решили подпихнуть. Через 40 минут «игр», он был на твердой поверхности.

Водитель бросился благодарить каждого и всех вместе разом, начал зазывать к себе в гости, чтобы накормить-напоить и спать уложить. Но мы героически отказались: не то, чтобы не хотелось вкусно пожрать, просто мы знали какие впереди у грузовичка лужи и сколько еще его придется тащить.

 
Снова неспешно движемся. Мы устали от такой дороги, от постоянного цейтнота и геройствований. Мы месяц в пути.

Наконец, на очередном КПП нам говорят, что он — последний, зона особого контроля тут заканчивается, у нас перестанут проверять паспорта! А через пару десятков километров наступит нормальная дорога!

Радостно? Не тут-то было! У Патриота срезало крестовину кардана, пришлось снимать кардан и ехать на переднем мосту.

Так, наконец, добрались до крайней точки Большого (и Западного тоже) Памирского тракта — Душанбе. Мы сделали это!

Столица Таджикистана встретила нас полуденным зноем и полупустыми улицами. А какой тут был асфальт! Видимо, он стек сюда со всех горных дорог страны!

В первую очередь нас интересовал авторынок, надо было закупиться запчастями. Только от него отъехали — нас тормозит мент.

Я совсем забыла рассказать: если от границы Таджикистана до Хорога гаишников не было вообще, то после Хорога их стало чуть меньше, чем до хрена (исключая перевал, конечно). Так вот мимо мы не проехали ни одного! Единожды от нас хотели денег, но были посланы, еще раз 5 просто останавливали для поговорить.

В Душанбе гаишники стоят в центре и на основных улицах, реально на каждом перекрестке. Но как только мы въехали в город, у них сработала кнопка «выкл.» — нас трогать перестали.

Этот мент 8 лет проработал в России, а потому очень нас любил. Ему не нужны были документы, просто хотелось общения:
— Русские! Москва! Как дела? Какие проблемы? Как вам у нас?
— Дела нормально, прошли Памирский тракт, немного поломались, закупили запчастей и сейчас хорошо бы найти автосервис с подъемником.

Напомню: Патриоту нужно было заменить крестовину и тормозной диск. Учитывая жару и возможность СТО, ребятам совсем не улыбалось валяться в масле под машиной.

— Сервис надо? Эй, ты — машет кому-то вдаль — иди сюда быстро!

На противоположной стороне дороги действительно угадывается автосервис, оттуда к нам уже спешит молодой парень.

— УАЗ поломался. Ремонт срочно нужен, берись!
— Да, поехали.

Мент и еще пара его коллег (они дежурят тут стайками) специально для нас перегораживают шоссе: по 3 полосы в каждую сторону через двойную сплошную — по фигу, мы тут гости!

Все машины, что были на сервисе в сторону — мы спешим!

Олег и Саша остаются контролировать процесс, остальные набиваются в Хантер (8 человек), и мы мчим сначала по магазинам, потом гулять в парк Рудаки.

Городской сад «Боги Рудаки» (Парк Рудаки).

Парк был создан в середине 1930-х годов, но в начале нынешнего столетия полностью поменял свой облик.

Теперь посетители начинают прогулку вдоль фонтанов, которые вроде как поют и светятся вечерами.

Цветочки красивые повсюду.

Центральная озеленённая аллея городского сада пролегает к главному фасаду Дворца Нации.

«Кохи Миллат» (Дворец Наций).

Рядом памятник Рудаки — таджикскому и персидскому слепому поэту.

 
Отсюда виден самый большой в Мире 165-метровый флагшток, с флагом 30х60 метров.

Один из символов Душанбе — монумент Исмоилу Сомони, открытый в 1999 году в честь 1100-летия государства Саманидов.

Территория парка очень большая и бродить тут можно было бы долго, если не 2 момента: нестерпимая жара и отсутствие тени, а также истекшие 1,5 часа, за которые Патриот должен был прийти в себя.

Набившись обратно в Хантер, мы прибыли к автосервису, где нас уверили, что осталось каких-нибудь 15-20 минут. И...

Прошло полчаса, час, полтора, наши мужики становились все более суровыми и деятельными. Под Патриотом сидело уже 6 человек. Спрашивать в чем дело было страшно.

Сначала для развлечения детей вынесли птичку.

Потом стулья для дам. Через некоторое время 2 чайника с чаем, еще через час пару дынек.

Мы уже решили, что остаемся здесь жить.

Проблема была следующая: у хитрого еврея в Одессе много свободного времени, поэтому он занимается усовершенствованием своей любимой машины. В крепления карданов тоже внесены изменения: вместо болтов на 10 стоят болты на 12 (не надо меня спрашивать зачем). Поэтому крестовину (вторую по счету — первую уже сломали) кое-как засунули, а вот закрутить болты не могли (ключ не влезал). Сейчас, оттеснив сервисменов, за дело взялись Саши и хозяин машины, дело пошло на лад.

С момента начала работ прошло 5 часов, за это время наши мужики раз 50 прокляли тот момент, когда решили чинить УАЗ на сервисе. Но дело было сделано, перекрестившись, мы двинулись дальше.

Я редко хвалю города, еще реже — большие города. Так вот Душанбе — красивый и приятный современный город! Здесь мне понравилось решительно все: широкие дороги с нормально организованным движением, тенистые тротуары меж огромных деревьев, чистота на улицах, большое количество клумб с розами, интересные достопримы, приятные магазины, жители города, не лишенные своеобразия, но без утомляющей навязчивости, характерной для горных районов.

Вдоль реки Варзоб по трассе М-34 мы начали движение в сторону Узбекистана.

Тут нас ожидал сюрприз в виде платных дорог.

Никаких предупреждающих знаков и вариантов объезда — просто упираешься в пост и все. На дороге идут многочисленные работы, некоторые участки, скажем прямо, оставляют желать лучшего.

За что берут деньги? Я так поняла за постройку вот таких замечательных тоннелей.

Дело в том, что круглогодичная автомобильная связь между северными (Согдийская область) и южными районами Таджикистана появилась совсем недавно — в 2012 году, до этого дорога пролегала через Анзобский и Шахристанский перевалы, не ездабельные из-за снега чуть ли не по 6 месяцев в году.

Два тоннеля под этими перевалами являются самыми длинными автодорожными тоннелями на территории СНГ (более 5 км каждый). Если к тоннелю «Шахристан» претензий нет, то «Истиклол» (Анзобский тоннель) откровенно не достроен: плохое дорожное покрытие, слабая вентиляция, а главное отсутствие освещения! Представьте — 5 километров полной темноты, в воздухе летает то ли пыль, то ли морось, дорожное полотно такой ширины, что едва-едва расходятся 2 грузовика и ведутся дорожные работы — среди потока машин в темноте ходят люди! Нам пришлось проехать по этому тоннелю трижды — непередаваемые ощущения! Но обо всем по порядку.

Сначала мы решили, что по тоннелям ехать не хотим вообще — пойдем по старинке через перевалы. Первым на нашем пути был Анзоб. Дорога в тоннель ушла налево, мы же собрались направо. Остановились на развилке, а вот тронуться Хантер уже не смог — из-под капота раздался скрежет, и посыпались непонятные куски — рассыпался шкив помпы. Запасного, к сожалению, не было, а значит что? Надо ехать обратно в Душанбе.

По времени получалось, что в городе мы окажемся, когда авторынок будет уже закрыт. Поэтому Хантер цепанули к Патриоту и спустили на берег Зидды. Тут мы остались на ночевку, а рано утром Олег, Таня и Саша рванули одной машиной за запчастями.

К полудню ремонтные работы были уже завершены, и мы бодро стартовали в сторону перевала.

Дорога представляла из себя довольно крутой подъем серпантином, местами угадывался асфальт.

Пошел мелкий дождик, и Гиссарский хребет начало затягивать туманом.

Мы почувствовали неладное, когда на дороге стали появляться осыпи. Сначала небольшие…

Потом все более серьезные.

Мы верили в лучшее, были уверены, что пройдем.

Но, увы, природа оказалась круче, мы совсем немного не дотянули до высшей точки — 3372 метра. Видимо, после строительства тоннеля, за этой дорогой следить перестали. Автомобильной дороги через перевал Анзоб больше не существует.

Ничего не оставалось, кроме как спускаться обратно.

Дальше мы, как все нормальные люди, поехали по шоссе.

Все давно привыкли, что Патриот тяжело идет в гору, поэтому уезжать от него вперед, а потом ждать на обочине было делом обыденным. Так и сейчас: Хантер ускакал и даже пролетел Анзобский тоннель. Через некоторое время мы остановились и стали ждать. Ждали-ждали, еще ждали-ждали... стало понятно, что чего-то не то. А тут и СМСка приходит: «Мы сломались. Возвращайтесь».

Я вообще боюсь ездить по тоннелям, неосвещенная многокилометровая дырка, которую мы недавно проехали, вызвала у меня нездоровое содрогание. Я до последнего надеялась, что ребята сломались уже после тоннеля — ни фига! Снова мы погрузились в темноту.

Патриот решил кончиться в очень живописном месте, не то, что мы вчера.

Рассыпалось 2 подшипника ступицы. Обычно они рассыпаются по одному, поэтому, запасной с собой был тоже 1. Что делать? Снова нас ждет Душанбе! И опять сегодня ехать уже поздно! Город не отпускал нас!

Под нами была река Майхура. К ней-то мы и спустились на ночевку.

Утром все было по проверенной схеме: Саша, Олег и Таня, на этот раз на Хантере, метнулись в Душанбе.

Знаете, что в этой ситуации было самое обидное? Не то, что оба УАЗа сыпались по очереди в 100 км от города, а то, что метались ребята за копеечными запчастями, и денег на бензин уходило гораздо больше их стоимости. К тому же, мы еще отдавали каждый раз бабло за платные участки! Съездить туда-обратно выходило около 700 рублей на наши деньги (без бензина), итого за три дня мы отдали больше 2000 тысяч ни за что.

И вот машины на ходу, мы снова движемся. Дальнейшая нитка маршрута выглядела так: Айни — Истаравшан — Худжанд — Бустон. Если посмотреть на карту, то заметен приличный крюк — вроде в Узбекистан можно попасть и иначе. На самом деле нет: между таджиками и узбеками есть только один действующий КПП — «Бустон» — «Ойбек». Едем.

В поселке Айни сохранился минарет эпохи исламо-иранской цивилизации датированный то ли X, то ли XII веком.

Один из древнейших городов Центральной Азии, второй по величине город Таджикистана — Худжанд (Ленинабад).

Вдоль дороги начинаются пески, на карте обозначена куча всяких урочищ, гор и лощин. Но разве после Памира это — горы?!

Думаете, вместе с эпическими тоннелями закончились платные участки? Ни хрена! Сомони закончились у нас раньше!

В Таджикистане мы больше задерживаться не планировали, машины были заправлены, продукты куплены, зачем нам местные деньги? А оказывается, чтобы оплачивать таджикские хреновые дороги! В итоге каждый раз с приключениями (не хотели брать) отдавали то рубли, то баксы. На путь от Душанбе до границы с Узбекистаном ушло около 2000 рублей на машину (без учета метаний за запчастями).

Вечерело, мы подъезжали к границе. Нас очень долго и упорно пугали этим КПП с неадекватными таможенниками, дескать, народ тут заставляют разбирать машины по винтикам и проверяют барахло путешественников типа нас чуть ли не по трое суток. Еще нам представлялось, что раз связь меду странами есть только здесь, значит должны стоять огромные очереди. Как наивны мы были!

Чем ближе мы подъезжали к границе, тем пустыннее становилась дорога. Решили сдаваться погранцам сегодня, а там уж сколько нас продержат — столько продержат, деваться все равно некуда.

Крайнюю остановку сделали в селе СадВин—совхоз, Олег с ребятами пополняли запасы воды, а мы с Сашкой упоенно тыкали в карту, притулившись на обочине поодаль. Вдоль дороги шла довольно большая компания нетрезвых парней и вдруг послышалось: «Русский — п….!» Мы настолько привыкли в Таджикистане к позитиву, что сначала подумали будто показалось.

Но они орали все громче и все обиднее. Что делать? Драться с толпой отморозков? Они хотели именно этого, мы же решили смотаться. Только начали трогаться, самый здоровый мужик из толпы с воплем: «Русские — гады, меня депортировали!!!» с разбегу долбанул ногой в дверь, оставив добротную вмятину.

Замешкайся Сашка еще чуть больше, второй удар пришелся бы на стекло. Именно на этом месте у нас в машине сидела самая младшая участница экспедиции — Янка, правда, она испугаться не успела.

Интересно, что националисты во всех странах выглядят одинаково: бритые головы, камуфляж, высокие берцы. И мы даже были изначально готовы ко всеобщей ненависти (мало ли как массы относятся к русским, побатрачив на наших стройках и отправившись пинком ФМС обратно на несильно благополучную родину), но в начале путешествия или пусть в середине, но после гостеприимства и улыбок — не в 5 километрах от границы!

Мы-то уехали, а Патриот остался позади. Какова будет реакция на украинские номера предугадать было сложно, поэтому мы усиленно кричали в рацию, чтобы ребята немедленно садились в машину и ни в коем случае не останавливались.

Агрессивные аборигены на автомобиль с кенгурином, идущий на хорошей скорости бросаться побоялись, только продолжали орать, что «русские — козлы!» Хотя при чем тут уже были русские?!

Так закончилось наше путешествие по Таджикистану. Так один мудак может перечеркнуть решительно все положительное впечатление о стране.

Впереди виднелся КПП, больше похожий на космический корабль.

Вопреки ожиданиям, никаких очередей на единственном КПП между Таджикистаном и Узбекистаном не было. Вообще никого не было, а ворота как будто открывали последний раз лет 10 назад. Но вот началось движение: два таджикских пограничника лениво вышли и... сели на стулья у ворот, всем своим видом демонстрируя, как им лень с нами общаться.

Мы слышали, что именно здесь очень любят разводить туристов на всякие страховки, регистрации, разрешения. Дескать, почему не оформили при въезде в страну? (а на въездном КПП их оформить почему-то «забывают») — платите мзду. Но мы были во всеоружии: как только Олег с кипой бумаг вышел из машины, погранцы приобрели совсем кислый вид. Печати в паспортах, хождение кругами вокруг машин (типа досмотр) и нам желают счастливого пути.

Едем по нейтральной территории, впереди показывается узбекский пост.

Вот тут-то и должно было начаться самое интересное: к прохождению границы с Узбекистаном мы морально готовились с начала поездки. Ни одного положительного отзыва об этом месте мне найти не удалось: путешественников не любят, машины заставляют потрошить чуть ли не до обшивки, перебирают полностью аптечки, проверяют все носители информации на предмет наличия порнухи (при въезде в страну) и фото-видео материалов, отснятых в Узбекистане (при выезде). Остановлюсь на последнем моменте: в Узбекистане снимать нельзя. Почему? По закону! Дело в том, что в этой стране есть никому неизвестный перечень объектов, который фоткать нельзя, никаких знаков и предупреждений об этом не существует, т. е. ты достаешь фотоаппарат, начинаешь снимать, тут же появляются полицейские, которые просят удалить фото, в случае крайней несговорчивости фотографы попадают в соответствующие органы для разбирательств. Ну и плюс, повторюсь, нам рассказали, что при выезде из Узбекистана проверяют всю технику — прям берут фотик и просматривают кадры, лазают по ноутбукам, заглядывают в телефоны.

И что теперь, не снимать? Мы честно попытались получить разрешение через РГО и российское консульство, но нас проигнорировали, пришлось идти на хитрость — покупать дополнительную карту памяти.

Вернемся к пересечению границы. Въехав за ворота, мы сразу поняли, что тут действительно все серьезно. Забегая вперед, скажу, что границы, которые реально на замке только у Узбекистана, остальные страны и Россия туда же — фигня.

Сначала у нас проверили документы, потом выдали декларации, которые надо было заполнять всем взрослым (пересчитать все деньги, включая мелочь, раскиданную по машине — песня! 7 разных валют, Карл!). Потом машины прогнали через «очистительные воды» и, наконец, мы уперлись в хорошо освещенный КПП, где нам радостно сообщили, что пассажиры берут личные вещи и дружными рядами идут на оформление, водители же сначала разбираются с бумажками на машины, а потом вынимают из железных коней все, включая запаску.

Для тех, кто плохо представляет себе процесс разбора наших подготовленных УАЗов поясню: Хантеру, чтобы вынуть запаску надо снять заднее сиденье, а в карманы каждой двери напихано столько мелкого барахла, что хватит забить пару-тройку больших сумок. У Патриота запаска висела на двери, зато в багажнике Олег соорудил несъемный органайзер с кучей ящичков (ящики, конечно, не пустые), а верхний багажник — вообще нечто, чтобы разгрузить все, что там лежит, а потом загрузить обратно понадобилось бы не менее 2, а то и 3 часов.

Знаете, что нас спасло? Нас спасло письмо от РГО! Из всех стран, куда были отправлены письма (Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Узбекистан), только здесь наше консульство отработало как положено, и нам была оказана реальная поддержка. То есть, как ни странно, «выстрелило» именно там, где было нужно.

Несмотря на большое опоздание (в этот день мы должны были, согласно бумагам, уже выезжать из Узбекистана, а не въезжать в него) и наличие 2 машин вместо 3, нас ждали и узнали. Как только прошел слух, что мы — это мы, тут же появился начальник КПП, который лично занялся оформлением машин. Не могу сказать, что нас не проверяли совсем, но дальше все происходило по версии лайт.

Сумки из машин все равно достали, но именно сумки, а не завалы барахла, скопившегося во всех углах салона. На сумки посмотрели визуально, обнюхали собакой, протащили через рамки. Машины тоже обнюхали собаками, включая лючок бензобака, осмотр произвели довольно тщательный, но с какой-то невероятной скоростью. Про снятие запасок и разгрузку багажников все хором забыли.

Меня доверительно спросили, попробовали ли мы в Таджикистане что-нибудь запрещенное, на что я так же доверительно ответила, что для того, чтобы запрещенное пробовать совсем не обязательно так далеко ехать, зачем нам проблемы на границе, если в Москве можно найти что угодно?

Дальше начальник КПП напомнил, что у них в стране необходимо оформлять страховку на авто, и он уже позвонил специально обученному человеку, который нас ждет за забором, у него также можно обменять деньги.

А еще на границе на нас напали насекомые: самые разные гады сыпались с крыши и пристраивались к сумкам, размером они все были не меньше мизинца. Некоторых погранцы назвали ядовитыми — умереть не умрешь, но если наступишь, то чесаться и болеть нога будет долго. Мы уже предвкушали, что же будет дальше, но оказалось, что КПП — единственное место, где нам попадались насекомые во всем Узбекистане. Не знаю, как так.

В общей сложности на переход двух границ у нас ушло меньше 1,5 часов. За все это время границу пересекли 3 пеших человека, и прибыла фура, которую оставили томиться до утра (темно для осмотра). Это к слову о трафике между странами.

Выезжаем с погранпоста, останавливаемся на обочине, к нам со всех концов бегут узбеки (на минуточку на дворе ночь). Чего хотят? А ничего не хотят, просто поговорить. Чего стоят здесь? Хрен знает, возможно, таксисты, нацеленные на пеших гостей страны.

Находим молодого человека, который ждет нас для оформления страховки. По-русски он говорит плохо, в бумагах путает июнь и апрель. На помощь ему приходит пожилой узбек, который тут же начинает делиться своими впечатлениями от Москвы тридцатилетней давности.

Обмениваем деньги, и тут нас ждет сюрприз: по официальным данным 1 российский рубль здесь стоит 45 узбекских сум, нам же предлагают обмен по курсу 1:80. Что мы дураки отказываться? «Вам же покрупнее?» — спрашивает абориген. «Ну да», — вяло отвечаем мы и в обмен на пятитысячную бумажку получаем пачку денег сантиметров в 5 толщиной. Кстати, при этом нас попытались дважды обмануть: сначала назвали один курс, потом обменяли по другому, тут же пересчитали, но забыли доложить 10.000 сум. Олег держал руку на пульсе.

С деньгами в Узбекистане творится что-то страшное: во-первых, во всех банках и официальных обменниках действительно курс 1:45, на рынках 1:80, сами понимаете, где надо меняться. Цены исчисляются тысячами, зарплаты люди получают миллионами, самая крупная при этом купюра — 5000 сум. Представляете, какими пачками денег оперирует народ? Ни один кошелек не выдержит! Олег обменял 100 баксов на базаре в Самарканде — вернулся с продуктовым пакетом, полным бабла! Только не надо думать, что при этом цены в Узбекистане низкие — в целом, как у нас, разве что кафешки дешевле, но об этом мы еще поговорим.

Начинаем движение в сторону Самарканда, на первом же перекрестке к нам демонстративно поворачивается задом полицейский, а мы-то ожидали остановок по каждому пуку, как в Таджикистане.

Вокруг темнота, дорога так себе, решаем вставать на ночевку. По карте вроде угадывается какая-то зеленка, но на деле это все оказываются полосы деревьев, отделяющие одно поле от другого. Делать нечего, падаем.

Пока готовим ужин, к нам приходит узбек, по-русски он не говорит, мы, как можем, на пальцах объясняем ему, что просто переночуем здесь и утром уедем, ничего топтать и ломать не будем, поля нам не нужны. Он кивает, а на прощание проявляет чудеса разговорного русского: «Водка есть?»

Мы ржем и говорим, что нет, да ее и вправду почти нет, а в Узбекистане ничего кроме пива не продают. Правда, местное пиво очень вкусное! Сигареты, кстати, купить тоже целая проблема.

Сразу после рассвета на поля начали съезжаться на осликах местные. К нам интереса они не проявляли, не здоровались, просто с упоением копались в земле.

За завтраком к нам пришел хозяин одного из полей, ему вчера ночью позвонил работник, который с нами общался, рассказал о нашем присутствии. Вот он решил поговорить лично (этот русский знал). Мы друг друга ничем не удивили, единственное, что он сказал полезного: «Заправляйтесь на этой трассе, потому что в Самарканде может не быть бензина». Советом мы воспользовались, но на тот момент, проблему с бензином не осознали.

Все поля опутаны хитрой системой оросительных каналов, с помощью вот таких водяных колес из общих канав вода перебрасывается в желоба, ведущие к домам. Такое сооружение есть почти около каждого дома.

За окнами замелькали бесконечные поля, на которых, несмотря на жару, копошились узбеки. Еще вокруг было очень много гнезд аистов, мы ленились остановиться, чтобы их сфоткать, все думали еще успеем, а потом они резко пропали.

Довольно быстро и без приключений доезжаем до Самарканда.

Как я мечтала попасть в один из самых древних городов Мира (основан в 742 году до н. э.), жемчужину Востока — Самарканд! Мне представлялось, что въехав (или войдя) в историческую часть города, мы окажемся в восточной сказке, живой иллюстрации к «1000 и 1 ночь», все вокруг будет дышать стариной и непередаваемым колоритом.

Ан нет! Самарканд оказался большим городом с современной застройкой, кучей спешащего по своим делам народу, обилием машин и только редкими вкраплениями то там, то тут угадывались между новыми постройками старинные здания.

На улице было +35 градусов, при такой температуре без кондиционера в машине можно только ехать — стоять невозможно, тупить на каждом светофоре было невыносимо, поэтому, машины решено было бросить в тени, а самим пойти гулять — на сколько нас хватит.

Мы оказались очень крепкими ребятами! Сначала мы пришли к мавзолею Рухабад — месту погребения исламского проповедника, богослова и учёного—мистика шейха Бурханеддина Клыч Сагарджи.

Это здание было построено над могилой по распоряжению Амира Тимура в 1380 году. Вскоре после строительства мавзолей Рухабад стал одним из самых почитаемых культовых сооружений Самарканда, даже Тимур, проезжая мимо, всегда спешивался с коня.

Надо сказать, что бОльшая часть древних зданий, сохранившихся в Самарканде так или иначе связаны с именем Амира Тимура, более известного нам как Тамерлан. Именно Тамерлан основал империю Тимуридов (1370 год) со столицей в Самарканде. Кроме того, более двух тысяч лет город являлся ключевым пунктом на Великом шёлковом пути между Китаем и Европой, а также одним из главных центров науки средневекового Востока.

Если вдуматься, то дух захватывает от того, что Самарканд является ровесником древнего Рима, город уже существовал, когда только началось составление Библии, проводились первые Олимпийские игры, появился греческий алфавит!

Неподалеку расположен Гур—Эмир — мавзолей Тамерлана и его семьи (Тимуридов). Строительство мавзолея, начатое в 1403 году, было связано с внезапной смертью Мухаммад Султана, прямого наследника эмира Тимура и его любимого внука. Завершил строительство Улугбек — другой внук Тамерлана.
Во время правления Тимура мавзолей стал семейным склепом Тимуридов.

Именно здесь находится нефритовый саркофаг с прахом Тамерлана, с которым связана масса легенд: в 1747 году иранский Надир-шах забрал этот надгробный камень и положил его ступенью перед своим троном. В тот день Иран был разрушен землетрясением, а сам шах тяжело заболел. Неудачи преследовали Надир-шаха, пока советники не уговорили его вернуть камень на место. По дороге надгробие раскололось на две части и в Гур-Эмире оно до сих пор находится в таком виде.

И еще одна известная легенда, о которой я просто не имею права не написать: существовало предсказание о том, что если прах Тамерлана будет потревожен, начнётся великая и страшная война.

Когда в 1941 году советские ученые решили вскрыть гробницу, об этом предупреждали Малика Каюмова — оператора, входящего в состав экспедиции, но тогда значения этому инциденту не придали.

Вскрытие гробницы Тамерлана было произведено в ночь на 20 июня 1941 года — в ту же ночь фашистским войскам был передан сигнал о том, что наступление должно начаться по плану, а дальше всем известно: «Двадцать второго июня, ровно в четыре часа, Киев бомбили, нам объявили, что началася война...»

Справедливости ради, надо отметить, что план войны с СССР был разработан в ставке Гитлера ещё в 1940 году, дата вторжения была ограниченно известна весной 1941 года и окончательно определена еще 10 июня 1941 года, то есть задолго до вскрытия могилы.

Но на этом история не закончилась: по словам все того же Каюмова, он, будучи на фронте, добился встречи с генералом армии Жуковым в октябре 1942 года, объяснил ситуацию и предложил вернуть прах Тамерлана обратно в могилу. Это было осуществлено 19-20 ноября 1942 года; в эти дни произошёл перелом в Сталинградской битве.

До конца своих дней Малик был уверен, что не случись эксгумация Тамерлана — не было бы Великой Отечественной войны.

Слева от некрополя Тимуридов располагается большой район с частными домами, именно в них притаилась куча лавок с самыми разными товарами в основном ручной работы. Тут-то мы и закупились по полной программе магнитиками, посудой, шелковыми платками, фенечками и прочей несильно нужной, но приятной ерундой, даже тюбетейку Янке купили. А одесситы, особенно Саша, показывали нам мастер-класс, как надо торговаться.

— Мальчик, сколько стоит магнитик?
— 5000.
— А браслетик?
— 5000.
— Мальчик, ты знаешь другие цифры?
— Да, браслетик — 4000.
— Нет, еще другие!
— 3500! Дешевле не могу!
— Хорошо, тогда я беру 3 браслетика на 10.000!

Наверное, именно здесь среди узких улиц, где беленые дома с крытыми двориками служат и жилищем, и мастерской и магазином, а не возле эпических памятников наследия ЮНЕСКО, мы сумели самым краешком прикоснуться к настоящему Востоку.

Пора было двигаться дальше, через сквер с танцующим фонтаном мы шли на площадь Регистан.

Регистан — «сердце» древнего Самарканда. Название переводится как «песчаное место». Говорят, это название произошло от того, что земля здесь была усыпана песком, чтобы впитывать кровь жертв публичных казней, которые якобы совершали на этом месте вплоть до начала XX века. Ещё говорят, что Регистан был местом, где Тамерлан выставлял напоказ головы своих жертв, которые были наколоты на штыри, а также местом, где народ собирался, чтобы послушать королевские указы, перед чтением которых громко трубили в медные трубы. Однако следует помнить, что во времена Тимура, который умер в 1405 году, на этой площади не было ни одного из существующих ныне зданий, считающихся шедеврами восточной архитектуры.

Сейчас площадь Регистан выглядит вот так. На ней расположены здания сразу 3 медресе — мусульманских учебных заведений.

В 1417 году любимый внук Амира Тимура — Улугбек начал здесь строительство медресе, носящего его имя. Медресе Улугбека с самого начала являлось высшим духовным заведением, одним из лучших духовных университетов мусульманского Востока 15-го века.

Медресе Тилля Кори, что переводится, как «отделанное золотом», построено в 1647-1660 гг. Это медресе, помимо своей основной задачи — учебного заведения, выполняло роль главной мечети города.

Строительство медресе Шер-Дор (медресе «с тиграми») началось в 1619 году по распоряжению правителя Самарканда Ялангтуша Баходура. Несмотря на внушительные размеры, в медресе единовременно могли учиться чуть более сорока человек.

Рядом с медресе расположен Чорсу — крытый рынок. Именно здесь в XV веке было пересечение дорог, связывающих Самарканд с Шахрисабзом, Бухарой и Ташкентом. Сейчас в торговом куполе Чорсу располагается галерея изобразительного искусства, где выставляются работы узбекских художников и скульпторов.

Вдоль зеленых лужаек мы, несмотря на жару и усталость, уходили все дальше от машин. По бокам тянулись многочисленные лавки с сувенирами.

Но мы искали вполне конкретные вещи: местные ювелирные украшения и ножи. За ними мы и завернули в так называемый «Город мастеров»

Увы, на дворе стоял выходной день, почти все лавки оказались закрыты. Кстати, тут языковой барьер достиг своего апофеоза — с местными общаться на английском оказалось проще, чем на русском. И не мудрено, вокруг было очень много туристов, в основном именно англоговорящих.

Очередная достопримечательность — соборная мечеть Биби-Ханум — самое грандиозное сооружение средневекового Самарканда (1399-1404 гг.). Мечеть была воздвигнута по приказу Тамерлана после его победоносного похода в Индию, месторасположение будущей мечети выбирал сам Тимур. Согласно легенде, мечеть получила название в честь его любимой жены.

Напротив — мавзолей Биби-Ханум. Он был заложен для матери, жены и других женщин из рода Тимуридов (т.е. мальчики лежат отдельно, девочки — отдельно).
Первой здесь была захоронена мать Биби-Ханум, а была ли похоронена сама любимая жена Тамерлана доподлинно неизвестно.

Последнее, на что у нас хватило сил — посещение Сиабского базара. Хотя этот базар считается дехканским рынком, где обычно идет торговля овощами и фруктами, на самом деле здесь можно купить всё: любые сухофрукты, изделия хендмейд, восточные сладости и, конечно, лепешки.

От такого места ожидаешь невероятно колоритной торговли, но нет — вокруг без ажиотажа, степенно и как-то скучно.

Есть такое развлечение на Ташкентской улице — электромобили, на них мы и покатились обратно до сквера «Йулбарслар Хиёбони». А дальше пешком до театра оперы и балета им. Х. Алимджана, где нас уже заждались Олег и машины.

Всю дорогу непрерывно затаривались водой, температура вокруг поднялась до +38, мы пили в каких-то ненормальных количествах, выхлебали, наверное, литра по 1,5 на человека.

Знаете, какое ощущение осталось от Самарканда лично у меня? Меня поманили эпической стариной, которой я на деле не увидела, обманули, подсунув показуху для туристов вместо истинного духа Востока. Как в анекдоте: «Купил елочные игрушки, а они оказались фальшивыми… Блестеть блестят, но радости не доставляют!».

Все оазисы древности, что сегодня предстают взору жителей и гостей города — это результат громадной работы искусных реставраторов. Почти все эти архитектурные ансамбли еще 30 лет назад лежали в руинах, представляя собой горы камней. Теперь эта красота практически отстроена заново, а народ вокруг изо всех сил пытается урвать кусочек туристического бизнеса. Добавит ли это популярности Самарканду? Думаю, да. Хочу ли я вновь вернуться сюда? Однозначно, нет.

На ночевку мы встали на берегу Каттакурганского водохранилища. Когда стемнело, пришел местный — мы стоим на территории лесничества. Нас не прогнали, просто переписали данные в амбарную тетрадь.

Само водохранилище выглядело офигенно голубым и гостеприимным, искупаться хотелось до дрожи. Но берега в том месте, где мы стояли, были ужасны — их до самой воды запахивают и что-то сеют. Влезть в воду по глинистым бороздам оказалось не реально — ноги уходили по колено.

Наутро к нам снова пришел начальник лесничества. Принес баклашку пива, но общения особо не жаждал, он много раз повторял, что мы его гости, и теперь он за нас в ответе. Он тупо следил, как мы собираемся.

В итоге мы посетовали, что не получилось искупаться, и тут же были сопровождены на берег с относительно нормальным спуском. Тут же находился домик лесников, их моторки и прочие нужности.

Дно было по-прежнему мерзким, а вот вода очень хорошей. Релаксировать у нас все равно не получилось — делать это под пристальным наблюдением лесников (теперь их было трое) и постоянными советами: «Ты туда не плыви, сюда плыви...» — удовольствие ниже среднего.

С назойливым сопровождением от нас отстали, только когда мы выехали на шоссе.

Помните, в начале нас предупреждали о возможных трудностях с бензином? Так вот трудности реально есть, потому что все машины в Узбекистане ездят на газу! Если раньше проблемы с заправками были у газового Патриота, то теперь траблы начались у нас. На 10 АГЗС приходится 1 АЗС и та с 80-м бензином. Сначала мы 80-м брезговали, потом, когда ситуация стала безвыходной, залили его вместе с октан-корректором, в итоге лили просто так. За все время пребывания в Узбекистане нам удалось добыть 92-ой бензин 2 раза, и то, есть тонкое подозрение, что он был 80-м, просто с нас содрали больше денег. Машина, кстати, при всем при этом вела себя совершенно нормально.

Въезжаем в Бухару.

В Бухаре нам нужно было остановиться в гостинице. Именно нужно, потому, что по хитрым правилам Узбекистана, приезжие обязаны оформлять регистрацию, которую потом спрашивают при выезде из страны. Даже 1 ночь в гостинице (не в любой, а в той у которой есть право выдачи этой самой бумажки регистрации) дает индульгенцию на границе.

Но найти дешевую гостиницу с регистрацией в туристическом городе — это то еще приключение. Безуспешно пометавшись по центру и отвергнув апартаменты по 50—100 баксов за двухместный номер, мы вернулись на шоссе. Тут оперативно нашлась не до конца отделанная гостиница без горячей воды, но с кондиционерами в номерах — 10 долларов с человека. Гостиница и обслуживающий персонал нам не понравились, поэтому рекламировать их не буду, да и после окончания всех ремонтов, уверена, что ценник резко сравняется со всеми остальными гостиницами Бухары.

Расскажу лучше про ресторан, куда мы отправились праздновать случившийся сегодня Надин день рождения.

Называется это место OLIMOTA (вроде как по фамилии шеф-повара). Расположено, если после знака Бухара, что на фото выше, на кругу повернуть направо и смотреть по правую руку метров через 300.

Мы отведали шурпу, салаты, которые по рецептуре не сильно отличаются от наших, киргизский плов (наконец-то!) и шашлык из баранины. Кормят здесь просто неприлично вкусно!

Но отдельно хотелось бы сказать о шашлыке. Я вообще не люблю баранину, а уж если бы мне раньше кто-то сказал, что шашлык из баранины может быть вкуснее свиного, я бы долго и продолжительно смеялась. Но это правда! Более вкусного шашлыка я не ела ни разу в жизни!

Кстати, ресторан этот безалкогольный, т. е. в нем нет бухла от слова совсем, даже пива. И местные реально сюда приходят есть, но не пить! Представляете себе в России такое? Но для нас было сделано исключение, официант сбегал в «соседний магазин для дальнобойщиков» и добыл нам все необходимое.

Застолье.

Я и Саша, которые не влезли в основной кадр.

А это оплата за банкет. Ну и каково все это пересчитывать?!

В гостиницу мы вернулись не слишком поздно, предприняли героическую попытку вымыться холодной водой (у некоторых это даже получилось) и попадали спать.

Утром мы снова отправились все в тот же ресторан на завтрак, но нашего любимого официанта, который хорошо говорил по-русски (10 дней как вернулся из Москвы, где прожил 3,5 года) еще не было, принесли нам не совсем то, что заказывали, с варкой кофе оказалась какая-то беда, короче, впечатление оказалось несколько смазанным.

После этого мы отправились колесить по Бухаре. Сначала просто ездили по Старому городу.

Архитектурный ансамбль Боло—хауз (1712—1917 гг.) Мечеть Боло-хауз до революции служила главной пятничной мечетью Бухары, в ней молился бухарский эмир. Необычным штрихом для мечети являются деревянные колонны в форме сталактитов, служащие для поддержки потолка айвана.

Медресе Мулло Турсунжон, построенное в XVI веке. Первоначально использовалось по своему прямому назначению как школа, а в настоящий момент хоть и является памятником архитектуры, внутри расположен самый обычный продуктовый магазин.

Вообще, с историческими зданиями тут не сказать, что очень церемонятся, во многих из них размещены конторы и торговые лавки.

Если от Мулло Турсунжон продолжить движение в сторону торгового купола Тельпак Фурушон, то можно лицезреть улочки с домами, хоть как-то напоминающими восточные сказки. Кстати, в Так-и Тельпак Фурушон несколько веков назад можно было купить роскошные головные уборы, сейчас здесь тоже продаются тюбетейки, меховые шапки и многое другое.

Дальше мы выгрузились на одной центральных площадей — Ляб-и Хауз и пошли гулять пешком.

Ханака Надир-Диван-Беги, построенная в 1619-1620 гг.

Начались многочисленные купольные пассажи, т.е. старинные своды, которые сооружали над проезжей частью улицы и соединяли с группой окружающих галерей для лавок и мастерских.

Как и раньше, здесь торгуют всякой всячиной кустарного производства и сувенирами.

Из-под куполов мы ненадолго выныривали на соединяющую их пешеходную улицу.

Вокруг было прикольно. Понятно, что тоже не восточная сказка — уж больно широко, ново и чисто, но приятнее, чем в Самарканде.

Своими мыслями мы поделились с торговцами, когда покупали очередные магнитики. Как ни странно, с нашими рассуждениями они согласились, правда, уверили, что старый город все же еще сохранился, женщина даже позвала нас к себе в гости на чай, чтобы показать, как она живет. Тогда мы застеснялись и отказались, а теперь я жалею.

Она же нам поведала, что «Русские — это хорошо! Мы рады русским, хотя вы здесь нечастые гости». К нам действительно почти везде обращались сначала на английском, а только потом на русском.

А вот и мастерская, где можно приобрести ножи. Именитый мастер был крайне раздосадован, что мы относимся к его работам без должного уважения, но нам действительно ничего не нравилось. А еще цены, они были конские!

Так-и заргарон (1569/70 гг.) — крупнейший из сохранившихся торговых пассажей Бухары. Он вмещал 36 мастерских и магазинов ювелиров, со всем инвентарем.

Ювелирные магазины тоже разочаровали: мало того, что цены на авторские работы шкалили, ни мне, ни другим дамам не понравился местный стиль. Больше всего он напомнил якутское серебро (кто не в курсе, о чем передача — загуглите), но гораздо более топорного и аляповатого вида.

Не вполне удовлетворившись покупками, мы направились впитывать культурные ценности.

Справа от нас находился парный ансамбль медресе.

Медресе Улугбека (1417 г.) — единственное строение такого масштаба, сохранившееся в Бухаре со времен правления династии Тимуридов.

Напротив — медресе Абдулазиз-хана (1652 г.), оно стало последним монументальным сооружением такого масштаба в столице Бухарского ханства. После смерти Абд ал-Азиз-хана никогда больше Бухара не была достаточно богата и устойчива, чтобы осуществлять строительство таких роскошных сооружений.

Это медресе — вершина достижений среднеазитского зодчества, вопреки традициям чисто орнаментального декора стены расписаны изображениями цветов, деревьев, пейзажами и даже изображениями драконов и птиц. Впервые для росписи использовалась желтая краска.

Дальше мы направились к центральному архитектурному ансамблю Бухары — Пои Калян.

Комплекс состоит из трёх сооружений, построенных в XII-XVI вв.

Медресе Мири-Араб — исламское образовательное, духовно-просветительское и мемориально-культовое сооружение XVI века. В свое время было единственным духовным мусульманским учебным заведением на территории СССР, его выпускниками являются многие известные люди, например, президент Чечни Ахмад Кадыров.

Слева медресе Алим-хана (19 в.), справа — Минарет Калян (Минарайи калан), построенный в 1127 году — старейший минарет в городе и самое высокое сооружение старой Бухары (46,5 метров).

Мечеть Калян (Маджид-и калан) — главная соборная мечеть Бухары. Ее строительство было закончено в 1514 году. Вмещает одновременно до 12000 человек.

Напоследок мы посетили самый древний памятник Бухары — цитадель и резиденция бухарских правителей — Арк.

Первые сведения об Арке относятся к 899-960 гг., после этого цитадель неоднократно разрушалась, а затем отстраивался вновь. Все сохранившиеся здания фортификационного сооружения относятся к периодам правления узбекских династий Аштарханидов (XVII в.) и Мангытов (XVIII-XX вв.). На фото хорошо виден парадный въезд с двумя башнями. В начале XX в. в Арке проживало около трех тысяч человек. В крепости располагались: дворец правителей, дворцовые службы чиновной знати и военачальников, ремесленные мастерские, казначейство, арсенал, жилища родственников и сановников двора, склады одежды, ковров, оружия, дворцовые сокровища. Все это закончилось с приходом большевиков в 1920 году. В настоящее время здесь располагается Бухарский государственный архитектурно-художественный музей-заповедник.

Очень хотелось обойти вокруг крепости, но силы покинули нас, мы поплелись в обратную сторону.

К этому моменту на улице было +43 градуса, все находились в полуобморочном состоянии, и это не преувеличение! Было ощущение, что еще немного жарче и сознание просто незаметно ускользнет. Лица шли красными пятнами, пот, кажется, уже весь вытек, кожа облезала третий раз за поездку. Пришлось зарулить в кафе с кондиционером, я не думала, что обычная вода со льдом может быть такой вкусной! Да что уж там, я вообще не предполагала, что за день в меня может влезать чуть ли не до 5 литров жидкости!

Если бы не изнуряющий зной, Бухара мне бы понравилась! Как я уже говорила, сказки не случилось, как и в Самарканде, но, видимо, оттого, что мы ее уже и не ждали, впечатления остались положительные.

Пора ехать дальше, впереди Аральское море.

До Самарканда мы ехали среди бесконечных возделанных полей по шикарной дороге, до Бухары просто среди зеленых полей по дороге среднего качества с частыми ремонтами, от Бухары же началась попа.

Асфальт становился все хуже, а вдоль дороги начались заунывные пески.

Хотя почему заунывные? В них водятся вот такие гекконы-круглоголовки. Людей не боятся совершенно, этот даже делал вид, что играет с Сашкой, когда он кидался в него песком.

Мы приблизились к границе с Туркменией, на дороге пошли приграничные КПП, как и в Таджикистане, началась бесконечная перепись документов.

Чуть не забыла: обычно народ пугают узбекскими гайцами, так вот это все брехня! Блюстители власти действуют тут четко по инструкции: нужно проверить — проверят, не нужно проверять — не докопаются, лишних вопросов не задают, дополнительных бумажек не требуют. Все педантично, четко и ясно, видимо, это местная черта характера.

За все время пребывания в Узбекистане нас тормознули ровно 1 раз и то, потому что мы подозрительно крались, поджидая Патриот.

Сейчас мы ехали в Муйнак — город, который кода-то называли главными морскими воротами Узбекистана.

Два слова о трагедии Аральского моря: в 1930-е годы началось масштабное строительство оросительных каналов в Средней Азии, которое особенно интенсифицировалось в начале 1960-х. Потребление воды рек Амударья и Сырдарья с целью орошения хлопчатика все увеличивалось и увеличивалось, именно с этого момента Аральское море начало резко мелеть. Короче, хотели как лучше, а получилось как всегда.

Карта «ухода» Аральского моря:

Муйнак — один из наиболее пострадавших в этой истории портовых городов, море ушло от него на 100 километров, что привело к ликвидации рыболовецких хозяйств, рыбзаводов, судореонтнныйх предприятий и градообразующего предприятия — рыбоконсервного комбината. Около 10.000 квалифицированных кадров остались без работы.

Но беда не приходит одна: народ не только остался без работы, но и массово начал болеть легочными заболеваниями — место воды занял солее-песчаный искусственный «Аралькум», который в течении 90 дней в году в результате солее-пылевых бурь выбрасывает в атмосферу до 70-80 миллионов тонн соли и пыли.

Стоит ли говорить, что из такого места люди пытались поскорее уехать? С легкой руки СМИ Муйнак даже начали называть городом-призраком, но на самом деле это не так. Здесь по-прежнему проживает около 20 тысяч человек, в последние годы население стало увеличиваться. Нет никаких эпических заброшенных построек или покинутых улиц. Все вполне живенько: много детей, молодежь гуляет, только моря нет.

Немым укором над городом высится памятник Аральскому морю. Все, что видно до горизонта, когда-то было заполнено водой.

Рядом на дне моря «кладбище кораблей», туристам обычно говорят, что море отступало так быстро, что они не успели отойти от пристани, но на самом деле их свезли сюда специально для все тех же туристов.

Еще корабли, спустились к ним пофоткаться.

Когда-то морской и рыболовецкий флот Аральского моря имел в своем распоряжении около 500 судов различных водоизмещений, не считая мелких лодок и других плавсредств.

Нам очень-очень хотелось помочить ноги в исчезающем Аральском море, оказывается, что далеко за этим ездить не надо.

Рядом с Муйнаком есть пересыхающее озеро Сарыбас (Жёлтая голова), которое когда-то было заливом Аральского моря.

Поначалу мы хотели устроить здесь ночевку, но берег оказался совершенно голым, а по дороге в Муйнак то там, то тут виднелась зеленка.

При выезде из города нас ждал сюрприз: на КПП в рядок стояли 2 мента, 2 мужика в военной форме и 2 мордоворота в штатском. Так вот, один из штатских показывал нам фак! Сначала я подумала, что показалось: ну реально, люди, имеющие власть и обладающие возможностью доставить туристам типа нас массу проблем, вместо всего этого стоят и дразнятся? Но Саша подтвердил мои видения — один показывал нам средний палец, остальные одобрительно улыбались, все они следили, чтобы мы этот жест обязательно заметили, им была важна наша реакция. Реакции не последовало, «что это было, Пух?!»

Встали в добротной зеленке на какой-то речушке, не доезжая озера Шеге-Куль. В крайнюю узбекскую ночь у нас была только одна мысль — хоть бы сегодня никто не пришел!

Ура-ура, кто-то наверху услышал нашу просьбу, местное население, наконец, оставило нас в покое!

Утром опрометчиво пролетаем город Кунград, не заправившись. Впереди ведь типа трасса. Вовремя спохватываемся, дальнобойщики подсказывают, что до следующей заправки более 300 километров, она уже в Казахстане. Возвращаемся обратно, заливаемся по полной.

Дальше нет ничего: ни населенок, ни заправок. Кто мог подумать, что Узбекистан на излете окажется столь унылым?

Почему-то хуже всего я запомнила, как мы переходили границу Узбекистан—Казахстан, значит, ничего интересного там не происходило.

Ни те, ни другие представители власти претензий к нам не имели, узбекские таможенники хоть и заставили вновь протащить сумки через рамку, рвения, как при въезде не проявили, да, и о проверке на предмет запрещенных фоток никто даже не заикнулся. Так менты Узбекистана, вопреки всем предостережениям, запомнились как самые адекватные в нашем путешествии.

У казахов на границе было много бестолковой беготни из одного окошка в другое. Почему-то, несмотря на Таможенный союз, пришлось оформлять бумаги на ввоз машины. Интересно, что на ее вывоз, пару дней спустя, никаких документов не оформляли.

Уже знакомый нам Казахстан, нас встречают верблюды.

Единственной разницей в окружающем нас пейзаже стало отсутствие дороги. Т. е. если до этого в Узбекистане она была так себе, то тут все стало откровенно хреново! Пыльная альтернатива — наше все!

Неподалеку от дороги по цвету угадывается горько-соленое озеро.

Эти белые сгустки не пена, а соль.

Постепенно асфальт начинает улучшаться, а погода портится. К вечеру наползает сизая хмарь, становится холодно.

Еще интереснее пейзажи по обочинам — вокруг все затоплено.

А нам на минуточку во всем этом потопе надо вставать на ночевку, и ладно бы тем, кто спит в машинах, но ведь и палатку где-то ставить нужно!

Попытка прорыва к предполагаемому месту ночевки. Решили, что ухрюкиваться сейчас в грязи — это не концептуально.

Была даже малодушная попытка заночевать в придорожном мотеле, но там не оказалось мест.

В итоге на каком-то пригорке неподалеку от дороги мы все-таки упали. Несколько раз принимался крапать дождь, поле заволокло туманом, порывами дул холодный ветер. Мы достали убранные в дальние углы машин зимние штаны, куртки и шапки. Шел третий день лета.

Утром неожиданно разъЯснилось.

Собственно, дальше у нас было 2 возможных вектора движения: Мангышлак и Астрахань. Первый значил море и Казахстан, второй — родную страну и возможное все то же море, но со стороны Дагестана, если нам не захочется домой.

К этому моменту мы устали от Азиатского колорита, хотелось каких-то банальных вещей типа нормального хлеба, а не лепешек, ненужности обменников с вечными пересчетами курса в магазинах и русской речи вокруг. К тому же нас буквально убивали дороги Казахстана, наматывать тут лишние круги совершенно не хотелось!

Итак, мы взяли курс на Астрахань.

После Атырау началась какая-то жесть! Я часто ругала дороги в России, так вот теперь я беру все свои слова назад! Наши дороги может ругать только тот, кто не был в Казахстане!

Последние 30 километров до границы мы гнали нещадно, было уже все равно, оставим мы тут колесо или мост, лишь бы это закончилось! Хоть как-нибудь, хоть ползком, но в Россию!

Граница с Казахстаном оказалась единственной, где нам не пожелали счастливого пути, с россиянами таможенники почему-то были грубы.

Ну вот и наша граница, мы почти дома!

Тут нас атакует мелкая мошка, погранцы жизнерадостно ржут, что в Астраханской области и Калмыкии это для июня нормально.

Мы оказываемся на территории РФ очень быстро, а вот одесситов пускают неохотно.

Тут по логике мое повествование должно было бы закончиться — до дома каких-то 1300 километров по нормальной дороге. Но ехать ли домой? Нормального моря мы так за все путешествие и не увидели, одесситам, может, и все равно, а нам ну очень хотелось согреться после Памира.

Астраханская область встретила потопом.

Этот паводок стал самым полноводным в Астраханской области за последние 10 лет.

На ночевку встали на берегу Ножовского ерика. Это был своеобразный выдох — надо было окончательно утвердиться в мысли, что едем не по домам, а дальше.

Наверное, если бы шел ливень с ураганным ветром, сбоила техника или были напряги в коллективе, мы бы завершили мероприятие. Но все было благополучно.

Утром Саша добыл рыбу, которую совместными усилиями мы превратили в уху.

Все пребывали в самом добродушном расположении духа, а значит — продолжаем путь! Так наше путешествие «УАЗы по Памиру» плавно перетекло в новое приключение — теперь нас ждали Дагестан и Чечня.

На самом деле погода нас обманула, как только мы покинули лагерь, пошел ливень.

Но отступать было уже поздно!

Астраханская область заканчивается, мы въезжаем в Калмыкию и... обалдеваем! Потому, что только что приличная асфальтовая дорога исчезает! Насыпь продолжается, но видны размывы, асфальта здесь, очевидно, не было никогда. Вдаль уходят песчаные колеи.

Это мы не какими-нибудь окольными путями едем, это на минуточку федеральная трасса Р-215!

Сначала мы подумали, что плутанули и умудрились потерять основную дорогу. В голове упорно не укладывалось, что по такому нужно проехать больше 100 километров!

Но нет, мы не заблудились. Красноречивый знак со стрелочкой «Дагестан», а также проезжавшие мимо водители, подтвердили, что нам туда.

Как ни странно, здесь был трафик, состоял он в основном из легковушек.

Извлечение из лужи присевшей на пузо десятки.

Ребята из Элисты ехали в гости к родственникам, почему-то родственники забыли предупредить их, что дорога будет именно такой.

Пересечение с дорогой Р-285, которая идет на Лагань. Справа от машины виден знак, который повествует о том, что на нашей трассе ведутся восстановительные работы. Давно ведутся, аж с 2010 года! Жаль, что мы этих работ не заметили!

Но нам на Лагань не надо, нам надо вперед. Чтобы ехалось интереснее, начался дождь.

Так мы и перлись по этой чертовой дороге: скользили, ныряли в лужи, выныривали, все машины были в песке.

Через пару часов дождь прекратился, в стороне показалась радуга, даже 2!

«Радуга — это хорошо! Это к удаче!» — подумали мы... и ошиблись.

Водно-песочные процедуры не прошли для наших машин даром. Сначала начала глючить проводка у Патриота: кончился предохранитель бензонасоса, замена не помогла — предохранители сразу горели. Машина отказывалась нормально ехать на бензине, а газа практически не было. Стоит ли говорить о том, что заправок вокруг не наблюдалось?

Скорость снизилась до крейсерской, мы шли чуть впереди, периодически поджидая еле-едущий Патриот. И случилась же такая дрянь — мы оторвались километра на 2, встали, заглушились, прождали минут 20, поняли, что дело плохо, решили возвращаться и... не завелись!

Ну, ведь классно же! 2 сломавшиеся в разных местах машины, вокруг тихая степь: ни людей, ни машин, рации не добивают, телефонной связи нет. Такого в нашей практике еще не было!

Сашка начинает выяснять, что случилось с Хантером, по всему выходит, что дело в стартере. Спустя еще минут 20, подкрадывается Патриот, он едет рывками и постоянно глохнет. Хантер заводим с толкача, теперь главное не глушиться до стоянки.

Последние километры грунтового участка доезжаем из последних сил и падаем на ночевку.

Сегодня очень красивый закат.

Утро началось с ремонтов.

Саши меняют стартер.

В нашем стартере полетел бендекс, решили попробовать его купить в Дагестане, а пока поставили запасной, который был у Олега.

В Патриот играли долго, даже «мозги» уже успели забраковать, но проблему так и не выявили. В итоге машина просто завелась и нормально поехала, видимо, что-то где-то просохло, а может, место вчера было заколдованное.

Въезжаем в Дагестан. Мы ожидали, что на границе республик будут какие-то затруднения и проверки, но нет, на нас даже не обратили внимания.

Еще мы думали, что московские номера будут здесь в диковинку, но куда там! Примерно у четверти встретившихся нам в Дагестане машин московские номера!

Мы держали курс на Кизляр, зачем? За знаменитыми кизлярскими ножами, конечно.

В Кизляре мы без проблем нашли магазин при одном из ведущих предприятий на российском ножевом рынке — ООО ПП «Кизляр.

Каких ножей тут только не было: охотничьи, рыбацкие, туристические, военные, коллекционные. Говорят, все модели ножей, кинжалов и шашек изготавливаются вручную, с применением традиций кавказских оружейников прошлых веков.

Глаза разбежались, и в магазине мы зависли надолго. Поначалу я скромно сидела на диванчике, т. к. покупать ничего не собиралась, но не соблазниться набором кухонных ножей не смогла. Что уж говорить о всех остальных, кто изначально был полон решимости оставить тут часть сбережений?! В итоге, каждый взрослый ушел с несколькими покупками.

Кизляр оказался совсем небольшим городком, на улицах было пустынно, только местные лихачи пролетали периодически мимо под аккомпанемент визга тормозов.

Решили посетить супермаркет — надо было пополнить запасы провизии. Ясное дело, едой мы ограничиваться не собирались, но полки с алкоголем оказались закрыты. Олег теряться не стал и решительно залез в запретную зону. Нас остановили продавщицы:

— У нас праздник, сегодня первый день Рамадана, алкоголь не продаем!
— Только вы не продаете или вообще?
— Вообще, а если собираетесь в Чечню, то там алкоголь никогда не продают, Кадыров запретил, поэтому все в Дагестна пить приезжают.
— То есть мы нигде в округе водки купить не сможем?
— Ладно, вы же не мусульмане?
— Нет!
— Тогда берите только быстро и чтобы никто не видел, что с бутылками из магазина выходите.

Скажу честно, ощущения, что мы сейчас в России не было: все немного, но другое, и люди другие, и обычаи, и нравы. Не давали обмануться только надписи на рекламе и магазинах — везде на русском. А все потому, что Дагестан — самая многонациональная республика России. Государственными языками является русский и языки народов Дагестана, среди которых 14 (!) языков имеют письменность. Короче, как обращаться к широкой общественности, если нет титульного народа? Только на русском.

В Дагестане хорошие дороги.

Переезжаем Терек — реку, которая фигурирует в массе стихов и песен. Почему-то он совсем не бурный.

Сегодня мы хотели встать на Каспии, но сколько ни кружили по побережью — все было заросшее.

Вот эта трава, например, по карте — море.

В итоге встали на берегу реки Сулак.

Утром неподалеку обнаружилась дагестанская рыбохрана на новенькой Газели. Два инспектора с ледяным спокойствием наблюдали за съемом сетей во время нереста.

На возмущение от их бездействия нам в хамской манере ответили, что это не наше дело и вообще: «Что я за ними вплавь брошусь?!» И это при том, что лодок оказалось не меньше 5, на них были вполне читаемые номера, да и куда они причаливают никто не скрывал.

В праведном гневе мы принялись звонить по телефонам доверия, которые были написаны на машине, сначала нам не отвечали, потом перезвонили и попросили переслать фото, только мыло, куда именно пересылать так и не пришло. Исключительно мне кажется, что дагестанская рыбоохрана просто так получает зарплату?

Сегодня планировался день отдыха, но для начала надо было добраться до незаросшего берега моря.

Транзитом проезжаем столицу Дагестана — Махачкалу.

На горизонте показались горы. Еще несколько дней назад дети прощались на неопределенное время с горами. Сегодня же кричали: «И снова здравствуйте!»

Решили заехать в кафешку, чтобы отведать местных блюд. Но вот незадача: большая часть из них оказалась закрыта, потому что что? Правильно, Рамадан.

Нас интересовало национальное дагестанское блюдо — чуду. Чуду бывает двух видов: тонкое и толстое. Тонкие — пресные, больше всего похожи на лепешки с начинкой, пекутся на сковородке. Толстые — так называемые «даргинские чуду» могут быть как пресными, так и дрожжевыми, выпекаются в духовке, похожи на пирог с начинкой. На самом деле, как с лепешками в Азии, у каждой хозяйки свой рецепт, попробовать 2 одинаковых чуду в разных местах практически невозможно

Мы ели чуду с мясом и с сыром. Первые оказались гораздо вкуснее, но сказать, что прям ВАУ я не могу.

А вот и Каспий!

Как-то неудачно мы к нему сначала подъехали — все побережье оказалось перегорожено домами отдыха. Никому платить тупо за то, что нас пустят за шлагбаум, мы не собирались, поэтому пришлось изрядно потыкаться.

К кромке моря удалось подъехать вот через такую дырку в ж/д насыпи.

Вода не сказать, что оказалось очень теплой, но в итоге купаться влезли все.

А какой тут был ракушечный берег!

Была мысль остаться здесь на дневку, но к вечеру погода начала портиться, а ночью и вовсе пошел дождь.

Утром наш экипаж проснулся пораньше и рванул в Дербент, одесситы там уже были и предпочли остаться в лагере.

Подъезжаем к Дербенту, на каждом заборе написано: «Дербент 2000».

В 2015 городу исполнилось 2000 лет. До присоединения Крыма, Дербент был древнейшим городом на территории России. Первые поселения возникли здесь аж в конце 4 тысячелетия до н. э.

В стародавние времена Дербент называли «Каспийскими воротами», сюда стремились скифы, сарматы, аланы, гунны, хазары и многие другие.

Здесь пролегал один из важнейших участков Великого Шёлкового пути. Город служил северным форпостом Албании, потом был завоеван арабами и превратился в главный опорный пункт арабского Халифата на Кавказе, после стал столицей Дербентского эмирата, вошел в состав государства Сефевидов, дальше Персия долго делила Дербент с Россией, пока он не остался за нами. Город пережил бурные исторические события, штурмы и разрушения, периоды упадка и расцвета. Говорить об этом можно долго, но я не буду.

Сейчас Дербент второй по величине город Дагестана, на улицах много людей и машин.

Улицы Дербента.

Еще более живым город кажется за счет узеньких улиц, чем ближе подбираешься к Старому городу, тем уже становятся проезды.

Апофеозом становится протискивание через вот такие ворота. Похожих здесь несколько, но эти самые интересные и нарядно оформленные. Они находятся в Южной городской стене, называются Орта-капы (средние ворота) и датируются 6 веком.

Если есть южная стена, логично, что есть и северная — они идут параллельно друг другу на расстоянии 300-400 метров. Дербентские стены были построены во времена Сасанидов и на протяжении 15 веков перекрывали «Каспийские ворота» от морского берега до крепости Нарын-кала.

Именно в крепость мы сейчас и направлялись.

Над нами возвышалась цитадель.

Чтобы попасть внутрь пришлось преодолеть 256 мокрых каменных ступенек. Зато отсюда открывается шикарный вид на город и море видно.

Главные восточные ворота цитадели Нарын-Кала.

Нарын-кала — древняя доарабская крепость, начало ее строительства датируется 567 годом. Представляет собой мощное оборонительное сооружение из каменных плит. Высота стен до 25 метров, ширина до 3 метров. Признана ЮНЕСКО памятником мирового значения.

Внутри цитадели, наверное, приятно гулять. Все зеленое и ухоженное. Но нам, честно говоря, было не до прогулок: поднялся ветер, а дождь перешел в ливень. Галопом мы поскакали по территории.

Видно здание гауптвахты, построенное в 1828 году во время пребывания в цитадели русского гарнизона. Именно тогда были снесены или перестроены почти все предыдущие постройки цитадели и возведено много новых зданий.

Выставка древних якорей. Надписи повествуют, что в 6-15 вв. Дербент был большой гаванью с хорошо охраняемым входом. В ее середине находилась стоянка судов.

Прямоугольное водохранилище. Не встречаясь на территории Европейской части России, подобный тип архитектурного сооружения получил чрезвычайно широкое распространение в жарких засушливых районах страны.
Определить точную дату строительства прямоугольного водохранилища в цитадели затруднительно.

Ханские бани. Памятник архитектуры XVI–XVII вв.

Купола ханской бани. Баня — одноэтажное полуподземное сооружение, расположенное внутри холма. Единственный фасад, не скрытый грунтом (на предыдущем фото), выходит в сторону ханского дворца.

Первоначальная внутренняя планировка ханской бани в основном сохранилась. Пространство разделено на два больших зала, к которым примыкают несколько небольших помещений, имеющих сводчатые перекрытия.

Археологический раскоп крестово-купольного водохранилища. В историческую литературу это памятник вошел как «огромная цистерна, вырубленная в скале». Но исследования этой самой цистерны показали, что она не вырублена в скале, а сложена из крупных хорошо отесанных камней на известковом растворе. Культурный слой здесь достигает 8-9 метров.

В настоящее время точных сведений о функциональном назначении сооружения не существуют, но есть предположение, что это албано-христианский храм V—VIII вв.

Портал главного входа Ханского дворца. Дворец был построен феодальным владетелем Восточного Кавказа 2—й половины ХVIII века Фет-Али-ханом.

Кроме портала больше ничего не сохранилось, сейчас внутри ведутся какие-то работы, а вход охраняют вот такие звери. Слоны?

Над восточными воротами есть двухэтажный комендантский дом, он же ханская канцелярия, он же диван-хана. Постройка относится к XVIII веку, внутри располагались народные помещения и приемная хана. Сейчас здесь можно купить сувениры и посмотреть малочисленные музейные экспонаты.

Фрагмент водопровода 12-18 вв.

Вооружение воина 8-12 вв: 1. Щит. 2 Секира. 3. Кольчуа. 4. Шлем. 5. Налокотники.

Седло.

Поливная керамика Дербента (столовая, кухонная) 10-12 вв.

Глиняная керамика.

Предметы из погребений дербентского могильника албано-сарматского времени (1 в до н.э. - 1 в. н.э.): 1. Гривна. 2. Бусы. 6. Фрагмент застежек. 7. Кольцо. 8. Колокольчик. Предмет конской упряжи.

Кстати, насчет погребений. Когда выходишь из ханской канцелярии, открывается чудесный вид на летнее кафе. Ой, а возле чего же стоят дальние столики?

Они стоят возле древних могильных плит. Приятного аппетита!

Покидаем цитадель, вновь вид на город.

Самый южный город России — Дербент вполне может претендовать на звание города-курорта: все аккуратненько, море под боком, да и с точки зрения достопримов гораздо насыщеннее какой-нибудь Анапы.

Очень жаль, что нам так не повезло с погодой — не увидели всей красоты, да и по Старому городу надо гулять пешком, а не ездить в УАЗе с запотевшими стеклами.

Дождь согнал экипаж Патриота с побережья, мы пересеклись на трассе и двинулись в горы.

Вы думаете, мы поехали в Дагестан, только чтобы ездить между городами по нормальным дорогам? Конечно, нет! Обязательно нужно поискать приключений на свои задницы! Опасность, бандиты, террористы? Нет, не слышали, нас больше волновали отечественные силовики.

Дело в том, что Олег и Таня, когда в прошлый раз были в Дагестане и шарились по горам, сами того не ведая, попали в контр-террористическую операцию. Оказывается, «чужакам» в эти моменты здесь находиться нельзя, только узнали они об этом, напоровшись на контроль уже находясь на территории района. В итоге было довольно продолжительное разбирательство и некислый штраф.

Повторять их подвиг совершенно не хотелось, поэтому последние 2 дня мы тщетно рыли инет в надежде найти информацию по проводимым и будущим контр-террористическим операциям. Информации не было, так же ничего нам не удалось выяснить у военных (или не военных, а ментов или ФСБшников, они тут на трассах все скопом дежурят).

Пришлось нам ехать на свой страх и риск. Отправились мы окольными путями в село Кубачи.

Если брать пуховый платок, то в Оренбурге, если шелк, то в Бухаре, если нож, то в Кизляре, если украшения, то в Кубачах. Именно Кубачи являются одним из крупнейших на Кавказе традиционных центров художественной обработки металла.

Поначалу дорога была ничего.

Ну как ничего? Если учесть, что это единственная дорога между населенными пунктами, а у местных сплошные легковушки — спорная дорога.

Видимо, благодаря многочисленным дождям, сошли сели, а реки разнесли все, что могли.

Горные поселения.

Несмотря на то, что продолжал идти дождь, а все вокруг крыло туманом, было красиво!

Зелень сочная-сочная, у нас такой нет.

На каком-то этапе мы поняли, что промахнулись с бензином, пришлось спрашивать у местных. Вспомнили Таджикистан и заправились из ведра.

Нам все время казалось, что еще чуть—чуть и дорога улучшится, но становилось все хреновее.

Наконец, в селе со звучным названием Канасираги мы уперлись на подъеме в жижу, по которой УАЗы лезть вверх отказывались. Мы готовы были штурмовать гору до посинения, но вовремя подоспели местные, которые поведали, что дальше дорогу смыло вообще. Нам ничего не оставалось, как развернуться.

Выбрасываемся по асфальту.

Выскакиваем на трассу. Нормальная дорога, светит солнце, как будто и не было только что треша в горах.

Все здорово, только до Кубачей мы так и не добрались, если ехать туда, как все нормальные люди, то это получается очень приличный крюк. Олег предложил брать курс на Чечню, но тут взвыли дамы — как это мы останемся без хохоряшек?!

Решено было переночевать еще раз на морском побережье, а утром отправиться в Махачкалу в поисках магазинов с кубачинским серебром.

Несмотря на то, что мы находились рядом с большим городом, нам удалось найти незастроенный и не перегороженный съезд к морю.

Волны сегодня были потрясающие!

А вот пляж... ну почему люди такие свиньи?

Встали чуть поодаль, чтобы слышать шум моря, но не видеть срача.

Утром в центре Махачкалы мы без проблем нашли несколько магазинов с кубачинским серебром и раза 3 обошли их по кругу.

Дело в том, что кубачинское серебро — это не официальная торговая марка, а понятие, объединяющее все серебряные ювелирные изделия, сделанные в дагестанском селе Кубачи. Каждый род в селе традиционно специализируется на своём собственном узоре и технике — гравировке, чернении, литье, филиграни. Перекупщики все это дело скупают и реализуют в крупных городах или через интернет-магазины.

Я столько говорю о кубачинском серебре, что просто не имею права не похвастаться покупкой.

Вот теперь берем курс на Чечню.

Когда наши знакомые услышали, что мы собрались заехать в Чечню, реакция была однозначной — вы сошли с ума! Поэтому мы решили никому больше о нашем желании не говорить, а в соцсетях, где я обычно публикую он-лайн информацию о путешествиях выложить этот участок с небольшой задержкой, чтобы было понятно, что мы уже въехали, посмотрели и благополучно выехали из Чечни.

Город Хасавюрт, недалеко от границы с Чечней.

Улица Хасавюрта.

На границе Дагестан—Чечня стоит несколько очень серьезных постов, дежурят тут, да и на следующих постах, в основном мужики славянской внешности. А вот ГИБДДшники и милиционеры, которых мы видели в крупных городах, сплошь местные, очень необычно они смотрятся в привычной нам форме, но с характерной для здешних мест бородой.

После проверки документов, беглого осмотра багажника и переписи паспортов нам пожелали доброго пути и быть аккуратнее.

Подобных постов тут много, после каждого крупного перекрестка. Ни в коем случае нельзя их пытаться объехать, хамить, говорить, что задолбали докапываться и т. д. Люди со всей серьезностью выполняют свою работу. Сашка стал свидетелем, как одного из водителей чуть не положили мордой в пол, когда он попытался возмутиться очередной проверкой, а после разбирались с его документами в 3 раза дольше, чем с остальными. Короче, улыбаемся и машем.

Мы ждали, что нас будет тормозить вообще каждый встречный ГИБДДшник, но они не то, что не проявляли к нам интереса, напротив, как будто еще и отворачивались.

За окном замелькали знакомые названия. Их так часто повторяют у нас в сводках новостей, что даже как-то не верится, что сейчас мы едем тут, а вокруг тишь, да гладь.

Ворота в Гудермес.

Новенькие районы Гудермеса.

Когда едешь по Чечне, создается ощущение общего благополучия.

Все красиво, аккуратно, чисто.

Здесь отличная трасса, асфальту которой позавидовал бы платный «Дон», регион «пахнет» деньгами.

Убило окончательно, что вдоль дорог нет деревенских развалюх. Все дома большие, новые, в основном кирпичные.

Что уж говорить про мечети, их много и размер впечатляет. Это, например, мечеть на 5000 мест имени Султана Делимханова, она открылась в 2011 году в селе Джалка.

А вот слева видна мечеть «Сердце Матери» в Аргуне. Она названа именем жены бывшего президента Чеченской республики и соответственно матери нынешнего президента — Аймани Кадыровой.

Вокруг нее новенькие здания Аргун—сити.

Справа остается Ханкала, где в 2000 году была открыта база российских войск — Объединённый штаб группировки Северо-Кавказского военного округа.

Въезжаем в город Грозный.

Первое, что бросается в глаза глобус с надписью «Грозный — центр Мира». Нет, ну то, что мы в столице Чеченской Республики — это понятно, а вот то, что в центре Мира... серьезная претензия.

Останавливаемся на стоянке неподалеку от мечети «Сердце Чечни».

Справа от нас бывшее здание Дворца пионеров, сейчас — мэрия города.

Слева — стела «Грозный — город воинской славы».

Мечеть «Сердце Чечни» имени Ахмата-Хаджи Кадырова была открыта в 2008 году и является одной из самых больших мечетей Мира.

В качестве основы архитектуры использована Голубая мечеть в Стамбуле.
Наружные и внутренние стены мечети отделаны мрамором — травертином.

Перед входом установлены вот такие краны с табуретками для мытья ног.

Площадь мечети составляет 5000 м², высота минаретов — 63 метра, вместимость более 10000 человек. Здание имеет повышенную сейсмоустойчивость.

По итогам общероссийского голосования на конкурсе «Россия10» «Сердце Чечни» вошло в десятку визуальных символов России.

По большому счету, весь Грозный является новоделом, ведь в конце 1994 и 1999 годов он брался штурмом российскими федеральными силами, а в августе 1996 года — объединёнными силами Чеченской Республики Ичкерия. Тогда город был практически полностью разрушен.

Сейчас руины сменились шикарными домами, один только комплекс высоток Грозный—Сити на берегу реки Сунжа чего стоит. А ведь по плану таких зданий здесь должны построить 50!

Сквер им. Чехова, в центре очень красивое помпезное здание — дом приёмов Правительства Чеченской Республики.

В Грозном, да и во всей Чечне очень много больших портретов Рамзана Кадырова, Владимира Путина, но особенно — погибшего в результате теракта, президента Чеченской Республики Ахмата Кадырова.

Всяких хороших правильных лозунгов тоже хватает, прям как в советском прошлом.

А провожает всех гостей столицы надпись: «Спасибо за Грозный».

Сегодня мы ехали с раннего утра с перерывами на многочисленные проверки документов и прогулку по Грозному, впереди было еще около 200 километров, поэтому решили остановиться на поесть.

На обед было национальное чеченское блюдо жижиг-галнаш: мясо посыпанное сверху чесноком с галушками (отваренные в кипящей воде кусочки теста, по вкусу, как наши макароны) и бульон в пиале. Бульоном надо было все это дело в тарелке залить и типа вкусно. На самом деле невкусно, нам не понравилось.

Чеченская чуда, тоже так себе, на мой взгляд — обычный чебурек.

Тронулись в путь, почти сразу у Хантера засвистел и кончился ролик натяжителя, пока ждали Патриот и меняли, по очереди подъехали две машины с местными номерами, мы каждый раз напрягались, а водители просто вежливо интересовались, все ли у нас благополучно.

Так закончилось наше знакомство с Чечней.

Транзитом пролетели Осетию и въехали в Кабардино—Балкарию, пошел дождь.

Когда стемнело к дождю прибавился еще и туман, летели по приборам. Пришлось вставать в совершенно непотребном месте на краю поля не доезжая Нальчика.

Это была последняя совместная ночевка в эту поездку. Обычно в такие моменты все собираются у костра, едят шашлыки, вспоминают самые яркие моменты путешествия и строят планы на будущее.

В этот раз все было не так: шел дождь, мы топтались по мокрой жиже, спасаясь под непонятно откуда здесь взявшимся гнилым навесом. Костер было жечь не из чего, да и сил на него уже не осталось, после плотного обеда есть не хотелось. Но самое хреновое, что у Сашки поднялась высокая температура — вчерашнее гуляние под холодным дождем в Дербенте не прошло даром.

Утром Сашке стало лучше, выбрасываемся с поля, дальше нужно просто долго и упорно поливать по шоссе.

Под аккомпанемент дождя въезжаем в Ставропольский край.

Пока ждали Олега после газовой заправки, не удержались и зашли в кафешку, а там осетинские пироги на вынос! Через 10 минут наш экипаж стал счастливым обладателем двух пирогов с мясом и с картошкой.

И кто бы мог подумать, что после всей разнообразной выпечки, которую мы ели за этот месяц, самым вкусным окажется осетинский пирог с картошкой. Пирог с картошкой был вкуснее мясного и это говорю вам я — 100% мясоед!

Ну вот и все, в городе Кропоткин прощаемся с экипажем из Одессы. Общее фото на память.

До дома чуть менее 1300 километров. В принципе, при наличии двух водителей, порвав попы, мы бы могли преодолеть это расстояние за один присест.

Но не захотелось. Погода наладилась, мы никуда не спешили, а историю с посиделками у костра как завершение путешествия все же очень хотелось осуществить.

Встали в совершенно сказочном месте — в лесу под городом Богучар.

Утром мы вновь «встали на рельсы» и по трассе «Дон» продолжили путь в сторону дома. Еще приятнее наш путь был из-за отсутствия затупов на пунктах оплаты — транспондер — очень удобная штука.

Уже к обеду мы оказались в родных пенатах.

Карта нашего путешествия выглядит вот так.

Впечатлений и эмоций от поездки оказалось неприлично много, кажется, я не все могу адекватно оценить даже сейчас. Долго размышляла, чем же завершить этот отчет.

С одной стороны, путешествие получилось эпическим, 45 дней, 12000 километров и невезуха с погодой — это вам не хухры-мухры. С другой — мы далеко не единственные, кто проехал этим маршрутом.

Может, мы молодцы, потому что проехали его на УАЗах, героически преодолев тонну поломок? Тоже нет, потому, что никто нам не доктор, если мы сами придумали такой принцип и до конца следовали ему.

А потом мне подумалось: когда мы рассчитывали этот маршрут, вы сидели в офисе, а в свободное время тупили в телек, когда мы пошли по нему — вы копались в грядках на майские праздники и мечтали о грядущем отпуске, сейчас вы снова заняты обыденными делами и читаете то, что я написала. Вы — просто смотрите на нас со стороны, а мы все эти приключения пережили. Завидуйте!

P.S. Тех, кто еще не прочел мою статью «О поддержке отечественным производителем отечественных пользователей на примере ОАО УАЗ», настоятельно рекомендую это сделать.