«На Берлин!» На УАЗе-«буханке» к Рейхстагу на 9 мая 2010 года

Москва — Освенцим — Берлин — Бобруйск — Москва.

На УАЗах обычно ездят туда, где плохие дороги или вообще нет никаких дорог. А можно ли поехать на УАЗе по очень хорошим дорогам? Вроде как препятствий быть не должно... И мы решили проверить, как ведет себя УАЗ в условиях очень хороших дорог, и съездить на нем в Германию, где, как известно каждому, самые лучшие в мире дороги и находятся. Маршрут рассчитали так, чтоб 9 мая 2010 года оказаться у Рейхстага. В этом году исполняется 65 лет Победе в Великой Отечественной Войне, и мы не могли остаться равнодушными к этой дате. По пути было решено посетить города Освенцим, Вюнсдорф и Бобруйск, причем обязательно проехаться не только по автобанам, но и второстепенными дорогами, с целью ознакомиться с жизнью простого зарубежного гражданина как можно подробнее.

«От Москвы до Бреста нет такого места, где бы не скитались мы в пыли...» (с) Л. Утесов

1 мая 2010 года выехали. От Москвы до Минска идет хорошая дорога, которая, видимо, строилась как стратегическая, чтоб в случае чего можно было быстро въехать в Европу на танках и прочей спецтехнике. На всем пути до столицы Белоруссии встречается не более десятка светофоров. Через несколько часов подошли к Смоленску. После Смоленска на обочинах каждые пять километров попадаются «Газели» со страховщиками, продающими «грин-карту», буржуйское ОСАГО, необходимое для передвижения по иноземным дорогам и предъявляемое на таможне. Стоимость «грин-карты» на УАЗ на две недели около 1 500 российских рублей.

На границе России и Белоруссии таможня номинально есть, но легковые автомобили на ней не задерживают. Мы прокричали в окно остановившему нас пограничнику, что мы туристы и кроме носков и трусов у нас ничего нет, он взмахнул жезлом, и мы без задержки оказались в Белоруссии. За окном, на сколько хватает взгляда, понеслись возделанные поля. «Показуху устроил Батька для проезжающих транзитом иностранцев» — подумали мы, но, как выяснилось позже, ошиблись. В Белоруссии с земледелием дела обстоят очень неплохо. Лучше, чем у нас, в разы.

На территории Белоруссии трасса Москва — Минск платная. Всего до границы с Польшей имеется четыре пункта взымания дорожных поборов. Белоруссы проезжают бесплатно, с россиян на легковых автомобилях берут 0,5 евро. Для граждан России действует 50% скидка при оплате российскими рублями. На момент поездки, с учетом скидки, на каждом поборном пункте пришлось отстегивать «Белавтостраде» по 19 российских рублей. Для всех прочих легковых тариф составляет 1 евро, для фур — 400 рублей.

Дорога вполне стоит уплаченных денег. Ограничение скорости — 120 километров в час, покрытие — идеально, трафик — одна машина в 15 секунд. Через каждый километр стоит телефон экстренной связи со спасательными службами. Такая же система имелась когда-то и у нас в РФ (СССР), что с ней стало, можно прочитать в «Москве — Магадане», там описано. Кстати, как выяснилось позже, в Европе по наличию «SOSофонов» можно легко определить платность дороги. Есть «сософоны» — дорога платная, ожидай поборов, нет «сософонов» — поборов не будет.

К вечеру въехали в Минск. Перевели стрелки часов на 1 час назад. Так как мы не меняли деньги на границе, нам пришлось ехать на вокзал, в единственный круглосуточный обменник. Вопреки нашим ожиданиям, российские рубли нигде не брали. Поменяли шесть тысяч российских рублей на белорусские рубли — «зайцы». Курс 1:100, т.е. для оценки стоимости товара можно тупо делить белорусскую цену на сто, получиться эквивалентная стоимость в российских рублях. 92-ой бензин в Белоруссии стоит 27 российских рублей за литр.

Заселились в гостиницу. Стоимость двухместного номера 1 600 рублей в сутки. Есть интернет «вай-фай». Но, стоит отметить, что такая цена в центре города, на окраинах можно найти номер в два раза дешевле. Отдышались. Стемнело. Пошли ужинать и гулять по Минску. Плотно поели в ресторане с пивом на 500 рублей в пересчете на наши деньги, прошлись по переулкам. Видели пятачок, на котором расположено сразу три казино. Посетилей не видели. «Мерседесов» у входа тоже. Создалось впечатление, что играют в них только заезжие «бизнес» и прочие «мены», а сами белоруссы казино игнорируют. По слухам, это наши, российские казино, после запрета игорного бизнеса в России эмигрировали в Минск, недаром их реклама висит только по дороге из аэропорта Минска в город. Видели малолеток, сидящих в темном переулке на ступеньках закрытого магазина с ноутбуками и не боящихся, что придут хулиганы и отберут у них компьютеры. Но, надо особо оговориться, в Белоруссии ПОРЯДОК, а не жизнь-малина. Все, кто говорит, что в Белоруссии жить лучше, чем в России, лукавят, потому что полностью этот тезис звучит как «Хорошо жить в Белоруссии, а зарабатывать в России». На стройках РФ белорусские гастарбайтеры вторые по численности после таджиков/узбеков, а это наводит на мысли.

Утром двинулись в Брест, на границу. Трафик между Минском и Брестом стал еще меньше, одна машина в минуту, едем 100 км/час. К обеду были в Бресте. Центральные улицы Бреста щедро украшены коммунистическим фэнтэзи. Видимо в советское время Главный художник города подпольно почитывал самиздатовского Толкиена, что и сказалось на оформлении центральных улиц.

Перед границей налили под пробки в баки относительно дешевого белорусского бензина. На границе нам повезло, третьего мая Польша празднует День Конституции и народу на таможне было немного. Белорусы выпустили нас быстро и без придирок, а вот на въезде в Евросоюз польский пан таможенник, помимо документов, с пристрастием проверил работу светотехники нашей «буханки», включая даже фонарь заднего хода. В течение часа мы все оформили, поставили штампы в паспорта и въехали в Польшу. Сразу за КПП в обменнике, который на польском зовется «KANTOR», поменяли деньги на злОтые. Первые же километры по польским дорогам позволили нам прочувствовать, что мы действительно за границей. Все дорожные знаки работали на солнечных батареях, типа, энергосбережение и экономия природных ресурсов.

К вечеру прибыли в польский приграничный городок Бяла-Подляска и заселились в отель с бесхитростным названием «Дельфин». Двухместный номер стоит на наши деньги 2 400 рублей. Запарковали «буханку» на стоянку. Помылись-побрились, переоделись и пошли гулять по городу. Машины, на которых ездит среднестатистический поляк, недорогие, обычно это 6-10-летние европейские марки.

Очень часто встечается польский «Запорожец» испанской марки «SEAT», которая в последнее время входит в «Audi Brand Group». У поляков это такая же культовая машина, как у нас «шоха». Большинство автомобилей переделаны на газ, в Польше газ в два раза дешевле бензина и газовые заправки встречаются чаще, чем бензиновые. Бензин стоит около 50 рублей за литр на российские рубли. 92-ого нет, есть только 95-ый и 98-ой. Еще имеются два сорта солярки: обычная и биодизель.

Живет средний поляк так же небогато. Тридцать процентов частного сектора — это дома, типа, «трансформаторная будка», два окна, сбоку посередине дверь. Этакая евроизба, только каменная, с ватерклозетом и лужайкой вокруг дома. В Германии, кстати, застройка похожа, но «трансформаторные будки» крыты черепицей. Гаражи — редкость, видимо, техническое творчество, типа авторемонта своими силами, не популярно. Неплохо живут дантисты и гинекологи, двухэтажные дома которых, со встроенным кабинетом для приема пациентов, всегда выделяются на фоне одноэтажной застройки.

Погуляли, поели пиццы с пивом, которая обошлась нам около 200 рублей на русские деньги. Перед сном решили посмотреть польское телевидение. По случаю Девятого мая шли фильмы про войну, очень похожие на наши фильмы, только снятые с меньшим размахом. Просмотрели кинокартину о том, как рота каких-то SSсовцев должна взорвать некий мост, а героические польские партизаны, при поддержке регулярных польских частей, сделать ей этого не дают и геройски ССовцам противостоят.

С утра проснулись и выдвинулись на Освенцим. Едем по дорогам местного значения, мелькает за окнами сельская Польша, которая местами мало чем отличается внешне от нашей деревни.

Увидев в каком-то городке у типичной польской палатки, зарешетчаной в лучших традициях российского Мухосранска, надпись «СВ-radio», остановились с целью размяться и приобрести радиостанцию «Alan-121», которая не поставляется на наш рынок, но в Польше широко продается, и у нас была мысль отовариться таким девайсом в поездке.

Указатель направил нас в типичный польский автосервис. Автосервис внешне тоже мало чем отличается от русского автосервиса. Каково же было наше удивление, когда мы увидели часы работы этой мастерской: с 07:00 до 15:00. Пан Радист вместе с паном Мотористом давно ушли домой. Оказалось, что это обычный режим работы польского предприятия. Большинство закрывается в 3-4 часа дня.

К вечеру прибыли в Освенцим. В Освенциме были не только узники, но и жители, которые наличествуют и сегодня. Из этих самых жителей Освенцима мы собрали пробку машин в 20 на въезде в город, пока фотографировались у знака. Жители были недовольны, но недовольство свое не выказывали, уж на очень брутальном автомобиле для этих мест мы прибыли.

Заселились в лучшую освенцимскую гостиницу, в которой останавливался даже сам Жак Ширак во время визита в Польшу. Номер обошелся в 3 200 рублей на русские деньги, но был с Интернетом и вообще — хороший номер. Завтрак — шведский стол, так же очень достойный. С утра позавтракали, испили «кавы», как тут называют кофе, и отправились ужасаться содеянному фашистами. Вы думаете, вход в Освенцим (Аушвиц) бесплатный? Ничего подобного! Бесплатно было при фюрере, правда, выйти было тяжело. Ныне билет в лагерь на двоих стоит 800 рублей на наши деньги и 100 рублей за аудиогид.

В фойе помимо билетов продают разные плакаты, отражающие скорбь еврейского народа, и книги на многих языках мира, включая русский. Мы приобрели издание «Аушвиц глазами СС», содержащее мемуары Гёсса (коменданта лагеря, написанные им перед казнью), воспоминания лагерного «кума» от СС и дневник лагерного врача от СС. Книгу мы прозвали «СС-буком» и последующее ее чтение было тяжелым, но познавательным. Индивидуальный доступ в лагерь почему-то не приветствуется, народ собирают в группы по 25 человек и приставляют к ним экскурсовода по языковому принципу, т.е. к группам евреев приставляется гид, говорящий на иврите, к англоговорящим — англоязычный гид и так далее. Русских групп нет, и мы записались в англоязычную группу. Началась экскурсия. «Труд освобождает».

Аушвиц-1 представляет собой бывшие польские казармы, переоборудованные фашистами в лагерные блоки, причем перестройка была произведена не сильная, их просто обнесли дополнительным заграждением из колючки под напряжением и построили вышки для конвоя. Численность населения этого лагеря также была относительно невелика, Аушвиц-1 не предназначался для окончательного решения еврейского вопроса, в отличие от лагеря, известного по «списку Шиндлера». В нем содержались не только евреи, но и советские, и прочие военнопленные, которые работали на производствах и строили по соседству уже даже не фабрику, а «завод смерти» — Аушвиц-Биркенау, о котором будет ниже, филиал Аушвица-1.

Лагерь номинально считался исправительно-трудовым. В центре лагеря имелся плац с башенкой для нарядчика, на котором производились ежедневные переклички и развод на работы.

Внутри блоков помещается экспозиция. Фотографировать в помещениях запрещено, поэтому мы, как шпионы, делали снимки тайно, пряча фотоаппараты под куртками, высовывая наружу только объектив, посему качество невысокое, какое получилось. Горы детских горшочков, очков и протезов, отобранных у узников, отправившихся в газовые камеры, можно увидеть у Ромма в «Обыкновенном фашизме», мы же приложим фотографию горы чемоданов, с которыми заключенные прибывали на вокзал Освенцима, и далее пешком этапировались через город в лагерь под присмотром ССовцев.

Люди, за исключением военнопленных, ехали в Аушвиц-1 часто вообще бесконвойно, им объясняли, что их всего-навсего переселяют. Везли с собой домашнюю утварь, которая могла бы пригодиться им на новом месте жительства. Содержимое среднестатистического чемодана.

Простые зэки спали в лагере кто на соломе, кто на матрацах, брошенных на пол. Спать на матраце было привилегией. Узникам повезло — бараки, доставшиеся им от польских солдат, неплохо отапливались, в них были капитальные печи, а фашисты выделяли уголь на отопление.

Имелись водопровод и канализация. В отличие от следственной тюрьмы ВЧК-НКВД, помещавшейся в доходном доме страхового общества «Россия», уничтожившей эти системы на Лубянке и расставившей по камерам параши, гитлеровцы ломать толчки и умывальники не стали, видна немецкая пунктуальность и любовь к технике.

Всякие капо и зондеркоманды, полицаи из числа зэков, служившие администрации, по-нашему — лагерный «актив», жили лучше обычного зэка. Спали на нарах с матрасами и одеялами, хотя и трехэтажных, но все же кроватях, гораздо удобнее и теплее, чем на полу.

Освенцимский «бугор» — блок-мастер, в каждом бараке помещался в отдельной комнате. Спал на персональной кровати, ел за столом, имел стул, тумбочку, кувшинчик для воды и нормальную посуду, в то время как прочие ели из лагерных мисок.

Кабинет рапорт-фюрера, по нашему начальника режима лагеря. Интерьер ничем не отличается от кабинетов нашего лагерного начальства тех же времен. Стол с телефоном, письменный прибор и приемник, чтоб слушать, что говорит Берлин. Вся разница в том, что на стене висит портрет Гитлера, а не Сталина.

Как и в наших лагерях, имелся БУР (барак усиленного режима), в подвале которого для особо провинившихся имелись карцеры. Комнаты с бетонным полом без мебели, зарешетчаное окошко с «намордником», в двери волчок и кормушка. Помимо карцеров имелись и «боксы», вертикальные пеналы 70х70 сантиметров, где наказанные стояли целыми сутками в темноте, не имея возможности сесть. По пятницам освенцимский БУР «разгружали» — фашисткая лагерная «тройка», состоящая из начальника лагеря, рапорт-фюрера и «народного заседателя» от СС, выносила смертные приговоры, которые тут же во дворе блока приводились в исполнение путем расстрела из мелкашки. Мелкашку применяли, чтоб выстрелы были тише и не будоражили население вокруг лагеря. При стрельбе в затылок мелкашка работала не хуже «Люгера», из которого, как считается, фашисты должны расстреливать узников концлагерей, семерых одной пулей.

На окраине лагеря находился небольшой крематорий с небольшой газовой камерой. Хотя лагерь и был трудовым, иногда возникала необходимость произвести зондер-акцию и одномоментно уничтожить 100-200 человек, что было затруднительно сделать путем расстрелов. Крематорий перестроили из находившегося рядом с лагерем крестьянского овощехранилища.

Газовая камера представляла собой обычный бетонный подвал, в котором установили плотно закрывающиеся двери с уплотнителями. В потолке имелось шесть отверстий, закрытых лючками. После заполнения камеры людьми лючки открывали, стоявшие наверху ССовцы высыпали газ в камеру и лючки закрывались.

Печально знаменитый «Циклон-Б» представляет собой пористый гранулированный наполнитель, пропитанный раствором синильной кислоты (цианистого водорода), и изначально применялся в лагерях для дезинфекции и дезинсекции помещений, а также одежды прибывающих заключенных, и не предназначался для массовых убийств. Однако в один непрекрасный день, некоему ССовскому дезинфектору пришла в голову революционная мысль попробовать эту гадость на людях. Он поспешил доложить придуманное рацпредложение начальству, и оно незамедлительно дало добро на опыт. Опыт удался на славу. Уже через 3 минуты в помещении, куда бросили гранулы с газом, в живых не осталось никого. Находчивого ССовца представили к награде, после чего «Циклон-Б» полностью заменил знаменитые, но не очень эффективные газенвагены — автозаки с выхлопной трубой, заведенной в кузов.

Крематорий в Аушвице-1 был тоже «детский» и размещался рядом с газовой камерой в соседнем помещении. Это был один из первых крематориев для зондер-акций, в каждую печь влезало только по четыре трупа, и горели они там от сорока минут до часа. Производительности для полного решения еврейского и прочих вопросов было совершенно недостаточно, что и заставило немцев строить рядом с Аушвицем-1 мегалагерь смерти Аушвиц-Биркенау.

Мемориал состоит из двух частей. В Аушвице находится вещевая экспозиция, историческая часть, документы и стенды. По окончании осмотра первой части, желающие садятся в автобус-шатл, курсирующий между лагерями каждые полчаса, и едут смотреть декорации к фильму «Список Шиндлера», величайший лагерь смерти в истории концлагерей Аушвиц-Биркенау.

Сюда пускают бесплатно, по крайней мере никаких билетеров мы не заметили. Навязанных экскурсоводов тоже не обнаружено, хотя организованные группы присутствуют. Заходишь и гуляешь. Проникаешься. Знаменитые ворота в лагерь, известные каждому человеку.

Вид на собственную железнодорожную станцию лагеря, снято из «фонаря» над воротами. Размеры лагеря поражают. Охватить взглядом всю площадь лагеря просто невозможно. Это не Аушвиц-1 с дохлым крематорием на 200 человек в сутки, это Завод Смерти, построенный по проекту, который разрабатывался с участием не одной сотни специалистов из SS, с целью полного решения еврейского вопроса. Любителям проводить параллели Гитлер — Сталин нужно сказать, что товарищ Сталин вместе с Ягодами-Ежовыми-Бериями ничего столь грандиозно-тюремного никогда не создавал.

Ежедневно в Аушвиц-Биркенау приходило до восьми составов с еврейскими «столыпинами», в каждом вагоне приезжало до 50 человек. Тут уже нет никаких надписей типа «Труд освобождает», сюда людей привозили умирать, а не работать и освобождаться. Из 1 000 прибывших специальный врач отбирал 20-30 наиболее здоровых человек, остальные, предварительно сдав в специально оборудованном месте деньги и ценности, направлялись прямиком в газовые камеры. 20-30 счастливчиков из каждого этапа получали дополнительные полгода жизни, работая на производствах или сельхозкомандировках, а потом, уже доходягами, отправлялись в те же крематории, куда полгода назад ушли их соседи по вагону.

Лагерь строился в несколько очередей. Первая очередь была кирпичной и возводилась силами узников из Аушвица-1, среди которых было много советских военнопленных.

Внутри барака трехярусные нары, причем первый ярус находится прямо на земле, под потолком две лампочки на весь барак и четыре печки-буржуйки. Никаких матрацев и ватерклозетов с умывальниками, как в Аушвице-1 тут не было.

Вторая часть лагеря строилась уже в разгар войны с СССР и была слеплена на скорую руку узниками первой очереди Аушвица-Биркенау. Деревянные бараки, на барак две печки. Третья часть лагеря была построена только частично и не сохранилась, сгорела.

Всего в Аушвице-Биркенау было четыре крематория, общей пропускной способностью 9 000 человек в сутки. Фашисты несколько раз пытались пойти на рекорд и сжечь народу больше, чем проектная мощность комплекса, но это приводило к авариям. Опять можно вспомнить немецкую педантичность: техзадание фирме-поставщику кремационного оборудования было выдано на возможность жечь 9 000 человек в день, так больше не стоит и пробовать, рассчитано ровно на столько, насколько заказали. Но готовился проект по увеличению производительности до 20 000 человек в день. Имелся даже бухгалтерский расчет стоимости уничтожения одного заключенного, включая отравление и сожжение — 2 рейхсмарки. При подходе наших частей крематории и газовые камеры фашисты успели взорвать .

Последнее, что показывают экскурсантам в Аушвице-1, это виселица, на которой был повешен комендант лагеря — Рудольф Гёсс. В марте 1946 года он, скрывавшийся под именем боцмана Фрица Ланга, был арестован англичанами и выдан полякам. Через год, в марте 1947 года, в Варшаве, над Рудольфом Гёссом состоялся суд, и в апреле 1947 он был повешен возле крематория, на территории лагеря, которым руководил с мая 1940 года. «И воздастся каждому по делам его».

Вообще все эти фашистско-еврейские отношения не смешны и не веселы ни разу. Лубочные погромы еврейских шинков времен Тараса Бульбы или еврейские погромы времен Гражданской войны, творимые всякими панами атаманами Грицианами-Таврическими, с выдачей евреям шомполов и плетей по задницам, под смех и улюлюканье толпы, не имеют ничего общего с отравлением газом и сжиганием в печах десятка тысяч человек в день. Всем современным любителям фашизма нужно вместо тюрьмы давать путевку в Освенцим и водить их по лагерю. Сомневаюсь, что хоть один современный нацист, носящий на рукаве коловрат, а на майке лозунг «Слава России», будучи в здравом уме, после увиденного согласится «решать вопрос», собственноручно кидая газ в камеры, наблюдая при этом, как люди синеют и дохнут как мухи, а потом загружать трупы в печь и жечь их, вдыхая вонь горелого мяса. Решать еврейский или кавказский вопрос на словах и на деле это две большие разницы, Господа.

Поехали в отель, поели, поспали и с утра выдвинулись к границе. Границы как таковой у Польши с Германией нет, но на въезде в Германию нас тормознули полицаи, которые пробили наши паспорта по базе и поверхностно посмотрели машину. Как мы поняли, их интересовали не вещи, а не везем ли мы в рундуках каких-нибудь девушек, чтоб заставить их заниматься проституцией на улицах Берлина или еще каких гастарбайтеров. Все было нормально, через десять минут нам сказали «ауфедерзейн», и мы въехали в Тысячелетний Рейх. В Германии очень распространена шаурма под названием «доннер-дурум», приготовляемая такими же смуглыми поварами, как и на наших улицах, стоит 3 евро. Пообедали шаурмой и заодно наклеили ранее заказанный по интернету аусвайс, говорящий о том, что наша инжекторная «буханка» соответствует нормам не менее Евро-2 и ей можно въезжать в зеленые зоны Фатерлянда. В центр Берлина без такой наклейки въезд запрещен, да и по дороге могли встретится «зеленые зоны», поэтому мы во избежание штрафа запаслись такой наклеечкой.

Пошли сельские немецкие дороги в стиле «Не думай о секундах с высока...». По таким дорогам весной 1945 года господин Бользен ездил из дома на работу в четвертое управление РСХА. Похоже, за 65 лет ничего не изменилось.

Остановились в провинциальном городке Цоссен около 50 километров от Берлина в гостинице. Мы собирались посетить Вюнсдорф и Шперенберг, с целью осмотреть объекты, оставленные войсками ГСВГ при их выводе, и выбрали Цоссен как самый удобный пункт для вылазок по окрестностям этого района. С утра пробудились, перекусили и собрались ехать, но русиш милитари машин на германской земле преподнесла нам сюрприз — перестала включаться задняя передача. И прямо во дворе отеля мы принялись за ремонт. Оказалось, что ничего страшного, на оси закисла качалка, через которую идут тяги от ручки на КПП. Разобрали механизм, попшикали ВДшкой, смазали ЛИТОЛом-24, собрали, и все заработало как часы.

Во время ремонта к нам подошел товарищ, оказавшийся нашим соотечественником, ныне гражданином Германии. Поговорили. Товарищ рассказал, что, когда выводили войска из Германии, бросили все имущество, включая автомобили, и у местных в округе на руках полно УАЗов, «Шишек» и даже КРАЗов и УРАЛов. Налоги на такие машины в Германии просто зверские, поэтому владельцы ставят их на учет только на пару недель в году, чтоб съездить на какой-нибудь слет любителей военной техники и снова снимают с учета по возвращении. Да и по бензину эксплуатировать их накладно, литр бензина в Германии стоит 70 рублей на наши деньги, солярка по 65 рублей. Так же рассказал, что в окрестностях Вюнсдорфа осели тысячи дезертиров, бывших советских офицеров и немного солдат, ставших гражданами Германии. Сообщил, что уровень безработицы сейчас около 20%, сам он почти год не работает и сидит на пособии, которое позволяет ему не только платить за квартиру и перебиваться с хлеба на воду, но и иногда ездить в Оренбург в гости к родственникам на машине, и что в Европе из-за безработицы и отъезда многих на заработки в другие страны, много свободного жилья, на которое нет спроса, домовладельцы не могут найти арендаторов и дома стоят пустые.

Действительно, мы не раз видели такие здания и очень удивлялись этому. Разве можно представить, чтоб в 40 километрах от Москвы пустовали квартиры, а тут до Берлина столько же! У нас такой незаселенный дом стоял в Цоссене напротив гостиницы.

Починились за час и поехали на авиабазу Шперенберг. Ворота базы были закрыты, висел замок. «Тут Европа, — подумали мы, — ломать замки и нагло въезжать на закрытые, даже брошенные, авиабазы — моветон», но, помня так же, что русские не сдаются, повернули в лежащий вокруг базы лес и поехали искать дырку в заборе.

База помимо забора имеет еще два периметра охраны с колючкой и вышками, стоящими каждые 200 метров. Объекты ЗГВ охранялись всерьез, как же, до капиталистов всего несколько десятков километров, мало-ли какой шпион проникнет на аэродром и испортит истрибитель, а тут война с империалистами! Вышки и колючка как новые, последние наши солдаты ушли из Шперенберга в 2004 году.

Километра через два с половиной дырка была обнаружена. Оставив «буханку» в чужом лесу, мы, как партизаны в тылу врага, тайно проникли на территорию авиабазы.

Первым делом мы пошли в узел связи и ознакомились с секретным планом гарнизона и схемой сигнализации.

Пошли гулять по помещениям для занятий с личным составом и всяких аэродромных служб. Складам бомб, ракет, гаражам и прочим техзданиям.

Оборудование все или вывезено или скоммуниздено, но сами здания и помещения никто в негодность специально не приводил. Видно, что ветшают они сами по себе.

Дошли уже до жилой зоны и собрались выйти на взлетную полосу, как услышали стрекотание дизеля, и к нам подкатил какой-то жилистый немецкий дед на поношенном «Мерседесе». Дед предъявил какое-то непонятное удостоверение с фотографией и печатями, потом извлек из машины табличку с надписью «Verbotene Zone» и показал ее нам со словами «Нельзя здесь гулять, а то можно много денег платить». По-русски дед знал лучше, чем по-английски, но все равно общения не вышло. Он показал рукой, где ворота, и велел сваливать. И мы пошли к воротам, хотя «буханка» стояла у нас в противоположной стороне, но не говорить же деду об этом? Военная тайна, однако!

Мы шли к воротам, а сзади на «Мерине» ехал дед. Он мог бы посадить нас в машину и вывезти за ворота на ней, но похоже, как истинному потомку гестаповцев, ему было прятнее конвоировать нас и тарахтеть на машине сзади. Дошли до ворот. Остановились. Лезть ему на потеху через колючку и рвать штаны нам было неохота, и мы тыкнули ему пальцев в замок, открывай, типа. Дед нехотя вышел из машины, открыл ворота и выпроводил нас с территории базы, а сам сел в «Мерин» и стал смотреть, куда мы пойдем.

Нырять на виду фашиста в лес мы побоялись, увидев такую настырность русских, он мог вызвать полицию, но и возвращаться в отель без машины нам было неохота. Пришлось бы вечером брать такси и ехать за «буханкой», а что может подумать таксист, если двое русских ночью попросят доставить их на опушку леса около бывшей военной базы и, расплатившись, растают в темноте? Явно ничего хорошего, дело может опять запахнуть полицией. Пришлось идти по дороге и незаметно нырнуть в лес метрах в пятистах от ворот, надеясь, что дед не засек наш маневр. Топать за «буханкой» пришлось три километра. Забрали машину и поехали в Вюнсдорф, столицу Группы Советских Войск в Германии, позже Западной Группы Войск. Сам военный городок в Вюнсдорфе сохранился превосходно, в отличие от базы в Шперенберге.

Но, был он, как и авиабаза, обнесен забором с воротами и табличками, что «Верботен» и прочее, прохода и проезда нет. Нарываться не стали и в городок не полезли.

Хотели поехать на КП ПВО, который был в стороне от Вюнсдорфа в лесу, но и тут нас ждал облом. На всех дорогах, идущих к объектам ЗГВ стоят шлагбаумы и сделаны баррикады, чтоб их нельзя было объехать, а на деревьях, через каждые 50 метров, прибиты таблички, что типа «АХТУНГ», соваться нельзя.

Прокатавшись целый день по лесам вокруг Вюнсдорфа, вернулись в гостиницу. Там меня ждал новый облом — письмо, в котором менеджер отеля «Берлин», с неарийским именем Ребекка, доводила до моего сведения, что они зашли в мой номер и обнаружили, что я курил в нем. Мадам Ребекка требовала прекратить курение в номере и писала, что очистить номер от курева может стоить мне слишком дорого. Попутно требовала сообщить, когда мы свалим из отеля. Мы сказали на рецепшене, что съедем завтра, и сразу рассчитались.

Сходили вечером в кафешку, перекусили и легли спать. За два часа доехали до Берлина, поселились в отеле, в центре, на берегу Шпрея. Произвели фурор своим появлением. Пока оформляли номера, наша «буханка» стояла у отеля на Фридрихштрассе и немцы все время фотографировали ее, а самые смелые заглядывали в кабину.

Заселились в отель. За два дня 300 евро и еще 100 евро залог. Дороговизна вызвана центральностью отеля, до Рейхстага около 1,2 километров. Мы боялись пробок, но оказалось, что то, что в Берлине зовут пробками, для Москвы просто незначительное затруднение движения. Подумаешь, проедешь на светофоре не с первого, а с третьего включения зеленого, смешное дело, разве это пробки. «Буханка» не влезла на подземную парковку отеля, и мы поставили ее на берегу Шпрея сбоку от гостиницы. За парковку платить не стали, так как в выходной день паркинг-фюреров было не видно и мы, понадеявшись на авось и послушав жабу, не стали платить 2 евро за час парковки. Пошли гулять. Сходили к Бранденбургским воротам. У ворот стоят клоуны в форме СССР и США и предлагают за 1 евро сфотографироваться с ними.

Берлинская «Бутырка». Во дворе тюрьмы творчество заключенных: двуглавый составной папа, половинка которого смотрит в преступное прошлое и тянет его на нары, а другая половинка хочет в семью, к дочурке и убиваемой горем жене. В российском тюремном творчестве непутевый сын, как правило, стремится не к жене, а к матери, русские жены из тюрем мужей ждут редко.

Погуляли, походили по магазинам и решили вернуться на метро. В берлинском метро торгуют прямо на платформе, у нас так не принято. Ожидая поезд можно купить пирожок, «Сникерс», водичку или газетку. На платформу проход беспрепятственный, никаких турникетов нет.

Оплата проезда устроена так: свободно проходим на платформу, бросаем монетки или суём купюры в стоящий на ней билетный автомат, получаем билет, суём его в стоящий рядом компостер, который пробивает на нем дату и время, и садимся в поезд. В поезде билет никто не спрашивает. Едем до станции назначения и выходим. На выходе тоже нет никаких контролеров или турникетов. Вполне можно ездить в метро на халяву, но, видимо, с тех пор, когда фюрер велел расстрелять двух пойманных в автобусе безбилетников, немцы боятся ездить зайцем.

Вагон берлинского метро. Пьяных нет. Сиденья обтянуты тканью, никто их не режет. Объявления в вагонах не клеят, матерные надписи не пишут. ЖК-телевизор с потолка не откручивают и домой не уносят. Культура!

Вернулись к отелю. Вечерело. Решили воспользоваться услугами крингсмарине и прокатиться на теплоходике по Шпрею. Кораблик плавает по реке час, стоит 19 евро за двоих, но плывет он только когда наберется не менее десяти пассажиров.

В процессе плавания мы обозревали различные здания, яхты местных Абрамовичей, отдыхающих на берегу в шезлонгах немцев и нашу «буханку». А еще мы пили воду, кторую нам принесла девушка в стаканах. Мы думали, что вода бесплатная и входит в стоимость билета, оказалось фига — 3 евро стакан. Пришлось раскошелится.

Приплыли обратно, посидели в ресторанчике напротив причала, выпили пива, съели сосисок, вернулись в отель. Завтра День Победы! Легли спать. С чего начинает утро 9 мая каждый советский человек? Разумеется с просмотра Парада! Это привычка, выработанная годами. Нам пришлось встать в 8:00, потому что в Берлине время — два часа от Москвы. Подключили ноутбук к интернету и просмотрели Парад Победы в он-лайне с сайта «Вестей-24». Сайт был перегружен, и трансляция то и дело висла, но Парад в полном объеме посмотреть удалось. Руководству ВГТРК нужно обратить серьезное внимание на Интернет-вещание, чтоб не огорчать соотечественников за рубежом сдергиванием картинки по столь торжественным праздникам .

Пошли на улицу. По плану мы собирались осмотреть «Музей Берлинской Стены» у КПП «Чарли», на въезде в советскую зону оккупации из американской. Дорогу нам преградил какой-то забег берлинцев на длинную дистанцию, видимо, таким странным образом они отмечают День Победы над фашизмом. Чтоб перейти улицу, приходилось изображать из себя бегунов и примазываться к колонне бегущих герров и фрау.

Сохраненный КПП «Чарли» стоит прямо посередине улицы. Около него паслись ряженые в военную форму, виденные вчера у Бранденбургских ворот одноевровые фотоклоуны.

Местность вокруг «Музея Стены» представляет собой подобие московского Арбата. Торговцы продают ушанки с кокардами, каски и фуражки. Все почему-то советское, американской или английской атрибутики нет. Особым шиком среди туристов, видимо, считается приобрести противогаз. А что, вещь в хозяйстве полезная, может пригодиться.

Пошли в музей. В этом музее, как всегда, снимать нельзя, снова играем в шпионов, фотографирующих документы на микропленку. Экспозиция музея представляет собой сплошную антисоветчину. Есть раздел посвященный техническим средствам охраны стены. На фотографии представлены: учебный макет стены из Берлинского Управления советского КГБ, якобы принесенный в музей при объединении Германии самими офицерами КГБ, фотография автоматического самострела, висящего на стене, его поражающие элементы, металлические кубики, и результат срабатывания по человеку, перелезавшему через стену из восточного Берлина в Западный.

Отдельный раздел рассказывает о том, какие ухищрения и технические средства использовали ушлые жители Восточной Германии, чтоб убежать из социализма в капитализм. Один сделал акваланг из найденного на помойке баллона и противогаза и уплыл под водой, через канализацию. Второй сделал воздушный шар и улетел. Третья группа соорудила самый настоящий броневик из какого-то рыдвана и уехала, протаранив КПП, в них стреляли, но броневик выдержал. Четвертая группа умудрилась уехать на одноместной мотоколяске, на которую у ее водителя имелся официальный пропуск. Двое спрятались в позе «зю» в ее недрах и водитель этой мототабуретки провез их через пропускной пункт. Стал понятен смысл анекдота про допрос перебежчика: «Как вы въехали в страну? Между аккумулятором и карданным валом!». Люди выезжали спрятавшись в сварочных аппаратах, ныкались в сноубордах, улетали на дельтапланах. Такого разгула технического творчества невозможно увидеть даже на ВДНХ в павильоне «Юный техник», в пору ее расцвета.

Имеется раздел антисовестской пропаганды «а-ля американское изображение СССР в 80-ые». Какая-то статуя, сотворенная больным русофобией студентом-недоучкой из местного художественного института, выставленная им в стенах родного учебного заведения и простоявшая там ровно столько времени, сколько ехал «воронок» из местного КГБ до его альма-матер. Бюст Сталина, на который кто-то натянул рюкзак и выкинул его на помойку с табличкой «Не рассчитали....». Имеются и просто скульптурные и рисованые изображения советских руководителей с обидными и часто лживыми надписями, типа «Иосиф Сталин — кровавый диктатор империи зла» или «Феликс Дзержинский — командир КГБ». Я не являюсь сторонником сталинизма, но как-то обидно это видеть, тем более в заведении, которое называется не «Балаган», а «Музей...».

Из антисоветского музея мы вернулись в отель, пообедали, забрали «буханку» и поехали кататься по историческим местам, о которых слышал каждый школьник, рожденный в СССР, но не имел не малейшего шанса увидеть их своими глазами. Первым таким местом был бункер Гитлера. Мы опасались, что не найдем это место, но все же вбили точку в навигатор. Оказалось, что это место паломничества! Немцы даже поставили на том месте, где был бункер Гитлера, красочный информационный щит. Красной точкой отмечено место, на котором был сожжен труп Гитлера после его самоубийства.

Следующим местом, которое мы посетили, был комплекс зданий, в котором помещались Гестапо и SS, а так же тут работал легендарный Штирлиц — полковник Исаев. Здания, понятное дело, снесли, но построили на этом месте музей под названием «Территория ужаса».

Музей серьезный. Из натурных экспонатов присутствуют только фундаменты «застенков Мюллера» и останки въездных ворот. Они на фотографии сверху. В остальном на стендах представлены копии документов и фотоматериалов, рассказывающих историю СС, Гестапо и РСХА. В нижней части фотографии представлен вид зала музея и молодой немец, знакомящийся на мультимедиа-мониторе с делами своих дедушек. Общий тон музея: «Жгли СС, вермахт только воевал. Гитлер — капут!».

Осмотрели. Поехали дальше. На месте Рейхсканцелярии, за которую шли тяжелейшие бои, построен жилой комплекс, ничего из зданий довоенного времени не соохранилось.

Съездили к Бранденбургским воротам.

9 мая 2010 года, в 17:00 по берлинскому времени, мы подкатили к Рейхстагу. 8 мая, во время разведки, мы видели у Рейхстага табличку «8 мая проезд запрещен до 19:00, 9 мая до 24:00» и стоял полицай. Боялись, что не проедем, но удалось прорваться.

Вернулись в гостиницу, отдышались, поужинали и, когда стемнело, решили совершить полуночный пеший моцион по Берлину. Зашли в книжный магазин, который, несмотря на позднее время, работал, и в нем было немало покупателей. На полках магазина карта синагог и кошерных ресторанов мирно соседствовала с жизнеописанием Генриха Гимлера, уполномоченного по решению еврейского вопроса в Рейхе. Биография Гимлера, видимо, во избежание зачитывания до дыр, выставлялась за стеклом. Нам подумалось, что недурно было бы приобрести в качестве сувенира «Майн Кампф» на языке оригинала, но она нам не попалась, а спрашивать данное издание у продавцов мы постремались, мало ли что подумают про парочку русских, которые ночью в День Победы, с неясными целями, желают приобрести эту книгу.

Пошли в парк у Бранденбургских ворот. В парке стоят разные памятники. Есть помятник Гете, есть помятник цыганам, есть памятник гомосексуалистам, замученным в застенках фашизма. Борьбой с гомосеками занималось специально созданное для этого Центральной Управление Третьего Рейха по борьбе с гомосексуализмом. Но замучило оно не всех. Те, что остались, соорудили в парке памятник. Памятник этот представляет собой черный, чуть наклоненный, параллепипед, ничем не примечательный, мы его видели 8 мая и даже не пошли смотреть. Совсем иначе это выглядело ночью. Слабонервным лучше пропустить эту часть рассказа. В черном-черном парке стоял подсвеченный тусклыми лампочками черный-черный куб, и через квадратное очко в стене из его недр исходило сияние.

Мы приблизились и обомлели. Внутри гомокуба находилась плазменная панель, на которой транслировалась самая настоящая гомосятина! Берлинские гомосеки хитры на выдумку и соорудили свой адский монумент с большим подвохом. Ничего не подозревающие люди ночью слетаются, как бабочки на огонь, к гомокубу и развращаются с помощью гомофильмов. Ужас! Куда смотрит бургомистр Берлина?

В расстроеных чувствах вернулись в гостиницу и завалились спать. 10 мая отчалили из Берлина. Ночевали не доезжая Варшавы в мотеле. Цена 100 злотых (25 евро) за двухместный номер с завтраком типа «шведский стол». Вот такой контраст между ценами на отели в центрах городов и придорожных мотелях.

К вечеру были на границе Польши и Белоруссии. На этот раз была очередь, простояли четыре часа. Польские таможенники отнеслись к нам с предубеждением, заставили вытаскивать все вещи, нюхали их собакой и даже собирались откручивать подкрылки с нашего УАЗика, подозревая нас в контрабанде.

К ночи приехали в Брест, где остановились в гостинице «Беларусь». Гостиница советского образца, на рецепшене дают анкету с графами «какой организацией командирован» и «в какую организацию прибыл». Отдельной строкой идет предупреждение о правилах пожарной безопасности, за которое требуется особая подпись. В баре гостиницы видели стайку девушек, подходящих под определение «валютная проститутка», если судить по этой профессии по фильму «Интердевочка». Дежурная выдает каждому вписывающемуся пропуск в гостиницу, где крупными буквами напечатано предупреждение об опасности заражения СПИДом половым путем. Переночевали и поехали дальше. Прибыли в знаменитый Бобруйск, город-орденоносец..

Ничего смешного в Бобруйске мы не обнаружили. Самое смешное, что нам попалось, это кафе с названием «У Наркули». Бобруйчане большие патриоты. Когда мы спросили официанта, что выпускает завод с названием «Красный Пищевик», вывеску которого мы увидели, проезжая город, он с апломбом ответил нам: «Да как же вы не знаете? Это наш ВСЕМИРНО известный кондитерский завод!». Гордость от проживания с таким знаменитым на весь земной шар предприятием так и расперла его. Закусили шашлычком и поехали в Смоленск.

Двинулись дальше на восток. Граница с Белоруссией хлопот не доставила, мы опять прокричали в окно пограничнику, что у нас ничего нет, и въехали в Россию. В Смоленске ночевали в фешенебельной гостинице «Семь 40». Прекрасный двухместный номер обошелся в 2 600 рублей.

Сходу форсировав реку Моча, мы прибыли домой.

Мы — дома! Наше очередное путешествие завершилось.

Краткая информация для тех, кто захочет съездить в Европу на автомобиле:

1. Документы.
Необходим загранпаспорт и виза, проще всего получить польскую, около 100 евро в турагентстве. Нужна медицинская страховка, у нас на двоих она обошлась в 1 800 рублей на две недели, проще сделать по месту жительства. На машину нужна «грин-карта» (буржуйское ОСАГО), на УАЗик обошлась в 1 500 рублей на две недели, можно сделать на трассе после Смоленска, но лучше тоже сделать по месту жительства, чтоб просто не тратить время в дороге. В Евросоюзе есть «зеленые зоны», куда можно въезжать только автотранспорту с бензиновыми двигателями не ниже Евро-2 и дизелями не ниже Евро-5. Транспортное средство должно иметь наклейку на лобовое стекло о соответствии нормам. Она выдается на основе ПТС, мы заказывали по интернету, с пересылкой письмом обойдется в 40 евро, если воспользоваться услугами DHL, то в 6 000 рублей. Платится кредиткой, скан ПТС высылается в выдающую наклейки контору по электронной почте. По слухам, ее так же можно сделать в любом автохаусе Германии за 6 евро. Мы не проверяли эту возможность, но и не исключаем ее. По крайней мере, наверняка, в автохаусе «Фольцвагена» можно получить ее, если вы едете на «Фольцвагене», и так для всех марок. Экзотические марки типа УАЗ лучше обеспечить наклейкой заранее, как это сделали мы.

2. Деньги.
92-ой бензин в Белоруссии стоит 27 рублей на российские деньги, в Евросоюзе 92ого нет, есть только 95ый, в Польше стоит 50 рублей/литр, в Германии 70 рублей/литр. Если у вас стоит ГБО, то в Польше проще ездить на газе, газ стоит 25 рублей на наши деньги и встречается даже чаще, чем бензин. Гостиницы за пределами России стоят от 25 евро за двухместный номер, до 150 евро. Зависит от расположения. Выбирайте на вкус. Еда в Европе на двоих стоит 600 рублей за обед/ужин в среднем кафе. Перекус, типа шаурмы или большого хот-дога, обойдется в 2-3 евро на человека.

3. Таможни.
С Белоруссией таможня чисто номинальная. Таможня Белоруссии с Евросоюзом реальная. Можно застрять вплоть до нескольких часов. Таможенники бывают привередливы. Внутри Еврозоны границы тоже номинальные, но могут выставляться мобильные посты, больших задержек на них не бывает.

4. Безопасность.
Воров, жуликов, коррупционеров и прочих негодяев нами не отмечено.

Желающие отписать нам могут сделать это на rl3au (псина) mail.ru и asha77 (псина) gmail.com

Предыдущие отчеты автора:

• Брошенный меч империи, или Записки потенциального шпиона
• Перегон УАЗика-«таблетки» по маршруту Москва — Магадан — Владивосток