Варандей. Кругом пятьсот (путешествие на север Ненецкого АО)

Роли экипажа исполняли:

 
Михаил Нечаев.

Организатор и руководитель поездки. Успел побывать в 28 странах мира и 70 регионах Российской Федерации. Шесть раз пересекал Полярный круг без видимой на то причины, но со вкусом. Участник экспедиции «ТрансРоссия», а также велоэкспедиции по Монголии. В Нарьян-Маре бывал и ранее, также автостопом.

 
Марина Нечаева.

Казначей экспедиции. Без руководства Марины все деньги бы профуфукали на алкоголь, отъехав не более чем на 50 км от Питера. А может быть, и вообще не отъехав. Большая любительница снега, морозов и вообще зимы, в связи с чем постоянно хочет жить на юге. Посетила автостопом около 20 стран, Полярный круг пересекала четыре раза. Каждый раз в разные стороны.

Пользуясь случаем, лишний раз поздравлю Мишу и Марину — это было их свадебное путешествие. Изначально они собирались ехать на Варандей вдвоем, но образумились.

 
Владимир Шарлаев.

Заместитель руководителя, а также специалист по всему. Главный фото и видео оператор. Всю сознательную жизнь потратил на тунеядство, уклонение и исследование окружающего пространства. В последнем преуспел, посетив 86 стран на четырех континентах автостопом. Он же — Терминатор. Сами видите, что у него вместо правого глаза.

 
Даниил Смелов.

Навигатор и податель бесполезных советов. Лучшие годы жизни потратил на автостоп, поисковые работы, внедорожные мероприятия и краеведческие экспедиции. В силу того, что обладает врожденным топографическим кретинизмом — окончательно убил то, что самонадеянно называл мозгом, четырехлетней разработкой навигационных систем, называя это хобби.

— Слушай, мы завтра едем на Крайний Север. У тебя лопата есть? (звонок за сутки до выезда)

В начале декабря мне был задан вопрос, довольно четкий: на Варандей поедешь? Надо пропуска делать. Через полчаса я понял, в чем суть вопроса. Еще через час созрело решение — нет. Какой север? Я люблю коньяк, домашние тапочки и камин. И вообще — зимой толком выезжал последний раз лет 10 назад. В общем, нет, и еще раз — нет. Так и озвучил. Забыл, как кошмарный сон.

Прошло три недели...

Томным утром 27 декабря я сидел в обнимку с бутылкой минералки, мечтая о том, что часа через 3-4 я снова стану человеком, у которого не жмет череп и не чешутся зубы. Причиной тому была череда разнообразных празднований, отличающихся по форм-фактору, но идентичных по сути, результатом коих стало не страшное, но похмелье. Находился я у Вовки дома, подвоха не чуял. Прошли те самые четыре часа. Ближе к человечеству я не стал, вместо этого в квартиру ворвался Миша, с моей точки зрения — излишне бодрый. Краем уха я понял, что до выезда на Варандей остается два дня, и решил проснуться.

К сожалению, это не прошло незамеченным. Я был оглушен спальником, приперт к стенке и услышал уже знакомые слова — едешь? Мое отрицательное мычание было принято за положительное, и я осознал, что теперь придется срочно думать о зимнем снаряжении, которого у меня нет. И еще много о чем.

Ближе к вечеру мы выдвинулись на том, чему предстояло стать нашим домом на ближайшие две недели, по спортивным магазинам. Я услышал — тебе понадобится это, это и это. Но мои способности к восприятию окружающего мира ограничивались глухим угуканьем. Заехав к моему УАЗику, и практически вывернув его мясом наружу (были выдраны не только тросы и прочие такелажные прибамбасы, но и коврики), мы завершили день.

Проснувшись 28-го, я начал припоминать — я с кем-то о чем-то договорился. В процессе обзвона тех, кого наблюдал в последние дни, я даже смог узнать — с кем и о чем. Отбрыкиваться было поздно. Да и идея уже почему-то начала казаться привлекательной. Обегав те же магазины, что и вчера, но уже в гораздо более благообразном состоянии, покидав в рюкзак приборы, носки и книгу «Элита третьего рейха» (А вдруг неделя в палатке на зимнике? Меня предупреждали, что происходит с теми, кого подобные неприятности застигают с одним томиком Донцовой на двоих), я выдвинулся в сторону обители зла. То есть, к Вовке. Вскрыв очередное средство от похмелья (ориентировочно трехлитровое), каждый стал заниматься полезным делом. Вовка — подключать гладильную машину (или посудомоечную?), я — по возможности руководить. Руководство заключалось в укоризненных взглядах в сторону мануала по подключению. В процессе установки я получил массу полезных сведений, в основном сводившихся к вариантам применения сантехнического скотча. Наше занятие отняло немало сил и вынудило подкрепиться пивом. Настал ранний вечер, время шло к полуночи. Вовка вдруг вспомнил, что мы завтра куда-то едем. Собираться он не решился, но стал вкладывать в меня задания на утро (ему, видите ли, как промальпу, надо было в 6 утра ползти чистить крыши). Покивав с полчаса, из них половину — рефлекторно, я тщательно счистил лапшу с ушей и отправился спать.

Утро 29 декабря выдалось деловым. Проснувшись в районе 8 и обнаружив, что живые существа в квартире отсутствуют (себя я при всем желании таковым назвать не мог), я приступил к осуществлению блицкрига, намеченного вечером. Из заданий запомнилось только «привинти лыжи к креплениям» и «нам нужны какие-то карты». Зачем все это, я так и не понял, но делать было нечего. Наощупь познав разницу между лыжами и креплениями, я понял, что не знаю, какой стороной их прикручивать. Полчаса ушло на поиск в гуглокартинках способа крепления. Однозначного варианта так и не нашлось, и я прикрутил, уповая на интуицию — не поперек, и черт с ним.

Перейдя к картам, я обалдел. Парни умудрились забыть квадрат Варандея. Довольно похрюкав, добавил его, и скопировал все в трех экземплярах. Дела закончились, и вот-вот уже должны были все собраться.

Вот-вот.

Вот уже вот-вот.

Может, попить вина и поспать?

Вот-вот.

Осуществил задуманное.

Вот-вот. Обещают быть через полчаса.

Прошло два часа. Но уже вот-вот.

Вот (непечатные слова опущены), наконец все и собрались. То есть, собрались все люди. К сожалению, снаряжение само собираться не в состоянии, и мы приступаем к сбору Вовкиного барахла. Точнее, Вовка пытается упаковать квартиру в рюкзаки. Наконец, вынесли все к машине, половину отнесли обратно, и выдвинулись. Но не из города...

В районе 14:00 мы оказались у гостиницы «Прибалтийская», так как отъезд требовалось заснять на видео. Медный всадник был забракован из-за возмутительного попустительства властей — там до сих пор отсутствует приличная стоянка! Попрыгав с час перед камерой, мы наконец-то... Нет, не выдвигаемся из города, а едем затариваться едой. (Еды у нас уже было вдоволь, но это — НЗ, сублимированная пища, взятая из рассчета «сдохнем на зимнике не сразу»). Прошло еще немного, и... Неужели? Да, это странно, но мы выдвигаемся из Питера! На часах смутные цифры, напоминающие 22:00. За рулем торжественно восседает Мишка.

Прошло километров 300, и наступило 30 декабря. Часа в 2 ночи я оказываюсь впервые за рулем праворульной машины с АКПП (до сих пор весь опыт общения с АКПП сводился минутам к 5 вождения). Еще через пару часов я становлюсь опытен, и машина более не сбивает детали придорожного пейзажа, и даже не вспахивает снег у обочины. При этом, заметьте, я не еду по левой стороне дороги! Километров через 200 мне уже кажется, что руль достаточно мягок и удобен, но внезапно приходит озарение — а ведь пора меняться! За руль садится Вовка, чей стаж вождения сводится к поездкам на «Витаре» по Африке и вождению грузовика в Штатах, а также велосипеда по Монголии. Засыпаю.
Просыпаюсь на въезде в Вологду, за рулем Мишка. Что-то вроде 8 утра. Находим кафе, покупаем запасной АКБ, перекладываем барахло в машине — канистры теперь падают на ноги при открывании багажника не сразу, а через пару секунд. Но — все довольны новой расстановкой вещей, а это главное.

Проезд от Вологды до примерно Тотьмы проходит без приключений, за исключением наших воплей: «Вова, не дергай так рулемежтвоюналево!». Сиденья пока остаются сухими.

В районе Тотьмы, около 13:00 полусонным краем глаза замечаю на заправке нечто подготовленное, но не успеваю опознать. Останавливаемся на перекур, но после продолжения движения вижу это же подготовленное в кювете. Не сильно в кювете, но в кювете. Не остановиться невозможно, и мы останавливаемся. Теперь опознание удается — это «TLC» из Краснодара. Попытки выдернуть его «Деликой» приводят к ожидаемому результату — то есть, к отсутствию оного. Пользуясь яркими комбезами лиги, нагло перекрываем трассу в обе стороны. Ребята из «TLC» лебедятся через дорогу, что приводит все же к постановке машины на более твердый асфальт.

Внезапно получаем в подарок бутылку шампанского, но у нас хватает силы воли не выпить ее тут же. Продолжаем движение в направлении на Устюг. Предполагалось, что удастся заскочить на известное красивое место на Сухоне, но сгустки темноты не дают этому осуществиться.

По достижении Устюга в 19:00 первым делом едем посещать культурные достопримечательности, то есть — заправку. Насладившись видом всех доступных емкостей, заполненных соляркой, мы совершаем экскурсию по городу. Что означает — выезжаем из города и направляемся к вотчине Деда Мороза. По опыту посещения Устюга годом ранее, я для себя решил, что смотреть там, как и во всем городе, особо нечего. Но — увы и ах — мое отрицательное мнение забить на все это почему-то оказывается единственным. И — вот оно, внезапно родовое поместье Деда Мороза! Сыро, прохладно, но час-полтора мы проводим в съемках на местности.

Если быть более точным — съемки проводит Вовка, а мы от него спасаемся. Сняв достаточно снежинок и гордых взглядов на местных недомедведей, настает пора двигать на Котлас.

Пройдя мимо пары-тройки часов, мы достигаем Котласа, где жадно набрасываемся на шашлык, а также пытаемся сообразить, куда и как двигать далее. Будучи перед этим останавливаемы гаишником в том же Котласе (кстати, единственным за все время поездки), мы были приятно удивлены. Товарищ в форме не только не потребовал документы, но еще и старательно объяснял, куда нам идти. То есть, ехать. И не остановился на достигнутом, а еще и схему нарисовал (которую я не понял, но вбил какие-то точки в навигатор). Долго ли, коротко ли, но мы оказываемся в Вычегодске, на берегу реки Вычегда, в попытках поиска паромной переправы. Насколько хватает глаз — переправа отсутствует, да и вода в основном уже твердая. Ничтоже сумняшеся, устраиваем первую культурную ночевку и тренировку перед празднованием Нового Года. Полчаса мы втроем наблюдаем, как Вовка берет интервью у оказавшегося рядом столба. Как выяснилось позднее — мы были к нему несправедливы. Вовка всего лишь играл в штатив, пытаясь сфотографировать выросшую на другом берегу Вычегды церковь. Тихо и незаметно 30 перетекает в 2 часа ночи 31 декабря.

Проснувшись и покидав вещи в машину, а также выкинув столб, которого Вовка еще вчера уговорил ехать с нами, и ориентируясь по мху на северной стороне машины, мы таки добрались до переправы. И не только добрались, но и попали на нее. Это был последний паром не только в 2009 году, но и вообще в сезоне, что показало — мы не полные неудачники. Еще немного — и пришлось бы организовывать временное стойбище на предмет ожидания фиксации понтонной переправы в расположенной почти по соседству Коряжме.

Переправившись, выдвигаемся вдоль Вычегды на Ухту. У дороги мелькают столь знакомые по прошлогодней вологодской экспедиции полуразваленные церкви. В какой-то момент уходим почти на тот отворот, который нужен, и... встреваем между двух достаточно крутых склонов в овраге. Залезть можем, но для этого надо травить колеса, но кто-то боится разбортироваться, а кому-то лень потом качать обратно. Разминки ради побрыкавшись там часа два, выезжаем обратно и вписываемся в нужный поворот.

За полузамерзшим окном машины пролетают архангельские деревушки и прочие пейзажи, и к 15:00 мы пересекаем границу Архангельской и Коми. А затем — уже ближе к ночи — сверкает своими огнями Ухта. Заправка, запись в блог о положении дел, и можно двигаться на встречу с Новым Годом. У всех в голове вырисовываются соблазнительные картины — теплая машина, вкусная еда, шампанское, шампанское, коньяк, шампанское, сугроб, похмелье. До претворения мечт в реалии остается часа полтора. Лихорадочно ищу на генштабе — где бы приткнуться, и обнаруживаю не слишком далеко от дороги некую «изб.», к которой можно добраться по абстрактной грунтовке.

Видимо, на всех уже сказалось отупение дорогой, и мой план ехать туда принимается без споров.

Прошло полчаса...

23:30, грунтовка на избу, мы надежно сидим в снежном плену. Не ужас, но прямо сейчас взять и уехать — никак. Все радостно оставляют желание откопаться на утро. То есть — сначала показалось, что все. Кроме Миши. Мишка с героическим лицом вытаскивает лопату, раздается приглушенное рычание, и вокруг нас начинают вырастать новые сугробы. Которые ранее отдыхали под машиной. Без пяти минут полночь. Мишка оставляет игру в Сизифа, приступаем к раскупориванию шампанского. Телевизора, так же, как и салата оливье, нет — много ли еще нужно для счастья? После пары глотков становится вполне хорошо, делаем перерыв, джечим машину, пытаемся ее засадить поглубже. Не выходит — Мишка достаточно откопал ее, и нам удается сделать значительный прорыв обратно в сторону шоссе. Если подходить с прагматической точки зрения, то прорыв заключался в проезде метров полутора, где мы получили картину, коей наслаждались последний час.

Становится ясно, что дальше лень, да и это уже можно считать достижением. Пытаемся снова пить шампанское, но его можно уже грызть — вокруг в районе 30 по Цельсию. Раскидывается палатка, раскидываются сиденья в машине, и впитывание Нового Года (алкоголя и запаха носков) идет полным ходом.

Утро Нового Года встретило полнейшим отсутствием следов алкогольной зависимости, желанием двигаться дальше, и невозможностью реализовать это прямо вот сейчас. Завтрак состоял из льда с кока-колой (я был бы рад, если бы это было чуть более наоборот). Мне удается под прикрытием сугробов подползти к машине и сбросить давление до 1 атм. Стало несколько проще. Миша дает команду — вперед, и только вперед! Соглашаемся с ним, тактично стараясь не указывать на то, что ехать нам нужно в обратную сторону. Мало-помалу, по метру, мы двигаемся к асфальту. Задом. Иначе — скучно. То есть — не мы, а машина. Жалеем об оставленных в Питере цепях и сэндтраках. Были бы очень в тему.

Все идет вполне себе чудесно, но в самом конце — допускаем позорную оплошность. До асфальта — 2 метра, мы снова сидим. Подъезжает «буханка» с маркировкой «Измерительная лаборатория», мужики осведомляются — нравится ли нам так сидеть? Подумав не более двух минут, мы приходим к выводу, что уже надоело. «Буханка» выдирает «Делику», как пробку из бутылки — и мы снова свободны. Качаемся, 14:00, поедаем новогодний торт, можно двигать на Вуктыл.

Что было до Вуктыла — помню смутно. То ли спал, то ли смотрел ковер. Вуктыл, город газовиков, предстал перед нами в своей гигиеничной чистоте около 18:00. Город, построенный в современные времена с нуля, город без прошлого. Ни одного сколько-то старого дома. Елки с логотипом «Газпрома» на месте шпиля. Пытаемся найти переправу через Печору. Дальше — зимники. Ошибочно следуя указателю «Паром» (и «Кафе на пристани, 24 часа»), мы загоняем машину в странные места на берегу Печоры. К счастью, в этих странных местах удалось развернуться. Возвращаемся в город и вызнаем, что нам надо было спокойно ехать под «кирпич», которого мы испугались.

При выезде из Вуктыла к упомянутому «кирпичу» нас обгоняет медицинская «буханка», за которой мы радостно устремляемся. Вместе ехать под «кирпич» спокойнее и приятнее. Но, в отличие от «Делики» с полуразбитой подвеской, «буханка» движется просто реактивно. Следуя за запахом 80-го бензина, мы наконец-то находим переправу.

Первая переправа, лед, страшно. В лунном свете — еще страшнее. Отстегиваемся, приоткрытые окна, 5 км в час, двинулись. Еще 5 метров страшно, потом — скучно. Хочется ездить туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда... Впрочем, это уже к Ржевскому.

На противоположном берегу глазам является очень приличный зимник, по которому можно пилить со скоростью аж до 50 км/ч. Идем в режиме пересменки по два часа — во время отдыха есть возможность спокойно посмотреть фильм, попить пива, поспать — или просто бездумно уставиться в окно, или в затылок впереди сидящего. Гармин с разрекламированными навителовскими картами Россия Топо явно отказывается верить, что место, где мы находимся, существует. Или, по крайней мере, что здесь кому-либо что-либо может понадобиться. Радостно показывает на экране кусочек дороги продолжительностью километров 5, начинающейся в нигде, и там же примерно и заканчивающейся. Что и ожидалось от этих карт. Едем по азимуту. Надвигается 2 января.

Свыкшись с очередной сменой дня, мы подъезжаем к городу Печоре. За бортом, по ощущениям, нежарко. Зимник перешел в хорошую дорогу с отбойниками, приключений ничто не предвещает, и вдруг...

Видим на обочине собаку, которую принимаем за сбитую. Ничего подобного — загрызена, рядом кружит полуволк, вяло реагируя на наше присутствие.

На другой стороне дороги лежит, свернувшись клубочком, еще какой-то зверь. Сначала думали — росомаха, но теперь я не уверен. Зверюга, судя по всему, аккурат готовится дать дуба от мороза.
Едем дальше. Переправа, переправа, берег левый, берег правый... И въезжаем в Печору, глаз жадно высматривает заправки. И находит. И без толку — после заезда выяснилось, что заправки стоят замерзшие. Кружим по городу, и находим одну, в которой внезапно оказывается теплая солярка.

Ищем кафе, но в 2 часа ночи уже все закрыто. Город радует глаз абсолютной заиндевелостью всего, куда ни плюнь, а также — открытыми ларьками, в которые бегают мужики за пивом. В тапочках. В -43. Следуя их примеру, добегаем до ларька, тянемся в холодильник за напитками, и понимаем — жить в холодильнике — это прекрасно! Там тепло и уютно. Запомнили на будущее.

Выдвигаемся из Печоры. Двиглу явно тяжело при таких температурах, работает натужно. Очень натужно. На масле 10w40. Что добавляет запаха адреналина к общему настроению. Дизель без нагрузки моментально остывает, на стоянках приходится постоянно газовать.

Часам к 6 утра мы оказываемся у знака «Полярный круг» и довольно вяло фотографируемся. Полярная ночь, часы в машине выставлены на 12-часовой режим — так проще, чем пытаться прояснить — утро или вечер. Надо ехать!

Я засыпаю, а когда просыпаюсь — стараюсь затолкать в глазницы расширившиеся от удивления глаза. Вокруг — другая планета. Не знаю, с чем сравнить — моего литературного и краеведческого кругозора не хватает для подбора адекватных аллегорий. Первое, что приходит в голову — мы не на Земле, а на Дюне. Дюна, Арракис, родина спайса. Бескрайние просторы, на которых изредка попадаются харвестеры и базы переработки спайса. Здесь — то же самое, только вместо песка — снег, вместо спайса — нефть, а вместо харвестеров — ГТТ. Рядом с дорогой иногда видна стоящая спецтехника, вокруг навалена ветрозащита из снега. В кабинах — никого, но двигатели здесь не глушат.

Перед нами уходит вдаль бесконечный зимник. Похуже, чем от Вуктыла на Печору, но все же довольно приличный. В машине нежарко — температура за бортом не сильно выше, чем в Печоре. На заднем сиденье комфортно, если накрываешься спальником (или тем, что свистнешь у соседа). На окнах внутри приличный слой инея, но если задернуть занавески — становится даже уютно. Движение на зимнике иногда правостороннее, иногда — левостороннее, временами — потустороннее. Видим у зимника словившую крышу «Suzuki», вылезаем проверить. Внутри никого, крови нет. И то хорошо. Через какое-то время на обочине появляется стоящая «девятка». Выполз посмотреть — за рулем спит мужик в обнимку с пивом и чипсами. Мотор заведен — значит помощь явно не нужна.

К 15:00 (поздней ночью) прибываем в Нарьян-Мар и мотаемся по пригороду Искатели в поисках погранцов, которые должны выдать пропуск — а может быть, и даже выписать на меня. К слову, если в Питере отсутствие пропуска меня беспокоило, то за время поездки это ощущение рассосалось. Хотя, при неудачном раскладе, пришлось бы ребят ждать пару суток где-нибудь в палатке у очередного поста.

Покатавшись с полчаса, находим погранцов, но оказывается... Пропуск не сделан ни на кого. Их можно понять — праздники все же. Договариваемся зайти утром, поговорить с начальством. Кроме того, нас отправляют в МЧС, дабы заручиться их разрешением на выезд. МЧС находим относительно без проблем, но ребята там отсылают нас к спасателям. Звонок спасателям привносит в трубку громкое ржание, и нам обещают, что искать мы их будем часа два (это при том, что проезд Нарьян-Мара насквозь занимает минут 20).

Два, так два. Едем искать. Нам не соврали — доехав в нужный район города, крутились мы вокруг их логова порядка 40 минут. Были допрошены все, кто хоть как-то напоминал живое существо, включая собак и столбы. После протискиваний «Делики» по огородам мы, наконец, у домика спасателей. Товарищ богатырского сложения вышел, посмотрел на нашу машину и, ухмыльнувшись, сказал, что понятия не имеет — как нас спасать из района Варандея в случае чего. Ему тут же было отвечено, что спасать нас не надо, и мы с удовольствием сдохнем где-нибудь по дороге. Так было и получено разрешение на выезд (плюс написание заявления, что мы сами себе злобные буратино).

С делами на сегодня покончено, и мы решаем найти гостиницу, дабы провести ночь перед тем, что дальше, с комфортом. Это решение выливается в двухчасовое нарезание кругов по Нарьян-Мару с двухразовым посещением всего, что так или иначе подходит под определение «постоялый двор». Везде хотят 2 500 с носа.

Нас это не устраивает. Но альтернатива — выбираться из города и ставить палатку. Наконец, в одном из мест Мишка сурово рубит на ресепшене:
— У нас есть 4 тысячи. Нам не нужно постельное белье. Нам вообще ничего не нужно. Но нам нужен хотя бы двухместный номер. Какое будет ваше положительное решение?

И, о чудо — мы получаем комфортный трехместный номер! С горячим душем, теплым туалетом и прочими прелестями цивилизации. Машину решили заглушить (на улице что-то вроде -35). Делика глохнуть отказывалась, упорно самозаводясь, что должно было навести нас на размышления. Не навело. Заглушили, перетащили барахло.

Включаю зомбоящик, притаившийся на стене — а там показывают празднование НГ в Питере. Мелочь, но приятно. Частично воспользовавшись благами, решили найти место, где дают еду. Штудирование меню окологостиничного кафе отправило нас на дальнейшие поиски провианта — в Питере на эти деньги можно поесть в какой-нибудь неплохой ресторации. В силу того, что кафешек в пределах досягаемости обнаружено не было — пошли знакомиться с ассортиментом местных магазинов.

Ассортимент знакомства не потребовал — все то же самое, что и в Питере (и возят туда еду именно из Питера), но дороже. «Балтика-тройка» — 55 руб., пакетик полиэтиленовый — 10 руб.. Ужасно. Затарившись чем-то, отправились обратно в гостиницу, приняв мужественное решение готовить ужин из тушняка с макаронами на газовой горелке в номере и всячески расслабляться. Мыться, стираться (тут мне тонко намекают, что запах носков — не повод для смены, и, тем более, для стирки), пить, Интернет ходить.

К слову об Интернете и вообще о связи. «Мегафон» на севере отсутствует в принципе. Есть «МТС» и «Билайн». К счастью, у нас был билайновский GPRS-модем, с помощью коего мы и отписывались в блоги/вконтакт/смотрели погоду, а Мишка покупал пистолетики и еду в какой-то онлайновой игре. Мне также было интересно наблюдать за поведением смартфона под операционной системой «Android» — складывалось ощущение, что его вообще не тестировали в условиях полного отсутствия связи. Падение на падении. Но вернемся в номер, где все уже нетрезвые и благодушные. Что мы обсуждали в течение часов трех — я не помню. Но что-то важное. Помню, что выходил на пожарную лестницу покурить, обламывал там сосульки и клал в коньяк. Халява.

Утро 3 января наступило очень быстро, вкупе со смутным желанием не вылезать из кровати. Увы и ах, пора.

Тщательно (очень тщательно) проверив, не забыли ли чего, выдвинулись к машине. Ключ, зажигание... Хррр... «Делика» не дура, и солярку грызть отказалась. Напрочь. Резиновые шланги превратились в сталь, маслу тоже нехорошо при таких температурах. Начинаются стандартные шаманские пляски с запасным аккумулятором, двумя примусами, типа «Шмель», и одной горелкой газовой, типа «Kovea». Баллоны к горелке приходится отогревать как можно ближе к телу, поэтому я довольно продолжительное время напоминаю почтенную матрону. Возня с попытками оживить мертвеца продолжается часа два.

Пока прыгаем туда и сюда — рядом останавливается «Range Rover», из него вылезает товарищ, оказавшийся впоследствии Александром. Веселится над нашими попытками, а заслышав о конечной цели нашей поездки — убеждает нас, что мы неправы, и зимник станет нашим последним приютом. Кстати, об этом нам говорили практически все, с кем мы разговаривали в Нарьян-Маре.

Нас это волнует мало — что мы идиоты, мы и так знаем. И уже давно. Александр предлагает посильную помощь, но мы пока надеемся на свои силы. Впрочем, на всякий случай записываем телефон. Вы помните, мы тщательно проверяли — не забыли ли чего в номере? Я проверил даже холодильник. Но вот, через какое-то время после того, как мы оставили гостиницу (машина стояла почти у входа), выбегает администратор с удивленным лицом:
— Ребята, а не вы водку забыли в холодильнике?

Да. Мы. Забыли. Два литровых баллона. Ценнейшая валюта в тех местах. Единственное оправдание нам — бутылки же прозрачные. Но все равно, -1 от кармы. Впрочем, была выдвинута и другая версия. В холодильнике у водки нет шансов замерзнуть.

Какое-то время еще экспериментируем с художественным соляро- и масловарением, но становится до отвращения ясно — нужен теплый бокс. Иначе — можно оставаться жить в Нарьян-Маре. Кроме того, нам срочно надо попасть в Искатели к погранцам, а это другой конец города. Отзваниваемся им, информируем, что опоздаем, описываем причину. Из телефона слышен ехидный смех. Пару часов проводим в поисках бокса поблизости, совершенно безрезультатно — еще праздники, народ отдыхает. В процессе беготни обнаруживается, что на всех местах стоянок машин выведены розетки на 220 в целях упрощения заводки. Решаем продолжить поиски бокса после получения пропусков, и, поймав такси в виде «буханки», отправляемся в Искатели.

Начальник погранотряда хмыкает, но выписывает пропуск. Заодно мы получаем некоторое количество полезных рекомендаций по поведению на постах «Лукойла», а также — к кому забежать по прибытию в Варандей, а к кому — не стоит. Выдвигаемся обратно к машине. Времени — что-то около 14:00.
Вовка с Мишкой еще какое-то время бегают вокруг в поисках гаража, болтают со всеми попадающимися под ноги. Через час принимается решение отправить Вовку в автобусный парк, поспрошать о боксе. Мы с Мишкой продолжаем околомашинную возню.

Снова проезжает Александр. Умильно хмыкает на наши эксперименты, потом запинывает к себе в машину, и мы несемся на поиски паяльной лампы. Марина в пуховом спальнике остается сторожить барахло.

Странный (для меня) все же город Нарьян-Мар. Ощущение, как будто взяли южный городок, и зачем-то перенесли на север. Кривые улочки, вверх-вниз, дамба, дамба, заезд на судно. Но к делу. Паяльной лампы мы не нашли, все закрыто. Александр совершает звонок другу, и — о чудо! Нам обещан теплый гараж.

Возвращаемся к «Делике», Марина еще даже не посинела. Цепляемся к «роверу», его при попытках сдвинуть «Делику» мотает вправо-влево на пару метров. Становится более или менее ясно состояние масла у нас в трансмиссии. Но сдвинуть удается, и через метров 100 мы даже напоминаем буксируемую машину, а не айсберг на лыжах. Внутри «Делики» весело — едем с открытым окном, гура нет, печки, естественно, тоже нет, тормоза так себе. Мишка за рулем, я пытаюсь протереть хоть какую-то амбразурку в инее на лобовом.

19:00. Доехали. Гараж шикарен. И по температуре, и по размеру. Делался под «буханку». Нам повезло — двумя днями раньше в этом гараже стояла пара КамАЗов пива (без камазов), и из свободного места был лишь узенький проход от двери до двери. У хозяина есть тепловая пушка, и нормальный зарядник-стартер для АКБ. Пушкой отогреваем подкапотное пространство, одним примусом — картер, вторым — топливопровод.

Но нас что-то гложет. Буквально 20 минут — и мы вспоминаем, что же это — это Вовка! Он до сих пор бегает и ищет автобусный парк. Решаем его уведомить, и через пень-колоду сообщаем, где находимся. Через полчаса команда воссоединяется, и начинается обычный бардак. Пользуясь случаем, в очередной раз перекидываем туда и сюда барахло в машине. К слову, хозяин гаража был столь любезен, что угостил холодцом и семгой, а также напоил горячими безалкогольными напитками. Как сумели — отблагодарили.

Заодно утепляем подкапотное пространство — перед радиатором — картонка, на двигателе — кусок материи, которую кладут на зимники. Можно выдвигаться. Теперь уже — на Варандей. На часах 22:00.

Перед выездом из города заскакиваем в магазины с целью купить хлеба. Не тут-то было, его нигде нет, и не предвидится. В одном из ларьков я с вожделением смотрю на бутылку коньяку, и моментально принимаю решение — хлеб надо чем-то заменять. Чем — кристально ясно. Прошу продавщицу продать коньяк, но она словно бы и не слышит. Туалетную бумагу дает, коньяк — нет. Прошу вторично. Та же реакция. Тут вмешивается Марина и спрашивает — а где у вас в городе можно хлеб купить? В глазах продавщицы начинает брезжить понимание — хлеба мы не получаем, но коньяк нам, как гостям из Питера, все же продают. К сведению — продажа крепкой алкогольной продукции завершается в 20:00.

Выдвинувшись из Нарьян-Мара, мы бодро (то бишь не превышая 30 км/ч) почесали к повороту на Варандей (если быть более точным, на Южное Хыльчую), и где-то к половине четвертого утра 4 января достигли поста на ведомственный зимник. Надо отметить, что хотя это вроде бы свободная территория, но по факту она находится во власти «Лукойла», и без соответствующего разрешения туда не проедешь. Начальник погранзов из НМ обещал позвонить кому-то в охране «Лукойла», но, видимо, не дозвонился. О чем мы и были проинформированы на посту. Варианта было два — ждать до утра, пока что-либо разрешится, вытереть обиженно нос, развернуться и уехать, или снова ехать в Нарьян-Мар, дабы получить еще одно разрешение, что мы не террористы. Выбран был первый вариант.

В машине тепло, есть коньяк (точнее, был — к утру его практически не осталось). Время прошло за обсуждением пессимистичных вариантов — если не пустят, надо куда-то двигать, забивать оставшееся время праздников. Судя по автоатласу России — кроме архангельского направления, нам ничего не оставалось. На том и уснули.

Утром Вовка, как ранее общавшийся с охраной на посту, и как вообще специалист по всему, был отправлен туда же повторно. За то время, пока мы отдавались Морфею в групповом виде, произошла смена караула.

Разговорившись, Вовка, как бывалый турист, сумел затронуть чувствительные струны души одного из охранников, и — voila — получил секретный телефон, по которому некоторые вопросы можно решить не за пять часов, а за пять минут. Способ совершения звонков по телефону там заслуживает отдельного упоминания. Связи нигде нет, но... Если взять пустую пачку от сигарет, положить в нее телефон, и поместить на строго фиксированное место в вагончике — одну палку связи ты получаешь! Разговор при этом получается, конечно, только по громкой связи.

Пройти этот пост непросто — насколько мы слышали, там, бывало, разворачивали даже дальнобоев со всеми надлежащими документами. Кроме того, на всей территории «Лукойла» — сухой закон. На посту висят плакаты — как, где и что искать. Проверять все, включая воду в грелках. Машины обыскиваются, найденный алкоголь выливается тут же. Не все выдерживают такое зрелище...
Чуть после 9 мы с удивлением получаем долгожданное разрешение на въезд, и выезжаем на ведомственный зимник. Дорога похуже, чем на Нарьян-Мар, но местами вполне приличная. Через пару часов показываются факелы, и мы — в Южное Хульчею.

Это городок заводов по переработке, очистке и перекачке всего, что добывается: газа, нефти и соответствующих продуктов. В попытках найти нужную отворотку на Варандей — знакомимся с водителем трэкола. Дальнейший маршрут, наконец, становится более ясным, и Хульчею остается за спиной. Мы на финальном отрезке нашего пути к Баренцеву.

Зимник за Хульчею привносит свои сюрпризы. Покрытие ухудшилось. Зато, помимо вешек, с одной стороны идет нефтепровод, с другой — ЛЭП, и идут они прямо на Варандей. Потеряться сложно. Как и раньше, тут есть живность — белые куропатки, лемминги, зайцы. Появились и песцы. К машине относятся равнодушно — не боятся, но и не подходят. Бродят вокруг метрах в 20. Кусок колбасы из оленины гордо игнорируют, хотя, предполагаю, за ближайшей едой бежать ощутимо дальше.

За бортом не слишком холодно, но желания очень долго торчать вне машины не возникает. По мере приближения к Баренцеву все, что выступает из земли, покрывается все более толстым слоем инея. Этот покров был нарушен только один раз — когда Вовка с Мишкой решили поиграть в полярных обезьян, лазая по столбам ЛЭП.

Где-то тут я заснул, но очень быстро проснулся, причем от кошмара. Ты засыпаешь, но тебе снится все тот же зимник, по которому ты только что вел машину. Ты спишь, но всем телом чувствуешь то, что сейчас происходит с машиной — все подгазовки, торможения и проч. То, что ты видишь, не соответствует тому, что ты чувствуешь, и во сне материшь водителя — он ведет не так, как надо! Зачем газовать перед ямами?

В один прекрасный момент во сне ты видишь глубокий провал с сопки, но слышишь, как тот, кто за рулем, прибавляет газ. И понимаешь, что сейчас вся машина на хорошей скорости полетит со спуска. Просыпаешься в поту, начинаешь крыть матом все, что видишь, и понимаешь, что не прав. :)

По дороге эпизодически встречается спецтехника, уже с людьми внутри, и Вовка докапывается до всех с интервью — зачем они приехали на Крайний Север? Что привело — романтика или деньги? Ответ довольно однозначный — деньги, деньги, и еще раз деньги.

Несмотря на всю аккуратность, с которой ведем машину, потерь избежать не удается. Не заметив некоторые шероховатости почвы, хорошо прикладываемся, подвеску пробивает ощутимо. Результат — отодранная подножка (что прибавило клиренс) и, как показало дальнейшее исследование, располовиненная одна из пружин.

Но вот на карте в ноутбуке уже виден приближающийся берег Баренцева, и мы въезжаем в Варандей. Я за рулем, но уже в таком состоянии, что мне по барабану — куда и зачем мы приехали. Утыкаемся в берег моря, в свете фар наконец-то видны торосы. Передаю бразды управления Мишке, заваливаюсь спать.

Через какое-то время кружения в пределах пары километров слышу сквозь сон:
— Давай на запад, явно вся движуха там на пляже!

Мысленно соглашаюсь, но тратить силы на высказывание вслух, играя в Капитана Очевидность — лень. Проходит минут пять, машина тормозит — дальше ехать некуда. Мы в Старом Варандее, на острове, на мысу. Тупик. Тишина. Никого. И тут раздается стук в окно...

Стучавшим оказался Алексей, замначальника метеостанции Варандей. Судя по его описанию ситуации — был звонок от погранцов, сообщивших, что к нему заедут какие-то идиоты из Питера. Берем Алексея в машину и едем на метеостанцию. На кухне тепло, есть чай и... Интернет. От «Билайна». Через полчаса подтягиваются и погранцы в составе трех человек и великолепного кабриолета класса УАЗ тентованный для проверки наших документов. Процедуру проверки мы хотели заснять на видео, но нам было строго запрещено — top secret! Граница на замке.

Сидим, болтаем. Погранцы жалуются, что купили спутниковый модем хорошего интернета заради, но никак им не поймают спутники. Чай завершается, но... Алексей достает почти по-магазинному оформленную бутылку самогона. И самогон этот, надо сказать... Далеко до него разнообразным благородным крепким напиткам, опробованным нами за многолетнее алкогольное прошлое. Сухой закон сухим законом, но тут нет сотрудников «Лукойла», да и умение самогоноварения в полевых условиях никто не отменял. Знания не пропьешь. В качестве закуски к самогону появляется мороженая оленья нога с целью получения строганины. Чуть оттаявшее мясо нарезается тончайшими ломтиками, обмакивается в смесь соли с перцем, и... Черт, опять вытирать слюну с клавиатуры.

Слово за слово, товарищи пограничники информируют присутствующих, что им пора отбывать в сторону своего логова, и мы остаемся с Алексеем и его женой, Татьяной. Тут же шляются две кошки — Злыдня и Дождик. Дождик — потому что метеорологи, а Злыдня — потому что Злыдня. Самогон с ногой постепенно уходит, говорим о Сибири, откуда ребята родом, размышляем вслух о разном. Сейчас как раз вахта Алексея, и мы решаем составить ему компанию в процессе съемки показаний с датчиков. Заодно узнаем, что на улице весна, всего лишь -19 ниже нуля. Возвращаемся, наблюдаем за отправкой текущих метеоданных на Большую землю. Несмотря на то, что всех метеорологов обучают морзянке, сейчас этот процесс сводится к одной смс-ке (с применением некоего кода).

Вовка горит желанием взять интервью у кого-нибудь из коренного населения, и мы отправляемся в поселок. Коренного населения в адекватном состоянии обнаружено не было, зато нам был преподнесен неожиданный сюрприз — на улице стояла оленья упряжка. Алексей, который на станции уже три года, сказал, что видит оленей живьем впервые. В виде мороженного мяса по 170 рублей за килограмм — пожалуйста, сколько раз, а так — нет.

Узнаем, что оленеводы не используют оленей в качестве основного транспорта. Если оленеводу что-то надо — он садится на снегоход, вбивает координаты Нарьян-Мара в ГПС, и — пошел по азимуту.

Исход пресловутого коренного населения Старого Варандея печален. Осталось человек 15, и те спиваются. С временным выселением в Нарьян-Мар, после которого народ возвращался в Варандей — тоже смутная история. Неизвестно, какую роль здесь сыграло наводнение, которое, вроде бы, даже и не затронуло поселок, а какую — выгода Лукойла.

Возвращаемся. Самогон завершился, но из делики достается первый баллон водки, а на столе появляется жареная оленина. В процессе распития узнаем, что здесь же находятся ребята с метеостанции Вайгач, которую пришлось эвакуировать. Злыдня, кстати, оттуда же. Пожалели стрелять при эвакуации. Если мне не изменяет память, на Вайгаче встали разом все три дизельгенератора, и приказала долго жить рация. Какое-то время группа грелась запасами пропана. Потом о них вспомнили, удивились, что не выходят на связь, и прислали вертолет с новой рацией. Который, несмотря на растянутое полотнище с надписью SOS, садиться отказался. На Варандей же их доставил какой-то случайный вертолет, отклонившийся от маршрута.

Изначально мы планировали доехать до Варандея, быстренько обегать его, и тут же стартовать обратно. Но хочется сидеть и говорить дальше — когда еще тут будем? Нам выделяют пустую комнату, в которой можно расположиться с помпой, не виданной с Нарьян-Мара — там есть кровать и шикарный матрас на полу. Марина с Мишкой оккупируют кровать, я же, пока Вовка еще не добрался сюда, старательно раскладываю свой спальник на 2/3 матраса.

Слушаем Алексея про быт метеорологов, и начинаем размышлять — не податься ли нам на метеостанцию от всей этой питерско-московской суеты? Далее я чуть утрирую, но судите сами:

1. Обучение — год, потом ты получаешь гарантированное рабочее место.
2. Отпуск — 52 дня в году.
3. Полярные надбавки.
4. Бесплатная еда и жилье. Много еды!
5. Никаких пробок и прочих свиных гриппов в затхлом метро.
6. Здоровый образ жизни.
7. Твоя вахта длится 12 часов, примерная ее суть уже была описана.

На станции работают пять человек, поэтому следующий раз ты заступаешь через двое суток. Остальное время — твое. Фильмы, интернет, охота, рыбалка и прочее. А если ты  еще и страдаешь тягой к знаниям — ты почти в раю. Минус — слабый Интернет.

Кстати о фильмах. У нас с собой была пара внешних винчестеров с соответствующим наполнениям, и пожелания Алексея к новинкам были полностью удовлетворены — куча фильмов про зомби, в том числе и Dod Sno (Мертвый Снег), который весьма подходил к окружающему нас миру.

Какое-то время еще сидим на кухне, но усталость, тепло и алкоголь берут свое. Бреду до спальника и громогласно на него заваливаюсь. Спешу отметить тот факт, что завалился я именно на спальник, хотя Мишка и пытался впоследствии доказать, что я свалился третьим на кровать, тем самым сократив ширину жизненного пространства до 20 см на человека. Но нам не нужны нездоровые сенсации, нам нужны здоровые сенсации!

Спустя пару сеансов быстрого сна в комнате появляется и Вовка в околобревенчатом состоянии. Человек, взявший на себя тяжкий труд каждые три часа выходить с Алексеем на подворье и прогревать машину. Когда Алексей культурно пытался его разбудить — Вовка применил весь свой немалый опыт по погружению в сон при произвольных обстоятельствах, и машину отправилась прогревать Марина. Правда, Вовка всего через 40 минут подорвался с воплями: «А? Что? Прогревать? Я иду!», но был уложен обратно.

5 января застало нас вполне выспавшимися, благодушными, и готовыми ко всему (то есть, как обычно, не готовыми, но и столь же пофигистичными). Поболтали еще с Алексеем, побродили по льду Баренцева. К слову, кто-то еще в Питере прочитал про круглогодичный порт Варандей, так что плавками мы были укомплектованы. Но вода, к сожалению, оказалась вполне твердой, посему купание свелось к катанию по снегу на пузе в позе пингвинчиков.

Тут я вспомнил, что же у меня зудело в одной из частей черепа всю дорогу. Я хотел заложить геокешерский тайник! И даже взял его с собой. Правда, собирал его не я, и, соответственно, я не имел представления — что же там унутре, да и закладывать собирались в Карелии, но... Очутились здесь — закладываем здесь!

Под чутким руководством Алексея набредаю на многообещающее место — останки радара. Платформа от него, кстати, видна даже на спутниковых фотографиях, так что ориентир вполне себе годный. С минуту пребываю в размышлениях, не записать ли в блокнот тайника кто, чего, когда и зачем положил, и решаю просто на это положить. Так в блокноте появилась историческая надпись, поражающая не хуже первых слов Армстронга на Луне: «Тайник заложен».

Вяло ковыряемся подручными инструментами с машиной, скоро выезд. Но — и немаловажное но. У нас не хватает солярки на обратную дорогу. Отправляемся искать оную жидкость. Найти мы ее — нашли, но это оказалось случайностью. Те, кто прибудут после нас — не рассчитывайте на удачу! В процессе Вовка умудряется наглотаться соляры, а все вместе мы производим впечатление топливозаправщиков, уже неделю не вылезающих из бочек.

Возвращаемся, Вовка успешно берет интервью у начальника метеостанции с Вайгача.

Но пора и в дорогу. Договариваемся, что когда кто-то будет в Питере, рады будем приютить и показать все, что возжелают. Начинаем прощаться, и тут Алексей преподносит нам неожиданный подарок — оленью ногу, тут же отделенную от основной тушки, и несколько килограммов рыбы наваги. Уезжать было жаль. Хотелось остаться хотя бы на неделю.

На выезде из Варандея бежим на торосы — поиграть в «Quake» по сетке, поработать чутка. А можно и ничего не делать — только наблюдать, как за пять минут на морозе разряжается полностью запитанный аккумулятор ноутбука.

Но вот мы снова в теплой машине, ноутбуки отогреваются у печки, а потом засовываются от греха подальше. Можно ехать, и нужно ехать — по ощущениям, теплеет. Опасаемся метели. Темнеет. Зимник становится менее дружелюбным, чем по дороге на Варандей. И этому есть вполне разумное объяснение — засунув навигацию подальше, мы умудрились свернуть не в ту степь. Причем в степь весьма заснеженную. В которой и усадили машину. К счастью, нас тут же выдернул поджимавший сзади Урал. Развернулись, ходом прошли засаду, поехали по записанному треку. Середина дня.

Долбим по знакомому зимнику. Начинает падать снег. Невесело. Зимник замело, иду по вешкам, еле видным в свете фар. Конечно, тут рядом и нефтепровод, и ЛЭП, уйти в белое безмолвие трудновато, но вот убрать машину с зимника — легко. Что приведет к несколькичасовому выдиранию обратно с вероятностным успехом, и последующему продиранию по увеличившимся за это время сугробам.
Но пока все хорошо. А вот уже и факелы Южной Хульчею показались. Правда, толку пока мало — их видно километров за 20. Понемногу скрипим разбитой подвеской по азимуту на огни.

Добравшись до поселка, начинаем искать столовую. Все же охранники — это особая порода людей. Опрошенный Вовкой товарищ отказался даже показывать, где ее можно отыскать, а после того, как мы ее все же увидели — прибежал и стал знаками показывать, что она закрыта. Что, собственно, мы и без него наблюдали (Спасибо, Капитан Очевидность!)

Проезд до поста на ведомственном зимнике мне ничем особым не запомнился. Есть предположение — это потому, что я был погружен в глубокий целительный сон, провалившийся в 6 января. Но вот уже пошли нормальные зимники, а затем и не только зимники, из земли начали расти деревья и дорожные знаки. Мы приближаемся к Печоре. Вокруг явно теплее, чем в прошлый визит — порядка -30.

Пользуясь случаем, давно не виденным солнцем и накатанной дорогой, присобачиваем Вовкины лыжи за машиной, и желающие устраивают себе сеанс экстремального катания — на скорости до 40 км/ч. Обошлось без жертв, но с освоением части сугробов головой.

Добравшись до Печоры часам к трем дня, первым делом меняем масло — настало время! Но потом, накормив машину топливом, начинаем думать о себе. Потому как уже сутки мы идем на наглости, без питания. Еды сублимированной в машине полно, но ведь для того, чтобы ее приготовить — надо остановиться. А остановиться никто был не в состоянии.

Поиски кафешек привели к ненахождению оных, зато магазины мы подмели неплохо. Но это — в дорогу, а есть пора сейчас. Наконец находится самое шикарное заведение Печоры — пиццерия. Кстати, очень неплохая пиццерия. Очень, очень неплохая пиццерия! Ребята заливаются глинтвейном с пивом, а мне, как следующему кандидату на руль, приходится довольствоваться несколькими чашками великолепного кофе и позитивным молочным коктейлем. Официантки с хвостиками очарованы преследующим нас запахом соляры. Поели, сели, поехали.

На Питер решаем ломиться без остановок, время поджимает. За Печорой пытаемся уйти на зимник вдоль железной дороги, через Каджером — Ираель, который выглядит вполне расчищенным и благообразным, но через пять километров начинаются такие колдобины, что решаем развернуться через знакомый зимник на Вуктыл.

Решили — поехали. Приехали. Обнаружили, что его замело. Есть колея от техники, двигаемся неторопливо по ней. Двигаемся с небольшим трудом — там, где УАЗ чуть цеплял бы мостами, «Делика» гребет всем днищем. И тут на приборке начинают мельтешить все лампочки по очереди, уровень зарядки скачет от нуля и до нормы, по доносящимся из-под капота звукам — ремням явно нехорошо. Выходим. Оказывается, что защитой картера мы нагребли неплохой сугробик под капот, который и устроил всю эту феерию электрики. Разворачиваемся в знакомые 128 приемов, возвращаемся на расчищенный зимник. Пусть его и бомбили нещадно, но он чистый. Предельная скорость — 15 км/ч. Следить за дорогой нужно постоянно — дело не только в пробитой подвеске, но ведь еще и тем, кто не за рулем, нужно как-то выспаться для вахты.

Часов около десяти вечера встречаем «девятку», играющую то ли в снегоход, то ли в подбитого кролика. Передние колеса вертятся, задние превратились в полозья. Прикипели. Узнаем, что дальше по курсу — хорошая промоина, разбитая «Уралами». «Девятку» вытащили случайно оказавшиеся рядом какие-то внедорожники. Выбора нет — надо ехать. Пробиться на Вуктыл шансов еще меньше, север отпускает неохотно.

Вдали показались огни, подъезжаем — действительно, промоина. У которой с обеих сторон столпилось по пятку машин разной величины и внедорожности, от «Ауди 80» до «Патриота». Чуть дальше виднеются грозные очертания «Урала». Как оказалось — он пытался объяснить, что готов протащить все машины в обе стороны, но возмущенные владельцы легковушек отказались допускать еще большего уделывания промоины.

Какое-то время наблюдаем за процессом, который как раз начался, потом вливаемся в общий гомон и бесполезные советы. Участники тусовки играют в классическую игру — сделай так, чтобы было не проехать (вариант — снести все, что было под днищем машины). Для этого требуется напилить кучу бревен разного диаметра и длины, затем — тщательно уложить в разных направлениях на предполагаемой траектории движения, некоторые — поставить вертикально. После выполнения данного этапа можно перекурить и залить получившееся сооружение водой в надежде, что схватится. Попутно матерясь и проваливаясь по х... то есть, выше колена в ту же промоину. Я с нетерпением ждал варианта «А давай проедем тут сбоку!», который предлагался к реализации, но, увы, до дела не дошло. «Тут сбоку», кстати, было сантиметров 40 снега и около метра воды. Вношу лепту в движуху, предлагаю расчистить на х... то есть, расчистить то, что завалили. После этого каждая машина идет своим ходом, сколько сможет, а при застревании вытаскивается машинами на том берегу, к которому стремится. Засада промоины, кстати, в том, что съезд и заезд на нее довольно крутые. Воды не много, по колено.

Первым пошел «Патриот» с той стороны. Пошел неторопливо. Сел. Участники мероприятия достали рывковый трос класса «лента для буксировки легковых автомобилей массой не более 1 тонны по ровному асфальту». Поорал, чтобы не рвали, побежал за динамикой, благоразумно прихваченной из столь далекого и родного УАЗика. Пока бегал — порвали два баяна. То бишь, упомянутые стропы.
Цепляю динамику и обнаруживаю, что один из шаклов мы успешно прое... В смысле, не нашли. А надо два. НЗ же остался в Питере. И тут на помощь приходит куча разнообразного хлама, сваленного в бардачке «Делики», который начинался примерно от лобового и заканчивался задней дверью.

Собственно, обнаружилась тайком засунутая Вовкой среди прочего связка промальповских карабинов. В том числе и пятитонник. Цепляем им, дергаем — «Патриот» прошел. Отцепляем, в надежде, что он сейчас перетаскает остальных — нам с АКПП это как бы не очень хорошо. А фигу. Отцепили — его и след простыл. Да и черт с ним. Далее вытаскивается боевая «Audi», за ней «десятка». Затем своим ходом промоину проходит «Хантер», героическая «буханка», у которой работает только передний мост и вторая передача, и... «Инфинити». Что как бы намекает на грамотную прокладку.

Постепенно разъезжаются-вытаскиваются остальные машины, и вот... Остаемся мы и «Урал». Мужик в Урале поворчал — разбудили, но все же перетащил нас на другую сторону. Ура!

Приближаемся к середине зимника. Дорога вдруг превращается в идеально гладкую, можно прибавить скорость. Блаженно засыпаю — нет ударов в спину. Но ненадолго. Раздается вопль Марины — «Мишатвоюмать!» — и чувствуется, что машина уходит в кювет. Окончательно проснувшись, понимаю, что спал я бдительно, держась за ручку над дверью, благодаря чему не погреб под своим тщедушным телом Вовку. Аккуратно выползаем. Картина маслом — копать без толку, джечиться без толку. Можно тянуть через дорогу джеком, если хватит удлинителей. Но только утром, перекрывая дорогу. Или ждать тяжелой техники — кроме КамАЗа, нас отсюда ничто не сдвинет. Разве что завалит на бок. Ждем полчаса. Трасса, к счастью, не глухая, но искомых грузовых транспортных средств на горизонте не наблюдается. Нежарко, явно за 30. Побродив еще какое-то время, начинаем раскидывать рядом в лесу палатку и морально готовиться к очередной пьянке на свежем воздухе. Однако, пока возились — появляется вожделенный КамАЗ. Снова динамика, отвешиваем машину — и наш танк на твердой трассе! Тихонечко матерясь, свертываем свежеразложенное, тушим красивую композицию из свечей, расставленных вокруг палатки. Снова можно ехать.

На этом наши приключения, по сути, завершились. Потянулись снова сотни и тысячи километров, на сей раз — через Сыктывкар на Котлас, темнело, светало, придорожные столовки, сон. Проезжая через Котлас, окунулись в ощущение, что мы уже совсем рядом с Питером — не дальше Выборга, точно. А ведь в прошлогодней экспедиции Котлас казался местом весьма отдаленным. Единственный перерыв на поспать сделали под Тотьмой — метель, и уже было непонятно, по какой обочине дороги ты ведешь машину.

Но... Вот и конец Вологодской, вот и КАД, вот и Питер! Финишировать решаем на стрелке Васильевского. Финиш удался — все и вся вокруг были торжественно залиты тщательно встряхнутым шампанским из четырех бутылок.

Все... Можно ехать спать, разбирать снарягу, погружаться в воспоминания. Но не совсем уж все. Позвонили Алексею на Варандей. Там пурга, все замело — мы успели вовремя. А на следующий день была совместно изничтожена вкуснейшим образом приготовленная Мариной оленья нога.

А потом... Потом потянулись обычные питерские будни. Дом, офис, офис, дом, код, топтать клавиатуру, мало времени, мало времени... Но теперь у нас в сокровищнице воспоминаний есть эта поездка, и она — далеко не последняя! Что будет дальше — пока неизвестно. Север или Юг, Запад или Восток... Да какая разница? Главное — оно будет.

Немного статистики

Километраж: 6 300 км.
Из них по зимникам: 1000 км.
Сожжено солярки: 750 литров.
Расход на человека: 8 тыс. руб.
Записи, сделанные по дороге: http://www.indoroga.ru
Трек поездки: http://www.gpsies.com/map.do?fileId=pbjihtbsaqyexpgd
Координаты тайника: http://www.geocaching.su/?pn=101&cid=7113 

По просьбам трудящихся — основная форма одежды

Комплект термобелья.
Комплект флиса.
Комбинезон «Петербургской Лиги Автостопа».
Пуховой жилет.
Горнолыжные носки.
Непромокаемые ботинки на температуры до -45.
Бахилы.

Машина

Mitsubishi Delica. В процессе поездки получила имя собственное — Дудусик.
Для пояснений см. Мумусик: http://lurkmore.ru/Мумусик#.D0.9C.D1.83.D0.BC.D1.83.D1.81.D0.B8.D0.BA

Запчасти: топливный и масляный фильтр, пара канистр масла.

Надеюсь, ни одного УАЗовода при прочтении этого списка не хватил Святой Кондратий.

Приборы и материалы, использовавшиеся в навигации

Основное аппаратное обеспечение:
Asus Eee PC 701 с доработками в виде припаянного bluetooth-адаптера.
Qstarz Bluetooth GPS receiver.
Garmin Oregon 300 с комплектом карт «Россия Топо».

Основное программное обеспечение:
Ozi Explorer http://www.oziexplorer.com
Карты ГенШтаба СССР.

Резервное аппаратное обеспечение:
Asus Eee PC UL20A.
USB GPS BU 353.
Схема на пачке папирос «БеломорКанал».

Резервное программное обеспечение:
Навигационная система Wanderer http://terraperfecta.com
Загрузочная флешка с Ubuntu Linux для работы открытой навигационной платформы Ozex. http://code.google.com/p/ozex

Автор: Даниил Смелов

Январь, 2010