Трое в Монголии. Часть III

• Часть I
• Часть II  

21.06.13 проехали 216 км.

День сурка… сборы… все как обычно. АВ обнаружил у себя на раме трещину в месте крепления стойки. С обратной стороны рамы в этом месте крепится подушка двигателя. Приехали… Яковлев грешит на вчерашний ночной залет в канаву, когда настался в поисках места для лагеря. Отверткой на раме делает засечку, чтобы контролировать развитие трещины. Теперь наши планы не такие уже амбициозные, наша задача сводилась доехать до дома, и дорогу надо выбирать не короткую, а ровную. До Хархорина по логике должна быть нормальная дорога, поэтому план не меняем, идем на Хархорин.

Останавливаемся сделать фото у арки с надписью «Хархорин», садимся в машины, и двигаем к стенам древнего Каракорума. Чапаева за нами не видать, отстал, видимо. Ждем десять минут, проехать мимо это надо быть специально подготовленным с детства индивидом, поэтому принимаем с Малютиным решение, что мы его где-то потеряли на отрезке между аркой, где делали фото и Каракорумом. Пока едем в обратном направлении, все перебрали, вариант самый безобидный — кончилось топливо, но сколько времени нужно на заправку? Вариант самый плохой — раме все-таки трындец, стоит нас ждет. Вариант «заблудился» рассматривали как самый невероятный. Нашли мы нашего Чапаева, недалеко от арки… АВ сосредоточенно, методично, со всей пролетарской ненавистью, разбирал свой агрегат.

АВ после нашей фотосессии, решил остановиться заглянуть под раму. Трещина росла, и он решил снять передние амортизаторы, которые бьют в крепление на раме, а также разгрузить передок рамы, сняв с него металлический бампер с лебедкой, а также защиту. Поскольку дрянная рация совершенно ожидаемо сдохла, и он до нас не докричался, то принялся разбирать свой транспорт в одиночку. Но тут подъехали мы, по его виду было понятно «Понаехали тут…», несмотря на это, Малютин принялся помогать АВ.

Разобрать-то разобрали, осталось все это богатство от авторазбора распихать в забитое походным шмотом пространство багажников… Тасуем канистры и при помощи матери заталкиваем железо в Хайлюкса. АВ во время этой процедуры, напоминал ту доисторическую белку из «Ледникового периода», прятавшую орех. Мы с Малютиным, естественно, юморили на тему лишних деталей после русского тюнинга. Смех смехом, а рама-то разваливалась прямо посреди степи. И только монгольского пса, прилегшего возле нас с, якобы, безразличным видом, интересовало… мы будем ждрать, наконец, или так и будем ерундой с железками заниматься?

Подъехали к белокаменным стенам Хархорина на этот раз в полном составе. Здесь же организована автомобильная парковка и торговый ряд с палатками, где можно купить сувениров. Вооружившись фотоаппаратами, идем осматривать древнюю столицу, как утверждают некоторые археологи, Монгольской империи. Я не большой знаток фортификационных укреплений, но по мне так, периметр мал для городской стены и длинный, бестолковый для крепостной. Скорее, это было некоторое культовое поселение, возможно монастырь, центральная административная часть внутри стен, а остальной люд за стенами. А стены как обязательный атрибут, статус, возможно, имеют религиозное какое-то значение, чем фортификационное.

На территории Каракорума расположен Монастырь Эрдэни-Дзу , за посещение монастыря с нас взяли по 3500 тугров с туриста и 7000 тугров с фотоаппарата. Заплатили мы, конечно же, только за один фотоаппарат. Ходили не спеша честно пытались запечатлеть на фотоаппарат всю экзотику, а так же пытались читать информационные проспекты на английском.

Храм Эрдени Дзу состоит из пяти строений, три по фронту и одному с левого и правого флангов. Строения, которые по флангам имеют по три входа, там на стенах изображены религиозные сцены из буддисткой мифологии, как я понял. Эти изображения, скорее всего, отреставрированы по оригиналу и там запрещено использовать вспышку «Flash», как нам объяснила одна девушка, когда ругала нас дикарей. Она там проводила экскурсию группе туристов, ну и мы тут попали под раздачу. Мы, как представители европейской цивилизации, в первую очередь ломанулись клином «тупой свиньей» в центральное здание. Три здания по фронту, видимо, предназначены для проведения служб. Но пацаны в обмундировании монгольской наружности, но отнюдь не монгольского телосложения, остановили нас у входа фразой «please, wait!», переводчик нам не понадобился. Как мы поняли, нужно дождаться окончания службы внутри здания, где находились уважаемые священнослужители высокого ранга. Как представители европейской цивилизации, пошли в соседнее здание справа от центрального здания. Все три строения по фронту имеют сходную архитектуру, есть наружная и внутренняя стена здания. Между самим залом, где проходят службы и наружной стеной есть коридор вдоль всего периметра здания, по которому можно обойти вокруг храма. Коридор имеет естественное освещение от окон. В самом храме освещение комбинированное, свет проникает от наружного коридора через решетчатые окна со стороны входа, и местами антураж подсвечен люминесцентными лампами. Обязательный атрибут статуи Будды и прочие страшилища, по-другому их никак не назовешь. Вообще, со всеми этими изображениями и статуями, буддизм не выглядит мирной религией, отдельные страшилищи, ну просто, жуткие. А те расчлененки, которые изображены на стенах во фланговых строениях, вызывают мурашки по коже от детальности и анатомической информативности. Ну, чуждая нам эта культура, что тут сделаешь? Другая мораль, для адекватного восприятия и понимания обязательно нужен гид, как показала практика. Ходили как бараны и тырились на непонятные фигуры да картины, сливаясь с потоком туристов, скрывая свое невежество постными рожами, дабы не оскорбить ненароком религиозные чувства верующих.

Помимо Эрдэни Дзу на территории Хархорина размещены усыпальницы да могильники, которые мы не обделили внимаем, т.е. обошли вокруг. Старательно обошли все постройки, покрутили, что крутится. Обсудили котел, в котором готовились харчи на весь монастырь, уж это-то нам понятно — все есть хотят. И с чувством выполненного долга, направились на выход к базарчику, за сувенирами и поесть неплохо было бы.

Базарчик невзрачный, ряд небольших палаток, но сувениры можно посмотреть, то, что не нашли в Улаан-Баатаре, нашли здесь. Например, монгольские изделия из войлока, кожи, поделки «хэнд мэйт», как выразился один монгол. В Улаан-Бааторе мы видели один сплошной китайский ширпотреб. Здесь я нашел заказанную женой сумку в национальном монгольском стиле с характерным узором. АВ понабрал изделия из бронзы, Малютин присмотрел остроносые войлочные тапки. В ход шли уже не только тугры, но и рубли. АВ, как всегда, торговался до последнего тугра, но все равно монголы нас обезжирили буквально за час.

После такого шопинга аппетит разыгрался не только у АВ, мы с Малютиным тоже испытывали стойкое чувство голода. Собственно перекусили в этом же торговом ряду в лапшичной. Проблем с выбором блюда в меню не возникло ввиду отсутствия самого меню и отсутствия разнообразия блюд. Это была лапша на мясном бульоне с бараниной, т.е. три ингредиента бульон, лапша и мелко поструганный баран. Еще были чебуреки и чай. Малютину чай почему-то не понравился, а мы с АВ с удовольствием умяли и соленый чай. Несмотря ни на что, мы считали обед удачным, по 100 руб. с человека, барана в лапше жевали только треск стоял в лапшичной.

На сегодня у нас было запланировано посещение Товхон Хиида, расположенного на горе Товхон ширээт. Естественно, кроме координат у нас никакого понимания нет о местоположении этого храма. Выезжаем с Хархорина, переезжаем по мосту Орхон и начинаем лезть в горы. По пути встречаются синие ленты, повязанные на стволы да ветви деревьев. Это нас обнадеживало, вероятность того, что маршрут выбрали правильно, была высока.

Склоны вокруг, когда-то покрытые лесами, теперь пестрели пеньками, что-то нехорошее с Малютиным говорим про монголов, которые не умеют считать свои природные ресурсы. Уклон становился все круче, отсюда, видимо, сложнее вывозить лес, поэтому здесь лесной массив уцелел. Мы с Малютиным забеспокоились о Яковлеве, хватит ли у него тяги забраться, в последнее время его трактор все сильнее начал коптить и тяга упала. У нас тяга тоже не фонтан, но все-таки турбина делала свое дело. По зеркалам видно было, как красный трактор, несмотря ни на что, цепляясь за корни деревьев, окутавшись клубами выхлопа, уверено полз за нами. Здесь сверху начинали открываться виды на гористую местность. «Фотографии делать не будем,» — заявил АВ, — «а то скажут, что в горном Алтае прохлаждались».

Наконец, тропа кончилась, как и маршрут по нафигатору, координаты были где-то рядом с нами. Но Товхон Хиида мы не видели. Вместо этого координаты вывели нас на верхушку горы, где располагалось Обо невероятных размеров. Отсюда от этого Обо открывался вид на долину Орхона и, собственно, под нами лежал, как на ладони, Хархорин, он же Кара Корум.

Мы, конечно, не против такого вида, но где же Товхон Хиид? Проведя краткое совещание, приходим к такому выводу, что техническое состояние Хайлюкса, в частности увеличивающейся трещины на раме, не позволяет нам лазить по горам и искать этот храм. Ибо велика вероятность, что мы отсюда не выберемся со сломанной рамой. В нашем положении сейчас самым положительным результатом будет пересечь границу с Монголией, а там уже все решаемо. В любом случае, на трассе проще что-то придумывать, чем посреди гор. Поэтому, подавив в себе чапаевский настрой — ранеными переплывать Урал, решаем — нужно слазить с горы и вставать лагерем на реке Орхон.

Пока разворачивали лагерь, начал накрапывать дождь, и у нас появился повод растянуть тент, которым была оборудована машина АВ. Вообще, он планировал его для пустыни, но так как днем мы вставали на длительную стоянку и пользоваться тентом никто не умел, про него все забыли. Тут появился повод потренироваться. Соответственно, Я с Малютиным навожу резкость (50 гр. под сало, вполне достаточно) и начинаем помогать АВ в развертывании чуда трэвелинг-технологий. Развертывание прошло успешно, без изучения каких-либо инструкций, интуитивно. АВ извелся, что же раньше не догадались разворачивать тент. В дальнейшем установка тента вошла в обязательную программу развертывания лагеря.

22.06.13 проехали 286 км.

Утро начинается с процедур, отработанных днями путешествия. Чай, водные процедуры, разведка. Выезжаем на трассу и двигаемся уже в сторону границы. Сейчас наша цель добраться до границы, ибо технический ресурс нашего автопарка таял, как ледник в Антарктиде, с каждой сотней километров.

Каньон долины реки Орхон, очень популярное, судя по всему, у монголов место отдыха. Каньон реки Орхон впечатляет, трудно проехать мимо, не остановившись, но для АВ нет ничего невозможного. Поскольку скорость движения АВ невысока, мы с Малютиным отпускаем его вперед, сами сворачиваем к Каньону, дабы оценить красоту и грандиозность природного памятника.

Квесты продолжаются. В пути АВ по рации опять завел рассказы про местную кухню, местный колорит, экзотику и т. д. «Давайте поедим где-нибудь» — прозвучала фраза в эфире. Проезжая через очередной населенный пункт, состоящий из одних газаров вдоль трассы (хоолны газар — столовая или цайны газар — чайная), остановились осмотреться. АВ полез под капот своего трактора и… потерял всякий интерес к еде. Нижнее крепление генератора развалилось окончательно. АВ принимает решение снять генератор, пока он колдует ключами над генератором, мы с Малютиным пошли на разведку в ближайший газар, дабы ознакомиться с меню и местным колоритом. Первое знакомство показало отсутствие разнообразия, как в меню, так и колорите. Нашим взорам предстало довольно обшарпанное помещение приема пищи, где присутствовал глава семейного бизнеса. Глава семейного монгольского бизнеса не понимал смеси русско-английского наречия. Но выход нашелся, он поманил внутрь помещения пищевого производства, т. е. за стойку в соседнее помещение. Удивительное пустое помещение, где за столом на табуретке монгольская женщина резала лапшу. Еще присутствовал котел, в котором и производилось единственное блюдо из меню данного газара. В общем, вышел Я с газара под впечатлением от местного колорита. Посетить все газары без знания языка было нерационально, пошли другим путем. Мы с Малютиным начали наблюдать, где же питаются проезжающие мимо монголы. Наблюдение показало, что монголы не питаются в данных заведениях. Монголы останавливались по своим, одним им понятным делам, семействами с детьми крутились вокруг и уезжали, так и не заходя в предприятия местного питания. АВ к тому времени на пару с Малютиным закончил демонтаж генератора.

При повороте ключа зажигания стало ясно: приборная панель показывала полную разрядку аккумулятора, и не работал ни один датчик. Резонно рассудив, раз приборная панель чего-то показывает, значит, питание откроет клапан топливной системы. Дергаем стропой Хайлюкс, он заводится как часы, а питание в местных столовых исключаем из расписания. При виде бегающих вокруг детей АВ вспоминает про коробки неврученной канцелярии (фломастеры раскраски и т.д.), после чего следует раздача этих пряников.

АВ отрывается от нас вперед, теряется из виду и… мы его догоняем стоящего в поле с кипящим радиатором. Ремень от вала двигателя, который крутил генератор, крутил так же и вентилятор на радиаторе. Поскольку генератор сняли, ремень тоже сняли, и вентилятор перестал охлаждать радиатор. А так как датчики не работали, то АВ кипение радиатора определил визуально. И вот стоим мы, смотрим на бурлящий радиатор, и удивляемся, как можно быть такими дилетантами.

Вариантов нет, вращение вентилятора надо восстановить, поэтому крепим генератор на штатное место, где он когда-то стоял в оригинале. Пока Малютин с АВ срывали разогретые двигателем болты на месте крепления генератора, АВ заявляет мне: «Ты же разбираешься в электричестве…». И я взялся восстанавливать разломанный Чапаевым сгоряча предохранитель от генератора какой-то проволочкой. Случайно задел проволочкой корпус автомобиля… в результате чего проволока испарилась между пальцев, и в воздухе распространился запах шашлыка вперемежку с русской бранью. «Не будешь его трактором обзывать», — заявил АВ про свой автомобиль. Я молча слазил в свой бардачок, извлек оттуда короткий саморез и с хладнокровностью хирурга забил его на место предохранителя. Питание электрической системы автомобиля восстановлено. Но тут встает вопрос длины ремня, как мы ни гомырили старый ремень с натяжным роликом, тетрис не сходился. Длина ремня нужна меньше при родном креплении генератора. Цепляем АВ на трос и выдвигаемся к ближайшему авто дэлгууру, который гипотетически все-таки должен встретиться нам в каком-нибудь населенном пункте. НО! Проехав буквально триста метров, АВ выдает нам в рацию: «Влево бери!». На вопрос «зачем?» ответил «Надо!». «Теперь тормози» — выдает АВ в рацию. Тормозим. Выходим из машины обалдев, на вопрос: «Зачем в поле нужно было сдавать влево, чтобы остановиться», получаем шикарный ответ: «А вы бы, как монголы, прям на дороге и встали бы!». Оглядываемся с Малютиным — вокруг степь с сетью монгольских автобанов. «Перегрелся!» — сделал вывод Малютин позже, когда тронулись дальше в путь. А суть нашей остановки заключалась в следующем: у АВ наступило просветление, он вспомнил, когда ездили на Укок в прошлом году https://travel.drom.ru/22392/ , он в ЗИП набирал и ремни. Извлекли из глубин багажника Хайлюкса, забитого бамперами, лебедками, да защитами, металлическую коробку с танкового ЗИП, в которой лежали родные ремни с генератора. АВ с радостным воплем извлекает на свет ремень, у нас с Малютиным происходит немая пауза, время можно было сэкономить… Вот такая незначительная деталь увеличила скорость нашего дальнейшего передвижения. Ну как увеличила… насколько позволял природный ландшафт, так как по насыпи, условно называемой «дорогой» ехать, вообще, невозможно, да там давно никто и не ездит. Монголы накатали в направлении насыпи сеть своих дорог.

Скачем по природному ландшафту до темноты и встаем на реке между Цахир и Тариат.

23.06.13 проехали 210 км.

Вот уже больше 2 недель утро напоминает день сурка, только живописная заставка вокруг меняется периодически. Выдвигаемся на Цэлэрлэг, дорога очень плохая, грёбанка чередуется выебоинами и колдоебинами. С Малютиным, натерпевшись от этой дороги, синтезировали новое определение дорожной неровности — колдовыебоены (произносить только на трезвую голову).

Перед самым Их-Уусом на форде загремела подвеска, останавливаемся, выходим посмотреть. Ага, сломалась левая, коренная пластина рессоры… тяжко вздыхаем и аккуратно дотягиваем до Их-Ууса. АВ уже ждет там нас с нетерпением на заправке, пользуясь свободной минутой, любуется все трещиной на раме. «Что-то вы опять боком едете… опять рессору сломали?» — спрашивает АВ, «Угу» — угрюмо мычим мы с Малютиным. Заправляемся. Наученный горьким опытом, я снимаю амортизатор, чтобы ему ухо не оторвало.

Принимаем решение — ехать до Тосон Цэнгэл, по карте вроде крупный колхоз, если там не отремонтируемся, то нужно будет делать немалый крюк на Улистай. Скоро планы строятся, да не скоро километры сокращаются, пилим потихоньку.

Тосон Цэнгэл издалека выглядел обнадеживающее, есть центральная улица, и даже новенькие опоры уличного освещения стоят, и даже со светодиодными лампами! Поразмыслив немного, приходим к выводу с Малютиным, что на самом деле ничего удивительного. А какие источники света еще могут быть тут в степи? Чем они меньше потребляют, тем проще их питать. И вообще, Монголия страна нетрадиционной энергетики: ветряки, солнечные батареи, дизель-генераторы — порой единственные источники электроэнергии на многие километры. Проехав по пустым улицам до центральной, обнаруживаем здесь праздничное оживление. Разделяемся с АВ, он едет в банк менять тугры, мы с Малютиным делаем круг по центральной улице в поисках авто дэлгуура или авто засвара. На удивление, найденные нами магазины были закрыты, как оказалось, в праздничные дни у монголов нельзя работать, хотя банк таки работал. И все-таки мы находим открытый авто дэлгуур в дальнем своротке от главной улицы, просто увидели вывеску «авто» и в открытую дверь гору б/у рессор. Владелец этого богатства не понимал ни по-русски, ни по-английски. АВ начал уже общение жестами, как услышали знакомое и родное: «Здравствуйте», даже интонация обыденная. Настолько мы отвыкли от правильной русской речи, что я не вольно выдал: «Фигасе!», и мы с АВ с надеждой в глазах уставились на источник правильной русской речи. Это была женщина монгольской наружности лет 40, но одета больше в европейском стиле. Так обычно выглядит чья-нибудь теща на юбилее. «Говорите по-русски?» — спросил АВ, «Да» — растянув «а», отвечает женщина. Вот это фарт… Дальше дело пошло скоро. Через нашего неожиданного переводчика АВ объяснил, что нам нужна одна пластина от рессоры коренная. Договорился с монгольским коммерсантом, чтобы тот не закрывал магазин, пока мы будем снимать рессору, чтобы померить по месту какая рессора нам подойдет. Раскидывать подвеску начали прям там же на улице перед магазином. АВ мы с Малютиным сразу послали занять себя чем-нибудь, он пошел добывать еду, как обычно. Ну и заодно пообщался с женщиной, говорящей по-русски, они с мужем ехали от Улаан-Баатора и пробили картер по дороге, так они оказались здесь же в единственно работающем автомагазине, который монгольский коммерсант собирался закрывать. От женщины мы узнали, что по закону до 18:00 работать сегодня нельзя, но после 18:00 магазины, может быть, и откроются некоторые.

Наш засвар начал привлекать веселых от праздника монголов, что прямо-таки лезли под руку и под машину. Это накаляло не только меня, но что хуже, начал накаляться Малютин. «Где этот специалист по связям?» — рявкнул Малютин, — «Андрей, займи их чем-нибудь!». АВ включил режим русские + монголы = дружба и что-то там им плел про братские народы, про корабли, бороздящие просторы нашей вселенной. Только один сухощавый пожилой монгол стоял неподалеку и пристально наблюдал за нашими манипуляциями с домкратом и хайджеком. Наша задача сводилась к тому, чтобы подобрать похожую коренную пластину рессоры, должны было совпадать расстояние от центра передней втулки до центрального болта, стягивающего пакет рессорных пластин. Таким образом, мост встанет перпендикулярно кардану, и машина не будет идти боком. Более-менее похожую пластину выбрали из груды не нового железа и отдали за нее 35000 тугров. Трудности возникли со спиливанием старого болта с втулки рессоры. Пилили пилкой для пилы по металлу по очереди, приговаривая «Пилите, Шура, пилите, они золотые…», минут за 30 перепилили.

Назад поставить рессору оказалось не так просто. Балансируя домкратами и ломом, не можем закрепить заднюю сторону рессоры за стремянку. Лом был длинный и не давал достаточного хода. Сухощавый немолодой монгол ненадолго пропал и появился с ловкой метровой монтажкой, изогнутой чуть на конце, явно самодельная из какого-то блестящего металла. Мы в очередной раз спасены монголами, возвращаем ему благодарно монтажку со словами: «Баярлах». Монгол кивает и пропадает.

Выехали, как можно быстрее, за периметр деревни, спасаясь от веселых монголов, как от оводов. И я в спокойной обстановке, на травке, пока АВ с Малютиным пили чай, поставил назад амортизатор, тут ничего домкратить не надо. Дорога пошла веселее, вокруг живописные пейзажи, в голову вернулись привычные мысли о бескрайних просторах земли монгольской, о самобытности монгольских скотоводов, которые разве что с коня на мопед пересели… и когда уже, наконец, кончатся эти засварные квесты, и мы спокойно доберемся до границы! По карте прикинули место для ночлега — озеро Тэлмэн.

Пока подъезжали к этому огромному озеру, как ни странно, не заметили ни юрт, ни скота. Это меня начало беспокоить, но ответ нашли быстро, подъехав к озеру. Широкая песчаная береговая линия могла означать только одно, озеро соленое. Очень сходное чувство было, как будто мы на озере Яровом, что недалеко от Славгорода. Только другого берега не видно было вовсе и вокруг скалистый горизонт, отчего ощущение морского берега становилось сильнее. К пологому песчаному берегу катили крупные волны, что создавали шум прибоя, и заходящее солнце разливало багряный отблеск над скалистым виднокраем, а длинные тени придавали сюрреалистичность пейзажу. Я пытался запечатлеть на фотоаппарат то впечатление от этого заката, но то ли фотограф из меня, как балерина из Малютина, толи хлопушка у меня не заряжена для таких снимков, короче мне как плохому танцору, что-то все время мешало. Тяжко вздохнув от досады, Я пошел разворачивать поляну, в частности, общественность требовала сала. Нарезая сало уже в потемках, я был погружен в себя, где взор мой застилал тот самый закат.

24.06.13 проехали 364 км.

Утро началось с мысли: «Приеду домой, пересмотрю этот фильм, с Биллом Мюррэйем», когда пошел на разведку осмотреть местность. Выдвинулись на Нумрэг. Нафигатор водит нас по степи монгольской, аки Сусанин поляков по болотам, сбились, в конце концов, с курса. Едем, не разбирая дороги, по компасу, напевая: «Мы летим, ковыляя во мгле, мы ползём на последнем крыле…».

Проехав Нумрэг, АВ сделав очередной осмотр подвески, обнаружил, что сломаны обе коренные рессоры сзади, но на второй подкоренной пластине рессоры еще держатся. И справа под целой подкоренной еще одна пластина сломана. Тут даже у меня пропадает чувство юмора, не хочется даже иронизировать по поводу водительского мастерства, от наличия которого на 40% зависит успех экспедиции. На 50% успех зависит от подготовленности машин и 10% остается на всякие мелочи, типа смекалки и дорожной удачи. Те 50%, связанные с подготовкой машин, АВ выполнил на все сто, еще и нам досталось. На самом деле, АВ нужен был сменный водитель. Чего только стоили его полеты по степи, высунет одну руку с камерой в окно, а другой рулит, как переключается, остается загадкой. Усталость все равно ослабляет реакцию и вообще адекватность восприятия дорожной ситуации. Да и вообще, подать что-нибудь, на зарядку воткнуть, маршрут посмотреть, переговорить по рации или закричать: «Яма… тормози…» и т. д., все эти мелочи влияют на безопасность движения и количество отработанных колдовыебоин. У АВ был напарник при планировании поездки в Монголию, но от поездки тот отказался по личным причинам, когда мы уже получили визы. Так АВ, не парясь, поехал один. Мы же с Малютиным схему вождения по очереди отработали еще в Горном Алтае, на Укоке и менять ее не собирались.

Весь день наблюдаем АВ в зеркало, едет медленно, видимо, проникся, очень уж домой хочет попасть в этой жизни. Ну и мы экономим ресурс своих рессор. Дотягиваем до Баруун Туруун, на Форде загорелась лампочка, топливо на нуле. Объезжаем деревню, находим заправку, там выясняем, что нет дизельного топлива в деревне. АВ заехал на ближайший двор, где увидел дизельную технику, разжиться ДТ не удалось. Пришлось распечатать из запасов одну канистру 20 литров, чтобы дотянуть до Зуун Говь 40 километров.

После Баруун Туруун АВ вообще не едет, останавливаемся с Малютиным, ждем… Все, приехали, сломалась вторая подкоренная пластина рессоры справа, и Хайлюкс просел на правый борт. Лежа под машиной, снимая амортизатор, брызговик и расширитель арок, АВ меня цитировал: «Вот именно в такие моменты дико хочется домой, но ты понимаешь, как далеко от него». Очередной внешний осмотр рамы Хайлюкса показал, что дальше лопаться ей некуда. Рама с наружной стороны успешно лопнула. С внутренней стороны рамы приварена пластина кронштейна, на который опирается двигатель. Вот на этой пластине и держалась вся рама. Потом, конечно, пришла мысль, что раму на пути развития трещины, когда только обнаружили, надо было засверлить, но мы как всегда сильны задним умом. Справа от нас на горизонте говь, слева степь. И вариантов у нас нет, надо пилить вперед до цивилизации и ремонтировать хотя бы рессоры. Ближайший крупный населенный пункт, на который мы делали ставку — это центр аймака Улаангом. Медленно ползем до Зуун Говь.

Зуун Говь показалось на горизонте далеко, но разветвленная сеть дорог неумолимо уводила нас в сторону. И мы, не выдержав, просто ломанулись по прямой, как ни берег подвеску АВ. В итоге мы все равно заложили крюк где-то с пять километров, как ни старались. Заправку в деревнях найти просто, молниеотводы торчат над юртами, и их хорошо видно, но не везде может быть дизельное топливо. Поэтому, пока АВ форсировал бездорожье по прямой, мы с Малютиным разведали у местного жителя, где здесь дизельное топливо продают. «Самбайну! Дизель?» — спрашиваем местного жителя, Монгол делает рукой топографический жест, типа «туда!». «Баярлах!» — благодарим мы Монгола и двигаем через деревню по траектории в соответствии с топографическим жестом монгола. Уже смеркалось, но мы заметные персоны в любой деревне Монголии, поэтому к заправке уже стягивалась ребятня, а так же повелители топливно-распределительной колонки, две женщины заправщицы-кассиры. Пока шел процесс загрузки топлива в наши баки, АВ взялся за старое… раздача «пряников» детворе, женщины смотрели на АВ тепло, как на переодетого деда мороза. Вытрясли из карманов все тугры, еще у АВ пришлось отжать из карманных денег, при помощи которых он регулярно боролся с дорожным голодом. Едем, как выражается АВ, «до ближайшего водного объекта», вообще, мы всегда старались вставать у «ближайших водных объектов». Этот самый объект, который ближайший, оказался непригодным даже для мытья посуды. Эта речушка была даже отмечена в нафигаторе. В общем, место непригодно для стоянки, низкое, сырое, вероятны москиты, вода цвета глины и т. д., лучше уж в голой степи. Углубляемся в степь и там встаем лагерем в ложбинке поближе к кустам… А как же, чтобы утром в разведку далеко не бегать.

Проехали за сегодня мало, но машины еще на ходу, хотя Хайлюкс начинает у нас вызывать беспокойство, все поправимо, но вот, если сложится рама… Шутя предложили Чапаеву заныкать 10-ку керосина, как последний патрон, добить этого зверя, чтоб не мучился. Хряпнули с Малютиным спирту, за крепость наших железных машин… И до монгольских юрт донесся вопль, полный тоски и необъяснимой печали, сдавивший грудь обитателям окрестных юрт, наполнив их сердца удивлением и состраданием. Но нам не было дел до самобытных душ монголов и их беспокойного сна, мы выли:
Разлука, ты, разлука
Родная сторона.
Никто нас не разлучит,
Лишь мать сыра земля.

И монгольская степь сохранила память о воющих в степи туристах в преданиях и рассказах старых монголов.

25.06.13 проехали 230 км.

Утро начинается по отработанному сценарию, ради разнообразия Я бы удавил пару байбаков из рода сурков… В голове мысль: «Отпустит ли нас Монголия», мы буквально молились на раму Хайлюкса. План минимум на сегодня добраться до Улаангома, это 120 километров и поменять рессоры на Хайлюксе.

АВ пропускаем вперед, как выразился Малютин: «Будем за тобой отваливающиеся детали подбирать». Дорога до Улаангома пролегает вдоль Увс нуур — огромное озеро, которое мы наблюдали справа по борту довольно-таки долго.

А слева по борту рос горный хребет, за ним начинался монгольский Алтай, где-то за ним наш родной Алтай.

Улаангом административный центр Увснуурского аймака довольно крупный город по меркам Монголии. Улаангом соединен шоссе с российской границей, но нам туда нет пути, потому что назад со своими визами мы можем вернуться только через Ташанту. Электроэнергия в Улаангом поставляется так же с территории РФ. Российская граница близка и одновременно недоступна, так что подбираем слюни и начинаем поиск засвара или автодэлгуура, ну чего-нибудь нам полезного. Поиск начинаем с центральных улиц и опроса местных жителей на тротуаре. Опрос местных жителей мало помогает, они не понимают смеси русского и английского диалекта. И вот снова удача! Нам попадается разумеющий русскую речь монгол, АВ тут же берет его в плен и запихивает в машину.

Теперь у него есть гид по Улаангому, и мы начинаем кружить по магазинам, где могут быть подходящие нам рессоры. После очередного дэлгуура, мы все-таки попадаем на рынок… Запомните, в любом городе Монголии центр как культурный, так и коммерческий — это базар, рынок, маркет, как угодно называйте. Все поиски надо начинать оттуда, чтобы сэкономить свое время. АВ с монголом скачками побег в глыбь рынка, Малютин занял оборону в машине, приглядывает за шмотом, Я побежал по вывескам с сочетаниями слов «Авто» и «Дэлгуур» расширяющимися кругами. В рацию Я услышал, что АВ все-таки нашел пару магазинчиков с б/у запчастями, где были похожие рессоры.

АВ договаривается рассчитаться рублями за рессоры, и начинаем снимать рессоры прямо перед магазином. Схема уже отработана, снимаем пакет и выбираем комплект рессор, чтобы расстояние от центра передней втулки до центрального стягивающего болта было одинаковым. Приглядели некие рессоры от грузовичка корейского KIA, взяли одинаковых два комплекта на правую и левую сторону. АВ, как обычно, горячился, калечил себя об железо, Малютин, обождав, когда АВ в очередной раз обо что-нибудь ударится, принимался монотонно крутить болты дальше. Хайлюкс был круто лифтован, поэтому была проблема его домкратить, чтобы снять рессору, потому что машина сильно кренилась набок с отрывом переднего колеса. За нами наблюдают монголы, неизменные любопытные спутники любого иностранного автозасвара. Один из них поманил меня и начал тыкать пальцем в треснувшую раму, ага, удивил… улыбаюсь, киваю, говорю: «ок, баярлах». Пока возились с рессорами, кратковременно начинал лить дождь, разгоняя любопытных монголов, когда дождь заканчивался, наш ремонтный пятачок снова заполнялся местными жителями. Один раз даже русские подошли поздороваться. Семейство из Красноярской области, тоже путешествуют. Не знаю, как АВ, специалист по связям с общественностью, но я не испытывал никаких чувств, видя, можно сказать, земляков. В настоящий момент монголы нам были ближе, роднее и, самое главное, полезнее, чем эти люди, пусть даже и говорящие на чистом русском языке. Они были такими же туристами, которые могли, разве что, пожелать нам удачи. Я даже испытал некоторое удивление, казалось бы, должен обрадоваться, все-таки соплеменники. Но от общения с иностранцами: поляками, французами, немцами было больше пользы.

Невероятными усилиями, изведя, наверное, половину баллона ВД-40, запихивая все эти втулки, да стремянки, собрали подвеску на Хайлюксе. Пружины и амортизаторы назад ставить не стали, потому что зад сильно просел и ход подвески изменился. Теперь Хайлюкс напоминал моторную лодку с задранной вверх мордой, поржали, конечно, с Малютиным. Только АВ что-то как-то кисло улыбался.

Улаангом находится в живописном месте с видом на горные хребты монгольского Алтая. Солнечный свет пробивается через облака, скрывающие вершины, и освещает склоны хребтов. И жилые кварталы на фоне горного пейзажа контрастируют очень необычно. Открывался вид обыденного пасмурного жилого монгольского квартала на фоне нереального, кажется, нарисованного на холсте солнечного горного пейзажа, подсвеченного софитами. Скорее всего, монголы привыкли к таким природным явлениям и даже не видят у себя за оградой всей этой красоты. Выбираемся из города, опять дорожные поборы. АВ идет все равно медленно, зад у него теперь прыгает на каждой кочке. За городом останавливаемся, у речки пьем чай, моемся. Навстречу проезжает фура с российскими номерами, приветствует нас гудком. С границы едут… Ну, а нам надо на перевал Улаан Даба.

Перевал затянут облаками, мы с Малютиным поднимаемся лихо, я сижу на борту, снимаю на камеру. За перевалом идет дождь, АВ поднимается медленно, еле-еле. Пока его ждем, Я делаю фото, но вот начался сильный дождь и загнал меня в машину. Наконец и АВ поднялся на перевал, первым делом нашел булыжник помассивнее и молча водрузил его на обо. Ишь, как домой захотел, теперь скрупулезно отдает дань уважения всем духам перевала. Я тоже в долгу не остался, на всякий случай бросил пару монет.

Перевалив через Улаан Даба, проезжаем мимо красивейшего озера Уурэг нуур. Погода пасмурная, но иногда в разрывы облаков прорывается солнечный свет, и Я пытаюсь сделать снимки. Водяная гладь в солнечном свете горит бирюзой, крутые склоны хребтов окружают озеро. Стоя на верху Улаан Зурхийн, ощущаешь вселенские масштабы этой картины, словно это кости земли устремляются в небо, на которых держится все мироздание. Здесь начинаешь вдыхать полной грудью, вроде как становишься легче, начинаешь понимать необъяснимую зависть к парящим в высоте птицам. У человека, привыкшего видеть плоский горизонт, начинается легкая эйфория, как будто одеваешь 3D очки.

И приходит понимание, что мы всю свою жизнь тратим не на те ценности, мы стремимся к комфорту, материальным благам, копим на дорогие телефоны, машины. Но весь этот материализм имеет ценность, пока другие в него верят. Вера масс в культ золотого тельца заставляет и нас стремиться к этим ценностям. Но тут ты понимаешь, насколько микроскопический тот мир в гонке за рублем. Что есть другой, макромир, есть другие ценности, радость познания, удовольствие от общения, экзотические путешествия, эстетическое наслаждение, семейное счастье, здоровый образ жизни, наконец. Хотя со здоровым образом жизни еще нужно разобраться, что это такое, есть траву я не готов :).

Здесь у нас происходит короткое совещание, трудно проехать мимо такой красотищи. У нас дилемма: завтра пятница, если не пройдем границу в пятницу, то до понедельника мы торчим на границе. Спешил Малютин, у него в понедельник заканчивается отпуск, и ждет его работа. Мы с Яковлевым сильно не торопились, торопили нас жены. В домашнем лагере, судя по всему, царила паника. Я не знаю, какие смс там отправлял АВ домой, но картины наши жены рисовали себе самые ужасные, что мы, вообще, с Монголии возвращаемся чуть ли не на лошадях, а машины, наверное, оставили в степи. АВ с Малютиным были большинством, «демократия» победила, и мы скорейшими темпами двигаем дальше. Лично Я сильно сожалел, что не остались там хотя бы на денек. При подъеме в очередной перевал Оготор Хамар даваа потеряли из виду по зеркалам АВ. Ждем десять минут, возвращаемся, навстречу монгол на седане, машет, что там — там стоит ваш. Под конец дня усталость притупила эмоции, поэтому мы даже вариант поломки рамы рассматривали с мужественной обреченностью. Но нет, духи перевалов к нам благосклонны, АВ возился с колесом, пытался поставить запаску.

Ехали до темноты взобрались на Оготор Хамар даваа, и на спуске, проехав буквально 5км, понимаем, что отклоняемся от маршрута. В темноте не видя рельефа местности, по горам можно не только заблукать, но и, не дай бог, валун какой под мост поймать. У АВ особенно богатый опыт в этом. Поэтому тут же становимся на ночлег. Разбираем с Малютиным только палатку, никакого развертывания лагеря, разведения костров и готовки ужина. Ужинаем сухпайком какой есть. Время за полночь, подъем планируем рано утром, т.к. завтрашний день, последний рабочий день в неделе на границе, обещал быть длинным. С Малютиным, не разбавляя, принимаем по одной наркомовской, потому что ночью вокруг вдруг стало особенно холодно, и ложимся спать, подъем в 5:00 утра.

26.06.13 проехали 214 км.

В 5:10 утра АВ, повелитель будильника, нас поднимает. Молча встали, хмурые, невыспавшиеся, молча сгреблись, поехали. На рассвете с применением бинокля стало понятно, где спуск с перевала. Малютину хорошо, а сегодня моя очередь рулить. Далеко с перевала мы не спустились. В 6:00 рулевое форда резко поплыло из стороны в сторону, и Я по кривой сманеврировал к обочине. «Блин, колесо пробили!?» — восклицаю Я. Малютин, выглянув в свое окно, выдал: «Нет, не пробили…». Взгляд его ушел в себя, смотрел он перед собой, из машины он даже не попытался выйти: «Приехали» (здесь я заменил выражение на цензурное), просто сказал суровый Малютин. Выхожу из машины, обхожу спереди, и вижу переднее правое колесо, заваленное набок внутрь арки. Начинал накрапывать дождь… Подъехавший АВ, узрев ситуацию, молча начал разворачивать тент над правым передним колесом форда. Мы понимали, что от Улаангома мы в одном дне пути в обратном направлении. И вперед до ближайшего засвара неизвестно сколько километров, может, двести, а может, триста. О пустом не рассуждая, в первую очередь нужно было оценить масштаб разрушения подвески, а потом делать выводы и планировать. Чем мы и занялись незамедлительно.

Малютин взялся за инструмент, а я у него на подхвате… Сняли колесо, стало понятно, сорвало один болт верхнего рычага, и рычаг завернуло. Порывшись в ЗИП у АВ, нашли длинный болт, поменьше диаметром, чтобы прошел через сорванную резьбу. Задача сводилась к тому, чтобы притянуть завернутый рычаг длинным болтом на место. Поскольку болт был длинный, то накидной головкой гайку до конца не закрутить и рожковым ключом там не подлезть. Поэтому нам потребовались большие шайбы и гайки, все, какие смогли найти, чтобы надставить с обратной стороны болта под капотом. Скручивали шайбы и гайки откуда могли, АВ обошел кругом свой трактор, откуда-то поскручивал пару шайб. Последнюю недостающую гайку Я скрутил с реечного домкрата, открутил ограничитель сверху рейки. На ремонт у нас ушло около двух часов, в 8:00 мы тронулись снова в путь. Вот так встали пораньше… потренировались в разборке и сборке подвески переднего колеса. Естественно, про геометрию можно забыть. Но в нашем случае понятие «геометрия» стало настолько абстрактной величиной, что принять ее как какую-то значительную величину, было просто не достойно джигита. АВ, так тот с геометрией распрощался уже давно. Тяги на рулевом вроде не чувствовалось, машина ехала прямо, ну и славно подшутили над нами духи перевала.

Пока спускались с перевала, Малютин вдруг вспомнил, что он российский полицейский, и у него в Кош-Агаче есть контакт, который может помочь нам в ускорении процедуры прохождения таможни на русской стороне. Нашли точку со связью и послали смс со всей необходимой информацией, озвучили, что на таможне будем где-то к 11:00… Наверное, успешный ремонт, так оптимистично повлиял на наше мировоззрение, но дальнейшая переправа диктовала свои условия.

Спустились с перевала, едем по нафигатору, под колесами гремит крупная галька. Движемся по каменистой долине, камни обкатаны водой, рельеф изрыт ручьями. Нафигатор показывает, что мы едем по дороге, хотя дороги как таковой мы не видим только сеть троп. По бумажному носителю есть даже не «дорога», а «федеральная дорога», но мы либо сбились с курса, либо дорогу эту давно смыло. И выезжаем мы к реке, которую должны мы форсировать согласно карте. Но река что-то не выглядит форсируемой… Река широка, разливается рукавами, где тут брод непонятно. «Ну что? надо пробовать…» — сказал Чапаев и брассом ринулся через Урал. Брассом не получилось… Хайлюкс прошел первый рукав, на втором завяз. Мы с Малютиным стояли на берегу, чесали пузо и с прищуром смотрели, как АВ борется с рекой. «Ну, и как его оттуда доставать?» — спросил Я у Малютина. Но и подраненный, Хайлюкс оказался на высоте, и на автострадной резине, предназначенной для песков, ну уж никак не для такого экстрима, все-таки вырвался из ловушки. АВ выбрался на берег, откуда и начал заплыв. «Тут брода нет,» — сделал авторитетное заключение товарищ АВ, — «можете мне поверить на слово». Пробираемся вверх вдоль реки, выглядываем брод. Так брод можно искать весь день, глубина неизвестна, ориентируемся на скорость течения. Вокруг нас тучей вьются голодные слепни, для каждого из них настал звездный час, урвать хоть частичку крови туриста или сдохнуть на пути к цели всей своей жизни. Я сразу упаковался, укрыл и ноги, и руки, и голову. Лохматый Малютин укрыл только руки. АВ решил нам выпятить всю свою суровость и на бой со слепнями вышел практически голым: в футболке, шортах и шляпе.

Начинаем форсировать рукав за рукавом. Первый рукав прошли налегке. Второй выглядел быстрым, перед форсажем Я пошел сбросить балласт в кусты и пропустил, по какой траектории АВ пересек рукав. Малютин показывает пальцем «Туда! Вон его следы… на той стороне». Пока АВ рассматривает следующую переправу, я прорываюсь, ориентируясь на его след. Все шло хорошо, но у противоположного берега оказалась быстрина, и берег оказался крутым. Я уперся защитой и зарылся задом. Сидели мы с Малютиным, как в ракете перед стартом: морда смотрит в небо, а багажник погрузился вводу. Я размерено погазовываю себе на пониженной, и рассуждаем с Малютиным, что у нас там, в багажнике снизу: «Канистры там внизу, а на них все вещи… ну баню максимум с лодкой замочим». Времени у нас было достаточно для рассуждений. Пока АВ увидел нашу ситуацию, примчался как сайгак, летал вокруг машины с тросом, сдавал назад, потому что трос не дотянулся. На все про все ушло минуты три. Первая ошибка, АВ проигнорировал мою просьбу, подождать меня, так как Я должен был посмотреть, как он будет проходить рукав. Малютин не предупредил, что там круто, но тут Я сам должен был сообразить, кто водитель — тот и дурак. И вторая ошибка, АВ должен был наблюдать за мной, а не выглядывать себе дальше брод. Воды был полный багажник.

Наконец, мы уперлись действительно в водную преграду, даже визуально было видно, что глубоко. Принимаем решение, нужно мерить глубину. Кто не за рулем, не будем показывать пальцем на Малютина, тот и меряет. Вода надо сказать, леденящая, через минуту ноги начинало сводить. Зарядили ради такого момента Малютина камерой. Я напутствовал его словами: «Надеюсь, как настоящий мужчина ты не плаваешь, это не в твоих интересах». Кто пересекал бурную горную речку, хотя бы по колено, поймет, о чем я говорю. Малютин застрял на середине, вода достигала ему… короче, до уровня плохого танцора. По его напряженной неподвижной позе мы с АВ поняли, сейчас он не по-мужски поплывет, течение его сдует. АВ привычным движением есаула, не касаясь стремян, прыгает в Хайлюкса с воплем: «Стой там! Я подберу тебя». Интонация была настолько патетическая, что я, как наяву, услышал: «Я спасу тебя, Андрей!».

Хайлюкс с места прыгнул в воду, поднимая тучу брызг. Сближается с Малютиным ниже по течению, тот сайгаком оказывается на пороге Хайлюкса, цепляется одной рукой за багажник, вторая занята камерой и… Хайлюкс, потеряв под собой дно, п о п л ы л вниз по течению… Я, еще не успев поверить в случившееся, замешался лишь на секунду и сделал единственное, что было в моих силах… Ринулся к машине за фотоаппаратом. У АВ были уже попытки сплава на своем монстре, однажды мы с ним форсировали реку Бащелак, что в Чарышском районе Алтайского края. Но машина быстро набрала воду, снова появилось сцепление с дном, и машина успешно выбралась на берег. Сейчас же я пытался поймать в фокус красную моторную лодку, плывущую задом наперед. Но дно реки изменчиво, и морду Хайлюкса вынесло на косу с крутым берегом. Хайлюкс вгрызся передними колесами в крутой берег и начал борьбу за клочок каменистой суши. Машина глохла, но АВ упорно вращал стартером и заводил ее снова. И наконец, то ли зад совсем потонул, и появилось сцепление, то ли передними колесами Хайлюкс таки разрыл берег, НО машина выбралась на эту косу посреди бурного потока.

Не было предела счастью АВ! Вода с машины текла со всех щелей. Стало понятно, чтобы мне перебраться на ту сторону, нужно перебрасывать трос с лебедки Хайлюкса на эту сторону. С такими задачами мы уже сталкивались, поэтому АВ с Малютиным занялись перебрасыванием на другой берег ко мне палки с привязанным к ней концом веревки, за которую я должен был перетянуть к себе трос от лебедки. Главная идея этой процедуры, чтобы натянуть веревку над водой и тащить за нее трос, не касаясь воды. Если трос коснется воды, то его не удержать и процедура начнется заново. Но после первой неудачной попытки перекинуть мне конец веревка намокла, и задача усложнилась, до другого берега АВ с Малютиным не могли докинуть.

Тогда у меня появилось встречное предложение, я достал из снастей леску с закидушкой. Размотал леску и привязал свободный конец к кенгурятнику и перекинул груз на другой берег. Лески чуть не хватило, и груз плюхнулся метра полтора от берега, но Малютин кинулся за ним, как медведь за лососем. Малютин с АВ что-то невнятно возмущались на счет крючков на закидушке, но из-за шума реки было плохо слышно. По моему мнению, крючки наоборот хорошо, или за корягу зацепятся или за лохматого сурового Малютина. Эти товарищи, похоже, не разделяли моей практичности. Все эти махинации сопровождались танцами и плясками на том берегу, АВ и Малютин воевали с насекомыми, слышался отборный мат АВ на счет паутов, так как он самый раздетый, а Малютин с самым мрачным видом колотил себя по ногам. Малютин залез на машину как можно повыше и оттуда начал подавать трос от задней лебедки. Здесь мы почувствовали неоспоримое преимущество в весе капронового троса перед стальным. АВ не зря боролся за снижение снаряженной массы автомобиля. Тридцатиметрового троса лебедки не хватило, чтобы дотянуться до Форда. Поэтому закрепив веревку с тросом за кенгурятник, Я полез в воду со стропой, которую зацепил за крюк на Форде, чтобы удлинить трос лебедки.

Все закреплено, трос лебедки натянут, начинаем операцию. Сначала АВ тащит меня машиной, потом, когда достигает края косы, Малютин с пульта тащит меня лебедкой. Форд нырнул в том же месте, где и Хайлюкс. Я спокойно держал обороты на 2500 на первой пониженной. Когда вода начала заливаться через отрытое окно правой двери, я поднял стекло, сделал погромче музыку и наблюдал за водами реки, катившими через капот. Мы сделали больше, чем могли. Как и в прошлый раз, форд уперся в крутой берег защитой, в каком положении у меня колеса я не представлял. АВ с Малютиным орали мне и показывали, чтобы повернул колеса прямо, но до них быстро дошло, что я не знаю, как будет прямо и тогда АВ начал симафорить, куда крутить рулем. Лебедка медленно, но верно тащила Форда на берег, Малютин что-то орал, я чуть сбросил газ, колеса вцепились в камни и Форд выбрался на сушу. Как потом оказалось, Малютин мне орал, чтобы я сбросил газ. Салон, естественно, был полностью мокрый, нужно было снимать всю обшивку и сушить салон, чем и планировал я заняться в первую очередь по приезде домой. У АВ никаких ковров нет, выкручиваешь лючки и все — салон сухой. При всей масштабности утопленного салона Форда, китайские кроссовки Малютина даже не замокли, они просто плавали внутри салона, вот уж действительно — не тонет.

Нам предстояло пересечь последний рукав реки, не такой бурный, но, судя по всему, в нем есть ямы. Малютин в каачестве опытного глубиномера протопал маршрут переправы пешком. Пересекали водную преграду не поперек, а вдоль. Поскольку Малютин там прошел, мы форсировали последнее препятствие без происшествий. Переправа скорректировала наше расчетное время прибытия на границу, заявленное нами время прошло.

  а  

От эпической переправы до Цагааннуура добрались без происшествий. А вот в Цагааннууре мы, похоже, пропустили развилку, отклонились от основной трассы и полезли тропами в горы до монгольского таможенного поста. Короткий, но крутой перевал Хагийн Урд даваа давался Хайлюксу с трудом, бедолага коптил на первой пониженной, но полз вверх. Пробираемся по компасу, тропами скотоводов. Проезжаем мимо какой-то монгольской пограничной заставы, монголы провожают нас взглядом, в котором так и читалось: «Заблудились, что ли?». АВ не смог найти с ними общий язык, они не понимали, что он спрашивает. Еще рывок и вот мы с вершины холма видим крышу монгольского таможенного поста. Ждем АВ, когда он заберется наверх, мы с Малютиным сидим и глупо улыбаемся… ну, я, естественно, скалюсь во все тридцать два зуба, а Малютин, как всегда, кривит рот — это значит, он улыбается. Визуальный контакт с границей заставляет биться сердце чаще, охлаждает только одно — унылая процедура прохождения границы, опять казахи…

Объехав дорожных разбойников, продающих невеждам страховки, подъезжаем к воротам поста, время 14:00. На удивление мало народу, вроде пятница… Пообщавшись с казахами впереди нас, выяснили, что с утра народу все-таки было очень много. Значит, они все скопились на русском посту, делаем вывод мы. Второй раз прохождение монгольского таможенного поста дается легче и быстрее, нет уже той растерянности, как в первый раз. Главное, собрать три подписи, если тебя спрашивают, говоришь «водитель» или «пассажир», смотрят твои бумаги и показывают пальцем куда топать. Искали рыбу, водку. Рыбы не было, водку сказал: «Выпили!», ишь, водку им… Рыться в вещах монгольские таможенники не стали. От монгольского поста поднимаемся на перевал до поста паспортного контроля. «Ты чего монгол, по левой стороне едешь?» — спрашивает Малютин, «Мы еще на монгольской территории» - парирую Я, но принимаю правее, надо привыкать уже к российскому образу вождения.

На посту паспортного контроля нас встречает пограничник азиатской наружности, здороваюсь привычно: «Самбайну!», тот невозмутимо кивает. Только когда подаю паспорта второму пограничнику, смотрю на его славянскую морду и шеврон, понимаю, что это наши погранцы, фсбшники. И с облегчением перехожу на русский. Поднимается, наконец, АВ, фсбшник азиатской внешности заявляет: «Я думал, это груженый камаз там поднимается, судя по клубам черного дыма…». Перед постом русского таможенного поста в Ташанте на удивление пусто, проходим дезинфекцию, начинаем постигать простые радости, все говорят по-русски, рассчитываемся за дезинфекцию рублями… красота :). На самом посту людно, таможню проходит пассажирский автобус, с казахами и монголами, русский водитель пытается после регистрации собирать у них паспорта. Куча вещей, тюков, чемоданов, баулов сканируется и потрошится таможенниками. Все-таки, мы попали… еще и тучи накрыли Ташанту, того и гляди, снег пойдет, дует холодный промозглый ветер, резкий контраст с монгольским постом. Смс Малютина сработала, наконец, нас узнали по номерам машин, и регистрацию таможенники провели без очереди, и потрошить нас начали без очереди, но скрупулезно. Пришлось раскидывать весь багажник, опять же резкий контраст с монгольским контролем. Искали рыбу и мясо, обследовали масла. АВ тоже не отставал от меня, его тетрис был сложнее с его железками, оставшимися от тюнинга монгольскими дорогами. Как он провез булыжник окаменелого дерева, я не знаю, говорит, что в грязных вещах, хотя все сумки и рюкзаки с вещами просвечивались.

Наконец, мы вырвались с таможни, и жизнь сразу наладилась, с плеч как будто съехал железнодорожный состав. Чувство любви к родине заиграло всеми гранями и оттенками. Появилась сотовая связь, и все сразу начали отзваниваться женам и родным о прохождении границы и скором возвращении домой. План этого дня мы выполнили на отлично. Можно сказать, что совершили невозможное. Починили отвалившееся утром в горах колесо, преодолели, казалось бы, непреодолимую водную преграду, успели пройти границу. В Кош-Агач уже светило солнце, мы заехали на заправку, и жизнь налаживалась. Непривычно, рекламные щиты и вывески магазинов на русском языке, не надо вглядываться, выглядывать, одного взгляда достаточно для считывания всей информации.

На заправке в очереди девушка поинтересовалась, где в Кош-Агаче можно перекусить, видимо, вид у меня был бывалый. «Уж где поесть, у вас тут проблем не возникнет», — ответил Я. Слово за слово выяснилось, ездят люди по Чуйскому тракту докуда доедут, ага… путешествуют. «Не советую в Ташанту ездить, очень холодно там сейчас и смотреть не на что». «На Укок поезжайте», — вклинивается в разговор еще одна женщина из очереди, — «Мы там в прошлом году были!». Я грустно смотрю на HR-V, который посылают на Укок. «На Актру съездите лучше», — заканчиваю разговор Я. «Какой же, все-таки, маленький и какой уютный наш родной Горный Алтай» — заявил АВ, когда зашла речь о том, куда можно поехать в Горном Алтае.

На ночлег лагерем встали на Красной Горке, что возле Ортолык на слиянии Чуи и Тыдтуярык. Спали мы крепко, учитывая накопленный опыт, была не просто надежда, а уверенность, что завтра мы будем уже дома.

Яковлев Андрей Владимирович (он же АВ).

Путешествие в МОНГОЛИЮ, можно сказать, началось ещё в 2012 году, когда мы посещали сакральный УКОК https://travel.drom.ru/22392/. Именно тогда нас посетила мысль отправиться в монгольские степи, и мы нисколько не пожалели об этом. Конечно, всегда приходится сталкиваться с трудностями в таких поездках, но мы никогда не искали лёгких путей. Действительно, стоит такое совершать — ведь это и есть настоящая жизнь! Реально в очередной раз проверили нашу технику и самих себя. Ничего сверхъестественного в этом нет, так как наша дружная команда и не такие дела заваливала ;).

Фотографии никогда не передадут атмосферы, которая царит в Монголии. Это просто абсолютная свобода от всего! Здесь как будто находишься на другой планете, где нет никаких заморочек. Новые люди, новые горизонты и когда ты мчишь по степи со скоростью 80 км/час или стоишь на краю оазиса в пустыне, то реально понимаешь, что жизнь прекрасна и удивительна! Мы реально прошли по Монголии около 5000 км и, возможно, это лучшие километры за рулём..., во всяком случае, пока! И, несмотря на то, что это были изнуряющие, бесконечно пыльные километры и в среднем 240 в день, сейчас они кажутся очень простыми. Конечно, можно было ехать медленно и верно, но... у нас как-то так всегда ;)) В Монголии очень здорово, поверьте! Пейзажи и ландшафт сменяется за каких-то 100 километров несколько раз, и ты не перестаёшь этому удивляться. И тем не менее, очень захотелось домой, правда в самом конце... Какие-то выводы не хочется делать, но всё же: «если хотите заново полюбить Россию — побывайте в Монголии!»

Малютин Андрей Сергеевич (он же Малютин).

На мой взгляд, путешествие удалось. Вернулись домой живыми и здоровыми, и даже на своих машинах, а не на лошадях, как нам пророчили. Люди в очередной раз доказали, что они сильнее машин, получена очередная доза адреналина. Честно сказать, иногда посещала мысль, что «железные кони» до границы не дотянут, и мне постоянно приходила на память картина из фильма Терминатор — ползущие в незавидное будущее «огрызки» Шварцнегера. Монголия оставила двоякое впечатление. С одной стороны, огромные безлюдные просторы степей и пустынь, разбросанные повсюду юрты, неуютные, грязные города, полное отсутствие дорог либо отсутствие «качества» дорог, Улаан — Баатор... С другой стороны — огромное количество живности, как дикой так и «воспитанной», наличие возле каждой юрты японского (как правило, а однажды даже Гелендеваген попался) авто, мотоцикла, солнечной батареи, доброжелательные люди, полевые дороги в огромном количестве и в любых направлениях. Конечно же, порадовала природа — эстетическое удовольствие получено по полной программе. По возвращении меня спрашивали многие мои знакомые, бедно ли живет Монголия. В материальном плане — возможно. А вот в духовном смысле создалось впечатление, что все монголы счастливы. Итог. Все хорошо, что хорошо кончается. Монголия зовет…

Кузнецов Алексей Сергеевич (Он же Я).

P.S.

Время проведенное в Монголии — это время свободы. Мы были вольны и свободны на этот короткий период. Все дороги Монголии лежали перед нами, только от нас зависел успех нашего, не скажу что безнадежного, но предприятия. Мы дышали свободно и завидовали независимости монгольских скотоводов. Свою судьбу степной монгол держит только в своих руках, не зависит ни от политики, ни от государства. Практическим путем снова было доказано, что сильным и волевым, не теряющим присутствие духа сопутствует и удача, и успех. Простой взгляд на вещи и здоровое чувство юмора помогают справиться с любыми трудностями. Многие скажут: «Вот съездили, называется, еле вернулись… это что же, отдых?». Отвечаю любителям лежать на песке: отсутствие связи с цивилизованным миром и потрясающие пейзажи восстанавливают внутренний мир с самим собой, находишь простые ответы, на сложные, казалось бы, вопросы. Осознание того, что перед тобой нет преград, что любые препятствия — лишь вопрос времени или наличия необходимых ресурсов, дают тебе несказанное удовольствие от жизни. Такой способ отдыха и есть настоящая жизнь.