На школьном автобусе в Антарктиду. Часть 7. Сантьяго

Часть 1. Подготовка

Часть 2. Аргентина

Часть 3. Чили. Пунта-Аренас

Часть 4. Антарктида. Пэтриот

Часть 5. Антарктида. Ходоки

Часть 6. Чилийская Патагония

Делу — время, а потехе — час. На дворе середина января 1996 года. Наша потеха продолжалась уже более трёх месяцев. Месяц подготовительной суеты и беготни в Москве, две недели в Аргентине, два часа в Антарктиде, полтора месяца в Пунта-Аренасе. Пора и честь знать. Не за горами апрель, а значит пора готовить очередную международную парашютную экспедицию на Северный полюс. Вылет на Таймыр в Хатангу традиционно намечен на 15 апреля.

11 января Сергей Инсаров и я попрощались с Пунта-Аренасом и Магеллановым проливом. Доведётся ли побывать здесь ещё раз?

Звонок по переносному телефону с берега Магелланова пролива домой в Ульяновск. Начало освоения цифровых средств связи.

12 января сказали «до свидания» остающимся в Пунта-Аренасе метелицам и чуковцам, персоналу Adventure Network International и направились в аэропорт занимать места согласно купленным билетам на рейс в Сантьяго. Аня Кершау вызвалась подвезти нас на своём фургоне. Отказываться не стали. В аэропорту слёзно распрощались.

Полёт с двумя промежуточными посадками в городах Пуэрто-Монт и Консепсьон. В столицу Чили прилетели вечером. Прогулку по городу учинили на следующий день.

Первым делом президентский дворец La Moneda. В памяти чётко отпечатались кадры хроники о событиях, развернувшихся здесь 11 сентября 1973 года. Самолёт, пикирующий на горящий дворец, президент Альенде с автоматом в руках, генерал Пиночет, объявляющий о переходе власти в его руки. Следов тех событий уже, конечно, не видно. Всё чисто, чинно, благородно.

La Moneda ночью.

Супротив дворца вечный огонь в память о павших в борьбе за независимость Чили.

Сантьяго расположен у подножия Анд. В городе много возвышенностей, на некоторых устроены наблюдательные площадки, а самая высокая увенчана фигурой Христа.

Много уличных артистов, музыкантов и шутов. Индейцы, завидя фото и видеосъёмку, вели себя агрессивно. Требовали денег.

Копия истукана с острова Пасхи. Надпись на истукане гласит: «Продана пиндосам».

14 января съездили на рейсовом автобусе в приморский город Винья дель Мар. Цветы, пальмы, пляжи, океан. Место для прогулок весьма приятное, а вот для купания нет. На пляже через каждые 50 метров стоит табличка: «Пляж не приспособлен для купания». Люди загорают, но в воду не лезут. Сильный прибой. В прибойной зоне густая каша из воды, песка, мелких камней, водорослей, медуз. Ногам щекотно. Вода у берега в жаркий день градусов 15. Виной тому холодное течение Гумбольдта оно же Перуанское течение, которое несёт ледяные антарктические воды почти до самого экватора. (В 2020 году я баловался погружениями с аквалангом на Галапагосских островах. Так и там океан заметно прохладнее, чем ожидаешь от экваториальных вод).

Сижу под пальмой, как король на именинах. Глаза зажмурил. Наслаждаюсь жарким январским солнцем. Слышу шелест. Открываю глаза, предо мной стоит цыганка. В точности, как у нас в России: широкая цветастая многослойная юбка, чёрная блузка, в косу вплетена лента с монетами. Молодая, но уже начавшая расплываться в ширину. Взгляд наглый, рука протянута. «Неужели, — думаю, — сейчас попросит две копейки, чтобы позвонить из телефона-автомата?» (В те далёкие годы цыганки таким образом начинали развод на деньги честных граждан. Если дашь две копейки, то не отстанет, пока ещё что-нибудь не выцыганит. Если не дашь, то наговорит тебе всяких гадостей. Редкостные мрази. Единственный выход — сразу уходить. Посылание на … и в … соответствующие половые органы не работало. Домогательства продолжались). И что я слышу:

— Simpatico, dame una moneda. (Красавчик, дай монетку).

Ёкарный бабай! Одинаковы по всему миру! Сначала не мог понять, почему цыганка говорит по-испански. Через пару секунд оклемался. Я же в Чили.

— Vete para la turca, puta! (Пошла на …, сука!)

— Por que dices palabras malas! Dame una moneda y tendra buena suerte pronto.  (Зачем говоришь такие вещи? Дай монетку, и тебе скоро повезёт).

С этого момента я перешёл на русский, чем её сильно озадачил, и постепенно она отстала. До этого момента я полагал, что только евреи распространились по всему миру, сохраняя свою идентичность. Оказывается, и более малочисленные народы ведут себя одинаково, в какой бы части света они ни проживали.

15 января встретились и побеседовали с Борисом Пестряковым тогдашним менеджером Фёдора Конюхова. Хорошо посидели, пообщались. Обсуждали, куда бы запустить Фёдора, чтобы раскрутить его ещё больше. Борис Васильевич в то время вынашивал идею запустить его в трехкратное безостановочное одиночное кругосветное плавание. В 1997 году летели с Борисом с острова Средний в Хатангу. Тогда он и посетовал, что Федя от такого счастья отказался.

Ещё Борис высказал пророческое опасение, что у Конюхова подрастает сын: «Смышлёный парень. Вырастет, начнёт сам папу продюсировать, а меня на пенсию». Судя по всему, так и получилось.

Негоже лететь в Москву в нечищеной обуви.

16 января белоснежный ИЛ-62 перенёс нас сначала из Сантьяго в Майами (8 час 15 мин). Затем в Шеннон (7 час 20 мин). Затем в Стокгольм (2 час 40 мин). И, наконец, в Москву (1 час 50 мин). В Москве уже было 18 января.

Анды.

Огни Майами.

Над Атлантикой.

От поездок в Ирландию в 1993 и 1994 годах остались ирландские фунты. Крепкая валюта. Один ирландский фунт стоил почти два американских доллара, но ирфунты нигде к обмену не принимали. Решил истратить их в Шенноне в Duty Free. Получилось.

P.S. 1) Судьба нашего автобуса он же колективо. Из Пунта-Аренаса колективо довёз группу «Арктика» обратно в Буэнос-Айрес. Оттуда Виталий Фалин переехал на нём в Сантьяго, где продал автобус цыганам, а сам улетел к себе в Коста-Рику. Возможно, до сих пор цыгане шумною толпою на том колективо по пустыне Атакама кочуют, где на иссушенных песках в шатрах изодранных ночуют.

2) Судьба контракта. Напоминаю информацию из части 4: «… Анюта составила контракт, который и был подписан высокими договаривающимися сторонами 14 декабря.

Общая цена контракта 340 тысяч долларов. Из них в наличии было 240 тысяч. На оставшиеся 100 тысяч Аня по доброте и простоте душевной приняла гарантийное письмо от Чилингарова.

«Как-никак заместитель председателя российского парламента, — думала Анна, — не обманет». Она не знала, что всего через три дня после подписания контракта в России пройдут выборы в Госдуму. Теоретически Чилингаров мог и не пройти в депутаты. Блок Ивана Рыбкина, от которого он баллотировался, не блеснул результатами, но Чилингарова выбрали, и он продолжил служить вице-спикером. Чуть позже я объяснил Ане возможную ситуацию. Анюта побледнела. Здоровый цвет лица вернулся, когда узнала, что всё в порядке: Чилингаров не покинул свой высокий кабинет».

Согласно контракту гарантированные Чилингаровым 100 тысяч долларов следовало перевести на счёт АНИ примерно 15 января 1996 года. Десятого февраля в моей ульяновской квартире раздался телефонный звонок. Звонила Аня из далёкого Пунта-Аренаса. Она пожаловалась, что обещанных денег на счёте нет, её факс в Госдуму остался без ответа. Попросила помочь. Я связался с Юрием Бурлаковым (помощник Чилингарова): «Где деньги, Юр?» — «Переведены на счёт Чукова. Он ещё не вернулся, а жене наказал без него не платить». Передал информацию Анне и больше в финансовые дела не вмешивался. Денежные вопросы были улажены много позже. Краска испанского стыда долго не покидала лица моего.

3) От нас Аня узнала про замечательный советский самолёт ИЛ-76, который одним рейсом мог бы доставить на Пэтриот Хиллз столько груза, сколько арендуемый АНИ С-130 «Геркулес» не перевезёт и двумя. Аня намёк поняла. Как только закончился контракт с южноафриканской авиакомпанией SAFAIR, Аня зафрахтовала российский ИЛ-76. «Семьдесят шестые» и сейчас возят туристов в Антарктиду.

4) Узнав, что дело наших международных парашютных экспедиций на Северный полюс живёт и процветает, Аня решила включить в программу антарктических мероприятий парашютные прыжки на Южный полюс.

В антарктический сезон 1997-98 г. были запланированы четыре полёта «Твин Оттера» на Южный полюс с шестью парашютистами на борту каждый. Стоимость удовольствия полетать над полюсом под куполом парашюта была оценена в 22000 североамериканских долларов. Естественно, Аня пригласила Сергея Инсарова и меня поучаствовать в первом же полёте. Помня о нашей прежней дружбе, даже втихаря шепнула, что нам, как друзьям и авторам идеи, положена скидка, и с нас всего 18700 долларов с каждого. Но и таких денег у нас и близко не было. Сергей был готов продать свои «Жигули», а я свою «Волгу», но этого хватило бы только на дорогу.

Аня твёрдая переговорщица, но добрая душа. Провёл с ней несколько длинных переговоров по телефону. В результате договорились о следующем: из четырёх полётов, зарезервированных для парашютистов, три были раскуплены полностью; во втором по очереди полёте, запланированном на 12 декабря 1997, оставалось три места. На календаре 28 ноября. «Хорошо, — сказала Аня, — прилетайте. Если места останутся, летите, прыгайте. Денег не надо. Весной ждите меня в Москве, полечу с вами на Северный полюс». Сергей ещё в декабре 1995 года пригласил Аню и её подружку Лесли слетать с нами на Северный полюс и совершить там парашютный прыжок в качестве наших тандемных пассажирок. Естественно, бесплатно. Спустя два года приглашение пригодилось.

Сбыча очередной мечты — прыжок на Южный полюс — обрела реальные черты. Сергей напряг Чилингарова, Чилингаров напряг зятька Ельцина, который в то время возглавлял «Аэрофлот». Зятёк выписал нам билеты в Сантьяго и обратно. Денег не взял. Не посмел. Вылет из Москвы 9 декабря 1997 года. Заправлены в планшеты антарктические карты, у нас ещё в запасе целых девять дней, чтобы уложить парашют и сложить рюкзак.

Первый парашютный десант на Южный полюс, на который мы не попали, запланирован на 6 декабря.

7 декабря. Погожий день и в Москве, и в Ульяновске. И … гром среди ясного зимнего неба. Приходит печальное известие.  Из шести человек, покинувших «Твин Отер» над Южным полюсом, трое убились до смерти. Бедная Аня в трансе. Все последующие рейсы отменены. Вынимаем из планшетов антарктические карты. Они нам больше не пригодятся.

Что произошло. Первыми прыгали три американца и один австриец. Двое падали, держась за руки. Двое пытались к ним подойти в свободном падении. Не получалось. Вероятно, сильно увлеклись этим делом. Потеряли контроль времени и высоты. На высоте метров 300 у одного из американцев сработал страхующий прибор “Cypres”, который принудительно раскрыл ранец его запасного парашюта. Купол едва успел наполниться, но всё же успел. Чувак жёстко приземлился, отделавшись ушибами. Трое его товарищей на полном ходу врезались в ледяной купол, даже не предприняв попытки раскрыть парашюты. Что удивительно, ни у одного из них не сработал страхующий прибор, который бы спас им жизнь, нивелировав их распиздяйство в контроле высоты и времени. Либо прибора не было, либо он был отключен. В России мы запросто прыгали без этих приборов. Во-первых, их не было в свободной продаже. Во-вторых, тысяча долларов за маленькую штучку — это было неимоверно дорого. В их же западном мире прыжки без прибора “Cypres” были строжайше запрещены и просто невозможны на любом аэродроме. На Южном полюсе контроля нет. Расслабились. Из троих погибших двое прыгали с нами на Северный полюс. Австриец Hans Rezac в апреле того же 1997 года. Очень возмущался задержками вылета из Хатанги на полюс. «Ordnung muss sein!» — неоднократно учил он меня по-австрийски. (Порядок должен быть). Конечно, должен. Особенно в технике безопасности. 

Ещё одна возможная причина. Самолёт сначала приземлился на полюсе. Парашютисты одели парашюты, проверили друг друга. Потом самолёт взлетел для прыжка, оставив на площадке приземления врача. Перед взлётом всем было абсолютно необходимо выставить показания высотомеров на «ноль». Иначе высотомер будет показывать высоту не над уровнем площадки приземления, а над уровнем моря. Высота Южного полюса над уровнем моря 2800 метров. То есть, врезался в лёд, а высотомер говорит, что ты ещё падаешь на высоте 2800 м. Трудно представить, что четверо человек этого не сделали, но всё возможно. От радости в зобу дыханье спёрло, и позабыли об этой мелочи.

После них выпрыгнули два норвежца. Тандемом. У них всё отлично. Попадали, раскрылись, приземлились.

Ну, а нам с Сергеем Южный полюс до сих пор только снится.

На фото ниже невинно убиенный австриец Ганс Резак крайний слева в зелёной куртке перед прыжком на Северный полюс 19 апреля 1997 года. Сложил буйную головушку на полюсе Южном 6 декабря того же года.                                                                             

Перед прыжком на Южный полюс. Американцы и австриец Ганс Резак (второй слева) — в голубом. Норвежцы — в красном. (Фото из интернета).

Что ещё можно сказать по этому поводу? Только старый советский стишок, распространённый в аэроклубах ДОСААФ СССР:

Телом небо бороздить — не решать задачи. 
Можно голову сложить не за хер собачий.

Тут и очерку конец. Следующий по хронологии «Северный полюс 1996».