Зимний перегон-переезд. Из Находки в Краснодарский край

 «Ну что!?… Едем обратно,
через всю Россию»
 (ЖЕНА)

Воспоминания о дальней поездке всегда подбивают повторить этот путь, получить повторные впечатления и восполнить пропущенные моменты прошлого пути.

Я с детства люблю дороги и путешествия. Этот интерес передался и моей жене с самого начала. И мы при каждой возможности с ней куда-нибудь едем.

Идея проехать по всей России закралась с той поры, как я в Находке приобрел мотоцикл и объездил Приморский край. Когда мотоцикл сменил автомашиной, цель стала реальнее. Однако федералка еще строилась, а старушка Королла 89 г. не внушала доверия, хотя в Хабаровске мы однажды с ней были. Идея опять задвигалась в дальний ящик.

Когда возник вопрос о возвращении на родину (т. е. переезд), возникли и необходимость и желание изучения маршрута федеральной трассы Владивосток — Кубань. Мы с женой с интересом читали рассказы перегонов с Дальнего Востока на запад, их описания тех мест, где они останавливались и отдыхали среди живописной российской природы, напряжение дорожной атмосферы, характеры участников движения, величие крупных городов и глухомань российских деревень, постоянная смена обстановки и невозможность предвидеть все предстоящие события дорожных приключений.

Первую машину судьба мне подкинула Toyota corolla 89 г. Седан 4wd. Автомат бензин. 12 лет у меня она отработала на ура, но… ничто не вечно.

Естественно, я присматривал варианты той же комплектации, только универсал. Нужна была машина практичнее. Изучение характеристик и отзывов привело меня в начале к Карибу той же комплектации, но в новом кузове исключили задний мост, а новый привод мне не нравился, с гранатами я наигрался. Второй вариант Калдина , там было все, что я хотел, плюс классическая двухлитровая движка, лыжи на крыше и спать есть где. На ней я и зациклился.

Переезд через всю страну, да еще и в деревню, поставил много вопросов, материальных, физических, психологических.

Калдина — подходящая машина для деревни, по сути, хозяйка. Выбор застревал на грузовом или пассажирском варианте. Но когда планировал переезд, меня, вообще-то, не это волновало. Конечно, при переезде в деревню выбор должен быть однозначным, но моя работа не связана с перевозками и я езжу в основном один и пустой.

И вот однажды мой коллега разбил свою машину. Отец ему дал на время свой минивэн «town ace noah» 50 кузов. Я и раньше примечал эту модельку, но не знал, что они стали бензиновые. Меня снова привлек этот басик. Я стал подробно разглядывать его, попробовал проехать. Все…………… он меня захватил. Та же движка, та же комплектация, только просторнее. Я начал собирать все статьи и отзывы по ноху, но и без этой информации я уже принял решение.

Началось нудное перелистывание объявлений на сайте, где, в каком городе найти по цвету и вкусу. Как определить состояние машины и чистоту документов. В итоге все сложилось удачно. В том же городе взял, там же и на себя оформил.

Осталось подготовить к дороге. Я обратился к знакомому механику. В автосервисе мы с ним от начала до конца все делали вместе. Мне нужен был опыт и спокойствие, а ему работа. В течение трех дней мы перебрали и заменили все, что посчитали нужным, несмотря что многие детали и не требовали замены. Но они просто стали зипом или образцом. Потом они мне пригодились.

Вся возня по переезду закончилась. Транспорт подготовлен, все вроде собрано, мы назначили день отъезда на конец света 211212. Решили встретить его в дороге. В качестве гостинцев мы набрали красной икры в мелкой расфасовке, уложили на пол возле задней двери. Это довольно прохладное место, но позже я обнаружил, что она совсем перемерзла и стала жидковата. Взяли килограмм пять крабовых палочек. Так как они требуют морозного хранения, я засунул их в запаску, которая крепилась к днищу кузова снизу, сзади. На душе было неспокойно, казалось, что что-то забыл и чего-то боялся. Поэтому начало пути не было радостным. Мы тронулись в 22:00.

Проезжая ночной город, мы с женой вглядывались через городское освещение на дома, рельеф и порты. В голове прокручивались мысли о прожитых годах в Находке, и каждый понимал, что покидает этот край навсегда. Я подумал о детях, они ведь родились в Находке, какие мысли их одолевали, понимая происходящее.

Часа два мы молчали. Жена смотрела на морскую гладь Находкинской бухты, отражающую городское и портовое освещение. В отличие от меня, она любит море. Я просто молча слушал звук двигателя. Очень трудно сразу привыкнуть к другой машине, которая в два раза больше той, что была, да еще и загружена по максимуму всяким барахлом по самые окна. Такое впечатление, что ведешь полный городской автобус. Потом начались остановки по нужде, перекусы, раздевание. Машина очень теплая, мы одевались, только если выходили надолго. Я обулся в сандалии, в них удобнее вести машину. Самая главная наша пассажирка очень боится машины и всякий раз пыталась сбежать из нее. В общем, с первого момента пути она забилась под мое сиденье и в течение двух суток мы ее не видели. Наверно, ей там было спокойнее, и мы ее не беспокоили. Как она терпела эти два дня, до сих пор понять не можем. Наверно, в шоке ничего не хотела.

Ночь пересекали Приморский край до рассвета. Так как машина тяжелая, я ее не гнал. Задний мост пугающе стучал по кузову. Позже я выяснил, что резиновые отбойники заднего моста отсутствуют. Похоже, это последствия замены моста старым хозяином. Я старался не раскачивать машину, тормозя перед каждым ухабом, что замедляло ход. Мы с супругой понимали, что путь не близкий, машину надо беречь. В машине помимо всего лежали 6 ящиков чековой ленты для кассового аппарата, я должен был их завести клиенту в Кировский район. Туда мы приехали в 7 утра. Это поселок вроде нашей Буденовки возле города. Встретился с клиентом, отдал ящики, он со мной рассчитался и удивился, узнав о том, что мы, вообще-то, к нему проездом и в последний раз заехали. В Кировке в то утро было - 30 и много снега, для нас это, конечно, не совсем привычно. Возле его дома мы решили дремнуть, после такого начала пути мы вырубились в момент.

Проснулся я часа через 4, сбегал по делам, супруга еще спала. Со стороны забавно смотреть на спальное место, под потолком микроавтобуса на куче барахла, вещей. Лежа на спине от носа до потолка 15 см. Меня, вообще-то, вполне устраивало, а вот жена, как принцесса на горошине, все время жаловалась на то, что ей все время что-то давит, она постоянно что-то перекладывала, перестилала, умягчала, но оставалась недовольна. Учитывая обстоятельства, просто терпела.

Время было послеобеденное. Мы заехали в Кировке в кафешку, она прямо у трассы. Перекусили и, в общем, я чувствовал себя бодрячком. Полез в двигатель проверить масло. Мороз крепкий, руки быстро замерзали, да еще и обут в сандалиях. Лень было по пустякам надевать берцы. В общем, тронулись дальше, по плану надо было пересечь Хабаровск и заночевать в районе Еврейской автономии.

Штурман в ожидании помощника оценивала обстановку на трассе Кировского поселка.

Помощник оценивала состояние штурмана.

Через 20 км мы остановились у Шмаковского источника. Сколько раз я здесь затаривался водой и вот теперь набираю бутылки, какие есть, напоследок. Надо было сфотографироваться там, как и во многих местах, но мороз на севере Приморья, да и по всей России загонял нас в машину. Мы поехали дальше, посасывая минералку. Она отдавала тухлячком и несколько отличается от магазинной в лучшую сторону, но это дело вкуса.

Трасса у шмаковсого источника 231212-05:03 мск

Через несколько минут мы увидели известное лотосное озеро у скалы, зимний вид навевал воспоминания о цветущих лотосах, бурной растительности вокруг и народ, останавливающийся с трассы полюбоваться или сорвать хоть один цветок, отчего у берега все оборвано. Но это было летом…

Дальше дорога становилась хуже и во многих местах просто гравийная, грунтовая дорога, а вокруг степная долина северного Приморья.

Все-таки зимой бездорожье ровнее. Участок северней Пантейлемоновки.

До Хабаровского края ехали почти дотемна, проезжали знакомые названия населенных пунктов, оставшиеся от поездок на поезде когда-то. В районе станции Вяземской на обочине стоял датсун, на капоте банки, мужик продавал икру, это тот поселок, где останавливался поезд и на перроне все было завалено икрой. Мы взяли литр побаловаться по дороге, тем более что хранить есть где, сзади в самом низу машины довольно прохладно.

Прошли границу Приморского и Хабаровского краев, где-то рядом озеро Ханка 09:29 мск.

На въезде в Хабаровск мы увидели скопище дальнобоев, значит, здесь хорошая харчевня. Эта примета по дороге нам очень помогла до конца пути.

Хабаровск решили проехать по восточной стороне, по промзоне, мне кажется, меньше толкотни, да и время было, когда люди с работы ехали. Город большой и величественная архитектура. Пробираясь на амурский мост, нам все равно пришлось полгорода ехать по центру. Движение, как во Владивостоке. Толкотня, но все движется, пробок не было, ехали медленно. Остановились у магазина, взяли только мандарины. Мы их по дороге много брали и в день, наверно, килограмм по 5 съедали. Может, поэтому ни разу не заболели.

Дороги в Хабаровске не очень, а вообще где как. Переезд через трамвайные пути машина прошла очень жестко, рельсы слишком высоко торчали, меня это испугало, я боялся за ходовую часть машины. В дальнейшем мои опасения подтвердились, но это мы поняли, проехав пол-России. Итак мы подъезжаем к амурскому мосту, зная, что на въезде пост, я был уверен, что нас остановят как иногородних. На посту уже кого-то проверяли, и мы проехали без помех.

Я рассчитывал увидеть мост посветлу, но проезжали мы его уже в потемках. Реку немного видно благодаря городскому освещению, но Амур был замерзшим и покрыт снегом. Мост довольно длинный, наверно, километра 4,5. Дальше трасса пошла по пустынной местности, попадались мелкие поселки, да и трасса шла в основном мимо городов.

Место для ночлега мы начинали искать примерно в час или два ночи. Причем заезжали на многие полустанки или стоянки, осматривали, оценивали, и если не понравилось, ехали искать дальше. Проехали поворот на Биробиджан и через полчаса остановились у дорожной гостиницы «пит стоп» где-то рядом с поселком «кирга». Сходили в кафе, попили кофе, там и туалет теплый. Жена требовала только теплый туалет, на трассе их не так просто найти, поэтому за весь путь я стал большим специалистом в этом деле.

Решили здесь и заночевать. Я еще покрутился по стоянке, как собака в поисках хорошего места, подальше от дымящих фур и света. Всё, спать. Я вырубился сразу, дорога утомляет, и со сном проблем не было на всем пути.

Знал проблемы с машиной на морозе, она как в Находке завелась, так и работала без перерыва днем и обогревала нас ночью. Проснулись мы рано, окна все позамерзали, и через них ничего не видно. Только лобовое почище, благодаря теплому обдуву из торпедной щели.

Кошка всегда спала между нами и ночью иногда мякала, если кто-то на нее навалится. Время было часов 7 утра, еще темно. Это была первая ночлежка, с начала пути. За окном было градусов 40 мороза. Термометр на панели показывал -30. Японский термометр ниже показывать не умел и поначалу вводил нас в заблуждение, пока мы не увидели температуру на табло местных АЗС. Термометр двигателя показывал температуру ниже нормы, что говорило о сильном морозе на улице, и на холостом ходу температура двигателя грела нас, а сам терял тепло для себя. Несмотря на холод, в автобусе было жарко, и нам приходилось убавлять регулятор тепла. Если спишь спиной к окну, отдает леденящим холодом по спине, хотя сам не мерзнешь. Во избежание проблем мы изолировались от окна чем могли, но только это мало помогало.

Первым просыпался я, потом от моей возни и Лена. Ну и, как обычно, туалет, кофе, умывание, потом опять кофе, планерка пути, настройка навигатора и вперед. Биробиджан позади, впереди Облучье. Решили дотянуть до города Свободный, а там искать место ночлега. Лена на нетбуке изучала и рассказывала мне дальнейший маршрут и расположение АЗС, кафе и др. объектов по дороге нашего пути. Под нагрузкой температурный режим двигателя вошел в норму. В салоне стало жарче, начало светать. Поземка и треск машины напоминал о крепком морозе за окном. Кипятком мы заправлялись в дорожных кафе и закусочных в пол-литровый термос, я люблю пить кофе на ходу. Лена наводила на двоих, и пили мы довольно часто, поэтому часто останавливались сначала в лесу, а потом в поисках кипятка и мандаринов. Шкурки от мандаринов распространяли запах по салону. Это особенно чувствовалось, когда с улицы садишься в машину.

24 февраля не предвещало никаких проблем, погода ясная. Опять начались перевалы, но не очень крутые, как в Находке. Вокруг тайга, изредка какие-то автобусные остановки. Наверное, дачные участки. Утром солнце нам светило в спину, а вечером слепило глаза, ну это и понятно, ехали на запад.

На приборной панели что-то мелькнуло. Я стал поглядывать, что это было и продолжал вести машину. Следующий момент мигания на панели напряг меня, двигатель терял масло. Я остановил машину, заглушил ее и открыл капот, проверить уровень масла. Щуп оказался сухой. Я кинулся в салон доставать канистру с маслом. Я планировал это масло на замену где-то на Урале, канистру закопал в барахле на самое дно машины. Все наше спальное место пришлось разворотить в поисках канистры.

В двигатель ушло больше двух литров масла. Мне это не понравилось. Машина не могла сожрать столько масла за двое суток. Стало понятно, что с двигателем проблема. Я быстро замерз и, питая несбыточные надежды, решил ехать дальше наблюдая за датчиком масла. Мое волнение передалось и Лене, она по карте изучала ближайшие населенные пункты.

Проехали 10 км, полет нормальный, но я просто ждал указателя на близлежащие населенные пункты. Через 5 км опять моргнула лампочка масла. Всё, дальше ехать — значит убить двигатель. Я заглушил машину, надел на себя все, что можно, а главное теплые берцы с войлочными вкладышами. Открыл капот и увидел под машиной на снегу масляную лужицу. Я полез под машину. Это было зрелище....... надо было сфотографировать, но в тот момент было не до этого.

Масло, выливаясь из двигателя на ходу под ветром, распылялось на днище машины и превращалось в пластилиновую массу от мороза. Все днище, все балки тяги, бак, автомат, задний мост, все было покрыто толстым пластилиновым слоем задубевшего масла. Задняя дверь и стекло покрылось тонкой паутиной того же замерзшего масла, видимо, раздутого ветром на ходу в ниточки и прилипшего к задней двери. Течь масла я определил между двигателем и автоматом.

Я боялся заморозить жену, выход, конечно, можно было найти, машины хоть и редко, но проскакивали мимо нас. Можно было Лену отправить на попутке до ближайшего поселка, а самому решать проблему по ситуации. Я стал звонить своему коллеге Виталику. Он мне перед дорогой обещал поддержку на Дальнем Востоке, если что.

Хорошо хоть связь была, это вселяло некоторую надежду, что хоть кому можно дозвониться и где-то рядом цивилизация. Я объяснил ему свое местоположение и проблему. Выслушав меня, он сказал, чтобы я подождал, он перезвонит. Я начал искать решение проблемы. По карте мы находились недалеко от г. Облучье. Он больше походил на поселок. Метров за сто виднелся знак населенного пункта, Ударный, кажется. Позвонил Виталик и говорит, что помощь он может прислать либо с Хабаровска, либо с Благовещенска, а это пятьсот километров и оттуда и оттуда, поэтому быстрее решить проблему местными силами. Он мне дал телефоны местных компаний, могущих оказать дорожную помощь, если верить информации полученной в интернете. Я сказал, что щас порешаем, если что перезвоню.

Залил еще пару литров масла, настроил навигатор, завел машину, и мы тронулись. Мороз выхолодил машину, пока стояли. Кошка зарылась в постельные тряпки, ее не было слышно, видно только выпученые глаза, она просто отогревалась и не могла понять, почему такой дубак в салоне. Я поглядывал на датчик масла, в машине стало теплеть, а я с нетерпением ждал указателя на г. Облучье.

Город оказался в стороне от трассы на пару километров. Машина согрелась. Я увидел начало города, а начало любого города начинается с частного сектора. Начались частные дома, двухэтажные бараки и с левой стороны дороги я увидел автомагазин, они уж точно знают, где автомастерские и к кому податься.

В магазине мне показали, что недалеко от них какая-то полузаброшеная автобаза и три бокса, может, там мне помогут. Во избежание потери масла, машину я заглушил и опять оставил мерзнуть своих пассажиров. Было еще утро, но в одном боксе я нашел парнишку, который занимался двигателем снятым с машины, которая стояла в том же боксе. Я ему объяснил ситуацию, и он сказал, что машину надо загонять на яму, а бокс уже занят машиной, с которой снят двигатель, и мне придется обратиться к кому-то другому. Я уже начал канючить его что-нибудь придумать. Он позвонил кому-то и сказал, что сейчас подъедет человек, который тоже автоспециалист, вот с ним и порешаете. Мы стали ждать...

Где-то минут через сорок подъехал легковой дизельный ниссан пульсар, кажется, вышел парнишка лет 35. Я ему объяснил, что и как, он нырнул под машину. Я стоял рядом… Он вылез и говорит: «Пошли сразу в магазин». В магазине мы взяли масляный фильтр, галлон синтетического масла, и он сказал ехать за ним. Я спросил, сколько ехать, у меня ведь масло проливается на ходу и далеко не хватит. Он сказал: «На сколько хватит, выбора все равно нет, надо гнать в гараж через город». Где-то километров пять я ехал за ним, поглядывая на лампочку, ехали какими-то кренделями, я и не запомнил. В общем, возле железнодорожной станции на бывшем зернохранилище стоит дом с пристроенным гаражом и с примерзшими воротами, которые с треском толкали, открывая их. Я рад был, что машина дотянула. Загнал в гараж, потом ребята тряпками уплотняли щели ворот по всему периметру. Я спросил, сколько градусов на улице. Парень, который за мной приехал, ответил, что с утра было -48. В доме с гаражом находился парень лет 45, он был хозяином этой территории и гаража.

Печка, которая грела помещение, являлась и стенкой между домом и гаражом. Только, скорее, дом являлся пристройкой к гаражу, в виде одной комнаты и с чугунной плитой на печке для приготовления еды. В углу стояла двухъярусная кровать, рядом тумбочка с телевизором и огромный ротвейлер посреди комнаты. Хозяин представил меня собаке, и она просто угрюмо терпела мое присутствие, но агрессии не проявляла. Ребята довольно приветливы и хлебосольны, то ли менталитет здешний, то ли мне просто повезло. Хозяин бокса интересный парень, и разговор у нас складывался интересный. Он интересовался, откуда и куда мы едем, и как решились. Рассказывал про местную историю города и их житие. В общем, довольно начитанный парень, а времени для разговоров была масса по ходу и между работами с машиной.

Автомеханик оказался тёзкой. Ремонт мы начали после того как масло по всему днищу оттаяло и стекло в смотровую яму, то есть где-то через полтора часа, как въехал бокс. Стали снимать автомат. Так как у него помощника не было, мы все делали вдвоем. Сняли часа за три. Выяснилось, что разорвало коренной сальник. Петр сказал: «Не стоило заливать в двигатель минеральное масло в такой мороз». Ну, как знать чего не знаешь. В общем, пришли к выводу, что масло от мороза превратилось в тесто и разорвало коренной сальник коленчатого вала двигателя, а потому лучше залить синтетику, которое не густеет на морозе. Вообще-то, у меня была другая версия возникновения этой проблемы, но и его рассказ тоже трудно опровергнуть. Я не стал спорить, цель была вылечить двигатель, и надо ехать дальше. Только жалко то, что все это мы уже делали в Находке, готовя машину в дорогу. Также снимали автомат, меняли сальник старый на новый и вот на тебе, снова снимать. Однако по снятии автомата я теперь имею неоднократный опыт. В следующий раз, если придется, сам справлюсь.

Лену через час Петр отвез на своей машине в местную гостиницу. Довольно цивильная гостиница, и недорого. Может, это зимние цены, но Петр говорит, что эта гостиница сама по себе считается недорогой. Лена там просто дико отсыпалась от этих приключений и иногда звонила узнать, как дела. Кошку оставили в машине. Она опять забилась под мое сиденье и до ночи не казала и носа. Видимо, посторонние люди и запах собаки вогнали ее в депрессию. В начале ремонта я пришел в бодрое состояние, разобравшись, что проблема решаемая, и работа пошла шустро. Мы сняли рваный сальник и поехали по местным автомагазинам искать такой же.

Судя по общению Петра с продавцами, он давно уже в этой сфере и его все знают. Сальник, к моему удивлению, нашли быстро и поехали в гараж, по пути заехали в магазин, я набрал гостинцев ребятишкам к чаю ну и самому поесть что-нибудь. Установили новый сальник, рваный я сохранил на память, начали ставить автомат.

Время было позднее и решили оставить остальное на завтра, тем более что Петру надо было забрать жену с местного рынка, она торговала бытовой химией и всякой мелочью для ванных. Мы остались с кошкой и хозяином гаража. Болтали до полуночи, я подкидывал дрова в печку, а хозяин принес на ночь еще дров с улицы. Потом он мне предложил лечь спать на двухярусную кровать, но я предпочел спать в машине, тем более что там и кошке надо внимание уделить. Она ночью осмелилась выйти из автобуса и сходить по нужде к печке в зольную кучу, которую я выгребал иногда в сторону по ходу заполняемости. Воду она пила возле ворот из лужи растаявшего снега, есть не стала, опять в машину под мое сиденье, и все мы завалились спать.

В боксе было холоднее, чем в комнате, но машину я оставлять не желал, к тому же надо было подкладывать дрова в печку, а это уже согревало как-то. Туалет на улице, к нему тропинка прокопана углом. Дубарь на улице гнал меня напрямую по колено в снегу.

В общем, ночь была неспокойной, и я толком не спал, одолеваемый мыслями от произошедшего. Под утро все-таки заснул крепко. Меня разбудил шум в мастерской. Ребята уже возились кто с чем, и я пока не нужен им был. Я еще повалялся и вышел из машины с опухшим лицом. Они сказали, что чайник горячий, стол накрыт, хошь кофе хошь чай, мы уже напились, ну и ты приободрись, скоро начнем дальнейший ремонт. Это было 25 декабря.

Смотровая яма была невысокой, и все работы мы делали, стоя на коленях или на корточках, отчего у меня на следующий день все болело. А автомат штука тяжелая, и хорошо, что вчера мы его водрузили на место, осталось только прикрутить его и все, что к нему крепится, и к тому же, чтобы его снять, нам пришлось разобрать передний мост, так что возни нам хватило до двух часов дня. По ходу работы мы рассказывали друг другу кто как и чем живет. Время прошло незаметно, дополнительно он мне устранил другие мелкие проблемы.

Завели... послушали… посмотрели. Все чисто, все сухо, масло в норме, в запас вчера я еще взял канистру масла. Ну, кажется, все в порядке. Я расплылся в улыбке, мы решили отметить это по кружке кофе. Я пошел наводить порядок в машине, собирать вещи, инструмент. Позвонил лене в гостиницу, чтоб собиралась.

Опять с треском открыли ворота, и я выгнал машину, слушая шелест двигателя. Закрывая ворота, я заметил на снегу лужицу масла, пролившегося вчера при въезде в бокс. Даааа... подумал я, машина испытала кровоизлияние, дай бог теперь добраться до места без приключений. Оказалось, что Петр с утра пришел пешком и попросил отвезти его к тому магазину, откуда он меня провожал до гаража. Видимо, машина была там. По дороге он объяснял, как выйти из города и попасть на трассу, показал мне гостиницу, где устроил мою жену и сказал, когда по трассе АЗС встретим. Возле магазина мы попрощались, он спросил меня, как мое отчество, я говорю: «Александрович» —»О те на, и я Александрович». Так мы тезки вдвойне. Я спросил, как зовут его жену, он говорит: «Елена Алексеевна». У меня глаза округлились, и он по моему виду понял, что и мою жену зовут так же. «Слушай Петр, я фамилию просто боюсь спросить» — мы рассмеялись и на этом разошлись. Это не может быть просто совпадение, подумал я, наши ангелы сработали на славу и во славу……

Я ни разу не был в Облучье, хотя помню эту остановку на поезде и всегда задавался вопросом, почему так называется город. Хозяин гаража ответил мне на этот вопрос, звали его, кажется, Олег. Железнодорожный узел на Транссибирской магистрали, которая здесь делает большую петлю между сопок в виде облучка (отчего происходит одна из версий названия ранее — посёлка, теперь — города) «Ямщик сидит на облучке».

Не думал, что заведу такое полезное знакомство на федеральной трассе. Если надумаю съездить в Находку, уже бояться нечего — кругом техподдержка. Петр мне дал номер своего телефона и попросил позвонить, как приеду на Кубань. Я звонил ему по дороге, что все в порядке, машина шепчет и поет, но, приехав на Кубань, по сей день не могу дозвониться. Просто не берет трубку, либо не слышит. Может, не учитываю расхождение времени.

Расставшись с Петром, я развернулся и поехал в город за женой, пытаясь не потерять дорогу по памяти. Гостиница, похоже, была в жилом доме с входом со стороны дороги с соответствующей вывеской и занимала не один этаж. Я глянул в салон, где наша мохнатая пассажирка, она устроилась посреди постели, зарывшись в одеяло. Похоже, она в норме, судя по ее прищуренному томному взгляду, я заснял этот момент. Машину замкнул с работающим двигателем и зашел в гостиницу, кастелянша бросила на меня взгляд, я сделал кирпичное лицо и проследовал к лестнице. Лена по телефону вела меня к номеру. Это был второй этаж с видом на дорогу, откуда и было видно наш автобус. Парящий дым сзади кузова успокаивал меня.

Номер хоть и одноместный, но мы с успехом могли бы его использовали на двоих. Пообедали, я помылся в душевой после слесарных работ, да и, вообще, с Находки еще ни разу не мылся. Лена паковала вещи, в общем, рвались в путь. Душевая оживила меня. Мы еще попили кофе, достали Чокопай, который в машине от мороза рассыпался в крошки, и мы черпали его ложкой. Я взял часть вещей и пошел в машину, Лена осталась одеваться и сдавать номер. В машине я сидел минут 20. Что она там делала, не пойму, я всю дорогу всегда ждал ее где-нибудь.

Открылась пассажирская дверь и сразу вопрос «где что искать, все — как после взрыва». Услышав голос хозяйки, Касандра выскочила из глубин салона........ радостям не было предела! Каждый голосил на своем языке и причем каждый, похоже, понимал друг друга. Со стороны диковатое зрелище, но я уже в курсе этих отношений и не отвлекался, настраивал навигатор, осведомился о местной грядущей погоде.

Окинув взглядом приборную панель, тронулись в путь. Погода была пасмурной, но воздух чист и прозрачен, на пассажирском сиденье продолжался диалог двух пассажирок, а я включил музыку и вел машину из города к трассе. Пункт назначения остался тот же — добраться до города Свободный — и там устраиваться на ночлег.

Через час подъехали к АЗС, там заправлялись 2 фуры и заняли столько места, что перекрыли все колонки. Мне пришлось вклиниться бочком к одной колонке и тянуть шланг к машине. Вокруг машин крутились лохматые дворняги, в надежде на подачки водителей. Лена кинула кусок хлеба самой маленькой собачке, но тут подбежала собака побольше и ухватила кусок из-под носа малышки. Да, закон джуглей. Лена вслух возмутилась такому исходу, но, как говорится, в таких условиях не зевай. Я только подумал, как они терпят такой мороз, ведь видно, как они переминаются с лапы на лапу. Я, пока заправлялся, околел и вообще каждая заправка это выход из тепла в дубориловку и ветрюган внешней среды. Пистолет в бак и бегом в кассу.

Часа через полтора пути вижу знаменитое зрелище Бурейского района. Большой карман от трассы и величественная стела «Владивосток — Москва». Мимо такого грех проехать, я часто читал про нее в отчетах водителей перегонщиков. Мы оделись и вышли с машины сфотографироваться на ее фоне. Фотка получилась очень смазанной, и я попробовал еще раз. Я начал психовать, почему именно в этот момент фотоаппарат сломался. Сделал несколько попыток, но все без толку. Картинка смазана до неузнаваемости.

Я пожалел, что детям отдал фотоаппарат, когда их отправляли на Кубань. Понадеялся на фото телефона. Мы сели в машину я еще пытался заставить телефон снимать фотки нормально. Так и не разобравшись, плюнул. Мой взгляд попал на зеркало заднего вида, и меня осенило. На лобовом стекле с самой Находки велась видеосъемка авторегистратора. Причем я выбирал модель со съемкой в высоком качестве со всякими наворотами, рассчитывая снять весь путь нашего путешествия. Я говорю Лене — пошли опять на улицу. Лена не поняла, пока не вышла. Мы минут пять позировали перед камерой на фоне стелы, как дети.

Дальше путь лежал на север, огибая северную макушку китайской границы через Сковородино. Но как ни странно, мороз слабел с каждой сотней километров. Проехали пост ГАИ, который стоял на повороте в город Благовещенск. Я думал, что увижу столько городов России, но федералка по большей части проходила мимо, либо по краю городов. Нас это устраивало, потому что толкаться в городах у нас желания не было, да и после такого приключения нам просто хотелось благополучно добраться. Однако я заставлял себя фотографировать и обращать внимание на красоты и достопримечательности каждого города, края, области. Иначе потом жалел бы об этом. Я и так о многом жалею, что игнорировал моменты, которые просто поленился запечатлеть. Одна радость это терабайт видеоматериала всего пути. Я до сих пор еще не все просмотрел, а если смотрю ну... просто завораживает и не могу остановиться от просмотра, пока дети не выгонят из-за компьютера. С фотоапаратом на телефоне я разобрался, когда успокоился. Просто на объектив попал кусочек мандарина, которые мы грызли всю дорогу.

После Облучья я на каждой заправке нырял под машину и, убедившись в сухости агрегатов, проверял уровень масла. Эта параноя меня преследовала дня четыре. Потом вроде стал успокаиваться, и дорога стала уже интереснее.

В Свободный мы не заезжали, нашли место на трассе среди дальнобоев. Там была хорошая кафешка, теплый туалет, а самое главное баня и парная. Мы поужинали, потом, как всегда, покрутились по стоянке в поисках удобного места. Шел небольшой снег, но мороз был градусов -35. Мы решили попариться и помыться по очереди. Я принципиально не хотел оставлять машину без наблюдения. Во-первых, в машине много ценных вещей (во всяком случае, для меня), а во вторых приборная панель информировала нас о состоянии работающего двигателя.

Я взял банные принадлежности, Лена дала комплект белья на смену. Скукожившись от ветра и снега, я мелкими шагами, прищурившись, топал в баню. В час ночи там был только персонал, они дали мне тапки и поддали жару в топке. В парной я никак не мог разогреться и сидел долго. Но, перегревшись, я все-таки вылез с парной и с удовольствием мылся, наверно, час. От перегрева поднялось давление, но я был счастлив и, не одеваясь, прямо в трусах и с одежкой в руках поперся в машину по 35-градусному морозу в пургу. С улицы я увидел, как Лена с машины смотрит на меня выпученными, обалдевшими глазами. Я расплылся в улыбке, сев в машину, мне показалось, что в машине жарко. Лена вставила мне выговор, но, похоже, мой номер с выходом из бани впечатлил ее, и через пять минут она улетела в баню. Сон после бани у обоих был сказкой, поэтому мы проснулись поздно. Было уже светло, и в это время обычно мы уже были на трассе.

Как всегда, набор процедур, подготовка настройка, планерка и вперед. По дороге мы общались на разные темы, в спорных вопросах мы умудрялись и поругаться и подраться и помириться. Это придавало некий колорит нашему путешествию, но меня смущало, что все происходящее в салоне записывал авторегистратор. Права на вождение были только у меня, поэтому, как ни старался, в день мы проходили по 400, 500 км. Ближе к западу дороги становились лучше и прямолинейнее, мы стали проходить по 700 км. Время управления машиной за день где-то 16-18 часов.

Меня все не покидала мысль, заехать в какую-нибудь автомастерскую, осмотреть машину, особенно ходовую часть и двигатель. Дороги Дальнего Востока не радовали, и такую нагрузку на ходовую часть я бы хотел контролировать хоть раз в 1000 км. Мы были на пути к городу Шимановск. Он, как и многие города, был в стороне от федералки, но я решил все-таки заехать в город. Было еще утро. Жители лениво ползли по городу, каждый по своим делам. Начинался рабочий день, кажется, 26 декабря. Покрутившись по городу, мы нашли автомастерскую. Только у них не яма, а бетонная эстакада, на нее заезжать надо. Эстакада освещена снизу, и это меня вполне устраивало. Два молодых парнишки спросили, что с машиной. Я им сказал, что просто хочу осмотреть машину, проверить все уровни и спокойно ехать дальше, а за предоставление условий я им дал на пиво, на чем мы и договорились. Пока я осматривал, Лена оставалась в салоне. Она кормила черномордину.

На всякий случай я подлил масла в двигатель, и мы покинули город. Городок маленький, как поселок. Чем там люди живут, непонятно, но я обратил внимание, что чаще стал видеть русские машины. Первое, что я увидел на въезде в город, это такси жигули с открытым капотом. В глаза сразу бросилось то, что на жигулях стоит инжектор. Я думал, наши еще не дошли до этого, но я просто не интересуюсь русским автопромом. В этот день мы планировали добраться до Сковородино или до Амазара.

Я уже начал привыкать, что вокруг глушь и лишь изредка попадались мелкие деревеньки или поселки железнодорожных полустанков. Я уже не понимал, где я нахожусь и полностью доверился навигатору. Этот отрезок от Благовещенска до Читы меня еще беспокоил в Находке, когда я планировал маршрут. Для меня этот отрезок был просто полным отсутствием цивилизации, т. е. российская глушь. Это западная часть Амурской области и восточная часть Забайкальского края. Я много читал про этот участок и поэтому все продумал до мелочей. Сначала я хотел пройти его одним махом, но в реалии я понял, что хоть одна ночевка, но неизбежно. Сковородино мы прошли, это то место, где дорога расходится одна на запад на Читу, а вторая на север в Якутию. Дорога шла монотонно и пустынно, меня все кренило в сон, хотя было еще светло, и я не мог понять, с чего клонит . Вроде ночь спал хорошо. И так мы доехали до Амазара. Это поселок Могочинского района, в общем, Забайкальский край. Мы обогнули север Китая и вышли напрямую на Читу, но до Читы еще было неблизко.

Амазар, конечно, место для ночлега дальнобоев, ну и всякие кафешки, но мне что-то не по душе было это место, и мы решили ехать дальше. Не помню, сколько ехали, но учитывая позднее время, мы решили уже чалить что ближе попадется. Свернули с трассы на какой-то поселок, там было довольно освещено, и мы увидели надпись на знаке «Семиозерье».

В освещенном месте мы оказались на площадке для машин и вокруг площадки одноэтажные деревянные дома. По террасе одного из них мы поняли, что это кафе. Потом выяснилось, что вокруг были дома, бани рядом прачка, что ли, и типа гостиниц на дому. За кафешкой большой деревянный туалет и по колено снега. К туалету прорыт тоннель для посетителей, но туалет — это просто ледяная глыба вместо пола и две дырки в полу. Надо быть акробатом, чтобы что-то там сделать. В этом плане супруге, конечно, не повезло. Я тоже не испытывал комфорта, но времени и выбора уже не было. Я за день уставал и старался сразу уснуть.

Мы зашли в кафе. Вот чудо, это ведь то знаменитое кафе, о котором пишут все перегоны. Все стены улеплены купюрами, и на каждой купюре реквизиты путешествующих.

Мы были не голодны и поэтому взяли только кофе, заправили термос кипятком ну и, естественно, решили приклеить свою купюру с надписью. Маркер у нас был, а вот скотч искать по всей машине не стали и попросили продавца дать нам скотч. Оказалось, что скотч у них самый ходовой товар и нам пришлось его купить. Кстати, кипяток в кафешках в основном платный по причине привозной воды, так как местная вода не всегда пригодна к питью. Мы нарисовали на купюре свои имена, маршрут с датой и вот очередная купюра заняла место на стене легендарного кафе. Потом мы долго фотографировались на фоне улепленных стен и в основном возле своей купюры. На некоторых стенах уже некуда было лепить купюры, но, зная историю этого кафе, мне показалось, что все-таки с такой историей купюр маловато, о чем я и спросил девушку за прилавком. Она объяснила, что это кафе новое, старое снесли по причине ветхости, и там действительно все стены были улеплены купюрами разного достоинства и разных стран. Места уже не было для желающих прилепить свою купюру, и люди лепили их уже поверх других купюр, удовлетворяя дикое желание оставить свой след. Я не стал задавать вопрос, куда делись купюры со стен старого кафе.

Мы отправились в машину спать, сходив в этот треклятый туалет. Мороз опять кусал лицо. Под выхлопной трубой вырос небольшой айсберг от капающей сконденсированной воды выхлопной трубой. К утру этот айсберг вырос почти до трубы, и я с интересом его сфотографировал. В общем, завалились спать с Касандрой между нами.

Ночевка на востоке Забайкалья мне показалась самой суровой. Выходить ночью из машины прям подвиг. Ночью дул сильный ветер, но деваться некуда. Кафе светилось, хоть и никого из посетителей не было, персонал всегда готов обслужить клиента. На стоянке беспорядочно стояли несколько машин с дымящими выхлопными трубами. Больших фур не было, значит, для дальнобоев это место не популярное. Я поставил рекорд ночной прогулки по времени и до утра уже никуда не вылазил.

Проснулись рано, было еще темно. Я чувствовал недосып, но спать дальше даже не пытался, не получится. Пулей впрыгнули в кафе, Лена пошла умываться, а я сразу взял кофе, сел за стол и пил с закрытыми глазами, без настроения.

Кафе довольно скудное, может, днем оно интереснее, но на прилавке ничто не привлекло нашего внимания, поэтому мы очень скоро были уже на трассе. Дорожные знаки информировали нас неутешительными цифрами до Читы. От Сковородино до Читы мы действительно не встретили ни одной заправки. Вторая канистра из запаса топлива была опорожнена. Вокруг холмистая снежная пустыня.

Начало обмерзать лобовое стекло, оставался лишь чистый кружок, через который я смотрел на дорогу. Иногда прочищал кружок на стекле для объектива авторегистратора, чтобы хоть как-то велась съемка нашей дорожной истории.

К вечеру мы подъезжали к городу Чернышевск, но он мне не показался городом. Он виден был слева далеко от трассы как огромная деревня, растянувшаяся километров на восемь. Большое количество частных домов, все покрытые снегом, и из каждой трубы подымался высокий пушистый столб дыма. Издалека смотрелось как будто тысячи белых пушистых кошек задрали хвосты кверху. По дороге странно ползла поземка, зрелище завораживающее, будто дорога уплывает из-под машины. Эта дезориентация вынудила меня сбросить скорость.

Зима каждого края приносила свои сюрпризы и неожиданности. Это избавляло меня от мысли, что зимой смотреть не на что. Я удивлялся, когда встречал по дороге туман в трескучий мороз. Я считал, что это невозможно. Туман я видел только в теплую сырую погоду и считал это природным паром. Какой же может быть пар в 50-градусный мороз? Но иногда плотность тумана перекрывала видимость трассы через 15 метров. Ехать приходилось 20-30 км/ч, он мог резко прекратиться, и мы спокойно разгонялись. Но он так же мог и внезапно появиться, почему-то с далека его не предусмотришь, как призрак.

Навигатор проложил маршрут через город Чита. Я решил проложить путь, огибающий город севернее. Навигатор нашел эту возможность и свернул нас с трассы куда-то вправо. Мы ехали какими-то петлями то по частному сектору, то какими-то промзонами, то лесом, дорога становилась все хуже, и я начал психовать и жалеть о том, что натворил. Псих передался Лене. В итоге мы остановились через два часа тряски по убитым дорогам, я дал команду навигатору проложить путь самостоятельно. Он нашел выход из этих дебрей и снова повел нас на город. Оказалось, что мы слишком рано начали объезд города, и в итоге дорога пошла ровная, и мы проехали город, слегка зацепив его северную окраину. В дальнейшем мы старались больше не экспериментировать, но иногда мы сверяли путь навигатора с картой дорог, которую приобрели еще в Находке до отъезда.

В Чите я заправил бак до упора. На душе стало спокойнее. Самый глухой отрезок пути был позади, и прошли мы его отлично. С началом Читы начиналась цивилизация России. Дальше по карте уже известные мегаполисы и города. В Чите меня впервые за весь путь остановил инспектор богатырского телосложения и местной национальной внешности. Это был пост на выезде из города. Он вежливо пообщался со мной, поинтересовался, что я везу на крыше машины. По-русски говорит чисто. Пожелал счастливого пути, и мы двинулись дальше. Лена спросила о нашим диалоге с инспектором. «Да нормально все», — ответил я. Лена (подумав, с улыбкой): «Он тебя за своего принял». Возможно. По дороге в каждой закусочной я заказывал первое блюдо, именуемое «бухлер».

Рецепт бухлера — интересного, очень простого, но невероятно вкусного бурятского супа из баранины. По сути, это даже не совсем суп, а скорее баранина в бульоне… Для приготовления этого варева нужно сварить крепкий бульон из баранины, заправить мелконарезанным луком и зеленью. Бухлер из баранины подается или в качестве замечательного антипохмельного средства, или просто в качестве вкусной и наваристой похлебки. Он мне сразу пришелся по вкусу, и я решил объестся им впрок... Когда еще придется отведать местные блюда?

Полночь напоминала о поиске ночлега. Свет вдалеке говорил о приближающемся населенном пункте. Небольшой поселок городского типа с трехэтажными домами проезжали, выглядывая признаки стоянки или придорожного кафе. Я увидел фуру, сруливающую в сторону от трассы и поехал за ним . Дорога заходила за здание, которое оказалось гостиницей . За гостиницей было большое огороженное поле, видимо, прилегающая территория гостиницы как стоянка. Изгородь была, как для коров или лошадей, на стоянке уже находилось три фуры, выстроенных по линейке близко друг к другу, видимо, для удобства общения водителей, и десяток легковых автомобилей вдоль гостиничной стены. Посреди стоянки стоял на высоких сваях скворечник для сторожей стоянки. Я пристроился в ряду с легковыми машинами. Лена изъявила желание снять номер и хоть выспаться иногда в пути в нормальных условиях. Нас устроили в двухместный номер на втором этаже. Туалет был прямо в номере, как отдельная комната. Душевая кабинка стояла прямо в спальной комнате с подключенными к ней водопроводными и электрическими коммуникациями. Пока Лена осваивала номер, я в машине сливал на компьютер с карты памяти съемки авторегистратора, освобождая место на карте для дальнейших съемок в пути. Мне это приходилось делать каждый день, и хоть это занимало полчаса, меня это не напрягало. Скорее, удовлетворяло от увеличения объема накопленного материала.

В машину кто-то постучал. Это был сторож стоянки, он осведомился о моих планах на стоянке и потребовал оплатить его услуги в 50 руб. за ночь. Я отдал купюру, замкнул машину, послушал шелест двигателя, понюхал у капота зачем-то и пошел в номер. Лена уже стелила постель выданым бельем. Она уже приняла душ и поставила электрочайник кипятиться. У окна стоял телевизор. Лена так по нему соскучилась, что включила несмотря на то, что там кажут. Лишь бы балакал. Я начал изучать душевую кабинку. Ручки, кнопки регуляторы — прямо пепелац какой-то. Лена объяснила, что и как работает, глядя на меня взором космонавта. Я вначале минут десять сидел под струей горячего душа, получая удовольствие и нагреваясь. Потом мы погоняли кофе.

Я сразу отказался от ночлега в номере. Спать в машине одному тоже неплохо. Я включал фильм и под него сразу засыпал. Воздух печка захватывала с улицы, и уже теплый он поступал в салон, то есть постоянный поток свежего воздуха с морозной улицы способствовал отличному высыпанию. В основном я просыпался бодрячком. Погода была тихая, но морозная, до утра я ни разу не проснулся. Я, наверно, один спал в машине среди машин, стоявших вокруг меня. Это стало понятно на рассвете. На дворе был декабрь 28 число.

Утром меня разбудила ее величество Касея. Она прошла по моим ногам, по спине, похрюкала возле уха, щекоча меня своими усами. Это намек на улицу. Она уже научилась оправляться на поводке. Я прищемил конец поводка дверью, под машиной она и управилась, а я одевался. Одеваться в машине очень неудобно, и лучше это делать лежа. Поэтому я часто одевался возле машины на морозе. Глядя на меня, мимопроходящие выражали ужасающе сочувствующий взгляд.

Пошел в гостиницу. Лена уже разлила кофе. Часть вещей она устроила в пакет, готовый отправиться в машину. Мы сдали номер дежурной по этажу. Набрали кипятку из кулера, стоящего в конце коридора. В машине каждый по-своему готовился к дороге. Женщины держали диалог на своем языке, а я прокладывал маршрут и выдул вторую чашку кофе. Солнце вставало с востока и светило нам в глаза. Через несколько минут дорога повернула нас на запад. Мы считали оставшиеся километры до Улан-Удэ.

Перед отъездом я обзвонил всех, кого знал по России, и нас, в общем-то, ждали с неверием, что мы поперлись зимой через всю Россию своим ходом. Мы часто созванивались по дороге с моим лучшим другом, который годом раньше переехал из Находки в Екатеринбург. Ему скорее интересно было, сколько мы проходили за день и чем ближе, тем чаще.

Улан-Удэ проехали западным краем уже потемну. Где бы мы ни останавливались — АЗС, магазины, базарчики — общались только с бурятами, русских почти не видели. Видимо, это очень национальный бурятский город. На выезде из города увидели скопище фур, устраивающихся на ночевку. Это была большая неогороженная стоянка возле кафе «Сэлмег», тут же и гостиница, кажется. Мы встали напротив входа. Вдоль стены кафе выложена ледяная стена с узорами на каждом ледяном кирпиче и подсвечена. Украшение к новому году, или для привлечения клиента. Мы хорошо поужинали, нас обслуживали две молоденькие и довольно привлекательные бурятки. Обеденный зал цивильный, пожалуй, ресторанного класса. Мы, как два полярника, на этом фоне не очень смотрелись.

Все, что мы не доедали, доставалось третьему пассажиру. Это у нее был самый богатый и разнообразный рацион в жизни. Мешок сухого корма для кошки все время рассыпался по ходу движения. Потом я его месяца три выметал из разных углов машины да и не только, кофе тоже всю панель заляпали. Я вначале ругался, а потом плюнул, решив, что это неизбежно.

После ужина в два часа ночи, или это ранний завтрак, я покрутился по стоянке в поисках укромного места. Уткнулся носом машины в густые кусты недалеко от кафе. Кусты нам ночью пригодились. Засыпая, я уже предвкушал близость Байкала. Байкальские сувениры и вкусности, копченый омуль, бурятские позы. До Байкала оставалось километров 300. Утром, как всегда, есть не хотелось, напились кофе и тронулись. Голова просыпалась не сразу, и мы часто выезжали на трассу не в том направлении. Соображать начинали через полчаса, поняв, что эти места мы уже проезжали. Разворачивались и теряли время и топливо по дурости. Посветлу я увидел, что мы ночевали недалеко от АЗС Роснефть, она всегда узнавалась по ярко-желтому цвету с подсолнухами. Мы заправились и, зная, что тут всегда в продаже кофе, брали по стакану и вперед.

Мы были почти на выезде из города, встретили пост ДПС. Нас остановил, как ни странно, русский инспектор. Проверил документы, как и все, спросил, что везу на крыше, сделал замечание, что третий пассажир под лобовым стеклом не пристегнут и, улыбнувшись, распрощался.

К обеду начиналась извилистая дорога по байкальским перевалам, вокруг заснеженная тайга. Начинался сильный снегопад. Надо добраться до города. Встречалась дорожная уборочная техника. Несмотря на снегопад, они чистили трассу, но, так как они не успевали, снег, укатаный мелкими кочками, мандражировал машину. Пришлось сбросить скорость. На одном из перевалов мы увидели лежащую на обочине на боку сорокатонную фуру. Вокруг фуры суетились люди, и я подумал, что действительно лучше не спешить. В некоторых местах машина вязла в глубокой снежной каше, раскатанной фурами и грузовыми машинами. Пытался ехать по колее грузовиков, машину кидало то влево, то вправо, так как колея грузовых колес была великовата для нашего автобуса. Но машина гребла и продолжала уверенно двигаться.

Лес стал редеть, спуски с перевалов становились дольше, что говорило о том, что мы спускаемся к берегу Байкала, но озера еще не видно. Через час мы ехали вдоль поселка, тянувшегося по берегу Байкала. Байкал выглядел снежной равниной с торчащими ледяными глыбами, как будто прошел ледокол. В глаза бросилась вывеска на одноэтажном длинном здании — кафе «Сибирь». От дороги карман стоянка, на которую мы встали напротив кафе.

Снег на крыше на буквах названия кафе выглядел красиво, и я сфотографировал на телефон. Машину, как обычно, оставили работать, сами пошли в кафе.

На входе в кафе на столике девушка продавала сувениры и местные ягоды и варенья. Меня заинтересовала темно-коричневая смола кусочками с какого-то дерева. Я спросил: «Эт чё, лодки смолить?» Девушка, видимо, привыкла к идиотским вопросам и, подняв к небу глаза, стала объяснять, что это лечебная смола. Местные жители испокон веков используют ее целительное свойство. Я сразу поинтересовался, как принимать, внутривенно, внутримышечно и в какую дырку его пихать для лечения. Девушка взглянула исподлобья, сжав губки — «в рот........ и жевать», смола лечит желудочно-кишечный тракт и полезна для десен. Потом она плела, что у смолы еще букет целебных направлений, но я уже протягивал деньги, ухватив лепешку замерзшей плоской смолы.

Зашли в кафе. Раздача блюд, как в столовой, берешь поднос и катишь по рельсам до кассира. Зал большой и украшенный по-новогоднему. Довольно богатое меню и, конечно, длинный перечень рыбных блюд. Читал название блюд и из какой рыбы, в голове только запомнился омуль. Рядом с кафе гостиницы, магазинчики типа бутиков. Я зашел в соседнюю дверь с вывеской sd dvd. Хотел купить диск с фильмом о Байкале, но, видимо, им выгодней продавать музыку да популярные фильмы.

Пока Лена обедала, я любовался снежной деревней на трассе у берегов Байкала. Мороз был скорее приятен, так как температура на побережье озера была не более -28 градусов. Суровый край был позади, это поднимало настроение. Показания внешней температуры на панели авто уже соответствовали истине.

Снег прекратился, и погода стала проясняться. Я сел в машину планировать маршрут. Кошка грелась на панели под лобовым стеклом. Ее тарелка всегда была с сухим кормом, но она ждала чего-то большего от хозяйки. Ее ожидания обычно оправдывались, Лена принесла рыбу... ваааааау. Касандра затянула песню мяаааааааааа. Ну, а дальше мы слышали только хруст костей. Все были счастливы. Выехали на трассу и начали разгон, дорога покрыта прессованным снегом, но ровно.

От кафе мы отъехали метров сто и вдруг… двигатель заглох. Машина накатом проехала еще метров 20 и встала. Мы с Леной переглянулись. Я подумал: «Ну, вот... опять». Попытался запустить двигатель, но он даже не схватывался. Я открыл капот, осмотрел все, что можно. На вид все в порядке. Потом неоднократно пытался завести, но аккумулятор начал давать признаки издыхания. Я решил его не насиловать. Машину вручную оттолкали на обочину.

Я достал книгу на свою машину, потом начал грешить на неполадки в системе сигнализации и попробовал завести машину с брелка. Вариант не сработал, брелок пропиликал о проблеме и отключился. Все. Дальше разбираться не было условий, а напрасно терять время нельзя, пока светло. В машине стало прохладно, ураган мыслей перебирал варианты, я начал психовать. Лена держалась спокойно и пыталась меня привести в эмоциональный порядок. В такой момент меня поражало ее спокойствие и уверенность, потому что она всегда была уверена во мне. Это мне придавало силы на протяжении всего пути, а может и жизни. Я молча благодарен ей по жизни.

Я огляделся вокруг. На другой стороне дороги на большом доме висела надпись «авторемонт». Еще одно совпадение. Значит, машина знает, где ломаться. Пошел к тому дому, возле ворот стоял эвакуатор. «Это неплохо», — подумал я и зашел в бокс. Мастерская для этих мест довольно высокая, на две смотровые ямы. На одной стояла машина нашего автопрома, и двое ребятишек ходили вокруг. По углам и вдоль стен беспорядочно навален автохлам. Я объяснил проблему. Их обрадовало, что машина в 30 метрах от них.

Один парень пошел со мной к машине посмотрел двигатель, выдвигая версии неисправности. Мы попробовали завести, безрезультатно. Он полез в коробку предохранителей и обнаружил один сгоревший. Там же в коробке были запасные, он заменил неисправный. Опять попробовали завести, но предохранитель тут же сгорел снова. Механик сказал, что проблема с электрикой, он ей не занимается. Надо, говорит, ехать в город Байкальск, там автоэлектрики, с которыми он в сотрудничестве. Механик оказался и водителем эвакуатора. Мы сразу договорились, и он пошел за машиной. Через 10 минут он задом подъехал к нашему ковчегу, мы зацепили трос, и лебедка потащила автобус на площадку эвакуатора, я подруливал, чтобы ровно установить, потом закрепить автобус. Так как в машине при эвакуации находиться запрещено, мы с Леной сели в кабину водителя. Кошку оставили в машине, для нее закон не писан.

Ехали минут пятнадцать, я поглядывал в заднее стекло на нашу машину. Она покачивалась на спине эвакуатора и надежно стояла на ручном тормозе, да и крепеж эвакуатора был страховкой. Я расспрашивал водителя, часто ли приходится ему таскать на себе сломанных. Так, как с вами, говорит, везет редко. Чаще приходится ездить в тайгу Байкальских перевалов, а то и дальше. Вот и едешь туда полдня, там еще приходится вытаскивать машину с кювета, зарывшуюся в сугробах, да еще и обратный ход полдня. А вы, говорит, так — эпизод.

Мы въехали в город Байкальск. Что-то вроде нашей Находки, вдоль берега Байкала, до берега метров 200.

Вдоль дороги стояли автомагазины и автосервис, к которому мы и подъехали. Нас уже ждали несколько ребятишек из автосервиса. Мы скатили автобус с эвакуатора, и ребятишки начали заталкивать машину в бокс, я рулил. На ребятишек покрикивал круглый мужик в возрасте, невысокого роста, видимо, их бригадир. В боксе стояли еще три машины, и возле них кипела работа. Время было часа три, я питал надежду, что причину по-скорому устранят и мы продолжим путь. Молодой парнишка цыганской внешности начал поиск проблемы, неохотно отвечая на мои вопросы. Потом сказал мне, чтобы я купил рядом в автомагазине набор предохранителей. Я сходил и взял. Парень долго возился по всей машине в поисках проблемы, часть вещей пришлось выгрузить, чтобы добраться до проводки по всему кузову. Судя по выражению на его лице, я понял, что скоро машину не вылечить. Потом он куда-то пошел и вернулся с парнем крепкого телосложения со стрижкой готического стиля.

Взгляд и уверенное выражение его лица говорило о продвинутом опыте в этом деле. По разговору с ним я выяснил, что он программист, электронщик и фактически возглавляет ремонт автоэлектрики. Мы сразу нашли общий язык и охотно общались. Я смотрел, что они делали с машиной и по разговору вникал в происходящее и понятное мне. После нескольких проб и поисков машину завели. Но я и без ребят понял, что ехать еще нельзя. Потом они и сами сказали, что продолжат завтра с утра, так как время было конец смены и все они семейные люди.

Возле моей машины был вход в слесарную комнату, она же была и бытовкой и обедальней, тут же они и перекуривали и обсуждали технические проблемы. В комнате сидел бригадир, частично он был в курсе проблем с моей машиной. Я ему объяснил текущий результат ремонта, он меня уверил, что ребята справятся, было и хуже. Требовалось освободить салон от вещей к утру. Бригадир предоставил мне место в мастерской комнате. Вначале он намекал, что на ночь машину надо вытолкать на стоянку, т. е. освобождают боксы к закрытию и сторож принимает это все под охрану. Я понял его намек и попросил оставить машину в боксе вместе со мной. Он сказал, что в боксе стоянка машины будет дороже, и мы ударили по рукам.

По всему было видно, что люди были озабочены подготовкой к новому году, спешили пораньше уйти с работы на рынок, расположенный в 300 метров от них. Я понимал, что никто не хотел тянуть до последнего дня, так как последний день декабря они устроят банкет здесь же в мастерской. А потому и мне были не очень рады, не вовремя, так сказать.

Лена, поняв, что ремонт надолго, спросила у бригадира где можно устроиться на ночь, он ее вывел из бокса и через дорогу показал на большую гостиницу, номера вполне по доступной цене. Она взяла из машины тот же набор вещей, мы с ней договорились встретиться через час. Я вернулся в бокс, под лобовым стеклом печальный взор Касеи на панели авто. Она опять остается в машине, прячась от людской суеты в боксе.

Я прицепил на нее поводок и вынес через задний выход на улицу, там была стоянка, принадлежащая этому автосервису. Стояло много машин, значит, стоянка популярна. Со стороны стоянки был вход к кассиру, которая принимала оплату за все услуги автосервиса и стоянки. В темном закутке под забором к боксу пристроен уличный туалет. Некоторые машины почти не видно из-под снега, значит, давно стоят. Касея долго вынюхивала, оглядывалась и наконец присела. Я отправил ее в машину, сам сел в курилку за стол. Рядом сидел, как я понял, сторож, пришедший недавно на службу. Оставшиеся люди собирались на выход. Становилось тихо, только шум масляной печки, которую я долго разглядывал, пытаясь понять, как она работает.

Закрыв машину, я сказал что скоро вернусь. Подходя к гостинице, я позвонил Лене, чтоб провела меня к номеру. Почему-то не могу вспомнить подробности внутри гостиницы, голова думала о машине, и что-то необычное я там не видел. Все типично и культурно. Мы поужинали в номере из того, что было, и то, что Лена взяла в магазине рядом с гостиницей. И все-таки я думал о машине, а потому рвался в бокс. У меня было желание самому поискать причину неисправности, пока бокс свободен.

29 декабря, вид из окна приходился на Байкал через прибрежный городской парк. Время было к вечеру, на улице людская суета перед новым годом. Лена предложила сходить на местный рынок. На рынке шла бойкая торговля новогодними товарами. А ведь я планировал купить себе где-нибудь по России тюбетейку. На территории рынка торговый павильон промтоваров. Мы там прошлись по бутикам, Лена купила отцу кожаные бурятские комнатные тапочки с загнутыми носками кверху. Мне взяли вместо тюбетейки бурятский головной убор.

Мне он, в общем, тоже понравился. Лена меня сфотографировала, но на фото я выгляжу какой-то замученный. В павильоне мы зашли в закусочный отдел. Вид советского общепита, облезлые стены, дерьмовая жрачка. Я запихал в себя котлету по-киевски, которая была, как сухарь, Лена взяла позы месячной давности. Она один осилила, на том и вышли. Для местных бухариков вполне подходит. Мы еще погуляли по продуктовым рядам, в основном местная рыбная продукция. Рынок уже сворачивался, темнело, и поднялся ветер.

В гостинице мы поужинали омулем с картошкой, и я пошел в бокс, зная проблемы после рыбы, я купил пару бутылок минералки. В боксе уже никого не было, только слышно телевизор из курилки. Сторож курил, смотря передачу, потом кинул взгляд на меня. Я включил чайник, или это потер был. Полез в машину за кофе и посудой. Сторож был лет 45, разговор с ним не складывался, и мне он показался неинтересным и недалеким. Поэтому разговор был в основном деловым, учитывая его обязанности «я щас приду, я в туалет , мне надо выйти ненадолго». Он следил за печкой и за дверьми, чтобы все были закрыты, а если я выходил, он должен был быть в курсе. Стоянка тоже была его объектом. Я настроил переноску и полез под машину. Пол был мокрым от стаявшего снега, и я, как ни старался, весь вывозился в грязи и мазуте. Явных нарушений в проводке под кузовом не обнаружил, а дальнейший поиск требовал смотровую яму. Машина стояла на ровной площадке, яма была нужна другим машинам, приезжающим на ремонт, ползать на спине я больше не хотел. Усталость только усугубляла депрессивное настроение.

Ночь была бессонная, я засыпал, потом просыпался от холода. Печка в боксе давала тепла мало, и без движения начинаешь быстро мерзнуть, а машину в боксе заводить нельзя, задохнешься. Кошка зарылась в тряпки, видимо, меха ей тоже не хватало. Я выходил из машины, заваривал чай в курилке и грелся рядом со сторожем возле электрообогревателя, который и его грел всю ночь. Сторож иногда выходил на обход объекта по улице вокруг, а я снова пытался заснуть в машине.

Утро я встретил за чашкой кофе со сторожем. Состояние было разбитое, ничего не хотелось делать. Город просыпался, в боксе начиналась возня приходящих работников. В курилке собралась толпа, и я ушел в машину, чтобы не мешаться среди своих. Электрики пришли поздно, но сразу полезли в машину снимать компьютер с передней панели. Я впервые увидел мозги своей машины. Результат осмотра утешил меня, с компьютерным блоком все вроде бы в порядке. Поставили на место и полезли под капот. Я начал психовать и вышел на улицу курить. Отсутствие прогресса ремонта меня напрягало.

Я зашел в мастерскую, ребята сидели в курилке и разглядывали схему электропроводки в книге, которую я им дал. Я присел рядом. Дима посмотрел на меня и говорит: «Ну что ж, часа через полтора поедешь дальше, где-то у тебя сильное короткое замыкание проводки. Искать ни у нас, ни у тебя времени нет, а это может занять не один день. Поэтому мы пробросим отдельный провод для питания компьютера и бензонасоса. Питание мы позаимствовали от печки и замка зажигания, до Кубани доберешься. Так как кислородный датчик вышел из строя и менять нечем, холостые обороты будут повышенными и потребление топлива увеличится. На панели будет светиться лампочка неисправности топливной системы, пусть тебя это не пугает, причину ты знаешь». Книга со схемой им хорошо помогла найти обходной путь. Мне пришлось с опаской положиться на его решение, выбора-то все равно не было. Я так подумал, что кислородный датчик можно было купить и поставить по дороге в Иркутске. Иркутск город большой, фактически мегаполис, там автосервисов, наверно, как грязи.

Машину несколько раз завели, убедились в стабильной работе двигателя, показаний всех датчиков на панели. Дима подключил ноутбук к моей машине, и специальная программа прощупала всю электрику моей машины в поисках ошибок. Все было в норме, кроме кислородного датчика. Ребята собрали свои инструменты и ушли в курилку. Я еще раз проверил укладку нового провода, подергал его руками — не болтается, не трется. Дима показал мне места соединения проводов, чтобы я не искал, когда буду восстанавливать проводку на Кубани, убедился, что я понимаю назначение временных проводов. Отдал мне книгу, сказал, что она мне еще не раз пригодится и он сам бы хотел иметь такую литературу на многие машины.

Я начал грузить в машину свои вещи, по новой укладывать их и думать, сколько раз мне еще придется выгружать это все . Машину вывел из бокса в сопровождении всей бригады вместе с бригадиром. Я вышел из машины, попрощался со всеми за руку, поблагодарил Диму и его помощника. Бригадир сказал мне: «Позвони как доедешь. Рисковый ты мужик, нашел время для перегона в такую даль, счастливо добраться». Я всем махнул рукой и понял, что все в курсе откуда я ехал и куда.

В машине стало тепло, Касея вылезла на панель, разглядывая уличную обстановку. Я поехал к гостинице.

Ворота были открыты, и дорога вела прямо к крыльцу парадного входа. Лена была уже собрана и ждала с горячим кофеем на столе. Я, как и в прошлый раз, залез в душевую, распарился до дрема. Меня это освежило, да плюс кофе, и я расцвел. В машину ушел с вещами, пока Лена сдавала номер. Перед дорогой решили подъехать к берегу Байкала. Машина шелестела, женщины объяснялись в любви, я довольный рулил к берегу, скрип колес по снегу отдавался по всему кузову.

На берегу не понять, где вода, где суша, все покрыто снегом. Машины подъезжали и, как мы, любовались замерзшим озером. Рядом впадала речка, и это место не замерзало. Какая-то птичка стояла на краю льда и что-то разглядывала в воде, я стал наблюдать. Птичка в мгновение ока нырнула под воду и через 20 секунд выскочила и полетела с каким-то креветкообразным существом в клюве. Скоро опять на краю льда сидела птичка, может, та же. Я начал снимать на видео, только далековато и на экране плохо видно. Потом я подошел поближе, но спугнул ее.

Лена набрала бутылки байкальской водой. Вода чистая и приятно пьется. Живут же люди, подумал я, вытирая лицо от воды. За несколько километров был виден отвесный противоположный берег, обрамленный сопками, что указывало на сужение Байкала к его юго-западному окончанию. Какая-то пожилая пара поинтересовалась регионом моих номеров. Утверждали, что это хабаровские номера, я сказал, что еду из Владивостока, город Находка для них вообще неизвестен. Хоть и жители Восточной Сибири.

Лена навела порядок в машине, как ей удобно, и мы начали подниматься к трассе. У прибрежного парка стояла машина с фруктами. Мы с Леной втарились мандаринами и стали выезжать из города на федералку, как мне объяснил бригадир. Я думал об Иркутске.

Дорога пошла по склонам вверх, вниз, вдоль берега. Сверху было видно железную Транссибирскую магистраль, и я вспоминал, как на поезде проезжал эти места. Проехали известную станцию Слюдянка. Байкал заканчивался, было видно изгиб берега, и дорога начала змейкой подыматься в сопки. Это место называют серпантином, что-то вроде американского перевала. На каждом изгибе дороги небольшой базарчик. Все прилавки увешаны рыбой, за прилавками стояли круглые красноносые бабушки.

Сверху я увидел Байкал широко и сделал открытие, что вода-то по большей части плещется незамерзшей. На самом деле это был лед. И казалось водой. Я не удержался и сделал несколько снимков на ходу. А зря, надо было остановиться и снять профессионально и качественно. Но в тот момент я восторгался видом из окна и движением исправной машины. Когда перевалы закрыли все виды и горизонт, мы начали грызть мандарины, обсуждая проведенное время в Байкальске и дальнейший путь.

Иркутск проходили потемну. Машина шла хорошо, я расслабился и подумал — какой к черту автосервис в такой поздний час, да еще накануне нового года. Трасса проходила по левому краю города. Я уже грезил Красноярском, типа, там и порешаю все проблемы. Как обычно, в час ночи начали искать привал. Интересные названия поселков надо записывать, не запомнишь. Проехали Ухтуй, потом Мордино. Заночевали у деревни Перевоз — село в Зиминском районе Иркутской области.

Утром выехали опять не в ту сторону. Навигатор заматерился, и мы исправились. На улице был мороз -22, 31 декабря. Предновогодняя суета узнавалась и на трассе. Украшения кабины дальнобоев, нарядные кафешки у трассы, елки возле магазинов и заправок. День прошел быстро и интересно. Мы с Леной обсуждали, как встретим новый год, по моим расчетам я понял, что новый год наступит для нас в Красноярске. Мы наблюдали за знаками населенных пунктов. Стемнело задолго до города.

Иркутская область тянулась долго, и Красноярский край начался уже недалеко от самого города. Навигатор проложил дорогу прямо по городу. Я не стал экспериментировать с маршрутом, вспоминая горький опыт в Чите. Мы просто ехали, как вел навигатор. Знак «Красноярск» мы увидели уже после 22:00. Я остановился все-таки проконтролировать маршрут на стоянке с кафешкой и туалетом. Лена вышла с кошкой на улицу. Ехать через центр такого города да еще в пик нового года, наверно, плохая идея, и я чуточку исправил маршрут по северной части города. Все, решено — едем.

Город Красноярск величественный, меня он впечатлил. Все залито красочным освещением, рекламы, гирлянды, наряженные большие городские елки. Магазин на магазине. Сложные мостовые развязки. Когда переезжали через Енисей, сверху видно, как реки светящих машин едут во все стороны. Ночью, конечно, всего города взглядом не охватишь. Я заметил, что, как закон подлости, все крупные зрелищные города проходим потемну. Надо было зайти в магазин прикупить на ночь поесть что-нибудь, но, видя какая суета у входа в магазины, мы решили отовариться где-нибудь на окраине. Салюты наблюдали по сторонам и до наступления, вся эта обстановка поднимала праздничное настроение и гордость, что так новый год мы еще не встречали. За рулем, во время переезда, за тридевять земель от родных и друзей, название машины как у Ноева библейского ковчега.

Судя по архитектуре, мы были уже на окраине города. Город вспыхнул салютами и грохотом, я даже на часы не смотрел, и так ясно. Мы выезжали из города, начинался лес, заводы, фабрики. В зеркала я наблюдал непрекращающиеся фейерверки. Мы удалялись от освещенного города, углубляясь в темноту лесного массива по сторонам дороги. По трассе встречались и грузовой и мелкий транспорт. Кому-то тоже приходится рулить в такой час.

Время перевалило за час ночи, пора ужинать и искать стоянку. Увидели знак примыкающей дороги, это был т-образный перекресток с торговыми постройками на обочине и что-то вроде длинного шатра. Стояла одинокая фура и пара легковых авто. Мы зашли в шатер. Внутри это длинный проход. По правую сторону идет торговый ряд холодильных прилавков, стеллажей. Некое разделение отделов. По левую сторону почти на всю длину столы и стулья, как в армейской столовой. Судя по бардаку на полу и столах, здесь шумно встречали новый год, а потом разлетелись по домам догуливать. Я прошелся вдоль прилавков, довольно широкий ассортимент продуктов. Три отдела готовили шашлыки и разные блюда. На одном из прилавков, сидя, закрыв голову руками, спала девица, закутанная в тулуп и шапку ушанку. Работал только кухонный отдел, двое молодых ребят. Водитель фуры заканчивал трапезу за одним из столов. Мы с Леной осведомились о оставшемся меню, заказали шашлык и мясную похлебку. Лена взяла бутылочку слабоалкогольного напитка. Пока ждали заказ, нам ребятишки рассказали, как люди здесь встретили новый год и разъехались. Продавцы, которые здесь остались, только для присмотра за товаром. Утром опять будет шумная торговля и кормление проезжающих.

Мы с Леной подзамерзли, из отопления в шатре я видел только мангал и лампочки освещения. Шашлык шикарный, куски мяса с кулак, может, местный стиль приготовления? Похлебку Лена не доела, она просто быстро остыла, пока смаковала. Быстро она есть не может. Я уплетал куски мяса, вроде вкусно, только внутри кусок больше похож на вареное мясо. Я вообще-то предпочитаю прожаренный шашлык. Жилистые куски оставил для третьего пассажира. Все, надо искать ночлег.

По-быстрому мы не нашли солидной стоянки и остановились на широкой обочине. Через дорогу стоял придорожный киоск. Я набрал кипятку, выпили по стакану кофе. Пока пили, на ту же обочину встали две фуры. Судя по тому, как близко они встали кабинами друг к другу, я понял, что они устраиваются на ночь. Так же бегали к киоску с термосом. Лена вышла из машины и пошла вглубь обочины к сваленным кем-то куче веток. Вернувшись, она оценила кучу веток, и мы завалились спать.

Утром возле нас стояла одна фура и не та, что ночью. Мы набрали в киоске кипятка и тронулись дальше. Мороз ночью крепчал за тридцать и утром вылазить неохота. Маршрут я проложил до Новосибирска, и вообще после Забайкалья дороги стали намного лучше, и нам иногда удавалось пройти за день более 700 км. Я начал строить оптимистические прогнозы. Дорога на Новосибирск лежала через Кемеровскую область. Я знал, что Новосибирск стороной не проехать. Мост через реку Обь находится в центре города. К тому же на южной окраине города живут наши знакомые, с кем я работал в рыбном порту и которые покинули Находку 15 лет назад.

По дороге мы три раза видели легковые машины, вылетевшие с трассы в сугробы далеко от обочины. Даааа... Первое января, россияне повеселились на славу. К месту аварии уже собрались службы спасения, прокапывали траншеи в сугробах, протягивали канаты.

Иногда я просматриваю видеоматериалы, вспоминая дальнейший маршрут и остановки. Сколько упущенного. Мне, любителю фото и видеосъемок. Столько пробелов. Я знал, что пожалею об этом еще в пути, когда были кадры, достойные памяти, но я искал оправдание, что регистратор все запечатлит.

Ехать стало спокойнее еще до Красноярска, потому что было видно и чувствовалось кругом наличие цивилизации, и в то же время мы утрачивали то сказочное, страшащее чувство неоправданного риска, проезжая дремучие уголки российских глубинок. Мы начинали привыкать, что часто проезжали города, и небольшие, и крупные. Однообразие видов городов не оставляло в памяти их названия, но некоторые были весьма любопытные и, читая их, пытаешься понять, к какой исторической народности он принадлежал. Какой-то набор букв без всякого осмысливания (каргат, чулым, пышма, мамлютка и т. д). 1 января мы выскочили с Красноярского края и так долго пересекали Кемеровскую область, что я уже и не надеялся добраться до Новосибирска до вечера.

Приветственная стела Новосибирской области стала причиной остановки и пересчета пути до знакомых, до самого города. Время было часов 6 вечера до города километров 300. Я понимал, что приезжаем поздно, но все-таки позвонил другу и ориентировал его часов на 10-11 ночи. Он сказал, не волнуйся, мы все равно рано не собирались ложиться, потому что спали до обеда после новогодней ночи.

Я не раз был в Новосибирске на пересадке с поезда на поезд. Время между поездами было часов пять. Это крупный железнодорожный узел. На фоне многочисленных перронов вокзал казался не очень большим. Время коротали, болтаясь по окрестностям вокзала. У вокзала станция метро. Не зная города, на метро мы не катались, и нас хватило только на то, чтобы лишь спуститься на эскалаторе осмотреться и обратно наверх на привокзальную площадь. Метро Москвы все-таки более впечатляет живописью и сложностью, поэтому в те времена Новосибирск меня не впечатлил, пока я не увидел его могущество из окна своей машины.

В город въехали с восточной стороны, освещение города отражалось от неба, что уже внушало его мощь. Город очень современный и высокий, старых построек я не видел, все в огнях и гирляндах, реки частного и городского транспорта. По краю дорог очень высокие сугробы. Значит, город не так давно завалило снегом. Асфальта почти не видно, просто сухая снежная кашица. Город, видимо, активен и днем и ночью, несмотря на позднее время толпы народа на остановках и у магазинов, да и везде, как будто только с работы все торопятся домой.

Прошли мост через Обь, мощная река, речные порты не меньше наших. После моста навигатор нас начал плавно поворачивать на юг. Город пересекали долго, но освещение улиц придавало комфорт ведению машины. Выезжая из города, я подумал, что надо все-таки побывать в Новосибирске как турист. Летом здесь, наверно, еще красивее. На выезде я указал навигатору пункт прибытия п. Верх Тула. Поселок в 10 км от города, растянут вдоль дороги. Я свернул на него примерно посередине, остановился возле маленького магазинчика. Позвонил Рафису, чтобы не плутать. Он спросил, где я стою, я прочитал название магазина. Жди, говорит, на месте, сейчас подъедет внучка на машине, проводит до двора. Я вспомнил эту девочку еще по Находке, ей было лет десять, и по каким-то обстоятельствам она с детства воспитывалась и опекалась у них. Теперь, значит, на машине, взрослая, посмотрим. Действительно, через минут десять подъехала, открыла окно, махнула, и мы поехали за ней.

Вначале нормальная поселковая дорога, но глубже в поселок дорога сузилась, как на дачных участках . До ограждений можно из окна дотянуться рукой с обеих сторон. Как они разъезжаются, непонятно. Остановились возле ворот. Вышел Рафис. Боже мой, подумали мы оба, глядя друг на друга, как же мы постарели, неужели за 15 лет так можно состариться. Да... время.

Машину загнал во двор носом к гаражу. Собака возле ворот вначале нервно лаяла, но непрекращающаяся суета рядом с ней смирила ее. Она лениво гавкала, если я проходил слишком близко. По сугробам и траншеям было понятно, что Рафис не один час лопатил это все.

Приняли по первому разряду, мы дополнили стол приморскими гостинцами. Разговор, конечно, был наперебой и на ходу. Нам было интересно, как они начали новосибирскую жизнь, а их вопросы скорее ностальгические о жизни в Находке. Они уехали в девяностые. В те времена всем нелегко приходилось, а им как переехавшим и того хуже. Сейчас, конечно, отстроились, закрепились, все в порядке. Мне показалось, они остались такими же. В Находке мы жили рядом и часто бывали у них. Вместе на работу ходили.

Рафис предложил баню, что было неожиданно и очень кстати. Я и не знал, что у него баня есть. Он пошел топить, а я развернул компьютерные дела. Надо было слить с нетбука все видеофайлы на другой носитель информации, так как на компьютере катастрофически не хватало памяти, а ехать еще долго и съемок много. Заниматься этим в машине очень неудобно и нужна розетка. В бане я раскалялся долго, никак не насытясь парной. Потом выползал в предбанник и долго остывал. Это был праздник какой-то.

После баньки хорошо бы выпить, но я и так с бани до дому шел, держась за стенку, улыбаясь. За столом разговоры не имели конца, но я уже начинал клевать носом. Надежда накрыла диван в зале, и я уплыл спать, по пути глянул на нетбук, видеофайлы все еще копировались.

Проснулись поздно, часов в 10. Значит, и легли поздно, но время я не смотрел вчера. Да и проснулся от домашней возни. Надя накрывала стол на завтрак, а Рафис чем-то занимался во дворе. Я задавал ему вопросы о деревенской жизни, пытаясь оживить сонную атмосферу, да и сам еще не совсем проснулся. Рафис рассказывал, а Надежда дополняла подробностями. Я начал паковать компьютерные дела и тряпки после бани. Отнес в машину. Машина вчера первый раз была заглушена. Внутри салона все, что жидкое, задубело (пепси, минералка, мандарины, яблоки). Кошку вчера занесли в дом, не оставлять же ее в холодеющей машине. Только у них в доме и так жили кошка и собака типа пинчер. Пришлось Касею отправить в ванну, там же стоял газовый котел, отапливающий дом. Кася устроилась за ним и, в общем-то, была довольна и спала. Наверно, вне машины ей все-таки комфортнее.

Лена не оставляла ее без внимания, а местная живность так и терлась возле ванной, обнюхивая под дверью. Кася знала это и, похоже, просто старалась не проявлять себя, сидя тихо в ванне.

Внучка, конечно, взрослая но она почти не изменилась, и я не напрягаясь узнал ее еще вчера через окно машины. Рафис знал, что я еду в Екатеринбург к Николаю, все-таки столько лет вместе работали, и вот жизнь раскидала нашу бригаду по всей России. Я позвонил Николаю, тот валялся от безделья у телевизора. Сказал, где я нахожусь и что собираемся выдвигаться в путь, потом передал трубку Рафису. Они поболтали, посмеялись, поздравили друг друга с новым годом. Рафис пригласил нас с Николаем к нему в гости, дразня нас рыбалкой и грибами.

По карте рядом с поселком лежало огромное водохранилище, местные жители называют его морем. Наверно, там хорошая рыбалка, а о лесах Новосибирска я наслышан и без того по фильмам.

Внучка собиралась в город и, чтобы нам не плутать по деревне, предложила ехать за ней. Я запустил двигатель с брелка, машина завелась без проблем. Пока мы одевались, собирались, машина прогрелась и рада была принять нас в теплый свежий после мороза салон. Я выгнал авто со двора, мы слезно попрощались. Мне очень понравилась такая ночлежка после всех этих полустанков и не всегда удачных закусочных. Внучка повела нас по узким улочкам к выезду на трассу. По трассе она вела нас еще километров семь, на кольце махнула нам рукой, что нам налево, сама пошла прямо на город.

На душе было как-то не очень весело. Годы идут, когда теперь увидимся и увидимся ли вообще. Эта встреча только освежила воспоминания у нас обоих, мы работали и веселились вместе столько лет. Старые друзья уходят, а новых заводить боюсь. Ненадежный народ пошел. Путь лежал на город Омск. Омская область, река Иртыш, Явлинский район, деревня Овлы. Это ведь исток моего рода по отцовской линии. Я все-таки предпочитаю считать себя из сибирских корней и сейчас бы хотел там жить. Я никогда не был в этой деревне, но много наслышан о ней от бабушки. Я вспоминаю, что она шестнадцатая из восемнадцати детей моего прадеда, и мой дед ездил сватать ее за сто километров от своей деревни. Как и где они познакомились, непонятно?

Если я бы заехал туда, смог бы я найти остатки информации о своей фамилии за столько лет? Какая нужда заставила их покинуть этот край? Кое-что я узнал в 2008 году от дяди. У бабушки было 8 детей, так что дядек у меня было много, но в 2008 году это был последний. Он рассказал мне только то, что помнит, и когда они уже жили в Сталинграде.

Начинался очередной изгиб. Мы плавно уходили на север. В прошлый раз мы огибали Китай, теперь огибаем Казахстан. Мысли ушли в сторону, и я приободрился. Дорога вообще хороший психотерапевт для меня, поэтому я всегда хочу куда-то ехать.

Позвонил Николай, мы с ним примерно подсчитали, когда я прибуду в Екатеринбург. Цифры у нас разнились, и мы не пришли к единому мнению, положились на обстоятельства. Но он примерно прикидывал, когда я приеду и готовился к встрече. У него машина toyota harrier, он ее притащил из Находки в контейнере. В контейнер мы загоняли с ним вместе, перед его отъездом. А перед моим отъездом он мне позвонил и попросил привезти ему запчасти от двери и две канистры антифриза. Наверно, у них там это все дорого. Я исполнил его заказ, и заказ лежал в салоне.

Омск проходили поздно ночью, жалко, я бы хотел его разглядеть днем. Ну что ж, ладно, посмотрю в интернете как-нибудь. Усталость давила на нервы. После двух ночи решили, не выбирая, воткнуться в любую стоянку. Мы дотянули до Тюкалинского района и встали на стоянку у деревни Малиновка. Стоянка большая, но на ней почти никого не было. То ли новый год, то ли она не популярна.

В центре стоянки стоял длинный барак, сплошь обшитый сайдингом . Снаружи вроде прилично, а внутри большой зал типа советской столовой для сельских механизаторов. Остальная часть здания, наверно, была гостиницей, только пустой. Поел я без удовольствия, скорее из-за усталости. Какой-то молодняк пили баночное пиво. Местные, наверно. Они очень скоро уехали, а мы пошли спать.

Я был уверен, что следующая ночь будет в квартире Николая. Проснулись поздно, было уже светло, 3 января. Это результат поздней остановки вчера. Меня это никак не волновало, потому что я отлично выспался, но шанс попасть сегодня в Екатеринбург стал крохотным, но возможным из принципа. Я не пошел в столовую, Лена сходила набрала кипятку . Мы навели кофе и пил его уже на ходу, не спеша. Навигатор проложил путь на Екатеринбург через Челябинск. Меня это не устраивало. Получался никчемный крюк. На Ишиме была развилка трассы, пока Лена ходила в магазин, я перенаправил навигатор через Тюмень, так пытаясь срезать уголок, мы двинулись в северо-западном направлении на Екатеринбург через Тюмень.

Тюмень прошли юго-западным краем посветлу. Очень много притрассовых рынков и автомагазинов отечественного автопрома. Города почти не увидели, в основном промзона. Покидали город, когда начало темнеть. Глядя на навигатор, я понимал, что к Николаю я приеду очень поздно после полуночи. А ему с утра на работу. Исходя из этических соображений я решил все-таки провести еще одну ночь в машине. Позвонил Николай, я ему соврал, что не дотяну и очень устал, прибываю четвертого до обеда, потом поболтали о погоде у них в городе, на этом и договорились

Начинался уральский лесной пейзаж. Заночевать решили пораньше, чтобы и встать рано. До города Екатеринбург оставалось 200 км. И ехать-то осталось недолго, думал я, засыпая. Сейчас бы болтали с другом, сидя на кухне. Это было нетерпение.

Мы действительно проснулись рано.

Навигатор показывал, что мы посредине между Тюменью и Екатеринбургом, по карте Пышма, то ли город, то ли деревня. Потемну начали двигаться, в зеркала видно зарю восходящего солнца. По дороге нашли кипяток, он и стал для нас завтраком. Лена строже соблюдала режим питания, я же ел по желанию или обстановке. Если начинался город, внимание и напряженность отбивали аппетит. Жена, конечно, беспокоилась, но я ее успокаивал, что этот пост только до Кубани.

Начались очень широкие дороги, воздушные переходы, мостовые развязки, рекламные щиты. Вокруг высокий густой лес. У трассы шикарные заимки, гостиницы, кафе и рестораны, как будто город уже рядом. Но такое окружение трассы длилось еще километров 80.

Все, начался город. Дом Николая новый, и на моей карте его нет. Я стал звонить ему, он был на работе, но моего звонка ждал. Мы прижались к краю дороги, движение было плотным, я старался никому не мешать. Его разъяснения особой ясности не внесли, но круг поиска сузился, и я как-то не сомневался, что и так найду. Перекресток известных уже мне улиц указал на расположение его дома. Я свернул в квартал. Его дом был обнесен прутовым забором со стороны входа в подъезды. Мы впустую объехали в поисках въезда и встали с лицевой стороны дома, где первые этажи это просто набор торговых павильонов.

Дом длинный и вдоль фронта дома на всю длину стоянка для посетителей. В том же ряду я узнал его машину. Он здесь ее и ставил постоянно. На работу их возил автобус . Я нашел место напротив аптеки, и мы с Леной пошли искать вход ограждения во двор. Я, зная, что он на работе, позвонил его жене Татьяне. Она нам объяснила какой подъезд. Через ограждение два входа. Можно войти с магнитным ключом или объяснив охраннику к кому. Это только во двор. На каждой двери подъезда стоит домофон. Все просто, набираешь номер квартиры, отвечает хозяин. Он же дает команду открытия двери, и ты в доме, садись на лифт и вперед.

Ну, все, мы на месте. Татьяна любезно нас приняла. Она вообще женщина строгих правил, но, зная наши отношения с Николаем, относилась к нам как к шкодливым детям, исходя из прошлого опыта. Коля пришел с работы раньше. Мы в основном общались с ним, а женщины свой диалог вели. Первая задача стояла, куда девать машину и кошку. Касею мы сразу после визита в квартиру пошли и забрали с машины. Лена во дворе ее выгуляла ну и убедила Татьяну о ее чистоплотности и воспитании. Но, учитывая двенадцатый этаж, Лена предприняла все необходимые принадлежности о ее выгуле. Потом мы не раз бегали к машине, выгружая гостинцы, заказ Николая, ну и компьютерные дела видеоматериалов.

Чуть позже приехал сын Николая. Пообщались с ним, он убедил меня в безопасности установки машины на стоянку. Сашу я хорошо знал, он и мои дети учились в одной школе. Детей мы отправили на Кубань, как только продали квартиру. Где-то в начале ноября. Оптимальный вариант приобретения билетов на поезд я выбирал сам. То есть через Екатеринбург. Николай их встретил сам и обеспечил им комфортное ожидание пересадки. Он их привез домой, помыл, накормил, посадил на поезд и отправил в дальнейший путь до Кубани. Я благодарен ему как другу. Дочка восхищалась Татьяной. Она, говорит, нас приняла как мать и предоставила все условия, чтобы мы чувствовали себя как дома. Екатеринбург ей очень понравился, она хочет там жить. Молодец, Танюша, я в ней не сомневался.

Николай с работы пришел пораньше. Разговорам не было конца. Я показал ему видео с Новосибирска с Рафисом. Какой старый стал... ну, мы ведь тоже не помолодели. Потом позвонили Рафису, поболтали, посмеялись.

Николай, конечно, устроился на новом месте отлично. Полна чаша и дети в отдельной квартире. Здесь в Екатеринбурге у Николая тетка живет, она их и обеспечивала. Я ее не видел, но представил по рассказам. Вечером пошли отогнали машину на охраняемую стоянку. Начался снег. По дороге зашли в магазин под домом. Лена была в ванной, потом я залез. Татьяна накрывала стол. Вечер прошел интересно. Мы с Николаем спланировали завтрашний тур по Екатеринбургу. Девчонки выпивали, мы с Николаем воздержались. Он как местный житель уже неплохо знал город и предложил экскурсию. Я начал готовить видеокамеру.

Спали как младенцы. Я ночью ни разу не проснулся. Утром долго болтали на кухне, выдули чайник кофе. Мешок кофе я привез Николаю, зная, что кофе «максим» у них нет в продаже. А он к нему привык в Находке и другие пил с отвращением.

Экскурсия была впечатляющая. Город, как Москва, большой, красивый, еще в состоянии новогодних гуляний. На одной площади ледяной город и аттракционы. Народу — не пробьешься. Ледяной дворец в несколько уровней. Мы обошли все. Удивительно, как все это держится, лед ведь. Вдоль стен ледяного дворца как галерея, ледяные картины и портреты наших знаменитых правителей и политиков. Я все это снимал на камеру. Рядом с дворцом ледяная Эйфелева башня, вся усеяна вмерзшими монетами руками самих же посетителей. Потом ездили по городу, смотря на архитектуру и достопримечательности под рассказы Николая.

Проезжая храм Спаса-на-крови, решили зайти. Храм двухуровневый, Николай рассказал, что построен он на месте расстрела царской семьи. Храм величественный, атмосферу благоговения добавляло красивое песнопение церковного хора. Мы разошлись по храму со свечами каждый к своим святым. Сошлись у алтаря перед иконой Христа. Даааа... это стоит увидеть. В таких храмах чувствуешь покой и умиротворение. Снимать все это я не стал. Насколько я знаю, это осуждается, но снаружи храма я все-таки заснял и сам храм и окружение прилегающей территории с живописным кованым ограждением.

Я после экскурсии понимаю свою дочь, которая хочет жить в Екатеринбурге. Работать и развлекаться здесь интересно, но жить в городе я не хочу. Мы с Леной и планировали переехать жить на Урал или в Сибирь. Но обстоятельства диктуют свое. После экскурсии мы поехали на квартиру сына Николая. Он женат и живет отдельно. По обстановке сразу понятно, что здесь живут молодые. Взрослые игрушки, бытовая техника по последнему слову. Короче, упакованы под завязку. Молодцы!

Николай живет на 12-м этаже. На каждой лестничной площадке выход на балкон для курильщиков. Оттуда открывается вид на весь город. Грандиозная архитектура, какие-то башни типа Останкинской. Высокие сосны выглядывают из-за домов, купола церквей, храмов, соборов. Все это покрыто снегом, хоть картину пиши. День прошел интересно, но это только сотая часть достопримечательностей Екатеринбурга. Летом здесь вообще красота, наверно. Как-нибудь съезжу. Окна квартиры смотрят во двор. Там же, напротив, две высотки перекрывают вид на город.

Это первое гулянье за весь путь. Такой новый год мне по душе, хоть и 5 января. Вечер посвятили сбору в дорогу. Татьяна наготовила нам, до Кубани хватит. Мы с Николаем обсуждали, кто к кому поедет в гости первым.

Утро, 6 января. Вставать не спешили. Татьяна с Николаем бренчали на кухне. Я бы еще поспал. Лена встала. Ну, раз началась возня, пойду пить кофе. Через час пошел за машиной. На крышу намело сугроб снега. Я смахнул с окна и подогнал машину к дому. Глушить не стал, пусть салон греется. Ну вот... пора прощаться. Мы славно отдохнули, развлеклись, но уже звонят с Кубани — ждут. Время было часов одиннадцать. Воскресный день, но движение было, как в будничной суете. Николай проводил нас до машины, распрощались, едем....

С города выезжали долго, как и въезжали. Я продолжал любоваться городом. Большой все-таки. Навигатор нас опять потащил на Челябинск. На окраине города Лена пошла в лес, а я перепроложил маршрут через город Миасс. Срезать угол решил на повороте поселка Тюбук. Лес впечатлял высотой елей, сосен. Трасса была широкой, хоть мы и свернули с челябинской трассы.

По дороге вначале встречались поселки и мелкие городишки с притрассовыми рынками. Потом пошла лесная глухомань, монотонная дорога и вдруг... посреди дороги в какой-то неопределенной местности стоит знак «объезд». Вправо в лес уходят следы машин на укатанном снегу, по бокам дороги снежные валуны от бульдозеров, которые пробивали объезд по лесу. Вглубь леса машина стала вязнуть в снежной каше, нарытой грузовыми машинами. По этой дороге почти никто не ездил. Очень редко проезжали грузовики и джипы. Легковые, наверно, не совались, мы, во всяком случае, не встречали и продолжали царапаться дальше.

В начале объезда навигатор ругался, что мы сбились с маршрута. Потом он где-то в памяти нашел эту дорогу и перепроложил маршрут. Я начал в нем сомневаться. Что за дорога, зачем она здесь, в лесу, никого и ничего нет на ней. Лес дремучий и снег по пояс. Прошел час. Мы продолжали двигаться медленно, ожидая указателей выезд на трассу. Лена захотела выйти. Я не знал, как поступить. Края дороги, это снежная стена по пояс. Ехали уже, разглядывая подходящую обочину. Нашли. Снег по колено нас устроил. Как кошка искала место в снегу, это надо было видеть. Она просто ныряла и подпрыгивала из снега в поисках твердой поверхности. Потом затихла. Я видел только торчащую голову на поверхности снежной равнины. Ну что ж, это испытание прошли как всегда — мужественно. В машину запрыгнуло шерстяное существо все снегу, да и мы натащили снега в кабину. Едем дальше, что-то сразу захотелось кофе. Пришлось остановиться, на такой болтанке на ходу не нальешь.

Начали встречаться деревни и даже асфальт местами. Мы догнали вереницу машин и не спеша следовали за ними. Наверно, местные. Может, и деревень тут немало. Впереди показался знак поворота главной дороги налево. Вереница прошла прямо и мы за ними. Навигатор начал ругаться об отклонении от маршрута. Вереница так уверено, шла что я решил все-таки продолжить преследование. Вдалеке показались строения. Длинные корпуса, скопище машин, междугородние автобусы, люди в лыжных костюмах, огороженные стоянки. Мы с Леной сообразили — база отдыха. Остановились, посмотрели. Люди здорово проводят каникулы. Протиснулись на стоянку, развернулись и молча ехали обратно на перекресток со знаком. Навигатор успокоился и информировал о приближающемся повороте.

По лесу ехали еще часа полтора. По навигатору стало видно о приближении федеральной трассы. Даааа, это был самый длинный объезд за всю дорогу, но самый живописный. Я просматривал съемки этого отрезка пути. Далеко, однако, мы ушли от трассы. Управляя машиной, много упускаешь из вида. Кристально чистый воздух, слепящий белизной снег придавал контраст чистоты леса. Деревня на этом фоне смотрится как из сказки. Дома в деревне большие и добротные. Понятно, что хозяева люди в достатке. По карте это деревня называется Слюдорудник в районе города Кыштым.

После выхода из леса на трассу мы с Леной обсуждали этот участок с живым интересом. Не зря я хотел сюда переехать. Как чувствовал красоту этого края. Миасс и Златоуст небольшие, но красочные города. Погода прояснилась и придала цветовой контраст пейзажу за стеклом. Отъехав от Златоуста, на развязке трассы я запечатлел кадр сказочного снежного леса. Вот красота!

Притрассовые рынки начали привлекать блестящими металлическими емкостями, ящиками с узорами на поверхности металла. Угадывая, что это такое, мы просто проезжали мимо. На четвертом разе увидев на трассе рынок с такими же товарами, мы все-таки остановились. Прошлись по рядам ну и, наконец, спросили, что это. Все оказалось по-русски банально просто. Это самогонные аппараты, расписные коптильни и всякие принадлежности в том же оформлении. Дааааа, когда-то за это ...................

Такое оформление узорами манило приобресть что-нибудь. Постояли, пооблизывались, плюнули и поехали дальше. Уфа началась к вечеру. Было еще светло, и мы успели посмотреть на город и на выезде сходили в магазин.

Я не ожидал что мы успеем проехать Уфу и заночевать далеко от города, как раз между Уфой и Самарой рядом с деревней Серафимовский. Я все вспоминал Екатеринбург, Николая, долго ворочался, вспоминая диван прошлой ночи. Гул двигателя меня убаюкал. Время было третий час ночи 7 января. Впереди предстоял путь на Самару. Город на родной реке, матушка Волга.

Ближе к Самаре температура за бортом составляла -2 градуса. Я стал чаще выскакивать из машины по мелочам без шапки. Погода была пасмурная и сырая. По асфальту текла мокрая снежная кашица. Мы остановились перед городом в кафе у АЗС. Я сфотографировал машину в окно из кафе. После трапезы позвонил Виталику в Находку. Там был уже вечер. Поболтали, посмеялись, я сказал, где нахожусь и когда планирую прибыть на место.

Гладь волжской воды я увидел издалека. Я с детства любил Волгу и сейчас испытывал волнение и бурю мыслей. Я добрался до нее, сам, своим ходом, как и мечтал.

От Самары повернули на север на Тольятти.

Мосты проезжал, разглядывая с любопытством конструкцию. Они также являлись и плотинами, перекрывающими, видимо, дополнительные водоемы. Честно говоря, я ждал чего-то более зрелищного. Большая часть моста тянулась почти по поверхности реки и казалась простой дамбой. Оказавшись на правом берегу, я оглянулся, пожал плечами и подумал, что Амурский мост куда круче и сложнее, да и Новосибирский колоссальных размеров. Самарский мост, по моим размышлениям и по сути, связь Европы с Азией. Ну, как говорится, чем проще, тем надежнее, наверно.

В Сызрани остановились на перерыв, проложил маршрут до Саратова. Погода была мрачная, и казалось, что темнеет раньше. Часы на навигаторе уже соответствовали московскому времени, и мы не утруждали себя подсчетом часовых поясов. Это был последний, московский, и наш теперь постоянный часовой пояс. Дорога шла параллельно Волге и стала хуже. Пришлось сбросить скорость и утешать себя надеждой, что она станет где-то там лучше.

Саратов обогнули и причалили в юго-западной окраине города на стоянке возле большой кольцевой развязки на выезде из Саратова, село Сторожевка. Родина была в 400 км от меня. Завтра надо созвониться с родными. Кто примет на постой, а потому надо хорошо выспаться. Я полагаю, что день будет тяжелым, но желанным.

Утром погода не изменилась. В Забайкалье так не мерз, как здесь в сырую туманную погоду. Я надеялся, что к обеду прояснится. При ясной погоде Мамаев курган видно за 30 км. Проезжая знакомые города, я вспоминал, где в каком году был из них. Часто стали пролетать машины с волгоградскими номерами, значит, уже на подходе.

Остановились у кафе перед городом на холме с видом на степи. В кафе никого кроме персонала не было, и нас быстро обслужили. Вот что мне понравилось в зимнем путешествии, так это свободные гостиницы и потому недорогие, почти пустые дорожные кафе и никакой очереди. В баню? Без проблем. Пустынные трассы и скучающие автоспециалисты в сервисах.

Трасса шла вначале по краю города. Начался мокрый снег. За столько лет город изменился, и я не понимал, в какой части города еду. Мы искали сбербанк. Наличка ушла на топливо. Я для истории собирал все чеки с каждой заправки в отдельную кучку, они мне потом выгодно пригодились. В сбербанк пока бегал, еще и промок, не думал, что зимой понадобится зонтик и на сборах не думал о нем. Подъезжая к своему району, я начал узнавать местность среди новостроек и за весь путь наконец отключил навигатор. Он мне порядком надоел еще с прошлого года своими указаниями. Жена прозвала его дорожный глюк.

Я позвонил двоюродной сестре. Мы восторженно поприветствовались, и я обещал по возможности заскочить к ней в гости. Мы поехали к моему дому детства. Там жила племянница с мамой и сожителем. Лена не хотела задерживаться в Волгограде, предложив весной съездить сюда целенаправленно. Она предвкушала свою родину, и звонки ее родителей стали чаще. Я тоже не хотел навязываться к двоюродным сестрам и братьям 8 января, когда все готовятся на работу после каникул. Жалко, что из родных остались только племянники.

К дому мы прибыли часов в шесть уже начало темнеть. Взяли гостинцы, поднялись на 7-й этаж. Вечер провели в рассказах о дороге. Невестка рассказала, как они живут.

Завтра им на работу, и мы обсудили ночлег и во сколько трогаемся дальше. Я решил заночевать в машине.

Лена устроилась на диване, а я взял ключи от квартиры и пошел в машину. Рядом с домом охраняемая стоянка. Я ее давно знал, там брат ставил когда-то машину. Заехал, занял место, пошел к сторожу. Заплатил за ночь и сказал, что ночевать буду в машине. Он был не против и показал, где туалет, спросил во сколько выезжаю. Позвонила вторая двоюродная сестра. Она узнала, что мы приехали, и завтра ждет нас в гости. Разговор был настойчивым, и я не стал отмазываться, пообещал заехать в 10 утра. Кошка надеялась, что мы опять ее устроим в квартиру. Но мы с ней и в машине неплохо спали.

Лежа в машине, я оценивал свой визит в родной город. Общение с сестрами, с невесткой, дождливая погода, разбитые дороги. Все показалось каким-то мрачным. То ли я устал, то ли это послепраздничная атмосфера. Возможно, дорога сложилась долгой, напряженной и длинной. Я слишком задержался. Праздники прошли. Какая-то душевная пустота. Я знал, что Лена тоже устала. Она все меньше проявляла интерес к окружению пути. Мы просто ждали окончания пути. Завтра последний рывок. По моим расчетам мы должны прибыть к полуночи на Кубань, на хутор.

Я смотрел на спящую Касею. Она, наверно, смирилась с такой жизнью и, видимо, думала, что остаток проведет в кочевом образе жизни. Первую неделю она все время пыталась сбежать от машины. Мы однажды упустили ее на одной из стоянок у трассы, среди множества фур, диких строений, кафешек и магазинчиков. Бегали искали около часа, пока местные кошки не выперли ее из своих укрытий под строениями как чужака. Мы уже потеряли надежду, и я плюнул, идя к машине. Кошку, видимо, изрядно потрепали, она летела от них прямо на хозяйку. Лена подзывала ее, чтобы она не потеряла ориентир. Эффект от случившегося был оценен позже. Прежде чем выйти из машины, Касея стала долго оглядывать все вокруг. Ну, вот и славно, теперь машина как родная. Все-таки мы не выпускали ее где попало до конца пути.

Утром проснулся от жары. На улице не так холодно, и печка раскаляла машину быстро. Я полез убавлять. Когда немного остыло, я начал одеваться. В окне я увидел, что машины которые стояли рядом, уже разъехались. Начинались городские будничные дни. Я подъехал к дому и поднялся в квартиру. Все были на ногах, собирались на работу. Я завтракать не стал, Лене рассказал план дня, прошелся по квартире, в которой вырос, которая для меня опустела и приезжать уже было не к кому...

Вид из окна был на шлюз Волго-Донского канала. Архитектура строения шлюза сталинских времен. Это была достопримечательность нашего района. Место отдыха, развлечения, рыбалки.

Мы попрощались с невесткой и взяли курс на адрес сестры. Это старшая дочь моего дяди по отцу. Он умер за три месяца до моего приезда. Жалко, не дождался. Это был последний дядя моего рода. От него остались три сестры и брат. В мае мне показали его могилу рядом с теткой.

Сестра жила в частном секторе в промзоне. Выходя из машины, я почувствовал букет едких родных запахов со всех вонючих заводов. Сразу вспомнилось детство. Мы часто ошивались на свалках этих заводов и находили интересные и полезные вещи. Сажевый завод выпускал резиновую продукцию и бракованные изделия отправлял на свалку. Мы находили вполне сносные калоши, пляжные сланцы, противогазы, сапоги. На керамическом заводе своя соответствующая свалка, поэтому у меня на даче был богатый сервиз расписной керамической посуды. Химзавод полимерной продукции радовал нас свалкой пластмассовых игрушек, там ассортимент был покруче магазина.

У сестры мы посидели до обеда, от нее и узнали, кто и как живет. Я пообещал приехать весной на пасху. Надо посетить кладбище, там вся моя семья, и ухаживать за могилами кроме меня некому. Сестра после 12 уходит на работу, и мы тронулись в дорогу. На ходу я не мог насмотреться на свой район. Я давно здесь не был и, не успев приехать, покидаю свой край. Ну, ладно. Четыре месяца и я уже целенаправленно сюда приеду. Город сменился деревнями, деревни сменились степью, утыканной линиями электропередач и паутиной проводов. На выезде из области нас остановил пост. Вежливая проверка документов, ну и попутные вопросы, откуда, в каком лесу пантеру пригрели, что на крыше?

Дорога за городом стала ровнее, снежные укатанные островки на асфальте все-таки трясли машину. Начали звонить дети, теща, зять младший. Нас уже ждали и готовились к встрече. Я предвкушал деревенский стол. Сестра нас накормила, и до вечера о еде мы не вспоминали. Чтобы не было скучно во рту, мы налегали на мандарины, потом кофе, потом опять мандарины. Дорога шла по границе Ростовской и Калмыцкой территории.

Степь, усыпанная снегом. К вечеру мы въехали в поселок городского типа Зимовники.Нас привлекла харчевня с витринными стеклами по всему фасаду и рядом стоящий свежекирпичный туалет. У кафе стоял междугородний автобус. По суете я понял, что люди уже сытые усаживались в дорогу. Мы посетили оба объекта, вывели Касею. Лена пошла в аптеку, а я увидел автомагазин и вспомнил, что масло у меня на исходе. Моего масла не было, да и товар у них только для русских машин.

Дальше по трассе чаще стали видны вспаханные поля. Значит, пошла плодородная территория. На навигаторе я увидел, что рядом большое озеро. Из окна оно узнавалось окруженное деревьями, хороший подъезд к берегу, как смотровая площадка. Место летом, наверно, красивое.

Часто стали появляться газовые заправки. Мне они, конечно, были в диковинку. Сейчас я, конечно, только на них и заправляюсь. Начало темнеть, и посыпал снег. Только его сейчас не хватало. Осталось-то километров 250. Вообще-то, я не ожидал, что так быстро дойдем до Краснодарского края. Через час после Волгограда дорога пошла как скатерть, и мы неслись до самого конца пути. В Краснодарском крае действительно хорошие дороги. Я тут потом все исколесил.

В Краснодарский край мы въехали под транспарант приветствия над дорогой гостей Кубани. Снег разошелся не на шутку, и асфальт закрылся 5-сантиметровым снегом. Ближе к городам он был укатан, и мы довольно быстро ехали. Тесть уже звонил и спрашивал, как мы едем. Как старый дальнобойщик и местный житель давал советы, как лучше и короче проехать. Я, правда, ничего не понял, только поддакивал, а сам просто шел по навигатору. Мы уже давно не останавливались перекусить, но волнение перед финалом путешествия отбивало желание останавливаться вообще. Мы и так припозднились, и я бы хотел за всю дорогу поесть нормальной домашней еды и, наконец, выпить за приезд.

Краем глаза я заметил, что Лена волнуется. По знакам населенных пунктов, она поняла, что мы уже на ее родине. От трассы поворот на хутор тянулся еще 8 км. Несмотря на удаленность от трассы, по деревням дорога очень хорошая, и мы шли не меньше 90. На хуторе Лена показала на дом. Нас уже встречали. Тесть открывал ворота, теща шла к машине.

Машина вошла во двор, но груз на крыше не давал заехать под виноградную беседку. Ворота закрыли вплотную к задней двери. Я заглушил двигатель. Все, прибыли.

В голове мысли пролистали всю российскую дорогу. Машина просто отлично справилась, несмотря на условия не рассчитанные японцами при проектировании. При таких морозах она продолжала корректно работать и успешно нас обогревать. Машина знала, где ломаться, и особых трудностей мы не испытывали, но зато волнений и эмоций мы приняли приличную дозу. Ну, а как же без этого. Ангел хранитель освященной машины всегда находился с нами и прокладывал нам безопасный путь. Я благодарен ему всегда. Было радостно и грустно. Это ведь не просто визит к родным на Кубань. Теперь это постоянное место жительства, и неизвестно, как мне, городскому, понравится хуторская жизнь. Надо было учитывать, что мы жить будем с людьми местных устоев и правил. С чем-то придется мириться. Я к этому не был готов. Что ж, жизнь покажет.

Все равно с чего-то надо начинать. Предстояло много дел. Надо оббить много конторских порогов. Прописка, машина, работа. Дети уже это прошли и натолкнулись на проблемы, которые мы с Леной решали в Находке. Мы бегали по находкинским психиатрам и наркологам, выпрашивая справки на детей без их присутствия. Детям пришлось высылать нам копии своих паспортов. Узнав такое дело, мы и на себя набрали этих справок. Детям выслали копии справок по интернету. Потом, конечно, по приезде отдали им оригиналы. Значит, мы правильно сделали, отправив детей вперед на разведку.

Итак... предварительные результаты пробега.
Счетчик панели показал, что от Находки до хутора мы прошли 10570 км. Плюс-минус плутание кое-где по России и отклонение от маршрута на Екатеринбург. Топливо я еще не считал по объему. По деньгам получилось где-то 39000 руб. Неисправность кислородного датчика увеличила расход топлива на 10 процентов. Первый ремонт встал в 8000 руб. вторая поломка в 3000 руб. плюс эвакуатор 2000 руб. В еде мы себе не отказывали ни в чем, а потому не считали. Гостиницы мы снимали раза три-четыре. В среднем рублей 700 за сутки. Харчевни по трассе недорогие, да и мы выбирали только там, где много фур собиралось. Хорошо поесть нам двоим обходилось в среднем в 300-500 руб. Сувениры, развлечения мы все-таки придерживались по минимуму и не в целях экономии, а просто невозможно расслабиться, зная риск путешествия. Мы понимали, что взялись за это на свой страх и риск. Это не путешествие, а переезд. Ни прописки, ни жилья. Между небом и землей. В любом городе мы чужаки, и никому нет до нас дела, если что. Учитывая свои параноидальные наклонности, я предпринял все для нашей безопасности в чужих краях. Бдительность держала ухо востро. Я прислушивался к шуму вокруг машины и самой машины ночью. По трассе, если были сомнения, я не останавливался. Если останавливались, то сперва оценивали окружающую обстановку, потом выходили. Правила дорожного движения я старался не нарушать. Города разные, и характер движения отличается город от города. Дураков хватает везде. В некоторых городах организация дорожного движения мне чужда и незнакома. Приходилось соображать по ситуации. Местных водителей, конечно, это раздражало, и они нервно сигналили.

Самая интересная Россия от Находки до Екатеринбурга. Дальше как-то ничто почти не привлекает. Степные просторы ну и попутные города. После Урала погода была в основном мрачная.

Цена бензина везде от 30 до 34 руб./л. День зимой короткий, пролетал быстро, и мне казалось, что всю Россию мы ехали в потемках. Как назло, все красивые места проходили ночью.

Здесь я много вижу интересного. Города здесь небольшие и похожи на поселки, но культура здесь очень развита. Дети поют с детства, и здесь мы исколесили весь край. Дуэтом у них очень красиво получается. Вопчим, звезды Кубани. Фестивали, конкурсы или концертные программы. В местном ДК они как свои, на все праздники их зовут.

Краснодар город большой, как Владивосток, центр такой же старой архитектуры. Высотных домов мало, здесь больше в ходу одноэтажные особняки магазины, маркеты, в общем, низкорослые здесь города. Можно с третьего этажа увидеть весь город. Очень много плодовых деревьев. Весной прямо как праздник, все цветет. Был на курортно-санаторной базе в городе Горячий ключ. Это горный лес возле источников, резные жилые корпуса, цветущие аллеи и воздух.

У местных спрашивал, куда еще съездить по красивым местам. Мне говорят, что судя по моим рассказам, я еще не видел и десятой части красот на Кубани. Мне перечислили места — и за год не объехать.

Мне предлагают на майские съездить в Архыз, на озера возле минеральных источников. Тоже где-то в горах. Хочу съездить на Эльбрус, до него где-то 300 км. Я его иногда вижу вдалеке в ясную погоду. Ну и здоровый же он, макушка белая.