Летняя Колыма — 2022

27 июля 2022 года. Чемодан, такси, аэропорт, самолёт. Ульяновск — Москва — Красноярск. 28 июля аккурат к обеду приземлился в разогретом до +33ºС Якутске. Решили с другом Алексеем в очередной раз скататься в Магаданскую область. Проверить состояние лагерей подневольного труда Бутугычаг и Днепровский, а также поискать дорогу к фабрике имени Чапаева и прииску имени Лазо к северу от Сеймчана. Съездить в Магадан и обратно для нас не в новинку и не в диковинку. Алексей — местный житель, и делал это раз двадцать, а я всего четыре. Живу далеко. Про увлекательные поездки 2012 и 2020 года здесь опубликованы небольшие отчётики.

Походное барахло собрано, машина готова. Раньше Алексей использовал для оных поездок старый добрый безотказный микроавтобус УАЗ. Некоторое время назад сменил его на новый добрый безотказный «Соболь» из семейства «Газель». Говорит, он лучше. Приятно слышать. Не зря я «Газель» в Англии разрабатывал.

Отметили встречу и 29 июля ранним тёплым якутским утром тронулись в тряский и пыльный путь. Автопутешествия из Якутска начинаются с короткого круиза на пароме. Вот построят мост, и лишимся мы этого удовольствия.

Паром по фамилии «Откос» от работы не откосил. Пыхтит, плывёт, везёт.

А навстречу из Тикси пароходик «Михаил Светлов» цыгель-цыгель ай-лю-лю.

В Нижнем Бестяхе вразвалочку сошли на берег и поколесили на следующую переправу уже через реку Алдан. В музей в Черкехе и в якутские деревни не заезжаем. Нам всё знакомо. А интуристов с нами на сей раз нет. Были, но как только объявили, что Киев бомбили и началась СВО, сплыли.

Через Алдан под погрузку стоят сразу аж три парома. Растёт грузо- и пассажиропоток.

Паром через Алдан.

На противоположном берегу искупались. Смыли пыль дорожную. На ночь разбили лагерь на берегу реки Росомаха уже за Тёплым Ключом. В одной палатке не гомимся. У каждого свой домик.

30 июля двинули дальше на север. Жара спала до комфортных +22 +24 ºС. Пьём чай в пейзажных местах. Дорога отгрейдерована плохо. Трясёт. Зимой дорога гораздо ровнее, а пейзаж глазу приятнее. Сравните. Одно и то же место.

Всегда смотрю на останцы на сопках вокруг Усть-Неры. Мечтаю однажды к ним подняться. Их там много. Тянутся на километры. В Усть-Нере традиционно самое дорогое топливо: солярка по 86 руб. 50 коп., АИ-92 по 71 руб.

Заночевали за Усть-Нерой. Палатки ставим на берегу реки. Наиболее продуваемое место. Комаров либо совсем нет, либо мало. От насекомых не страдаем. Спим от пуза.

31 июля продолжаем путь. Немного размялись в посёлке Артык. За последние 10 лет посёлок почти не изменился. Заброшен процентов на 70%, но за жизнь держится: автобаза работает, придорожное кафе, впервые замеченное нами в 2020 году, кажется, действует: вывеска висит. Спутниковые антенны не ржавые. Ленин сияет свежей краской серебрянкой.

Город-призрак Кадыкчан проезжаем мимо. Он нами исхожен изрядно. А вот в посёлок Мяунджа ни разу не заглядывали. Надо исправить. Сворачиваем с большой дороги и едем смотреть.

Посёлкообразующее предприятие Аркагалинская ГРЭС выглядит ухоженной. На фасаде цифры: 1954 — год ввода в эксплуатацию.

Сам посёлок изрядно потрёпан капитализмом. Население по сравнению с 1989 годом сократилось в 5 раз. Соответственно, примерно 80 процентов жилого и прочего фонда заброшено. При коммунизме, то бишь до 1992 года, мяундженцы, видимо, жили не тужили. Спорткомплекс, дом культуры. Горячей водой от ГРЭС отапливались теплицы, где, говорят, не токмо помидоры-огурцы, но и виноград выращивали. Кто знаком со старорежимной Мяунджей, опровергните, пожалуйста. Дюже нереально звучит: виноград на вечной мерзлоте.

Свернули на Тенькинскую трассу. С вершины перевала Гаврюшка 1152 м обозрели голубые магаданские дали.

И покатили дальше. Глядь, а в кювете грузовичок валяется. Хорошо приложился. Ажно передние колёсья оторвало. Аварийка ярко мигает. Значит, свежак. Подошли. Никого нет, но водочкой разит. Две слегка недопитых бутылки присутствуют. Одну видно на фото. Дело ясное. Кругом тайга. Вперёд 500, назад 500. Ни начальства, ни ментов. Гуляй, рванина! Подраненного забулдыгу (забулдыг) кто-то уже увёз.

В сумерках добрались до посёлка Омчак. Последний раз был здесь в 2012 году. Посёлок имел жалкий вид. Сейчас выглядит куда лучше. Магазин, постоялый двор, освещение, современная заправка круглосуточная. В 2012 году АЗС работала так:

Заправились до полного и поехали дальше в ночь искать, где притулиться на ночёвку.

Малость южнее Омчака есть посёлок имени Гастелло. Посёлок примерно пополам делит ручей под названием Морозов.

Какой Морозов без Павлика? Совершенно никакой. К счастью, рядом с посёлком обосновался вахтовый посёлок золоторудной компании «ПАВЛИК». Какая прелесть! Страна не должна забывать героев Гражданской (1918-22) войны и продразвёрстки.

Ручей Павлик тоже имеется. Протекает недалече, но дорогу не пересекает, и его автопутешественникам не видно. Возьмите на заметку: супротив вахтового посёлка «ПАВЛИК» мощный сигнал интернета. Настоящий 4G.

Заночевали на берегу реки Тенька. Речка чистая, серебристая. Ни комаров, ни мошек.

Утром 1 августа едем дальше. Сегодня по плану гулаг/лагерь/прииск/рудник Бутугычаг. С 1937 по 1956 год в лагере добывали олово и уран. 10 лет назад я искал место, где свернуть с трассы. Не нашёл. Был плохо информационно подготовлен. Сейчас мы вооружены гораздо лучше. Информация из интернета. Офлайн навигаторы всякие. Сначала доверились Яндекс карте. Дорога в Бутугычаг, нарисованная на карте, по ходу нашего движения сворачивает с трассы до ручья Блуждающий. Первое открытие чудное заключалось в том, что ручей, обозначенный на карте как Блуждающий, на местности называется Террасовый. Свернули на дорогу и через метров 150 упёрлись в густые заросли. Видимо, Яндекс карту рисовали в студии имени Ивана Сусанина.

Возвращаемся, переезжаем по мосту ручей Блуждающий/Террасовый и что же зрим!? Стандартный указатель коричневого цвета, как на историческую достопримечательность, «Лагерные пункты Бутугычаг. 11 км». С QR-кодом. Вот это сервис!

Съезд нашли. Можно попить чаю-кофию. Пока пили, погода ненадолго прояснилась. Ручей Блуждающий/Террасовый переехали вброд.

Метров через 500 показались руины больших зданий. Бывшая администрация, электростанция, склады. Это урочище Нижний Бутугычаг. Здесь жили и работали вольнонаёмные работники и расконвоированные зеки. Судя по масштабу развалин, людей здесь было много. Все стройматериалы, оборудование нужно было привезти в эту негостеприимную даль. Построить, смонтировать, эксплуатировать, жизнеобеспечивать. Пишут, что здесь даже аэродром был. Уран был нужен стране, и страна не скупилась на авиадоставку всего необходимого.

Непосредственно лагерь-рудник начинается в урочище Верхний Бутугычаг. Мы смогли проехать в направлении Верхнего Бутугычага 3,5 км по относительно хорошей дороге. Затем дорога резко ухудшилась: броды через каменистые ручьи, булыжники, буйная северная растительность. Решили поберечь машину и пройтись ножками. Прогулка по природе доставляет большое удовольствие после многочасовой тряски в автомобиле.

4,5 км пешком по сырой колее, и вот она радиоактивная рудообогатительная фабрика. Перед фабрикой небольшая пустыня из жёлтой породы и урановое озеро. Одно из мест, где ковался ядерный щит страны под хитро прищуренным взглядом Лаврентия Павловича Берия и мудрым научным руководством Игоря Васильевича Курчатова.

Пробрались внутрь фабрики, что не так просто. Вплотную к стенам густые заросли и болото. Внутри совсем пусто. Любителям стащить нибудь-чего на добрую долгую память придётся попотеть, чтобы найти стоящий артефакт. Разве что осколок унитаза. Их там есть.

Вид на урановое озеро с третьего этажа рудообогатительной фабрики.

Весь лагерь/прииск/рудник Бутугычаг занимает большую территорию. Можно сказать, учитывая затруднённые условия перемещения, огромную. Чтобы добраться до прииска Вакханка на противоположной стороне высоких сопок, нужно идти в настоящий поход. Нести палатку, провизию. Без ночёвки, а то и двух не обойтись. Идти трудно. Природа взяла своё. Дорог почти не осталось. Всё либо заросло, либо размыто ручьями. Частично территория заболотилась. Камни скользкие, вода холодная, склоны сопок крутые, усыпаны острым курумником.

Выбравшись из радиоактивной фабрики, прогулялись по склону ближайшей сопки с целью обозреть местность с высоты. На сопках кругом следы рудоспусков, входы в штольни. С высоты в зарослях видны довольно крупные строения.

Изрядно изломав ноги и порезав курумником резиновые сапоги, ретировались к машине. Более глубокое проникновение в недра Бутугычага оставили на завтра. Сегодня ужин, сон, ремонт и сушка израненных сапог.

2 августа. Большой праздник. День ВДВ. Кто сегодня идёт на Бутугычаг? Никто кроме нас!

На сей раз миновали рудофабрику без остановки. По ручьям, камням и зарослям за 1,5 часа прошли ещё 2,5 км, где обнаружили барак усиленного режима.

По пути нашли кое-что интересное. Лопата и колючая проволока — символы подневольного труда.

Не иначе как начальник лагеря гонял здесь на «Виллисе».

А простой народ толкал тачку и стукал кайлом.

Полуприцеп?

Наткнулись на остатки нескольких больших и малых зданий. Внутри ничего интересного. Окромя барака усиленного режима. Там сохранились оконные решётки и решётчатые двери.

Вход в камеру. Сначала деревянная дверь. За ней маленький тамбур. Зек сидел за решётчатой дверью.

В бараке сохранилась большая печь и остатки системы отопления. Проштрафившихся зеков не морозили.

Недалече куча обуви модели 1930-50-х годов.

Прошли ещё метров 500. Дальше нужно идти вверх по склону сопки. Я бы сбегал, но Алексей запротестовал. Он на 15 лет моложе. Ещё недостаточно натренирован. Выйдет на пенсию, наверстает. Передохнули, помянули невинно убиенных и назад к машине.

Голодный чёрный лис устроил нам почётный экскорт. Сожрал весь хлеб.

У машины были сборы недолги. Подкрепились и в Палатку. По дороге встретили ещё пару придорожных хитромордых попрошаек.

Тенькинская трасса соединяется с «Колымой» у посёлка Палатка. Предыдущие четыре ночи ночевали в палатке. В Палатке палатка не нужна. Сняли квартиру за тыщонку.

Палатка — одно из мест трудовой славы деда по материнской линии. Здесь он работал на автобазе с 1944 по 1946 год после освобождения из Днепровского. Автобаза играла важную роль в освоении Колымы. Ей поставлен памятник.

Утром 3 августа продолжили поездку. Сегодня по плану хотим взглянуть на озеро Гранд, курорт Талая, а ближе к вечеру перебраться в гулаг Днепровский, где и заночевать.

Не доезжая Атки, свернули в направлении озера Гранд. Одно из излюбленных мест отдыха магаданцев. Озеро симпатичное. Берега почти не замусорены. Магаданцы чистоту любят.

Передохнули, чайку попили и едем дальше. Каждый раз, подъезжая к перевалу Дедушкина Лысина, смотрел на указатель на курорт Талая и сожалел, что нет времени заехать и подлечиться. И вот день настал. Дорога бежит между сопок. В меру пыльная, в меру тряская.

Бич сибирской тайги — лесные пожары. Хорошо видно, как противопожарная полоса остановила распространение огня.

Посёлок Талая, как подавляющее большинство городов и посёлков по всей Руси Великой, приведён в божеский вид.

Курорт пару лет как на ремонте. Ремонт с размахом. Бывало, заезжие блогеры критиковали курорт за совковость. После ремонта наверняка возопиют об излишествах, непомерной роскоши, растратах, распилах и чего у них есть ещё там. Мы вошли внутрь КПП. Встретивший нас вахтёр-охранник был одет не в задрипанный камуфляж, а в строгий чёрный костюм от Армани, белоснежную рубашку, галстук с заколкой из жёлтого металла. Тонированные стёкла, дорогие светильники, красивая мебель. И это всего лишь проходная! На вертолётную площадку рядом с КПП приземлился юркий Robinson. Из Магадана прилетел начальничек ключик-чайничек. Охранник попросил нас удалиться. Посторонних пока пускать не велено. Рядом с проходной есть небольшой, но красиво сделанный магазин, заполненный дорогим колониальным товаром. Есть опасение, что после завершения ремонта посторонних на курорт пускать не будут.

Хотите разрухи и заброшки? Её тут тоже есть. Надо выехать за посёлок. Возможно, здесь была воинская часть. Заброшенные дома и поруганный мемориал 40 лет Победы 1945-1985.

Дело к вечеру. Пора становиться лагерем в лагере Днепровский. До него от Талой примерно 70 км. Дорога знакомая. Я побывал там в 2012 году. Одно время в магаданской прессе обсуждался вопрос о создании в Днепровском что-то типа музея-мемориала под открытым небом. Дальше разговоров дело не пошло. И это хорошо. Не надо такие места трогать чиновничьей заботой. Пусть остаются, как есть. Кому интересно, приедут, посмотрят.

Вот и мы поехали проверить, что изменилось в Днепровском за последние 10 лет. Первое изменение из разряда географическо-топонимическое недоразумение заметили, подъехав к повороту с автострады «Колыма» в направлении Днепровского. В 2012, и в 2019, и в 2020 годах водный поток в 100 метрах от поворота назывался река Весёлая.

За последние годы через реку построили новый мост, вырубили вокруг деревья и убрали столбы с проводами. Обновили местность. В какой-то момент лица, ответственные за топонимику Магаданской области, решили обновить и название водного потока. Теперь это и не река вовсе, и не Весёлая, а ручей Центральный. Разве можно так над географией издеваться?! Ведь не один уже писатель сострил, описывая поездку в Днепровский: «Дорога в это грустное место начинается у реки Весёлая». Всё, приколы кончились.

От большой дороги до Днепровского 18 км. Дорога не сложная. В сухую погоду проходима для любого паркетника. В этот раз дорогу не фотографировал. Использую для иллюстрации фото 2012 года. В начале сентября пейзаж наиболее фотогеничен. Голубое небо, жёлтые лиственницы, красные кусты голубики, белесый ягель.

Брод через реку Нэригэ.

Мосты объезжаем стороной.

Если проехать мимо Днепровского, что мы с моим новозеландским другом по невнимательности сделали в 2012 году, то через некоторое время дорога превращается в реку.

Через 18 км от поворота с «Колымы» дорога раздвояется. Левее — в Днепровский, правее — в глушь, в тайгу к медведям. Солнце садится. Заезжаем в центр лагеря, ставим палатки, готовимся к ужину и ночёвке. Ночь в гулаге. Мечта туриста и внука заключённого сбывается во второй раз.

Рудник Днепровский был организован в 1941 году. Здесь добывали олово. Закрыт в марте 1944 года. Вновь открыт в 1949 году и функционировал до 1955 года. Это лагерь зэковской и трудовой славы деда по материнской линии. По словам матери, деда арестовали 3 апреля 1937. Дали 9 лет. Именно 9, а не 10. С правом переписки. За 9 лет с Колымы пришло два письма. До апреля 1944 года он был заключённым в лагере, где добывали олово, недалеко от посёлка Мякит. В апреле 1944 года был расконвоирован, жил в посёлке Палатка и работал там на автобазе. Магадан он покинул в октябре 1946 года. До родной деревни в Ульяновской области добрался 3 апреля 1947 года. Ровно через 10 лет. Умер дед в 1962 году. Мне тогда было всего 3,5 года, поэтому подробнее о его колымском житье-бытье расспросить я его не успел.

Другой дед со стороны отца был арестован в 1935. Пропал бесследно. Бабушку арестовали в 1937. Пока сидела в тюрьме в ожидании суда, злого наркома внутренних дел Ежова сменил добрый Берия. Берия объявил амнистию в рамках исправления ежовских перегибов в борьбе с врагами народа. Через два с половиной года тюремной отсидки бабушку отпустили.

Паспорт бывшего зека. Выдавали после окончания срока. С этим документом бывшие зеки разъезжались по домам.

Утром 4 августа пошли бродить по территории Днепровского. Начали с небольшого кладбища в дальнем углу лагеря. Примерно четыре десятка могил.

Затем прошли к рудосортировке. За 10 лет здание с виду не изменилось. Из лиственницы. Простоит долго.

2012.

2022.

Далее использую фото и 2012, и 2022 года. Жёлоб или рудоспуск. Штольни на вершине сопки. Оттуда руду спускали вниз по деревянному жёлобу.

Лопата большая — основное орудие труда заключённых.

Ёмкость для руды.

Граница лагеря проходила по вершине сопки. Часовые наблюдали за зеками с вышек. Как говорится, можно вечно смотреть, как другие работают. К каждой вышке были протянуты два провода: электричество и телефон. Кое-где провода сохранились. Вид с вершины сопки живописный. Именно смотровые вышки придают лагерю вид и ощущение лагерности и несвободы.

2012. Залез на вышку. Взглянул на мир глазами часового. Вышка шаткая.

Панорама 2012.

Панорама 2022.

Коллекция лагерных артефактов.

Вторая рудосортировка сохранилась хуже. В стадии полураспада. Рядом с ней заезжие поляки в 2018 году поставили крест.

Потом приехал кто-то, кто поляков не любит, и срубил поминальный крест под самый корешок. Пенёк от креста видно на фото ниже. Затем кто-то более благоразумный крест поставил вновь. Поляков есть за что не любить, но крест рубить — это лишнее.

Мне интересно было посмотреть, заметно ли изменился Днепровский за 10 лет, прошедших с моего предыдущего визита. Кардинально не изменился, но перемены есть. Не в лучшую сторону. Например, барак на фото ниже и забор из колючей проволоки в 2012 году я заметил из машины. Прошёл к нему, зашёл в него, сделал несколько снимков. Теперь ни барак, ни забор не видно: территория заросла высоким и густым кустарником. Продираться сквозь заросли не стал. Пожалел новенький тонкий летний камуфляж. Фото 2022 не получилось.

2012. Барак для заключённых. Спать в него не пошли. Без приговора нельзя.

2012. Дом вольных инженеров. Крыша ещё прикрывает жилище.

2022. Это же здание. Вид с противоположной стороны. Крыша почти полностью провалилась.

2012. Насосная. Крыша ещё держится.

2022. Крыша рухнула.

Вышки разрушаются, но пока стоят. Торопитесь заснять на память.

Ручей Днепровский протекает вдоль всего лагеря.

День был очень тёплый. Комары попрятались. Мы вдоволь походили по всему лагерю, мысленно представляя, как здесь жили и работали зеки, охранники, вольнонаёмные. Затем сварили баланду из днепровской водички, макарон и тушёнки. Отобедали на днепровском берегу и поехали в сторону автодороги «Колыма» искать другие гулаги.

Из Днепровского направляемся в Сеймчан посмотреть, как там люди живут, и попытаться проехать севернее к прииску имени Лазо.

Традиционно посетили придорожное кафе в Ларюковой. Здесь подают дюже вкусный жареный палтус. У кафе поворот в направлении Усть-Среднекана.

Усть-Среднеканскую ГЭС начали строить в 1991 году. Очень неудачный год что-то начинать. Частично пустили в эксплуатацию в 2013. Строительство продолжается. Посмотреть на плотину можно с моста через реку Колыма. А ещё лучше с пригорка после моста.

Недалече от Сеймчана вдоль дороги обнаружилось картофельное поле. Несмотря на суровый климат, здесь выращивают картофель. В открытом грунте. Говорят, капусту тоже выращивали, но она не успевала образовывать вилки. Довольствовались только капустными листьями. Тоже витамины.

В Сеймчан приехали в сумерках. Посмотрели интернет на предмет снять квартиру на ночь. Нашлось одно объявление. Некий сеймчанин предлагал пережить ночь в его квартире за семь тысяч рублей. Кровопивец. Решили ехать в направлении прииска имени Лазо, сколько позволит дорога и обстановка. По расчётам до Лазо 45 км.

Дорога идёт вдоль реки Сеймчан. Уже в полной темноте переехали на противоположный берег по хорошему мосту. Дорога вполне приличная. Грунтовая. С ямками. Вскоре заметили языки пламени справа в стороне от дороги. Пожар. Остановились, посветили, присмотрелись: вдоль дороги уже всё выгорело. Попахивает гарью. Едем дальше. Очагов огня становится больше и всё ближе к дороге. Постепенно огонь перешёл на и левую сторону дороги. Пламя не высокое, но очагов возгорания сотни. Где горит, где тлеет. Дымом пахнет. Едем дальше.

Углубились в зону пожара на почти 20 км. Осталось 17 км до цели. Огонь всё больше и ближе. А главное, дым и запах. От них не убежишь. Остановились, посовещались. Пришли к выводу, что демонстрацию слабоумия и отваги пора прекращать. Судя по площади только видимого пожара, лес горел уже не один день, а тёплая погода намекала, что гореть будет долго. Обидно, досадно, но ладно. Развернулись. Выехали из зоны пожара. Заночевали на берегу реки Сеймчан.

Пасмурным утром 5 августа поехали смотреть Сеймчан. Посёлок выглядит вполне прилично. Не позабыт, не позаброшен. Церковь, детская площадка, ухоженный сквер, деревянные дома времён основания посёлка, клуб, кафе. Жить можно.

Старое здание аэропорта — памятник истории. Во время Великой Отечественной войны аэропорт был частью трассы «Аляска-Сибирь», по которой самолёты из Америки перегоняли на советско-германский фронт. Сейчас в здании аэропорта метеостанция. Тётенька-метеоролог пустила внутрь посмотреть.

Бывшая штурманская.

Рядом со зданием аэропорта памятник погибшим на перегоне пилотам. Всего восемь человек.

До Лазо не доехали. Это минус. С Сеймчаном познакомились. Это плюс. Вернулись на автодорогу «Колыма» и поколесили на север. Бывало, когда проезжли мимо указателя на Синегорье, в голове звучала мелодия «Синегорье. Колымская ГЭС». Кто постарше, возможно, помнит эту песню. На сей раз торопиться некуда. Сворачиваем и едем смотреть и город, и ГЭС.

Колымскую ГЭС начали строить в 1970. Вводили в эксплуатацию с 1981 по 1994. Плотина высотой 130 метров не бетонная, а насыпная. На вечной мерзлоте бетонная плотина не надёжна. Машинный зал глубоко под землёй. Рядом со многими ГЭС имеются смотровые площадки, откуда можно посмотреть на плотину. Но не в Синегорье. Посмотреть с близкого расстояния не получилось. Охрана не пускает. Увидеть часть сооружений можно, взобравшись на крышу автомобиля типа «Соболь» или запустив БЛА.

С моста через реку Колыма Колымскую ГЭС не видно.

Город Синегорье разочаровал. Я ожидал увидеть маленький ухоженный городок. ГЭС ведь работает, вода падает, турбины вращаются, люди работают, зарплаты платятся, выработанная электроэнергия потребляется и оплачивается. Значит, предприятие, а вместе с ним и город процветают. Синегорье процветал во время строительства ГЭС. Население доходило до 15000. Сейчас примерно 3000. Инфраструктура подуставшая. Много зданий заброшено. Из развлечений токмо церковь и горнолыжная трасса.

Рядом с камнем в честь первостроителей Синегорья стоит памятник Маяковскому. Видимо, из-за его строк «через четыре года здесь будет город-сад» в стихотворении «Рассказ Хренова о Кузнецкстрое и людях Кузнецка». Это про нынешний Новокузнецк. Про Синегорье и Колымскую ГЭС Маяковский знать не мог, но данное стихотворение подходит к любой большой стройке. За памятником, за зелёными лиственницами, за живой перегородочкой два синегорских недоросля баловались водочкой. Они мне пожаловались, что спорткомплекс закрыт и окромя как литрболом заняться нечем. Врут, конечно.

Памятник Маяковскому не подписан. Не уверен, что поколение от 35 и младше может узнать поэта в лицо. По законам монументального жанра на пьедестале должны быть латунные буквы «В.В. Маяковский». Буквы с пьедестала, видимо, исчезли в недрах местного вторцветчермета.

6 августа. Держим путь дальше на север. Проехали мимо Сусумана. Труженикам слава!

Аркагалинский перевал. Узникам Колымы. «Здесь было мало виноватых, здесь больше было без вины».

Справа от дороги замаячил город-призрак Кадыкчан. Когда-то в Кадыкчане жило 12000 человек. Безбедную жизнь горожанам обеспечивала угольная шахта. Случилась авария. Шахта закрылась. Жизнь кончилась. Уже 20 лет в городе никто ни живёт. За последние 10 лет это мой шестой визит в заброшенный город. Мародёры, металлоломщики, старьёвщики и прочее хулиганьё постепенно растаскивают всё, что можно растащить. Северная растительность медленно, но уверенно прорастает сквозь бетон и асфальт.

Решили заглянуть туда, куда раньше не заглядывали. Сначала проехали на шахту. На шахте полный разгром.

Обычно с иностранными туристами шатаемся по этой части города. См. фото ниже. По центральному проспекту до жёлтого заведения культуры. Перед ним вандализированный бюст Ленина, а слева начальная школа.

Фото 2012 года.

На сей раз проехали в самый левый угол города. Посмотрели тамошнюю разруху.

Чей туфля?

Мишку бросила хозяйка.

Раньше считал, что это здание администрации. Меня один раз поправили в комментариях к предыдущему рассказу: «Это школа». Не поверил. Не может быть в маленьком городе такая большая школа. И дизайн такой нестандартный. Зря не верил. Подошли, зашли и обомлели. Во дворе хоккейная площадка с освещением. Просторные классы. Мастерские для мальчиков с токарными станками. Швейные мастерские для девочек. Большой актовый и он же кинозал. Большой спортивный зал. Здание, конечно, разгромлено. Я не фотографировал от разочарования, но размах и бывший шик чувствуется и видится.

Сожжённый спортзал.

Дети они везде как дети. Шпана. Не ценят.

Который раз ловлю себя на мысли, если бы город был жив-здоров, в него бы проезжие ротозеи заезжали бы лишь иногда пополнить запасы алкоголя. Но никак не для того, чтобы, раскрыв рты, рассматривать обычные жилые дома, школы и магазины. Руины притягивают. Даже если они не древние.

Сравнительный анализ. На фото 2012 года пустырь перед рестораном «Полярный», где отдельные кадыкчанцы, бывало, прожигали жизнь и высокую северную зарплату, почти лишён растительности. Шиферные крыши на домах почти целы.

То же место в 2022 году. Пустырь превращается в берёзовую рощу. В 2032 году ресторан будет не виден. Шифер с крыш исчез.

После прогулки по Кадыкчану помянули экипаж Ковылина, погибшего вместе с американским бомбардировщиком А-20 «Бостон» в ноябре 1942 года, при перегоне самолёта на фронт.

Переночевали в лесу за Усть-Нерой. 7 августа полетали на Ольчанским перевалом.

Полетали над дорогой от перевала до Кюбюме.

Недалече от знаменитой заправки Кюбюме есть наледь на реке Кюбюме. В начале августа льда ещё довольно много. Можно подойти и вдохнуть прохладу. Лёд тает. В воздухе звон капели. Как весной в городе.

Полагаю, что многий путешествующий люд, проезжая по участку «Заячья петля», обращал внимание на этот деревянный мост необычной конструкции. Полагаю, что не все знают, что это мост-памятник. Охраняется государством. Рядом с мостом есть табличка, где говорится, что данный мост построен во времена ГУЛАГа и является памятником истории. Редкий образец инженерного решения прочной конструкции. Конструктор моста Герлингер Эрих Андреевич, заключённый ГУЛАГа.

8 августа решили смотаться до посёлка Тополиное. Зимой мы ездим туда, чтобы посмотреть два маленьких лагерных пункта. Интересно, как они выглядят летом, и насколько летом проезжая дорога.

Дорога не для пузотёрок. Много бродов, и некоторые совсем не мелкие. Полетали над маленькими гулагами. Первый совсем развалился. Смотреть нечего.

Второй более-менее смотрится. Главное, вышка стоит. Спешите видеть.

Нары целы. Можно прилечь.

С перевала на подъезде к Тополиному можно полюбоваться на голубые якутские дали.

В Тополином всё довольно культурненько. Есть заправка. Только мемориал ВОВ не пострижен.

На этом познавательная часть поездки закончилась. 9 августа вернулись в Якутск. 11-го чемодан, аэропорт, Москва, Ульяновск. На душе кошки поскрёбывают: до прииска Лазо не доехали. Придётся вернуться. При возможности.

Автодорога «Колыма» в августе 2022 года отгрейдерована была плохо. В основном стиральная доска. Редкие ровные участки. Тенькинская трасса в таком же состоянии: душу вытрясает. Придорожная инфраструктура в порядке. Во всех посёлках есть мобильная связь и интернет. Заправки есть, кафешки есть, ночлежки есть.

Автомобиль «Соболь» проходим, надёжен и комфортен.